Глаз да глаз
Из него высыпали дети-третьеклассники, учительница и несколько родителей.
Золотая осень в Сигулде всегда хороша. Высокие жёлто-красно-зелёные лесистые возвышенности и впадины живописны, старинный замок притягателен и романтичен, длинные деревянные лестницы, ведущие на холмы и спускающиеся вниз к их подножиям, – великолепное приключение для путешественников, пещеры овеяны поэтичными легендами, старинные граффити на песчаных откосах забавны и вызывают желание читать и представлять себе, как в самом конце девятнадцатого века некий Вильгельм забирался на невообразимую высоту и выписывал там старым готическим шрифтом своё имя в память об удалом и бесшабашном поступке.
Сюда ранней осенью или поздней весной любят возить на экскурсии своих учеников классные руководители.
Здесь слышна разноязыкая речь. И порой бывает очень интересно остановиться передохнуть на площадке после долгого утомительного подъёма и услышать снизу голоса идущих вверх по лестнице туристов, разговаривающих, например, по-немецки, и внезапно понять, совершенно не зная этого языка, что один уставший и вымотанный ходьбой по бесчисленным ступеням человек обещает другому, не менее изнурённому и утомлённому, что спускаться вниз будет намного легче.
К вечеру после прогулки по Сигулде и Турайде гудят ноги, голова полна разнообразных воспоминаний о красивейшем уголке, а сердце – чудесных впечатлений.
– Так! – громко и зычно сказала Полина Владимировна, выйдя из автобуса. – Третий «а»!
Дети с готовностью и покорностью повернули головы на призывный привычный звук голоса и посмотрели на учительницу.
– Ещё раз повторяю: сейчас мы пойдём осматривать Турайдский замок!
Учительница окинула взглядом детей.
– Построились! Встали парами! Взялись за руки! Вести себя хорошо!
Третьеклашки распределились по двое. Полина Владимировна прошла вдоль получившегося «строя», приговаривая при пересчёте:
– Два! Четыре! Шесть! Восемь!...
Она досчитала до двадцати четырёх, мысленно добавила в список пятерых родителей, ещё раз окинула всех взглядом и скомандовала:
– От группы не отставать! Пошли!
И она двинулась вперёд, дети – за ней, замыкали шествие четыре мамы, тоже послушно державшиеся по две – разве что не за руки – и один папа.
Проезжую часть пересекали по всем правилам – пропуская детей через выстроившихся вдоль пешеходного перехода взрослых.
Группа добралась до входа на территорию призамкового парка и остановилась.
Полина Владимировна взяла билеты в кассе и повела процессию к входу.
Вскоре они миновали билетёра и пошли по дорожке к замку – практически заново построенному из красного кирпича.
Далее последовала экскурсия по музею.
Дети вели себя спокойно и послушно, внимали рассказу гида, впитывали информацию, фотографировали экспонаты, делали селфи, в заключение покупали сувениры.
Через час блуждания по замку и прослушивания исторических экскурсов все очень утомились и, выйдя на воздух, устроились на скамейках во дворе.
Полина Владимировна по привычке молча совершила ритуальное пересчитывание голов: «Два! Четыре! Шесть!... Двадцать четыре! Все!»
Произнеся про себя это сакраментальное «все», она успокоилась. Детей Полина Владимировна время от времени автоматически считала – следуя всем правилам, и для успокоения.
– Ну что? – задорно спросила она. – На сторожевую башню поднимемся?
Она даже указала рукой наверх.
– Да!
– Да!
– Да! – встрепенулись и на разные лады закричали со всех сторон дети.
– Не устали? – на всякий случай уточнила Полина Владимировна.
– Нет!
– Нет!
– Нет! Нет! Нет! – раздалась всё та же многоголосица.
– Все пойдут? – уточнила учительница.
И опять Полина Владимировна услышала в ответ разномастное:
– Все!
– Все!
– Все!
– А родители? – осторожно поинтересовалась она.
– Мы тоже пойдём! – переглянулись и почти в один голос поддержали общий порыв четыре мамы и один папа.
