Террариум 2 глава 7. Ублюдки

Разбитая губа покрылась коркой, которая кровоточила при каждом лишнем движении. Глаз с трудом, но открывался. Щека стала менее синей.  Даже палец вылечен.
Степан сидел в карете одетый в форму штрафбата. Вместе с ним были ещё десять человек, максимально близко севших друг к другу, а так же собака.
Собака была размером с лайку, да и по внешности на неё была похожа. Спину у неё и некоторые участки голову у неё покрывал прочный, но тонкий панцирь, коричневого цвет. Всё остальное тело пса покрывала чешуя вперемешку с шерстью. Глаза у пса были очень милые и красивые, светло-зелёного цвета.
Это был пёс Степана. Перед его отъездом из Сталинграда, пса подарила ему жена. Он не боевой, а охотничий, так что взять его разрешили. И ещё пёс этот недоросль. Он в два раза меньше своих сородичей, добрее и совсем неагрессивный.
Степан погладил пса по макушке. Тот гавкнул от удовольствия. Хороший пёс. Степан назвал его Шарик. Это банально, но зато запомнить легко.
Карета была герметична, если на словах конечно, но на самом деле в её корпусе были отверстия и трещины, через которые просачивался ядовитый воздух леса.
В центре кареты была установлена небольшая печка. Хворост к ней находился под ногами одного из пассажиров этого сверх комфортабельного средства передвижения.
Пёс гавкнул пару раз, да язык высунул.
-Заткни псину свою!- Крикнул обозлённо пассажир напротив. Даже сквозь его форму и противогаз было видно, что это бывший зек, уголовник. Таких товарищей как этот даже в штрафбат не берут. Они обычно в ГУЛАГЕ до смерти работают, или бандитской деятельностью занимаются. А вот в восточную линию крепостей всех берут. Насильник? Ты нам подойдёшь. Убийца тем-более подойдёт. Воришка? Тогда лучше на фронт отправляйтесь, смывайте позор кровью.
-Лучше ты пасть свою закрой.- Сказал Степан.
В руках бывшего зека появилась заточка. Он, как и его братья по разуму не любят долго чесать языком.
-Я сказал, заткни свою псину, или я её прирежу. Она заебала меня за три недели.
Шарик стал огрызаться. Пёс был очень умным.
-Послушай… друг. Нам с тобой служить ещё много лет, если не сдохнем. Давай не будим портить отношения. Я ведь вгоню твою игрушку тебе в жопу быстрее, чем ты успеешь дёрнуться.- Степан говорил спокойно и хладнокровно. Перед зеком нельзя показывать слабость.
Зек помолчал. Его маленький мозг стал анализировать полученную информацию. К несчастью зека, его мозг оказался слишком маленьким, из-за чего он не правильно оценил шансы своего хозяина.
Зек всё же решил напасть. Он попытался сделать удар, но Степан перехватил его. Свернул руку так, чтобы зек увалил нож, ударил в живот ногой, а потом рукой в висок. Зек вырубился.
Карета остановилась. Зашумел замок. Дверь отварилась. За ней в полутьме стоял солдат с латами поверх основной формы.
Солдат осмотрел всех, по часовой стрелке и заметил спящего зека.
-Что с ним?- Спросил солдат.
-Вырубился. Он весь день ныл, что спать хочет.- Ответил ему Степан, быстренько припрятав заточку.
Солдат помолчал, посмотрел на Степана и закрыл дверь.
Хорошая пушка была у солдата. АХ-1 (Автомат Хохлова). У него прямоугольный корпус в тридцать пять сантиметров длинной. Сзади он заканчивается деревянным прикладом, а спереди стволом в сорок сантиметров. Магазин у АХ-1 рассчитан на тридцать патронов, но к нему есть магазины и на сорок патронов, и даже барабаны на семьдесят пять патронов. Цевьё не очень удобное. На руку плохо ложится.
Автомат АХ-1 сделали не так давно. Сделал его столяр из Сталинграда Хохлов Вадим Семёнович. АХ-1 пушка неплохая, но только пока сильно не испачкается. Да и когда она чистая, тоже может осечку дать или заесть.
К автомату того солдата было приспособлено одно новшество, прицел новый. Делают его из стеклянной линзы увеличивающей изображение, рамки в которую эту линзу вставляют, магнита, при помощи которого прицел прикрепляют к оружию и прямого, и толстого куска проволоки. Проволока устанавливается вертикально, перед линзой, вплотную.
