Дело ликвидатора - часть 4
Часть 2 - http://www.proza.ru/2017/10/17/1966
Часть 3 - http://www.proza.ru/2017/10/19/1979
Приятного чтения)
****************************************************
(ЭПИЗОД 4 - охотник и жертва)
Обычный ликвидационный рейд.
Эти три слова вмещают в себя глубокий смысл, который всегда толкуется по-разному. Разведчики и стажеры, мечтающие попасть в ряды ликвидаторов, думают о долгих скитаниях, неизведанных просторах и приключениях. Они воображают лагерный костер, вкусную походную еду, охоту на чудовищ, а некоторые идеалисты — и защиту невиновных. Из уст стажеров и разведчиков звучат фразы про звонкую монету и престиж. Про всеобщее уважение и признание. Наивный человек слепнет от блестящих перспектив, сияние которых затмевает темную сторону работы ликвидатора.
Темная сторона сводится к простым явлениям. К боли. К горю и страданиям. К смерти, которая, подкравшись незаметно, указывает на тебя костяным перстом. К гибели друга. К опустошающей тьме, поглощающей тебя изнутри оттого, что еще вчера ты пожимал ему руку, а сегодня бросаешь землю на крышку его гроба.
Об этом редко вспоминают и еще реже говорят. Обратная сторона медали ликвидатора настолько страшна, что разведчики поддаются младенческому инстинкту — закрой глаза и уши, крепко сожми губы, и тебя это не коснется. Не думай о смерти, и она тебя не тронет. Пройдет немало времени, прежде чем станет ясно, что щит неверия, минимум предостережений и оптимистические прогнозы на будущее не помогают, но делают удар рока предательским и сокрушительным. Стоит лишь на секунду ослабить концентрацию, отвлечься, отвернуться, и смерть тут же напомнит, что не прощает ошибок.
Миг прозрения — как нож в спину. Несмотря на фигуральность выражений, он ощущается как вполне реальная боль, что сильнее любой видимой раны. Подтверждением тому было лицо сидевшего на коленях Илларта Рэна: дрожащие губы, красные глаза, желваки на скулах, выдающие сильнейшее внутреннее напряжение. Сжимая в руках холодеющую руку Эллис, Илларт готов был выть от собственной беспомощности.
«Как же так получилось? Почему это происходит с нами?»
Илларт был ликвидатором вот уже два года и считал, что достаточно подготовлен к любому развитию событий, но практика показала, что к такому повороту подготовиться просто невозможно. Ликвидационный рейд, казалось, не отличается от любого другого — в штаб внешних сил поступило тревожное сообщение из ленных земель Эс’Талакейна, расположенных на равнинах к западу от Белого Леса. На торговом тракте были найдены три трупа. Тела были изувечены и разодраны настолько сильно, что все подозрения сразу пали на монстров, которых торговцы вроде бы видели в лесу. С приходом весны тракт с севера к южному побережью изобиловал повозками и торговыми телегами, но серия смертей могла значительно повредить торговле, поэтому руководство отреагировало на сообщение молниеносно. Лефар Нокка, виар отряда ликвидаторов, под началом которого служил Илларт, получил четкие инструкции: сегодня же прибыть на место происшествия, осмотреть тела, уничтожить монстров. Специалисты-бестиары громко выражали недовольство из-за отсутствия фактов, но все же вынесли вердикт. Предполагаемым убийцей мог быть метаволк, тенелов, лесовик или хейст.
Эти варианты заставили Илларта приподнять брови. Метаволк отпадает. Все зарегистрированные случаи нападения метаволка на человека заканчивались костями, обглоданными дочиста, а тела на тракте сохранили плоть. Вернее, большую ее часть. Лесовик тоже не годится. Это древовидное существо если и нападает, то всегда на территории леса, а в сообщении говорилось про трупы, выложенные вдоль дороги. К тому же, у лесовика нет клыков, поэтому нанести рваные раны он бы не смог. Кто же тогда? Тенелов? Это уже лучше. Огромный нетопырь с размахом крыльев в два метра может причинить человеку вред, а то и убить. Статистика фиксировала случаи людоедства, так что тенелов подходит. Теоретически. Нельзя сбрасывать со счетов и хейста — эти обезьяноподобные твари с гладкой темной кожей меньше тенелова по размерам, но держатся стаей, что могло сыграть против несчастных торговцев.
Все эти версии были притянуты за уши. Так и не избавившись от вопросов, Илларт решил подождать с выводами, пока не долетит к месту назначения.
Добравшись поздним вечером до небольшого города поблизости, который назывался Айдем, ликвидаторы смогли выяснить сразу несколько вещей. Во-первых, невежественный люд не дождался прибытия профессионалов. Они облазили места гибели вдоль и поперек, и возможные зацепки и приметы теперь были надежно скрыты следами горожан. Во-вторых, оценить повреждения на телах не получилось — покойников заботливо переместили на территорию кладбища, где они и были преданы земле. В-третьих, патруль стражников в городке отсутствовал.
Особая группа стражников закреплялась за каждым городом или большим поселением — в Айдеме их было двадцать, а руководил ими коммандор Эдвин. В отличие от локальных блюстителей закона («народных дружин»), отряд стражников был частью центрального аппарата и подчинялся непосредственно столице — Эс’Талакейну. Присланные штабом в город или другой крупный населенный пункт, стражники возглавляли местную систему охраны порядка. Проще говоря, они были офицерами. Прекрасная подготовка, отработанные навыки, знание законодательства и особые привилегии позволяли им выполнять свою задачу быстро и эффективно. На их же плечи ложились обязанности вызвать отряд ликвидаторов, если будет необходимо, и именно их сообщение и выдернуло отряд Лефара из столицы — письмо было скреплено официальной печатью, которую коммандор стражи всегда хранил при себе.
Виар отряда повел ликвидаторов в здание стражи, надеясь расспросить обо всем коммандора, но квартиры стражников пустовали. Большая часть местной народной дружины разошлась на выполнение мелких заданий, остальные же на вопрос, где же официальные представители столицы, ничего вразумительного ответить не смогли. Один из них, тощий парень по виду не старше двадцати лет, вроде бы видел, как стражники отправились патрулировать северный тракт, как раз тот, где и были найдены мертвые тела. По словам паренька, патруль ушел день назад, а вернуться должен был еще вчера. Заметив раздражение ликвидаторов, парень предложил свою помощь.
Лефар приказал отряду расположиться в здании стражи, где они спали до рассвета. Ранним утром к ним пришел тот самый парень-дружинник. Согласно договоренности, он должен был показать место гибели торговцев, до которого было двадцать минут пешего ходу. С каждым новым шагом проводник нервничал все сильнее и сильнее. Ликвидаторы старались не поддаваться этим настроениям, но, увидев дорожную развилку (то самое злополучное место) остановились как вкопанные.
На земле лежал новый труп.
Проводник, всхлипывая, подошел ближе, всмотрелся в лицо покойника, а затем бросился наутек.
