Книги за решеткой

Давно хотел написать о крупнейшей библиотеке московской Лефортовской тюрьмы КГБ (ФСБ). Провести  экскурсию во времени. Может кому- то и пригодится. Да и время пришло, оно поджимает - «зараза»…

В Москве цветет и пахнет Олимпиада…Умер В.Высоцкий.  Знойное лето прошло.

«В один из  осенних дней 1980 года в Лефортовской тюрьме я встретился с коренастым, смотрящим исподлобья, молодым человеком. Это был заключенный, который ремонтировал  книги большой тюремной библиотеки. В ней сохранены книги, изъятые у «врагов» советской власти, нередко представляющие собой несомненную историческую ценность.  Короткое рукопожатие, быстрый взгляд. В тюрьме многое зависит от точности определения степени опасности и характера, того, кто стоит на твоем пути. Иногда ценой промедления бывает жизнь. Недоверие царит в этих коридорах и камерах. На то она и тюрьма матушка. Доверять нельзя никому, даже себе, если спишь. Разрушая возникшее молчание, я спросил, как его зовут.   «Саша» - коротко прозвучало в ответ. Он был на редкость неразговорчивым. Молчун, медвежонок. Он мало с кем общался, однако сокамерники догадывались, что он за человек. Его уважали, его слушались. Он был из «государственных», волею судьбы, занесенных в этот уголок. У него был самый большой срок из всех, работающих на ремонте корпусов тюрьмы.  И это было странным. Потому что в тюрьме КГБ не оставляли тех, кому давали более трех лет. А «государственники» «ходили» по десятке и по строгому режиму. А тут такое! Это было интересно. Тюрьма слухами живет, она ими дышит и питается. Так легче выжить в этих казематах. Многие рвутся отсюда на зону, потому, что годами не видеть неба, не дышать свежим воздухом вдоволь… Судьба меня свела с Александром Николаевичем Шеиным - матросом с мятежного  военного корабля. Осужден в 1976 году на 8 лет лишения свободы, находился в Лефортовской тюрьме с момента ареста, с  1975 года. То есть уже отбыл в тюрьме  пять лет.  В «крытке». Но, согласно  советскому закону он мог бы быть направлен на «государственную» зону в Киров еще три года назад!»

Если бы не было в суровом приговоре таких слов - «Помилованию и реабилитации не подлежит!».

Почему Саша, причем здесь книги?

А он их реставрировал и ремонтировал в Лефортовской тюрьме уже почти пять лет.
И показал мне, как это делается и как работать с ними. Естественно, что ремонтировались лишь те книги, которые были предназначены для выдачи подследственным. Антиквариат на руки не выдавался.

Помещение библиотеки находится на первом этаже тюрьмы. Ты проходишь через центр наблюдений  тюремного отсека до конца одного из коридоров. Надзиратели - «вертухаи» тебя знают, и за тобой уже не ходят.  Никаких красных дорожек. Ковровые дорожки есть только в следственной и оперативных частях. Прапорщик Василий здоровается с тобой и «благословляет» на работу.  Ты открываешь железную дверь, задернутую шторкой,  за ней дверь деревянная. И попадаешь совсем в другую атмосферу. Это уже не «крытка», а храм. Пахнет историей, лампадами, бумагой, книгами, клеем…И нет маленьких окон с решетками. Конечно, решетки остались, но они там, в библиотеке, уже не в счет. Первым делом смотришь списки заказанной литературы. Ты не знаешь, кому они пойдут – чиновнику, убийце-маньяку, террористу или шпиону. Тебя это не волнует. Не должно волновать. Ходишь от полки к полке и подбираешь книги. Лишь по выбранному сюжету понимаешь, что за люди находятся там, в коридорах «отсидки». Утечка информации таким образом, все равно происходит.
На полках тысячи книг. Я их не успел посчитать, но примерно более 2000 томов. По другим данным около 1700 - 1880 томов. 


Из прессы.
 «Есть полное собрание сочинений Маркса, Энгельса, Ленина, Плеханова.  Выписываются газеты („Правда“, „Известия“) как библиотекой, так и самими заключенными. На полках стояли книги Дельвига, Карамзина, Достоевского, Грибоедова, Диккенса, Полежаева, Аксакова, Сумарокова, Озерова, Фонвизина, Кантемира...».

Добавлю от себя…я держал в руках брошюрки со стихами Александра Пушкина, Владимира Маяковского и Сергея Есенина. Прижизненные издания. На одном развороте книги с трудом (пытались стереть) прочитал…Шкуро или Шкура. Я тогда еще не знал, что в свое время здесь находился белый атаман, пособник фашистов – Шкуро.
 

