Последнее дело Билли Аттертона. Выпуск 1

Пролог.


   Экипаж мчался по пустынной мостовой на всей скорости, на какую только был способен. Кучер погонял лошадей, а сердце его стучало так безумно, что казалось, этот адреналин передался и его вороным. И этому волнению было объяснение: хозяин опаздывал, а он никогда не опаздывает. Опоздание сулит большую беду, и она, беда, конечно же, упадет на плечи седого мужичка, что гнал вперед экипаж.
   Колеса звонко стучали по каменным булыжникам, тем самым разрушая ночную тишь. На этот громкий и яростный звук, словно мчался целый табун скакунов, из своих окон выглядывали бедняки, чтобы хоть одним глазком увидеть то, что происходило на улице.
   Экипаж покачивался из стороны в сторону, но хозяина это нисколько не раздражало. Он любил быструю езду и звук, исходящий из-под копыт, стук колес и взволнованные голоса жителей. Но вот собеседнику, что примостился напротив хозяина на мягких шелковых подушках, — которые, между прочим, казались молодому человеку совершенно безвкусными, но спорить на этот счет он не стал и тут же отбросил мысль вон из головы, — поездка лишь действовала на нервы, а от вечного покачивания экипажа из стороны в сторону — укачивало.
   Перед молодым человеком сидел тот самый хозяин в потрясающем накрахмаленном сюртуке, у которого из нагрудного кармашка свисала золотая цепь и высовывался уголок белоснежного платка. Отчетливо были видны инициалы, вышитые на том платке: «А.К.».
   В руках хозяин крутил свою трость из черного дерева с серебристым набалдашником в виде сидящего льва. Это был семейный герб хозяина, и каждый, кто хоть раз видел его, точно знал, что этого льва и его хозяев стоит обходить стороной. Рядом же на подушке лежал цилиндр с серебряной лентой и вплетенной в нее красной розой. Еще одно проявление отсутствия вкуса у хозяина, подумал молодой человек, но не подал виду.
   — Мэттьюз, ты меня вообще слушаешь? — прозвучал властный голос хозяина, и молодой человек тут же прояснил голову, обратив покорный взгляд на некого А.К.
   — Конечно, хозяин!
   У хозяина были неаккуратно выбритые усы, за что уже был наказан цирюльник. Его больше никто не видел. Хозяин никогда не прощает ошибок! Это Мэттьюз успел выучить назубок. Лицом же хозяин больше походил на ригельштальца, нежели кларнака, но в нем все же угадывались нотки чего-то южного. Хотя это было не столь важно, ибо большее значение имело то, какие эмоции выражает лицо хозяина, и по нему уже можно было судить, доживешь ты до завтрашнего дня или об этом стоит забыть раз и навсегда. А это, между прочим, было трудно. Хозяин славился прекрасным игроком в покер и умел прятать свои эмоции, но многие приближенные все же научились узнавать настроение своего господина и подстраиваться под него.
   — Ты понимаешь, что еще чуть-чуть — и наш план бы рухнул, — повысил тон хозяин, — а все из-за тебя и твоих людей, Мэттьюз. Но, — хозяин улыбнулся, и это был хороший знак, — ты смог вовремя исправить свою ошибку и сделать дело даже лучше, чем планировалось. За это я могу тебя похвалить.
   — Спасибо, хозяин!
   — Но рано радоваться! — резко произнес А.К. — У нас еще достаточно дел, с которыми нужно разобраться. Корона скоро перейдет в новые руки, а вместе с этим сменится и власть. Я хочу, чтобы в совет попало как можно больше наших людей. Думаю, настала пора взять правление страной в свои руки.
   — Простите, хозяин, но, — голос Мэттьюза дрожал, хотя он пытался скрыть это, безуспешно, — ходят слухи, что следующим королем станет Людовик VII. Многие пойдут за ним, да и он славится своим отточенным умом. Его считают хорошим стратегом в политических играх. Я сомневаюсь, что у нас получится проделать все прямо у него перед носом. Он же просто не позволит это сделать.
   Лицо хозяина напряглось — и это не сулило ничего хорошего. Черты лица стали острее, и казалось, что его нос стал орлиным клювом, но совсем быстро наваждение прошло, и хозяин расслабился, а после и вовсе рассмеялся, потирая пальцами высокий лоб.
