Над древней Нарикала занималась заря

НАД ДРЕВНЕЙ НАРИКАЛА ЗАНИМАЛАСЬ ЗАРЯ

«Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны прежде всего за рубежом, да и в нашей стране тоже. Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет жестоко мстить нам за наши успехи и достижения. Он все еще рассматривает Россию как варварскую страну, как сырьевой придаток. И мое имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут множество злодеяний. Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться. Сила СССР – в дружбе народов. Острие борьбы будет направлено прежде всего на разрыв этой дружбы, на отрыв окраин от России. Здесь, надо признаться, мы еще не все сделали. Здесь еще большое поле работы.И все же, как бы ни развивались события, но пройдет время, и взоры новых поколений будут обращены к делам и победам нашего социалистического Отечества. Год за годом будут приходить новые поколения. Они вновь подымут знамя своих отцов и дедов и отдадут нам должное сполна. Свое будущее они будут строить на нашем прошлом».
И. В. СТАЛИН



Посвящается тем, кто жертвовал своими силами и самой жизнью ради блага Родины. В их числе — незабвенному отцу нашего народа И.В. Сталину,  легендарному Маршалу Советского Союза В. И. Чуйкову, который не проиграл ни одного сражения, Николаю Дмитриевичу, моему славному прадеду, верой и правдой служившему народу во время войны, и Владимиру Николаевичу, моему деду, воспитавшему меня в твердости духа, вере и любви к Родине. Их память священна, они достойны славы!



          Летнее июльское утро только начинается. Тонкие полосы рассвета проявились на  еще темном небе. В небольшом женском монастыре, названном в честь Георгия Победоносца,  затерявшемся среди полей, лугов и небольших уютных деревень в самом сердце прекрасной Украины, начинается новый день. В жилом корпусе, пахнущем побелкой и валидолом, бурно кипит  подготовка к утреннему молитвенному правилу. В уборной копошатся сонные сестры, чистят зубы, в кельях, маленьких, трех- и четырех-местных, наспех одеваются и торопятся в церковь.

Мы, юные послушницы-отроковицы Лия и София, спешим еще больше, так как нам предстоит соревнование, кто первый из двоих добежит до храма. На этот раз София, по возрасту старше меня на два года (мне было тогда 11 лет) немного опоздала. Зайдя в храм, она, радостная, запыхавшаяся, красная от бега, спешно перекрестилась, поклонилась иконе и пошла занимать любимый маленький стульчик возле окна. А там уже сидела я, дожидаясь прихода чтеца и начала утренних молитв. В тот день по графику я была огородницей, так что мне не светило ничего интересного на послушании, а у Софии в графике красивыми, жирными буквами было написано «Кухня», что вызывало мою зависть.

На правиле и полунощнице в тот день я молилась о том, чтобы мне не досталась тяжелая работа, к примеру прополка центральной клумбы — там было особенно сложно и больно — муравьи, рыжие и большие, тысячами атаковали, залазили под одежду и кусали нещадно, нещадно... 

Совсем не ожидала я, что в тот день все сложится по-другому... Но я стояла, молилась, умоляла Бога сжалиться надо мной, свершить чудо, ниспослать дождь и грозу, и вообще, любым путем избавить меня от этого противного огорода...
Наверно, моя детская молитва дошла до Неба... Ко мне подошла моя наставница, шестидесятилетняя инокиня Елена, и сказала:

— Лиля , сегодня график поменялся, утром ты пойдешь помогать мне в ризницу.

Я с нескрываемой радостью помчалась переодеваться. В ризнице мать Елена дала мне работу распутать большой клубок веревок для сушки белья. Это поручение я закончила в аккурат перед утренней трапезой.

Ярко светит полуденное солнце. Кухарка, молоденькая послушница Лиза, в очках и клетчатом фартучке, с серебряным колокольчиком в руках собирает сестер к утренней трапезе. Далеко раздается этот металлический звон, проносится дальше и дальше, и скрывается где-то за территорией, на огородах и болотах. Проснувшись от мелодичного звона, на болотах за монастырем стройным хором грянули жабы свой гимн природе.

Как я любила на досуге подойти к  забору за   теплой Троицкой церковью и игуменским корпусом!  Станешь на цыпочки, вытянешься, и взору представляется прекрасная картина — огород, монастырский пруд с камышами, ограда из колючей проволоки, собачья будка, и дальше открывается обширная панорама. Золотые поля пшеницы, маленькие украинские домики... Простор! Свобода! Прекрасно это русское приволье! Над бескрайними полями летит огромный белый аист...

Неспешно, гремя стальными походными тарелками, собираются сестры в трапезную. Садятся в зеленой беседке, обвитой цветущим клематисом и диким виноградом, с неизменной банкой ароматного домашнего кваса на столе, читают книги и молитвы... Молодые сестрички о чем-то оживленно болтают между собой...

Вот наконец-то открывается заветная дверь и приветливый голос послушницы Лизы зовет всех в трапезную:

–  Заходите, пожалуйста!