Такой прицел очень простой. Его может сделать любой, если у него есть нужные материалы.
Он не так хорошо как коллиматорный прицел, но намного дешевле, поэтому он быстро распространился по землям людей. Его можно увидеть и у солдат НРИ и у «Чистых» и у их союзников конечно. Да даже бандиты сами делают такие прицелы.
Шарик гавкнул. Теперь никто не стал обращать на это внимание.
Степан не был зол на вырубленного им зека. За три недели пути многие с ума сойдут. За всё это время карета ни разу не выехала за пределы леса, ведь на свободных от него участках стояли города и селения «Чистых».
Солдаты «Чистых» не имеют права стрелять или как-либо вредить людям, едущим в линию крепостей. Даже если эти люди с вражеского государства, их нельзя трогать. 
Для того, чтобы не оказаться на линии огня, на каретах нарисованы голубые полосы, подсвеченные фонарями. К рукавам солдат привязаны голубые ленточки.
У командиров групп охраны есть документы в голубых корочках, в которых обозначен пункт назначения и другая нужная информация.
Последние пятьдесят километров небольшой обоз ехал особо осторожно.
Рано утром бойцы обоза встретили группу крестьян, убегающих из этих мест.
Они сказали, что дальше нужно ехать с опаской и невиданной осторожностью. В этой части земель «Чистых» наследник престола начал своё маленькое наступление. Он уже разграбил три селения. И сделал он это почти без потерь.
Ещё крестьяне сказали, что во время его атак происходят странности. Мелкая живность начинает сходить сума. Собаки бросаются на хозяев и рвут их на куски.
Карета вдруг затормозила и сильно накренилась на правый бок.
Замок снова зашумел и дверь опять открылась.
-Всем выйти!- Приказал командир охраны. Все конечно повиновались.
Спящего зека с трудом разбудили и вывели из кареты.
Оказалось, что у кареты сломалось заднее колесо. Оно, просто отломалось.
«Добровольцы» выстроились в одну шеренгу, посреди огромной лужи, в которой вязли ноги.
-Можно, что-нибудь с этим сделать?- Спросил командир у подчинённого осматривающего колесо.
-Конечно можно товарищ командир, но на это уйдёт время.
Степан посмотрел налево и направо. Карет с «Добровольцами» было ещё три. В каждой было примерно по десять человек.
Кроме карет были ещё повозки забитые ящиками с оружием и патронами, и ещё одна повозка для отдыха, с подогревом и всем прочим.
-Товарищ командир нужно чтобы кто-нибудь приподнял карету.- Сказал солдат принявшийся чинить карету.
-Ублюдки! А ну живо подняли повозку!- Приказал командир.
Приказ был выполнен. Злить командира было не лучшей идеей. Для охраны зеков и командования штрафбатом выбирают самых отпетых и жестоких негодяев. Таких негодяев, для которых не составит труда избить заключённого до полусмерти, или послать сотню человек на пулемёты. Да такими занятиями и не сможет заниматься нормальный человек. Нормальный человек лишь может выполнять приказы негодяя, а вот выполнять его прямые обязанности не может.
Закапал капли дождя. Они капали всё чаще и чаще, и в итоге начался ливень.
Со стволов гигантских деревьев стали стекать потоки воды, которые добравшись до земли, превращались в ручейки и лужи. Как будто их было мало.
Руки у Степана заболели, как и у остальных. Пальцы зажгло. Боль в старых мозолях активизировалась. Одна из мозолей порвалась. Карету теперь было ещё сложнее держать.
Солдат не спешил с починкой. Он дольше глядел на поломку, чем исправлял её.
Он с помощью нескольких солдат снял второе заднее колесо, поменял сломанную заднюю ось, и вернул оба колеса на место.
После ремонта, «добровольцев» загнали обратно в карету.
Грязный как свинья Шарик забрался на колени хозяина, зевнул и закрыл глаза.
Все попытки убрать его с колен ни к чему не привели. Шарик был хоть и мал, да тяжёл.
Когда Степан пытался столкнуть его с маленьких для такого пса колен, тот издавал недовольные звуки. По этой причине Степан оставил пса на коленях.
