Швея

Глаза Агаты сильно резало от усталости, спина и шея ныли тупой болью. Всё её тело протестовало против сверхурочной работы, но ей нужно было срочно дошить вечернее платье. Напыщенная, молодая хозяйка ателье обещала за это щедро заплатить, а лишние деньги Агате были необходимы. Ей было сорок пять лет, она была худощавой женщиной с маленькой грудью и короткими русыми волосами. На лице виднелись мелкие морщины, а на голубых глазах сидели очки с толстыми линзами. Привлекательной Агату назвать было сложно — так считал её муж Егор, пятидесятилетний мужчина среднего роста с пышными усами и чёрными, как смола, волосами.
У супругов Строгиновых было две дочери: деловая и самостоятельная Любовь, студентка третьего курса столичного университета, и взбалмошная, ветреная Надя, учащаяся в музыкальном колледже и увлекающаяся рок-музыкой. Никто из них не работал, и дочери ежемесячно тянули деньги с родителей. Агата и Егор работали как проклятые: она — в частном ателье, он — водителем самосвала КАМАЗа. Егор часто встречался с любовницами и регулярно тратил на них деньги, в то время как вся тяжесть заботы о дочерях ложилась на плечи Агаты.
Швея на мгновение закрыла глаза и погрузилась в секундный сон. Проснувшись с ужасом, она увидела, что одной секунды хватило, чтобы руки потеряли контроль над швейной машинкой, и шов ушёл в сторону. Платье оказалось испорченным, и теперь нужно было всё переделывать. Агата в сердцах бросила работу, выключила машинку, накинула кардиган на плечи и ушла из ателье. Было уже девять часов вечера, желудок урчал от голода, настроение было паршивым. Она мечтала быстро поесть и упасть в кровать, чтобы ни о чём не думать.
На счастье, автобус подъехал быстро, и за двадцать минут она добралась до своего района. Агата жила в частном брусчатом доме с тремя комнатами, с типичными резными деревянными ставнями.
К сожалению, дома её ждал неприятный сюрприз — мужа не было на месте. На сердце у неё стало тревожно: Егор снова пил с друзьями, хотя был всего лишь понедельник. Ночь обещала быть неспокойной. Агата достала из холодильника вчерашний суп, погрела его в микроволновке, нарезала хлеб и сытно поужинала. Вскоре в замочной скважине послышался шорох — Егор ковырялся ключом, не в силах попасть в замок. Агата подошла к двери и впустила мужа в дом.
— О! Агата, ты чего не спишь? — проговорил Егор, вваливаясь в дом, еле удерживая равновесие.
— Я устала, Егор. Проходи, поешь и ложись спать, — спокойно ответила Агата, попятившись назад.
— Не указывай мне, что делать, ведьма! Думаешь, пью от хорошей жизни? Нет! Устал просто видеть такую образину, как ты, каждый день!
— Так вали отсюда! — не выдержала Агата и решительно ответила.
— Я бы ушёл, если бы не проклятая ипотека! Платить вдвое я не хочу!
— Значит, ты только из-за ипотеки со мной!? Не надо мне такого! Можешь идти к своим шлюхам, справлюсь без тебя. Дочери уже взрослые!
— Завали рот, курица! — прохрипел Егор и, не сдержавшись, нанес Агате сильную пощёчину. Она отлетела в сторону и рухнула на пол.
В глазах Егора вспыхнула ярость. Сорвав с себя ремень, он начал избивать лежащую жену. Агата лишь вскрикивала и рыдала от боли, пытаясь закрыться от ударов. Вдобавок Егор пнул её в лицо и живот. Она старалась не шевелиться, принимая удары как могла. Это была не первая вспышка насилия — раз в месяц такие сцены повторялись. Егор всегда прибегал к силе, особенно сильно избивая её в пьяном состоянии. Агата знала, что завтра он будет просить прощения, извиняться за содеянное, но сейчас перед ней был не муж, а настоящий зверь.
Её тело привыкло к побоям. Она берегла лишь свои руки, которые долгие годы кормили её семью. Ей не было жаль лица, давно утратившего свою привлекательность, ни худого тела с отвисшей грудью — только руки, золотые руки, оставались её гордостью и опорой.
Егор, вымотавшись, прекратил избиение, выругался и пошёл в зал, где рухнул на диван и мгновенно уснул.
Агата, еле сдерживая слёзы, с трудом поднялась и пошла в ванную. Она разделась догола и включила душ. Тело болело, словно её переехал каток, но больше всего болела душа — за её судьбу, за то, во что превратилась их с Егором жизнь. Когда-то он любил её и восхищался её юной красотой. Всё изменилось после рождения второй дочери — Егор охладел и начал поднимать на неё руку. В одном из таких эпизодов она лишилась возможности иметь ещё детей. Он так и не получил желанного сына, и, осознавая свою вину, вымещал злобу на жене.
Агата неоднократно обращалась в полицию, но в их маленьком провинциальном городке такие жалобы игнорировались. У Егора были связи, друзья и знакомые в органах, которые закрывали глаза на побои. Со временем она смирилась. Её главной заботой стало обучение дочерей в университете, и она не могла позволить себе разрушить семью. Агата нанесла мазь на синяки и раны, потом поплелась в кровать. Уснула она мёртвым сном, не имея ни малейшего желания просыпаться на следующий день.
Утро предательски быстро настало, и будильник вновь зазвенел. Агата с трудом поднялась — всё тело болело после вчерашнего скандала. Быстро нанеся макияж, чтобы скрыть синяки, она направилась на автобус. Вчера она не успела закончить платье для хозяйки ателье, и теперь её ожидал очередной выговор. К счастью, ей удалось приехать на работу раньше.
Заварив себе кофе, Агата принялась за работу — нужно было перешить половину платья. Не прошло и пяти минут, как в комнату ворвалась хозяйка ателье. Высокая, голубоглазая блондинка с модельной фигурой, одетая в модные туфли, юбку и блузку от знаменитого модельера.
— Агата, ты уже на работе!? Платье мне делаешь? Ой, прости, я думала, ты не успела. Уже заканчиваешь? — быстро проговорила Екатерина Сергеевна, даже не поздоровавшись.
— Да, Екатерина Сергеевна, дайте мне пару минут, и всё будет готово.
— Можешь не торопиться, Агата. У меня планы изменились. Я уже не пойду на это проклятое день рождение мэра. В субботу вечером будет вечеринка, и приезжает сам Эрнест Кальций! Представляешь!? Сам лично!
— Представляю. А кто это?
— Вот ты древняя, Агата. Это же знаменитый модельер из столицы. Он приезжает в нашу дыру для показа своей новой коллекции, и чтобы посмотреть на новые лица для своего агентства. И ещё оценит работы других модельеров, типа меня. У меня есть шанс уехать из этого помойного города.
— Я рада за вас.
— Рано радоваться. Слушай, к субботе ты должна сшить мне платье из кожи. В этом сезоне мода на кожу. Найди материал и к субботе будь готова. Ты поняла?
— Поняла, но сегодня вторник, на это мало времени. Работа с кожей гораздо сложнее.