   — Людовик не станет королем! — громко произнес хозяин,  а после продолжил, отвечая на так и не прозвучавший вопрос Мэттьюза, появившийся на его лице: — С нами очень властные люди. Сайкс и его паровые машины вовремя смогут поднять бунт, а после люди Де Вилля избавят нас и всех альбионцев от Людовика VII. Мы сделаем все, чтобы на трон сел этот идиот, Карл Виньё. Им легко управлять, и это в наших же целях.
   Хозяин рассмеялся, а Мэттьюз остался сидеть с удивленным выражением лица.
   — Но это одно дело, — вновь заговорил хозяин, так и не позволив своему подчиненному успеть переварить уже полученную информацию, — есть и другое. И ты должен с ним разобраться    в самые кратчайшие сроки, пока попросту не стало хуже.
   — Да, хозяин, я сделаю все, о чем только попросите. Что мне нужно делать?
   — Я подозреваю, что мои же родственники решили ополчиться против меня. Отец болен, и он не может принимать здравые решения. Все знали, что именно я должен буду стать его преемником, но думаю, что мои братья и сестра против этого. Клемента объединилась с матушкой, как мне известно по их переписке, но деталей их замысла я так и не получил. Выясни! — отдал хозяин первый приказ, а после продолжил объяснять дальше, не прерываясь даже на секунду: — Майкл глуповат, и он вряд ли может противостоять мне, но вот Брайан вполне мог что-то замыслить. Скорее всего, они тоже объединились против меня, и нет сомнений, что в срыве нашего плана замешан именно Брайан. Его почерк.
   — Что мне сделать с вашими братьями?
   — Объяснить, что не стоит вставлять мне палки в колеса, а если не поймут… — хозяин глубоко выдохнул, и на секунду показалось, что его глаза налились кровью, — …убей их! Обоих!
   В следующую секунду экипаж резко затормозил, хотя до этого онуже снизил скорость, но во время разговора собеседники этого даже не заметили. Экипаж качнулся вперед-назад, и цилиндр хозяина скатился с подушки и упал на пол. Хозяин секунду смотрел на свой цилиндр, и черты его лица медленно, но верно становились острее; лицо наливалось кровью, а воздух словно раскалился докрасна, стало трудно дышать.
   — Леви! — громко произнес хозяин, продолжая сдерживать себя и не срываясь на крик. — Какого демона мы остановились?!
   — Простите, хозяин! — тут же защебетал кучер. Он казался жалким. Но Мэттьюз понимал, что лучше быть жалким при их хозяине, нежели находиться под страшными пытками, которые им спокойно могли устроить лишь по одному велению лорда А.К. Кучер продолжил: — Но здесь собралась толпа, я не могу проехать.
   И только сейчас Мэттьюз и лорд А.К. обратили внимание на гомон за стенками экипажа. Люди кричали, шумели. Было такое чувство, что произошло что-то страшное, поднявшее всех со своих кроватей, но никто так и не мог понять, что же произошло.
   — Что там происходит, Леви?
   — Простите, хозяин, но я не знаю, — проговорил кучер, — вернее, не вижу.
   Хозяин что-то прорычал и открыл дверцу экипажа.
   — Мэттьюз, за мной!
   Хозяин вышагнул из экипажа и поправил на себе плащ. Мэттьюз протянул ему цилиндр, и он легким движением расположил его на своей голове. На тыльную сторону ладони упала капля. Хозяин быстро поднял голову и увидел, как к земле устремились мириады капель; начался дождь. Бросил какое-то слово, которое тут же утонуло в гамме звуков и голосов.
   Мэттьюз быстро закрыл дверцу экипажа и накрыл голову своим плащом, но после понял, насколько это неудобно, и вернул его на плечи. Голова намокла в считанные минуты, пока он вместе с хозяином прорывался через толпу, чтобы выяснить, что произошло. А люди сами расходились в стороны, как только видели, кто именно идет. В глазах простолюдинов отражался страх, а на устах оставалось лишь одно слово — его имя.