Ликвидаторы его не остановили. Настороженно оглядевшись, они осмотрели тело: смерть наступила от множественных проникающих ранений в грудную клетку и область живота. Разодранное горло представляло собой кровавое месиво, а на лице застыло выражение ужаса. Пожалуй, страшнее всего был осознавать, что труп еще теплый. Его убили примерно пару часов назад. Ликвидаторы осматривали каждый кустик, каждый сантиметр дороги в надежде найти хоть что-то, что указало бы направление их поиску, но вокруг тела не было следов, кроме колеи телеги. Безрезультатно потратив полчаса, ликвидаторы внезапно услышали долетевший из лесу истошный вопль. Дойдя до своего пика, вопль внезапно сменился нечленораздельными выкриками, в которых безошибочно угадывался ломкий голос парня-проводника. Следуя указаниям виара, ликвидаторы разделились — шестеро расправили крылья и взлетели над деревьями, остальные и сам Илларт двинулись следом по земле. Быстро огибая деревья, они бежали на звук крика. Виар отряда не колебался, но Илларт не мог побороть странное ощущение, которое ритмично пульсировало в его сознании на манер сирены.
Он ведь чувствовал нелогичность ситуации. Будь у него хоть пара секунд, Илларт бы осознал странность обстоятельств, которые никак не хотели складываться в единую картину ликвидационного рейда. Илларт стал бы сомневаться. Он бы задумался — куда пропала повозка торговца? Возле трупа были видны свежие следы колес, но сама телега исчезла, словно предполагаемые монстры откатили ее в сторонку. И почему крик проводника доносится со стороны леса, если парень убежал по дороге в город? И, наконец, почему призывы о помощи удаляются, будто кто-то специально заманивает ликвидаторов в лес?
Эти вопросы пришли Илларту на ум слишком поздно, и даже спустя много лет ликвидатор корил себя за это. Превратности судьбы Илларт считал своей личной ошибкой, а развернувшийся в лесу кошмар — ее последствиями.
Внезапно справа раздался металлический лязг, и бежавший рядом с Иллартом ликвидатор Ленни заорал не своим голосом — его правая нога угодила в медвежий капкан. Илларт и часть отряда едва успели остановиться, как в десяти шагах от них, с треском ломая ветки, на землю рухнули два ликвидатора, Шанн и Эллис. Застыв в нелепых позах со смятыми крыльями, они походили на двух жуков, на которых наступили огромным сапогом.
Шанн умер мгновенно, еще в воздухе. Арбалетный болт торчал из его летного шлема. Рыжеволосая девушка Эллис лежала на спине. Из нагрудной части ее окровавленного костюма выступало не меньше трех болтов. С трудом понимая происходящее, Илларт подполз к Эллис, схватил ее за руку и оттащил под прикрытие деревьев.
Откуда-то из зарослей спереди донеслось беспрерывное щелканье, и сквозь одурь паники Илларт смог опознать этот звук — так стреляет автоматический арбалет. Снаряды с жужжанием заполнили воздух, втыкаясь в деревья и прошивая листву. Ликвидаторы один за другим растянулись на земле и стали вслепую отстреливаться из шипометов.
Прислонившись спиной к дереву и сжимая руку Эллис мертвой хваткой, Илларт беспомощно смотрел на то, как его товарищи погибают. Вот упал Ленни — несмотря на обстрел, он до сих пор стоял, согнувшись и пытаясь разомкнуть капкан. В него один за другим вонзились три арбалетных болта. Буквально тут же сбоку кто-то мучительно закричал. Обернувшись, Илларт увидел Роди, который по грудь провалился куда-то под землю. Крик Роди внезапно сменился булькающими звуками, из его рта потекла кровь.
Еще одного ликвидатора, петлявшего среди деревьев, настигла стрела, пробив ему шею. Оставшиеся в воздухе воины сложили крылья, приземлились и активировали шипометы. Шокированный Илларт не сразу понял, что на их выстрелы никто не отвечает.
Понял это и Лефар. Виар поднял правую руку в воздух и сложил пальцы в знак прекращения огня. Постепенно стрекот шипометов прекратился, и в тени деревьев установилась звенящая тишина. Оставшиеся в живых восемь ликвидаторов собрались под прикрытием огромного дуба, куда Илларт несколько секунд назад оттащил Эллис. Разведчики проходили курсы оказания медицинской помощи, но арбалетные болты вошли так глубоко, что о спасении не могло идти и речи. Отряд оказал Эллис последнюю услугу — был с ней до самого конца. Крови в ее жилах хватило на семь минут. Прерывисто вдохнув, Эллис сжала руку Илларта, посмотрела на небо изменившимся взглядом, а затем замерла навсегда. Стараясь держать себя в руках, Лефар Нокка срывающимся голосом приказал ликвидаторам осмотреть тела товарищей.
Из шестерых ликвидаторов, посланных вперед по воздуху, живыми были только трое. Из наземной группы были убиты Ленни и Роди. Ленни так и не смог разомкнуть капкан и теперь лежал на земле в нелепой позе, приподняв вверх одну ногу. Роди же провалился в «волчью яму». Наступив на маскирующее покрытие и не обнаружив опоры, он провалился ногой между двумя шипастыми деревянными цилиндрами. Под его весом цилиндры закрутились, буквально нанизав ликвидатора на острые колья, так что теперь на поверхности были лишь две руки да голова. На один краткий миг Илларта посетила сумасшедшая мысль, будто Роди поглотила и перекусила пополам сама земля.
Ликвидаторы вновь собрались под дубом, так и не распаковав медицинские отсеки своих рюкзаков. Они были в ужасе. Они не могли говорить или двигаться. Широко раскрытыми глазами они смотрели в пространство, пытаясь свыкнуться с мыслью, что их отряд потерял пятерых бойцов меньше чем за минуту. Что где-то там, в лесу, находился неизвестный стрелок, по неведомой причине заманивший их в ловушку и перестрелявший их с легкостью опытного охотника. Ликвидаторы не были готовы к этому.
Постепенно все они подняли взгляды на виара, молчаливо вопрошая, что же им делать дальше. Надо отдать ему должное, Лефар Нокка сумел отбросить эмоции в сторону, смог собраться. Он быстро изложил им свой план: выйти на тракт, двинуться в Айдем, но на подходе к городу круто развернуться, сделать крюк через лес и рвануть в Эс‘Талакейн. Резким изменением направления Лефар надеялся сбить со следа возможных преследователей и, добравшись до штаба в столице, собирался запросить подкрепление, чтобы затем вернуться в Айдемские леса и найти того, кто перебил его подчиненных.
Вряд ли в этих условиях можно было придумать стратегию лучше. Лефар был абсолютно прав в своем стремлении убраться из леса подальше, но, стоило ему подняться на ноги и сделать шаг из укрытия, как он внезапно остановился. Покачнувшись, виар рухнул на землю лицом вниз. Из его спины торчала стрела.