-Блин, пива то, как захотелось. Всё бы отдал за одну кружечку пивца.- Сказал «доброволец» подкидывающий хворост в печечку.
Мужику было примерно тридцать четыре года. У него узковатая голова, худое, неделю не бритое лицо, сломанный давно нос, потрясающе сочетающийся с парой ссадин и  небольшим шрамом под правым глазом. Шрам выглядел относительно новым. Кожа вокруг него была красноватой. Волосы «добровольца» были коричневые и длинноватые. Их кончики спокойно могут достать до подбородка. Цвет глаз было не определить в полутьме, но скорей всего они были просто тёмные.
«Доброволец» по непонятной причине носил запятнанную, поношенную, красную тряпку.
-Хотя какое нафиг пиво. Лучше самогона, да с варёной картошечкой в масле, а ещё лучше чтоб с сосисками.
-А мне бы хватило просто дома оказаться.- Сказал печально Степан.
-Домой всем хочется, да не попасть туда. Так что приходится мечтать о простом и приземлённом.- Не менее печально сказал «доброволец» с красной тряпкой на голове.- Я вот пытался до дома добраться, но не дала мне наша власть этого сделать. Повязали меня, побили и в темноте закрыли. А потом когда я окончательно привык гнить во тьме, меня выпустили и «предложили» «добровольно» поехать с вами господа товарищи. А ты за что здесь собачник? То есть, как попался? Я видел, что с тобой прощалась жена, красавица. Я бы при такой жене…
-Сам не знаю.- Начал говорить Степан.- Я сидел дома, курил, никого не трогал и вдруг за мной приехали. Потом поговорили, конечно, «по-доброму». Решили, что такого труса и предателя как я, можно только расстрелять.
-А чё ты тут тогда?- Спросил «доброволец» скрытый тенью.
-Вступился за меня один человечек. Вспомнил, какие у меня заслуги перед родиной. Да и то скорей всего он вспомнил про заслуги из-за моей помощи ему.
-Так ты крутой, что ли значит? Вояка особенный? Спецназовец, наверное, да? Не каждый может меня так ушотать.- Сказал побитый Степаном бывший зек.
-Да.- Степан почесал у пса за ушком.
-Раньше такого не было. Ну, я имею в виду арестов таких. Некоторые люди, очень тихо говорят, что наш вождь пролетариата с головой не дружит от старости, и что за место него сейчас правят фигуры помельче. И вот они уже делают все, что им заблагорассудится, пока товарищ Молотов слюни дома пускает.
-Раньше было…
-Не надо сейчас этого. Вообще такое говорить не надо. Это мерзко.- Суди по лицу «добровольца» с тряпкой на говоре, ему было и вправду мерзко.- Когда было лучше? Когда люди в пещерах от тварей лесных прятались? Или может когда эти самые люди до оружия добрались и силу свою почувствовали? Хотя нет, наверно лучше было лет шесть назад, когда мы в окопах ссались от страха?
-Ну… в старом мире наверняка было лучше.
-Ха… в том то и дело, что, наверное. Мы ведь почти ничего не знаем об том мире. Книг того времени почти не осталось. А те, что остались, заперты от нас в архивах на замок. И не понятно, почему заперты. Толи для того, чтобы мы не узнали, как там плохо было, или наоборот не узнали, как там было хорошо.- Недовольно сказал «доброволец» сидящий вплотную к Степану.
-Заперли их там, потому-что сохранить хотят. Если бы их не заперли бы, то они давно бы сгнили.- Сказал Степан.- У «Чистых» всё намного хуже. Они сожгли все книги иностранных авторов, кроме немецких. Вокруг великих русских и немецких книг, создали культ. И книги у них все в основном только про величие русского народа и величие арийской рассы и фашистского режима. Ещё старики их постоянно детям и подросткам мозги промывают, собственно как, и везде. Говорят, что русские никогда войны не начинали, и не проигрывали, они их только выигрывали, а значит русский народ самый великий, могучий и так далее. Немцы и в меньшей мере итальянцы у них тоже в почёте, ведь они показали миру самый верный образ жизни и самую верную дорогу в жизни. Белорусы и украинцы у них второй сорт. Они как бы, почти русские, а значит, они достойны, лишь быть вторым сортом. Остальные европейские народы это третий сорт, кроме выше озвученных. А американцы так и вовсе четвёртый сорт. Почти мусор, грязь под ногтями, которую спокойно можно как пушечное мясо использовать. Какая-то сильная неприязнь у «Чистых» к американцам. Это у них ещё со старых времён. Не понятно, почему и зачем, но есть вот такое, хотя они тоже белые.
