Эмигранты поневоле. Экспедиционные силы во Франции

«Дружно за Родину-мать лучезарную
Братья, идите вперед!
Шлет вам молитву свою благодарную
Русский свободный народ.
Кустарь, 5-го полка 9-й роты»

[Русский солдат-гражданин. №10. 22 июля 1917]

Изучение феномена памяти о войне является наиболее интересным вопросом в историографии. Рассмотрение же особенностей памяти и восприятия событий современниками событий, пожалуй, наиболее популярный способ изучения истории в отечественной исторической науке. Во время и после окончания Первой мировой войны 1914-1918гг. для многих наших соотечественников вопрос о памяти и интерпретации событий революции 1917 года стал краеугольным камнем формирования исторической памяти об этих событиях. Представим на секунду, в каком состоянии находились люди, постоянно наблюдая около себя «человека с ружьем», или, таковыми являясь, которые пытались понять, что же происходит в водовороте революционных преобразований в России в 1917 году. Именно в годы первого «мирового пожара» одними такими оторванными от реального понимания того, что происходит на Родине, стали солдаты и офицеры Русского экспедиционного корпуса во Франции. Именно о том, как они воспринимали события революционных дней в России, и пойдет дальнейшее повествование.

Историей изучения русских экспедиционных сил во Франции занимались такие историки и современники событий как А.И. Деникин, Н.Н. Головин, Ю.Н. Данилов и другие. В последние годы особый вклад в историографию изучаемого вопроса внес А.Ю. Павлов, который использовал отечественные и зарубежные исторические архивы для написания обобщающего труда по русских добровольцам во Франции, который увидел свет в 2011 году. Однако до настоящего момента историки практически ни разу не поднимали вопроса о психологическом состоянии русского добровольчества как феномена. 

Насколько важно понимать, что чувствовали солдаты экспедиционных сил, узнававших и переживавших события в России? Ставя этот вопрос, мы обращаемся к психологическому состоянию людей, которые с одной стороны несут службу вдали от родных просторов, но с другой стороны, переживают о том, что происходит в эти дни с их собственными семьями, но и видят, как изменяются устоявшиеся государственные порядки. Солдаты Русского экспедиционного корпуса в какой-то степени оказались первыми вынужденными эмигрантами, которых мы назвали «эмигранты поневоле», правда их миграция была связана исключительно с просьбой правительства Третьей Республики о помощи на Западном Фронте войны. Оказалось так, что те добровольцы, которые отправились из России в 1916 году, возвращались в уже абсолютно другую реальность – советскую реальность. Но именно размышления русских солдат и офицеров добровольцев интересны тем, что на их примере можно понять психологию обычных людей, которые оказались в необычной ситуации. Сюда же следует отнести особенности отношений между Россией и Францией, которые сложились еще во времена формирования Антанты, а также во время Первой мировой войны и по ее окончании. Так, что же чувствовали и переживали солдаты Русского экспедиционного корпуса, узнавая о событиях в стране только из официальных сводок?

