Вопреки всему. Глава 11

Обыкновенно лето делало Мясникова ещё более живым и энергичным. Даже во время царской каторги с приближением летних месяцев в его угольных глазах появлялись солнечные блики, от чего взгляд становился ещё более завораживающим. Но теперь, в одиночной камере, куда почти не проникал свет, взор Гавриила Ильича потух. Лицо его осунулось, побледнело, и волосы покрылись перьями седины.
В жару каменное помещение накалялось так, что внутри было невозможно находиться. Постоянно мучила жажда. И только прохлада редких дождей на час-другой приносила успокоение.

В один из тех душных и пустых дней, когда пыль дорог залепляет глаза и трава клонится к земле, Гавриил Ильич снова почувствовал короткий и болезненный укол в сердце. Так же было, когда он спустился по трапу на землю, но Гавриил Ильич вспомнил совсем другой день. День, когда он впервые испытал эту боль предупреждения об опасности.

Напряжение нарастало очень долго, только Гавриил Ильич отчего-то не понимал, не чувствовал этого. Или знал и наоборот нарочно делал всё, чтобы лишний раз привлечь к себе внимание. Ни одно собрание не обходилось без его жарких выступлений, которые были не по нраву властям, но так грели слух рабочих людей. У последних же он пользовался таким авторитетом, что однажды группа самых его преданных почитателей покинула зал собрания в знак протеста тому, что Ганьку не пустили на него. Тогда Мясников был уже исключён из партии.
Но он никогда не отчаивался и не сдавался. Любое, даже самое незначительное на первый взгляд событие, могло заставить Ганьку действовать с невероятной, почти фантастической самоотдачей.

Но теперь, в этой последней гавани своей жизни, Гавриил Ильич вспомнил день, когда его арестовали свои, большевики. Мясникова тревожило предчувствие, что во время ареста его могут «случайно израсходовать». Убийство такого опасного для партии человека легко сошло бы с рук его исполнителям. Зная это, Гавриил Ильич яростно сражался за свою свободу, но его всё же связали  и доставили на вокзал Пермь II. В отдельном купе его везли в Москву. Когда Мясников понял, что его не собираются убивать, он успокоился и до конца пути вёл себя тихо.

http://www.proza.ru/2017/10/20/1113