Гибель Лефара была таким сильным и неожиданным ударом, что два ликвидатора решились на постыдный шаг — бегство. Не сговариваясь, они ринулись в разные стороны, наплевав на всякую осторожность. По лицам оставшихся ликвидаторов было видно, что их разрывает тяжелая внутренняя борьба, словно они не могли решить, присоединиться им к бегству или нет. Прежде чем соблазн успел победить еще хоть кого-нибудь, Илларт схватил товарищей за руки и втолкнул в густые заросли кустарника. Продравшись сквозь зеленые путы, четыре ликвидатора один за другим скатились в овраг. Илларт нашел в себе силы двигаться дальше. Он тормошил и подгонял остатки группы, даром что вместе эти четыре человека, напуганные и потерянные, были лишь подобием отряда ликвидаторов. Они перемещались так быстро, как только могли, и судьба щадила их. Никто не выстрелил им в спину, никто не пытался их убить.
Илларт, Фейм, Казимир и Окира бежали вперед, стараясь удрать как можно дальше. Страх продолжал плавить их изнутри, но Илларт с каждым шагом все больше подчинял его себе. В его голове роились мысли, из них складывались версии и предположения. Он начал понимать, что именно произошло в чаще леса, но выводы его вовсе не радовали.
Через час, когда усталость не позволила Окире бежать дальше, группа уцелевших решила отдохнуть. Они устроились между тремя мощными деревьями, густой подлесок вокруг которых скрывал ликвидаторов из виду. Пропустив в это укромное место товарищей, Илларт двинулся за ними и напоследок оглянулся: никого.
— Что будем делать? — шепотом спросил Фейм Илларта.
Вместо ответа Илларт посмотрел на друзей. Окира прислонилась спиной к стволу дерева, прижав ладони ко рту в беззвучном плаче. Сидящий рядом с ней Казимир выглядел не лучше: его руки мелко подрагивали, на лице застыло выражение глубочайшего шока. Что до Фейма, то этот парень оказался сделан из более прочного материала, чем казалось на первый взгляд. Несмотря на то, что на его лице виднелись дорожки слез, Фейм не хотел предаваться апатии и лелеять свое горе. В его глазах читалась готовность действовать, а вопрос, который он адресовал Илларту, звучал скорее деловито, чем тревожно.
— Что? — настойчиво повторил Фейм.
Илларт подошел к Окире и присел рядом с ней на корточки, сделав знак Фейму приблизиться. Убедившись, что ликвидаторы достаточно пришли в себя, чтобы слушать, Илларт сказал:
— Мы выберемся отсюда.
Вот так, всего три слова. Не было никаких мотивационных речей, вдохновляющих реплик, эффектных монологов.
— Мы выберемся отсюда, слышите меня? — Илларт крепко сжал ладони Фейма и Окиры, посмотрел на сидящего напротив Казимира. — Для этого нам нужно понять, что произошло, и у меня есть пара догадок.
— Расскажи, — тихо попросил Фейм.
— Во-первых, мы охотимся не на монстра. Ни один из монстров не использует арбалеты. Во-вторых, нас явно ждали. Убийца, кто бы он ни был, хорошо подготовился, может, даже просчитал заранее, как нападет. Он расставил ловушки и капканы, положил на дороге труп для привлечения внимания. Он захватил нашего проводника и скорее всего убил, и все для того, чтобы заманить нас в лес. В-третьих, я знаю оружие, из которого нас обстреляли. Это автоматический арбалет, стандартное оружие дальнего боя на вооружении стражи. Оно наверняка было в их оружейной комнате, но, когда мы разместились в здании, оружейная была пуста, верно? Стражники отправились патрулировать этот тракт и наверняка захватили оружие с собой. Мы идем по их следам, и внезапно кто-то обстреливает нас из их арбалета…
— Хочешь сказать, — прервал Казимир, — что на нас напали стражники?
— Нет, — проговорил Фейм, на ходу уловив мысль Илларта. — он хочет сказать, что стражникам тоже досталось. Они ушли патрулировать этот же тракт, но в город еще не вернулись. Они могли стать жертвами, как и мы. Появляется несколько вариантов: либо убийца — стражник, либо он просто напал на стражников и завладел их оружием, либо он просто заранее украл арбалет из оружейной и вместе с ним и напал на стражу. Я склоняюсь ко второму варианту. Скорее всего, стражу подкараулили так же, как и нас, с заранее приготовленным оружием.
— Согласен, — подхватил Илларт. — Я не думаю, что в городке найдется серийный убийца, способный перебить весь отряд стражи без нормального оружия.
— А зачем ему вообще убивать стражу? — утирая глаза, спросила Окира.
— Мы говорим об убийце, так? Это не зверь и не монстр, а человек. Все человеческие преступления на местах расследует именно стража. Если бы вскрылось, что за смертями стоит кто-то из людей, именно стража стала бы его преследовать, не мы. Я думаю, что убийца просто убрал их с дороги… как только что пытался убрать нас.
— Илларт, погоди. Мы не знаем, убита ли стража, мы не видели тел…
-…поэтому это всего лишь предположение, — закончил Илларт, кивая. — Согласен. Двадцать стражников убиты, да, это серьезное заявление. Но не забывайте, что их плановый патруль должен был закончиться еще вчера. Где они в таком случае? Вы вообще можете себе представить причину, по которой коммандор Эдвин выбился бы из рабочего плана?
Ликвидаторы молчали, но ответа и не требовалось. Все они были знакомы с Эдвином достаточно долго, чтобы с уверенностью заявить — он скорее умрет, чем куда-нибудь опоздает. Эдвин был коммандором стражи всего три года, но с самого первого дня в новом звании зарекомендовал себя как ответственный человек, пожалуй, даже слишком. Педантичность, с которой он подходил к работе, создали ему репутацию образцового офицера, но не способствовали любви и симпатии со стороны подчиненных. Эдвин держал их в ежовых рукавицах и требовал неукоснительно выполнения обязанностей, прививая своим товарищам чувство ответственности.
Причина их задержки на тракте должна быть как минимум экстраординарной. Ничто другое не могло бы остановить помешанного на пунктуальности офицера.
— Эдвин посылает в столицу сообщение, вызывает нас, а в это время отправляется патрулировать тракт, стараясь хоть как-то обеспечить безопасность на дороге, — рассуждал Илларт. — И это еще одна причина, по которой на них могли напасть. Какой бы ни была мотивация этого убийцы, стража на дороге могла стать для него серьезной помехой. Я не хочу так говорить, но надо быть готовым к худшему. Стражники мертвы или взяты в плен.
Лица его товарищей помрачнели. По щеке Окиры скатилась слеза.
— Но кто это мог быть? — спросила она. — Кто мог украсть арбалет из закрытой оружейной и потом напасть на стражу и на нас?
— Это должен быть кто-то, кто знает здание стражи и может достать ключ от оружейной комнаты, — ответил Казимир. — Кто-то из народной дружины или из стражи.
— Или оба сразу, — добавил Фейм. — Убийц может быть несколько.
