Неслучайно забытый

                Евгения   Карезина.

                Неслучайно забытый.

   5 марта 1952 года ушел из жизни совершенно замечательный поэт, писатель и литературовед. Впрочем, потери этой литературный мир и рядовой читатель не заметили, поскольку, почти все считали, что умер он уже давным-давно. Называвший себя другом поэта Владислав Ходасевич даже написал некролог …за 27 лет до кончины усопшего, снисходительно-благодушный в оценке литературного творчества и полный искажений жизненных фактов.
   Как же могло случиться, что задолго до смерти исчез из мира Борис Алек-сандрович Садовской (настоящая фамилия Садовский),  и после смерти не вспоминали его вплоть до девяностых годов? Да и в наше время знают о нем только отдельно взятые литературоведы.
   Почти не известен он и в Нижнем Новгороде, а, между тем, был писатель нашим земляком., родился  10 (22) февраля 1881 года в г. Ардатове Нижего-родской губернии, отец был крупным чиновником и дворянином (не из ро-довитых), либералом, любителем литературы и русской старины. Выйдя  в отставку,  занял пост председателя Нижегородской губернской архивной комиссии. Любитель истории, он передал сыну любовь к родной старине и навыки архивиста-исследователя. Позднее вспоминал Борис Александрович, что в роду его были и священнослужители, но как их звали и где служили, сведений, кажется, не осталось.  Любимый сын и баловень семьи, Борис, тогда еще Садовский- это позднее он стилизовал родовую фамилию под старину-  закончил гимназию, но из Нижегородского Дворянского института был исключен за отвращение к систематическим занятиям и скверное поведение. По тем же причинам не доучился и в Московском университете.
   С ранних лет молодой человек проявил незаурядные поэтические способности, в 1901 году в одной из нижегородских газет напечатано было его стихотворение «Иоанн Грозный». В своей статье «Горький в Нижнем», напечатанной в 1941 году, Садовской вспоминает, как маститый писатель ото-звался об этом первом опыте. Похвалив в стихотворении описание природы, содержание его Горький «разбранил»:
   -Вы не отметили тот факт, что Грозный был великий государственный че-ловек, истреблявших бояр с политической, а вовсе не с личной целью . Никогда он не каялся так слезливо -в этом его сила , а не слабость, - как выходит у Вас». Певцу революции чужды и непонятны мысли молодого поэта об огромной ответственности власть предержащих перед Богом, о христианском покаянии государя за насилие, учиненное даже и в благих целях.
   Вызывает уважение внимание Горького к начинающему поэту, он  приглашает Садовского к себе и удостаивает короткой беседы. В завершение встречи кумир читающей публики посоветовал талантливому молодому че-ловеку не увлекаться стариной и историческими темами, потому как, «Жизнь создают не археологические раскопки, а сила солнца и энергия человека».
   К счастью, совету этому Садовской не последовал, и русская история и старинный уклад жизни ярчайшими красками расцвели на страницах его произведений.
  В той же статье автор вспоминает о своем впечатлении от прочитанного рассказа Горького «Челкаш»:
   -Странное чувство испытывал я, читая Горького…смутное беспокойство вызвал во мне этот невинный, казалось бы, рассказ. Мне вдруг представилось, что окружающий мир непрочен, что какие-то роковые силы готовы вот-вот опрокинуть наш безмятежный уют, что силы эти близки, и что от них не уйти».
   Интуитивно, смутно, но ведь к самой сути творчества Горького прикоснулся будущий блестящий литературовед!
   Кстати, из воспоминаний видно, что убежденный монархист относится к революционному движению, по крайней мере, без враждебности, и быт родного старинного города отнюдь не идеализирует, как и проживающих в нем слуг самодержавия (чего стоит только описание жандармского генерала, за-искивающего перед «Буревестником революции»).
   Стоит отметить, что в сборнике воспоминаний, выпущенном к столетию Максима Горького, статья Садовского выделяется и глубиной наблюдений и свойственной его перу яркостью красок.
 В 1902 году Садовский покидает Нижний Новгород и отправляется в Москву. Учебу в университете он так и не закончит, но это не помешает его ли-тературной карьере. В 1911 года состоится знакомство вчерашнего провинциала  с В. Брюсовым и начнется активное сотрудничество во многих журналах  («Весы», «Русская мысль», «Северные записки», «Аполлон», «Золотое руно» и прочих).  Вскоре Садовской стал модным автором, которого охотно печатали многочисленные периодические издания Москвы и Санкт-Петербурга. Он одинаково успешно выступал как поэт, (сборники «Позднее утро» (1909), «Пятьдесят лебедей» (1913), «Самовар» (1914), «Косые лучи. Поэмы» (1914), «Полдень. Собрание стихов. 1905-1914» (1914), «Обитель смерти» (1917), «Морозные узоры. Рассказы о стихах и прозе» (1922), беллетрист (ему принадлежат книги повестей и рассказов «Адмиралтейская игла» (1915), «Лебединые клики» (1915), «Узор чугунный» (1911 и 1917), литературный критик, историк литературы, драматург, пробовал свои силы даже в оперном либретто. В сборнике критических статей «Русская камена» (1910) Садовской заново открыл читателям таких подзабытых к началу XX века русских поэтов, как Д. Давыдов и А. Полежаев.
    Но, вращаясь в эпицентре литературной жизни серебряного века, Садовской оставался  чужд  символизму и модернизму, и всем прочим новомодным литературным течениям. Его пристрастия принадлежали «золотому веку» русской поэзии, творениям Державина, Пушкина,Т Тютчева, Фета.
   Среди современников считался он монархистом, однако, как утверждает Ходасевич, причиной тому были «скорее эстетическое любование старой, великодержавной Россией, даже влюбленность в нее - нежели серьезно об-думанное политическое мировоззрение. Как бы то ни было, монархизм в эпоху 1905-1907,  был слишком непопулярен и для писателя не мог пройти безнаказанно. Однако ж любил он подчеркивать свой монархизм, свою крайнюю реакционность». Если же внимательно прочитать стихи Садовского, посвященные российским монархам, то заметишь, что не подобострастным было отношение его к венценосцам, а глубоким и объективным, что у автора свой взгляд на российскую историю, более, пожалуй, близкий нашему времени, чем началу двадцатого века.
  Кто тогда мог написать о Петре 1 такие строки:
                Дыша на Русь огнем и смрадной серой,
                Калеча церковь и глумясь над верой,
                Как Ноев сын, ты предков осмеял.?

