Священный лес или Голливуд, роман, гл. 3-4

3.
Хорошо, если бы это было все. Ничего бы не случилось, все мирно разошлись бы по своим домам или подворотням, остались живы и писать было бы не о чем. Но жизнь неправдоподобна, в ней слишком много нелепых совпадений. Это было не всё, хоть тогда и не было ни у кого никаких предчувствий. Потом, потом, быть может, все и припомнили странные сны, драматические приметы. Но тогда не было ничего. Поверьте, что и в самолёт, которому суждено разбиться, люди входят с тем же веселым ожиданием приятного отпуска, что и  в тот, что  мирно прошелестит - через шесть часов - тугими шинами по влажной посадойчной полосе тропического курорта.  Нет, это было не всё. Даже совсем наоборот, не конец это был, а самое начало: тихий стук в наружную дверь, скорее царапанье.
- Entrez! C’est ouvert, entrez, (Войдите! Там открыто, войдите.) – громко сказала Жаклин. Она направилась к открывавшейся двери. Двое подростков, - конечно же Верка и её дружок, - уже входили в комнату. – O mon Dieu! Quesque se passe? Vien, vien ici! (О Боже мой! Что случилось? Иди, иди сюда!) Жаклин оглянулась, встретилась взглядом с Элен. - Hеlеn, could you help me, please. (Элен, поможете мне?)- Та с готовностью кивнула.

Жаклин быстрым жестом отстранила Верку и повела окровавленного мальчишку за занавеску. Следуя за ними, Элен заметила, что муж направился к девочке. 

- Assieds-toi, - Жаклин указала мальчишке на стул и продолжила по-английски, приглашая  Элен помыть руки, - Сюда, это специальное мыло.
- Они что, говорят по-французски, эти дети? – Удивилась Элен.
- Ах! – хмыкнула Жаклин. – Они понимают интонации и жесты. Я говорю, как мне удобней. По-русски – никогда, не хочу, чтобы они знали, что я понимаю. Так они не стесняются между собою. По-крайней мере, я знаю, что у них на уме. Это ещё те красавцы! Думете, здесь зря нет никаких мелких вещей?  - Она подошла к мальчишке, отняла от щеки промокшую от крови тряпку и присвистнула, - О-ла-ла! Пожалуй, я позвоню Вадиму.  – Она отодвинула занавеску, направляясь к телефону, заметила оживленного Арчи  возле девчонки и бросила через плечо Элен, - Надеюсь, у вашего мужа нет ничего ценного в карманах? – И добавила, обращаясь к самому ловеласу, - Имейте ввиду, Дон Жуан, я по-русски не говорю.

Арчи приподнял брови, не совсем уловив смысл замечания, но кивнул.

- Вы думаете, это надолго? – Спросил он по-английски, указывая на занавеску.  Жаклин слегка пожала плечами, набирая номер телефона.  – Я бы вышел с девушкой тем временем. Может быть, мы с вами договоримся о встрече где-нибудь в городе после всей процедуры? Как вы думаете, что если покормим ребят и посидим где-нибудь?
- Хорошо.  На соседней улице есть небольшое бистро. – Прижимая трубку к щеке, она быстро написала на листке название и дала ему, - Мы с вашей женой подойдём туда через час. Но детям вы лучше купите что-нибудь, если хотите. У нас не принято с ними выходить.

