Природа альтруизма часть 2

Модель

В работе Лаверычевой И.Г. упомянута «более точная модель: полимерное наследование по двум парам однозначных генов» [1] с выбором в следующих работах только этой модели. Разберем «особую дигибридную модель полимерного взаимодействия» [2]. Полимерия – вид взаимодействия, когда эффекты нескольких неаллельных генов, определяющих один и тот же признак, примерно одинаковы. Эффект полимерии – в градации признака, в степени его проявления для кумулятивной полимерии. Некумулятивную полимерию не рассматриваем как не подходящую для исследуемого здесь явления. С помощью полимерного взаимодействия удается объяснить практически сплошной спектр изменчивости большинства наблюдаемых признаков в предельно большом диапазоне, поскольку происходит наложение генетически обусловленной градации на непрерывную изменчивость, зависящую от внешних условий [3, с.106-110].

Модельно полимерию можно представить в виде набора сумм однотипных двоичных моделей, различающихся только размером, что аналогично кумулятивному эффекту. Такой набор нетрудно упорядочить по размеру таким образом, чтобы совпали углы при основании треугольников, отображающие рецессивные аллели, вершины треугольников – доминантные аллели при этом будут представлять собой наклонный упорядоченный ряд, что есть шеренга. Адекватная ей этническая шеренга уже представлена в начале работы, следовательно, полимерная модель подобна этнической модели, а общая модель сохраняет основные свойства дискретной модели.

Введем полимерию в общую модель бивалентного типа (смотрите рисунок 3 в начале этой части, для сокращения объема работы оба варианта, представленные ниже, показаны на одном рисунке). Полимерное взаимодействие встраивается во внутреннюю структуру модели, формально заменяя аллеломорфы в моногибридном взаимодействии. Природа заменила, надо полагать, по необходимости, не гены, а слишком простой способ генетического отображения живых отношений на адекватный, более точный. Таким образом обеспечивается градация, количественная изменчивость каждого конкретного признака, контролируемая однонаправленными генами, которые называются слабые гены. Признаки, соответствующие слабым генам можно назвать долевые признаки. Но эти же признаки на уровне эволюционного ряда, обозначая внешнюю структуру, отвечают сильным генам, которые продолжают работать по полигибридной схеме, сохраняют свою независимость друг от друга, обеспечивая отчетливое различие признаков. Последние можно назвать цельные признаки. Что мы и наблюдаем в действительности, без труда выявляя в людях любую комбинацию, по крайней мере, до трех признаков. Модель замены моногибридного скрещивания на полигенное в математическом виде выглядит так:

A+a > А1+А2+ … +А(s)=SА(s)

где: S - сумма, общее число всех полигенов,
     s – порядковый номер полигена, слабого гена.

Модель встраивания слабых генов во внутреннюю структуру сильных генов не единственно возможная. Слабые гены могут заменить собой каждый из двух аллеломорфов сильного гена. Такой вариант может иметь место при условии, если различие по количественному признаку, что реализовано для всех моделей в первой части этой работы (доминантный – слабый, рецессивный – сильный), в определенных условиях приводит к качественным различиям между признаками. Например, сильный лидер – воин, слабый рядовой – труженик (так проявляется в признаках вариация активности гена СОМТ). Значение слабого элемента может оказаться важным до степени лидерства в освоенной им области для всего этноса, с включением гена, контролирующего признак творческого мастерового, в доминирующий рейтинг. Более того, в определенный момент эволюции значение слабого элемента – труженика может оказаться столь важным, что именно он становиться основой и фактором прогресса, традиционно называемого культурной революцией. Понятно, что самостоятельный, значимый фактор общественных отношений не может быть представленным однозначным признаком, контролируемым одним аллеломорфом, без шеренги типов с разной степенью проявления признака не обойтись. Модель замены пары аллелей сильного гена на два набора слабых генов будет иметь следующий вид:

A+a > SA(s)+Sa(s)

где: S - сумма, общее число однонаправленных слабых генов,
     s – порядковый номер слабого гена; одинаковое число полимерности для обоих наборов необязательное условие, модельное ограничение.

