Отец рассказывал, что в конце 50-х он, проезжая по южному Китаю на открытом автомобиле, наблюдал, как местный крестьянин, совсем старик, пытался сдвинуть с места забравшегося в глубокую грязную лужу вола, ну никак не желавшего идти дальше.
Он его и бил палкой и кричал на него по своему, а когда все аргументы были исчерпаны, страшно заорал не сразу и не без труда распознанной русской сакраментальной фразой - и и вол пошел.
Ни китайский крестьянин, ни вол по русски не могли понимать одинаково, но последнее средство подействовало безошибочно.
К случаю вспомнился и ужасный "абанамат" армянского дедушки из автобиографического рассказа Довлатова.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.