Сказ про то, как Рюрик русским князем стал

Сказ про то, как Рюрик русским князем стал…
Альтернативная версия известных событий

Дождливой выдалась весна 862 года от рождества Христова. Северный ветер гнал рваные низкие облака, которые проливались на берег мелким противным дождем. На песчаном берегу шли последние приготовления к далекому путешествию на восток, где, как говорили, был большой город с большой торговлей. В драккар  грузились шкуры бобров и сушенная рыба. «Может, хоть их на зерно поменять там получиться… - думал Рюрик, наблюдая за погрузкой. – А зерно потом можно будет на запад двинуть… Жить-то как-то надо. А то вообще - караул… Зубы на полку ложить можно».   
А вслух крикнул:
- Олег, балбес, куды ж ты так мешок пихаешь? А остальные как ложить будешь?
С Олегом вообще была проблема. Он приходился Рюрику дальним родственником. Жил в соседнем селении, когда рано утром пару лет назад  на них  навалилась ватага викингов с запада. Перерезала всех спящих, а Олегу удалось как-то смыться. Наверное, это был единственный случай, когда Олег показал  проворность. Его обычное состояние – флегматичная созерцательность, обуславливаемая потреблением грибов. Так жрет мухоморы, собака, только за ушами трещит. А потом, под кайфом, выдает пророчества вселенского масштаба. Хотел его Рюрик даже пару раз веслом звездануть – замучился слушать этот бред. Но народу сказки этого токсикомана нравились, и даже нарекли Олега Вещим.  Вот и сейчас – как бы Рюрик не упирался, как бы он не доказывал, что, дескать, кого вы слушаете, этого дебила? – но вот выдал этот нарик пророчество, что на Востоке их ждет необычная удача, богатство и процветание и все, как подорванные,  начали рваться в сторону восхода солнца. А так как Рюрик был старейшиной, то в момент массового помешательства в стороне он остаться просто не мог. А иначе какой он правитель без электората-то? Хочешь-не хочешь, а пришлось собираться в путь.  Да и брать-то особо было нечего. Так, понасобирали у кого что было… Иллюзий моментального богатства Рюрик не питал, ехал только по статусу старейшины. Хрен с ним, прокатимся, развеемся… Зато потом говорить всем будет можно – я же вам говорил, дуракам, а вы этого убогого слушали! Короче говоря, расчет был на то, что в случае неудачи его авторитет только повысится.   

Три месяца спустя. Новгород.
- Что им надо, упырям этим? – вопрошал грузный, дородный Гостомысл, оглаживая окладистую бороду, пробитую проседью. Он обращался к большой компании своих  товарищей, купцам, собравшимся у него в большой горнице по очень печальному событию.
  - Известно что… Княжить у нас хотят… - ответил Тихомир, ни в чем не уступавший Гостомыслу: ни дородности, ни по богатству, ни по окладистости бороды. Вот только седины в его черной бороде было значительно меньше.   – Говорят, где это видано, чтобы вы были без князя? Нигде такого нет, чтобы город был без княжения. Говорят, это бог так установил, чтобы везде были князья. Купцы, значит, торгуют, а князья – воюют. А где князя нет – это, значит, против бога.
- Это кому бог сказал, что если князя нет – это против бога? – недовольно насупившись, спросил у него седовласый Гостята. – Грамота от бога у этого Ярополка есть?
- Да откель я знаю, что у него есть, - отмахнулся Тихомир. – Окромя морды наглой когда у него что было?
- Да это понятно, - вмешался в разговор Гостомысл. – Вот только по наглости своей они всегда к нам и прут. И от нищеты… Нищеброды хреновы… А ишшо – мы аристократия! Мать вашу ети…
И с досады плюнул себе под ноги.
Помолчали.
- Ну, дык, что примолкли-то, славяне? – наконец прервал тишину седовласый Гостята. – Как вопрос решать будем?
Молчание было ему в ответ.
- Тут надо мыслить ширше…- наконец, как бы нехотя произнес Гостомысл. – Надоть от них, от князьев, навсегда избавиться. А то год – один лезет, второй – другой прет, а третий – тоже кого жди. И конца краю нет.
- Это как от них избавиться? – заинтересовано глянуло на него общество.
- А своего князя посадить… - хитро глянул на товарищей Гостомысл. – Кумекаете? Своего!
И он поднял палец вверх, как бы подчеркивая это: «Своего!»