 Я не филолог и  не историк. Я юрист, который уже тогда писал заметки, стихи…Мне было трудно оценить все то, что я увидел. В силу молодости,  отсутствия опыта, профессиональной деформации…Но значимость этого была физически ощутима.  В этих книгах нередко встречаются дарственные надписи…Вашему превосходительству…или в дар купцу…даты, имена. Эти книги помнят своих владельцев, которых уже нет на белом свете. Ведь многие книги изымались у «врагов трудового народа» и «антисоветчиков».


Я впервые здесь увидел антикварные издания Альфреда Брэма… Все тома его книг о природе и о животных. С защитной бумагой на иллюстрациях. Все тома!!! Книга "Путешествие по Африке" впервые была издана в 1855 году. А я держал в руках книгу, изданную в 1898 году!!!  Эта книга  уже 150 лет входит в список лучших рассказов о путешествиях всех времен и народов.

Справка.
«Альфред Эдмонд Брэм (1829-1884), немецкий зоолог, в своем популярном труде "Жизнь животных" обобщил огромный материал по биологии животных. В первый том издания вошел очерк о царстве животных и материал по пятнадцати отрядам (с разбивкой на семейства) млекопитающих.  Основная трудность в практическом использовании этого интереснейшего собрания наблюдений, фактов и не придуманных историй заключалась в одном большом неудобстве. Во-первых, шесть или даже три тома Брема мог позволить себе далеко не каждый. Во-вторых, найти интересующее вас существо, не разбираясь в типах, семействах и т. п. мудрых вещах, было не так-то просто. Эти соображения и привели, в конечном счете, к появлению уникального издания - словаря животного мира, основанного на многотомном собрании Альфреда Брема. В результате получился универсальный справочник, охватывающий всех значимых представителей земной фауны, отличный путеводитель по морям, пустыням, саваннам и джунглям. Статьи о животных, расположенные в обычном алфавитном порядке, проиллюстрированы великолепными "бремовскими" рисунками, выполненными со знанием дела замечательными рисовальщиками-натуралистами. Энциклопедия "Жизнь растений" представляет собой уникальное по широте охвата и универсальности собрание описаний 2500 растений всех континентов Земли. Энциклопедия сочетает современный научный подход к описанию растений с живой, увлекательной формой изложения материала. Особое место в ней занимают любопытные исторические факты, легенды, мифы, народные обычаи и поверья, связанные с растениями; приводятся и практические рекомендации по выращиванию растений и уходу за ними. Читатель может узнать, какие деревья, кустарники и цветы следует выбрать для своего сада, какие комнатные растения подходят конкретному человеку, как правильно ухаживать, поливать и размещать растения в доме, чтобы они создали уют и принесли радость их обладателю. Много места в книге уделено лечебным свойствам растений, рассказано, как и от каких болезней их применять. Важной особенностью энциклопедии является то, что в ней впервые в столь полном объеме рассказано о происхождении названий растений, в том числе и русских. Приведено большое количество красочных иллюстраций, помогающих получить о растениях наиболее полное представление. «

Меня интересовала история возникновения такой библиотеки, исторически значимой и неповторимой. Тем более... тюремной библиотеки следственного изолятора КГБ СССР.

Из данных, постепенно обобщенных  мной, вырисовывается следующая картина.

Лефортовская тюрьма была построена в 1881 году. И об этом уже много написано. И чтобы не развеивать мифы об этой тюрьме, пишу только о том, что мне было интересно.

Изначально это была казарма-гауптвахта для нижних и офицерских чинов, наказанных за небольшие проступки.  Потом просто изолятор-тюрьма.  Московская военная тюрьма. И в ней собиралась библиотека. Но тюрьма – это всегда тюрьма. Помните у классика – человек придумал то, что отличает его от животных – тюрьму! Не каждый согласился бы добровольно там находиться. Как говорили надзиратели – «сюда приходят и уходят, а мы здесь пожизненно.» Тюремные порядки особые, со своей жестокостью и милостью.

Однако, справедливости ради, стоит признать, что большинство тех, кто когда-то сидел в "Лефортово", признают, что это, наверное, одна из редких советских тюрем, которая по бытовым условиям соответствует нормам Европейской конвенции по правам человека. Быть может, отсюда и возникшее нежелание в высших эшелонах власти обсуждать вопрос о незаконности ее подчиненности КГБ, а позже ФСБ.