— Милая Агата, это не просьба! Это работа, выполняй! Задержишься подольше — и успеешь. Что тебе дома делать? Дочери уехали, а муж больше не любит, судя по синякам на лице. Работа — всё, что у тебя есть. Так что работай, а я попаду в историю модельного бизнеса. Сделай покрой оригинальным, ведь сам Эрнест Кальций будет оценивать. Всё, я побежала, в четверг зайду для примерки.
Екатерина поспешно удалилась, оставив Агату наедине с мыслями.
— Малолетняя стерва, — тихо пробурчала Агата, доставая моток кожаной ткани. Ей предстояло создать оригинальный дизайн, но идеи никак не приходили в голову. В итоге, она решила сделать длинное платье в пол, с открытой спиной и плечами. Фигура Екатерины позволяла обнажать нужные части тела, а к тому же это помогло бы сэкономить материал. Работа закипела.
После обеда ей позвонила младшая дочь Надя.
— Мама, привет! Как дела? — послышался голос Нади.
— Ничего, нормально. Ты как, доченька? Как твой парень?
— Нормально. Мам, у меня к тебе большая просьба, пожалуйста, выполни её!
— Опять денег дать? Нет у меня. Пока заказ хозяйки не сделаю, денег не будет. У отца спроси, пока он их не пропил.
— Нет, денег пока не надо. Мне нужен наряд на субботнюю вечеринку.
— А у тебя что в субботу?
— Приезжает знаменитый модельер Эрнест Кальций. Мы с ребятами из группы хотим выступить в перерывах между показами и засветиться на телевидении. Нас вся страна посмотрит и услышит. Селезень для этого даже новую песню написал.
— Селезень!? Ты всё ещё с этим раздолбаем? Я думала, у парня должно быть нормальное имя...
— Мам, блин — это прозвище такое. У нас группа так называется: «Селезень и кряквы».
— Оригинально. А кто кряквы?
— Неважно, мам. Сшей мне юбку и топик из кожи. Я знаю, у тебя в ателье есть материал.
— Посмотрю, что можно сделать. Сначала закончу заказ для хозяйки, потом займусь твоим.
— Отлично, мам, я тебя люблю, — Надя быстро отключилась.
Агата тяжело вздохнула и снова принялась за работу. Ещё через час её отвлек звонок от старшей дочери, Любы, которая звонила редко, ссылаясь на постоянную занятость.
— Алло, мам, привет, — протянула Люба.
— Привет, Люба! Как дела, дочка? — обрадовалась Агата, услышав голос старшей дочери.
— Норма. Слушай, мам, тут новость — к нам в город приезжает сам Эрнест Кальций.
— Да, есть такое, — с лёгким раздражением в голосе ответила Агата, услышав это имя уже третий раз за день.
— Мам, если ты меня любишь, сшей к моему приезду кожаное платье, только покороче. Мне скрывать нечего, есть что показать местной публике. В субботу приеду на вечеринку.
— Я рада буду тебя видеть, Люба. Ты уже второй год не появляешься здесь. Зачем тебе эта вечеринка? Насколько я знаю, этот Кальций из столицы.
— К Эрнесту не попасть в столице, у него всё на полгода вперёд расписано. В нашем городе вход свободный. Это будет кастинг провинциалов. Хочу познакомиться с ним и обсудить пару нюансов в бизнесе.
— Приезжай, дочка, будем тебя ждать.
— Не забудь про платье, мам. Оно должно быть кожаным, кожа сейчас в моде. — Люба отключилась, не попрощавшись.
Агата вздохнула, сдерживая слёзы. Ей было больно осознавать, что дочери вспоминают о ней только тогда, когда им что-то нужно. Возможно, в этом была её вина. Но времени на жалость к себе не было, и она снова погрузилась в работу.
Женщина снова задержалась на работе допоздна и вернулась домой только в десять вечера. К её облегчению, мужа дома не было. Агата не стала ему звонить, не желая вступать в разговор. Он так и не извинился перед ней после того, как избил её, что было странно, но её это мало волновало. Она буквально падала с ног от усталости и сразу легла спать. Егор не появился этой ночью, что позволило Агате выспаться и на следующий день снова взяться за работу. Не вернулся он и в среду. День прошёл в тишине и спокойствии, но Агата чувствовала, что это лишь временное затишье перед бурей, и не строила никаких иллюзий.
Тем не менее, она использовала это спокойствие с пользой. В четверг она закончила платье для клиентки и позвонила Екатерине, чтобы сообщить о завершении работы. Та очень обрадовалась и пообещала приехать на примерку на следующее утро. Агата вздохнула с облегчением: наконец-то после долгого времени она могла уйти домой вовремя. В шесть вечера она закрыла мастерскую и отправилась домой, забрав платье с собой, чтобы ещё раз внимательно его осмотреть, устранить возможные недостатки и сфотографировать для дочерей — ей нравилось похвастаться перед ними своими работами, и дети всегда осыпали её комплиментами в ответ.
Подходя к двери квартиры, Агата почувствовала тревогу. Изнутри доносились посторонние голоса. Она открыла дверь и увидела мужа, сидящего на диване, а на его коленях расположилась молодая девушка с длинными чёрными волосами. Они страстно целовались. На журнальном столике перед телевизором стояли бутылки с алкоголем, полные пепельницы были завалены окурками, а воздух был пропитан запахом табачного дыма и перегара. Агату чуть не стошнило. Дополнял картину друг мужа, Вася, толстый сорокалетний мужчина с короткой бородой, который спал в кресле, громко храпя. Агата всегда ненавидела этого человека: он нагло приходил к ним в дом, ел всё, что найдёт в холодильнике, и пил с Егором. Любые упрёки, адресованные Василию, неизменно вызывали гнев мужа и приводили к скандалам и очередным побоям.
Агата почувствовала, как внутри неё закипает ярость. Такой наглости от Егора она не ожидала: привести другую женщину в дом и демонстративно целоваться с ней — это было за гранью допустимого.
— Что ты здесь устроил?! Совсем с катушек съехал? — закричала Агата, охваченная гневом. — Я прощала тебе многое: избиения, измены... но это уже слишком!
— А кто тебе вообще позволял голос повышать, курица?! — Егор мгновенно вспыхнул от её слов. — Совсем страх потеряла! Я тут отдыхаю перед командировкой, хочу расслабиться с Вероникой! — Егор усадил свою любовницу на диван и, не стесняясь, обнажил ей грудь, на что девушка лишь глупо хихикнула.
— Убирайся из дома со своей подругой! И этого твоего толстого дружка тоже забирай! — бросила Агата, едва сдерживая слёзы.
— Подожди, дорогая, — мягко сказал Егор, повернувшись к любовнице. Он подошёл к жене и резко ударил её по лицу. Агата пошатнулась, почувствовав во рту привкус крови, и упала на ковёр, потеряв сознание. Егор, не обращая на неё внимания, вернулся к Веронике.
— Что за шум, Егор? — спросонья произнёс Василий, проснувшись и заметив, как Егор снова занялся любовью с Вероникой. — Эй, я тоже хочу повеселиться!
— Вон, можешь заняться с моей женой. Ей всё равно, давно уже у нас ничего не было, — усмехнулся Егор. — Я её вырубил, пользуйся.