В первую очередь скажем, что в качестве главного источника в данном исследовании нами используется газета экспедиционных сил во Франции – «Русский солдат-гражданин». Она выходила в редакции самих офицеров и солдат корпуса на протяжении трех лет – в 1917-1920-х гг. Газета издавалась в Париже и первый номер с таким названием вышел из печати в среду 27 июля 1917 года. Редакция газеты находилась во французской столице по адресу бульвар Св. Иакова, 46, который является одним из «южных» бульваров Парижа, окончательно сформированный только во время перестройки города под руководством барона Ж.-Э. Оссмана [Мильчина 2016, с. 253]. Редакцию газеты возглавлял младший унтер-офицер В. Драбович [Русский солдат-гражданин. №1. 27 июля 1917], который попутно являлся и секретарем Отрядного комитета. Официальное название газеты с момента ее издания было: «Русский Солдат-Гражданин. Центральный Орган Отрядного Комитета Русских Войск во Франции». Попутно отметим, что решение об издании газеты было официально принято на заседании Отрядного комитета войск 1 июля того же года и предполагалось издавать орган печати, «если только по техническим условиям это будет возможно». Передовица газеты открывалась словами редакционной коллегии: «Газета эта – наша. Это значит, что она будет посвящена нашим солдатским нуждам и интересам, нашим запросам и пожеланиям, всей внутренней военной жизни нашей» [Русский солдат-гражданин. №1, 27 июля 1917]. В газете было несколько рубрик: редакционная, вести из России, жизнь отряда, военный обзор и последние известия. Таким образом, на своих восьми полосах, что в принципе следует считать достаточно большим объемом для военной газеты, была предпринята попытка осветить все стороны жизни русских войск во Франции. Тираж газеты, в силу отсутствия данных из архивов, определить не представляется возможным, но следует предположить, что не составлял более нескольких тысяч экземпляров, возможно даже и меньше. 

В истории расквартирования экспедиционных сил во Франции есть несколько примечательных страниц. Одна из них, наиболее острая связана с военным мятежом, которые устроили офицеры и солдаты численностью приблизительно около 10 тыс. человек в лагере Ла-Куртин. В солдатской периодике настроения военнослужащих стали меняться еще с того момента, как в России появился лозунг «Отечество в опасности» со слов А.Ф. Керенского. Желая не только не подчиняться приказам своих офицеров, но и командования Ставки, солдаты 1-й и 2-й бригад русских войск во Франции, стали выдвигать требования об отправке домой, но никак не продолжения войны «до победного конца» [Павлов 2011, с. 97-98]. В лагере Ла Куртин оказалось более 9 тысяч солдат, которые стали выдвигать свои требования и видение военных порядков. Члены войсковых и батальонных комитетов, объединенных в Отрядный комитет, обратились к восставшим войскам с воззванием, в котором в частности говорилось: «Заблудшие товарищи! Опомнитесь, что вы делаете. Куда идете. Пожалейте себя. Пожалейте ваши семьи. Вы не исполнили распоряжения представителя Временного Правительства, этим вашим действием вы нарушили закон. Знаете ли вы, что грозит тем, кто идет против закона…. Товарищи, мы даем вам последнюю возможность опомниться и раскаянием загладить свое заблуждение» [Русский солдат-гражданин. №4. 15 июля 1917]. Представитель Временного Правительства и член Совета Рабочих и Солдатских депутатов Е.И. Рапп, который был назначен в качестве комиссара Русских войск во Франции обратился к изменникам со своим призывом: «… я призываю вас именем Свободы и Революции сойти с того гибельного пути, на котором вы стоите. Он ведет вас в бездну» [Русский солдат-гражданин. №5. 16 июля 1917]. Однако, не смотря на увещевания со стороны гражданских чиновников и военного начальства, мятеж в лагере Ла Куртин был подавлен осадой и штурмом лагеря, который и привел к окончанию мятежа этих русских частей во Франции в сентябре 1917 года. Однако, к концу 1917 года, когда шло расформирование частей в составе русских войск во Франции оказалось около 16500 человек, что в принципе можно считать достаточно большой цифрой для отправленных во Францию частей.

Во время этих событий эмоциональный фон русских солдат так же менялся. Так периодически в отрядной газете появлялись достаточно развернутые передовицы, как одна, которая была посвящена теме шпионажа. Тогда передовица пестрела мыслями о сравнении шпионажа при старом правительстве в Германии и нового шпионажа, в котором обвинялись большевики. Изначально, по крайней мере, в печатном деле русских войск, прослеживалась достаточно твёрдая и убедительная антибольшевистская позиции. «В течение месяцев, солдатам твердили, что настоящий враг не тот, что напротив, в траншеях, а у себя, на заводах, что с тем, что напротив, надо только брататься». Это братание должно было вызвать «немедленного революцию в Германии, войска откажутся идти против русских и свергнут Вильгельма». А спустя время для солдат во Франции стало очевидно, что Германия смогла выстроить свою систему шпионажа в России. «Этой организации удалось свить себе прочное гнездо в одной из русских политических партий ленинцев-большевиков» [Русский солдат-гражданин. №7. 19 июля 1917].