    А кто еще с таким глубоким человеческим  чувством и пониманием написал  о последнем российском самодержце :
                Невольник трона, раб порфиры,
                Несчастный Николай Второй.?
      
Блестящее начало литературной карьеры Садовского омрачилось несчастьем,  перекроившим  всю его дальнейшую судьбу. В мае 1904 года он заразился венерическим заболеванием. Антибиотиков тогда не было, и болезнь лечилась довольно зверскими методами –препаратами ртути. Садовской лечился старательно и даже чрезмерно, что привело к ужасным последствиям- у него возник паралич спинного мозга, и  он остался до конца своих дней парализованным, с лишенными движения ногами и ослабевшими пальцами, с трудом державшими карандаш.
 Беда, как известно, одна не приходит, вслед за болезнью настигли певца самодержавной и патриархальной России октябрьские революции.
  Двойной удар судьбы переживал поэт тяжко, дважды пытался покончить жизнь самоубийством.
  Но  Господь, посылая испытания, дает и помощь в их преодолении. Опору для своей жизни нашел Борис Садовский в православии.  В мае 1921 года епископ Варнава (Беляев),  исповедовал его и помог в воцерковлении. В своем дневнике священник отмечает искреннее покаяние своего чада и горячее желание переменить свою жизнь.
  О жизни Садовского в Нижнем после революции существуют противоречивые сведения. Сам он утверждает в своей биографии, что вел активную творческую и педагогическую деятельность, и даже удостоился звания «красного профессора». Впрочем, достоверность этого сочинения литературоведы подвергают сомнению, учитывая большую склонность автора к литературным мистификациям.
   Ходасевич утверждает, что писатель, которого он считает другом, вообще писать перестал, что вполне естественно для человека, покинувшего мир земной.
  Правда в том, в 1923 году Борис Садовской закончил роман «Карл Вебер», отдельные главы из которого в 1927 году опубликовал в журнале «Красная новь, в 1928 году роман под заглавием «Приключения Карла Вебера» выпустило в свет издательство «Федерация». Эта книга стала последней, которую Садовскому удалось издать при жизни.
  Трудно поверить, что книга написана человеком, глубоко страдающим морально и физически, прикованным к инвалидному креслу. Какими сияющими красками написаны картины Европы и России, Турции восемнадцатого века! Какой бурный вихрь событий несет героя из родного дома то в цирк, то во дворцы, то на поле брани, сталкивая где с реальными историческими лицами, где с выдуманными, и даже сказочными (Мюнхгаузен) героями!
  Вполне достоверно известно, что в конце 1920-х годов Садовский перебрался в Москву, и поселился в Новодевичьсм монастыре, в церковном полуподвале (крипте). О его жизни здесь написаны содержательные статьи игуменом Кириллом (Семеновым) «Радостный схимник« и Татьяной Анчуговой «Из серебряного века в обитель смерти» .
    Ухаживала за писателем его вторая жена Надежда Ивановна, а после ее смерти -свояченица. В разоренном монастыре не велись  службы, зато нашло приют много разного люда, как из пролетариата, так и из бывших. Борис Александрович много пишет. Несмотря на то, что печатается  только от случая к случаю, талант его расцветает. Сохранилась фотография поэта из тех времен. Маленький и хрупкий человечек, похожий то ли на постаревшего ребенка, то ли на гнома, охраняющего сокровища мрачного подвала. Ощущения сказочности добавляет костюм поэта- что-то бархатное, с круглым белым воротничком и какие-то игрушечные сапожки.