"Если "Лефортово" передать в ведение системы исполнения наказаний, то она очень быстро испортится и станет заурядной тюрьмой, со всеми ужасами российских СИЗО". 

 Справка из архива.
«К 1917 году  библиотечный фонд, который собирали с конца XIX века, располагал разнородным и разнообразным количеством тематических произведений и книжных раритетов, такими как прижизненное издание А. С. Пушкина и полное собрание сочинений Н. С. Лескова за 1897 г. «

Откуда поступали книги, кто их собирал, зачем?  Так вот, изначально основу этой библиотеки составили издания, переданные из упраздненной Смоленской военно-исправительной роты. По современному – «штрафбат», «дизбат».

Справка.
«СМОЛЕНСКАЯ ТЮРЬМА(1868-1881). Ф. 989, 24 ед. хр., 1869-1879 гг.,
Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА)»

И как были умны те, кто стал создавать такие библиотеки. За свой счет! "Сидельцы" - за свой счет!  Позднее она пополнялась книгами, в том числе и  изъятыми у самих заключенных. Большой приток литературы в Лефортовскую тюрьму был в 1918-1943 годах. С началом работы ВЧК.

Читали "Американские заметки" Чарльза  Диккенса? Надеюсь, что читали.  Так вот  в 1786 года  в США была устроена одиночная тюрьма (в Пенсильвании), «режим которой рассматривался как образцовый.»  Там был  собран большой книжный фонд, чтобы «сидельцы» быстрее перевоспитывались.
Но не только в США, но и в европейских странах строились тюрьмы, рассчитанные на перевоспитание преступника.
Я нередко встречал «авторитетных»  людей, отсидевших на зонах по 40 лет…один из них, например,  наизусть читал всего Омар Хайяма!

«Один не разберет, чем пахнут розы.
Другой из горьких трав добудет мёд.
Кому-то мелочь даст, навек запомнит.
Кому-то жизнь отдашь, а он и не поймет.»

А другой, чудаковатый и похожий на бомжа,  выучил на зонах восемь языков! Книги помогли.

Справка.
«В 1876 г. в штате Нью-Йорк недалеко от  города  Эльмиры была открыта особая тюрьма.  В ней была создана хорошая библиотека. Внутри здания были расположены камеры заключенных, помещения для собраний, классы для занятий, мастерские, столовые - все они были хорошо обставлены, в некоторых случаях с претензией на уют. Заключенным предоставлялась возможность организовывать клубы, научные общества, литературные и музыкальные кружки, религиозные ассоциации. «

Но самое удивительное,  что и в России книги в камерах заключенных появились почти одновременно с соответствующей практикой… в США и  европейских стран, причем создание библиотек объяснялось не столько воспитательными целями, сколько «стремлением проявить милосердие».

Почему создавались библиотеки? Гуманность, сострадание или  милосердие? Думаю, что и то и другое, но самое главное – возможность манипулирования сознанием «сидельца». В условиях закрытого пространства можно путем подачи определенного материала  создать варианты работы с подследственным.   

Из прессы.  Интересный факт – «одним из активных сторонников гуманного отношения к заключенным был Ф.П. Гааз (1780-1853), который в качестве тюремного врача заботился не только о сохранении здоровья, но и о духовной пище людей, усердно хлопотал о раздаче арестантам книг духовно-нравственного содержания, лично снабжал их книгами.»

«Фёдор (Иванович) Петрович Га;аз (Фридрих-Иосиф, Friedrich Joseph Laurentius Haass московский врач немецкого происхождения, филантроп, известный под именем «святой доктор». Член Московского тюремного комитета и главный врач московских тюрем.»

Повсюду немцы! Мы их ругаем, потому что они пытались насильно нас, русских, изменить. Но тот вклад, который они сделали в развитие сильной Российской империи, просто колоссален!

Судя по информации архивов, нередкими были случаи передачи посылок заключенным в виде книг или газет. Например, когда А. Грибовский, бывший статс-секретарь Екатерины II, попал в Алексеевский равелин (в 1798 году), то на следующий день ему привезли…"один номер газеты, скрипку, книги и три изрядные блюда" от генерал-прокурора князя Куракина.

Библиотеки при российских тюрьмах не были спонтанным явлением. Они были частью системы и строго регламентированы. В 1804 было принято «Положение о должности смотрителя тюремного замка» в Москве. В инструкции упоминается возможность чтения религиозных книг.
«Из инструкции 1812 года читаем, что в Алексеевском равелине была библиотека и смотритель мог выдавать… русские, французские и немецкие книги по выбору заключенных!!!»  Это вызывает сомнение, так как повторно в 1818 г. Министерство полиции снова предписывает начальнику тюрьмы  завести библиотеку и …обещает прислать книги.

