Свадебное путешествие двух обжор

    Когда я просыпаюсь зябким утром в любом красивом европейском городе, открываю окно, вдыхаю этот холодный воздух, слышу эту звенящую тишину интеллектуальных окраин, редкие медленные мужские шаги по тротуару, вижу из-за крыш старинных зданий начинающийся восход солнца, освещающий густые кроны старых деревьев,меня охватывает ностальгия по счастливому свадебному путешествию от Москвы до Алжира. 

   Но вспоминаются мне не красоты Парижа, порты Марселя и мечети Орана, а круассаны, запах  натурального,  только что смолотого кофе в зернах и пицца. Наше свадебное путешествие началось с Москвы и закончилось Алжиром в восьмидесятых годах прошлого века. В то время я была гражданкой большой страны  СССР, а муж – гражданином Алжира.

      От Москвы до Альп мы проехали поездами  по территории России, Украины, Венгрии и Италии. В Будапеште поезд остановился на четыре часа. Узников попросили освободить камеры. Свобода! С радостным смехом толпясь у дверей, чтобы скорее покинуть вагон, пассажиры выскочили и разбежались в разумном радиусе от вокзальной площади, сияющей чистотой и клумбами с первоцветами на фоне синего весеннего неба. Было ощущение молодости, здоровья и вечного праздника. С первого дня совместной жизни было приятно ощущать себя “мужниной женой” и быть за мужем, как за каменной стеной.
Первым делом мы зашли в почти советскую столовую, чтобы попробовать венгерскую кухню и просто поесть чего-то горячего в стабильных условиях. Я с радостью углядела на витрине тарелочки с солеными зелеными помидорами, моим любимым блюдом, иногда заменяющим полноценный обед. Но в предвкушении наслаждения, откусив первый, завопила: ”Что это?” Это оказался болгарский, вернее, венгерский перец, круглый и настолько толстый, что внутри почти не было места для семян и совсем невкусный!   
 
     На границе Италии с Францией, высоко в горах, на какой-то глухой маленькой станции, в наше купе сбежались все галдливые итальянские таможенники, потому что впервые увидели паспорт гражданки СССР и саму гражданку. По-очереди  заглядывая в дверь купе, они любовались на меня и даже звонили куда-то своему начальству, потому что не знали, что со мной делать. А мужу пришлось с каждым объясняться как главе семьи. Я боялась, что меня отправят обратно в СССР. Но всё обошлось. Из-за меня поезд нарушил расписание.

      Наконец, мы добрались до Гапа – городка в Альпах, где жил брат мужа, владелец небольшого кафе. С этого дня круассаны  начали преследовать меня повсюду. Каждое утро, хочу я или нет, на столе было кофе, молоко, варенье и горячие круассаны.
Тогда я не видела в них ничего особенного – ну, крабики из легкого слоеного теста с шоколадом внутри. Так надоело есть их каждое утро! Для мужа это был символ Франции, не меньше. Еще одним гастрономическим чудом был оранжад, который я поглощала бутылками. Муж утверждал, что он сделан  из натурального апельсинового сока. А йогурты с кусочками  свежих фруктов стали моей основной пищей на протяжении месяца.

     Так как Гап – городок маленький, то жители сразу узнали о приезде бедной гражданки СССР в их высокогорную обитель и  приходили в гости, чтобы посмотреть на меня и разузнать про житьё в Ташкенте. Когда мы гуляли по городку, нас зазывали хозяева  магазинов, расспрашивали про меня и дарили мне какую-нибудь мелочь – горсть фисташек, йогурт, журнал мод или моточек пряжи для вязания. Муж сказал, что они думают, что в СССР все едят одну капусту. А однажды, когда я гуляла одна и присела на скамеечку на площади около католической церкви с острыми шпилями на крыше, ко мне подсел молодой мужчина и заговорил со мной по-русски,  разглядывая меня с большим интересом, пока не подошла с недовольным видом его девушка. Оказалось, что он потомок русских эмигрантов, учился в институте магии в Брюсселе. Тогда я считала это полным идиотизмом и глупыми суевериями. Сейчас я знаю:  ничего не осуждай, иначе сама будешь поступать так же. Теперь я сама интересуюсь оккультизмом.