- Это как бы… Как приказчика в лавке, что ли? - понимая замысел, уточнил Тихомир.
- Ну, да… - ответил Мирослав, и хитро подмигнул.
- А что… Толково! – одобрительно крякнул Гостята. – Дадим ему оклад. Дружину ему сами соберем.  Денег дадим – народу набежит, девать некуда будет.
- Да и наши деньгу заработать на войне тоже не откажутся, - продолжал развивать мысль Гостомысл. – И звать никого не надо.
- Вот только кого на княжение сажать будем? Чай, все наши князья – как на перечет, все известные… - остудил их  пыл молчаливый Прибыша, никогда много не говоривший, но всегда зривший в корень. – Даже младенцы…  А с Луны князья не падают.
- Это правда… - согласился с ним Тихомир. – Их всего-то у нас - хрен да маленько… Вот задача-то…
- А ежели…  - начал было седовласый Гостята. – Хотя - нет… не можно…
 - Ну ладно, говори, старый! – потребовало общество. – Все равно вариантов нет.
- Тут возле моего двора ошиваются иноземцы какие-то… - поддавшись напору общественности продолжил Гостята. – Прибыли на ладье неделю назад со Свейского моря. Привезли дрянь какую-то: три шкуры бобра и рыбу соленую. Пробовали у меня на зерно сменять. А кому это у нас надо? Своих шкур девать некуда, да и рыбы тоже – даром завались. Короче, бедствуют они… Жрать нечего. Только и смотрю, как бы у меня ничего тырить не начали с голодухи-то… С ними старший – Рюриком зовут. Может, их куда пристроить?
- Иноземцы, говоришь? – Тут общественность переглянулась. – Хм… А почему не можно?
- Дык…разговоры начнутся… Вот, иносранцам продались… Национальные интересы предали. Вы же знаете эти княжеские разговорчики… - размышлял вслух Гостята. – Ишшо в предатели запишут… В истории оболгут…
-  А как самим по беспределу во княжение лезть, это значит – поддержка национальных интересов. Так что ли, получается? – сурово взглянул на него Мирослав. – А по предательству национальных интересов я так скажу – мы же не навсегда его в князи пихаем. Отыграет свое – придавим подушкой по-тихому и все дела. У нас же не стратегия, а всего-навсего тактика. Так сказать, день простоять и ночь продержаться…
- Ну ладно! Ежели что – скажем, что захватил нас силой…- поддержал его Тихомир. – А где были князья, когда иноземец нас завоевывал? Когда боевой дух наш рушил своим иностранным чародейством?
- Чем-чем? – изумленно воззарился на него Гостята, как будто видел в первый раз.
- Чародейством, - уточнил Тихомир. – Он ведь не только иностранный князь, но и чародей. Напустил на нас туману, обольстил и зачаровал так, что рука с мечом не поднялась его рубить.
- Ни хрена се ты даешь, - после некоторой паузы, выдохнул Гостомысл. Но, немного подумав, добавил: – Бред, конечно, но может сработать, учитывая общую неразвитость населения. Но с другой стороны тогда проблема с князем решается сама собой. Иди, проверь, кто этот Рюрик - князь или не князь. Кто их там, на Свейском море, разберет? А где Ярополк со своими гавриками сидит?
- Да тут, недалече… Харю брагой заливает и противников на бой требует. И грозится, что если противников не будет, то он нашим князем становится, - доложил молодой Ярила.
- Вот гад… - Гостомысла аж передернуло от перспективы иметь в князьях Ярополка. – Ну, что зовем этого Рюрика? 
Купцы переглянулись и кивнули головами.  За Рюриком отправили молодого Ярилу.
Рюрик сидел на берегу и, злорадно ухмыляясь, наблюдал, как родственничек Олег безуспешно пытается с драккара поймать рыбу. Хоть какую-то. Хоть самую маленькую.
«Ну что, что ты там возишься? Не получается ни шиша? То-то же… Это тебе не мухоморы жевать, фантазер хренов, - думал Рюрик. – Ну вот, прибыли на Восток и где твое процветание, где богатство?.. От соленой рыбы уже кишки выворачивает… Господи, как же жрать-то хоцца… »
- Где тут Рюрик ваш? – вдруг на берегу раздался голос, отвлекший Рюрика от тягостных дум о еде.
Рюрик  услышал свое имя, сказанное на непонятном ему языке, поднялся с травы и ответил:
- Я – Рюрик! Кто спрашивает его?