— Именно так я и думал. Убийца или убийцы — члены народной дружины или стражи. Это объяснило бы и то, почему крики того пацана, проводника, доносились именно из лесу, — продолжил Илларт. — Увидев тело, парень ударился в панику, но просто так вряд ли свернул бы в лес. Думаю, его кто-то позвал. Кто-то знакомый, может, сослуживец, кому парень бы поверил. Убийца мог, например, выбежать на дорогу с испуганным выражением лица и тут же ринуться в лес, и наш проводник, опасаясь неведомого, побежал бы следом.
— И в лесу парнишка стал приманкой для нас, — заключил Фейм.
— Похоже на то. Но есть еще кое-что интересное. Этот ублюдок расставил нам ловушки. Он смастерил волчьи ямы и расставил капканы, а это долгая работа, хотя мы прилетели только вчера вечером. Получается, он знал заранее, что в город летит отряд ликвидаторов. Знать об этом мог только член стражи, потому что отправка сообщения никогда не афишируется. Казимир, ты все-таки был прав. Убийца или его сообщник приписан к рядам стражи.
— Даже если все это правда, что нам делать? — с отчаянием в голосе спросила Окира.
После этого тихого вопроса не осталось никаких сомнений в том, кто в группе является лидером. Окира, Казимир и Фейм, замерев, смотрели на Илларта и ждали его решения. Ощущая сухость во рту, Илларт Рэн глубоко вдохнул и ответил:
— Есть два варианта. Первый — мы можем полететь в Эс’Талакейн. Прямо сейчас и прямо отсюда. Я чувствую, что мы оторвались от преследования и сможем добраться до столицы живыми, если выберем этот вариант. Добравшись до города, мы вызовем подмогу и найдем мерзавца или мерзавцев.
— Каков второй вариант?
— Найти других ликвидаторов, Хана и Нэммерби. Они запаниковали и разбежались в разные стороны, но страшнее всего то, что прямо сейчас убийца у них на хвосте. Именно поэтому за нами никто не гнался. Убийца сначала отловит их, а потом примется за нас.
— Ты думаешь, что Хан и Нэм убегают по земле? Почему не на крыльях?
— Убийца своим арбалетом снял троих наших, которых Лефар отправил вперед по воздуху. Он много раз мазал, но стрелял часто, так что взлетать опасно. Стоит Хану или Нэму активировать крылья, как они тут же себя обнаружат. Они не успеют набрать высоту, как будут пришиты болтами. Наши ребята не дураки, рисковать не станут — оторвутся от убийцы по земле, а чуть позже активируют крылья.
— И что ты предлагаешь?
— Я предлагаю найти наших товарищей. Это опасно, но мы не можем их оставить просто так. Доберемся до них и вместе улетим в Эс’Талакейн.
— Как мы будем их искать? — спросил Казимир.
— Сперва надо понять, где находимся мы сами.
С этими словами Илларт принялся чертить на земле карту, пытаясь в уме воссоздать план их бегства. Карта, уточненная с помощью нескольких замечаний Фейма, позволила Илларту объяснить свое предложение максимально просто — взлететь, найти Хана и Нэма, улететь в город.
Предложение Илларта было принято единогласно. Четверка уцелевших расправила крылья и взлетела над деревьями.
Осознание того, что где-то в тени леса под ними затаился некто, хладнокровно отстреливавший людей, сжимало их внутренности холодной рукой. Пребывая в нарастающем напряжении, ликвидаторы летели со всей возможной осторожностью: резко изменяли скорость, набирали высоту и уходили в пике, обрывали плавность траектории крутыми разворотами. Сквозь стекла своих летных шлемов ликвидаторы всматривались вниз, пытаясь увидеть хоть намек на присутствие друзей. Они пролетели над побоищем, где Илларт сумел разглядеть изломанное тело Шанна, так и не убравшего крылья за спину. Другие жуткие детали были скрыты кронами деревьев и быстро остались далеко позади.
Вообразив себе бегство Хана, Илларт построил в голове модель его движения и повернул левее. Долетев до дороги, он внезапно увидел на краю леса что-то красное и тут же ушел в пике, приземлившись на середине дороги. Приземлившиеся за ним ликвидаторы как один активировали шипометы и замерли, осматривая линию леса.
— Казимир, Окира, смотрите в оба! Фейм, подойди сюда. Взгляни.
— Здесь бежал ликвидатор, — сразу же заявил Фейм, проследив взгляд Илларта. — Это видно по характерному следу от сапога. Причем это был Хан. Нэммерби не выворачивает носок наружу при беге. Хан бежал очень быстро — посмотри, как далеко следы друг от друга, как сильно продавлена земля на месте носка и пятки… А вот и его преследователь, — Фейм указал на вторую цепочку следов, идущую параллельно первой. — Он шел медленнее, явно не торопился. Почему?
— Вот почему, — ответил Илларт и кивнул в сторону кровавого пятна на краю дороги, которое заметил в воздухе.
Фейм обреченно выдохнул. Разворачивавшиеся на дороге события он, лучший следопыт отряда, понимал лучше кого бы то ни было. Подобный рисунок следов показывал безрадостную картину: ликвидатор выбежал из леса и стремился пересечь дорогу, а может, и взлететь, но не сумел. Его настигла стрела. Она попала так глубоко и метко, что воин тут же упал и долго лежал не в силах двинуться, истекая кровью. За ним из леса вышел стрелок. Он неспешно подошел к раненому ликвидатору, взвалил двуручный арбалет на плечо и свободной рукой схватил Хана за ворот летного костюма. Потом поволок его в лес — ибо сплошной широкий след, начинающийся от пятна крови и уходящий куда-то за деревья, не мог означать что-то иное.
Илларт повел ликвидаторов по этому следу, отмеченному темно-красным пунктиром по всей своей длине. Они не прошли и двадцати шагов, как наткнулись на тело — прислоненный к дереву спиной, Хан полулежал на сплетенных в узел корнях. Из правого бедра и плеча у него торчали арбалетные болты, но больше всего пугало его лицо. Поднятое вверх, к небу, лицо Хана широко открытыми глазами смотрело в пустоту и демонстрировало полное отсутствие нижней челюсти.
Окира сдавленно всхлипнула, прижав ладони ко рту, Казимир охнул, а Фейм разразился потоком брани. Илларт же молча смотрел на мертвого ликвидатора, которому оторвали почти половину лица.
— Он словно играет с нами! — прорычал Фейм в перерыве между ругательствами.
— Ублюдок… — шептал Казимир.
— Соберитесь! — прикрикнул Илларт, оттерев глаза от влаги. — Он убил еще одного и сейчас на пути к Нэму. Мы должны поторопиться. Фейм, как давно это произошло?
— Не больше пятнадцати минут назад, — ответил Фейм, не сводя глаз с тела и сжав кулаки. — У него из ран еще идет кровь, хотя обескровливание организма при таких ранах происходит достаточно быстро.
— Значит, у нас есть шанс найти Нэма быстрее этого мерзавца с арбалетом. У него нет крыльев, поэтому он потратит больше времени на выслеживание, чем мы. А Хан… пока что оставим его. Когда все закончится, мы заберем тела и предадим земле. Я лично послежу за этим.
