Прикладная география

                Подарок для моего любимого доктора Лизы Готфрик и для маленькой и светленькой Элины Свитолиной, видимо, столь расстроенной своим поражением от королевы Датской марки, что даже возможное рекламное вспомощестование детям Сыктывкара не приносит ей отрады
     Проданный Барни Бэнксом с потрохами и картофельным супом Гитлерюгенд арахисам багатур Ильич неловко ворочался среди глыб Солженицына, куда его и закинули коварные арахисы, в соседнюю камеру с королевой - маткой муравьиного народца, потустороннего всем, эволюционно развившегося из маленьких электрических тележек пришельцев, самоскрестившихся с детьми подземелья Короленки, маленькими оборвышами, снующими под землей в диаметральном радиусе порядка пяти метров, чтоб два раза не вставать и далеко не ехать, ведь если удельное княжество Салмана Радуева расположено на той стороне Луны, то какой смысл платить дважды или нанимать чартерный спейс - шаттл, что вынесет тебя четким пургеном на лиловое, как божий леденец, побережье Акатуя ? Смешно и говорить. Мысли раздули голову Ильича, злобные и циничные империалистические мысли, не пускающие вибрации половой системы ни к Бонни, ни куда еще, где люди летают как птицы, снизу вверх, по пути обмазываясь калорийным майонезом, дабы не обгореть в лунных лучах вчерашней загадки, опять неразгаданной самой тупой теннисисткой планеты, стоящей с овечьим видом у сшибленного миной тракториста столба. Странная хрень, вообще - то, если вспомнить чулочки Марлен Дитрих, мои украинские возлюбленные. Действительно, более странного отношения к ценности человеческой жизни я не встречал даже у обезбашенного говномузыканта Паука Загорского, окончательно скрывшегося за горами, за лесами, за широкими долами, под столами и форточками : ехать среди зимы для отсоса у доктора Геббельса, не видя в этом ничего позорного, скакать на кубке, проигнорированном порядочными людьми напрочь, и рожей такой укорять Тори Бекхэм, шьющей сапоги и тачающей часовые механизьмы дистанционных взрывателей, что оторвут траки  " Саладинам " и иным Юсуфам в полосатых халатах. Это было бы смешно, если бы не традиционные для русскоязычных поговорки о ежах и вере каждому зверю, а уж происходящему видом и родом из кругов лютых морозов с бродящими потерянно ведьмами веры нет и быть не может по определению, как ни скачи и ни крути жопой, но Билли Клинтон был прав, уйдя навсегда, ибо - репутация. И никакие дети подземелья не помогут, можно удалить почку для трансплантологии, подогнать ее какому младенцу женского пола из Кении, все равно мое отношение сказочника к сволочи останется говнястеньким и процес кормления говном продолжится, хотя и справедливости ради будет отмечена ништяковость прямой - из рук в ноги - помощи претерпевшим от ветров, но великие чары любви уже не оживут никогда, доверие не восстановится и немцы будут прокляты наравне с коммунистами и всеми остальными хьюманами, убивавшими беззащитных навозных мух газетой или тапком. Сие есть буддизм, запиваемый водочкой под хвост рыбки боговой салакушки, занюхиваемый тяжким портяночным духом отрядов самообороны, топочущих озябшими хвостами в ближайшей лесополосе в ожидании скорого поезда, что унесет рельсы с собой и останется чистая степь с костями и черепом вещего Олега, нашедшего свой целесообразный конец под юбкой Бэйли Джей.
     - Ильич, - позвал из продольной штольни самый авторитетный из арахисов, носивший усик серого цвета поверху кожуры, - лезь сюды. Будем бороться вольно и классически с мертвыми внутри их сгнивших гробов.
    Он не ошибался, арахис. Он знал, что говорил, они ж снизу кладбища орудовали, арахисы и багатур, проданный родным дедом за банку бобов с салом и рыбью голову из маркета А - Хо, китаезы с Пятой авеню. В боковой штольне теснились мертвецы, старые и не очень, свежезахороненные и уже распавшиеся на составные части, всякие, разные, по х...й.
    В общем, через полчаса их всех накрыл прицельный ядерный удар и осталась одна Каролин, готовящаяся к матчу, один из адресатов, тоже готовящаяся к матчу, и ожившая неповторимая любовь, обретающая человеческий вид на маленьком островке посреди Карибского моря, где нет никаких вихлястых Жонни Деппов и тощих Кир Найтли, лишь утопший о прошлом годе Орландо Блум ползает, как краб, по морскому дну в поисках одноногого Сильвера, что возьмет за грудки всякого Штирлица и выкинет на хер.