Справка.
«19 июля 1819 г. было дано разрешение на открытие в Санкт-Петербурге "Попечительного о тюрьмах общества". Проект его Устава трижды находился на рассмотрении у Александра I, вносившего в него свои исправления. В Уставе отмечается необходимость религиозного воздействия на заключенных. Предписывалось совершать церковные службы, проводить воскресные и праздничные дни "в благочестивых чтениях, беседах и молитвах". Впервые правительство заговорило о библиотеках в местах заключения, но ограничивало подбор литературы для них книгами Священного Писания и духовного содержания. «

А теперь подробно и самое интересное - члены "Попечительного о тюрьмах общества" сами выступали в роли чтецов, раздатчиков церковных книг…

Высшие чины надзорных инстанция, как например, обер-полицмейстер Гладков, уже, будучи президентом Общества… «раздавал арестантам экземпляры книжечки, написанной его дочерью, камер-фрейлиной императрицы ("Занятие в часы приятные", 1822 года), в которой давались советы, относящиеся к углублению заключенных в религиозные размышления. «

В 1839 г. принимается "Особое положение об исправительном заведении в Санкт-Петербурге". В них напрямую  запрещались "повести, сказки, романы, театральные сочинения", независимо от того, кто являлся их автором!

Тюрьмы проверялись на наличие в них библиотек!!!   Например, в отчете ревизора Танеева (1828 года)  о состоянии тюрем на пути от Одессы до Петербурга отмечается: "Библиотек нет". Но, уже известно, что тюремные библиотеки с 1801 года существовали в городе Пензе, а с 1839 года  в Харькове.

В Иркутске все известные «государственные мужи» и проверяющие  долгое время даже не упоминали об этом.

Как удивителен наш мир, как он многогранен. Люди, лишенные свободы, получали от тех, кому принесли своим действиями страдания и лишения - поддержку и помощь.

Литература входила в обыденную жизнь «сидельцев».

Справка.
«Во второй половине XIX века в тюремные библиотеки все чаще допускались книги светского содержания - научная и художественная литература. Представление о составе тюремной библиотеки середины 60-х годов дает опись библиотеки Алексеевского равелина за 1864 года.  Это не пять-шесть книг. Это более 600 томов.»

Случайный состав библиотеки не позволял заключенным заниматься углубленным изучением каких-либо вопросов. Только разрешение получать собственные или взятые из публичных библиотек книги помогало арестантам, и дало, например, возможность Д.И. Писареву, Н.Г. Чернышевскому и Н.В. Шелгунову вести литературную работу в заключении.  Так, в камере Н.Г. Чернышевского находились произведения не менее 25 писателей.  Д.И. Писарев написал в одиночной камере свои лучшие статьи.


Вы можете себе представить, чтобы комендант тюрьмы задумывался о комплектовании библиотеки? Но именно он обращается в вышестоящие инстанции с просьбой приобрести книги Шлоссера, Гервинуаса, Соловьева, Устрялова, Костомарова, Бокля, Гумбольдта, Рихтера и других.
Прошел год. И комендант заказал книги на собственные средства.
Что в этом удивительного? А то, что сидельцы знали имена писателей, читали их книги, и обладали сильнейшим умом. А мы все говорим про них - спонтанные революционеры. Или простые уголовники…А это не дураком быть.

Созданию библиотеки способствовали и сами заключенные. При освобождении или переводе на каторжные работы они оставляли в тюрьмах самое ценное – свои книги. Вы даже представить не можете, сколько рукописных трудов накопилось в архивных камерах. Сколько произведений так и не увидели свет, потому что они огромное время находятся в забвении за решеткой существующих тюрем. Я знаю, что мои альбомы с рисунками, записки и стихи тоже где-то там пылятся. Может быть, сохранились и  портреты «железного» Феликса Дзержинского, которые я рисовал. Процедура изъятия этого была проста. Обыскивали все вещи при отправке или при выходе – выносить за периметр ничего нельзя.

 
Справка.
«В конце XIX - начала XX в. как на Западе, так и в России наблюдалось довольно интенсивное развитие тюремных библиотек. В тюрьмах США появились штатные должности библиотекарей. Одним из первых тюремных библиотекарей была Мириам Е. Карей (с 1907 г.). В 1911 в рамках Американской библиотечной ассоциации был создан Комитет библиотек в федеральных тюрьмах. «

Из воспоминаний бывшего «сидельца», давно живущего за «бугром».
Читаю.