Сначала заходят батюшки — худой и смиренный отец Михаил, отец Анатолий, простой и скромный батюшка из местных, и отец Василий, участник войны в Афганистане, очень строгий, особенно к нам, «цыплятам», на ремень которого со страхом  и трепетом взирала и я, и София.

За ними заходят сестры. На общем столе стоят два больших котла — один с красным борщом, настоящим, деревенским, наваристым, в другом — гречневая каша с ароматной луковой подливой. Также стоит поднос с хлебом трех видов — паляницей, бородинским и украинским, и кастрюля с ягодным компотом. 

Сестры чинно, по старшинству, подходят к общему столу и набирают себе в стальную тарелку еду. Так же неспешно, занимают свои места за столом. После долгого ожидания наконец-то является мать-игуменья и после общей молитвы начинается трапеза, которая длится десять-пятнадцать минут. Сестры работают ложками быстро, как солдаты в военной части.

Моей наставнице пришлось провожать в собор большую группу румын на экскурсию, и она немного опоздала. Я дожидалась ее в зеленой беседке. Лиличка, пошли в собор! - послышался громкий окрик матери Елены. Я повиновалась. Через аллею вековых деревьев прошли мы к главному монастырскому храму. Звякнул старинный чугунный замок, открылась массивная дубовая дверь... Мы вдвоем сели на скамейке в левом приделе. На нас смотрели строгие лики с икон, чувствовался приятный легкий запах воска и душистой смолы.

У нас с тобой, Лия, предстоит серьезный разговор — начала мать Елена. Матушка игуменья поручила нам одно особое послушание. Нам нужно помолиться.

 — Какое послушание? - спросила я.

— Увидишь.

— Трудное?

— Все послушания по-своему трудные.

Мы подошли к чудотворной иконе, прочитали обычную молитву перед началом дела. Потом мать Елена велела мне идти в келью и собрать в сумку нужные вещи.
Ее вещи уже два дня стояли в коридоре собранные, но никто еще не знал, для чего. Я впопыхах засунула свои нехитрые пожитки в несколько больших пакетов. Рабочие платья, белье, альбомы для рисования, книги и самое дорогое — иконы, подаренные матерью Еленой, и небольшой портрет дедушки. Чувствуя, что едем мы не на один день, оставляю на тумбочке небольшую записку маме (она поехала в город лечить зубы), с содержанием типа «не беспокойся, дорогая, со мной все в порядке, скоро вернусь»….

Мы вышли из корпуса. Именно из того корпуса, пропахшего валерианой и красками, в котором живут сестры. Миновав трапезную с беседкой, прошли к центральным воротам. Там нас уже ждал зеленый микроавтобус отца Василия.

Вещи погружены. Батюшка завел машину. Я окинула взглядом монастырский комплекс. Машина поехала быстро, и у меня от непривычки закружилась голова...

Ехали около получаса. За окном мелькали деревья, поля, хутора... Знакомая до боли дорога, по которой еще при жизни моего дедушки, мы всей семьей ездили по праздникам в эту тихую обитель... В моей памяти промелькнули счастливые дни детства. Когда дедушка, Владимир Николаевич Миргородский, был еще жив, когда он мне писал стихи, рассказывал про  своего отца, который был честным и добрым человеком, во время войны эвакуировал металлургический завод Запорожсталь из Запорожья на север России, в город Златоуст. Как ему сам товарищ Сталин подарил соболью шубу, бобровую шапку и сапоги... Какой был умный и верующий человек, мой прадед! И дедушка мой полностью был похож на него — и умом, и честностью, и трудолюбием.

Вспомнился яркий пример, показывающий сообразительность и честность Николая Дмитриевича.

Товарищ Сталин попросил его отстроить дорогу для отправки танковой колонны на фронт. Задание было сложное, т/к дорога проходила через тайгу, по заболоченной местности, необходимо было сделать покрытие из стволов деревьев, т. н. лежнёвка.
Далее со слов моего дедушки:

Ставка попросила отца построить эту дорогу за один месяц, но на следующий день в газете «Правда» появилась маленькая заметка-сообщение «Построена автодорога Златоуст-Миасс». Эту газету мама хранила долгие годы и всегда говорила, что газетным сообщениям полностью доверять нельзя. Отец рассказывал, что ему позвонил И. В. Сталин и сказал:

—Товарищ, прочитал в газете «Правда» сообщение, что построена дорога Златоуст-Миасс, правда ли это?

Отец подумал, что сказать построена — вранье, а не построена — страна в тяжелейшем военном положении, язык не поворачивался на такой ответ. Поэтому все взвесив, он ответил:

— Товарищ Сталин, завтра вечером пойдут танки!

Сталин его поблагодарил. Отец собрал всех свободных от выпуска военной продукции людей — десятки тысяч, собрали топоры, пилы и все прочее для валки и укладки в дорогу леса. На следующий день танки пошли самоходом в Миасс, а там грузились на платформы и отправлялись на фронт...

Погруженная в эти раздумья, я не заметила, как мы и подъехали к месту назначения. Открылась металлическая калитка, окрашенная темно-зеленой эмалью, и нашим взорам предстал маленький украинский домик-хата с голубыми ставнями, виноградник, орешник, яблоневый сад и хозпостройки-сарайчики. Это - монастырский скиток. Я сразу вспомнила, как мы сюда приезжали с матерью-игуменьей вместе с Софией, собирать грецкий орех.

