А ля Пчёлкин

   Все в нашем отделе люди как люди. У каждого джинсы, кроссовки, майка с надписью. И только Пчёлкин… Не знаю, как и назвать его. Стыдно за него. Ходит чёрт знает в чём.

   Стали мы с Пчёлкиным бороться. Видим, реплики не помогают, взяли и прожгли сигаретами ковбойку. Потом кнопку пихнули в ботинок. Брючный ремень выдернули. Ну, думаем… Не тут-то было: так и продолжает ходить с дыркой, кнопкой и без ремня. Увлечён, видите ли, работой.

   Тогда запихнули его в машину, повезли на толкучку; там за двести рэ можно фирменные джинсы купить. Пусть хотя бы джинсы носит. Пчёлкин, как услышал про двести рэ, вырвался от нас…

   Ну, хорошо. Сложились и – в конверте ему, раз уж он такой бедный. Что вы думаете? – Отказался. «Подожду, - говорит, - когда в магазинах появятся». Появились. «Дорого, - говорит, - подожду, когда уценят». Словом, поняли мы Пчёлкина. На общем фоне выделиться хочет.

   Тут как раз приезжает иностранная делегация. В наш институт и именно - в наш отдел. Даже заведующий Трутнев заволновался. «Ты, - говорит, - Пчёлкин, или оденься поприличнее или смойся на это время, а то, понимаешь, неудобно».

   Делегация, как назло, заинтересовалась проектом Пчёлкина, вопросы имеет к нему. А Пчёлкина нет. Трутнев говорит, он болен и всё такое, подсовывает другие проекты. Но главный у них настырный попался. Вежливо так это просит отвезти к Пчёлкину домой.

   Помялся наш заведующий, да видит, уступить придётся. Поехали гуртом. В дверях делаем ему знаки, мол, обмотай горло полотенцем ради приличия, но Пчёлкин есть Пчёлкин. Не знаете вы его.

   Уже с ними на ихнем языке. Стоим мы, разинув рты, а он болтает вовсю, про нас забыл. Иностранцы довольны, хлопают его по плечу, называют «оригиналь». Обычно невозмутимый, Трутнев не выдержал: «Не стыдно тебе, Пчёлкин, хоть бы переводил через слово». А он? Ну как вы думаете, что он ответил? «Простите, ради бога, - говорит, - языком я овладел, когда учился, думал –  вы тоже».

   Короче, кончилось это для института хорошо. Пчёлкина наметили за границу для обмена опытом. А для нашего отдела – плохо: мало толковых проектов. Трутнев собрал нас и напрямую: кто хочет остаться в институте, одеться в стиле «а ля Пчёлкин». 

   Пришли мы на другое утро в обыкновенных штанах, ковбойках, насовали кнопок в ботинки… Поначалу дурачились, ремни выдёргивали друг у друга да дыры прожигали, но потом… Мысли появляться стали. Свои. Некогда в курилку, некогда в буфет. Вот она, причина, почему Пчёлкин преуспел!

   Пчёлкин явился после проводов делегации. Пялит на нас глаза, не узнаёт. Мы его – тоже. В джинсах, кроссовках и такой потрясающей майке…

   Трутнев замахал на него: «Не мешайте работать, товарищ!» И – вытурил.

   Представляю, что творилось с Пчёлкиным там, за дверью…  Так ему и надо, пусть поразмыслит над тем, как он низко пал.