— Что ж, давно у меня не было женщины, — согласился Вася, пожимая плечами. Он поднял Агату на руки и, не обращая внимания на её бессознательное состояние, понёс в спальню дочерей. В хозяйскую комнату он не решился заходить, опасаясь гнева Егора. Вася бросил Агату на кровать и начал грубо лапать её, пытаясь удовлетворить свои низменные желания.
Агата пришла в себя от мерзкого запаха. Она открыла глаза и увидела над собой Василия. С ужасом осознав, что происходит, она попыталась вырваться, но тот навалился на неё всем весом. В отчаянии Агата начала шарить рукой по кровати в поисках чего-то, что могло бы её спасти, но ничего не нашла. Вспомнив сцены из фильмов, где героини спасаются от насильников, она резко впилась ногтями в глаза Василия. Тот завопил от боли и скатился с кровати, получив серьёзную травму.
— Я ничего не вижу! — запаниковал Василий, сжимая ладонями свои глаза.
В тот момент у Агаты что-то внутри надломилось. Страх, жалость, стыд — все эти чувства вдруг перестали её беспокоить. Она оглядела своё полуобнажённое тело, и впервые за долгое время ей не было противно на себя смотреть. В отражении зеркала она увидела не сломленную женщину, а уверенную в себе, сильную личность, способную защитить себя.
Агата расправила плечи, поправила волосы, затем достала из шкафчика большие ножницы, которые принадлежали её старшей дочери Любе. С чувством странного спокойствия она подошла к Василию, который продолжал беспомощно корчиться на полу, и нанесла ему смертельный удар, перерезав артерию на шее. Кровь брызнула, но Агата оставалась безмолвной, хладнокровно наблюдая за его конвульсиями, пока жизнь не покинула тело мужчины. Это не было убийством в гневе или с ненавистью — Агата действовала хладнокровно, словно выполняла привычную работу.
Затем она вытерла ножницы от крови и медленно пошла в зал. Найденное оружие было хорошо заточено. Агата вспомнила, что покупала ножницы, пять лет назад, когда учила дочь шить. Любовь не прониклась маминому увлечению, поэтому инструмент был как новый.
Включённая музыка заглушала все звуки, и ни Егор, ни его любовница не заметили происходящего. Они были увлечены друг другом, и не обратили внимания на приближающуюся Агату.
Егор стоял на коленях перед любовницей и уничтожал ножом новое кожаное платье. Он ничего не заметил, пока Агата не оказалась над ним и не нанесла точный и решительный удар ножницами в горло. Мужчина вскочил, но через мгновение упал на пол, истекая кровью. Вероника, увидев это, закричала от ужаса, пытаясь убежать, но Агата быстро настигла её и, удержав, нанесла несколько ударов ножницами. Девушка вскоре перестала сопротивляться.
— Вот и всё, Вероника... — спокойно произнесла Агата, взглянув на окровавленное тело. Она понимала, что все это время её не слышали соседи благодаря громкой музыке. Измученная, но странно умиротворённая, Агата ушла в супружескую спальню и заснула.
Утром её разбудил звонок от хозяйки ателье.
— Агата, привет. Как там моё платье? — спросила Екатерина.
— Есть некоторые трудности с платьем... — ответила Агата, стараясь найти слова.
— Что-то случилось?
— Да... Я убила своего мужа и его любовницу. Поэтому не успею закончить платье.
— Очень смешно! Но если серьёзно, поторопись. У тебя есть время до вторника. Эрнест Кальций перенёс визит, он приедет в наш город во вторник. Так что работай, Агата, время есть, но оно не бесконечно.
— Хорошо, Екатерина Сергеевна, успею к сроку.
Закончив разговор, Агата осознала весь ужас произошедшего. Она жестоко убила троих человек. «Теперь я убийца... Но ведь они заслужили это,» — думала она. «Егор и Василий не должны были портить жизнь другим. А Вероника... Она просто оказалась не в том месте и не в то время. Пусть это станет уроком для тех, кто покушается на чужие семьи.»
Агата пошла в душ, пытаясь привести мысли в порядок. Дом был в полном беспорядке: кровь, мусор, бутылки и окурки — всё вокруг напоминало о недавней трагедии. Она привела себя в порядок, надела чистую одежду, причесала волосы, пытаясь решить, что делать дальше.
После убийства Агата почувствовала странное облегчение и свободу, словно тяжелый груз наконец-то был сброшен. Однако три трупа, лежащие в доме, удерживали её от полной эйфории. Задания от хозяйки и её дочерей оставались невыполненными, а платье, которое она сшила для Екатерины Сергеевны, было уничтожено Егором. Деньги на новую ткань у Агаты закончились.
Очищая пол от крови, она размышляла, где достать материал для нового платья. В какой-то момент её взгляд упал на тело Вероники. Девушка лежала в неестественной позе, её бледная кожа, гладкая и нежная, словно манила Агату. В её голове возникла шальная мысль: "Почему бы не использовать человеческую кожу?"
Это была дикая идея, но Агата чувствовала странное возбуждение, представляя, как может осуществить задуманное. Собрав кухонные ножи, она принялась точить их, сосредотачиваясь на своих мыслях. Убедившись, что двери заперты, Агата закрыла шторы и села за ноутбук. В интернете она нашла нужные инструкции, и через несколько минут знала, как снять кожу с тела, чтобы использовать её в своём творении.
— Начнём с Вероники, — тихо сказала она, наклоняясь над телом. Холодный металл ножа коснулся её кожи. Сначала Агата осторожно разрезала ткань, затем перешла к более глубоким слоям, снимая кожу с тела девушки. Работа была тяжёлой и утомительной, но Агата продолжала, несмотря на кровавые пятна, которые расползались по полу. Вскоре кожа была полностью снята и помещена в раствор для дальнейшей обработки.
Тела Егора и Василия ждали та же участь. Агата точно и безжалостно повторила свои действия, обрабатывая каждый кусок кожи с тщательной внимательностью. Весь дом был пропитан запахом крови, но её это не волновало. Убедившись, что следы тщательно уничтожены, она спрятала останки в погребе, завёрнутые в плёнку.
На следующий день Агата занялась обработкой кожи, доводя её до нужного состояния. К субботе она приступила к шитью, не чувствуя ни усталости, ни угрызений совести. Первое платье предназначалось для Екатерины Сергеевны — кожаное, с открытыми плечами, лямками и широкой юбкой до щиколоток, выполненное в чёрных и красных тонах.
— Это будет идеально, — прошептала она, любуясь своим творением.
На следующий день она сшила наряды для дочерей. Для старшей, Любови, Агата создала короткое платье, подчёркивающее её длинные ноги, с декоративным ошейником, добавляющим экстравагантности. Для младшей, Нади, был выбран более скромный, но не менее элегантный сарафан с открытой спиной, идеально подходящий для её выступлений с рок-группой.
Агата не забыла и о себе. Её наряд из кожи Василия должен был стать воплощением силы и уверенности: узкая юбка до колена и кожаная блузка на пуговицах, украшенная металлическими клёпками. Примерив свой новый образ, Агата почувствовала, как меняется. Теперь она была женщиной, способной контролировать свою судьбу.
Во вторник она спрятала новый гардероб и отправилась в магазин за бутылкой шампанского. Вечером, в одиночестве, она отпраздновала своё перерождение, чувствуя, что её жизнь началась заново.
