Микки...

            
                В институте его звали Микки. Весу в нем было всего ничего - килограммов сорок, наверное... Тоненький , миниатюрный , казалось, игрушечный мальчик. Девчонки шептались, что с самого детства Микки так и продолжает укладывать в постель небольшую куклу...

                - Поосторожней, повнимательней, пожалуйста - мой Микки очень чувствительный,- убеждал  папа бывшего капитана Гирусова... С грехом пополам, закончив  наш факультет заочно , прямо на  глазах, он чудесным образом превратился, поначалу в майора, а затем  и вовсе -  в подполковника...

                По общему виду и выражению лица, нетронутого интеллектом, независимо от воинских званий и регалий, он никогда не превосходил уровня азартного старшины, только-только, получившего заветные лычки и от избытка чувств брызгавшего слюной на нижестоящих собеседников...

                - Поверьте, полковник,- подобострастно повышал в звании отец героя,- Сам факт  приближения к танку на июльской жаре может вызвать у Микки кровотечение из носа ... При этом , он совал и совал Гирусову бесконечные свёртки с бутылками...

                - Да, я ж - я ж его  как родного..!, - блестя глазами при виде спиртного и закусок, с умилением ворковал растрогавшийся любитель гастрономических экскурсов, получивший очередной подарок Небес...

                Оставшись без строгого надзора истеричных жён, наши военные преподаватели, получившие пару месяцев вольницы в хлебосольном Николаеве, отрывались по полной...

                Единственным недостатком, отравлявшим их безоблачно-счастливое состояние, было постоянное отсутствие денег, подло и быстро исчезавших то за карточным столом, то в закромах ближайшей алкогольной забегаловки...

                Родители курсантов, под завязку гружённые снедью и пойлом, приезжавшие для облегчения  двухмесячной службы  своих великовозрастных сынков, получивших накануне долгожданные инженерные дипломы , были всегда очень и очень кстати...

                Несмотря на ожидания окружающих, посматривавших на него свысока, Микки никогда не унывал...
 
                - Это оригинально, но не смешно..!,- легко гасил он многочисленные шуточки и подколки, щедро сыпавшиеся  с самого начала полевых занятий...

                Сапоги самого маленького размера смотрелись на нем громадными.  Форма, в которой он, казалось, утонул, была размера на три больше.. Однако Микки, бодро улыбаясь в свои небольшие аккуратные усики, постоянно сеял вокруг себя только смех и позитивный настрой...

                - Ладно, Милик, сдавай!,- жалел он меня... Будем играть хоть в Белот, хоть в Клабер,- все равно проиграю. Но, как говорится, за удовольствие надо платить...

                Ввиду высокой карточной тренированности обитателей общаг, к коим относился и я, «городские» играть со мной  опасались вполне обоснованно... Однако, мне от этого, легче не становилось...

                - Не играть же в поддавки, на самом деле ?! 

                Микки оставался одной из последних отдушин. Ведь ставки были нешуточные. За партию можно было проиграть целую  кормовую единицу.

                Так в Николаеве стали называть и порцию мороженного, и пачку сахарного печенья, и бутылку сладкого лимонада...

                Все это богатство продавалось  в небольшом киоске, что бойко торговал прямо на территории военной учебки.

                Первоначальное исхудание, приведшее за завтраками к лихорадочному  набиванию карманов гимнастерки корками хлеба и кусочками сахара, постепенно прекратилось.  Карманы  стали выглядеть приличнее...

                Мои сытые дни, к сожалению,продолжались недолго...

                Стоимость «кормовой единицы» была ниже 20 копеек, но проигрывать ее не хотелось никому...

                Когда окружающие стали явно увиливать от карточных поединков со мною, пришлось пойти на хитрость...

                Голод - не тетка. И я стал играть на карточные колоды.

                За короткое время практически все колоды были  выиграны  и безжалостно сожжены в одном из подходящих окопчиков.

                За неимением «инструмента», часть контингента была вынуждена  играть только со мной. Однако, опять же, ненадолго...

                Шеф военторговского киоска оказался настоящим маркетологом. Цена колод возросла с 90 копеек до рубля тридцати. Это было хорошей новостью. Однако, ежедневный завоз пары колод удесятерился... Это было новостью плохой. Это был конец - конец моего очередного великого предприятия...

                Однако, Микки стал Спасителем. После очередного проигрыша он улыбался и  торжественно вёл меня к киоску, приговаривая:

                - За несчастный урок математики платят целый рубль! А за партию с Мастером, я вкладываю всего 18 копеек..! - Он торжественно пожимал руку и вручал проигранную « кормовую единицу» в виде лимонных» вафель, мороженого, лимонада и прочих прелестей, завезённых  накануне...

                - Равняйсь! Смирнааа! Айзенштейн, Бланк, Гак..! - Выйти из строя!,- торжеству капитана Комарова казалось не было границ.

                Пользуясь небольшим перерывом в полевых занятиях на полигоне ,  играли в карты все, кому не лень. Однако, наказание контингента именно нашей еврейской троицы, было, несомненно, самым желанным...

                - Пять нарядов вне очереди! Никаких увольнительных в город до конца лагерей! Я Вас научу Родину любить!,- капитан произнёс свою любимую присказку и добавил:

                - А Вас , Штирлиц, то бишь, Бланк, я попрошу остаться! Сегодня же, как редактору  Боевого листка , я приказываю - критически отобразить Ваше неприглядное поведение в виде игры в карты и дать соответствующую строгую оценку Вашего морального разложения!

                - Чтобы номер висел в казарме уже сегодня, к ужину...

                - Я, тоже, мог попасть в Историю! ,- завистливо произнёс Микки, читая в листке на стене мои критические стишки о нашем ужасном проступке...
 
                - Сполосни, дорогой, после ужина сто двадцать две миски с ложками, коими я должен развлекаться трижды в день,  и пропишу тебя в следующем  Боевом листке как пособника и подпольного картежника, выявленного бдительными  комсомольскими активистами...

                - Нет уж! ,- решительно отказался Микки, - Мухи отдельно, и , котлеты, соответственно, отдельно..

                - Давай, Милик,  лучше ещё партеечку..!

                Твоя Татьяна, все равно, писем тебе не пишет. А ты ей строчишь каждый день! Небось, стишками, стишками...

                Поверь, кроме карт, нет счастья в жизни..,- пытался успокоить он меня...

                - А, хочешь ?  Я этого Комарова,  завтра же  на стрельбах, и завалю..?,- неожиданно предложил он...

                Представив отважного миниатюрного Микки с несоразмерно большим автоматом Калашникова, я невольно рассмеялся:

                - Давай - давай , дорогой... Убивать никого за меня не надо. Лучше карты сдавай побыстрее...