Необходимо задаться вопросом частоты встречаемости выявленных признаков и наличие градации по любому признаку для того, чтобы верифицировать модель. Но данных очень мало, большинство исследователей сосредотачиваются на выявлении наиболее заметных признаков эгоизма и альтруизма, фактически обобщая их. У Лаверычевой И.Г. в работе [2] использованы две полигенные модели: для комплекса гена А – модель с тремя генами однонаправленного действия; для комплекса гена В – с двумя. По опубликованным данным [2] распределение долевых признаков соответствует полигибридному расщеплению (в [2] ген А назван геном эгоизма, но это вопрос выбора модели и, как следствие, принятие корректного определения; в заключительной части этой работы будет показана возможность выбора практически любой модели без нарушения строгости). Но однозначных экспериментов (исследований, проведенных одним исследователем по одной программе) недостаточно для верификации. К тому же, исследований по выявлению независимых, цельных признаков мне не удалось найти в свободном информационном пространстве, поэтому поставленные вопросы остаются без ответа, а модель рисунка 3 сохраняет, даже в двух вариантах, простой полигибридно-полимерный вид.

Несмотря на отсутствие надежных данных, общие соображения дают основание усомниться в том, что эволюция, создавшая самую прогрессивную генетическую программу, контролирующую сложно организованное общество людей, ограничилась простой дигибридно-ди(три)мерной моделью. Во-первых, полигибридная модель хорошо отображается в эксперименте и в образном представлении. Нам не трудно выявить отдельные качества или целостно представить, например, энергичного грубого исполнителя (ревностно исполняющий свои обязанности слуга), либо хладнокровного деликатного хозяина (классический англичанин). Во-вторых, подавляющее большинство признаков у животных и, тем более, у человека (рост, вес, цвет) имеют полигенный набор. Но простое соединение полимерности и полигибридности вуалирует отчетливо воспринимаемые независимые друг от друга личностные качества. «Уже при трех генах (полигены) изменчивость становится почти непрерывной …» [3, с.108]. При желании можно применить спекулятивную классификацию, ввести между эгоистом и альтруистом конформиста или слабого эгоиста назвать умеренным альтруистом, что отражает классическую субъективность сознания, но для того и существуют теории и их модели, чтобы минимизировать субъективность насколько это под силу разуму, берущемуся за такую работу.

Попробуем разобраться с самого начала. Зададимся простым вопросом: что такое эгоизм? Напомним себе определение, данное ранее: «Эгоизм – себялюбие, поведение, целиком определяемое мыслью о собственной пользе …». В этом определении неявно, фоном проявляется общественная позиция, взгляд из общего на личность. Мы, видимо, не очень ясно рефлектируем себя как некую общность, большую по своему масштабу, чем отдельно взятый даже выдающийся человек. Выявим эту точку зрения определенно.


2.1. Этническая модель

Эгоист, назовем его Я, отличается от альтруиста вектором своего доброжелательного отношения, эгоист – к себе, альтруист – к другим, которых назовем ОН. Расширим понятие эгоизма или увеличим масштаб Я. Пусть у эгоиста будет семья, назовем ее МЫ. С точки зрения семьи, заботящегося о своих близких эгоиста трудно отличить от открытого общественного типа, та же любовь, та же забота, то же желание обеспечить семью максимально благоприятными условиями, различными будут только методы. Главное, если в варианте семьи понятие Я сделать соразмерным семье – Я-семьянин, то стандартные позиции и оценки: Я для МЫ (только для своих) эгоист (с точки зрения ОН), Я для ОН (для других) альтруист (открытый для общества Я-семьянин) – сохраняются. Можно сказать, что Я остался прежним, к нему только добавилась семья, или связка Я-семья превращается в общественное явление, что можно понять как рождение в новых условиях этноса Я-МЫ или МЫ, а в рамках МЫ нового Я, пусть это будет Я(1). Личностного Я, модельно начавшего эволюцию все более новых Я, обозначим Я(0). Уже здесь хорошо видно, что общественно значимая оценка поведения Я находится вне сферы его влияния, во внешнем обществе.
Последовательное расширение Я-МЫ до племени, народа и так далее ничего не меняет в бивалентном отношении Я(r) к МЫ(r) (племенные, национальные интересы, выражаемые вождем, царем, президентом) и к ОН(r) (люди, организации, ищущие взаимопонимания, предлагающие формулы добрососедских отношений, формирующие идеи единства во все больших масштабах).