«В советских тюремных библиотеках из всех книг, даже из скучных и длинных любовных романов восемнадцатого века давно были вырваны все сексуальные эпизоды.» Библиотекарь   вырезал такие определенные страницы по списку, представленному начальством в библиотеку. Ну, это как в армии, бром в чай. Но и «сидельцы» сами оставляли себе на память листки такого содержания.


 «В Лефортовской тюрьме, к услугам заключенного была отличная библиотека, в которой он мог получить сколько угодно книг, будь то Фолкнер или Диккенс, Лермонтов или Гоголь.»
Кроме этого там были книги А. Солженицына, который также когда-то находился в одной из камер.

В остальном…при моем времени, в Лефортово были либо одиночные, либо двухместные камеры. Так что воспоминания типа… «заключенные страдали без женщин, секс занимал все их мысли и разговоры. Иногда по ночам они развлекались так называемыми «сеансами»: один из сокамерников читал вслух вырванные страницы или просто рассказывал, смакуя подробности, о своем личном наиболее скабрезном сексуальном приключении»… просто рассказ из другого времени.
Хотя, в другом случае,  я могу с ними и  согласится. 
Коллектив арестантов в 80-х годах ведь на самом деле был. Но только на «рабочке». В основном он работали на ремонте тюремных корпусов. В качестве слесарей, штукатуров, каменщиков… «Штробили»  ниши под электрическую проводку, под систему подслушивания, которая стояла в каждой камере, вделанная в стену. Устанавливали решетки, отопление. Зимой убирали весь двор от снега, осенью от листьев.  Снег собирали со всех дворов рано утром и сбрасывали его в специальный подвал с канализацией, где он таял. Часть доверенных из «рабочки» работала в гаражах. Могли принести бутылку водки или вина на день рождения, шофера спецмашин или прапорщики не отказывали. Потому что и слежка была постоянной, и оперативники  знали, кто на что способен.  Да и для многих не было резону, что - то замышлять. Срока были ничтожные. Часть заключенных могла работать прямо на улице Энергетической, убирая листву около наружной стены. Или заниматься покраской наружных объектов.  Летом заключенным из «рабочки» разрешали играть в волейбол во дворе одного из корпусов, но только в то время, когда в наземном прогулочном дворике не было никого.
 Все же остальные - «антисоветчики», предатели и шпионы  сидели в одиночках либо в двухместных камерах.


В своих воспоминаниях  нередко  описывают и рацион «сидельцев» - «у них только овсяная каша.»  Иногда, уже отсидевшие,   они упорно пишут о том, чего не было на самом деле. Ну, тут уж дело вкуса. Жаловаться на это тем, кто сидел на «крытке», большой грех.  Каждый день было новое блюдо. Подавали в одиночную камеру, как в лучших ресторанах города. Была и окрошка, и жареная картошка, и уха, котлеты, компот, чай.

Отзывы:

«Отличное место, чтобы годик-другой посидеть!» Pavel Lapin
«Чтобы попасть в Лефортово в понедельник, нужно встать в очередь в среду», Sergio Rimsky
«Длинная очередь, пацаны, сегодня сюда не вариант», Elia Potekaev

В России в начале XX в. число заключенных увеличивается, растет и количество тюремных библиотек. В 432-х из 652 тюрем, подавших отчеты в 1904 г., имелись библиотеки. Интересная деталь - наибольшее число библиотек (15 тюрем) оказалось в Европейской части России, а вот  в окраинных губерниях и областях (Сибирь, Кавказ, Дальний Восток) тюремные библиотеки вообще отсутствовали. Вот оттуда и уровень тюремного «образования»…даже на сегодняшний день.


Справка.
»В 1901-1905 годах правительство принимало меры, направленные на то, чтобы не допустить в тюремные библиотеки книги… "вредные в государственном и религиозном отношении". Циркуляры Главного тюремного управления предписывали изымать у заключенных книги "революционного содержания", проверить библиотеки и изъять из них все неподходящие книги.  И в то же время  в списки были включены  рассказы Григоровича, Толстого, Гоголя, Тургенева. Были там и разделы по географии, истории, гигиене и естественным наукам. В 1910 году уже  был издан Примерный каталог для тюремных библиотек, призванный помочь формированию их фондов.»

Пишут о том, советский режим был кровавый и жестокий. Хватали и судили всех без разбора. Но, поработав в свое время в архивах, я  понял, что все не так просто.  Многие на самом деле были врагами советской власти,  способными на все. И они сами подтверждали то, что их потомки сейчас преподносят в искаженном свете. Принимая во внимание наличия тюремного  насилия, давления и самооговоров…есть и логика в исследовании многих доказательств, подтверждающих наличие у части осужденных преступного умысла.

