Пожиратель сюжетов. Глава 11

Глава 11. Давай познакомимся.

Космолёт приземлился у самого порога Колыбели. Это было не просто, учитывая потоки сюжетов, вливающихся в неё со всех сторон. Пришлось некоторое время лавировать и примеряться, дабы кого случайно не задеть и не раздавить.
Козорезов аккуратно вылез из кабины и прислушался. Однако, ни чавканья железных челюстей Пожирателя, ни стонов и криков пожираемых он не услышал. Хотя, мимо него обречённо отправлялись в неизвестность стройными и не очень рядами многочисленные чужие сюжеты.
В то же время, как ни странно на их собственную компанию никто не обращал никакого внимания. Образы просто обтекали космолёт с обеих сторон, а сам Пожиратель, либо его приспешники никаких оборонительных или наступательных действий не предпринимали. Такое пренебрежительное отношение к их спасательной экспедиции казалось даже несколько обидным.
Теперь все трое сидели на ещё прохладной после стремительного полёта обшивке аппарата, растерянно озираясь вокруг.
- Нас даже не замечают! – удивилась Муза.
- Скорее, игнорируют, - произнёс Валера.
- И каков, в таком случае, наш план действий? – поинтересовалась девушка.
Оба посмотрели на зачинщика этой экспедиции. Грек сосредоточенно думал, или умело делал вид, что погружён в мысли. Наконец он вздохнул и поднялся на ноги.
- Пойду-ка я на разведку, - сообщил Муз. – Ждите тут и не двигайтесь.
- Нам не стоит разделяться, - возразила Муза. – Пойдём все вместе.
- Предлагаешь сунуться в неизвестность всем разом?
- Он прав, - поддержал грека писатель, - мы ведь даже не знаем, что там, в действительности происходит.
- Береги нашего автора, - посоветовал грек, - тут все игры заканчиваются. Постараюсь всё выяснить, тогда и решать станем.
И парень исчез так быстро, что никто не успел и слова произнести. Валера растерянно посмотрел на девушку.
- Он скоро вернётся, - ободряюще произнесла  она.
- Конечно, вернётся, - согласился Валера.
- Не смотря на все наши с ним разногласия…
- Из-за меня? – невесело усмехнулся он.
- Разумеется, - подтвердила она. – Мы оба знали, что ты – избранный. Но, я желала стать чем-то большим, чем просто музой.
- А у него был чисто деловой подход, - подражая голосу грека, произнёс писатель. – Очень даже понимаю.
Девушка смущённо улыбнулась.
- У него имелся опыт работы с избранными авторами, понимаешь? А я просто влюбилась в тебя!
- И перед тобой встал выбор, - кивнул Валера. – Скорее, он же его и поставил.
- Пойми! – почти умоляла девушка. – Он когда-то был музой самого Шекспира! В нашем мире это дорогого стоит.
- Задавил авторитетом, - констатировал Козорезов.
- Не совсем так, - возразила она, - просто помог стать для тебя осязаемой в обмен на должность. Он знал, как это можно сделать. А я была просто влюблённой дурой!
Валера обнял Музу и долго не отпускал. Он поражался теплу, исходившему от её тела, такого реального и нежного. Он пытался сказать самому себе, что обнимает абстракцию, плод своего воображения, но из этого ничего не выходило. Тепло её оставалось реальным, а слёзы такими же солёными.
- А знаешь, - сообщил он, - есть такая поговорка…
- Всё, что ни делается – к лучшему? – сквозь уже совсем редкие слезинки поинтересовалась она. – Так говорят люди?
Он кивнул, и прижал её ещё крепче.
- Вот только не пойму, - не отпуская девушку, спросил Валера, - от чего ты всегда называла его ковбоем?
- Я так его вижу, - насколько позволяли объятия, пожала плечами Муза.
Козорезов тут же отпустил её, будто обжёгся.
- Ты не забыла, что я – автор? – немного грубо с ноткой ехидства поинтересовался он. – Иносказания и, уж тем более, прямой обман я вижу очень издалека.
- Прости, - девушка снова попыталась прижаться к нему, но наткнулась на ладонь его вытянутой в её сторону руки. – Я действительно так его вижу! Только не ковбоем, скорее бандитом с кольтами на бёдрах! Ведь он обманул и меня, и тебя!