   Они находились на площади Кинкардо, а ведь именно на ней расположилась великолепная церковь Лика Всех Святых. В ее самой высокой башне было ровно семь колоколов, отлитых из золота; их звон был слышен даже в отдаленных районах Ландо. Вся церковь была усыпана витражами, и даже сейчас, в этот дождь, в темное время суток и неизвестно откуда налетевший туман, они высвечивали свои картины на улицы, раскрашивая мостовые. Рядом стояло здание Парламента, созданное из будоражащих разум металлических конструкций и стекла. Резные вензеля, завитки, а также три металлических статуи зверей: орла, льва и оленя, — служащие живыми символами всех трех народов. А также, помимо Парламента и церкви Лика Всех Святых, на площади Кинкардо стояло здание вокзала, от станции которого каждые два часа отходил паровоз, а каждые четыре — потрясающие воображение летающие паровые машины, изобретение, которое пришло в обиход буквально несколько лет назад.
   На площади в это позднее время собралось порядка тысячи человек: миротворцы, знать, рабочий класс, лорды, герцоги, простолюдины и бедняки, которые любили подобные происшествия, так как имели возможность неплохо подзаработать, либо прося милостыню, либо подрезая карманы зевак. И все, без исключения, кутались в свои одежды, чтобы укрыться от ледяного дождя, что лил словно из ведра.
   Миротворцы огородили территорию возле здания Парламента, и за этим заграждением столпились сами служители мира, маршалы, советники, что допоздна оставались в здании, а также некоторые служащие.
   А.К. прорвался через толпу и уже попытался проскользнуть под натянутой лентой, но его остановил один из молодых, который не успел узнать страшного человека, не по внешности, но по делам и поступкам.
   Мэттьюз одним резким ударом откинул миротворца от своего хозяина, чтобы тот больше не смел притронуться к лорду А.К. Миротворец отреагировал резко и уже потянулся за дубинкой, что висела на поясе, но тут на него устремился взгляд лорда, и молодой парнишка онемел от страха. Этого было достаточно, чтобы после Мэттьюз со своим хозяином прошли под лентой и направились к начальнику протектората Ландо, Герберту Уоллесу.
   Герберт разговаривал с каким-то седым мужчиной, а после скользнул взглядом по толпе и резко выхватил лицо лорда А.К.; по телу пробежали мурашки. Начальник протектората не боялся этого человека, но знал, что если хоть один поступок сделает лорду неприятно — Герберт в лучшем случае будет с позором уволен. В худшем же — его тело найдут на берегу Телли.
   — Здравствуйте, Уоллес, — громко произнес лорд, подходя ближе, — что здесь произошло, раз сбежалась вся округа?
   Герберт собрался с духом и начал говорить, и во время его рассказа лорд иногда отвлекался, чтобы поздороваться с другими лордами и советниками, которые иногда мелькали поблизости и тоже были встревожены случившимся.
   — На крыше Парламента находится человек, утверждающий, что спрыгнет вниз. У него на груди что-то висит, но мы не можем понять, что именно. Этот туман и дождь лишь сильнее испортили ситуацию. Кто этот человек — неизвестно, но одет он очень хорошо. Кто-то из знати, хотя я вижу его в первый раз.
   — Он выдвигал какие-нибудь требования? — лицо лорда было хмурым. Он опаздывал, а теперь понимал, что придется задержаться еще и здесь. Эту задержку не оценят его друзья, но уже ничего не изменить — время утеряно.
   — Да, он что-то говорил про…
   И в этот момент голос Герберта Уоллеса был прерван истеричным криком, доносящимся с крыши. Из тумана выглянул силуэт полного человека… нет, не полного, у него на груди была какая-то металлическая коробка. Мужчина стоял между статуями льва и орла. Туман очень сильно портил видимость, зато голос сквозь дождь, казалось, доносился лишь отчетливей.
   — Я ТРЕБУЮ, ЧТОБЫ СЮДА ПРИВЕЛИ УИЛЬЯМА АТТЕРТОНА! — кричал мужчина, и каждая его согласная срывалась в какой-то истерической интонации. — ИНАЧЕ Я СПРЫГНУ, ОБЕЩАЮ ВАМ!
   «Он так голос быстро сорвет», — подумал лорд, а после вновь обернулся к Уоллесу.
   — Что вы планируете с ним делать?
   — Снять, конечно же, — усмехнулся Герберт. — Сейчас как раз идет подготовка. Наверх поднимается группа моих людей, которая должна схватить несчастного. А снизу устанавливают паровые подушки, на всякий случай.
   — Отлично! — властно произнес лорд А.К. — А теперь мне нужна ваша помощь, капитан.
   — Чем могу помочь?
   — Расчистите дорогу, чтобы мой экипаж мог отправиться дальше. Я и так опаздываю на одну очень важную встречу.