Тюрьмы были разные, как по кадрам управления, так и по характеру финансирования.
«В библиотеке тюрьмы НКВД на Лубянке заключенные могли читать произведения Замятина, Пильняка, Романова и любой том из полного собрания сочинений Мережковского. Наличие таких книг в тюремных библиотеках подтверждает и небезызвестный О. Волин:
"Библиотека во Владимире была чудесная, прежде всего тем, что по ведомственным причинам ее практически не касались изъятия «устаревшей литературы» во все 30-40-е годы. Я там наслаждался, словно попал в «спецхран», и известны случаи, когда умудренные лагерники специально устраивались «попасть во Владимир», дабы заниматься самообразованием».
В Иркутской области работает «правозащитник», бывший врач, плеснувший своей юной пациентке кислоту в лицо…на зоне свободно получал книги по юриспруденции, а затем с успехом закончил юридический факультет.

Конечно рано или поздно "сомнительная" литература была в тюремных библиотеках все же изъята. Ее просто перестали выдавать заключенным или подследственным. Поэтому многие раритеты уже так и не увидели своих читателей.

Искала и   не нашла "запрещенной" литературы в тюремной библиотеке Лефортова «правозащитница» Лариса  Богораз (Справка. Лариса Иосифовна Богораз (1929–2004 годы) - правозащитный деятель. Отец, Иосиф Аронович Богораз, в 1936 году был осужден и отбывал срок в Воркутлаге. Лариса Богораз училась на филологическом факультете Харьковского университета (лингвист, кандидат наук). После ареста своего мужа Ю. Даниэля она начинает активную правозащитную деятельность. В 1966–1967 годах посещает мордовские политические лагеря и знакомится с женами многих политзаключенных. В январе 1968 года вместе с Павлом Литвиновым составляет обращение «К мировой общественности», в котором выражает протест против грубых нарушений законности в ходе «процесса четырех». К 1968 году становится неформальным лидером правозащитного движения, постоянным инициатором и автором обращений и писем по проблемам политических репрессий.)
"Я слышала от прежних "сидельцев", что в Лефортове замечательная библиотека, составленная из "конфискованных" книг (думаю, что это еще одна тюремная легенда)".

Нет, это не легенда.
Потому что эти исторически важные и дорогие  книги уже не выдавались «сидельцам».  Кроме этого не стоит забывать, что заключенные стремились использовать библиотеки в своих целях для передачи информации.

Справка.
«По состоянию на 1 августа 1998 г. 720 тыс. заключенных находились в колониях, 260 тыс. - в СИЗО и 20 тыс. - в ВК. По количеству заключенных на 100 000 жителей наша страна занимает первое место в мире (в мировом масштабе средний показатель, по данным группы Надзора за соблюдением прав человека в США, составляет 106 заключенных на каждые 100 000 жителей, а в России этот показатель равен 690), поэтому исключительное значение приобретает проблема профилактики и снижения уровня преступности. «

Многие пишут о том, что прогулочные дворики в Лефортовской тюрьме были на крыше. Это верно. Но там был еще один дворик. Небольшой, для трех-четырех персон. «Крытка» в «крытке».

«После выдачи книг меня повели на прогулку. Я гулял в одиночестве в специальном асфальтированном прогулочном дворике, окруженном высокими стенами, а стерегли меня двое надзирателей. Один надзиратель находился на высоком помосте, напоминающем капитанский мостик на корабле, а другой — сидел в низкой будке, похожей на собачью, в противоположной стороне дворика.»

Я был случайным свидетелем, как из такого дворика пытался сбежать подследственный-«государственник». Поняв, что это ему не удается – он прорвался наверх к будке дворика и бросился вниз. Меня срочно убрали, я успел лишь  заметить, как из - под его головы растекается лужа крови. 

Так что стены тюрьмы хранят многое.


 На Западе всячески стараются уменьшить вред, причиняемый пребыванием человека  в тюрьме. Заключенным помогают поддерживать связь с семьей, приобретать полезные профессии и учат отдавать предпочтение ценностям реального  мира.  В российских же  тюрьмах есть свои местные «университеты», где «блатные» дают совсем другие уроки и создают свои правила. 