Когда четверка уцелевших вновь поднялась в воздух, Илларт лег на вираж и повел их в сторону, где по его догадкам должен был находиться Нэм. Хан и Нэммерби бежали совершенно разными дорогами, думал Илларт. Хан бежал на север и выбежал на дорогу севернее развилки, а Нэм двигался южнее и должен был пересечь дорогу южнее развилки, ближе к городу. За то время, пока убийца гонялся за Ханом, Нэммерби мог уже активировать крылья.
Если только убийц не было двое. Нэм в таком случае может быть уже мертв.
Илларт, Окира, Казимир и Фейм летели широкой дугой, бросая взгляды по сторонам и оглядывая землю, которая тонула в зеленом лиственном ковре. Илларт летел первым и иногда оборачивался на своих товарищей, проверяя обстановку, но тут прямо перед ним внезапно пролетела Окира. Развернувшись в полете, она указала крылом куда-то вниз и стала снижаться.
Ликвидаторы полетели следом. Один за другим они проскочили свободное пространство между ветками и пошли на посадку, и тут Илларт услышал звук, объяснивший причину остановки. Где-то под ними громко стенал раненый человек.
Уцелевшие ликвидаторы с оружием наизготовку вышли на небольшую поляну. Она обрамлялась густыми зарослями кустов, была покрыта сплошным ковром мха, который широким зеленым кругом сходился к центру и забирался на огромный ствол поваленного дерева. Привалившись к нему, в окружении желтых лишайников сидел Нэм. Его веки были опущены; из приоткрытого рта с жуткими хрипами лилась кровь, стекая на нагрудник летного костюма. Через каждые несколько судорожных вдохов хрипы прекращались и сменялись громким стоном. Даже издалека было видно, что Нэм не понимает происходящего. Его слишком сильно избили.
Ликвидаторы подбежали к нему.
— Нэм! Нэм! Очнись! — отчаянно зашептала Окира, осторожно взяв его голову в ладони. — Нам надо сматываться отсюда!
Избитый Нэммерби с трудом открыл глаза, сфокусировал на ней взгляд. Открыл рот и тихо ответил:
— Уходите скорее…
Ребята переглянулись. Илларт скомандовал:
— Казимир, Фейм, поднимайте его. Только аккуратно! Окира, будешь охранять их со спины…
— Нет! — Нэм с видимым усилием продолжал говорить. — Вы должны уйти! Он… он знал, что вы… что вы придете сюда, придете за мной… ловушка…
И кошмар повторился.
Илларт даже не успел крикнуть «ложись!», как в воздухе над ними уже жужжали арбалетные болты. Секунда, потраченная убийцей для прицеливания, позволила Илларту броситься на Окиру и придавить ее к земле. Фейм шустро прыгнул в кусты, а Казимиру повезло меньше — его тело пронзили два болта. Пошатнувшись, он рухнул прямо на Нэма, из головы которого уже торчала стрела.
Все последующие действия Илларта можно объяснить божественным вмешательством, волей судьбы, уникальным стечением обстоятельств или, в конце концов, мощнейшим притоком адреналина. Сам он смутно помнил, что делал. Его память из-за приступа ослепляющей ярости смогла запомнить только несколько вспышек: он отпрыгивает за дерево и активирует крылья; он одним взмахом отправляет себя в воздух; он бросает взгляд на Казимира, в которого попала третья стрела и рассчитывает угол стрельбы; он петляет между деревьями и на крутом вираже таранит темную фигуру прежде, чем на него успели наставить арбалет.
Удар вышел таким сильным, что Илларта и неизвестного стрелка выбросило на полянку. Оружие убийцы отлетело прочь, а сам он упал на мох, неловко раскинув руки в попытке смягчить падение. Илларт стремительно надвигался на него, держа под прицелом шипомета, но убийца внезапно повернулся к ликвидатору лицом.
— Ты?
На Илларта смотрел тощий двадцатилетний парень, несколько часов назад вызвавшийся быть проводником его отряда. Утирая окровавленный рот рукой, он пытался отползти от Илларта прочь. Ликвидатор наступал на него. В этом жалком, никчемном подобии человека Илларт увидел причину гибели своих друзей, и злоба восстала в ликвидаторе с новой силой.
Да, теперь это состояние можно было назвать одним словом. Злоба. Она бросила Илларта вперед, словно подхватила приливной волной, а затем перетекла в его кулак, которым Илларт — раз! два! три! — с размаху ударил проводника по лицу. Оглушенный парень безвольно уронил голову, но разъяренный ликвидатор схватил его за грудки и рывком поднял с земли, а потом отшвырнул к ближайшему дереву. Парнишка ударился о него спиной и начал клониться в сторону, но не падал. В вертикальном положении его удерживал град ударов, которые Илларт с глухим стуком впечатывал один за другим. Он даже не думал пустить в ход лезвия или шипомет — он старался причинить виновнику произошедшего как можно больше боли.
Илларт успел нанести больше дюжины ударов, прежде чем его остановили. Фейм смог оттащить его от проводника, уже потерявшего сознание, а искаженное от ужаса лицо Окиры привело ликвидатора в чувство.
Им потребовалось несколько минут на то, чтобы прийти в себя. Поразительно, но осознание того, что их отряд только что потерял еще двоих, не ранило Илларта, словно его сознание отказалось работать из-за перегрузок. Испытывая неестественную отрешенность, выжившие ликвидаторы уложили Казимира и Нэма на землю, сложили им руки на груди и дали обещание вернуться за ними, когда смогут. После скорого прощания их внимание сфокусировалось на проводнике — он до сих пор лежал на зеленом покрывале леса без сознания. Ликвидаторы привязали его к дереву и стали напротив него полукругом.
— Что думаешь, Илларт? — спросил Фейм, неотрывно смотря на проводника.
— Нечего думать. Наших друзей поубивал какой-то парень, имени которого я даже не знаю, — тихо ответил Илларт.
Молчание.
— Как ему это удалось? — снова подал голос Фейм. — Этот пацан — последний, кого я стал бы подозревать. Мы ведь даже не брали его в расчет, считали приманкой…
— Вот именно.
Фейм открыл было рот, но передумал и ничего не ответил. На поляне снова установилась тишина, прерываемая лишь тихим шмыганьем Окиры, которая изо всех сил старалась не оглядываться на мертвых ликвидаторов позади нее.
Скрестив руки на груди, Илларт не мигая смотрел на привязанное к дереву тело. Он старался запомнить его во всех деталях: субтильное телосложение, высокий рост, угловатые плечи. Грязная черная рубаха висела на нем мешком, а коричневые штаны были разодраны так, будто парень все свободное время бегает наперегонки через терновник. Его овальное лицо было покрыто кровавыми потеками, которые спускались от иссеченных бровей и, минуя нос с горбинкой, собирались в уголках приоткрытого рта, а затем стекали на шею. Наблюдая за этой картиной и помня, что это его рук дело, Илларт чувствовал нечто вроде злорадного удовлетворения.