Но, с другой стороны, личность Я находится в устойчивых отношениях с МЫ. При акцентировании внимания на понятии «заботливый» эгоист, Я превращается в альтруиста, которое можно назвать реверс Я. При этом у Я проявляется адекватное внешнему к нему отношению дистанцированное отношение к ОН (недружелюбное, недоверчивое отношение к соседям). Кстати, так работает гормон гипоталамуса окситоцин. При дальнейшем росте личностного Я до любого Я(r), согласованном с ростом МЫ и ОН, система отношений сохраняется.

Некоторый хаос представления, характерный для первичной оценки, выявленный как комбинация множественных вариантов отношений, можно упорядочить в форме модели развития, поскольку переключение этнических свойств происходит именно при саморазвитии всей системы этносов. Общая модель будет представлена в конце главы, сейчас упорядочим отношения на основе системы компенсированных отношений, которая лучше всего разработана в экономике и, в частности, в торговых отношениях. Здесь из этой системы используем только первичную, простейшую идею, суть которой заключается в необходимости оплачивать полученный товар.

Я дает то, что может дать – свою силу, свои организационные способности. Те, кто получают, оплачивают товар той валютой, которой они располагают – публичное признание. Эгоист, в соответствии со стандартным определением, никому ничего не дает, за что получает имя с нулевым общественным статусом; напротив, альтруист дает достаточно много, чтобы по праву иметь уважаемое в обществе имя. Но как только появляется общество, созданное Я в рамках большего общества, появляется многоликость Я, которая отображает наличие двух обществ (МЫ, ОН), эти общества могут располагаться на разных уровнях эволюции, двух стратегий существования (эгоистичное, альтруистичное общества) и, отдельно, развития (прогрессивное, гомеостатичное общества). В каждом обществе – свой двуликий Я в отношениях с различно расположенными обществами и инвертное переключение типа Я при эволюционном росте.

На схеме рисунка 4 показана система оценок центральной фигуры Я. Со стороны МЫ – всегда положительная оценка; общество, пользующееся результатами труда заботливого хозяина и героя-завоевателя, понять можно. Со стороны ОН оценка более сложная. Статичного Я(r) оценивает большее по масштабу, более прогрессивное на начальном этапе своего развития общество ОН(r+1). Поскольку, только теоретически лидер народа, нации может быть альтруистом для внешнего мира, то практически и модельно Я(r) – эгоист для ОН(r+1). В случае эволюционной активности Я(r) внешний мир ОН(r+1) подвергается вполне закономерной деструкции, поскольку со времени подъема успел прожить свою жизнь и перейти в фазу стагнации (спадающая стрелка в клетке ОН). Но ОН этого не знает, поэтому отрицательно оплачивает труд создателя нового мира. Деятельность лидера не однозначна, кроме агрессии в его действии есть прогрессивная составляющая, переход на новую ступень эволюции, независимо от осознания данного факта кем бы то ни было из участников. Но оценку прогрессивной составляющей активного Я(r), переходящего в Я(r+1), может быть дана позже, в период стабилизации нового мира МЫ(r+1), который создается из ОН(r+1) (восходящая стрелка из ОН). Схематичная модель выявляет две мерности, две составляющие эволюции, на которых проявляются эгоизм и альтруизм, к которым добавляется агрессия, причем, их нельзя интерпретировать однозначно как одну из них прогрессивную, а другую – гомеостатическую. В моменты перехода с одной ступени на следующую происходит многозначное переключение полюсов (эгоизм – альтруизм и прогресс – гомеостаз). Кроме этого эгоист успевает побыть в нулевом состоянии, намекая на мнимую проекцию, не представленную в схеме, что предполагает перспективу развития разрабатываемой теории.

