Памяти мамы

 Ксения вышла замуж и стала мамой рано, в восемнадцать лет.
  Ксения очень ждала своего ребенка, частичку себя, желая, чтобы он стал ее опорой и надеждой. При родах она потеряла очень много крови, делали переливание. Потом она часто повторяла, как же хорошо, что рожала в больнице и не в средних веках. Страна стремительно менялась, шли последние годы двадцатого века.
  Несмотря на молодой возраст, Ксения никогда не путала девочку с куклой. Понимала свою ответственность, даже не думая ей пренебречь, переложить на плечи родителей. Ребенок всегда был для нее на первом месте.
  Ксения стала девочке лучшей подругой, с которой можно поговорить обо всем на свете. Она считала, кругозор - это знания из разных областей. Была против косности, когда судят предвзято, не ознакомившись с предметом.
 Ксения любила балет и чтение. От музыки из "Жизели" у нее на глаза наворачивались слезы. Внутри Ксении было море. Иногда оно бурлило, грозилось выйти из берегов... Она говорила, иногда музыка, упоминала Бетховена, пробуждает в ней нечто слишком сильное... Это было опасно. Не бывает человека без тьмы. Ксения была восприимчива к искусству, сильным эмоциям. Гуманитарий. Очень любила книги "Три Товарища" Э.М.Ремарка, "Два капитана" В.А. Каверина. Также очень нравились ей "Гордость и предупреждение" Джейн Остин. Только эта книга писательницы. Ксения даже сомневалась, что она принадлежит перу Остин, потому как остальные сюжеты казались будто бы под копирку, однако не обладали и сотой доли привлекательности вышеуказанной истории. О, Ксения перечитала гору книг! В основном, классику. К современной литературе была достаточно равнодушна. Вместе с дочкой смотрела и читала "Гарри Поттера", "Властелина колец". Девочка не единожды предлагала маме самой написать книгу, но та была непреклонна: она читатель, а не писатель. Иногда у нее рождались стихи.
 Ксения была очень красивой женщиной. Она всегда сама создавала свой образ. Просто умела совмещать обычные недорогие вещи так, что затмевала других. На нее всегда обращали внимание. Пару раз, в театре, принимали за балерину на пенсии.
 Наравне с отцом, дедом девочки, Ксения читала дочке книжки. У нее был очень красивый и женственный голос. Правильные интонации. Особенно девочка любила "Малыша и Карлсона", "Винни Пуха".
 Увы, дочка совсем не хотела сама учиться читать. Ох, сколько же маминых усилий было потрачено, чтобы заставить девочку таки научиться... Выросшая дочка до сих пор помнит злосчастные фразы - мама мыла раму; тут Антон, у Антона ноты...
  Научившись, девочка преисполнилась благодарностью к маме! И полюбила читать сама.
  Ксения часто играла с дочкой в слова. Они брали листки и ручки, писали выбранное сложное слово, засекали время, по истечению которого подводили результаты. Подсчитывали общее количество и оригинальность слов. Как же дочка радовалась, когда впервые выиграла, смогла играть на равных! Она тогда была уже совсем не маленькой девочкой.
  Второй по популярности шла игра в морской бой. Тут должную конкуренцию маме дочка составить не могла.
  Очень много времени Ксения проводила с дочкой. Простые прогулки, походы в театры, музеи, летом несколько раз ездили на турбазы. Счастливое время.
 У Ксении было доброе сердце. Она остро чувствовала и переживала несправедливость. Любила животных. В детстве у нее на руках умерла собачка Туська, которую она лечила, ездила с ней к ветеринару, но не смогла спасти. После этого она заводила только котов. Они жили очень даже неплохо!
 Ксения не любила, когда ее называли Оксаной. Для нее это было другое имя. Не нравилось сокращение Ксюша. Она говорила называть ее Ксенией, Ксеней.
 Не любила, когда обижали слабых. Мол, на любую силу найдется большая. А добро должно быть с кулаками.
 Любила песню "Самый лучший день" Г. Лепса.
 Ксения была моей мамой. Ее убила болезнь.


 Спасибо, мама, за счастливое детство! За любовь и заботу! Ты знала, что это не красивые слова, а правда.

 Табличку с датой на твоей могиле пришлось переделывать, изначально на ней тебе приписали ошибочное, Господи, какое же желанное, недостижимое время... всего сорок шесть... Сегодня тебе бы исполнилось сорок семь лет.