Амеба

    Дочка, сонно переворачиваясь на другой бок, подняла голову:
-М-а-ам?
-Спи, спи…
    Нина сидела, склонившись над швейной машинкой, и третий раз пыталась прострочить один и тот же шов. Тонкий трикотаж скользил под пальцами, сверху лапка собирала ткань складками, и не смотря на намётку, шов никак не получался ровным. «Вот до чего же противная баба – эта Вероника.  Все руки уже вывернула с её платьем, и палец проколола. И чёрт  дёрнул с ней связаться! И к халату придралась.…Ну как на такую тумбу, в сто двадцать кило, сшить халат из ситца, с запахом, юбкой клёш, и широкими, расклешёнными длинными рукавами?! Ткань ещё из дореволюционных запасов. На тёмно- синем фоне аляпистые, красные розы и зелёные огурцы! Надо же такой безвкусицей страдать! Вероника Макаровна! Верка деревенская. Звезда эстрады нашлась. В  «Хоре Ветеранов» пятая в третьем ряду. Ей нужно блистать в санатории! Королева курорта «Гайские грязи!». И, глянув на будильник, вздохнула: «Уже двенадцать, и завтра на работу, вместо обеда придётся дошивать платье. А что ж с халатом делать?! Отдам его и денег не возьму, только чтобы больше она не приходила. Глаза уже слипаются! Вероника, наверное, уже десятый сон смотрит, а я мучаюсь тут…"

    Вероника Макаровна  никак не могла уснуть. Смотрела на медленно приближающиеся к полуночи стрелки часов и досадливо морщилась: « До отъезда на курорт остался один день, а её наряды ещё не готовы! Ах, эта вечная экономия на всём. Да были бы деньги, разве бы она связалась с этой портнихой Нинкой?! Конечно, берёт она недорого, и юбка с кофтой уже сшиты, но платье ещё не дошила, а халат - так совсем испортила! Не буду ей платить за халат!»

    Подпирая своими ста двадцатью килограммами щуплого, безмятежно храпящего мужа, думала: « Спит, гад, радуется… Я только в поезд сяду, так он тут-же побежит по гаражам – собутыльников собирать. Но ничего, зато я там всем покажу, как надо отдыхать! В своём хоре Ветеранов я главная заводила. Без меня – совсем бы протухли. А как я ловко придумала - свой юбилей отметить на курорте. Дома не надо на стол тратиться, и на кухне вертеться. Припрутся родственнички – подарят на копейку, а съедят на рубль!» И без всякой логики в рассуждениях решив: «Пусть ещё Нинка мне заплатит за испорченную ткань!»  - спокойно уснула.

    Нина работала в ЖКО техником. Весь день бегала по квартирам, лезла в подвалы и на чердаки, производя осмотры и составляя акты. С вечно орущими жильцами приспособилась ладить, выслушивая их бесконечные жалобы, и помогала людям, как могла, вопреки наставлениям домоуправа: «Тебе скоро жильцы на голову залезут, что ты им потакаешь. Да пошли они! Да пошли ты их!» Нина только вздыхала в ответ: «Они же не виноваты, что всё кругом дырявое».

    По вечерам, рукодельница обшивала многочисленных соседок по малосемейному общежитию и их подруг. Шли к швее и с разными мелочами: подвернуть брюки, прошить подол, поменять замочек. За такую работу заплатить не считали нужным: «Подумаешь, один шов прострочила!» А Нине было неудобно заводить речь о деньгах. Вдруг соседка обидится, отношения испортятся. Не по-соседски  это – врагами жить. Нередко, в комнате у Нины, сидели две–три неумехи, ожидая, когда безотказная рукодельница  распорет, наживит, сменит нитки в машинке, прострочит и выдаст готовую вещь. Дочка Нины – Олеся, привыкла, что  мама вечно занята, и развлекала себя сама, рисуя или листая книжки.  Дочку, Нина растила одна, не надеясь на помощь от бывшего мужа, давно забывшего об их существовании.