-А чего они уродцев убивают?
-Так они же гены их поганят. Их арийские черты искривляют. Сам что ли не знаешь? Из пещеры, что ли только вылез?
-Ладно, мужики… хватит о грустном. Лучше давайте о бабах поговорим. Я вот перед арестом встретил одну такую бабу. Всё при ней, груди как…

***

Спустя неделю, и множество трудных километров, которые по большей части приходилось проезжать по отсутствующим дорогам, обоз доехал до крепости.
Обозу пришлось пересечь не только земли «Чистых», но и земли других, более мелких государств. Земли «Чистых» буквально окружены территориями совсем мелких государств союзников. 
Обоз проехал по территории «Французской колонии». Это государство на юге земель людей. Большую часть населения колонии составляют французы. 
Чуть восточнее колонии находится государство под название «Византия» где люди досихпор верят в старую веру и бога.
Французская колония и Византия сейчас собрали небольшие армии и начали войну с умирающим режимом «Чистых». Война получилась не самой удачной. Войско, состоящее из бойцов двух государств, получилось мелковатым. Из-за этого продвижение войска крайне медленное, да и то благодаря силам революционеров.
Восточней Византии есть ещё три государства, но они награни распада, поэтому рассказывать о них нет смысла. Они оказались слишком маленькими и слабыми, и теперь они падут под силой леса, и силой тысяч и тысяч муравьёв.
Внешний вид крепости завораживал. Она была не большой, но достаточно крепкой для удержания армии дикарей. Её стены и башни заставляли размышлять о книгах, рассказывающих про средневековье.
На стенах и башнях крепости не было штандартов и флагов. В крепости нет коммунистов, фашистов, либералов и других. Здесь есть лишь «голубые плащи». Защитники человечества, и по совместительству бандиты, мошенники, воры и убийцы, которых совершенно не жалко. Таких отморозков в штрафбат не берут. Нет, их загоняют в трудовые лагеря, расстреливают, или посылают сюда.
Деревянные ворота, обшитые металлическими листами, открылись.
Телеги и кареты проехали по старому деревянному мосту и заехали во внутренний двор.
Во дворе не было ничего необычного. В северной части двора стояли казармы, бараки, столовая и личное жилище командующего крепости. В южной части находились травпункт, псарня и мастерская. В западной части, спуск в подземный склад. В центре же стояла виселица на четыре персоны. Она напоминала подонкам служащим здесь, что церемонится с ними в этом месте никто не будит. За малейшее неповиновение их повесят. На потери здесь всем плевать. На землях людей достаточно прогнившего человеческого материала, подходящего для службы в этой дыре.
Первая в обозе телега остановилась, а за ней остановились и остальные.
«Добровольцев» вытащили из карет и заставили встать в строй.
Из казармы выбежали тридцать бойцов в голубой форме. В комплект одежды у бойцов крепости входили голубые свитера, поверх которых были надеты пальто или куртки длинной до середины ляжек. Пальто или куртку украшает кожаный пояс с подсумками. На руки у бойцов одеты коричневые кожаные перчатки с длинными манжетами, которые можно хорошенько затянуть. Поверх пальто у каждого бойца, без исключения одеты короткие голубые плащи, длиной лишь до колен. На ноги надеты широковатые штаны и коричневые сапоги.  На головах бойцов красуются пилотные шапочки коричневого цвета. И ещё одна деталь. На рукавах бойцов есть жёлтые повязки.
Это надзиратели. Их основная задача не воевать, а следить за порядком в крепости. Они хорошо натренированы, да и вооружены они всегда в отличие от «добровольцев».
Последним из казармы выбежал молодой боец с барабаном. Он встал в строй и начал быстро колотить по барабану белыми палочками. У него получалось очень даже не дурно, но учится, есть ещё чему.
Двери бараков открылись и оттуда с разным темпом вышли «добровольцы». Одеты они были, как и надзиратели, только более небрежно и без жёлтых повязок. У каждого к форме было одето что-то и своё, что-то выделяющее. Красный свитер, например. Тряпка на голове, или шерстяная безрукавка.