Позиция Отрядного комитета русских войск относительно перемены Главнокомандующего Русской Армией после провала Июньского наступления и отступления русской армии, оказалась весьма двоякой. Складывается впечатление, что деятельность военного и морского министра А.Ф. Керенского, сумевшего возглавить и второй коалиционный состав Временного Правительства, превозносилась «русскими французами» куда как больше, нежели сами действия Л.Г. Корнилова. Не смотря на то, что большинство жителей и военных чинов России в 1917 году, заслуженно приписывало заслугу возвращения смертной казни в армии за дезертирство именно Верхглавкому, то в газетных публикациях отрядного комитета выражена совершенно другая позиция. «… когда был прорван фронт, тогда всем стало понятно, что одно из двух: или безграничная свобода будет еще существовать: но с тем, чтобы после нее наступил порядок, который заведет у нас кайзер, или, во имя спасения революции, нужно отказаться от того непротивленства и действовать энергично. В России нашлось довольно здравого смысла, чтобы твердо стать на второй путь. Великий государственный человек России, военный министр Керенский, по этому пути пошел. Смертная казнь восстановлена на фронте. Теперь трусы и рабы уже не будут думать, что убегая из траншей они не рискуют жизнью» [Русский солдат-гражданин. №10. 22 июля 1917]. В определенной степени перед нами наглядно происходит формирование образа вождя армии А.Ф. Керенского. В этом же контексте можно упомянуть следующую фразу: «Надо надеяться, что любимый вождь народа, г. Керенский, опираясь на лучшие его элементы, сумеет справиться с искусственно-поддерживаемой немецкими агентами анархией в стране» [Русский солдат-гражданин. №18. 1 августа 1917]. В начале августа 1917 года газеты корпуса отмечали, что среди опасностей, которые грозили единству государства, были «внутренняя анархия, военный разгром и “сепаратистское” движение входящих в состав Российского Государства народностей». Но среди других проблем выдвигались и более страшные. Публицисты сами обвиняли те порядки, которые были установлены в российской армии в процессе демократизации. Так, Ю. Делевский осудил это следующими словами: «Русская революция, которая должна была осветить мир заревом торжествующей международной демократии, бьется в спазмах изнеможения и противоречий, возбуждая отчаяние, жалость или злорадство… Ликует Николай в своем царскосельском заточении. Ликует Вильгельм, мнящий себя богопомазанным победителем и укротителем демократий всего мира» [Русский солдат-гражданин. №21. 5 августа 1917]. Это дополняется и официальной позицией корпуса в дни «корниловского выступления»…