Никто из ликвидаторов не вел счет времени, но в какой-то момент вечности парень зашевелился. Сначала неосознанно пошевелил руками, чуть повернул голову в сторону. Его лицо изменилось в беззвучном стоне. Он сжал кулаки, попытался двинуться, но не смог — веревки держали крепко. Он дернулся сильнее. Замер. Потом внезапно заметался так, словно его хватил эпилептический припадок. После минуты беспорядочных движений парень снова замер.
— Как тебя зовут? — спросил Илларт.
Парень не ответил, только поднял голову и посмотрел на ликвидатора. Его левый глаз заплыл, рот был полон крови, но он смотрел на Илларта и улыбался.
— Я с радостью продолжу избивать тебя, если не ответишь. Может, даже попробую вот это, — Илларт активировал правый клинок так, что выдвинувшееся лезвие остановилось в нескольких сантиметрах от носа парнишки. — Как тебя зовут?
— Саттер, — хрипло ответил он, скосив глаза на острие и продолжая улыбаться. — Меня зовут Саттер. Доволен теперь?
— Буду доволен, когда твоя голова полетит с плеч. Зачем ты это сделал?
— Сделал что?
— Не прикидывайся идиотом! — теряя терпение, Илларт почти кричал. — Зачем ты напал на наш отряд?!
— Ах, это… — протянул парень с издевательской усмешкой. — Я просто хотел напомнить вам, кто вы такие.
— Что ты несешь?
В этом лжепроводнике было что-то не так. Не было страха. Он смотрел на Илларта без всякой тревоги, казалось, даже забавляется ситуацией, словно все идет так, как он и предполагал. Гневные взгляды ликвидаторов Саттер выдержал легко. Выражение его лица оставалось спокойным, но руки не находили себе места: хватались за веревку, судорожно сжимались в кулаки или скреблись о кору дерева. Противоречия в его облике уже давно привели Илларта к очевидному выводу — парень сумасшедший.
— Всегда такие крутые, всегда гордые. Чертовы служаки. Стража всегда смотрела на меня как на грязь под ногами, даже когда я дружинником стал. Ну, и где они теперь со своей гордостью? — окровавленные губы Саттера изогнулись в усмешке. — Кровью уже поди истекли, уроды хреновы! Я хотел напомнить вам, кто вы такие, и я это сделал. Вы никто. Охотитесь на всякое зверье, но сами не лучше! Звери вы, вот вы кто!
От этих слов веяло холодом. Илларт с трудом удержался от того, чтобы не переглянуться с Феймом.
— Что, вояка, язык к заднице прилип? — насмехался Саттер. — Ты думал, что готов ко всему, да? Ага, конечно. Ты ни хрена не готов! Тебя и весь твой отряд обвели вокруг пальца, как и стражу! А все почему? Потому что я лучший в мире охотник!
— Что ты сделал со стражей?
— Они свое получат, не дрейфь.
— Это ты убивал торговцев на тракте?
— Ага. Надо же было как-то привлечь ваше внимание.
— Чего ты добиваешься? Зачем вообще понадобилось убивать стольких людей?
— Я хотел уважения, — словно выплюнул Саттер, — и справедливости. И мне приятно было видеть, как люди, называющие меня дерьмом, захлебываются собственной кровью. Ржали, когда я сказал, что я охотник, ну-ну. Теперь-то им не до смеха, я прав? — Саттер расхохотался. — Я хотел уважения и добился своего. Сделал все правильно.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты не обращал на меня внимания. Я убиваю несколько человек, и вот ты уже хочешь знать, как меня зовут. Теперь всем это будет интересно.
— Что ты вообще…
— Теперь меня будут замечать. Теперь меня будут уважать! Я знал, что все дело в силе. Я говорил им, что все решается законом силы! Только так можно заслужить уважение в этом зверском мире, только сильный может стать поборником справедливости! И ты, — выкрикнул Саттер Илларту, — сам это доказал! Избивая меня! Ты делал то же, что и я! Получается, ты ничем не лучше меня! Ты…
Поток несвязных восклицаний прервался кулаком, которым Илларт ударил Саттера по скуле. Парень мотнул головой в сторону и захрипел от боли, явно не в состоянии говорить дальше.
Илларт ждал. И стоило мерзавцу подать малейший признак осознания происходящего, он спросил:
— У тебя есть сообщник?
— Зачем… — Саттер внезапно закашлялся. — Зачем мне отвечать тебе?
Илларт подступил к нему вплотную. Острие его клинка надрезало кожу на шее Саттера.
— Потому что иначе я убью тебя. Отвечай!
— Еще один… он стражник. А теперь ты ответишь на мой вопрос…
— Ты не в том положении, чтобы мне указывать.
— О нет, я как раз в том положении! — Саттер рывком поднял голову, заставив Илларта непроизвольно отступить на шаг. — Думаешь, мне есть дело до боли? До смерти? Ха! Плевал я на это! Я давно готов умереть, ведь это всяко лучше жизни отброса, которая мне досталась! Либо прирежь меня, либо ответь на мой вопрос. Решать тебе.
— Что за вопрос?
Саттер подался вперед, насколько позволили веревки.
— Каково это? Знать, что тебя одурачили? — Он говорил тихо, как говорит человек, озвучивающий сокровенные тайны. — Что твоих друзей убил просто так какой-то сельчанин?
— Ты всего лишь сумасшедший убийца. И в конце концов мы тебя поймали. Я лично займусь твоим конвоированием и буду наслаждаться твоей казнью.
— Ты не ответил на вопрос, — Саттер рассмеялся. — Ты даже не представляешь, как я тебя обвел. Ловушки, ямы, засада — все это я. Стражника на это подписал тоже я.
— Сообщи подробности, ублюдок. И поскорее.
Явное желание Саттера повиноваться Илларту пополнило копилку странностей того дня. Казалось, он только и ждал этого вопроса, чтобы рассказать о своих подвигах и похвалиться перед всеми. Выплюнув кровь, он начал говорить.
С жуткими хрипами выталкивая из горла слова и то и дело перебиваясь на кашель, Саттер медленно сообщал невероятные подробности. Он сговорился со стражником около семи месяцев назад — случайная встреча в местном кабаке закончилась совместной выпивкой и откровенным разговором, во время которого Саттер и стражник почувствовали взаимную приязнь. Она только возросла, когда после возлияний Саттер раскрыл ему свою историю, историю оскорбленного жизнью человека, и встретил неожиданное понимание. Вдохновленный спиртным стражник рассказал ему о своей нелегкой доле. Он поведал, что сослуживцы его унижают, что на него всегда вешают любую черную работу, будь то тренировка дружинников или реорганизация в городском архиве, который на деле представляет собой набитую документами пыльную каморку. Его окружение ополчилось против него; стражник был уверен в том, что даже дружинники, по своему положению подчиненные ему, его презирают.
С наступлением ночи Саттер и стражник разошлась по домам, но на следующий день стретилась снова. Затем снова.