4.
Через час живописная троица, состоящая из  двух  стильно одетых женщин и оборванца с залепленной пластырем шекой,  стояла у маленького ресторанчика на осенней улице, усыпанной желтыми кленовыми и сморщенными коричнево-серыми каштановыми листьями.
- Ст ... ру... Стру..., - медленно разбирая кириллицу, читала Элен вывеску с названием.
- Это значит «Ручей», струмок - какой-то специальный вид небольшого ручья, -  усмехнулась Жаклин и помахала в окно высокому мужчине, который говорил внутри с кельнером, возвышаясь над ним на полголовы. Мужчина утвердительно кивнул ей в ответ и показал большой палец, мол всё в порядке, столик есть.
- Вадим замечательно говорит по-английски, - заметила Элен, уловив взгляд Жаклин.
- Он жил несколько лет в Монреале.
- Как интересно.
- Да. Он эмигрировал. Потом вернулся.
Тем временем предмет разговора показался на пороге и быстро ссыпался по ступенькам, едва касаясь их. Длинноногий, худой. Высокий лоб с сильными залысинами, седые виски. Лицо бледное, молодое, даже не подходящее к седине. Длинный нос с резко вырезанными ноздрями. Тонкие губы улыбались, а голубые, глубоко посаженные глаза нет.
- Заходим или подождём здесь? – Спросил он Жаклин. Та посмотрела на часы.
- Подождём, не бросать же мальчишку одного. Час ещё не прошёл. Они вот-вот будут. Как ваш муж по части точности? – Обратилась она к спутнице.
- О да, очень. Арчи очень пунктуальный, - заморгала Элен, как будто напрягаясь от упоминания о муже. – Подождём здесь. Не холодно. В Канаде уже похолодало. Мы вылетали из Торонто 6 ноября, было 16 градусов тепла, представляете. А через неделю уже начались морозы. Я вчера говорила с сыном, там уже снег. Всего через две недели после такой теплыни. У нас, знаете, всё резко наступает: и жара и мороз, - повернулась она к Вадиму.
- Я знаю, я жил в Канаде,  в Монреале, - отозвался тот с улыбкой.
- Вы там в госпитале, наверное, работали, в каком? Я ведь биохимик, у меня много знакомых коллег в Монреале. В Джюишь-Дженерал и в Ройал-Викториа.
- Я не работал там по специальности. Не подтвердил диплом. Консьержем подвизался, - Вадим в упор посмотрел на краснеющую Элен.- Это не очень почётная, но интересная работа. Жизнь видишь не хуже, чем из неотложки. Очень расширяет кругозор, знаете ли.
- О! Конечно. Отчего же... – с показным энтузизмом закивала Элен и добавила, желая исправить нечаянную бестактность, - Вы упоминали, что женаты. Ваша жена там работала? Она кто?
- Тоже врач. Но она со мною не уезжала. Здесь была. Кому охота, на меня глядя...
Он криво усмехнулся и посмотрел почему-то на Жаклин, невежливо посмотрел, без улыбки, в упор. Та не отвела взгляд, только губу прикусила. Так они и стояли молча, глядя друг на друга. Долго, так, что Элен совсем смутилась и почувствовала себя лишней. В это время рядом затормозила синяя «Хонда-сивик» и оттуда выбрался сияющий Арчи Мэслоу.
- Ты взял машину? – Обрадованно повернулась к мужу Элен.
- Да, - засмеялся он. – Похоже, что поле исследований определилось. Нужна мобильность. 
Вся компания повернулась к машине, на переднем сидении которой восседала, почти не дыша, широко раскрыв глаза от гордости, раскрасневшаяся Верка. Она только скосила глаз на своего дружка, который хотел что-то сказать, забыв о повязке. Резкая боль остановила изъявление чувств, он только схватился рукой за щёку и почти присел под рукой подошедшего Мэслоу.
- Садись в машину, - сказал ему писатель, - Вы не против, если я отвезу их домой, а потом вернусь?
- Поезжай, милый.
- Домой... Не сильно ли сказано?  - отозвался наш врач и пожал протянутую для знакомства руку. -  Вадим. Вольшов.
- Наслышан о вас. Арчи.  О, можно просто Арчи. Давайте запросто. Я говорю по-русски, но дамы, вы понимаете...
- Нет проблем. Конечно.
- Может быть мне поехать с тобою, милый, - вдруг спохватилась Элен, всё еще чувствуя себя неловко со странной парочкой.
- Нет-нет, Элен. Останься. Мне важно наладить отношения. Некая доза интимности... Ты понимаешь? Я скоро буду, не волнуйся, ты же не одна, - отозвался муж.
- Поезжайте-поезжайте. Мы не покинем вашу благоверную, - засмеялась Жаклин и начала подниматься по ступенькам, увлекая за собою Вольшова и Элен.