Симфония о дожде

Когда - дождь, это значит, что с неба падают капли воды. Казалось бы, просто капли. А как по-разному они падают. Совершено неодинаково звучит дождь во многих местах земли.
Я видел дожди Питера, Мюнхена, Гонконга, Лондона, Мальдивских островов и Сеула, Алматинские дожди и дожди Астаны, дожди Стамбула и Актау, алтайские и якутские... и все это - разные дожди.
Стеной, - серой непроницаемой, как будто кто-то льёт из бездонного ведра - нет, миллиона бездонных вёдер - идут дожди на Мальдивах. Дождь на Мальдивах - короткий, но мощный, как - нокаут. В один миг все становится мокрым. А потом ещё долго с листьев пальм и диковинных деревьев катятся крупные тёплые капли, исчезая чуть коснувшись жаркого белого песка.
Мюнхенский дождь похож на репетицию оркестра с требовательным дирижером. Только начнёт свою партитуру и тут же остановит, установив режим отработки одной ноты. И ты идёшь среди этих водных ля или фа, пока палочка опять не прикажет  вступить всем смычкам и трубам. И тогда ты становишься тоже музыкантом, дополняя симфонию топотом ног, уносящих под крышу. И так без конца. То репитиция, то полный концерт.
В Гонконге шум дождя похож на весёлые весенние ручьи. Они бегут сверху с высоченных стен, скатываются с карнизов, расплываясь тонкими водопадиками, половодьем разливаются по стёклам, превращая их в зыбкую морскую гладь. Острые шпили и углы домов в этой повсеместной водной пыли теряют свою точность, приобретая дрожащие очертания и пастельные оттенки масштабной мокрой акварели...
В Питере дождь брызжет отовсюду, даже снизу вверх. В Лондоне постоянно висит тончайшим бисером, придавая всему вокруг необычную глубину. В Стамбуле звенит, как трамвай. В Астане ходит, как живой по перекресткам и дворам. В Сеуле дождь какой-то деловой, с короткой резкой россыпью струй и капель.
И только в Алмате дождь умеет барабанить. Как Фил Коллинз. Как Роджер Тейлор. Как Ник Мейсон. И спится под этот генезис-куин-пинкфлойдовский сейшн, как в раю...