След Утюгана, Чудеса селекции

Репортажи он делает один. Ещё он самостоятельно крутит руль устаревающего бусика с логотипом на белом боку. Он же, прибыв на место, вынимает из салона гладильную доску, раскладывает её, а на доску устанавливает  ноутбук с веб-камерой. Он же подключает веб-камеру  и микрофон к передающей аппаратуре. Он же ведёт собственно репортаж, бормоча в микрофон ехидной скороговоркой и глядя в эту самую веб-камеру. Таковы рабочие будни последнего штатного корреспондента телеканала «Рукавами тудыть» Вадима Утюгана. Помимо него, на телеканале имеется пока ещё неуволенные монтажёр и выпускающий редактор, а над ними троими – энное количество дармоедов-нахлебников из числа руководителей телеканала, которые, словно античные боги, живут в недоступных имитаторам трудовой деятельности эмпиреях и междумириях, время от времени выходя оттуда на связь при помощи скайпа и раздавая редакционные задания, одно тупее другого…

…– Поскольку пронести мой маломобильный и громоздкий реквизит сюда не представляется возможным, я вынужден вести съёмку на мобильный телефон, –  засунув огромный нос с камеру смартфончика, вещал журналист Утюган. –  Получается интересно и доступно.

Из-за закрытой двери доносилось утробное рычание и чавканье.

– Очередь из идиотов – как в поликлинике! – хищно ворчал тот, кто ворочал челюстями. – И все – ко мне. Пришли, проклятая орда. Пока ещё неполным составом.

Скромно рассевшиеся на стульчиках вдоль стеночки терпеливо дожидались своей очереди. Перед собравшимися были огромные окна. Но никто из них не смотрел ни на прекраснейший вид, что открывался из этих окон, ни даже один на другого – всё было известно и предрешено заранее.

–Мбульбулькин! –  нечленораздельно, но громко пробулькал задверочный персонаж фамилию следующей своей жертвы.

«Мбульбулькин» радостно подорвался, добежал до двери, бережно надавил на неё обеими руками, и проскользнул в образовавшуюся щель, после чего дверь сразу же захлопнулась, не дав журналисту возможности заглянуть туда, куда лучше было не заглядывать.

Утюган хотел поинтересоваться хоть у кого-нибудь из присутствующих, что всё это значит. Но тут за закрытыми дверями что-то кратко и лаконично хрустнуло. Журналист понял, что не стало «Мбульбулькина». После чего голос едуна начал бронхитно клокотать с удесятерённым весельем.

– Снулые овощи и прочие ни за что, ни про что безвременно опочившие! – призывал он следующую перспективную жертву. – Сюда, ко мне, живо! Но только – по одному!!!

И следующую фамилию с таким звуком, как будто слил жёлчь:

–Чифтифрякин!

«Чифтифрякин» с готовностью покинул свой стул – и тоже пропал за дверью. 

– Ой, да ты наш самый луууучший! – причитал за дверью «Чифтифрякин». – Ой, а может, не наааадо?!?!

– Куча слов, и мыслей, и самых нежных чюйств, словно куча навоза! – прокомментировал жевун, дожёвывая «Чифтифрякина». – Не забывайте, что не я вас создал, а вы меня. Вы жалуетесь мне же на меня самого. А я вас за это съем! Да, это всё, чего вы заслужили. Вы пашете на меня, а в благодарность за это, я вас – ам!!!

Понимая, что от присутствующих толку не добьёшься – настолько они поглощены ожиданием – Утюган решил покинуть поле непонятной битвы. Но тут за окнами начало темнеть. Загрохотали и зазвенели оконные стёкла. Утюган ринулся прочь от окон, прикрывая голову пиджаком. Ожидающих же нисколько не смутил начавшийся стелкопад. Более того, он даже не вывел их из ступора.

Но в коридор посыпался десант. Затопали берцы. Журналиста взяли за шиворот и повлекли на улицу – от греха подальше…

…Утюган стоял и вещал в гладильную доску через веб-камеру.

– Вот, собственно, и весь репортаж из НИИ гибридологии и селекции, –  подытожил корреспондент. –  Что не влезло на СИМку телефона, то полностью уместилось сюда.

На пятом этаже института рванул фейерверк – такой, что повылетали последние окна и рамы с первого до последнего этажа. В здании начался пожар. Изо всех выходов тащили на свежий воздух так и не расколдовавшихся.

Мэтр журналистики посмотрел на ревущее пламя, и подвёл итоги:

– Ну, что же. Новый сорт кукурузы, я так понимаю, полностью уничтожен. Осталось наказать виновных. Как жаль, что меня всё ещё не заменили чайником. Пойду поиграю в песочнице.