   Писатель ведет жизнь православного человека, преодолевает в себе страсти, читает акафисты, причащается у  священника Сергия (Лебедева) , а когда того отправили в ссылку, у  отца Евфимия Рыбчинского. От отца Сергия получает неоценимый подарок – «полного Филарета». Личность митрополита Московского Филарета (Дроздова) необычайно увлекла писателя: встав путь духовного обновления, он руководствуется наставлениями его и часто цитирует   афоризмы в романе, написанном в монастыре, – «Пшеница и плевелы» (о Лермонтове).
   Исторические детали этого романа прописаны так живо, что создают полный эффект присутствия читателя при описанных событиях. В частности, в нижегородском доме предков Мартынова,  их имении, или на масленице в Санкт-Петербурге.
  Но, главное в романе то, что и историю России, жизнь и творчество М.Ю. Лермонтова, его отношения с Мартыновым,  рассматривает Садовской через призму обретенной веры.
   Иногда отшельника посещают бывшие собратья по перу, изредка удается напечатать стихотворение или статью, но советские чиновники от литературы все меньше склонны поддерживать далеко не советского литератора. Даже в просьбе материальной помощи продуктами отказывают во время войны голодающему писателю. Жена его, заботливый друг и секретарь тягот военного времени не пережила.   
 Сам писатель уйдет из жизни 5 марта 1952 года, будет похоронен по право-славному обряду спустя три дня на Новодевичьем кладбище. Умрет, оставив свои труды, добросовестно подобранные для собрания сочинений.
   Не только Ходасевич, но многие собратья по перу считали его умершим уже давно. И после смерти творчество оставалось не то чтобы в тени, а в полном мраке. А ведь все его архивы сохранились и попали в Государственный литературный музей.      
   Но, отчего-то, критики и составителям учебников литературы, предпочитают вспоминать среди поэтов Серебряного Века и великие, и более скромные таланты. А вот про Бориса Садовского большинство  предпочитают позабыть.
    Правда, последние полтора десятка лет в России вновь изданы, а также извлечены из архивов и опубликованы впервые многие сочинения Бориса Садовского. К числу тех, что прежде никогда не печатались, принадлежат романы «Пшеница и плевелы», «Александр III", "Кровавая звезда" и "Шестой час", да вот как-то мало известны они широкому кругу читателей , с девяностых годов утопающих в болоте детективов, триллеров и низкопробной эротики.
 В чем же причина такого заговора молчания вокруг имени писателя и поэта?
  Может, дело в том, что жизнь и творчество замечательного поэта и прозаика так поучительны в свете Господней правды, что просто обрушивают объяснения человеческой судьбы с точки зрения как коммунистической, так и либеральной идеологии? Никак не вписывается его жизнь ни в те, ни в другие рамки.
 Ведь, если вдуматься, Бог, попустив писателю болезнь, так непосредственно связанную с грехами, спасает его от духовной погибели-предательства, отступничества от своих убеждений, уводит от распутного образа жизни, дает опору в Вере и помощи ближних, приводит к искреннему покаянию : Я проклял путь соблазна и порока,
благодарности Богу :
                Мне ничего не надо.
                Поздно мне ворожить.
                В жизни одна награда.
                Боже, позволь мне жить.
  Нет, лучше потребителям массовой культуры о таком не задумываться!
   Вяч. Вс. Иванов как-то заметил: "Есть мистический смысл во многих жизнях, но не всеми он верно понимается. Он дается нам часто в зашифрованном виде, а мы, не расшифровав, отчаиваемся, как бессмысленна наша жизнь. Успех великих жизней часто в том, что человек расшифровал спущенный ему шифр, понял и научился правильно идти". Садовской –один из немногих, сумевших найти свое предназначение и мужественно следовать Богом предначертанным путём.

      Сентябрь 2017 года                Нижний Новгород.