Пальтишко не греет...

Пальтишко не греет
Путника. Сдувает
На осенней дороге.
        *
Только вода из родника
Не потеряла вкуса.
Гляжу в окно.
         *
Отними у меня прибежище-
Не отнимешь!
Сам отдам.
         *
Здоров, не здоров-
Какая разница.
Полынь во дворе.




Жила на свете одна вредная тетка, лет эдак пятидесяти. И была она вдова, поскольку муж у нее погиб от электрического тока.
 Много крови она попортила своим соседям и своему деверю.
 Ей все казалось, что деверь не дает ей жить и потихоньку таскает из ее сарая оставшиеся после мужа железки. Сверла, шурупы, гайки, гвозди, отвертки, пассатижи и прочее.
 Этот самый сарай, который был одним из центров раздора, представлял из себя в семидесятые годы настоящий кладезь для мужиков. Нигде ничего нельзя было ни купить, ни достать. А в сарае все было. Погибший теткин муж( брат деверя) натаскал в свое время это немалое богатство.
 И жена его, и брат его, которых равно он любил, долгие годы воевали за железное наследство.
 А еще они воевали за метры. Участки между двумя семействами были не поделены официально, а разделяла их лишь общая для двух хозяйств тропка. Война шла такая, что перья летели. И тетка брала верх. Поскольку  голос у нее был громкий и она не старалась его особенно утишить.
 Так и жили родственники, не скучая. И не знаясь.
И казалась тетка эта самый вздорный, самый вредный на свете человек. Который своим криком никому жить не дает.
 Но не все на свете так, как нам видится. Бывает, что и глаза наши нас обманывают.
Расскажу вам китайскую притчу. О Конфуции..

Когда по пути из Чэнь в Цай бедствия обрушились на Конфуция, он не мог съесть даже и простой похлебки из лебеды, семь дней не держал во рту ни единого зернышка и среди бела дня спал от слабости.

Его ученик Янь Хуэй с трудом раздобыл рису и начал варить его. Когда рис был уже почти сварен, Конфуций открыл глаза и вдруг увидел, что Янь Хуэй выхватил что-то из котла и съел. Конфуций притворился, что ничего не видит.

Немного погодя рис был готов, и Янь Хуэй попросил Конфуция его отведать. Поднявшись на ноги, Конфуций сказал:

— Нынче видел во сне покойного отца, но принести жертву его душе можно, лишь если пища чиста.

— Увы, это невозможно! — ответил ему Янь Хуэй. — Только что в котел упал уголек, и ваш ученик достал и съел его, чтобы устранить недоброе предзнаменование!

И Конфуций, вздохнув, произнес:

— Мы доверяем своим глазам — но и им нельзя верить; мы полагаемся на свое сердце — но и на него не стоит полагаться. Запомните же, ученики: поистине нелегко познать человека!

...Но давайте вернемся к нашему рассказу.

Мало кто знал, что у вредной тетки есть две сестры. И очень эти сестры между собой дружны.
Давайте для порядку как- нибудь нашу тетку назовем. Например, Зоя Петровна.
 И была эта самая Зоя Петровна к своим сестрам совсем другой человек. Живой, гостеприимный и почти что веселый. И стол накрывала, и кормила своих сестер самым лучшим, что в доме было. И смеялась зажигательно и слушала внимательно и спать укладывала на ночь на лучшей постели.
 Необычайно дружны всю свою жизнь были сестры. И друг другу помогали, когда беда приходила или нужда. И ничего друг для друга не жалели.
 А характеру все три сестры были разного. И ничуть, казалось, друг с другом были не схожие. Но жили душа в душу.
 И еще.Две сестры спали крепко. А Зоя Петровна по ночам плакала в подушку.
Прошло еще пара лет и тетка  помягчела и не только для сестер, но и для всех остальных людей. Сарай вдруг сделался ей не нужен С деверем помирилась. И смеялась и шутила как ни в чем не бывало.
 А скандалила она от горя своего, беды, от того, что в самые бабьи годы свои оказалась одна. Без мил дружка.
 А разве кто поймет!