Мы с мать Еленой выгрузили вещи и машина уехала, оставив нас вдвоем. Вошли в домик. Я сразу побежала осматривать комнаты, их было восемь — большая спальня с кроватью и старым советским буфетом, в которой впоследствии поселилась я, смежная спальня с одной кроватью и столиком, обитым красным сукном, где обосновалась моя начальница, небольшая комната с печкой, оборудованная нами под молельню, кухня, наполовину занятая какими-то мешками и блоками спичек, с газовой плитой «Карпаты 12» и стиральной машиной. Холодильника не было. Дальше шли ванная с душевой кабиной, прихожая-раздевалка, еще одна прихожая, кладовочка и комнатка со входом в погреб. Чувствовался запах скипидарной краски и старых шкафов — ностальгический запах, уносящий в далекое прошлое... Осы и жирные мухи носились по комнатам, сидели на окнах...

Мы кое-как разложили вещи и принялись строить дальнейшие планы. Дело в том, что в большом старом яблоневом саду уже зрели яблоки и поминутно падали на крыши со звуком реактивной гранаты, а есть их было еще не время — в монастыре соблюдалась старая традиция не употреблять яблоки нового урожая до праздника Преображения. Необходимо было их как-то заготавливать. Мы нашли на кухне электросушилку российского производства «Ротор», и придумали эти яблоки нарезать, сушить на сухофрукты и отправлять в монастырь. На этом и остановились, но решили в день приезда отдохнуть и заготовку фруктов начать с завтрашнего дня.

Начали освоение помещений. Я выложила на серванте свои книги, выставила иконы, мать Елена разложила свои книги с молитвенниками и между ними спрятала деньги, данные нам монастырским начальством на рыбу, хлеб и молоко (овощи присылались нам из монастыря). Потом зашли в первый сарай. Он был разделен на две части. В первой части стояла большая печь для выпечки хлеба с особенным устройством: формы с хлебом ставились уже когда погаснет огонь в печи, на горящие угли. Рядом стояли две большие дубовые бочки с овсом.

Вошли во вторую половину. Нашим глазам предстал беспорядок, непостижимый человеческому уму — куча, достигающая потолка, состоящая из сваленных пожитков прежних хозяев этой усадьбы. Поломанная мебель, рваные альбомы с рисунками, книги, газеты еще сталинских времен, везде была развешана паутина столетней давности и  разбросан крысиный помет.

— На досуге наведем здесь порядок — сказала мать Елена. - Вот видишь этот бардак — все старое свалено, забыто... Оно ведь стояло когда-то в доме, в полном порядке. А потом чья-то «заботливая» рука сломала все это, разорила и небрежно скинула в этот сарай... Так и в нашей стране — такой же беспорядок, разруха... И все из-за того, что кому-то помешало это старое, что кто-то посчитал нужным его выбросить... Нужно беречь все старое — продолжала она. Это — наше наследие. Память поколений. Нельзя забывать заветы предков, их подвиг. Они нас избавили от вечного плена в руках у германских фашистов. Они построили нам страну, богатую, изобильную. А мы, неблагодарные, разрушили все это наследие, захотели чего-то нового... Из-за этого нас расхитили, растерзали, разделили наш сплоченный союз на несколько государств.

Уже спустя много лет после нашего разговора с мать Еленой, я стала глубже интересоваться историей нашей Родины в советский период. Было пересмотрено множество документов, среди агитационной макулатуры, составленной нашими врагами для оболванивания народа, среди фальсифицированной истории, необходимо было найти правду.

Сейчас я глубоко понимаю, что русский народ — уникальный народ. Перед непоколебимой силой духа этого народа трепещут сильнейшие державы мира. Именно наша держава — главная помеха для масонского мирового господства. Наши враги, враги нашей Родины, поставили себе главную цель — истребить наш народ, упразднить наше государство. Но это им никак не удается — Россия проходит через все испытания и выходит только еще более закаленной. Русский дух непобедим! Но все же этим неусыпающим врагам нашего благосостояния удалось совершить один из своих задуманных планов — разделить русский народ. Есть такая старинная притча о том, что веник легче сломать, разобрав по прутикам. И наш народ разделили на несколько государств, чтобы было легче его покорить.

Можно привести неоспоримые доказательства того, что без самых ближайших к нам по вере и по духу, составляющих единый народ, Великой Российской Империи или Советского Союза — Украины, Грузии, Белоруссии, Молдавии и т.д. — не может быть сильного Российского государства. Это — неотъемлемые части Великой Державы, насильно оторванные нашими врагами от ее тела. С экономической и географической точек зрения это можно легко подтвердить.  В современной Украине более теплый климат, чем в центральной России, плодородная черноземная почва и трудолюбивые люди, в Белоруссии особенно процветает фермерское хозяйство, в Грузии и Молдавии — южные фрукты, виноделие и много другого, чего нет в других республиках.  Россия богата неисчислимыми природными ресурсами. Но большая ее часть расположена в северных широтах, около 70% ее территории занята лесами, часть современных ее равнин раньше также была занята лесом, следовательно, преобладает не совсем плодородная серая лесная почва. 

