Мы встретились снова

    Так высоки  кроны деревьев, что я  тону в них, как в море, с головой. Но выплываю все же, да только,  не зная куда. На прежнюю тропинку, на свою верхотуру (как далека она от земли).  Выплыть, значит, вернуться. А  с каждым  возвращением, мы немного другие, словно состав крови  меняется  в нас. И так странно  и прекрасно, когда  Одиссей возвращается на  Итаку, а я  в свой маленький двор. Деревья протягивают ко мне  руки, ведь я им давняя родня. Я росла  возле  узловатых корней,  качалась на  ветках. И плыла так же, как плыву сейчас по зеленым, шелестящим волнам.
    Как далеко  и высоко  (выше самого  высокого дерева) я в своей каморке  на одиннадцатом  этаже.  Но как взволнованно перешептываются деревья – «Как там наша девочка? Что же она не  идет?». И мы обнимемся крепко  и нежно. Я обхвачу  шершавый ствол   руками, они  положат  лиственные ветки мне  на  плечо.  И замрем  в счастливом  единстве, слушая, как бьется сердце -  у меня, как бегут жизненные соки  у них.
    Только не  надо  спрашивать: «А помнишь?» Слишком  большая  в этих словах глубина.  Заплывешь – не  выплывешь. Так  и сгинешь  с головой,  с сердцем, с душой. …С памятью.  Вот это главное. Всегда она и  сердце, и душа, и возвращение в земной рай.  Ведь  мы  раньше жили  в раю. Детство – это  возвращенный Эдем.
Когда  мы стоим  возле  деревьев, мы становимся ближе  к небу. … Мы становимся родными  земле.  И нас вспоминают деревья. И называют нас по - имени на  своем  древнем  языке.
«Я знаю, что деревьям, а не нам
Дано величье совершенной жизни….»
Н. Гумилев
Апрель