Муму и ВОср

   Воср - Великая Октябрьская социалистическая революция       

              Фантазия на тему передачи «Игра в бисер» (от 14.10.17)Обсуждали "Муму" И. С. Тургенева.
Участниками дискуссии были: Игорь Волгин, Владимир Новиков, Владимир Кантор, Дмитрий Бак, Юрий Грымов.


     Ежедневный приём лавровишневых капель, которыми беспрестанно потчевал барыню домашний лекарь Харитон, привел к тому, что она даже не заметила, как произошла Великая Октябрьская социалистическая революция. Ни старшая компаньонка барыни, Любовь Любимовна, ни дворня не решились объявить ей об этом. Таким образом, получилось так, что только глухонемой Герасим, да барыня не знали о свершившемся эпохальном событии.

     Муму же, как и положено собакам, напротив – имела прекрасное чутьё и сразу почуяла ветер перемен и радостным лаем оповестила и Герасима, и дворню об этом.
 
     Но в господском доме опять ничего не поняли.

        Барыня вызвала Герасима и ему было приказано везти и её, и Любовь Любимовну к Крымскому броду немедленно, якобы, посмотреть на закат.

      Странную картину можно было наблюдать непосредственно у Крымского брода в это время. Опершись на гранитную набережную, там уже стояли: красавец и умница, Дмитрий Бак в желтовато-коричневом пиджаке, естественно, с первым томом из собраний сочинений Тургенева; рядом с ним, огромного роста, почти как Герасим, но только не немой, а наоборот, говоривший громко и уверенно, и не просто говоривший, а обвинявший барыню в тайной связи с Герасимом,   Юрий Вячеславович Грымов. А чуть подальше, то снимая, то надевая очки, взволнованно объяснял что-то профессору Владимиру Ивановичу Новикову, сам Игорь Волгин, на этот раз одетый в розовый шерстяной свитер, который идеально подходил, как к голубым глазам, так и к седой, аккуратно подстриженной бороде.

   Ждали и вглядывались вдаль, прикидывая, куда же повернет сюжет.

   - Трое в лодке, не считая собаки, - сказал профессор Новиков. – Считайте сами, барыня, Любовь Любимовна, Герасим и Муму.

 - Нет, должно быть двое –только Герасим и Муму - возразил ему горячо Игорь Волгин, волнуясь и перебирая закладки, которые, казалось, были аккуратно заложены почти что на каждой странице.

  Сюжет, действительно стал поворачиваться в неожиданном направлении.

    Герасим греб, почему-то, против течения и лодка почти не двигалась с места. Старик, хозяин лодки, кричал Герасиму что-то с берега, хотел, видимо, вернуть её – но куда там.

 Тем временем, к ним на катере уже подплывали революционные матросы, завидевшие прилично одетых женщин издалека, а один из них даже затянул известную всем песню «Поедем, красотка, кататься, давно я тебя поджидал», которая как нельзя лучше подходила к случаю.

  - А, чем же дело то кончилось? - спросил, невинно моргая глазами Владимир Кантор у Игоря Волгина. Но тот ничего ему не ответил. Казалось, он даже и не слышит его, увлеченно листая страницы и пересматривая текст.

  Тогда Кантор спросил у Ясеня, растущего тут же на набережной, потом тот же вопрос был задан Тополю, но и он повис в воздухе, как и предыдущий.



    Герасим шагал усердно и безостановочно вдоль набережной с мешком за плечами и  с длинной  палкой в руках, рядом семенила Муму, помахивая хвостиком.

  - Читайте и перечитывайте классику, - прокричал Герасим весело, - обращаясь к собравшимся на берегу.

Это были его первые слова.

  - Да, и так уже читаем, -  ответили ему дружным хором все.

  - Куда же вы, - не договариваясь закричали они.

  - В деревню, куда же ещё - весело отвечал Герасим, а Муму радостно залаяла, услышав новое для неё слово «деревня».

   - Земля – крестьянам! – уверенно провозгласил Герасим, ещё сам не понимая, что у него получился лозунг.

 Мир народам! Хлеб голодным! – не сговариваясь, дружно подхватили литературоведы.