Почти у каждого человека из этого сброда были тюремные наколки, или какие-нибудь шрамы с ожогами.
Сброд построился напротив надзирателей и замер в ожидании.
И вот, наконец, открылась дверь жилища командующего крепостью. Из прохода вышел пожилой, лысый, но подтянутый и худой мужчина, способный дать фору молодому парню в чём угодно. Его голубых, узковатых глаз страшились все бойцы крепости. Боевой подбородок, широкие скулы и потрясающая осанка прибавляла в образ этого человека аристократичность. А морщины выглядящие словно глубокие шрамы, заставляли вздрогнуть.
Одет командующий был в туже голубую форму, только с двумя маленькими звёздами на воротничке пальто.
За командующим вышел толстый помощник с пёсиком командующего, который выглядел словно смесь рыси и чихуахуа.
Командующий подошёл к вновь прибывшим подчинённым на три метра и начал говорить:
-Ублюдки! Добро пожаловать в крепость номер шесть! Я командующий Владислав Лапин! С этого дня я буду вашим богом! Вы будите молиться мне, а не богам леса! Здесь вы можете забыть про них, потому-что у них нет власти в этом месте! Так же вы можете забыть, про личную жизнь и свободное время! Вы будите работать и работать, пока не сдохните, или пока у меня не найдётся для вас иное применение! Любые претензии насчёт моих приказов будут наказуемы! Десять ударов плетью! Вот, что вас ждёт за невыполнение приказа! А за трусость и предательство вас будит ждать петля или пуля! Всё, идите, приведите себя в порядок, пожрите, а потом за работу!- Сказал командующий грубым, хриплым голосом и ушёл обратно в своё жилище.
  Двадцать надзирателей повели «добровольцев» из бараков на работу. Пять бойцов стали помогать разгружать ящики с патронами и оружием. И ещё пять бойцов повели новичков мыться.
За казармами оказалось спрятано ещё одно деревянное строение с двумя помещениями, рядом с которым стояла чёрная цистерна, под которой горел огонь. Первое помещение являлось раздевалкой, а второе мойкой.
Новички быстро сняли одежду. Их сильно подгоняли надзиратели.
В мойке новичков затолкали в один угол. Потом один из надзирателей взял шланг, который пустил в «добровольцев» мощную струю горячей воды. Она обжигала кожу, делала её красной, словно кожуру помидора.
Грязь и вода стекала с людей, просачивалась меж досок пола, и утекала к водостоку, частично впитываясь в грязь.
После чудовищного мытья красным человечкам выдали голубую форму и отправили есть.
Столовая была разделена на две части. Первая часть была для надзирателей, а вторая для «добровольцев».
Новичков посадили за деревянные, длинные столы и выдали миски с хорошо пахнущим куриным супом.
Изголодавшиеся новички съели суп за пару минут. Они собрали со стола каждую крошку хлеба, и положили во рты. Умеет же лес выматывать и истощать людей.
Степан и пса покормил. Покидал ему немного мяса и хлеба. Шарик как настоящий пёс ел только мясо, а от хлеба конечно отказывался. Понюхает, понюхает кусок хлеба, да и отставит. Зачем ему хлеб, когда есть мясо.
Когда трапеза закончилась Степану и мужику с тряпкой на голове приказали помочь повару намыть посуду.
Пришлось Степану собирать миски, а его напарнику по заданию кружки. Оба по возможности брали ещё и ложки.
Кухня была тесноватая. Здесь мог нормально работать лишь худой человек, или карлик. В случае с этой кухней, здесь работал именно карлик. Суди по еде, у него были золотые руки и, конечно же, талант.
У мужичка была лысая голова, не бритая как у командующего, а просто облысевшая. Нос с горбинкой, брови густые и чёрные, рот, как и губы, маленький, щёки впалые, глаза серые. На лбу одна единственная длинная морщинка.
Роста мужичок был уж совсем небольшого. Если бы Шарик встал на задние лапы, то он был бы выше этого мужичка почти наполовину.
Одет был мужичок так же в голубую форму, сшитую специально для него.
-Раковина вон там.- Повар показал рукой на забитую грязной посудой раковину, под которой стояла бочка.
Сам повар был слишком занят и не мог из-за этого мыть посуду. Он готовил обед для командующего. Жареную курицу с печёной картошкой и овощами.