Как говорит академик Ю. Пахомов, директор Института мировой экономики и международных отношений, «Украина и Россия взаимодополняемы, и разрушение этой взаимодополняемости экономически опускает Украину, делает ее одинокой и расколотой страной».

Еще Н. В. Гоголь заметил, что великороссы и малороссы – два народа, щедро одаренные талантами, как бы созданы друг для друга: "Обе природы слишком щедро одарены Богом, и как нарочно каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой, – явный знак, что они должны пополнить одна другую. Для этого самые истории их прошедшего быта даны им непохожие одна на другую, дабы порознь воспитались различные силы их характеров, чтобы потом, слившись воедино, составить собою нечто совершеннейшее в человечестве".

Об этом говорили и другие писатели – например, такие   мыслители и патриоты, как Костомаров и Драгоманов. Причем, во всех случаях в качестве основной причины успешного содружества и взаимодействия указывалась та же (как у Гоголя) взаимодополняемость.

Получается,  что именно отделенные территории Украины, Белоруссии и других республик  создают вместе с Россией гармоничную и полноценную державу. И цель наших врагов — уменьшить  численность нашего населения, развалить нашу экономику, заставляя нас пользоваться иностранной продукцией вместо отечественной, и, самое главное — разделить нас, разлучить, натравить друг на друга, посеять вражду между нашими братскими народами.

Все делается потому, что в мире должна разразиться война. Война мировых гигантов — России, Китая и США.

А Россия в современном территориальном решении  не способна полноценно вести такую войну. Посмотрим на историю Великой Отечественной Войны — народ каждой социалистической республики сыграл важнейшую роль в победе.

Многие легендарные герои - партизаны были  выходцами с Украины — им помогала умелость, переданная еще через славных предков — запорожских казаков. Также танкисты украинского происхождения показали особый героизм, самоотверженность и отвагу в годы войны.

Герои грузинского происхождения , жертвуя жизнью, тоже рвались на передовую, и один из солдат, водрузивших Красное Знамя над поверженным Рейхстагом, был сын грузинского народа Кантария.

Следовательно, одна Великая Россия никогда не смогла бы победить без единства и помощи братских республик.

Россия на данный момент потому не имеет такой силы,  что она одна, одинока, как человек с отрубленными руками и ногами — так и она — с отделенными, усилиями наших врагов, братскими республиками. Вот, именно поэтому враги нашей Родины и стараются всеми способами воспрепятствовать воссоединению Единой Страны.
Сейчас они пытаются сделать это через Украину. Так уже выпало на ее долю быть яблоком раздора. Ее территория, располагающая уникальными возможностями для ведения сельского хозяйства, прекрасными погодными и климатическими условиями, была объектом зависти и борьбы за принадлежность. Она стала первой добычей татаро-монголов, затем относилась то к Речи Посполитой, то к польско-литовскому княжеству, а после народного восстания и национально-освободительной войны под предводительством Богдана Хмельницкого, была возвращена на лоно матери — Российской Империи.

Сейчас на Украине говорят, что ее тогда унизили, назвав Малороссией.
Начинаем глубже копать историю, и выходит, что и правда — основание русского народа — современная Украина, что настоящие русские — это и есть современные украинцы, а нынешние россияне — смесь разных народностей. С этим приходится согласиться. Но также следует заметить, что название «Малороссия» дано не для того, чтобы унизить народ, не для того, чтобы сделать «из старшего брата меньшего», а только потому, что эта республика территориально меньше, чем Великая (пер.-большая) Россия.

А если поразмышлять над  названием — Малороссия — сколько же в нем смысла! Это название при расшифровке означает «маленькая Россия». Великая Россия большая территориально, но содержанием, объемом, духовным объемом, она солидарна с Малой Россией. Ведь человеческое сердце тоже меньше размером, чем все тело человека, в сравнении с ним оно даже совсем маленькое, но какую оно несет пользу! Без него не может жить человек, без него останавливается весь его организм, и человек умирает.  Как сердце разгоняет кровь по венам и артериям всего человека, так Украина давала и дает нашему общему Российскому государству великих ученых, изобретателей, военных, рабочих, ее плодородные земли выращивают пшеницу и овощи, обеспечивая многие регионы страны.

Любой здравомыслящий человек понимает, что Россия и Украина просто не могут существовать раздельно, и  чем больше Украина пытается играть «трудного подростка» и показывает свою независимость, тем нелепее это получается. История Украины тесно связана с историей России, и для того чтобы отделить историю Украины от российской истории, приходится придумывать новую, фальсифицированную.
Вопреки бытующему сейчас мнению, Украина в составе Российской империи совсем не чувствовала себя угнетенной и порабощенной, как сейчас ей внушают наци(онали)сты.
Теперь рассмотрим положение Украины спустя несколько веков, в составе СССР. Положение страны также было счастливым. Она была, как поется в тогдашнем ее гимне, «Між рівними рівна, між сильними сильна”, она была полноправной частью единого целого — великого Советского Союза. 