В понедельник Агата не вышла на работу, впервые за последние десять лет она позволила себе отдохнуть. Она погрузилась в сон, а затем отправилась в спа-салон, где провела два часа, наслаждаясь процедурами, о которых раньше могла только мечтать. Её мысли возвращались к событиям последних дней, но она отгоняла их, пытаясь расслабиться. Деньги, которые она забрала у Егора, стали её билетом в новую жизнь, жизнь, в которой она позволяла себе наслаждаться, не думая о расходах. Она давно не чувствовала такого облегчения и свободы. Раньше всё отдавалось детям, но теперь Агата обрела возможность заново проживать молодость.
После спа она отправилась в салон красоты. Там ей сделали модную прическу, идеально подходящую к её новому платью. Женщина буквально на глазах превращалась из скромной швеи в роскошную, уверенную в себе даму.
Наконец настал долгожданный вторник. Рано утром в ателье приехала Екатерина Сергеевна. Агата уже была на работе и с нетерпением ждала хозяйку.
— Ну, Агата, я надеюсь, ты меня не разочаруешь! Готово платье? — Екатерина взглянула на неё с легким вызовом.
— Да, Екатерина Сергеевна. Вот, всё готово, — Агата достала из чехла черно-синее платье и передала его хозяйке.
Екатерина, с недоверием взглянув на новое платье, пошла в примерочную комнату. Спустя пару минут она выскочила оттуда с сияющей улыбкой на лице.
— Боже мой, Агата, это великолепно! Такого я никогда не надевала! Это не платье — это шедевр! Ты молодец, Агата, это лучшая твоя работа! Как тебе удалось?!
— Я старалась. Много работала, — скромно ответила Агата, стараясь не выдать своего внутреннего волнения.
— Ты гений своего дела! Думаю, Эрнест Кальций будет в восторге от меня. Это платье словно вторая кожа! Оно такое лёгкое! Агата, ты заслужила в этом месяце повышенную премию! Я побежала, мне ещё нужно нанести соответствующий макияж, — сияя от счастья, Екатерина быстро сняла платье, аккуратно свернула его и убежала в салон красоты.
Агата улыбнулась, наблюдая за реакцией хозяйки. Прошёл всего час, как в ателье приехала старшая дочь, Любовь, со своим новым парнем — высоким, смуглым бизнесменом Евгением, который был одет в строгий деловой костюм. Агата радостно обняла дочь и познакомилась с потенциальным зятем.
— Ой, мам, нам некогда, надо ещё заехать в торговый центр и приодеть Женю. Спасибо за платье, созвонимся. Ты отлично выглядишь, пьёшь витамины? Где папа?
— Да, аскорбинку. Он уехал в командировку. Ты так быстро, я соскучилась. Может, посидите, я чай поставлю, поговорим?
— Некогда, мам. У Жени ещё дела в городе, нам нужно подготовиться к вечеру с Эрнестом Кальцием, — Любовь чмокнула мать в щёку и, взяв Женю под руку, быстро вышла из ателье.
Агате стало грустно. Она так любила своих дочерей, но для них она оставалась лишь призраком, которого можно не замечать.

К обеду зашла младшая дочь, Надежда. Агата давно не видела её, и теперь, увидев дочь, с трудом узнавала в этой готической девушке ту маленькую девочку, которой Надя была всего пару лет назад. Надя кардинально изменилась: одета во всё чёрное, брюки с цепью на поясе, футболка с изображением зловещего черепа, волосы перекрашены в яркий рыжий цвет, пирсинг на губе, а на лице — яркий тёмно-синий макияж в готическом стиле.
— Привет, ма. Как жизнь? — Надя непринуждённо облокотилась на дверной косяк, её голос прозвучал слегка отстранённо.
— Хорошо, дочка. Как твои дела? — Агата не смогла скрыть тревоги, но попыталась быть спокойной.
— Нормуль. Слыш, ма, ты отлично выглядишь, — Надя бросила на мать оценивающий взгляд, в её глазах промелькнуло одобрение.
— Спасибо, ты тоже... своеобразно одеваешься, — Агата попыталась улыбнуться. — Твоё платье готово.
— Спасибо, ма. Клёвое, — Надя взяла платье, мельком осмотрела его и кивнула. — В гараже примерю. Слыш, ма, дай денег, а?
— Куда на этот раз? — спросила Агата, чуть нахмурившись.
— Да Селезня и всех пацанов немного в порядок привести, а то я одна буду клёво выглядеть, а я-то всего лишь бэк-вокалистка, — Надя пожала плечами, словно это было неважно.
— А что, у двадцатилетних парней нет денег? — Агата сдержанно спросила, пытаясь понять, как их дочь оказалась в таком окружении.
— Нет, мы ещё не известны. Как только раскрутимся, обещаю, часть гонораров отсылать тебе, — Надя улыбнулась, но в её улыбке было что-то грустное, словно обещание прозвучало скорее, как утешение.
— Хорошо, возьми деньги. Это всё, что осталось у отца, — Агата протянула Наде купюры. — У меня зарплата только в начале следующего месяца.
— Два косаря... Спасибо, ма. Этого мало, — Надя быстро пересчитала деньги. — Где папа? Чего-то трубку не берёт.
— Уехал в командировку, наверное, связь не ловит, — Агата почувствовала, как тяжелеет сердце.
— Жаль, так бы он мне ещё бабла подкинул. Давно его не видела... — Надя вздохнула и, не дожидаясь ответа, добавила: — Ладно, ма, пока.
Надя чмокнула мать в щёку и быстро вышла на улицу. Агата, выглянув в окно, увидела, как дочь прыгнула на мотоцикл к бородатому парню в чёрной бандане на голове.
— Часть папы уже рядом с тобой, дочка, — прошептала Агата, не в силах сдержать горький привкус на губах.
После обеда Агата закрыла ателье и отправилась в салон красоты, чтобы сделать макияж на вечер. Теперь она была уверена, что должна присутствовать на этом мероприятии, чтобы увидеть свои платья на дочерях.
К местному ДК никогда не было такого ажиотажа. Толпы людей, в основном молодёжь, собрались у входа, пытаясь пройти внутрь. Все хотели увидеть коллекцию знаменитого модельера и, возможно, показать себя. Вход был свободный, но охрана пускала только избранных. Фейс-контроль прошли немногие. Без вопросов внутрь пропустили Екатерину с её полным мужем, местным бизнесменом. Также спокойно прошли Надежда и её группа — у них было приглашение на выступление. Естественно, свободно зашла и старшая дочь Строгиновых, Любовь. Все три женщины были одеты в новые платья, сшитые Агатой.
Агата скромно стояла в очереди среди обычных горожан. Она не привыкла быть в центре внимания, но в этот вечер всё было иначе. Её кожаное платье, яркий готический макияж и стильная причёска привлекали взгляды мужчин, а в их глазах читались пошлые фантазии. Даже охранники, стоявшие на контроле, не смогли удержаться. Двое крепких парней вывели Агату из толпы, и она, слегка заигрывая, одарила их улыбкой. Громилы, смущённые её вниманием, без лишних вопросов провели её внутрь ДК.