Какая из этих встреч привела к роковому решению — неясно. Их диалоги, начатые с сумбурных намеков и бессвязных фраз, закончились клятвой мести, направленной против всего мира. Полгода общения отвергнутых жизнью людей — и Саттер исполнился решимости отомстить за своего новообретенного друга, а заодно и за себя, и наказать тех, кто в его понимании был виновен.
Обида, вынашиваемая и трансформируемая, вылилась в план, с помощью которого Саттер и стражник решили расквитаться с другими членами стражи. План дорабатывался и углублялся долгое время, на протяжении которого Саттер показал своему подельнику заброшенную хижину в лесу, которую использовал как временное пристанище, когда хотел побыть один. Он рассказал стражнику про тайные лесные тропы и убежища, про кратчайшие пути, чтобы в случае преследования его новый, но уже столь дорогой сердцу друг смог загнать будущую добычу и совершить акт мщения. Стражник в ответ помог Саттеру записаться в ряды народной дружины и научил его стрелять — пусть Саттер и умел превосходно устраивать ловушки, но навыка обращения с оружием не имел. Время текло, а Саттер и его приятель приглядывались к окружению и определяли будущих жертв, тщательно скрывая свои намерения за рутинной работой.
Когда с приходом весны северный тракт заполнили торговые повозки, Саттер понял, что настало время решительных действий. Выбираясь на тракт ночью по одному или по двое, он со стражником нападал на торговцев, оставляя тела на видных местах и надеясь привлечь внимание стражи. К несчастью для убийц-мстителей, при осмотре патруль стражи посчитал, что это дело диких животных или монстров — Саттер и его приятели не брали на вылазки стандартное оружие стражи, боясь выдать себя, а потому использовали самодельное, представляющее собой дубинки с вбитыми в них зубами. Оставленные таким оружием рваные раны, равно как и нетронутые товары и деньги торговцев, сбили стражу с толку. После третьей смерти на дороге коммандор Эдвин послал в столицу сообщение, в котором просил прислать в Айдем отряд ликвидаторов, чтобы устранить неизвестную угрозу.
Не стоит и говорить, что о посланном сообщении знал каждый стражник. Каждый, включая приятеля Саттера.
Ненависть Саттера, подкрепленная длительным ожиданием своего часа, была не против атаки и на ликвидаторов, поэтому план мщения был с энтузиазмом доработан. Соорудив дополнительные капканы, вырыв «волчьи ямы» и замаскировав их, злоумышленники приготовились к встрече с отрядом. До исполнения их замысла осталось совсем немного.
Отправив сообщение, коммандор Эдвин принял решение обезопасить дорогу самостоятельно и тут же отправил всех стражников в патрули — пять отрядов по четыре человека. В одном из этих отрядов и находился стражник-предатель. Отстав от своего отряда, он встретился с Саттером в условленном месте, после чего они, перемещаясь с места на место и выслеживая стражников, заманивали их в лес криками о помощи. Эта простая тактика была основана на профессиональной обязанности стражи и на человеческой взаимопомощи, а потому сработала безотказно — Саттеру удалось поймать в свои ловушки и убить семерых стражников, однако от последнего отряда остался один стражник, который сумел удрать от убийц. Добежав до ближайшего патруля, он рассказал все, что видел, и коммандор Эдвин отдал новый приказ — объединиться с остальными патрулями как можно скорее.
Саттер был этим недоволен. Действие шло не по плану. Он твердо решил напасть на ликвидаторов, а для этого необходимо было сначала перебить стражу, чтобы не осталось никого, кто бы предупредил ликвидаторов. Подкараулив остатки стражи, возглавляемых Эдвином, он и его подельник внезапно напали. В результате потасовки Саттеру удалось захватить девушку из отряда Эдвина в заложники. Держа нож у ее горла, он вынудил Эдвина и стражников сложить оружие и повел их в лес, в заброшенную хижину, которая стала для убийц чем-то вроде штаба. Одним из плюсов этой хибары был вместительный подвал с массивной дверью — загнав в него стражников, Саттер наглухо заблокировал выход. Он и его приятель-стражник отправились на поляну, где днем ранее разместили ловушки, приготовленные для ликвидаторов. Оставив в засаде стражника, Саттер что было сил помчался в город.
Озлобленный двадцатилетний парнишка успел вовремя. Он зашел в городской штаб в тот момент, когда прибывший отряд ликвидаторов опрашивал дружинников, где же, черт их задери, стражники. И Саттер предложил ликвидаторам свою помощь.
Он предложил им себя в качестве проводника. Оставалось лишь привести их к новому трупу, который его приятель-стражник в это время выложил на развилку — и дело сделано.
Слова Саттера доносились до Илларта издалека, как из глубокого колодца. Илларт снова и снова повторял себе, что парень просто издевается над ними, стремится победить их психологически, раз не получилось иначе, но… чем больше Илларт размышлял над его словами, чем больше чувствовал, что они правдивы. Как бы странно и непривычно ни звучала эта версия, она была логичной. Речь Саттера, сопровождаемая злорадной улыбкой, складывала картину произошедшего в единое целое.
— Это всегда мне удавалось лучше всего, — рассказывая про засаду на ликвидаторов и атаку, в которой погиб виар и пятеро членов отряда, Саттер открыто смеялся. — Ставить ловушки. Я нутром чую, где именно пробежит жертва, как она себя поведет… Сначала стража (парень качнул головой в сторону), затем и вы (качнул в другую) попались в мои капканы.
Булькающий смех Саттера наводил на Илларта отвращение, которое переросло в гнев, стоило ему оглянуться на Окиру и увидеть ее лицо.
— Прекрати, — бросил Илларт пареньку.
— Почему? — отсмеявшись, спросил тот. — Я надавил на больное место?
Илларт вновь ударил его, на этот раз под дых. Смех мгновенно оборвался, сменившись звуком мучительного выдоха.
Можно было избивать виновника сколько угодно, но Илларт чувствовал боль, словно это его ударили под дых. Всего несколько часов назад он, готовый к охоте на монстров, вместе с другими ликвидаторами летел в Айдем, даже не представляя себе, что на самом деле охотиться будут на них. Смерти товарищей, гибель людей на дороге, слова и поступки убийцы — все это походило на нескладный страшный сон, после которого не хочется засыпать снова.
Но Илларт чувствовал ответственность за происходящее. Дело еще не закончено, а потому нельзя поддаваться эмоциям. Со своим горем он разберется позже, а сейчас надо разделаться с Саттером.
— Стражники, — отрывисто сказал Илларт. — Где вы их прячете?
— С чего мне…
Илларт не дал пареньку снова начать свои сумасбродные речи. Сделав шаг вперед, он проткнул его левое предплечье клинком, пригвоздив его к дереву. Реакция была ожидаемой — едва начатая фраза превратилась в пронзительный крик.
— Я спрашиваю, — дрожащим голосом проговорил Илларт, схватив Саттера свободной рукой за подбородок, — где стража? Где вы их держите?!
— В хи… в хижине.
— Где она?
— На запад от места, где мы на вас напали, — Саттер снова улыбнулся, показывая красные от крови зубы. — Иди на запад. Там тебя уже ждут.