Пусть дома остаются домоседы!
На радостях я целый день шучу!
На родину его я с мужем еду –
И восемь стран проездом навещу!
 
Я молода и он немногим старше,
Нам все проблемы мира – по плечу!
Мы к поезду с тяжелым грузом в марше.
А кажется уже, что я лечу!
 
Проедет поезд аж по всей Европе,
А с пересадкой – по крутым горам.
Мы прочитали в нашем гороскопе,
Что мы к чужим пристанем берегам!
 
А что,
От Альп и до Марселя путь короткий,
Там в гавани – известный Старый Порт.
Построен в честь святого Иоанна
Средневековый этот мощный форт...
 
Альпийских гор виднеются вершины.
Маячат нам альпийские cнега.
Приехали! На старенькой машине
Мы едем по французским округам.
 
И вот мы прибываем в пункт конечный.
В старинный тихий милый городок.
В полночный час не видно встреч сердечных...
Наверно, мужа брат придти не смог.
 
Но город весь не больше деревеньки,
Зовется – Гап, один из округов.
Мы тащим чемоданы по ступенькам,
Стирая грязь с промокших башмаков.
 
Черны церквей готические шпили
На фоне полнолуния луны.
Я представляю сразу будто ведьмы
На мётлах правят бал у сатаны.
 
На улицах – ни душ, ни полисменов,
И черных кошек заперли в домах.
О милый город, днем благословенный,
Ты ночью вызвал суеверный страх!
 
Добравшись в темноте до старой двери,
Ведущей в помещенье кабака*,
Мы постучали медным молоточком
И вышел брат с топориком в руках.
 
За ним жена восторженно бежала
Из дальней залы этого трактира.
В её руках – ни палки, ни кинжала,
Её лицо располагало к миру!
 
И вот настал мой долгожданный час!
Я нахожусь во Франции как в сказке!
Тут любят нас и ожидали нас!
Расслабились мы с мужем без опаски.

    В Париже мы жили в маленькой двухэтажной гостинице в крошечном номере на тихой узенькой улице, недалеко от центра. В первый же вечер я спустилась покурить к портье – скорее всего, она и была владелицей гостиницы. Сидела она на диванчике за стеклянной дверью,  закрытой на ключ,  и вязала. Так как я из французского языка знала только тексты песен Джо Дассена и Миррей Матье, то объясняться пришлось на пальцах. Когда через стекло ее загородки я ей недвусмысленно показала, как надо открывать двери, закрытые на ключ, она побледнела и посмотрела на меня с опаской. Но потом, видимо, вспомнила, что я гражданка СССР, воспитанница Сталина, бояться нечего. Мы сидели и курили, мило болтая по-женски и понимая друг друга телепатически.

     На следующий день, устав от многочасовой прогулки по весеннему городу и волнующих впечатлений, посетив множество известных исторических мест, выставок и магазинов, мы с мужем решили отдохнуть и заодно поесть в каком-нибудь достойном заведении. Первым попался уютный маленький итальянский ресторанчик, состоящий из удлиненного зала, печи и кухни. При чтении меню у нас потекли слюнки. Красивые картинки с разными видами спагетти, пиццы, ризотто, фетучини,  конкильони, оссобуко… Захотелось съесть всё сразу. После долгих раздумий муж выбрал свинину с шоколадом, изюмом, черносливом и корицей, а я – спагетти с морепродуктами. Официантка, молодая очаровательная итальянка, приняла заказ и ушла.

    Я задумчиво листала меню и, будучи ещё очень голодной, озабоченно сказала: ”Ты же знаешь, я такая обжора. А аппетит приходит во время еды! Закажи-ка мне ещё пиццу
по-неаполитански.”  Муж подозвал официантку и добавил в заказ пиццу. При этом на её лице появилось какое-то подозрительное выражение  – смесь подавленного смешка и легкого удивления.
     Когда принесли свинину и спагетти, покрытые толстым слоем креветок, мидий,  крабов и осьминогов, я поняла, почему она удивилась. Одной порцией можно было накормить двоих. Но в процессе приятной беседы, подогреваемой красным домашним вином,  без которого не обходится ни одно итальянское застолье, нам удалось с удовольствием съесть всё содержимое тарелок. Мы уже готовились расплатиться и уйти, как вдруг я увидела парадное шествие официантки по узкому проходу между столами. Торжественно, с гордо поднятой головой, походкой негритянки с кувшином на голове,  она несла огромный поднос, глядя прямо на меня и сияла злорадной улыбкой.