Украинский народ сыграл огромную роль в Победе в Великой Отечественной Войне. Миллионы жителей республики защищали Советскую Родину от немецко-фашистских захватчиков, они самоотверженно сражались за освобождение своей страны, за Родину, за Сталина. И мы одержали долгожданную Победу!

Но знаем ли мы, для чего делалась эта война? Знаем ли мы, кем делалась эта война? Что же это за сила, которой как кость поперек горла стала Россия и все русское, которая стремится во что бы то ни стало истребить все это: устои, веру, нравственность, силу духа? Это — масонские и сионистские организации разных направлений. Россия, как мы уже говорили, главная их помеха к окончательному достижению мирового господства.

Раньше они могли действовать только прикрыто и тайно, сейчас же действуют открыто, внедряясь во все органы и структуры, даже в церковные, пытаясь ослабить нас изнутри, заставить нас пересмотреть наши традиции, историю и даже само православие, исковеркав его экуменизмом и сионизмом.   С этой целью сионисты продвигают католичество в нашей стране.  С отпадением от Единой Святой Апостольской Церкви в 1054 году, католицизм постепенно сформировал новое вероучение, неуклонно приближавшееся к иудаизму. Решения Второго Ватиканского собора (октябрь 1965г.) резко ускорили иудаизацию католичества, объявив иудеев  старшими братьями христиан,  а иудаизм - религией, равноценной христианству. Центром распространения идей «христианского сионизма» является движение евангелистов, возникшее в протестантской среде. Но что там говорить, если уже некоторые известные православные проповедники утверждают, что «богоизбранный еврейский народ»  войдет в рай 12-ю воротами, соответствующими двенадцати коленам израилевым, в том числе и мы,  христиане, будем входить воротами колена Иудина, из которого  происходит по плоти Господь наш Иисус Христос. Лихо закручен сюжет! Особенно если учесть что это утверждение приводится в изъяснении православного Символа Веры.

Агентами сионизма в нашей Церкви  преследуются две цели:  с одной стороны, те люди, которые поверят этой пропаганде, будут открыты для дальнейшего «промывания мозгов», а те, кто понял подвох, могут по незнанию вообще отойти от Церкви и потерять веру.

Руками агентов тайных организаций делалась и Октябрьская Революция в России, они думали, что уже этим можно будет легко развалить наше государство. Сам Ленин получил на проведение большевистской революции 1 миллион золотых рублей и 20 миллионов долларов от немецкого правительства через посредничество немецких и английских банкиров и 20 миллионов долларов от масонского ордена «Б'най Брит» («Сыны Завета»).

Чтобы склонить народ на свою сторону, революционерам достаточно было внушить, что он угнетен работой,  трудится на буржуазию, которая беспечно живет, пользуется роскошью, разъезжает по балам и кормится от труда бедных крестьян. Для большей уверенности в этом был создан искусственный голод в самый трудный для страны период войны — провизию попросту не пропускали к городам и селам.  А народу сказали, что голодомор устроили для них царь и церковники.
И государство стало трескаться и разлазиться, как прохудившийся пакет, наполненный водой — полезли  всякие революционеры, вольнодумцы, агитировали рабочих, собирали их на митинги. После «ликвидации царизма» - убийства царя и царской семьи, вспыхнули некоторые недовольные, объединились, собрались в Белую Армию. Но эта армия уже с момента своего зарождения была обречена на гибель, так как во главу ее стали люди, влекомые исключительно властолюбием, они не отстаивали ценности народа, а лишь хотели присвоить себе власть. У Колчака, Деникина и Врангеля даже было самоназвание «Верховный Правитель Всея России». Следует заметить, что белым тогда помогали те же агенты тайных организаций, которые финансировали революцию, снабжая их вооружением и провизией из Германии, Швейцарии, Польши и других стран «Антанты», желавших стереть нашу Родину с лица земли.

В противодействие  им была собрана Рабоче-Крестьянская Красная Армия, не будем сразу говорить, что все, что она делала — зло. Всегда и везде были и есть хорошие, добросовестные люди, любящие Отечество, а также изменники и предатели. Эти последние воевали с Белой Армией, разрушая на своем пути все церкви (по приказу Ленина и по словам песни «Церкви и тюрьмы сравняем с землей»), а другие, особенно на территории УССР, дрались за правое дело: в УССР тогда было много разбойничьих шаек, самая большая из них возглавлялась Петлюрой, а его военные назывались «Сечевые Стрелки». Эти  бандиты врывались в населенные пункты, грабили, жестоко убивали всех несогласных, насиловали женщин, исключительно с целью грабежа устраивали еврейские погромы, обыски.  Вот, кто такой Петлюра, которого так восхваляет нынешняя украинская власть.

Подразделения Красной Армии, размещавшиеся в УССР, боролись и с этим злом. Это был наш простой народ, живущий по совести. В то же время, Гражданская Война в большинстве случаев была, безусловно, поводом для осуществления мечты Ленина и прочих безбожников:  красноармейцы в кожаных куртках врывались в церкви, убивали священников и прихожан, надругались над иконами. А матери этих одураченных людей молились Всевышнему об их вразумлении.