Обратимся и к насущному вопросу о месте и роли Учредительного Собрания и идеи о его созыве. Стоит подчеркнуть, что наиболее четко тенденции к демократизации жизни в русских войсках во Франции появились только с введением комитетов в войсках в начале мая 1917 года. Однако, свершившаяся за несколько месяцев до этого, революция поставила перед всем населением России вопрос о ее политическом будущем. Идея о созыве Учредительного Собрания достигла и Франции. Здесь позиция русских войск была вполне очевидной и логичной. И эта логичность строилась на сравнении событий в России с событиями во Франции в конце XVIII века. И в этой попытке увидеть нечто схожее публицисты замечали, что «по тому времени, восстание народа, свержение короля, было делом новым, непривычным и потому не обошлось без сильной и кровопролитной борьбы между партиями. Борьба эта чуть не погубила Великую Революцию» [Русский солдат-гражданин. №10. 22 июля 1917]. И, как и требовалось догадаться, сравнение двух революций свелось к тому, что в Россию, по примеру Франции, должны собраться представили народа, которые и должны выступить за обновление и утверждение нового государственного строя. Наряду с проблемами государственного строительства, публицисты отмечали и важность приобретения русским народом так же прав и обязанностей, которые так же были получены французами во время революции конца XVIII века [Русский солдат-гражданин. №18. 1 августа 1917]. В раскрытии феномена Французской революции перед читателями во Франции приняли участие целый список отечественных журналистов и публицистов этого времени: Б. Львович, Н. Щупак, А. Фейт, С. Рейцлер, Ю. Делевский и др. Некоторые аналитические материалы и вовсе вспоминали о том, что Россия выбирает Учредительное Собрание не только по примеру Франции, но и Соединенных Штатов Америки, которые в войне за независимость добились свободы от английского владычества и установили свои собственные законы [Русский солдат-гражданин. №21. 5 августа 1917]. Главная задача публицистов в данных газетах заключалась в укреплении идеи революции в головах соотечественников, которые находились за рубежом. На откуп публицистам шли вопросы ровно те же, чем была заполнена печать и в России. Обсуждалось то, как должна быть распределена земля на Учредительном Собрании, какая форма правления должна быть принята и так далее. Так одним из ярких примеров предложений о том, как власть должна быть установлена в России Учредительным Собранием, публицисты приводили читателя к мнению, что в России должна быть установлена республика с федеративным устройством, но при этом быть «единой и могучей» [Русский солдат-гражданин. №30. 16 августа 1917]. Надо при этом сказать, что в целом особых отличий между публикациями об этом брошюрах и книгах, издававшихся в эти дни в России, от предложенного варианта со стороны русской газеты во Франции, не было [Черемухин 2016, с. 59-62]. Поэтому ничего удивительного не было и в том, что когда 1 сентября 1917 года Россия в одночасье объявлена республикой, что противоречило даже программным заявлениям Временного Правительства, то русская печать во Франции назвала это событие «одним из великих дней в русской истории» [Русский солдат-гражданин. №48. 6 сентября 1917]. Следует признать, что в России к этому моменту достаточно большому испытанию с точки зрения развития средств массовой информации, подверглось российское общественное мнение. Большое количество агитационных материалов, газет, брошюр целыми номерами были посвящены проблемам государственного строя. В таких публицистических материалов, которые чаще напоминали своеобразные короткие истории о революционных преобразованиях, в общих чертах говорилось о том, как должны были изменяться социальные, общественные и государственные институты. Не будет преувеличением сказать, что каждый публицист получил возможность стать политологом своего времени. «В России мы с этой монархией, наконец, покончили – покончили навсегда», - восклицал одних из публицистов [Русский солдат-гражданин. №50. 8 сентября 1917].

Немало интересно было и в письмах некоторых неустановленных лиц солдатам корпуса. Так в одном из писем было сказано, что в России «о будущем образе правления крестьяне мыслят плохо, агитация в деревне ведется или вяло, или совсем отсутствует, старухи почти повсюду оплакивают царя, хотя многие и не знают кем теперь – каким царем – управляется Россия» [Русский солдат-гражданин. №24. 9 августа 1917]. При этом сами авторы многочисленных статей пытались донести до читателя одну простую вещь – для того, чтобы в стране был установлен нормальный государственный порядок, который появится только после установления власти, требуется единство всех политических и социальных сил. Требуется уйти от размолвок и недопонимания и прийти к должному в таком случае единству. Удивительно, что в таком случае публицисты почти ни разу не ссылались на опыт революции во Франции, где как раз политическая борьба с каждым днем разгоралась все больше и больше. В такой момент некоторые фельетонисты заканчивали свои статьи призывом: «Каждый должен напрягать все усилия, чтобы увеличить мощь России, потому что эта мощь, в мировой войне, тянет в сторону мировой справедливости» [Русский солдат-гражданин. №27. 12 августа 1917].