Она упала на своевременно подставленное плечо писателя и расплакалась, чему теперь он более не препятствовал.
- Эти Великие, они во все времена такие сволочи! – причитала Муза сквозь рыдания. – Ведь он сказал тогда, что, став твоей женщиной, я ещё более стану вдохновлять тебя! А в результате, ты на целый год выпал из творчества вовсе!
Козорезов снова вспомнил тот год. Лучше б и не вспоминал. Перед глазами пронеслись дни и месяцы, обиженные им друзья и родственники, измученная прихотями и грубыми желаниями Муза. Заваленная бутылками и бумагами с отрывками прозы и стихов квартира. Смрад давно не стираных носков и вонючих тапок.
- Ему-то, зачем это было? – хмуро поинтересовался Валера, уже сильно передумав идти спасать маленького тирана. – И почему ты молчала раньше?
Удобно устроившаяся на его плече девушка, теперь отвечала почти спокойно. Подобные перепады женского настроения были Валере совсем не в новинку, от чего не произвели на него никакого впечатления.
- Откуда мне знать?
- А если подумать? – Валера погладил свою абстракцию по голове.
Как и всякая женщина, на ласку Муза ответила потоком информации. Оставалось только отловить, и отсортировать зёрна от плевел. В итоге вышло нечто наподобие этого:
- Я много раз пыталась вернуться, глядя, как ты пропадаешь. Но Он говорил, что лишь, опустившись на дно, можно затем высоко всплыть! Он говорил, что только из хорошо унавоженной почвы вырастает огромный плод!
Сволочь, конечно, подумал Валера, но как же он оказался прав!
Девушка перевела дух.
- А раньше я молчала, потому что…
- Не продолжай, - попросил Валера, - это я уже понял. Лучше побольше про грека и Шекспира. 
- Как-то не вовремя, - усомнилась Муза.
- Да брось ты!  Сидим – ничего не делаем. Ждём нашего разведчика. Вокруг ничего не меняется. А он велел ждать. Вот и подождём. Рассказывай.
Муза посмотрела вниз, на проходящие мимо образы и сюжеты. Среди них были и почти точные копии шекспировских страстей, по отсутствию таланта современных авторов, перешитых на нужный манер.
- Ты же мёртвого достанешь! – посетовала она.
- Вы же сами практически боги, если верить вашей легенде, - парировал он. – Недоразвитые немного, но боги!
Сравнение с богами девушке явно пришлось по сердцу. Она вся просияла, даже невзирая на окружающую тревожную обстановку. Какай же даме неприятно, когда её называют богиней. Про недоразвитость она просто пропустила мимо ушей.
- Так что там с Шекспиром? – повторил свой вопрос Козорезов.
- Шекспир, как и ты, был из числа избранных, - повторила Муза, - он мог проникать в этот мир и напрямую искать сюжеты. И тогда наш ковбой вдруг обнаружил, что муза избранного и сама становится способной перемещаться в материальный мир. Ты понимаешь, что это для нас значит?
- Что?
- Вы – люди, даже не понимаете своего счастья! Иметь тело, соприкасаться, ощущать запахи, ходить, сидеть, лежать… обнимать!
- И умирать, - добавил Валера. – Мне вот не доводилось ручкаться с Александром Македонским. А лет через сто меня даже правнуки не вспомнят.
- Именно тебя, как раз, вспомнят, - успокоила Муза, - ты же избранный!
- Ну да, - усмехнулся писатель, - Гомер, Шекспир и Козорезов!
Они помолчали.
Грека всё не было, да и вокруг ничего не менялось. И хотя причин для тревоги вроде бы не виделось, Валере стало как-то неуютно на душе. Какое-то очень неприятное предчувствие угнетало его разум. Зачем-то вспомнилось, как Гомер пророчил его в свои приемники в этом мире, в городе Затерянных Душ.
- А были избранные, которые остались здесь навсегда? – поинтересовался он. – Я как-то забыл спросить Одиссея.
Она посмотрела на него так грустно, что это и было ответом. И всё же девушка ответила и вслух:
- Про Сент-Экзюпери ты, разумеется, знаешь.
- Знаю только, что не так давно нашли его самолёт.