Перед самым окончанием Гражданской Войны и разгромом Белой Армии умер Ленин. Следует заметить, что последняя предсмертная его просьба — не ставить ни в коем случае на пост управления государством И. В. Сталина. Но Бог судил иначе. На пост Генерального Секретаря ЦК КПСС был избран именно И. В. Сталин.

Не по пути это было сионистам, масонам, врагам России. Они думали, как все же осуществить свой план по разрушению государства. Они подставили Сталину своего верного агента-шпиона осетинского происхождения — Л. П. Берию и еврея Кагановича.


Кто же был истинно И. В. Сталин?


Во-первых, что сейчас замалчивается и многим неизвестно — он был православно верующим. Услышав это, многие станут противоречить, так как всем известны «репрессии» тридцатых годов, разрушение православных храмов... Спросят, почему, если в то время человек произносил имя Бога, его выгоняли из колхоза, из школы, во многих случаях отправляли в ссылку...

Прежде, чем что-то говорить, необходимо тщательно изучить этот вопрос.

И оказывается, что по статистике, основная доля разрушенных храмов и приходов, убийства священников выпадает на время Гражданской Войны -  время правления В. И. Ленина, издавшего закон  от 1 мая 1919 года за № 13666—2 «О борьбе с попами и религией», который и исполняли с большой ревностью почувствовавшие шальную свободу и впавшие в азарт революционные красноармейцы.

Читая в православной литературе историю храмов, чаще всего встречается приблизительно такое описание разрушения - «ворвались люди в кожанках, побросали иконы на пол (или изрубили топором и сожгли), убили священника (или увезли на допрос), и тому подобное. А ведь «люди в кожанках» это и есть эти одураченные "истые ленинцы", краноармейцы, ослепленные жаждой к революции и к власти. Как мы уже говорили, не все были такими. Многие, очень многие, в числе них В. И. Чуйков, впоследствии легендарный Маршал Советского Союза, сражались не с религией, а с истинными врагами Отечества, под видом защитников самодержавия  напавших грабить нашу Родину.

Вопреки распространенному сейчас мнению о «сталинской тирании», репрессии и прочие ужасы 30-х годов делались не Сталиным, а все теми же сионистами-масонами в лице Берии, Кагановича и прочих. Это был их новый способ, новая попытка развалить Россию и уменьшить численность русского народа.
Рассмотрим поближе положение того времени.

Следует сразу заметить, что преступники, расстрелянные и сосланные по личному приказу Сталина, по правде являлись врагами народа — это были революционеры, последователи Троцкого и прочих — агенты враждебного сионистского масонства, многие руководители Реввоенсовета и РККР, именно те из них, которые во время Гражданской Войны занимались мародерством, грабежом, насилием и срыванием своей затаенной и выпущенной на свободу злобы на православных.

Известно положительное отношение Сталина к вере и его религиозность. Между прочим, еще задолго до начала войны, после появления 2 марта 1930 года в «Правде» статьи Сталина «Головокружение от успехов», вышло постановление ЦК ВКП(б) «О борьбе с искривлением партлинии в колхозном движении», которое, в частности, обязало партийные организации «прекратить практику закрытия церквей в административном порядке». В частности, запрещалось ликвидация храмов и церквей, «фиктивно прикрываемая общественно добровольным желанием населения». Также была обещана строжайшая ответственность «за издевательские выходки в отношении религиозных чувств крестьян»..

Принятая 5 декабря 1936 года 8-м Чрезвычайным Всесоюзным съездом Советов новая Конституция СССР провозглашала равноправие всех граждан, в том числе и «служителей культа»;  за гражданами  признавалась «свобода отправления религиозных культов и свобода религиозной пропаганды».

За десять лет при Сталине было открыто 22 000 приходов — это чуть меньше, чем в нынешнее время за двадцать лет… А за период с 1939 по 1952 год не было созвано ни одного съезда партии. Но за этот же период была восстановлена в своих правах Патриархия, проведено три Поместных церковных собора с важнейшими вопросами, в числе которых — отказ от участия славянских поместных церквей в экуменизме.
Как свидетельствовали многие, кто работал с ним в годы войны, Сталин иногда говорил: «Бог помогает нам», а ведь Бог не помогает людям неправедным. По свидетельству близких, Сталин был человеком верующим, но в связи с занимаемым им постом не афишировал этого. Еще в 1933 году в указании направленном Сталиным Менжинскому он пишет: «Планы архитектурных застроек предусматривают снос более чем 500 строений храмов и церквей. На основании изложенного ЦК считает невозможным проектирование застроек за счет разрушения храмов и церквей, что следует считать памятниками архитектуры древнего русского зодчества».