С конца августа 1917 года на страницах газеты Отрядного комитета и вовсе появляются материалы, которые оставляют больше вопросов, нежели ответов. На странице одного из номеров «Русского солдата-гражданина» и вовсе появляется воззвание «Земля и Воля» военной организации эсеров [Русский солдат-гражданин. №36. 23 августа 1917]. Вероятно, агитация самих эсеров в Париже возымела действие на редакцию газеты, что привело к появлению данного политического заявления в целом в неполитическом издании. Важно отметить, что на протяжении всего времени существования газеты, почти ни разу не упоминалось о ее политической принадлежности. Однако, почти до самого падения Временного Правительства, газета сохраняла тот политический «облик», которому следовала все время. Решительному осуждению было подвергнуто «корниловское выступление» и те, кто писал об этих событиях, выражал уверенность в сохранении «революционной диктатуры», а не диктатуры военных [Русский солдат-гражданин. №45. 31 августа 1917].

События прихода к власти большевиков трактуются солдатами и офицерами Экспедиционных сил не иначе как с позиции сарказма. Почти для всех остается очевидным, что подчиняться кучке большевиков они не намерены. В этом смысле достаточно важно не забывать о том, что до конца существования Временного Правительства, газета и Экспедиционный Корпус сохранял верность именно этому органу государственной власти в России. В последние два месяца не зафиксировано большого количество публикаций, направленных на личное восхваление гения «великого патриота» А.Ф. Керенского, но остается очевидным, что именно его фигура как вождя государства ставилась авторами на первый план. На другом плане и во внимании публицистов оставалась проблема созыва Учредительного Собрания. Можно даже сказать, что, как и в России, за рубежом по крупицам доставали абсолютно все новости, связанные как за ходом «предвыборной» кампании, так и за результатами выборов. Именно к последним и было приковано особое внимание со стороны публицистов. Так, в первых номерах 1918 года достаточно четко прослеживается идея – созыв Учредительного Собрания состоялся. «Вся Россия с напряженным вниманием ждет событий ближайших дней. Большинство народных представителей в Учредительное Собрание уже избраны и приехали в Петроград. Большинство это враждебно большевикам и не признает их» [Русский солдат-гражданин. №141. 6 января 1918]. Уже через день передовица газета Отрядного комитета вышла с «некрологом» Учредительному Собранию. «День 5-18 января должен был бы быть великим днем истории русского народа: в этот день настоящий хозяин земли русской, Всероссийское Учредительное Собрание – должен был вступить в свои права. Но на самом деле день этот будет черным днем позора и унижения для России, надругательством над русским народом, над его волей» [Русский солдат-гражданин. №142. 8 января 1918]. 

Последующие события распада Российской республики, в том числе отделение Прибалтики и других регионов, формирование национальных правительств в т.н. странах-лимитрофах, представлялось российским публицистам как «часом расплаты» за то, что русская революция оказалась не настолько всеобъемлющей и не настолько решительной как могла бы быть [Русский солдат-гражданин. №149. 17 февраля 1918].

Таким образом, для частей революционной армии России, которая оказалась во Франции оставалось лишь несколько путей, какими они и должны были следовать. Из частей экспедиционных сил во Франции появился Русский Легион Чести. Часть русских солдат отправилась из Франции в Россию, частью русские солдаты отправились служить добровольцами во французский Иностранный Легион на север Африки, частью стали эмигрантами и обосновались в разных странах Европы. До настоящего времени находят тела пропавших без вести солдат Экспедиционных сил и предают их земле в разных регионах мира. Для них Русская Революция оказалась неожиданностью, она фактически изменила их мир, их жизнь, а кого-то и навсегда разлучила не только со своей Родиной, но и с собственной семьей. Судьба печальная.