Внутри было полно людей, одетых в самые изысканные наряды, но особенно выделялись женщины в кожаных платьях, которые были сшиты Агатой. Это не ускользнуло от глаз самого известного модельера города — Эрнеста Кальция. Он первым подошёл не к Екатерине и не к Любови, а именно к Агате, которая скромно стояла в углу, наблюдая за гостями. Атмосфера в зале напоминала закрытый клуб, где собрались лишь те, кто имел влияние и богатство в этом маленьком городе. Охранники, вероятно, приняли Агату за жену или любовницу какого-то местного чиновника, поэтому свободный вход для всех оказался мифом, а тысячи провинциалов напрасно стояли в очередях.
— Такая очаровательная дама, как вы, мадам, не должны оставаться в тени, — обратился Эрнест к Агате. Он был мужчиной невысокого роста, одетым в ярко-красный пиджак на голое тело, с таким же ярким макияжем, как будто вышедшим из 80-х. Короткая причёска с зачесанной назад чёлкой, блестящие кольца с бриллиантами, жемчужные бусы на шее и коричневые кожаные сапоги со шпорами придавали ему экстравагантный вид, который вызывал у Агаты противоречивые чувства. Хотя внешне он ей не нравился, его бархатный голос и манера обращения пленили её внимание.
— Какое на вас прекрасное платье! Я не ожидал встретить в таком месте так утончённо одетую даму. Как вас зовут, красавица? — продолжил Эрнест, глядя на неё с интересом.
— Агата, — ответила она, кокетливо улыбнувшись. — Я буду счастлива посмотреть вашу коллекцию.
В этот момент к ним подошла Екатерина Сергеевна, видимо, решившая, что удача наконец-то ей улыбнулась.
— Эрнест, я так рада с вами познакомиться! — произнесла она с волнением.
— А вы кто? — спросил Эрнест, немного высокомерно.
— Я хозяйка швейного ателье, Екатерина Сергеевна Ведищева. Хотела бы показать вам свои работы... О, Агата, я тебя даже не узнала! Что ты здесь делаешь? Да ещё в таком платье?
— У этой дамы прекрасный вкус, — перебил её Эрнест, не дав Агате ответить. — Пойдёмте, красавицы, шоу вот-вот начнётся.
Эрнест взял обеих женщин под руки и повёл их к передним рядам, где они заняли места по обе стороны от него. Екатерина Сергеевна не могла отвести глаз от Агаты, удивляясь её дерзости и тому, как она смогла так легко попасть в доверие к модельеру.
Начался показ коллекции Эрнеста Кальция. Одна за другой худощавые модели выходили на подиум, демонстрируя наряды самых разных форм и расцветок. Каждый выход сопровождался вспышками фотокамер, а в зале царила атмосфера восторга и восхищения. Но Екатерина Сергеевна смотрела не на подиум, а на Агату, её взоры метались между платьями моделей и той, кто сшила платье, привлекшее внимание самого модельера.
В этот момент Агата осознала, что этот вечер может стать для неё началом чего-то большего, чем она когда-либо могла себе представить.
— Ну, как вам, дамы, моя коллекция? — спросил Эрнест, окидывая взглядом обеих женщин.
— Это просто шедевр! — восторженно воскликнула Екатерина, пытаясь привлечь внимание модельера. — Вы настоящий талант, Эрнест!
— Спасибо, — сдержанно ответил он и повернулся к Агате. — А вы что скажете, Агата?
— Мне нравится, правда, не всё я понимаю, — скромно призналась она, стараясь не встречаться с ним взглядом.
— Ничего страшного, — улыбнулся Эрнест. — Ваш наряд вполне мог бы стать частью моей коллекции. Дизайн у него, как и у того платья, что на вас, просто превосходный.
— Дизайн создала я! — резко вмешалась Екатерина, видя, как внимание модельера ускользает от неё. — Агата лишь шила по моим лекалам. Она работает у меня в ателье. Кстати, Агата, я вообще не понимаю, что ты здесь делаешь?
Агата взглянула на неё с неожиданной твердостью в глазах и спокойно ответила:
— Вы ведь ни разу не прикасались к ткани этого платья, Екатерина Сергеевна. Сколько швов в нём? Из скольких отрезков оно состоит? Какими нитками сшито?
— Я... не знаю, — замялась Екатерина, чувствуя, как её уверенность начинает таять. — Вообще-то настоящий модельер не обязан знать такие детали. Главное — идея! Правда, Эрнест?
Модельер слегка нахмурился и покачал головой.
— На самом деле, должен. Знание материалов и их обработки — основа мастерства. Из какого материала сшиты ваши платья? Что это за кожа такая нежная? — заинтересованно спросил он.
— У меня в ателье была свиная кожа, — неуверенно ответила Екатерина.
— Нет, это не свиная, — отрезал Эрнест. — Из такой кожи не получится добиться такого нежного эффекта. Агата, раскройте ваш секрет.
Агата слегка наклонилась вперёд и тихо, почти шёпотом, произнесла:
— Это шкура моего мужа, его любовницы и друга-алкоголика.
На мгновение повисла тишина, а затем Эрнест рассмеялся.
— Ахахаха! Какой у вас своеобразный юмор, Агата. Мне это нравится! Знаете, что, могу я попросить вас сшить для меня костюм? Брюки и пиджак. Цена не имеет значения. Если вам удастся удивить меня, я непременно заключу с вами контракт и приглашу работать в своём агентстве.
— Мы с радостью постараемся, — торопливо вставила Екатерина, не давая Агате ответить.
Эрнест холодно взглянул на неё.
— Я сейчас разговаривал с Агатой, а не с вами, Екатерина Сергеевна.
Агата вздохнула и, улыбнувшись, произнесла:
— Я даже не знаю... Можно попробовать.
— Отлично. Как только всё будет готово, позвоните мне, и я приеду за заказом, — сказал Эрнест, протягивая Агате визитку. Женщина засияла в улыбке; никто раньше не относился к ней с таким уважением и вниманием.
Екатерина Сергеевна, вся покрасневшая от злости, наблюдала за этой сценой, чувствуя, как внутри нарастает раздражение. Модельер абсолютно игнорировал её, будто бы она была невидима. А когда он увёл Агату к фуршетному столу, чтобы наедине что-то шептать ей с улыбкой на лице, это стало последней каплей. Швея действительно похорошела за последнюю неделю, и это вызывало у хозяйки ателье не только зависть, но и нарастающую ненависть. Не выдержав больше этого унижения, Екатерина вызвала такси и уехала домой, кипя от негодования.
В это время на сцене заиграла жёсткая, зажигательная музыка в стиле панк-рок. На подиуме выступала группа «Селезень и кряквы».
— Ой, сейчас моя девочка выступать будет! — радостно воскликнула Агата, повернувшись к Эрнесту.
— О, кто из этой молодёжи ваша дочь? — с интересом спросил он.
— Та, что с жёлтой гитарой, — гордо ответила Агата.
— Боже мой, на ней тоже замечательное платье. Ваша работа?
— Да, моя, — подтвердила она с улыбкой.
— Прекрасно. Настоящая коллекция: три платья.
— Вообще-то четыре, — поправила его Агата, оглядываясь по сторонам. — Здесь где-то ходит со своим парнем старшая дочь. А вот и она!
Агата заметила старшую дочь, Любовь, в окружении сверстниц, которые буквально не сводили глаз с её платья.
— Мама! Как неожиданно! Ты познакомилась с самим Эрнестом Кальцием! Невероятно! — восхищённо воскликнула Любовь, подбегая к матери.