– Ну пошли, – сказала классная руководительница и предупредила. – Идти тихо и осторожно. Лестницы очень узкие и тёмные, местами круговые. Не задерживаться и не шуметь!
Возле входа все выслушали инструкцию билетёрши: на лестницы входить по команде, чтобы не пересекаться с другими спускающимися вниз группами, ведь расстояние между стенами – всего полметра, а потому движение одностороннее – иначе не разойтись в темноте и тесноте.
Полина Владимировна пошла вперёд, за ней по парам – ученики, последними двигались родители. Одна из мам тоже мысленно пересчитала детей: «Два, четыре, шесть… двадцать четыре».
Внутри башни у самого входа стояла старинная чугунная пушка, её сразу кинулись осматривать.
Дальше начиналась кирпичная лестница, она действительно была узкой и тёмной. Дети поднимались по ней с большим любопытством, представляя себе жизнь в средневековом замке, воинов и стражей, которые здесь ходили с факелами и наблюдали за окрестностями с верхотуры, чтобы быть готовыми к неожиданному появлению врага.
В самом тёмном месте вдруг раздался пугающе-устрашающий призыв классного юмориста:
– Па-а-атри-и-и-к!
Дети, вспомнив героя мультика, начали хохотать.
– Ну что, Патрик-Патрик! – возмутился настоящий Патрик во мраке лестницы. – Здесь я!
– У-у-у! – добавил завывающий голосом классный юморист для вящего эффекта.
– Потише там! – призвала к порядку учеников тоже невольно рассмеявшаяся Полина Владимировна, надеясь, что никто в темноте не заметит её непедагогической реакции.
На первой площадке остановились, осмотрели кирпичную кладку стен, экспонаты, осторожно повыглядывали в узкие бойницы.
Двинулись дальше и дошли до второй площадки, где задержались для осмотра и пропустили спускавшуюся вниз группу.
На верхней смотровой площадке, увидев окрестности, ахнули – настолько красивым был панорамный вид сверху. Обзор с крутой горы, да ещё с башни, казался фантастическим и завораживающим.
Сигулда и Турайда свысока смотрелись сказочно – лесистые холмы полыхали оранжевыми и жёлтыми пятнами лиственных деревьев на фоне тёмно-зелёных огромных елей. Роскошные кроны клёнов горели яркими кричащими красками, нежные тёпло-жёлтые вековые липы выглядели празднично и чарующе.
Гауя искрилась и серебрилась в лучах солнца, изгибаясь в своём коварном и неспокойном течении.
Двор замка с маленькими человечками и, словно игрушечными, постройками из красного кирпича выглядел прянично-глазурным – как в рекламном буклете.
Возле крепостных стен бродили группы туристов – в основном школьников. Младшие ходили преимущественно правильно организованными отрядами – по парам. Старшие – небольшими стайками-табунчиками, но все держались друг друга.
Дети полюбовались видами, пофотографировали и отдохнули.
Вскоре на верхнюю площадку поднялась новая группа экскурсантов – ровесников, таких же третьеклассников.
Полина Владимировна поняла, что пора спускаться и потихоньку сказала:
– Третий «а»! Уходим!
И быстренько про себя произвела расчёт: «Два! Четыре! Шесть!... Двадцать четыре!»
Пара мам отправилась вперёд, вслед за ними на лестницу ступили дети. Полина Владимировна была замыкающей.
– Ну что, Эдик, устал? – спросила она светловолосого кудрявого упитанного мальчика, двигавшегося последним. – Пойдём!
Молчун Эдик убрал в карман телефон, с которым упоённо играл последние минут десять, потому что вид из смотровых окошек на живописные холмы ему надоел, стал неинтересен и скучен. Утомлённый мальчик тяжело вздохнул и начал спускаться впереди учительницы.
Полина Владимировна бережно, как будто помогая, прикоснулась к его плечу, когда он входил перед нею в тёмное жерло кирпичной старинной лестницы.