Именно Сталин запретил ликвидацию церквей, запретил "религиозные" аресты, отменил указ Ленина "О борьбе с попами и религией", выделил колоссальные средства на восстановление церквей, восстановил патриархат, приказал основать Православную газету, вернул церкви Троице - Сергиеву Лавру, в которой вскоре начала работу Духовная Академия, спас Русскую Православную Церковь от её полного уничтожения.
Как говорил его телохранитель Ю. Соловьев, который последние десять лет был с вождем, в его кабинете была икона Казанской Божией Матери, и он часто в одиночестве молился во внутреннем храме во имя Рождества Богородицы в Большом Кремлевском Дворце.


Также до нас дошел уникальный документ под подписью самого И. В. Сталина, открыто показывающий его отношение к вере:


ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА N98 ЗАСЕДАНИЯ ПОЛИТБЮРО ЦК ОТ 11.11.1939г.

Решение от 11 ноября 1939 года. Вопросы религии.

По отношению к религии, служителям русской православной церкви и православноверующим ЦК постановляет:

1) Признать нецелесообразной впредь практику органов НКВД СССР в части арестов служителей русской православной церкви, преследования верующих.

2) Указание товарища Ульянова (Ленина) от 1 мая 1919 года за N13666 – 2 «О борьбе с попами и религией», адресованное пред. ВЧК товарищу Дзержинскому, и все соответствующие инструкции ВЧК – ОГПУ – НКВД, касающиеся преследования служителей русской православной церкви и православно верующих, – отменить.

3) НКВД произвести ревизию осужденных и арестованных граждан по делам, связанных с богослужительской деятельностью. Освободить из-под стражи и заменить наказание на не связанное с лишением свободы осужденным по указанным мотивам, если деятельность этих граждан не нанесла вреда советской власти.

4) Вопрос о судьбе верующих, находящихся под стражей и в тюрьмах, принадлежащих иным конфессиям, ЦК вынесет решение дополнительно.

Секретарь ЦК И. Сталин



Следует заметить, что Сталин, покровительствуя Православной Церкви, в то же время был непримиримым врагом внеправославных образований и сект, в частности, протестантов всех мастей, как например, сионистской секты «евангелистов-пятидесятников», на Украине называвшейся «леонтьевцами». За это  сектанты, повылазившие при «застое» и распаде СССР и уже набравшие силу, до сих пор его ненавидят лютой ненавистью.

При этом количество приходов РПЦ при Сталинском руководстве постоянно увеличивалось: в августе 1944 года их насчитывалось 8809, а к 1951 году составило 14,5 тыс.; количество монастырей достигло 89.       
 
Откуда же тогда взялось такое количество репрессированных православных священников?

Кто же устраивал эти репрессии или гонения на верующих? Совсем не Сталин. Это делали Берия, Каганович, Ежов и прочая бандитская свора  врагов нашей Родины, разрушительных сионистов.

Они этим занимались под прикрытием чистки страны от предателей и изменников. Сталину же говорили, что в стране полный порядок, что его приказы исполняются честно. Нужно заметить, что на территории УССР репрессиями и гонениями на верующих занимался будущий Генеральный Секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев.
Как сказано, не может устоять дом, построенный на песке. При безбожнике-Ленине в стране еще не было порядка, царила разруха, революция. Когда пришел Сталин, несмотря на противодействие оппозиции, ситуация стала быстро налаживаться. Хотя Сталин и был грузином по национальности, но как он полюбил русский народ! С заботой любящего отца он принялся за восстановление нашего государства. Сколько сделал он для его благоустройства! После него к власти пришли люди, для которых благосостояние страны уже не являлось первоочередной задачей, у которых не было чувства «хозяина». С каждым новым правителем ухудшалось состояние страны. Народ хотел чего-то нового, европейского, начинал тяготился своим положением. Добавляли масла в огонь и всякие диссиденты вроде Солженицына, которые выдавали за правду  не подкрепленную документами ложь о «сталинских репрессиях» и о «победе вопреки Сталину».

На его откровенную ложь есть сильный ответ моего великого прадеда, Маршала Советского Союза, В. И. Чуйкова.
          

        "Я ровесник века, 1900 года рождения. Сын крестьянина села Серебряные Пруды Тульской губернии. Мои предки – землеробы. Не от сладкой жизни мне пришлось в 12 лет уехать из родительского дома в Питер на заработки и испытать эксплуатацию капиталистов. Моя последняя специальность – слесарь шпорной мастерской. Никогда не думал быть профессиональным военным. И если бы был призван в царскую армию, мой высший потолок по званию был бы солдат или матрос, как у моих четырех старших братьев. Но в начале 1918 года я по призыву партии Ленина добровольцем пошел в Красную Армию на защиту своего родного Отечества рабочих и крестьян. 56 лет состою в кадрах Советской Армии. Имею звание Маршала Советского Союза. Коммунист с 1919 года. Участник Гражданской войны, с 19 лет командовал полком. Участник многих сражений с белогвардейцами и интервентами на Южном и Западном фронтах до начала 1922 года. После гражданской до Великой Отечественной войны также сражался против тех, кто хотел прощупать штыком мощь наших Вооруженных Сил. Когда я прочитал в «Правде», что в наши дни нашелся человек, который победу под Сталинградом приписывает штрафным батальонам, не поверил своим глазам.