— Эрнест, это моя старшая дочь, Любовь, — представила её Агата.
— Очень приятно, Любовь, — Эрнест галантно поцеловал девушке руку. — Ваша дочь просто очаровательна. Ваша мама — настоящий талант и богиня. Скоро она будет работать со мной в столице.
— Здорово, — немного растерянно ответила Любовь, смущённая неожиданным вниманием.
Вдруг заиграла ещё более жёсткая музыка, и беседа была прервана. Группа «Селезень и Кряквы» начала свою программу. Басист Селезень пел остросоциальные песни о суровой уличной жизни, а два парня и Надя играли на гитарах, под аккомпанемент молодого ударника.
— Мама, ты что, заигрываешь с Эрнестом Кальцием?! — восхитилась Любовь, отводя Агату в сторону.
— А что, он даже очень ничего, несмотря на то, что одет как-то по-женски, — задумчиво произнесла Агата.
— Это такой стиль, мам, — ответила Любовь, нахмурившись. — А как же папа? Если он узнает, то убьёт тебя!
— Он никогда не узнает, — спокойно ответила Агата.
— Почему ты так уверена? Я никогда от папы секретов не держала. Я люблю тебя, но это предательство.
Агата глубоко вздохнула и, отведя взгляд, начала говорить с нарастающим чувством:
— Я всю жизнь отдала твоему отцу и вам, двум дочерям, которые звонят только тогда, когда вам что-то нужно. А узнать, как живёт ваша мать, вам всё равно. Я понимаю, вы поглощены своей жизнью и вам не до родителей. Ты даже не знаешь, как твой отец бил меня и унижал все последние годы. Он изменял мне. Так что иди, рассказывай, мне всё равно! Я впервые могу пожить своей жизнью, и, если повезёт, проведу эту ночь с этим модельером! — выпалила Агата и, развернувшись спиной к дочери, вернулась к Эрнесту.
Любовь стояла в недоумении, не веря своим ушам. Её вывел из ступора жених, который взял её за руку и увёл к фуршетному столу.
К этому времени рок-группа закончила своё выступление. Эрнест Кальций вывел на сцену Надежду и, вместе с Агатой и Любовью, сделал фотографии женщин в ослепительных кожаных платьях. Затем модельер предложил дочерям Агаты стать его моделями и демонстрировать новые платья, которые она в будущем должна была сшить. Увидев, как оживилась Любовь и как быстро она забыла о возможной реакции отца, Агата почувствовала, что делает всё правильно.
Провести ночь с Эрнестом, однако, не удалось. Он уехал с охраной в аэропорт и улетел в столицу. Через неделю он должен был вернуться, чтобы примерить новый костюм от Агаты. Но из чего шить новую одежду, швея не знала. На сегодня событий было достаточно, и она пошла домой отдыхать. Завтрашний рабочий день никто не отменял, и с утра нужно было вновь идти в ателье.
На работу Агата пришла, как всегда, вовремя. Она прибрала своё рабочее место и целый час сидела без дела — материала не было, и других заказов тоже. В какой-то момент, не зная, чем заняться, швея прилегла на стол и попыталась задремать, вспоминая прерванный будильником сон. Мысль о том, что работа на Екатерину теряет смысл, если удастся угодить столичному модельеру, заставляла её задуматься о будущем. Мысли Агаты прервал внезапный приход хозяйки ателье, которая ворвалась в комнату, словно ураган, сопровождаемый бранными словами и громким топотом.
— Агата, паршивая ты дрянь! Как ты могла вчера меня так опозорить?! — закричала Екатерина.
— Я вас опозорила?! — Агата вспылила, повышая голос. Эта дерзость застала Екатерину врасплох; обычно её швея была покорной и молча выслушивала все придирки хозяйки. — Вы пытались украсть мои идеи! Я создала все четыре платья — от дизайна до пошива! Вам не забрать моё творение! Я принесла за это большую жертву!
— Не смей на меня орать, выскочка! Забыла своё место?! Ты всего лишь швея! Я могу выгнать тебя сейчас же, и тебе негде будет шить костюм для Эрнеста! Дура, я бы тебя не забыла! Открыла бы ателье в столице и сделала бы главной! Но ты предала меня! Сейчас заткнись! Ты шила платья себе и своим дочерям из моей кожи! Ты мне должна крупную сумму! Сейчас садись и прорабатывай дизайн для костюма. В обед я привезу материал, и ты начнёшь работать. Когда Эрнест приедет, я скажу, что ты соврала и всю работу присвоила себе. Мне нужен с ним контракт, а какая-то сорокалетняя, страшная швея, которую регулярно бьёт муж, мне не помешает. Да! Что ты так удивляешься? Весь город видит твои замазанные синяки. Дети во дворе называют тебя тётя Агата — блаженная. Ты всю жизнь молчала, так и продолжай дальше! Против меня лучше не идти! Без меня ты никогда не оплатишь ипотеку и кредиты! Твои бездарные дочки пойдут на панель, потому что маме нечего им будет дать! Сдохнешь в этой дыре!
Пока Екатерина Сергеевна кричала оскорбления, рука Агаты плавно достала из кармана большие, острые ножницы. Агата умела точить свои инструменты, и ножницы, не подвели её ни на Василии, ни на Егоре с его любовницей, не подвели и сейчас. Лёгкий взмах раскрытых лезвий — и они полоснули по нежной шее хозяйки ателье. Брызнувшая кровь попала на лицо Агаты. Она брезгливо вытерла её, только размазывая следы ещё сильнее. Екатерина Сергеевна замолкла, захрипела и, упав на колени, начала захлебываться собственной кровью. Агата молча наблюдала, как её хозяйка, бьясь в агонии, умерла, залив пол рабочей комнаты.
— Кажется, я знаю, из чего сошью костюм для Эрнеста, — произнесла она.
После убийства у Агаты даже поднялось настроение. Прав был великий советский вождь, когда говорил: «Нет человека — нет проблемы». Хозяйка лежала у её ног, беспомощная и неживая, в луже крови. У Агаты появилась новая цель: сшить из Екатерины пиджак и брюки для модельера.
Она начала с того, что раздела тело до гола, завернула его в брезентовую ткань и оттащила на склад материалов, находящийся в подвале. Подвесив труп к потолку за ноги, Агата приступила к работе ножом и ножницами, аккуратно снимая драгоценный «материал». Через час Екатерина Сергеевна лишилась своей кожи, за которой так тщательно ухаживала, втирая дорогие кремы и масла, регулярно посещая косметические салоны. За это Агата была ей благодарна — материал оказался идеальным. Замочив кожу в специальном растворе, она начала долгую и изнурительную уборку.
Уборка — это обратная сторона убийства. Чтобы её не поймали, Агате пришлось вымыть ателье до блеска, не оставив ни пятнышка крови, ни волосинки. Эта работа заняла весь день, и швея, без сил и обеда, продолжала драить помещение. Закончив, она упала на стул. Сегодня ей предстояло ночевать в ателье, ведь ночью нужно было избавиться от тела и позже приступить к выделке кожи.