Его спрашивал рослый и широкоплечий молодой человек, щеки которого покрывала молодая бородка. Он посмотрел на Рюрика и сказал:
- Ну если ты Рюрик, тогда пошли. Дело есть… Не понимаешь?
И тогда молодой человек махнул рукой, показывая, что нужно идти за ним.
- Зачем? – спросил его Рюрик, но поняв, что звавший его не понимает  вопроса, пожал плечами и кивнул головой:
- Пошли…

На воздухе было душно, как обычно бывает перед дождем. Но еще душнее было в большой горнице, где собралось много народа – весь цвет торгового сословия Новгорода. Купцы сидели на лавках, покрытых персидскими коврами, и рассматривали худого человека в потрепанной одежде,  стоявшего перед ними посреди горницы.
- Нет, не тянет он на князя. Убейте меня сразу, но не тянет, - наконец произнес Гостомысл, подытоживая внешний осмотр.
- Почему это не тянет? – возразил ему Гостята.
- Худой больно… У наших князей  вон какие рыльники, а этот… - ответил ему Гостомысл и разочаровано махнул рукой. – Халтура будет… Ой, халтура…
- Ничего откормим его, как борова… В двери не пролезет… - Тихомир был более оптимистичен, чем  Гостомысл. – Были бы кости, а мясо нарастет. Он же у нас еще  кудесник и чародей, не забывайте об этом. А где вы жирного волхва видели? А? Вот то-то…
- Мда? – скептически переспросил Гостомысл. – Ну ладно…  Ты, уважаемый, из князей будешь, али как?
Рюрик непонимающе развел руками.
- Не понимает он по-нашему… - ответил Гостомыслу Гостята и сам спросил у Рюрика, тыкая в него пальцем: - Конунг?
Рюрик задумался, как объяснить этим людям, что он всего лишь возглавляет не очень большую родовую общину, дома которой затерялись в прибрежных лесах Свейского моря. Даже если бы он знал язык, на котором пытались с ним разговаривать эти люди, то и тогда Рюрик не был уверен, что они до конца поймут все тонкости его административной должности. Но с другой стороны, если учитывать его статус как главы пусть даже не большой общины, то для этой горсточки людей он вполне может быть и конунгом. Пусть даже с большой натяжкой. В конце концов, а почему бы и нет? И поэтому, после некоторого раздумья, предварительно оглянувшись, нет ли где-нибудь земляков, Рюрик кивнул головой и тихо сказал:
-Конунг.
И потупил глаза.
- Ага, значит, конунг…- согласно кивнул головой Гостомысл, под общий одобрительный гул  голосов собравшихся. – Ну тогда зовите толмача.
И пользуясь тем, что Рюрик не понимал смысла его слов, Гостомысл пояснил ему:
- Хе-хе, держись, конунг. Сейчас мы тебя окучивать будем.
В принципе Рюрик беседой остался доволен. Возвращался он на берег в приподнятом состоянии духа. Ха, делов–то всего – сидеть на месте и никуда не лезть. Местные сами все порешают. Вот только как сказать своим, что он теперь непросто какой-то Рюрик, а конунг Рюрик! Но три телеги за спиной с едой и припасами, которые отравили новгородцы на первое время, будут веским дополнением к его новому статусу. По крайней мере, Рюрик на это надеялся. А кому не нравится, тут имеются в виду всякие любители мухоморов, пусть идут дальше ловить пескарей, фантазеры хреновы! 
Его появление вызвало в становище такое же возбуждение, как и исчезновение.  Младшие братья Трувор и Синеус, узнав от Олега, что за Рюриком приходил высокий и широкоплечий юноша и куда-то его увел, очень встревожились и не знали что делать: браться ли за мечи и силой пытаться отбить у местных или просто ждать. Но они прекрасно понимали, что если они возьмутся за мечи, то  местные их перережут за несколько минут. Да и что могут сделать с воинами два десятка торговцев? Которые, к тому же, не ели ничего, кроме рыбы последние несколько  недель. Оставалось одно – ждать.  Они ожидали все что угодно, но только не три телеги со едой, которую они уже отчаялись когда-либо увидеть. Рюрик улыбкой ответил на вопросительные взгляды братьев и поманил из в кусты, подальше от отощавших сородичей, с радостными криками кинувшихся разгружать телеги. Ну а то, о чем они говорили – про это совсем другой сказ.