   «Да, важную, — подумал начальник полиции. — Опять замышляешь чье-то убийство, наверное, или еще что посерьезней».
   Но ответил иначе:
   — Конечно, лорд! — произнес он и повернулся к своим людям, чтобы отдать распоряжения.
   Группа молодых миротворцев двинулась в сторону толпы, чтобы сместить ее в другую сторону, освобождая дорогу экипажу лорда А.К. Их форма уже промокла насквозь, и на лицах было глубокое раздражение. Как им хотелось оказаться дома, у теплого камина, греть ноги и забыть об этом ливне, чей холод сковывал тело и заставлял стучать зубы.
   Дорога оказалась свободной, и кучер направил экипаж ближе к своему хозяину и его спутнику.
   Лорд поблагодарил Уоллеса за оказанную услугу и направился к экипажу; Мэттьюз открыл дверцу и ждал, пока его хозяин заберется в экипаж. А.К. остановился у дверцы и взглянул на крышу, где продолжал стоять странный человек с его бессмысленными угрозами.
   Минутой раньше, когда лорд отошел от Уоллеса, тот приказал, чтобы группа захвата прорвалась на крышу. Теперь оставалось ждать, чем закончится эта история.
   Лорд вернулся в экипаж, следом на свое место сел Мэттьюз  и уже планировал закрыть дверцу, как прозвучал громогласный взрыв, сотрясший землю. В небо тут же устремился густой столб дыма. Лошади дико заржали и заволновались, помчались в разные стороны, и с ними не смог управиться кучер, который оказался потрясен не меньше всех остальных. Упряжь порвалась, и экипаж по инерции завалился на бок, придавив собой пару простолюдинов. Лорд же получил синяк под глазом от собственной трости. Его ярости не будет меры.
   Лошади прорвались сквозь людей и устремились прочь. Хотя люди поступали так же. Началась паника и давка, крик перерос в безумную вакханалию. Миротворцы пытались остановить панику, но удавалось это из рук вон плохо, так как и они сами были потрясены до глубины души и не могли найти место спокойствию. В здравом рассудке, одним из немногих, остался и Герберт Уоллес, который своими глазами видел все, что произошло.
   Взрыв произошел в задней части здания по отношению к начальнику протектората, как раз там, где и находилась лестница, по которой поднималась группа захвата. Герберту было ясно, что своих людей он уже не дождется. Здание Парламента частично обрушилось, но произойди еще один-два взрыва — и оно обратится в груду камня и металлолома.
   Тот безумец на крыше временно стал неважен. Теперь капитана волновала лишь жизнь лорда А.К., так как, если с ним что-то произошло, он может поплатиться уже своей.
   Хотя в мыслях было лишь одно:
   «Хоть бы ты помер сейчас, ублюдок. Без тебя мир бы стал лучше».
   Капитан быстро кинулся к перевернувшемуся экипажу, по пути отдавая приказы насчет толпы и всей этой неприятнейшей ситуации. Залез по ободу колеса на бок экипажа и дернул дверцу, но та не поддалась. Еще один рывок, а потом еще. Ничего не получилось: дверцу заклинило.
   — Лорд, вы живы? — прокричал капитан.
   Его лицо заливал дождь, а плащ промок насквозь, но это не останавливало бывшего военного. Быстро протер глаз, в который попала капля, и принялся дергать дверцу вновь.
   — Лорд?
   — Лорд жив, — прозвучал другой голос, и капитан понял, что это голос одного из головорезов лорда А.К., — откройте дверцу.
   — Заклинило! Толкайте ее снизу, может, вдвоем мы справимся!
   Рядом с экипажем стоял кучер. Его лицо было разбито и залито кровью, которую постепенно смывал дождь. Он трясся уже не от дождя, а от неистового страха перед своим хозяином. Следовало бы убежать, подсказывал его разум, но после сразу приходила и другая мысль: «Он найдет! От него не убежишь!»
   Мэттьюз надавил на дверцу изнутри и сообщил об этом капитану Уоллесу. Тот принялся дергать, и на третий раз дверца открылась, вырвав замок. А сам капитан по инерции отлетел назад и скатился вниз, больно ударившись спиной о мостовую. Позвоночник пронзила острая боль, но совсем скоро она стала затихать. Капитан отдышался и поднялся на ноги. Мэттьюз уже успел извлечь бездыханное тело своего господина и аккуратно уложил рядом с экипажем. Злобно глянул на кучера и задержал на нем взгляд, а потом произнес, словно залаял:
   — Беги за помощью, ублюдок! — в глазах Мэттьюза горели огоньки. — Если управишься быстрее меня, то я замолвлю словечко за тебя, а если нет, — голос стал более жестким, — то я лично буду пытать тебя, а ты будешь молить о пощаде!