    Осенью  Олеся  шла в первый класс, и нужно было собрать ребёнка в школу. Да ещё дочка выросла из своей детской кроватки и, пройдясь по мебельным магазинам, Нина решила купить детскую стенку. Там  плательный и книжный шкаф, и столик, и кровать. Всё есть и места мало занимает, как раз в её малюсенькую однокомнатную квартирку. С кредитами связываться побоялась, и попросила на работе деньги в счёт зарплаты. Начальство пошло на встречу – деньги дали, но теперь уже третий месяц, Нина зарплату не получала, а жила только на деньги от шитья.

    Вот и Веронике-Вере не могла отказать. Привела её соседка Светка, за глаза коротко охарактеризовав: « Хабалка!» Новая клиентка сразу заявила: «Мне срочно надо! Юбку и блузку, халат и платье. Халат вот так и вот сяк! А платье эдак, и разэдак!» Каждый сам себе модельер. О себе рассказывала подробно и много. Кривя тонкие губы, и щуря близко посаженные глазки, хвалилась мастерице, как она умеет жить.

    Придя с работы и  усадив дочку играть с куклами, Нина едва успела проутюжить последний шов платья, как явилась Вероника Макаровна. Пыхтя от негодования, сразу же начала костерить  маникюршу Светку, которая теперь стала называться «дизайнером!» и по этому поводу повысила цену, и рыночных торговок не желавших сделать ей хорошую скидку на шлёпанцы.… И ещё неизвестно, что тут ей нашила Нина?!

    Примерку начали со злополучного халата. Переодевшись и завязав пояс, Вероника обнаружила, что, несмотря на то, что фасон совсем не соответствовал её указаниям, и рукава не болтались как у Царевны-Лебедь, из сказки, вещь сидела на ней прекрасно. Но, из вредности, признавать правоту портнихи клиентка не спешила. Перешли к платью. Тонкая ткань обтянула все складки тела. Нина прокомментировала: « Всё, так как Вы заказывали – сверху «летучая мышь», снизу всё в обтяжку». Веронике так хотелось к чему-нибудь придраться, но не будешь ведь себе противоречить и она только недовольно хмыкнула.

    Надев юбку и блузку, Вероника Макаровна  даже сразу не узнала себя в зеркале. Чёрная юбка, облегая бёдра, мягкими фалдами струилась вокруг ног, а красная шёлковая блузка, с воротником стойкой переходящей в бант, скрывала обвисший живот. Вероника оглядывала себя со всех сторон, довольная отражением. Нина достала из шкатулки с пуговицами и пряжками, ярко-красные массивные клипсы и одела на Веронику.

    - Возьмите, Вам так идёт! Берите просто так. Куда мне наряжаться?! И если  Вы так недовольны халатом, то за него я денег не возьму.

    Яркая, нарядная Вероника огляделась вокруг. Маленькая комнатка,  редкая тюль и выгоревшие на солнце шторы, на окне, домотканые половички крупной вязки из старых детских колготок, белая ажурная салфетка на тумбочке. Даже новый набор мебели, неприметно прижимался вдоль стены. Тихая, бледная девочка, сидящая в уголке кресла на покрывале из лоскутков, заворачивала куколку в тряпочки-обрезки. Худенькая Нина, с тёмными кругами под глазами, устало повисшими вдоль тела руками, и пальцем замотанным лейкопластырем, прислонившись к косяку, спокойно улыбалась, любуясь своей работой. И глядя на этот больной палец, острая жалость, зародившись в груди, подкатила к горлу: «Господи, как же она выживает, такая амёба бесхребётная!»  Забыв про свой воинственный настрой, протянула деньги Нине: « Всё в порядке, хорошо получилось. Спасибо!» И вдруг, сама не ожидая от себя такой щедрости, подала девочке десять рублей: « Купи себе жвачку».  Девчушка нерешительно взяла купюру и скромно заулыбалась: «Спасибо, тётя!»

    Уходя с обновками, Вероника решила прислать к портнихе своих подруг – ей клиенты не помешают, а себе ещё заказать осеннее пальто, всё дешевле получится, чем готовое на базаре.

    Закрыв за Вероникой Макаровной дверь, Нина облегчённо вздохнула:  « Как тяжело с людьми работать!» И от неожиданного звонка вздрогнула: «Не дай Бог вернулась!» Но на пороге стояла соседка Лариска со свёртком в руках.

   - Ниин, замочек разошёлся, а мне в гости идти надо! Может, сделаешь что-нибудь.
   -Заходи! Справимся!
               
    Сентябрь 2016г.