Создание новой ступени эволюции не запрещает существование прежней, при этом все более отстающие от прогресса этносы сокращаются, уходят на периферию, но сохраняются, в результате создается последовательный ряд ступеней – лестница в будущее.

Выражение похоже на название композиции «Лестница на небо»; “Stairway to Heaven” (1970) группы Led Zeppelin, авторы песни: Джимми Пейдж и Роберт Плант. Но ближайший к разрабатываемой здесь идее творческий перевод сделан Евгением Рыбаченко:

«… Может истина там, где стоит новый храм,
Старый конь, только с новой подковой …».

Поскольку этническую лестницу, находящуюся в двухмерном пространстве, можно разложить на проекции, здесь – пассионарность (P) и размер территории (L), то на уровне математического представления получаем двухмерную модель, в которой каждая мерность организована в системный ряд:

Этнос = P•L =SP(r)•SL(r)

В этой части работы тщательное исследование феномена альтруизма привело к потере собственно альтруизма как бескорыстной добродетельности. Но недостаток можно обратить в достоинство, поскольку этнически обоснованное исключение Я, этнического лидера из списка классических альтруистов поможет объяснить появление независимых от общества альтруистов, потребность в которых, надо полагать, более чем необходима. Этот вопрос обязательно будет рассмотрен в конце работы.

Вторая потеря связана с выявленным хаосом отношений альтруизм/эгоизм, который пришел на смену традиционной уверенности, что в этих отношениях все просто. Такая задача связана с другим методом моделирования, поэтому решение ее так же переносится в третью часть работы.

Последовательный, пошаговый рост уровневых структур имеет особенности (смотрите схему эволюции, рисунок 4 в начале части). Ни один из достигнутых уровней Я(r-1) не исчезает при достижении Я(r), все уровни сохраняются. В результате создается очень сложная структура, организованная в необходимой степени строгую иерархию. По историческому опыту мы знаем, что эта структура достаточно прочная, если она существует до сих пор. Но, в то же время, прочность ее ограничена, если судить по периодически происходящим весьма значительным разрушениям даже в предельно крупных МЫ. Рассмотрим, какие силы формируют динамичный, на грани устойчивости поток живого вещества в форме S(Я + МЫ)r.

Рассмотрим модель этноса на рисунке 1 в первой части. Этнос – это этническое тело, оно обладает силой Р – пассионарность лидера или Я, и силой общества, воплощенной в численности (n) или в размере территории (L). Распределим эти силы в соответствии с логикой модели: сила Я, направленная вовне, пусть реализует альтруизм, Сила МЫ, существующая только внутри и воспринимаемая извне как эгоизм. Альтруизм, в согласии с представленной эволюционной моделью, активная сила, эгоизм по логике модели – стабилизирующая сила. Традиционное противопоставление эгоизма и альтруизма как антагонистическое противоборство реализуется в модели в виде попеременного воздействия этих сил на этническое тело, которое, двигаясь по дороге эволюции, смещается из одного крайнего, неустойчивого положения максимального эгоизма в другое положение максимального альтруизма, такое же крайнее и неустойчивое, и обратно. Модель эволюции представлена на рисунке 5 в начале части. Наклонная линия, проходящая симметрично по всем ступеням эволюции, представляет собой вектор потока событий, на котором разворачивается поле отношений альтруизм/эгоизм, или максимально обобщенную эволюцию, предельно малый масштаб модели, на которой уже не видно деталей, остается только одна «стрела времени», как говорят физики. Здесь «стрела» воплощает эволюцию, причем, двухзначно, эволюцию не только альтруизма, что нам, большинству людей, было бы наиболее желательно, но и эволюцию эгоизма, без которого, как мы в глубине души догадываемся, невозможны ни прогресс, ни жизнь как таковая.