Но все же что важного можно извлечь из того, о чем писали русские публицисты во Франции? На самом деле, на достаточно большом материале удалось разглядеть судьбы целого корпуса русских солдат и офицеров, для которых выполнение присяги, долга, оказались в какой-то степени делом чести. Получилось так, что для военнослужащих Русских Экспедиционных Сил во Франции было гораздо более важно сохранять приверженность тем договоренностям, которые достигли Россия и Франции еще в 1915-1916гг., когда согласились отправить русские войска в воюющую Францию. Оказавшись на Западном Фронте Первой мировой войны, русские войска показывали чудеса доблести и стойкости, которым поражались даже французские и английские корреспонденты и генералы. Революционный дух, который охватил все русские войска после начала Революции в стране, привел к тому, что экспедиционные силы оказались заражены им в еще более вульгаризированном виде. Часть отправленных на войну войск даже подняла бунт в лагере Ла Куртин. Однако, на протяжении всего 1917 года, пусть даже по отрывочным данным, публицисты, журналисты, корреспонденты газет пытались сообщать, что происходит в России. Как и для большинства русского населения, для экспедиционных сил был важен вопрос о войне до победного конца, о будущем устройстве страны после Учредительного Собрания. Однако, одно остается самым важным. Не смотря на разлад в частях, судьбы России были небезразличны русским военным во Франции. Судьбы же самих солдат и офицеров Русских Войск во Франции оказались различными. Однако, это не отменяет того факта, что солдаты этого корпуса стали примером для подражания, стойкости и мужества не только в среде русских военных, но и среди войск, которые так же сражались на полях Первой мировой войны. 




ЛИТЕРАТУРА


Айрапетов 2015 – Айрапетов О.Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914-1917): 1917 год. Распад. – М.: Кучково поле, 2016. – 416с.

Бочарова 2014 – Бочарова З.С. Феномен Зарубежной России 1920-х годов. Т. 2. // Русский мир в ХХ веке. – М.: АИРО-ХХI; СПб.: Алетейя, 2014. 408с.

Данилов 1933 – Данилов Ю. Н. Русские отряды на французском и македонском фронтах. 1916—1918. – Париж, 1933. …с.

Деникин 2013 – Деникин А.И. Очерки Русской Смуты: [в 3 кн.]: Кн. 3. Вооруженные силы Юга России. – М.: Айрис-пресс, 2013. 832с.

Мильчина 2016 – Мильчина В. Имена парижских улиц. Путеводитель по названиям. – М.: Новое литературное обозрение, 2016. 320с.

Павлов 2011 – Павлов А.Ю. «Русская одиссея» эпохи Первой мировой. Русские экспедиционные силы во Франции и на Балканах — М.: Вече, СПб.: Русская христианская гуманитарная академия, 2011. …с.

Русский солдат-гражданин во Франции = Le soldat-citoyen russe en France: Центр. орган Отрядного ком. рус. войск во Франции / Ред. В. Драбович. - 1917, 12/25 июля - 1920, 28 апр. - Париж, 1917-1920.

ФРАНЦИЯ – РОССИЯ, 1914-1918гг.: от альянса к сотрудничеству: Материалы франко-российского коллоквиума, 15-16 сентября 2014г., г. Ярославль. – М.: Политическая энциклопедия, 2015. 303с.

Черемухин 2016 - Черемухин В.В. "О "новой" и "старой" власти": образ монархии в русской книге 1917 года. // Кирилло-Мефодиевские чтения в СамГТУ: сборник материалов XII Всероссийской (с международным участием) научной конференции студентов, магистрантов и аспирантов (18 мая 2016 г., Самара, СамГТУ). Вып. 4 / Гл. редактор: В.Ю. Морозов. – Самара: Самар. гос. техн. ун-т, 2016. С. 59-62.

Cockfield 1997 – Cockfield, Jamie H. With Snow on Their Boots: The Tragic Odyssey of the Russian Expeditionary Force in France During World War I. - N.Y. St. Martin`s Griffin. 1997.