Агата проспала до трёх часов ночи, сидя за швейной машинкой. На улице было темно, идеальное время для избавления от тела. Она снова завернула жертву в брезент, завязала получившийся свёрток и погрузила его в тележку из супермаркета, которую два года назад привезла Екатерина Сергеевна, полную швейной фурнитуры. С тех пор тележка осталась в ателье. Агата накидала сверху тряпок, чтобы скрыть очертания тела, и тихо повезла останки в соседний квартал, где был большой овраг, залитый водой. В маленьком городе, казалось, ничто не могло помешать её плану: на улице не было ни души, все спали перед рабочим днём.
Агата не знала, как избавляться от мертвого тела, и действовала инстинктивно, полагаясь на воспоминания из фильмов. Доехать до оврага не составило труда, хотя шум от тележки по разбитому асфальту вызывал у неё беспокойство. Но, к счастью, всё прошло гладко. Привязав к ногам трупа камень, Агата сбросила его в воду. Екатерина Сергеевна быстро погрузилась в грязную, мутную жижу. Тележку Агата тоже оставила среди мусора, в изобилии валявшегося вокруг оврага.
Наконец-то швея могла расслабиться и вернуться в ателье. Там она собрала ещё не высохшую кожу в пакет и рано утром отправилась домой. Придя к себе, Агата снова замочила материал в растворе и легла спать. Шкура отмачивалась два дня, и всё это время Агата спокойно отдыхала, продумывая дизайн нового костюма. Тишину нарушил звонок мужа Екатерины Сергеевны. Голос бизнесмена был обеспокоен: его жена не ночевала дома. Агата соврала, что видела её в последний раз на показе мод с полным мужчиной. Ревнивый муж поверил и бросил трубку. Всё шло по плану. До встречи с Эрнестом оставалось время, и Агата расслаблялась.
Хорошо отдохнув, швея начала выделку уже размоченной кожи. В этом упорном труде Агата была опытным кожевенным мастером. Екатерина Сергеевна оказалась хорошим материалом, и Агата заметила, что ткань из женской кожи получается мягче и нежнее. На следующий день она принялась шить костюм. Муж хозяйки не стал закрывать ателье и, полностью погружённый в поиски жены, забросил бизнес. Поэтому Агате никто не мешал творить.
К назначенному времени приезда модельера Агата успела сшить костюм. Она выбрала коричневый цвет с красными вставками на локтях и коленях. Необычный дизайн должен был понравиться Эрнесту. Материал сохранил всю нежность и структуру кожи Екатерины Сергеевны, включая родимые пятна и мелкие шрамы. Подкладка тоже была красной. Костюм выглядел великолепно. Агата забрала его домой, повесила на плечики в коридоре и, довольная собой, села у телевизора, чтобы немного отдохнуть. Вдруг в ворота постучали.
— Кто бы это мог быть? — недовольно пробормотала Агата, надевая тапочки и направляясь к воротам. Она удивилась, увидев дорогой автомобиль и рядом стоящего Эрнеста. Модельер был одет по-простому: в спортивный костюм и кепку.
— Не ожидали меня видеть, Агата? Ваша старшая дочь сказала, где вы живёте. Мне не терпится взглянуть на новый костюм, поэтому я приехал раньше.
— Проходите, — растерянно сказала Агата, впуская модельера в дом. — У меня только тут не прибрано.
— Ничего страшного, колхоз стайл никто не отменял. Слушайте, неужели это он!? — воскликнул Эрнест, увидев костюм.
— Да, я закончила шить.
— Он великолепен! Можно примерить?
— Конечно.
Эрнест сразу снял олимпийку, стянул штаны и остался абсолютно голым — оказалось, что модельер не любит носить нижнее бельё. Голый мужчина смутил Агату, и она стеснительно отвернулась. Тело у модельера было привлекательным: спортивным и в меру накачанным.
Костюм сел на него как родной. Эрнест довольно улыбался: ему подходило всё — покрой, цвет, форма. Он был в восторге. Модельер закружил Агату в импровизированном танце и поцеловал в щёку, отчего она покраснела.
— Дорогуша, в вашем-то возрасте так краснеть!
— Простите, Эрнест, просто давно мне не оказывали внимания мужчины.
— Это теперь в прошлом. Я заплачу вам за костюм тридцать тысяч. Конечно, это мало за такую работу, но позже, когда будете работать со мной, будете получать больше. — Эрнест отдал Агате пачку денег. — Чуть не забыл: вот вам приглашение на закрытую вечеринку. Я в этом захолустье в последний раз. Советую вам продавать дом и ехать со мной в столицу. В клубе «Берлога» обсудим детали. А сейчас мне пора. Простите за откровенность, но у вас тут воняет тухлятиной. Проветрите комнаты, может, что-то из продуктов пропало. До встречи!
— Я приберусь. До встречи, Эрнест.
Когда модельер ушёл, Агата задумалась. В доме действительно сильно пахло — запах шёл из погреба. Трупы начинали разлагаться, и соль больше не помогала. Она поняла, что это может быть опасно и вызвать подозрения. Агата быстро заказала десять мешков цемента на дом. Заказ привезли всего за двадцать минут. Она расплатилась с доставщиками и сразу принялась разводить цемент. Её план был прост: залить погреб строительным раствором. Агата часто помогала мужу делать фундамент под баню и пристройку к дому в молодости, и эти навыки пригодились ей сейчас. До самой ночи она разводила и заливала цементом погреб, и под утро работа была закончена. Подземная яма и всё, что в ней находилось, были надёжно зацементированы. Агата облегчённо вздохнула и пошла спать. Дом продавать она не собиралась — это заняло бы слишком много времени. Она решила, что он достанется младшей дочери, Надежде.
На следующий день цемент полностью застыл. Агата закрыла пол и накрыла его ковром, скрыв улики. Утром по телевизору сообщили, что в местном овраге нашли труп женщины, жестоко убитой. Агата сразу поняла, кого именно обнаружила полиция. Ей уже звонил муж Екатерины Сергеевны, а потом последовали звонки с незнакомых номеров. В ателье Агата больше не собиралась возвращаться. Сегодня у неё была вечеринка в клубе «Берлога», а после неё — поездка в столицу с Эрнестом. В своих мыслях она уже представляла себя в большом городе с красивым мужчиной, как они катаются по улицам на дорогой машине, тратя деньги без счёта. За мечтами время пролетело незаметно, и вечер быстро подошёл. Агате нужно было срочно привести себя в порядок и отправляться в клуб.
Она, как и в прошлый раз, накрасилась, надела кожаное платье и деловито села в такси. Через десять минут Агата уже гуляла по клубу и пила холодное шампанское. Гостей было немного: двадцать гламурно одетых девушек модельной внешности и четверо солидных мужчин зрелого возраста. Среди них особенно выделялся Эрнест в кожаном костюме, который сшила Агата. Вечеринка протекала спокойно. Модельер ухаживал за всеми дамами, не отдавая предпочтения никому, что не нравилось Агате — она уже считала его своим. За игрой в карты гламурная компания разговорилась, и Агата даже успела подружиться с парой девушек, которые работали у Эрнеста и восхищались её кожаными платьями. Однако у швеи на душе было неспокойно. Её тревожили новости, которые передавали по всем местным каналам и радио. Ведущие били тревогу: «В маленьком городе завёлся маньяк, нападающий на молодых женщин и снимающий с них кожу». Агата внезапно осознала, что это говорят о ней, и ей стало дурно от этой мысли.