Модель «эгоизм – альтруизм» представляет собой осциллятор, в котором альтруизм и эгоизм работают как реактивные элементы. Система не может остановиться ни в одной точке – ни в точке неустойчивости, ни в точке пересечения с осью развития, воплощение идеалов: для вектора альтруизма – идеал рыцарства; для вектора эгоизма – гармония мира, рай на земле, «золотая осень цивилизации» (Гумилев). В точках перелома неустойчивая устойчивость тела обеспечивается естественной, природной ограниченностью любой из двух сил, каждая из которых исчерпывается при реализации, и сильной динамической связью между ними, что приводит к росту альтернативной силы при ослаблении первой. В точке пересечения с идеальной эволюцией скорость реального потока живого вещества максимальна, и ни о какой остановке речи нет.

По модели этническому телу двух антагонистических и, одновременно, взаимодействующих параметров достаточно для динамичного и, в целом, устойчивого существования в любое время. Но каждое время, каждый этап эволюции, обладая уникальным, никогда не повторяющимся свойством, требует отображения его в отличных, своеобразных параметрах этноса. Следовательно, каждый вновь рожденный уникальный, ни на кого не похожий, этнос сохраняется, в результате мы получаем эволюционную, непрерывно меняющуюся во времени и существующую в развернутом виде в любое время шеренгу этносов.


Часть 2.2. Генная модель

Некоторые положения предложенной теории поддерживается генетикой:

• эгоизм и альтруизм – две стороны одного поведения хорошо проявляются в активизации гормона окситоцин, благодаря которому повышается доверие к физически или душевно близким людям, в то же время, повышается недоброжелательность к посторонним. Сейчас вторую составляющую проявления гормона называют культурными и расовыми предрассудками, но на ранних этапах эволюции эмоциональная дифференциация на своих и чужих отображала формирование и существование общественного института, живой сущности – этноса заданного масштаба;

• подъем, ломка старых отношений, выход на новый уровень эволюции реализуется с помощью нейромедиатора бодрствования и быстрых решений. Норадреналин активизируется при стрессе и экстренных ситуациях, при углублении стрессового состояния и необходимости устранения угрозы вырабатывается адреналин;

• за гомеостаз, как этническое строительство, наведение порядка после бурного подъема, отвечает гормон вазопрессин, который участвует в организации социального поведения (улучшает память, обучение, влияет на семейные отношения, отцовскую привязанность к детям, контролирует агрессию, придает мужчинам уверенность, желание доминировать, контролировать свою территорию), приходит на смену норадреналина, являясь его антиподом.

• тестостерон – гормон агрессии без агрессии, гормон лидерства, идеальный гормон для реализации Я в предельном обобщении, этот гормон можно назвать потенциалом, фоном прогресса;

• живая система, как и следовало ожидать, оказалась лучше организована, чем предложенная модель, поскольку обладает способностью регулирования гормональной активности, и следовательно, подстраивания структуры этноса под ситуационные запросы, активируя в нужное время и в нужном месте необходимого типа. Например, широко представленный в организме ген COMT, имеющий, как и ген МАО, в частности, МАО(А), с похожим действием, многочисленные варианты, полиморфизмы (усложненный вариант слабых генов с долевыми признаками), через кодируемый им фермент разрушает катехоламины в нейронных синаптических связях. Причем, с активной формой гена реализуется тип воина с низким уровнем дофамина в лобной доле мозга. Низко активная форма этого гена создает слабого воина (плохая переносимость боли и стресса), но зато благодаря повышенной креативности и хорошей мелкой моторике [4] получается тип, способный к ремеслу, мастер – два варианта сильного гена с цельными признаками.