- А сам он исчез.
- Да, о его судьбе, его последних часах и минутах ничего не известно. Нигде не смогли найти никаких записей или донесений о воздушном бое, в котором он был сбит.
- Никакого боя и не было. Он здесь.
- В этом мире?
Перспектива пообщаться с величайшим мастером заворожила писателя. Раз уж он вхож сюда, то от чего же не воспользоваться. Разумеется, как только они разберутся с Пожирателем сюжетов.
- Ничего не выйдет, - словно прочитав его мысли, сказала Муза, - Маленький Принц оказался большим эгоистом. Он завлёк своего создателя в Город Потерянных Душ и связал бесконечными беседами на псевдо философские темы. Так что Экзюпери недоступен даже для самого Гомера.
- Сюжет завладел автором? – удивился Валера.
- Такое случается сплошь и рядом, - подтвердила девушка. – Нерон сжёг Рим, когда решил, что иначе у него не выходит правдоподобно описать это событие в своей трагедии.
Вот только мною завладевать некому, с горечью подумал Козорезов, ведь мой сюжет уже где-то там, в этой ненасытной утробе, или приближается к ней. И он бросил очень недобрый взгляд на гору, бывшую некогда Колыбелью сюжетов, а теперь, поглощавшую их.
- Да где же он? – не выдержала Муза.
- Может, его уже и нет, - грустно предположил Валера.
- Муза – это не сюжет! – парировала девушка. – Мы не выдумка. И как ты, верно, заметил, мы почти боги, а значит бессмертны!
- Тогда давай пойдём, поищем его.
- Сначала понаблюдаем.
Они с высоты своего расположения рассматривали то, что происходило вокруг.
Приближаясь к тёмным провалам, за которыми они исчезали, несчастные сюжеты теряли краски и становились сначала чёрно-белыми, а затем и вовсе прозрачными. Огромные монстры в образе Кинг-Конгов подгоняли отстающих здоровенными бамбуковыми палками. И никто не сопротивлялся. Даже полицейские с мигалками, которые так же теряли цвет, приближаясь к большим обезьянам, проявляли полное равнодушие к своей участи. Между тем, тумаки   доставалось и самим стражам порядка, и их машинам.
Гориллы выполняли свою работу  монотонно, и не проявляя ни малейших эмоций, от чего походили на какие-то огромные автоматические механизмы гораздо больше, чем на животных, либо их образы. Вероятнее всего, подумал Козорезов, это и были бездушные роботы, выполняющие заложенную в них программу устрашения. Поэтому их и не интересовал ни сам неподвижный космолёт, свалившийся откуда-то сверху, ни его команда.
- Жуть какая.
Валеру даже передёрнуло при мысли, что его гениальный сюжет вот также может сгинуть в ненасытной пасти неизвестного чудовища, подгоняемый немилосердными ударами. Или уже сгинул? Хотя Муз уверял, что обязательно это почувствовал бы. Вместе с разгоревшейся надеждой пришло, и непреодолимое желание немедленно начать что-то делать. Он не знал что, но какая разница! Сидеть, сложа руки, больше не оставалось сил.
Он громко хлопнул ладонью по корпусу космолёта, и принялся торопливо спускаться. Но девушка остановила его, крепко ухватив за полу халата.
- Постой, - крикнула она, - посмотри, там что-то происходит!
Валера остановился и посмотрел в сторону, куда указывала Муза.
На самом верху горы, пожирающей сюжеты, показался человек. Вот только теперь он совсем не походил ни на грека, ни на ковбоя. С его плеч мягкими складками стекала пурпурная мантия. Его голову украшал золотой венец. Его пальцы тяжелели от перстней с драгоценными камнями. На его груди покоилась тяжёлая золотая цепь.
- Кто это? – не сразу понял Козорезов.
- Я кажется поняла, - прошептала девушка.
- Что ты поняла? – спросил Козорезов.
- Сейчас увидишь, - сообщила Муза. – А скорее, услышишь.
Сам Козорезов пока понял только одно – Муз, его грек, оказался в опасности. Пожиратель захватил его, и теперь, нарядив римским цезарем, станет использовать.
- Но надо же что-то делать!
- Потерпи.
- Что ты знаешь такого, чего не знаю я?
- Смотри.