К особенностям составления фондов  тюремных библиотек относится наличие в нем юридической литературы, словарей и самоучителей иностранных языков (интерес к самостоятельному изучению иностранных языков наблюдался еще у "сидельцев" в XIX столетии). Традиционным является также интерес заключенных к периодическим изданиям.
Выдача книг из  тюремной библиотеке довольно специфична. Здесь контакты поставщика и потребителя  ограничены. Само обслуживание  производится заочно. Возможность заказать литературу (по каталогу, списку) предоставляется заключенным  один раз в десять дней (литература также выдается на десять дней). Тщательно прослеживается путь книги (ведется "карточка учета движения книги", на которой отмечаются фамилии заключенных, даты выдачи и возврата, данные того, кто проверил книгу, результат проверки и т.д.). Сданные читателями книги проверяются на предмет целостности страниц, наличия помарок, подчеркиваний, чтобы не допустить распространения какой-либо информации. Вы представляете, что проверкой сданной литературы занимается целый штат сотрудников? Если в Лефортово сидят, предположим, 100 человек…из них 60  читают книги…в течении 10 дней появляется около 1000 записей, проколов, значков, подчеркиваний и т.д. Как говорится – «голь на выдумки хитра!» И вот тут- то срабатывает система отслеживания категорий поведения. По ситуации можно судить, кто заказывает книги, характер книг, частота их заказов, результат заказов. Свойства заказов. Террорист имеет свой знак, маньяк свой, государственный чиновник-взяточник свой и так далее. А вроде бы просто - библиотека. Книжки…

Из прессы.

»С человеком случилось горе,
И чтоб разум его не сгорел,
Разрешите ему помечтать,
Разрешите мне книги читать.»

«После завтрака я спросил у надзирателя, можно ли получить для чтения книги? Вскоре к моей камере подошел библиотекарь и подал мне в «кормушку» три книги. Две из них оказались приличными: это были произведения Новикова-Прибоя и Станюковича. Потом я узнал, что важным «зекам» библиотекарь сначала приносил каталог, а потом выбранные по этому каталогу книги. Чинопочитание и субординация в СССР — превыше всего! Даже в тюрьме!»


»Библиотеки в тюрьмах, действительно, выполняют важную гуманную миссию. Они помогают людям, оказавшимся в заключении, выдержать выпавшие на их долю испытания, содействуют исправлению и перевоспитанию осужденных к лишению свободы, их духовному возрождению. Распространение принципов гласности на работу библиотек в местах заключения, снятие барьеров в использовании ведомственных архивов и литературы "для служебного пользования" может открыть неисчерпаемые возможности для разработки этой темы.»

Что происходило за стенами Лефортовской тюрьмы? Тоже интересный вопрос.

До недавнего времени Лефортовская тюрьма  относилась к ведению ФСБ, однако осенью 2005 года была уже  передана Минюсту. Почему? Потому что Россия стала заигрывать с США и Западом.  Продавать свою свободу. Прыжки в сторону европейских норм. Но ведь по условиям содержания, по отношению к заключенным, Лефортовская тюрьма  всегда считался самой элитной. Даже попасть на  "рабочку" считалось подвигом. Там были свои критерии отбора. Начиная от срока и статьи, кончая разработкой личности. Многие рвались на работу именно в Лефортово. И многие из них подписывали документы о работе на КГБ/ФСБ. Не скрою, там были люди, которые, по сути, не представляли опасность для общества. Ну, или не там перешли кому-то дорогу. Или просто кого-то по разным причинам спрятали.

"По коридорам следственного изолятора надзиратель идет, громко щелкая пальцами или, если не умеет, стуча одним ключом о другой. Это сигнал - предупреждение тем, кто, возможно, идет навстречу: веду заключенного. Мы не должны встречаться, не должны разговаривать, не должны видеть друг друга", - так вспоминает о "Лефортово" ее бывший узник, бывший  вице-премьер и министр строительства Израиля Натан Щаранский. «


Это правила не только Лефортовской тюрьмы, но и  европейских  тюрем.  Стучат ключами по ключам. Тоже самое и в тюрьме Маобит (Берлин). Не пойму, что в этом удивительного? Ах, да…разговоры поговорить.