Построим генную модель (смотрите рисунок 6 в начале этой части), взяв за основу модель рисунка 2 в первой части. Но если ее строить с опорой на этническую модель (рисунок 5), то возникает проблема доминантных аллелей, долженствующих представлять эгоистические признаки. Но в полигибридных моделях, представленных в первой части, отсутствуют генотипы, контролирующие эгоистические признаки. Доминантные признаки в предложенной бивалентной модели (часть 1) представляют предельно экономный вариант любого признака, и вряд ли с их помощью удастся представить эгоизм, который в активном фенотипическом варианте по энергетике никак не может уступать альтруизму. Проблему можно решить, если, опираясь на постулат связанности эгоизма и альтруизма, ввести аналогичный альтруистическому ряду полигибридный ряд, в котором раскрывается эгоизм.

Эгоистичный ряд имеет те же модельные признаки, что и альтруистический ряд, или: в общих моделях (рис. 2, 3) эти ряды взаимозаменяемы. В то же время, по модели 5 эгоистические и альтруистические ряды должны быть ортогональны. Разрешить это противоречие возможно введением четырехмерной модели, в которой двухмерное отображение ортогональных отношений между рядами накладывается на двухмерное отображение внутренней структуры рядов. В соответствии с этой моделью необходимо удвоить мерность и для этнической модели, в которой каждый параметр (P, L) становится двухмерным. Поэтому теперь всегда можно выявить эгоистическую и альтруистическую подоплеку у почти физических параметров – пассионарности и этнической территории. Таким образом, генная поливалентность отображается в этническом и геометрическом представлении многомерностью.

На рисунке 6 четырехмерная модель по необходимости упрощена за счет доминантных отношений, которым придана только видимость ортогональных отношений. Этими отношениями пришлось пожертвовать, поскольку в работе они практически не рассматривались. Попытка представить четырехмерную модель в двухмерном пространстве листа или экрана неизбежно привносит в рисунок искажения. Например, осевые шкалы альтруизма и эгоизма представлены проекциями рядных шкал генов или признаков надчинения (такого слова нет в русском языке, но нет и необходимого термина для модельного альтруистического отношения, противопоставленного эгоистическому отношению подчинения, в данном слове-термине обратное отношение представлено строго) и подчинения на некие оси координат, но в действительной модели представленных осей альтруизма и эгоизма нет, эти отношения реализуются непосредственно на рядах. Эта поправка справедлива для аналогичных параметров в пассивном мире.

Все оси координат обращены своими векторами в центр модели: значение «0» – на периферии, все новые значения осей появляются в центре, то есть динамика модели представляется появлением новых феноменов в центре и развитием их в радиальном направлении. В таком виде модель достаточно близка к реальному процессу рождения и развития живых феноменов. Ряды генов или признаков для визуального удобства представлены в развернутом виде, то есть, в таком виде введено еще одно измерение – время. После введения времени модель становится пятимерной, но в этногенезе время совпадает со шкалой уровней, в этой модели – со шкалой рядов, которая отображает реальную шеренгу этносов, что представляет собой феномен материализации времени, во всяком случае, этнического. Неравные пропорции шкал альтруизма и эгоизма обозначают выявленное различие в частоте встречаемости альтруистов и эгоистов в соотношении 1/3.

Модель однозначна в отношении развития эгоизма, который эволюционирует подобно альтруизму. Если применить тот же принцип усложнения, который использовался для альтруизма, то получается развивающийся ряд, в котором ген эмоции заложен в начало как основа для альтруизма и для эгоизма.

В качестве идеи совершенствования эгоизма примем эволюцию подчинения, иерархии, все этапы которой хорошо известны в истории человечества. Рассмотрим ряд признаков подчинения таким образом, чтобы они совпадали с признаками, отвечающими за альтруизм. Начальный ген эмоции контролирует полное подчинение, когда подчиненный испытывает потребность пасть ниц перед господином, поскольку для последнего отъем жизни является нормальным способом решения проблемы подчинения. Следующий за начальным геном эмоции, должен быть ген, отвечающий за связь, здесь это связь иерархическая, формирующая шеренгу. Очевидно, что нисходящие отношения в шеренге есть отношения подчинения. Далее следует дающий ген, контролирующий более совершенное подчинение, которое было замечено в альтруистической связи в теневом режиме лидерства и это очень хорошо ощущается в отношениях. Закономерный процесс совершенствования подчинения продолжается, например, ген, отвечающий за заботу, здесь контролирует заботу в форме патронажа. Как ни странно, любовь тоже может иметь форму подчинения, достаточно посмотреть на нашу любовь к домашним животным, у которых мы не спрашиваем, хотят ли они жить в несовместимом с их природой обществе. Можно не сомневаться, что эволюция подчинения, согласованная с эволюцией генов подчинения, продолжается и продолжится сколь угодно долго. Иначе можно сказать: никогда не будет полной свободы для личности, поскольку такая свобода подразумевает отсутствие общества, но, по определению, без общества нет личности.

