Странная история. Часть IV

   Легкая дверь кабинета врача захлопнулась и за ней скрылся Зотов, судорожно искавший какую-то планшетку для совещания, которую обещал занести главврачу.
  —Да где же она?—он искал в шкафу и на полках, в выдвижных шкафчиках стола и на самом столе, но ее будто ветром сдуло.—Что же такое?—бубнил он себе под нос, надевая больничный халат.—Неужели забыл!? Ой, как же мне влетит...—в надежде он все-таки еще раз заглянул в шкафчик стола и под кучей скрепок, пакетов и скомканных бумажек увидел зелененький уголок.—Вот значит как!—Виталий Петрович рывком вытащил планшетку и понес ее в ординаторскую.
  —День добрый, вот, держите, как и обещал!
  —Спасибо, можете идти и заниматься пациентами,—сухо ответил главврач, который весь извелся, ожидая Зотова в кабинете и решил перейти в ординаторскую, поболтать с новенькими медсестрами.
   Виталий Петрович вернулся в кабинет и сел в кожаное кресло за стол. Он перелистывал вчерашние истории и вспомнил о своем блокноте. Зотов берег этот блокнот как люди не берегут дорогие украшения, в нем было все: имена, записи, телефоны и его собственные мысли, его расписание и планы на ближайшее время, редкие пациенты, информация о которой знал лишь он и некоторые вышестоящие товарищи.
  —Так-так-так,—он перелистнул по алфавиту на букву "Я" и вспомнил вчерашний вечер, потом отложил блокнот листами вниз на край стола и набрал по телефону кого-то. Хриплый женский голос ответил с той стороны:
  —Екатерина, слушаю вас.
  —С добрым утром, Катенька,—он вновь взял в руки блокнот и прочитал фамилию, чтобы проверить.
  —И вас так же, Виталий Петрович.
  —Да-да, не могла бы ты сказать, сколько человек сегодня ко мне записано?
  —А чего же не сказать, скажу,—хихикнул голос.—Сегодня трое, мне объявить, что могут проходить по очереди?—Зотов кашлянул в трубку и ответил:
  —Да, скажи, чтобы только верхнее оставляли в гардеробе, а то забывают всякие безделушки и жалобы потом пишут.
  —Обязательно.
  —Спасибо,—Зотов положил трубку и достал из футляра очки. Нельзя сказать, что они ему шли, даже наоборот, тонкая квадратная оправа придавала лицу мужчины излишнюю грубость, никак не помогавшую в общении с людьми.—Якушев значит, ну посмотрим на него...

 
   Раздался глухой стук и ручка провернулась, вслед за большим выстирано-белым облаком санитара виднелся парень. Он был одет не по-больничному и рука его была пристегнута к руке санитара наручником.
  —Здрасьте, Виталий Петрович!
  —Привет, привет.
  —Это вам молодого человека привел, по поручению оттуда,—он указал головой на потолок и фраза Зотову показалась доходчиво двусмысленной.
  —Знаю,—он кивнул, и санитар, отстегнув наручник от своей руки, усадил паренька на стул, пристегнув его руку с спинке. Тот презрительно окинул его взглядом и потер запястье.—Можешь идти.
   Парень смотрел на Зотова с грустью в темных глазах и пытался понять, что происходит с ним сейчас. Русые волосы были взъерошены и костяшки пальцев синели. Он выглядел нездорово и отрешенно, Виталий Петрович сразу понял, что разговорить парня будет непросто.
  —Расскажешь мне, почему, как ты думаешь, ты очутился здесь?
  —Виталий Петрович, значит,—он откинул свободной рукой прядь волос и Зотову открылись большие зрачки.—Меня Андрей звать.
  —Это я знаю, но ты не ответил на вопрос.
  —Почему, говоришь...
  —Те.
  -Че мне?
  —Говорите и не че, а что.-У Зотова имелся опыт в диалогах с подобными персонажами.
  -Говорите,—огрызнулся парень и опустил голову вниз.
  —Запомни, здесь я говорю, как считаю нужным, а тебе достаточно лишь отвечать на вопросы. А если ответишь на все вопросы, я отстегну наручник.