Они спустились на площадку и услышали за собой голоса – следующая группа не задержалась наверху и тоже направлялась вниз.
И, минуя несколько переходов, класс оказался на земле у основания башни.
Дети кинулись к скамейке, стоявшей тут же во дворе.
А Полина Владимировна принялась вслух считать головы – просто так, для порядка, ведь всё же было ясно: сколько вошло – столько было и внутри, столько должно и выйти. К тому же она шла последней и всё держала под контролем.
– Два! Четыре! Шесть! Восемь!… Двадцать три…
Она запнулась и быстро пересчитала ещё раз:
– Два! Четыре! Шесть! Восемь!… Двадцать три!
Полина Владимировна ещё раз пересчитала, получила тот же результат и начала оглядываться в поисках одного недосчитанного ученика.
– Один! Два! Три! Четыре!… Двадцать три, – на разные лады принялись считать вслед за ней мамы и дети.
– Кого нет? – тревожно спросила учительница.
И начала перечислять-проверять:
– Аня! Миша! Лиана! Арнольд и Патрик!
Полина Владимировна окинула взглядом свой класс и озабоченно спросила:
– А где Эдик?
Она растерянно взглянула на стоявшего рядом папу Эдика.
Тот встрепенулся, словно проснувшись, и тоже стал озираться – отсутствия сына он не заметил. И все, кто стоял рядом, принялись беспокойно осматриваться и искать глазами исчезнувшего одноклассника, но Эдика нигде не было.
– Практически за руку сверху вела! – сказала Полина Владимировна и добавила. – А он выходил? Его внизу кто-нибудь видел?
Папа побледнел и, нервно прикусив нижнюю губу, побежал в сторожевую башню. Две мамы в поисках исчезнувшего Эдика пошли осматривать территорию за башню и к стенам.
– Может, в туалет захотел? – спросила одна из оставшихся мам.
– А где здесь туалет? – спросила Полина Владимировна и быстро догадалась. – Наверное, в музее.
Одна из мам, прихватив с собой мальчика, чтобы было кому зайти в мужской туалет, отправилась в здание музея.
Через несколько минут выскочил из сторожевой башни взволнованный взмыленный и тяжело дышавший папа.
Эдика нигде не было. Вдалеке виднелся уходивший в сторону парка другой спустившийся со смотровой площадки башни класс.
– А он не мог с ними уйти? – спросила посвящённая в проблему билетёрша.
Папа стремглав бросился вдогонку.
Полина Владимировна с тревогой всматривалась в группу – та удалилась уже на приличное расстояние.
Из музея вышла отправившаяся на поиски мама с мальчиком и доложила, что Эдика они внутри не нашли.
Но вот на дорожке показалась пара – это возвращались папа и нечаянно потерявшийся сын. Успокоенный родитель держал Эдика за плечи, словно не мог оторваться от него, а тот брёл с виноватым растерянным видом и, как всегда, молчал.
– В телефон заигрался, не заметил, как ушёл с другим классом, – извиняющимся голосом пояснил папа, поравнявшись с Полиной Владимировной, – а они тоже не обратили внимания. Почти у выхода догнал!
Полина Владимировна выдохнула и ничего не стала говорить, а только приказала:
– Строимся!
Потом она опять принялась считать:
– Два! Четыре! Шесть!… Двадцать четыре! Телефоны всем убрать! Идём к автобусу!
("Гуманитарная миссия". Рига, 2017)
Свидетельство о публикации №217102201606
Николай Кирюшов 19.04.2024 08:29 Заявить о нарушении
Спасибо Вам за весёлый комментарий - про товарища Сухова я как-то не вспомнила!:)
А в предыстории учеников пересчитывала лично - вслед за учительницей.
Хорошего Вам дня!
Светлана Данилина 19.04.2024 12:53 Заявить о нарушении
Николай Кирюшов 19.04.2024 12:57 Заявить о нарушении
Хорошего Вам дня!
Светлана Данилина 19.04.2024 13:13 Заявить о нарушении
Николай Кирюшов 19.04.2024 15:08 Заявить о нарушении