     И тут я всё поняла. Мы забыли про пиццу. Когда она поставила на стол поднос, который занял всё пространство стола, мы с мужем потеряли дар речи, ошеломлённо глядя на тонкую прямоугольную лепешку,  по качеству очень напоминающую узбекскую, полную помидоров, ветчины, чёрных оливок, анчоусов, сыра и зелени! В голове судорожно метались разные идеи: отказаться от пиццы, скорее всего, будет невозможно; взять с собой – тоже, поскольку у нас ещё был план сходить в приличный музей, куда идти с пахнущей пряностями пиццей не комильфо; съесть её тоже невозможно, даже вдвоём!
     Вырезав по небольшому куску из середины пиццы и съев (не пропадать же добру), мы, как побитые собаки, расплатились с официанткой и с позором покинули заведение.  Нам казалось, что над нами смеялись все клиенты, повара и официантки –  контингент состоял в основном из итальянцев. Но каждый раз, вспоминая эту историю, мы сами катаемся по полу от смеха. Теперь в любом ресторане мы сначала интересуемся размерами порции.

     Следующим гастрономическим приключением было посещение ресторана со шведским столом в Марселе. Я впервые встретилась с такой формой обслуживания и 
мне казалось неприличным накладывать  горы еды в тарелки, как это жадно делали все окружающие. К тому же, с утра мы уже выпили кофе с круассанами в арабском кафе. Я взяла толстый квадратный поджаренный кусок мяса толщиной в  пять сантиметров и размером c тарелку. Муж наслаждался чем-то попроще, но набрал себе массу французских соусов. Когда я разрезала свой кусок мяса, то возмущенно проворчала мужу:  “Надо его вернуть. Он не дожарен!”  На что муж посмеялся и сообщил, что это  знаменитый бифштекс с кровью. Так как я регулярно читала журнал “Здоровье”, медицинское образование не позволило мне съесть это опасное блюдо. Кишечные палочки,  листериоз, болезнь Крейтцфельдта-Якоба, сальмонеллез! Его пришлось оставить нетронутым.

    И вот мы на корабле переплывает Средиземное море и причаливаем к берегам Алжира. Солнечно.  Теплый весенний воздух пахнет цветами и пряностями. Мы идем по улице, маленькой копией Парижа. С обеих сторон улицы – солидные французские шестиэтажные здания колониальной застройки вперемешку с высокими пальмами и флагштоками с разноцветными флажками. Маленькие балкончики  увиты яркими цветами. За домами, за парапетом набережной плещутся волны Средиземного моря, кричат чайки. Мужчины улыбаются и кричат мне “Charmante!” . Мужу это льстит и он крепче сжимает мою ладонь,  чтобы меня не украли. Встречаются женщины в белом хиджабе, а с ними – взрослые дочери в мини-юбках, едва прикрывающих выпуклый зад, и с вызывающим декольте. Ничего не скажешь, восточные красавицы.

     Вдоль улицы  на первых этажах домов распахнули двери магазинчики  и кофейни с низкими столиками, покрытыми яркими полосатыми домоткаными скатертями из Сахары, по полу разбросаны белые бараньи шкуры на шерстяных паласах ручной работы,  около окон стоят невысокие пальмы  и фикусы в кадках. Черноволосые мужчины с большими живыми глазами курят крепкие сигареты, читают утренние газеты, громко разговаривают друг с другом, смеются, пьют почти черный кофе и жуют  круассаны,  или небольшие куски пиццы по-неаполитански, с анчоусами, сыром, помидорами и черными маслинами. Женщин в кафе не бывает. На меня оглядываются. Но гражданке СССР можно всё.

Впрочем, Алжир – это уже другая история, не только гастрономическая.

*   Гап — город и коммуна на юго-востоке Франции, префектура департамента Верхние Альпы.