Илларт отвернулся от него и деактивировал лезвие. Саттер что-то говорил ему в спину, но Илларт больше не обращал на это внимания. Переглянувшись, троица выживших ликвидаторов пришла к молчаливому соглашению: они не станут убегать в Эс’Талакейн. Необходимо вытащить стражу и убрать сообщника Саттера, который за ними присматривает.
— Да-да, вперед, зверье поганое! — кричал Саттер в припадке сумасшедшей эйфории. — Покажите себя героями! Я рад от того, что скоро и вас убьют, следом за вашими никчемными…
Между глаз Саттеру по самое оперение вошел шип. Голова мерзавца по инерции дернулась назад, а затем безвольно опала на грудь. Больше Саттер ничего не говорил.
Деактивировав шипомет, Илларт повернулся к ликвидаторам:
— Нам нужен план.
На составление стратегии они потратили мало времени, что неудивительно, учитывая тот факт, что план включал в себя всего три пункта: найти хижину, разобраться с предателем и вызволить стражу. Бросив взгляд через плечо на Нэма и Казимира, ликвидаторы взлетели над деревьями и взяли курс на запад.
После стольких жестокостей и подножек, которые им ставила судьба, Илларта настораживало то, что реализация плана проходит без сучка без задоринки. Хижину ликвидаторы обнаружили совершенно случайно — она была так замаскирована, что сливалась с лесным пейзажем, и друзья наверняка пролетели бы мимо, если бы им на глаза не попался стражник-предатель, стоявший к ним спиной скрестив руки. Илларт тщательно прицелился и ринулся вниз, войдя в крутое пике. Удивительно, но стражник не оглядывался и почувствовал опасность лишь тогда, когда Илларт на полной скорости врезался ему в спину. Удар обеими ногами отшвырнул стражника на пять метров в густые заросли. Сдавленно охнув, он перевернулся на спину и едва успел встать на ноги, как его взяли на прицел Окира и Фейм.
Он сразу же сдался. Подняв дрожащие руки над рыжей шевелюрой, он плачущим голосом умолял не убивать его. Илларт даже не стал выяснять его имя, просто поднял с земли пинками и заставил показать, где находятся плененные стражники.
Засов был снят, дверь отворена. Из темного погреба, который из-за скотобойных крюков был похож на камеру пыток, показались стражники. Они сидели в замкнутом холодном помещении больше суток, что сказалось на их состоянии не лучшим образом: они мучились от голода, тревоги и неизвестности, не зная, что случится с ними в следующие часы. На их лицах была видна печать страха и горя, ведь их отряд понес большие потери — из погреба вышло только восемь человек. Медленные движения и отрешенные взгляды стражников напомнили Илларту его самого, каким он был не больше часа назад. Впрочем, стражники пришли в себя гораздо быстрее, чему немало способствовало их оружие, найденное в одной из комнат хибары.
Когда предатель был накрепко связан, а Илларт и Эдвин сопоставили свои версии произошедшего, отряды ликвидаторов и стражи объединились. Став одной группой скорбящих людей, они двинулись в Айдем, все еще плохо осознавая, что именно делают.
Все последующие дни были доверху наполнены работой, чему Илларт был только рад. Занимаясь переносом оружия из хижины обратно в город, поиском всех тел павших ликвидаторов, допросом возможных сообщников, составлением официальных отчетов и даже выкапыванием могил, Илларт просто не успевал горевать. Он не давал себе ни секунды на то, чтобы остановиться и осознать смерть своих товарищей, равно как и близость своей гибели, которая не наступила только благодаря удачной вероятности. Стоило таким мыслям появиться на задворках сознания, как Илларт сразу же брался за любую работу, какую мог выполнить, и полностью сосредотачивался на процессе. Работа спасала его, давала отвлечься, а если подходящих для него дел не оказывалось, Илларт находил утешение в простых циклических действиях. Например, в шагах.
Сначала левой. Затем правой. Потом снова левой. Илларт приковывал свое сознание к этому действию полностью и безоговорочно. Он старался ощутить каждый камешек, каждую неровность под ногами, пытался проследить мыслью все движение целиком: вот он погружает пятку в дорожную пыль, плавно переносит вес на носок, чтобы затем, упершись в земную твердь, оттолкнуться и повторить все заново. Илларт фокусировался так сильно, что почти не замечал скрипа телег. Почти не вспоминал о том, что на этих телегах лежат мертвые тела.
Откуда взялась эта похоронная процессия? Она была результатом рапорта, который коммандор Эдвин послал в столицу сразу по возвращении в Айдем. Дойдя до столицы, сообщение произвело эффект взорвавшейся бомбы — шокирующие новости моментально пробились на первые страницы газет, распространялись со скоростью лесного пожара, переходили из уст в уста, заставляя слабонервных людей в ужасе прижимать ладони ко рту. Штаб внешних сил Эс‘Талакейна отреагировал незамедлительно и направил в Айдем вооруженный отряд из тридцати стражников. В их задачу входило доставить павших в столицу, где по законам Северных Королевств им полагались торжественные погребения. Второй задачей было сопровождение пойманного преступника, который за измену короне был приговорен к смерти. Жить ему оставалось полтора дня — на дальнем конце северного тракта, который был явно длиннее мили, преступника уже ждала виселица.
Илларту эти полтора дня показались пустяком. Добравшись до столицы, он проводил время в бездумных блужданиях, предпочитая скорбное уединение чему-либо другому. Его интерес пробудили лишь похороны погибших ликвидаторов и стражников, но ко всему остальному, включая казнь преступника и награждение выживших за проявленную доблесть, он был равнодушен.
Но как бы ни был глух Илларт к похвалам окружающих, как ни старался он забыть произошедшее, все было детально зафиксировано в рапорте и протоколах. Одним из важнейших преимуществ архивных данных была их объективность — бумага бесстрастно сообщала любому читателю об Айдемской резне, не скупясь на подробности и жутковатые детали. Черные линии букв рассказывали о пролитой крови, о потерях и страданиях, но в этом темном водовороте был запечатлен и проблеск храбрости. Архивная запись и любая ее копия навсегда закрепила в себе мужественность Илларта Рэна. Бездушный документ свидетельствовал, что в трудную минуту Илларт не потерял голову, сумел мыслить рационально и показал себя настоящим лидером.
И поэтому через полгода, когда Илларт смог втянуться в ритм прежней жизни, руководство выдвинуло его кандидатуру на получение статуса виара. Поначалу он не хотел принимать повышение, но долгие уговоры офицерской коллегии, мнения Окиры и Фейма помогли Илларту принять решение. История отряда Лефара Нокка была важной страницей в жизни Илларта, но с каждым днем он все сильнее осознавал — эту страницу давно пора перевернуть.
И на чистом листе в книге своего существования Илларт начал новую главу. Главу, озаглавленную вполне ожидаемой и совершенно логичной фразой.
«Илларт Рэн. Виар отряда ликвидаторов».
Свидетельство о публикации №217102001539