Следует задаться вопросом, насколько долго может активная генетическая программа контролировать все далее уходящие от организма, личности отношения, более того, отношения, выходящие из под контроля биологического вещества и, как следствие, биологического кода. Например, созданные человеком, искусственные программы, уже сейчас включены в процесс управления обществом. Понятно, что однажды эпоха генетической программы закончится (весьма вероятно, что это уже произошло), но не стоит удивляться, если вместе с ней закончится и эпоха человечества, разумеется, в позитивном и прогрессивном смысле.

Составим полный набор генотипов предложенной четырехмерной модели в форме дигибридно-полигибридно скрещивания:

SГТ(r) = П((SГА)^2)r+П((SГЭ)^2)r

где П((SГА)^2)r = (A+a)^2•(B+b)^2•…•(E+e)^2•(F+f)^2 – набор всех генотипов, в котором выявляется альтруизм по модели в первой части,
П((SГЭ)^2)r – аналогичный ряд, на котором воплощается эгоизм,
ГА – аллельная пара, ген, отвечающий за признаки, в которых в рецессивной форме проявляется альтруизм,
ГЭ – обобщенная в гене аллельная пара, контролирующая признак подчинения с эгоизмом в рецессивной форме.
r – число генов Г, контролирующих признаки общественного поведения, соответствующие такому же числу уровней этнической эволюции.

Введем полимерию так, как это было сделано у Лаверычевой И.Г [2], поскольку полигенная система является наилучшей для генома популяции, способной сохранять «… большой потенциальный запас изменчивости, который … обеспечивает эволюционные изменения при постоянном изменении условий среды» [3, c.115]. Факторами изменяющейся среды для человека становятся кроме погоды, климата, биоценоза еще этногенез и эволюция его детища – культурного мира. По первому варианту (смотрите выше) каждый ген в полигибридной модели представляет собой полиген:

 Г=SГ(r).

Полигибридно-полимерная модель будет иметь вид:

ГТ(r) = (A1+А2+ … +А(s))^2•(B1+В2+ … +В(s))^2•… = П((SГ(s))^2)r

где s – порядковый номер полигена с условием, что во всех аллельных парах число полигенов одинаково; r – порядковый номер уровня эволюции, адекватно которому сформированы гибридные или сильные гены.

Составим еще более полный набор генотипов предложенной четырехмерной модели в форме дигибридно-полигибридно-полимерного скрещивания:

SГТ(r) = П(((SГ(s))А)^2)r + П(((SГ(s))Э)^2)r

Во втором варианте модель будет иметь следующий вид:

SГТ(r) = П(((SГ(s) + Sг(s))А)^2)r + П(((SГ(s) + Sг(s))Э)^2)r

Ген каждого уровня контролирует в своем полигенном состоянии практически непрерывный спектр количественной изменчивости, на который накладывается изменчивость признаков, связанная со средой. Поэтому внутри уровня выявление количественного признака предпочтительно проводить на основе нормального распределения или набора частот встречаемости для полимерного скрещивания.
Особенность полигибридных генов в том, что они контролируют независимые признаки, что при строгом определении этих признаков дает возможность их выявить достаточно уверенно.