   Герберт подошел к телу лорда и склонился над ним, рядом присел Мэттьюз. В следующую минуту их троих окружили миротворцы, не позволяя остальным приблизиться к лорду и своему начальнику.
   — Жить будет?
   — Будет, — ответил головорез, — но ему срочно нужна помощь.
   На секунду Мэттьюз задумался о той встрече, куда они спешили, и прикусил губу, понимая, что вся ярость хозяина ударит по нему. Но и радовался, что он хотя бы останется в живых и вряд ли подвергнется пыткам, зато кучеру Леви точно не поздоровится, и это даже позабавило головореза.
   Паника потихоньку спадала, но густой дым продолжал валить от горящего здания Парламента. Герберт не волновался по этому поводу, так как знал, что его люди и дождь смогут затушить пламя. Его теперь волновало совсем другое. Кто устроил взрыв и как в этом замешан тот мужчина на крыше?
   Он перевел взгляд на крышу Парламента, а там все так же, между статуй льва и орла, стоял тот самый мужчина. Теперь он ничего не выкрикивал, просто стоял. Но видно его стало хуже: туман, дождь и дым кардинально портили видимость. Рядом встал Мэттьюз, сплюнул на мостовую и устремил взгляд туда же, куда и капитан.
   — Думаете, это сделал он?
   — Сомневаюсь, — поставив ладонь козырьком, высказал свою мысль Уоллес, — но чувство неприятное. Что-то тут не так.
   — И что будете делать? — спросил головорез, повернувшись к капитану и стирая с лица холодные капли.
   — К чему вы это спрашиваете?
   — Пока не прибыла помощь, я с вами, — объяснил Мэттьюз, — а раз из-за этого идиота пострадал мой господин, то я имею право помочь вам, — он ухмыльнулся, так как уже представлял, как разделается с этим мужчиной на крыше. Ведь именно мести потребует его хозяин, когда очнется, а Мэттьюз желал получить похвалу, чтобы исправить ситуацию и настроение своего хозяина.
   Капитан протектората Герберт Уоллес недовольно скривил рот, но ничего не ответил. Вставлять палки в колеса человеку, для которого его жизнь ничего не значит, он не собирался из вполне ясных соображений.
   Дождь стал ослабевать, но от этого не становилось легче. Площадь Кинкардо очень быстро опустела, осталось несколько десятков человек, помимо миротворцев, а с ними — все сто, но уже и не тысяча, что была.
   Любопытствующие разошлись, и это лишь радовало, но дело еще не закончилось, что Герберта лишь печалило, так как ему пришлось работать с одним из головорезов лорда А.К.
   Мужчина на крыше зашевелился и закричал вновь:
   — НЕ ПЫТАЙТЕСЬ ПОМЕШАТЬ МНЕ, ИНАЧЕ ПРОИЗОЙДЕТ ЕЩЕ ОДИН ВЗРЫВ! ВЫ СИЛЬНО МЕНЯ РАССТРОИЛИ, И МНЕ ПРИШЛОСЬ ДЕЙСТВОВАТЬ ТАК, ЧТОБЫ ВЫ ПОНЯЛИ ВСЮ ОПАСНОСТЬ СИТУАЦИИ! ПРИВЕДИТЕ КО МНЕ УИЛЬЯМА АТТЕРТОНА! А ТО ПРОИЗОЙДЕТ ЕЩЕ ОДИН ВЗРЫВ!
   Мужчина повторял этот текст раз за разом, чтобы смысл слов дошел до всех, кто его сейчас слушал. А Уоллес стоял и думал, нервно покусывая губу. Его просили привести человека, который опять ввязался в неизвестную историю. Хотя однажды Герберт ведь просил его ни во что больше не вмешиваться.
   — Билли Аттертон, — еле слышно произнес капитан, — Билли.
   — Вы его знаете? — услышав слова Уоллеса, спросил Мэттьюз.
   — Да, как-то я гонялся за ним несколько месяцев, но так и не мог поймать.
   — Преступник?
   Капитан рассмеялся.