— Всё, я немедленно уезжаю отсюда! — вдруг воскликнул Эрнест. — Вы слышали новости? Здесь небезопасно. Кто со мной?
— Я! — неожиданно для себя крикнула Агата.
— Агата? Я буду просто счастлив! Но вы же замужем! Как же муж?
— Он меня бросил. Не беспокойтесь, я свободна как ветер.
— Я так счастлив. Вы — самое дорогое сокровище, которое я забираю из этого города. Поехали немедленно!
На местном аэродроме у модельера стоял личный самолёт. Агате повезло — ей не пришлось покупать билеты и проходить проверку. С одной лишь дамской сумочкой и в кожаном платье она уже через час была в столице. Её мечта сбылась: огромный город встретил её яркими вечерними огнями. Высокие небоскрёбы заслоняли небо, а тысячи людей спешили по своим делам. Эрнест отвёз Агату в свою квартиру в элитном районе. Эту ночь она провела в его объятиях, отдаваясь ему без остатка, словно это была её последняя ночь любви. Они успокоились только под утро, заснув крепким сном.
— Ох, Агата, это было невероятно! Ты просто восхитительна! Вот что значит опытная женщина! Прости, я не хочу сказать, что ты старая, но ты действительно умеешь то, чего не могут молодые девчонки, — восхищался Эрнест за поздним завтраком.
— Ты тоже постарался, мой модельер, — кокетливо ответила Агата.
— Теперь ты работаешь у меня. Мы должны покорить столицу твоими кожаными платьями. Будешь работать в моем офисе, и я дам тебе столько помощниц и лучшего материала, сколько потребуется. Французская кожа! Даже представить не могу, что ты сможешь создать из такого дорогого материала!
— Я постараюсь тебя не разочаровать, Эрнест.
Жизнь Агаты наладилась. Она получила всё, о чём когда-то мечтала: прекрасное светлое рабочее место, любимого мужчину, очаровательных юных помощниц, которые смотрели на неё как на богиню. Казалось, ничто не может разрушить эту жизнь. Единственное, что беспокоило её, — это звонки дочерей, которые постоянно спрашивали про отца.
— Я не знаю, где он, Люба, может, завёл новую семью в другом городе. У меня сейчас своя жизнь, и я хочу прожить её в своё удовольствие, — лгала Агата старшей дочери. То же она говорила и Наде. Дочери злились на мать за её равнодушие к отцу и за отказ помогать им материально. Агате же действительно было всё равно. Она считала, что отдала достаточно, и теперь её жизнь принадлежала только ей.
Из французской кожи Агата и её помощники сшили два десятка платьев и костюмов всего за месяц. Эрнест назначил презентацию новой коллекции с последующей продажей. В выходной в огромном торжественном зале собрался весь столичный бомонд, желавший приобрести новую одежду от знаменитого модельера. Кожа была в моде, и Агата была на седьмом небе от счастья. Модельер представлял её как автора уникальной одежды. Однако восторга платья, юбки и костюмы из обычной кожи не вызвали. Разницу почувствовал даже сам Эрнест.
— Агата, что это за ужас? Этот материал просто невыносим! — возмутился Эрнест.
— Я не знаю, я делала всё по старым лекалам и методам, — оправдывалась Агата. — Может, это кожа была некачественной, или помощники схалтурили.
— Я не знаю, что произошло, но ты должна всё исправить. Сегодняшний день — это провал!
— Эрнест, что за безвкусица! Верни эту провинциалку обратно в её деревню! У неё абсолютно нет чувства стиля! — недовольно заявила вульгарная дама в большой красной шляпе.
Агата чувствовала себя не в своей тарелке. Материал и правда оказался ужасным — кожа была жёсткой, грубой и слишком тяжёлой. Одежда получилась неудачной. Расстроенная, Агата покинула мероприятие, не попрощавшись ни с кем.
В просторной квартире Агата легла на кровать и размышляла о том, как исправить положение. Терять всё из-за французской кожи она не собиралась. Ей было ясно, что платья и костюмы нравились не из-за её особого дизайна — всех привлекал сам материал. На очередное убийство Агата идти не хотела. Когда модельер вернулся, она сделала вид расстроенной и подавленной, пытаясь вызвать жалость.
— Детка, это столица, здесь не терпят неудачников и слабаков. Если не хочешь вернуться в свою дыру, работай! Контролируй всё сама! Я не стал бы популярным, если бы полагался на других! Мне нужно заниматься бизнесом, у меня встреча! — сурово сказал Эрнест, надел свой коричневый кожаный костюм и направился к выходу.
— Встреча так поздно!? — возмутилась Агата и догнала его у двери.
— Я тебе не муж, дорогуша. Я иду снимать стресс на вечеринку к одной знакомой! Моё сердце не выдержало такого позора из-за тебя! Мне нужно расслабиться.
— Ты можешь расслабиться со мной! Я сделаю всё, что захочешь!
— Я тебя умоляю, Агата. Я взял тебя с собой лишь потому, что ты сшила несколько хороших платьев и костюм. Но я вижу в тебе только швею, не более. У меня есть более красивые женщины, которые могут меня утешить. Мой тебе совет — займись работой. Ещё один такой провал, и ты вернёшься в провинцию.
Модельер хлопнул дверью и ушёл. Агата была расстроена, но слёзы и отчаяние ей были ни к чему. "Местному бомонду нужны наряды из уникальной кожи. Все эти дамы и мужчины хотят быть в тренде, который задала я. Они получат то, что хотят", — подумала Агата. Она взяла своё кожаное платье, повесила его на видное место в коридоре, затем набрала номер полиции.
— Алло, я хочу сообщить, что в квартире Эрнеста Кальция обнаружено платье из человеческой кожи. Возможно, это вас заинтересует? Он убивает людей и шьёт из них костюмы, — чётко и ясно сказала Агата, после чего сбросила вызов. Она оставила телефон в квартире, собрала свои вещи, надела джинсы и кофту, забрала все деньги, которые смогла найти, и поспешила уйти.
Вечер у вдовы олигарха был испорчен. В особняк мадам Эльзы Рабе ворвались полицейские и арестовали модельера. Эрнест Кальций был в кожаном костюме, а у него дома обнаружили платье из того же материала. Модельер долго не понимал, в чём его обвиняют. Его посадили в изолятор. Экспертиза подтвердила, что костюм и платье были сшиты из человеческой кожи. Новость облетела всю страну, и по всем каналам показывали модельера-убийцу. Анализ ДНК совпал с данными пропавших людей. Лишь через месяц Эрнест осознал, в чём его обвиняют, и начал давать показания, пытаясь свалить всё на Агату, но ему не верили. Его приезд в маленький город совпал с пропажей хозяйки ателье Екатерины. Её муж яростно обвинял модельера в гибели жены. Эрнесту не удалось доказать свою невиновность, и его посадили в тюрьму.
Агата уехала под чужими документами на Дальний Восток. В небольшом городке она работала незаметной швеёй, создавая отличные и уникальные вещи, которые продавала через интернет. Агата чувствовала себя свободной и счастливой.
Приглядитесь, может быть, в вашем городе тоже работает Агата. Все ли ваши знакомые целы и невредимы?
Конец.