Допустимо проводить исследования, выбирая ограниченную область признаков, как по каждому ряду, так и с практически произвольной комбинацией участков основных рядов. Например, в исследовательской работе [1, 2] выбраны признаки эгоистического гена, занимающего позицию SА(s) (s=1,2,3), и альтруистического гена в позиции SВ(s) (s=1,2) с получением качественного результата, как по цельным, так и по долевым признакам благодаря сохранению рабочих отношений, то есть, без нарушения целостности модели.

Практическая классификация признаков может опираться на цену деления шкалы признака, которая будет зависеть от качества инструментария исследования. Например, максимально крупная цена деления совпадает со всей шкалой и мы получаем один ген, отвечающий за альтруизм, с известным результатом в 1/4-ю долю. Менее крупная цена деления, но кратная одному уровню, может дать 2,3…r генов, но не более общего числа генов, с результатами долей: 1/16, 1/64 … 1/(2^2r).

Далее при уменьшении цены деления выявляется полигенная структура с традиционным симметричным распределением между слабыми генами по частоте встречаемости, которую можно синхронизировать с ценой деления. Цена деления для количественной шкалы признаков также может быть разной. Если нельзя выявить структуру признаков, определяемую полигенами, то количественные признаки обычно делят на три части: ярко выраженные признаки, но их малая доля; средне выраженные признаки, их большинство; слабо выраженные признаки, к тому же их мало. Можно объединить сильные и средние признаки, а слабые отнести к предшествующему признаку, что модельно обосновано, но это дает такую же цену деления, что и минимальная цена деления в полигибридном исследовании. Если сильные и средние признаки оценить отдельно с выключением слабых признаков, то частоты полигибридных признаков надо умножить на среднестатистические частоты этих двух признаков. Доля альтруистов и эгоистов в этом случае уменьшится, а число их генотипов увеличится. При доведения качества инструментария до уровня, на котором выявятся признаки, связанные с вкладом каждого слабого гена, мы получим максимально детальное исследование, частоты при этом надо будет перемножать все.


ВЫВОДЫ

• Наложение полигибридности на полимерию создает двойственность в распределении типов. Поскольку полимерный механизм наследственности является внутренним по отношению к полигибридному механизму, то полимерия проявляется лучше в малых выборках, именно это распределение признаков обнаруживается в экспериментах (Лобашев и др. 1979, Фогель 1991, Лаверычева 2002). Но в больших выборках должно проявиться полигибридное взаимодействие, что заметно в образном, отчетливо воспринимаемом представлении разных типов, типов поведения людей, в котором наше сознание легко отделяет качественно различные признаки от количественного различия тех же признаков. Последнее можно выявить и в малых выборках, если выключить количественный фактор, степень проявления признака, и акцентировать внимание на существенных, независимых признаках.

• Гены альтруизма и эгоизма представлены последовательными рядами независимых генов, которые синхронизированы между собой, между шеренгами генов альтруизма и эгоизма должно сохраняется выявленное отношение доминантности.

• Теории этногенеза и генетики тождественны и могут быть представлены общей моделью, которая хорошо согласована с моделью эволюции. В модели сочетаются прогрессивные процессы, способные выйти за пределы существующих отношений, и консервативные процессы, реализующие возможность наилучшим образом адаптироваться к существующим или созданным условиям.

• В исследованиях и в наблюдениях можно выявлять любой участок какой-либо шкалы (Э или А), любую область Э+А, что дает широкий простор для исследований, но затрудняет систематизацию.


Список литературы:

1. Лаверычева И.Г. Генетический механизм альтруизма – биологический источник гуманности. Санкт-Петербургское философское общество. Веб-кафедра философии антропологии. АНТРОПОЛОГИЯ. 2006.
2. Лаверычева И.Г. Философские и естественнонаучные основания теории эгоизма и альтруизма. Автореферат диссертации по философии. Санкт-Петербург, 2009. URL:
3. Шепард Ф. М. Естественный отбор и наследственность. Перевод с анг. изд. Просвещение . М. 1970.

4. Атлас. Нейромедиаторы, часть первая: дофамин, норадреналин, серотонин. https://geektimes.ru/company/atlasbiomed/blog/280816/