  —Игра в доброго-злого доктора значит, давайте на чистоту и без красивых фраз.
  —Правильно мыслите, Андрей Степанович,—ухмыльнулся Зотов и достал чистый листок.—Я не следователь и стараюсь не заходить за рамки дозволенного, чтобы вы знали.
  —Да неужели? Все вы, врачи, так говорите, а потом как,—он поднял голову, взглянул на Зотова и дальше заговорил громким шепотом будто сам с собой.—Как схватите за рубаху и привяжете к кровати! Люди — не собаки, да и с собаками так нельзя! Хотите рассказов? Так я вам все расскажу, и пусть будет, что будет, мне точно уже вкололи что-то и я...
  —Все, что вам могли вколоть, вкололи бы с моего разрешения и только,—Зотов расписал ручку и отложил ее в сторону.—Уж за это не беспокойтесь, лучше ответьте на поставленный вопрос. Почему вы здесь, а не в кабинете следователя, как считаете?—он оставался удивительно спокоен, не смотря на то, что в метре от него сидел обвиняемый в убийстве.
  —Почему? Будто я знаю! Вот вы, как считаете?
  —Я не следователь, я врач и мне никто не давал подробностей. Все, в чем меня уполномочили — так это выявить у вас какие-либо отклонения по моей части, а не выяснять, что вы совершили и почему.
  —А знаете, я вас раскусил,—Зотов удивленно поморщился.—Да-да, и теперь все понял.
  —Так посвятите же меня!
  —А с чего это вдруг? Виталий Петрович, кто здесь больной?—он истерично рассмеялся и передвинул стул поближе к столу Зотова.
  —Больной... Вопрос интересный, но мне бы ваш на это ответ знать.
  —Крепкий орешек, ха, если вам так неймется, то слушайте.
  —Ну-ну.
  —Я родился в пригороде, выучился неплохо и переехал работать в Ростов...
   "Не с того начал, но пусть хоть что-то мне скажет",—подумал Зотов и начал строчить на листке.
  —Вот, как-то раз мы собрались с друзьями выпить в субботу.
  —Часто вы так собираетесь?
  —Помилуйте, доктор, знали бы вы, что такое двенадцатичасовой рабочий день — не спрашивали бы.
  —Понял,-Зотов попытался спрятать ухмылку.
  —Так, о чем я там?
  —Собрались вы в субботу...
  —Да-да-да,—парень заерзал на стуле и снова потер запястье.—И был там один молодой человек, который по чистой случайности оказался в нашей компании, даже не помню, почему. Он только портил вечер, пока мы все не напились, после было вообще плевать, —Зотов вдруг закашлялся.—Курите?
  —Курю, и вам не советую.
  —А мне и советовать не нужно.
  —Так, не переводите тему!
  —В общем он был такой хиленький и шутил как-то странно, а в один момент шутка была про женщину моего друга, который тоже был с нами в тот вечер. Ну это, конечно, никому не понравилось и Володя, друг мой, говорит, мол, "пойдем, выйдем".
  —И они вышли?
  —А куда ему было деваться? Пока они там выходили мы накатили еще по одной и стали совсем веселые.
Назад Володя вернулся уже без того паренька. Он объяснил, что разговор прошел удачно и тот отправился восвояси.
  —Не могли бы вы ближе к сути?
  —Так рассказываю же. Потом некоторые разошлись по домам, а мы с Володей поехали у него праздновать дальше. А теперь отстегните меня, иначе ничего не расскажу,—парень злорадно ухмыльнулся.
  —Нет.
  —Что значит "нет"!?
  —Надеюсь, вы помните уговор,—Зотов встал с кресла и стал, облокотившись на стол руками.—Или вы говорите до конца, или ждете следующего приема.
  —Нехороший вы человек! Так пусть всегда останется на вашей совести...
  —Нет, так нет, —Виталий Петрович покосился на пациента, открыл дверь и впустил санитара в кабинет. Андрей пытался одернуть руку и уворачивался от широких "объятий", но под конец сдался, и его увели.
  —А все так хорошо начиналось,—Зотов одернул занавеску и приоткрыл форточку, давая холодному октябрьскому воздуху заглянуть и в такое мрачное место.