   — С чего вы это взяли?
   Дождь почти прекратился, остались лишь редкие капли, на которые всем было уже глубоко плевать.
   — Обычно миротворцы гоняются только за преступниками, — произнес Мэттьюз и скривил рот.
   — Нет, — продолжая посмеиваться, ответил капитан. — Этот парень вовсе не преступник, но иногда от него проблем больше, чем от всех преступников, вместе взятых.
   Мэттьюз удивился и с недоверием взглянул на капитана.
   — Кто же он тогда?
   — Частный сыщик.
   Тучи разошлись, и выглянула полная луна, стало светлей,и оттого картина событий стала только более пугающей. Часть Парламента, что обвалилась, создавала страшные тени. Пожар был потушен, и миротворцы, по приказу капитана, пытались восстановить лестницу на крышу, но сами не торопились подниматься наверх. Работа кипела вовсю.
   После подъехал другой экипаж, и Мэттьюз отправился со своим все еще не пришедшим в сознание хозяином. Перед зданием Парламента остался стоять лишь один Герберт Уоллес в компании двух лейтенантов. А напротив него, на высоте двадцати метров, на крыше, стоял тот мужчина, продолжавший выкрикивать свое требование:
   «ПРИВЕДИТЕ КО МНЕ УИЛЬЯМА АТТЕРТОНА!»
   Тень мужчины падала так, что растянулась по всей площади Кинкардо, словно могущественный титан. Но то была лишь тень.
   Капитан продолжал размышлять и с каждой секундой понимал, что иного выхода попросту нет. Он повернулся к своим лейтенантам и приказал им найти своего старого знакомого, а сам вновь устремил свой взгляд к мужчине на крыше и прокричал:
   — КАК ВАС ЗОВУТ?
   Сначала мужчина не отвечал, но после решился:
   — РИНАЛЬДО ДЭВИС!
   Капитан улыбнулся.
   — ЧТО ЖЕ, МИСТЕР ДЭВИС, МЫ СОГЛАСНЫ ПРИВЕЗТИ К ВАМ МИСТЕРА АТТЕРТОНА! САМОЕ ГЛАВНОЕ ДОЖДИТЕСЬ НАС!
   — У ВАС ЧЕТЫРЕ ЧАСА! А ИНАЧЕ — ВЫ ЗНАЕТЕ, ЧТО ПРОИЗОЙДЕТ! — прокричал мистер Дэвис осипшим голосом. Все-таки сорвал, но даже при этом продолжал выкрикивать свои требования, а теперь, когда ему сообщили о том, что их выполнят — замолчал.
   «Четыре часа, — мысленно произнес капитан и выругался. — Этого слишком мало!»
   Он взглянул последний раз на мистера Дэвиса и здание Парламента с копошащимися в нем миротворцами, отдал последние распоряжения и сел в кэб, что запросил ранее. Кучер выслушал адрес, который сообщил ему капитан, и припустил коней.
   В эти секунды Герберт Уоллес думал о том, сможет ли он найти Аттертона за четыре часа лично или с помощью своих лейтенантов, если он не слышал о нем вот уже полгода и считал мертвым. Он лично видел бумаги, в которых говорилось о том, что Аттертон умер, но не верил им до конца. И теперь он ринулся на поиски того, кого, наверное, уже нет в живых.
   — Билли, Билли Аттертон. Частный сыщик, — произнес капитан, читая надписи на маленькой карточке, которую ему дал этот наглый юнец в первый день их встречи. Прошло много лет, но Герберт так и не выкинул ее, хоть и пожалел, что сегодня взял ее с собой, ведь она размокла из-за дождя и бывший адрес Билли расплылся. Но это было и не важно, капитан прекрасно помнил его и надеялся найти по нему хоть какую-то ниточку, которая в итоге приведет его к этому наглецу, к которому испытывал симпатию, так как он когда-то был точно таким же юнцом, преисполненным амбициями…

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...


"Последнее дело Билли Аттертона" - интерактивный роман с элементами мистики и детектива. Сюжет бурно развивается на просторах площадки ВКонтакте, где и приобретает свою ноту нелинейности происходящего. Обычные читатели голосуют именно за тот поворот сюжета, который хотят видеть, и так или иначе влияют на судьбу главных героев. Если и вы желаете принять непосредственное участие в развитии сериала, милости просим в гости: https://vk.com/william_atterton