Посуду было мыть скучно и нудно. Пригоревший жир никак не хотел отделяться от сковороды, как и успевшие, засохнуть остатки супа.
-Мы с тобой говорили, говорили в карете, да так и не узнали имена друг друга.- Сказал Степан.- Меня можешь звать Степаном.
-А меня можешь звать Жеканом.
Они пожали друг другу руки.
-Странное имя.- Сказал Степан.
-Ну, это не совсем имя.- Жекан улыбнулся.
-Эй, выгоните собаку отсюда!- Крикнул повар.
Степан обернулся в сторону повара. Шарик пытался залезть на стол и схватить зубами курицу.
Повар махал руками и орал на собаку:
-Уйди блохастая тварь!
Степан подошёл к псу и выпроводил его с кухни.
-Спасибо, а то эта псина чуть мой шедевр не сожрала.- Сказал повар.
-Не называй его так. Его зовут Шарик. Так его и зови, а псиной не надо. Он пёс хороший.- Сказал Степан немного грозно.
-Хорошо, а теперь иди, чисти сковороду! Грозить мне тут вздумал!
На мытьё посуды ушло много времени. Примерно два часа. Степан и Жекан могли бы закончить и быстрее, но надзиратели пообедали и насвинячили.
Мытьё горы посуды было не единственным испытанием для Степана и Жекана.
Сначала их отправили слить воду из бочки. Потом их отправил на слад, чтобы они там правильно разложили ящики.
На складе было темно, но не сыро, даже наоборот очень сухо и душно. Склад освещали лишь две спиртовые лампы, так что «добровольцам» пришлось работать практически в полном мраке.
Надзиратели ушли. Степан сначала не понял, зачем они это сделали, и подумал, что они просто халтурно выполняют свою работу. Но потом он увидел здорового и высокого мужчину сидящего в тени, возле деревянного стола. Он постоянно пил что-то из стеклянной бутылки. Наверняка спирт. И наверняка этот человек потерял цель в жизни, надежду и ещё что-нибудь.
Его голубая форма была сильно потрёпана. Её не мешало бы постирать и погладить.
Подъём первого ящика был труден. Набитый патронами до отказа ящик не желал отрываться от земли. Он словно отрастил корни и прирос к земле.
Со вторым ящиком было всё сложнее. В нём уже были не патроны, а оружие. Каждый последующий ящик было поднимать всё труднее и труднее, а их было ещё много.
Человек в тени всё следил за «добровольцами». Спирт в организме совершенно не мешал ему выполнять его обязанности.
-Кошмар. Неужели я заслужил, подобную участь?- Сказал Жекан во время подъёма очередного ящика.
Человек в тени дёрнулся.
-Как тебя зовут?- Спросил он.
-Вы у кого спрашиваете?- Ответил вопросом на вопрос Степан.
-У него.- Мужчина в тени указал на Жекана.
-Я узнаю ваш голос.- Сказал Жекан.
Человек в тени встал и вышел из тьмы.
Его взгляд был уже не тот. Раньше он был грозным словно у древнего викинга, а теперь у него взгляд алкаша. На лице у него было множество мелких шрамов, а так же большой ожог возле левого уха, из-за которого на том участки кожи не росли волосы. Суди по длине чёрных волос, он не брил голову полгода, а лицо не брил третью неделю.
-Егерь.- Медленно сказал Жекан.- Я… Жекан. Ты спас меня и Кирилла в Питере. Ты помнишь?
  Егерь внимательно осмотрел Жекана.
-Да… я… помню. Почему… ты… не дома? Не добрался?- Сказал Егерь заторможено. 
-Нет, добрался и меня послали сюда.
Егерь подошёл к Жекану и положил руку на плечо знакомого.
-Нам надо выпить. Подожди, я возьму бутылочку чего покрепче, а потом мы отправимся в барак и нажрёмся там.
  Жекан улыбнулся.
-А как же работа?- Сказал он.
Егерь взялся за голову.
-Точно.… Тогда заканчивай,… а я пока… поищу выпивку получше.- Егерь пошёл в темноту, шатаясь.
Степан взглянул на Жекана.
-Это твой друг?- Спросил он.
-Я бы так не сказал. Мы просто были знакомы пару дней. Ну, ладно хватит болтать. Давай работать.