В свое время в Лефортовской тюрьме  побывали: нарком НКВД Ежов (расстрелян), генерал МГБ Судоплатов (расстрелян), начальник Главного управления Казачьих войск при Восточном министерстве Германии генерал, пособник фашистов Краснов (расстрелян), командир Русской освободительной армии, предатель, пособник фашистов  Власов (повешен), командир Кубанского казачьего корпуса, пособник фашистов   Шкуро Андрей Григорьевич - командовал так называемой «собачьей сотней» из кубанских казаков (повешен), командир «Дикой дивизии белой армии» генерал, пособник фашистов  Султан-Гирей Клыч (повешен), Яков Рапопорт (известное дело врачей, был полностью оправдан), Анатолий Быков (красноярский криминальный авторитет, политик, был осужден и отсидел свое), Моисеев Валентин, бывший сотрудник МИДа, обвиняемый  в шпионской деятельности в пользу Южной Кореи (был осужден и отсидел свое), Александр Литвиненко, бывший сотрудник КГБ/ФСВ (осужден, отсидел, умер в Англии), Лебедев Платон (осужден, отбывает срок), Пичугин Алексей, « маньяк - убийца» - Александр Пичушкин (осужден, отбывает пожизненный срок), вице – президент страны Александр  Руцкой (жертва политических разборок с  Б. Ельциным, освобожден по амнистии), председатель Верховного Совета  СССР Руслан Хасбулатов (жертва политических разборок с  Б. Ельциным, освобожден по амнистии), правозащитник, политик Валерия Новодворская (осуждена, освобождена по амнистии, умерла своей смертью), Матиас Руст (немецкий пилот-хулиган,  приземлившийся на Красной площади, осужден, амнистирован, в Германии снова попал в тюрьму за попытку убийства медсестры), предприниматель Лев Вайнберг (осужден, отбывал срок), бывший заместитель министра внешнеэкономических связей России А. Догаев (осужден, отбывал срок), заместитель начальника финуправления ФАПСИ при Президенте Российской федерации В. Манастырецкий (осужден, отбывал срок), профессор Высшей школы  МВД Е. Жигарев (осужден, отбывал срок), авторитетный законник М. Мильготин (он же Марчелло), бывший главный бухгалтер холдинга «Медиа-Мост» Титов, писатель Эдуард  Лимонов (он же  - лидер Национал-большевистской партии России),  командир чеченских боевиков Салман Радуев (после ранений был через Турцию отправлен в Германию для лечения, по возвращению в Россию во время спецоперации был арестован сотрудниками ФСБ), оставшиеся в живых участники захвата театрального центра на Дубровке во время спектакля «Норд-Ост» в Москве, Аслан Мурдалова, братья  Алихан и Ахяд Межиевы, Асланбек Хасханов,  Хампаш Собралиев, Хасан Закаев, Луиза Бакуева  (Захват террористами Театрального центра на Дубровке произошел 23 октября 2002 года. Тогда группировка чеченца Мовсара Бараева в составе  40 вооруженных боевиков, среди которых были как мужчины, так и женщины захватила в заложники более  900 человек. Почти все боевики были уничтожены, однако и умерло около 170 безвинных граждан. В связи с мораторием на смертную казнь,  все боевики получили от 15 до 22 лет колонии строгого режима.) В Лефортовской тюрьме находился непродолжительно время и пособник чеченских боевиков -  майор милиции ОВД «Нижегородский» Игорь Алямкин, выдавший разрешение на проживание в Москве террористке Луизе Бакуевой.
Сидел здесь и Павел Захаров (кличка Цируль, Паша Цируль, умер в тюрьме) лидер преступной группировки, которая занималась вымогательством и похищением людей с целью получения выкупа.

Здесь сидели под следствием самые кровавые монстры настоящего времени. Например, первая известная чеченская террористка Зарема Мужихоева, участвовавшая в захвате школы в Беслане. При попытке произвести подрыв в  московском торговом комплексе на Манежной была задержана Зара Муртазалиева. Она была даже рада тому, что ее задержали, охотно сотрудничала с сотрудниками оперативных служб.


Именно в Лефортово сидел причастный  к знаменитому пожару в гостинице «Россия» вор в законе Юрий Лакоб (уголовные клички Хаджарат и Ваджакет).

В девяностых годах в Лефортовском СИЗО ожидали окончания следствия члены ГКЧП маршал СССР Язов, председатель КГБ СССР Крючков, и  разгромленного позже Верховного Совета Российской Федерации А. Руцкой, Р. Хасбулатов, В. Ачалов, В. Баранников, А. Макашов и другие. 




Как пишет «диссидент» Владимир Буковский - "Здесь всегда хотели от людей только одного раскаяния. Оттого, верно, сами стены Лефортовской тюрьмы пропитаны покаянием". Он сидел в этой тюрьме несколько раз. Первый раз в 1963 и последний в 1976 году.

Как это ни странно, но сидела в тюремных камерах сама история СССР и России. Сидели они почти рядом на первом этаже, ничего не зная, друг о друге. Стены Лефортовской тюрьмы могут молчать. 

Как и книги за решеткой…