Евгений Онегин Задорный Чайковский в яблочном инте

"Евгений Онегин", новая сцена Мариинки, 25 октября.
Задорный Чайковский в яблочном интерьере
Трудные у меня отношения с операми Чайковского, с "Евгением Онегина" тоже. Тысячу раз слышала, но в редком случае эта опера вызывает отклик в моей душе. Единственный раз прослезилась в конце спектакля в Екатеринбурге лет семь назад, когда там шла ещё классическая версия. А также нынешним летом меня зацепила ария Гремина («Любви все возрасты покорны») в исполнении Михаила Петренко, просто в самое сердце попала! Как он ее спел! А сегодня и этот хрестоматийный вокальный номер оставил равнодушной. В том же июльском спектакле понравился Ленский Ильи Селиванова и его ария перед дуэлью («Что день грядущий мне готовит?»), сегодня она тоже хорошо звучала, и как-то очень свежо и неожиданно заметно (раньше я на него даже внимания не обращала) был исполнен дуэт Ленского с Онегиным (Григорий Чернецов), когда бывшие друзья еще могли помириться.  Вся опера звучала приятно, было интересно слушать и смотреть ее в сугубо молодежном исполнении! Я раньше не видела Григория Чернецова в роли Онегина, а  также Анжелику Минасову в роли Татьяны. Артисты сегодня были ровесниками своих героев, а некоторые даже младше. Это редкий случай, когда и внешне оперные персонажи соответствуют задумке авторов. И в зале преобладала молодежь, весьма заинтересованная спектаклем, кое-кто пролистывал на планшете ноты, надо думать, партитуру или клавир оперы. Уже совершенно естественными казались мне яблочная россыпь на сцене, безнадежно беременная гостья на именинах Татьяны, странные выкрутасы со стульями мсье Трике, медведи с балалайками, появлявшиеся к месту и не к месту, а также китайский зонтик в руках псковской помещицы Лариной, который она все время открывала и закрывала (ну натуральный продакт плейсмент, как йогурт в сериале, не зря спектакль был сделан совместно с пекинским центром исполнительских искусств).
Пока ехала в автобусе к метро после спектакля, слышала восторженные разговоры дам почтенного возраста, одна из которых признавалась кому-то по телефону, что она просто влюбилась и в Онегина, и в Ленского: такие молодые, такие красивые. А я сидела и поражалась собственной бесчувственности. А ведь пели сегодня весьма достойно, и постановка выглядела такой задорной и динамичной, светлой и солнечной. И Ленским был Илья Селиванов, ради которого я и пришла на спектакль, он и звучал, и выглядел как романтический поэт. И Онегин Григория Чернецова пел красивым баритоном и был уверен в себе. Вот в Альфреда в исполнении Ильи Селиванова из "Травиата" я бы еще могла влюбиться, а в Онегина, или Ленского –  никогда. Какие-то они чуждые мне, хоть молодые, хоть и постарше. Ленский слишком ребячливый и обидчивый, Онегин чрезмерно рассудительный.
Странная вообще литературно-оперная фигура этот Онегин! Всего 26 лет, а натуральный пораженный цинизмом старик! Спокоен, скептичен, назидателен, словно все уже испытал и разочаровался! Никак его не понять, чего он хочет, точнее, почему ничего не хочет. Эдакий Байрон на русской почве или Мартин Иден! Не только меня озадачивает этот персонаж. Пару раз довелось слышать такое же недоумение от исполнителей этой роли в опере Чайковского: в обычной жизни никак не найти что-то похожее, чтобы понять, что он за человек, что чувствует, что думает. А еще моя мама, которая недолюбливала роман в стихах Пушкина, где и выведен этот герой, всегда говорила: «Не дай бог влюбиться в Онегина!» – имея в виду, такой тип мужчин, рассудочных, холодных, спокойных, ценящих свою свободу превыше всего. И добавляла: «В сущности, Татьяна влюбилась в фонарный столб! Время пришло, вот она и выбрала почти что в первого встречного».  Я верила ей на слово и смогла оценить ее правоту, только когда сама выбрала объектом своей привязанности такого же Онегина. Их, оказывается, довольно много вокруг. И прожила в реальности всю рассказанную в опере историю с письмами Татьяны, отповедями Онегина, годами отчуждения, новыми встречами, онегинскими объяснениями… и идущим в разрез с сюжетом замужеством, недолгим, Онегины не меняются (кстати, Чайковский поначалу хотел сделать в опере хэппи энд, но после не оправдавшей его надежды женитьбы, отказался от этой идеи).
Тем не менее, в опере меня иногда очень трогает печальный финал, и сердце замирает от жалости при последнем возгласе Онегина: «О жалкий жребий мой!» Сегодня он прозвучал близко к этому. Хотя от персонажа Григория Чернецова у меня осталось очень противоречивое впечатление. Вокально он был более убедительным, чем визуально. Если закрыть глаза, то в воображении возникал серьезный молодой человек с красивым голосом благородных кровей, но если начать смотреть на сцену, то возникал диссонанс, особенно во втором действии на именинах Татьяны Лариной. Во-первых, сплоховали костюмеры, одев столичного модника («как денди лондонский одет») во что-то несуразное: белые мешковатые брюки не по размеру, темный фрак, скорее похожий на кафтан с барского плеча. Неужели никто профессиональным взором не смотрит на артиста перед выходом на сцену? Ведь в третьем действии смогли же облачить главного героя в элегантный фрак! Во-вторых, режиссер заставил Онегина бесцельно ходить по залу, словно тигра в клетке зоопарка. И это мельтешение превращает загадочного соседа в героя какого-то ментовского сериала: ни осанки дворянина, ни благородной грации движений. Кстати, и Татьяна, которая временами ходила гренадерскими шагами, тоже вызывала удивление. Впрочем, по поводу старшей дочери Лариной, к режиссеру или к гримеру у меня тоже возник вопрос: зачем ее сделали белокурым клоном Ольги? Ну, просто девочки-близнецы – Татьяна и Ольга! Татьяна же традиционно бывает брюнеткой. И какого-то цельного впечатления от Татьяны Анжелики Минасовой у меня не сложилось, хотя временами ее арии звучали хорошо.
Ольгу в исполнении Екатерины Сергеевой я слышу уже во второй раз. И вокально, и драматически она истинная легкомысленная девушка, которая делает, что вздумается, не заботясь о последствиях. Даже кажется, в конце концов, бессердечной. И в паре с Ленским Ильи Селиванова она смотрится очень органично.
Оркестр под управлением Заурбека Гугкаева звучал неплохо, хотя эту музыку Чайковского я слышала и в лучшем исполнении. Но от всего спектакля осталось хорошее впечатление и светлое чувство. Публика бурными одобрительными возгласами встречала артистов на поклонах, а таких роскошных букетов, которые подарили сегодня Екатерине Сергеевой и Илье Селиванову, я давно не видела!