Садист-огородник

Отец как-то раз сказал мне, чтобы я после школы приехал в сад.

Ему нужно было чем-то помочь. Зная мою «любовь» к огородным развлечениям, он не терял надежды приобщить меня к садистско-огородным прелестям, кои я ненавидел всеми фибрами души.
 
Я так и говорил ему - "Ты садист-огородник! Тебе бы всё меня на плантацию загнать".
На что он отвечал - "Но ведь это так хорошо, покопать, подышать свежим воздухом, поесть на природе, прелесть!" Да, а дома не елось и не пилось, значит...

А в тот раз я был сам виноват!

Как-то, с год назад, по осени, я поддался на какую-то провокацию и кидался с балкона пятиэтажного дома картошкой в своих противников.
Про это соседки, сидящие вечно у подъезда, доложили отцу, он дал мне вечером подзатыльник, а по весне повёз на участок сажать картошку. На исправление.

Не просто повёз! Он нагрузил на меня больше полмешка картошки,  и я должен был нести её километра три, обходя взлётно-посадочную полосу городского аэропорта. Был бы это вещмешок с лямками, ещё полбеды. А тут мешок, не полный, переваливающийся, гнусный!
Другой дороги не было, и рабсила была одна – один осёл – и это был я.
Шёл я путем извилистым и длинным, проклял и картошку, и само это путешествие. Дотащив мешок до точки, я внезапно обнаружил, что отец уже успел придти раньше меня и попить чайку. А меня он загрузил ещё одной командой, но уже с лопатой в руках…
Обратно я шел практически на четырёх лапах с одной только мыслью – дойти бы! И упасть…

Так вот, и в этот раз отец решил приобщить меня к общественно-полезному труду. Созрела груша,  и её нужно было собирать. А деревьев было пять и все были усыпаны зрелыми плодами.

Придя на участок,  я застал дивную картину. Представьте себе, по участку ходит импозантный мужчина 57 лет, в черных сатиновых трусах под кодовым названием «семейные», то есть, до колен, в носках, сандалиях и в белой строительной каске, которую я привёз из студенческого строительного отряда !
Блеск! Я только и сказал: «Тебе бы, бать, ещё лыжи надеть и парашют в скатке – вылитый командир десантно- штурмовой группы  времён Очакова и покорения Крыма».
На что он ответил – тебе бы всё смеяться, а мне каково?
Он снял каску и я увидел, что на голове, между темечком и правым глазом, посередине, вздулась шишка, размером с полкулака, синюшная, круглая, лоснящаяся.
Я, естественно, посмеялся и спросил: «Не чешется? Кто ж тебе так удружил?».
- Кто? Груша. Я только вышел из избушки, как вдруг груша здоровая , видимо сорвалась с макушки дерева, и со всей дури треснула меня  прямо по голове. Точно попала. И не разбилась. Я её вон там положил, пойдем, посмотришь.
Я пошёл за отцом, который показал мне снаряд, который так ювелирно сверзился с макушки дерева. Действительно, груша была грамм на 120-150, зелёная, с череночком и листиком. Красиво так!
Сад был возрастом лет под двадцать, так что деревья были высотой метров по 10 – 12. Груши наши в простонародье назывались «дуля» - средние, очень крепкие, но сочные и долго лежащие. И навернуть по голове любой плод мог, будь здоров как!
Короче, груши мы собрали, за что потом я и поплатился. Отец загрузил мне вещмешок, в одну руку я взял грибную корзину, а он сделал то же самое. Потом мы взяли двуручную квадратную корзину, он  левой рукой, я правой, и так пошли мы с ним на остановку. До остановки было с километр, не больше.
Там сели в троллейбус и отвезли всё домой.
Правда, чувствовал я себя к вечеру орангутаном, настолько оттянуло мне этими грушами руки по самое "нельзя".
А на следующий день всё повторилось ещё раз.
Кроме шишки у отца на голове…