Мне известно, что А. Солженицын – лауреат Нобелевской премии. Я не вникаю в то, какие обстоятельства способствовали присвоению ему этого звания. Но звание лауреата Нобелевской премии ко многому обязывает. На мой взгляд, оно несовместимо с невежеством и ложью.

Передо мной на столе книга под названием «Архипелаг Гулаг», автор А. Солженицын. Не знаком с Солженицыным, который, оперируя выдуманными «фактами» (попробуй проверь их!), снабжает врагов мира и прогресса потоком лжи и клеветы на нашу Родину и на наш народ.

Не могу перенести такой клеветы. Клеветы на армию, которая спасла человечество от коричневой чумы и которая заслужила благодарность всех прогрессивных людей мира. Наша армия – детище своего народа. Оскорбление армии – это величайшее преступление перед народом, который породил и воспитал ее для защиты от врагов и недругов.

На странице 90 книги «Архипелаг Гулаг» Солженицын пишет: «Так очищалась армия Действующая. Но еще была огромная армия бездействующая на Дальнем Востоке и в Монголии. Не дать заржаветь этой армии – была благородная задача особых отделов. У героев Халхин-Гола и Хасана при бездействии начали развязываться языки, тем более что им теперь дали изучать до сих пор засекреченные от собственных солдат дегтяревские автоматы и полковые минометы. Держа в руках такое оружие, им трудно было понять, почему мы на Западе отступаем».

Неужели вам, Солженицын, и вашим западным друзьям и шефам неизвестно, что Дальневосточной армии, которую вы называете «бездействующей», после гражданской войны и интервенции пришлось трижды отбивать нападение врагов, которые штыками прощупывали мощь нашей Красной Армии и всего Советского Союза? Неужели вы забыли бои на Дальневосточных границах в 1929, 1938 и 1939 годах?

Солженицын выдает чаяния таких западных и восточных деятелей, как Чемберлен, Даладье, Гувер, Чан Кайши и других, которые в 30-е годы из кожи лезли, стараясь натравить на нас японских самураев и тем самым за счет территорий Советского Союза удовлетворить алчные аппетиты империалистической Японии. Я знаю, что в 1941 и 1942 годах японская Квантунская армия два раза развертывалась у наших Дальневосточных границ в полной готовности для нападения. Первый раз Квантунская армия сосредоточилась и развернулась для нападения осенью 1941 года в период битвы под Москвой. Разгром гитлеровцев под стенами нашей столицы охладил воинственный пыл самураев. Они вынуждены были вернуть свои войска с границы на зимние квартиры.

Второй раз эта же, но более усиленная, армия приготовилась к нападению осенью 1942 года, когда шла битва на Волге, у стен Сталинграда. Квантунская армия ждала сигнала для нападения. Сигналом должно было стать падение Сталинграда. И в этом случае Сталинград выстоял, и японская военщина, имея перед собой нашу Дальневосточную армию и наученная горьким опытом Хасана и Халхин-Гола, не посмела напасть на нас и тем самым открыть против нас второй фронт на Востоке. Вы, Солженицын, и ваши зарубежные шефы, по-видимому, очень бы хотели, чтобы Советское правительство и народ защищали свои Дальневосточные границы пактом о ненападении, заключенным с Японией в марте 1941 года, который в руках агрессоров был не больше чем клочок бумаги.

Вы умалчиваете, умышленно не хотите сказать о мудрости руководства Советского правительства и Ставки Верховного Главнокомандования, которые, несмотря на козни империалистических правительств, громили врагов по очереди. Прежде всего разгромили полчища Гитлера, Муссолини, Антонеску и других на Западе, а затем, выполняя союзнические обязательства, нанесли сокрушительный удар Квантунской армии на Дальнем Востоке и тем самым поставили на колени империалистическую Японию.

Читаю дальше повествование Солженицына. На страницах 91 и 92 вижу: «В том же году, после неудач под Керчью (120 тысяч пленных), под Харьковом (еще больше), в ходе крупного южного отступления на Кавказ и к Волге – прокачан был еще очень важный поток офицеров и солдат, не желавших стоять насмерть, и отступавших без разрешения, тех самых, кому, по словам бессмертного сталинского приказа №227, Родина не может простить своего позора. Этот поток не достиг, однако, Гулага: ускоренно обработанный трибуналами дивизий, он весь гнался в штрафные роты и бесследно рассосался в красном песке передовой. Это был цемент фундамента Сталинградской победы. Но в общероссийскую историю не попал, а остался в частной истории канализации».

Как могли вы, Солженицын, дойти до такого кощунства, чтобы оклеветать тех, которые стояли насмерть и победили смерть?! Сколько надо иметь ядовитой желчи в сердце и на устах, чтобы приписать победу штрафным ротам, которых до и во время Сталинградского сражения не было и в природе. Вы злобно клевещете на Советскую Армию и народ перед историей и перед всем человечеством.
Неужели вы и ваши шефы думаете, что все народы мира забыли, как они с затаенным дыханием следили за гигантской битвой, потому что ее исход отвечал на вопрос: пойдут ли гитлеровцы в своем стремлении к завоеванию мирового господства дальше или будут остановлены и повернуты вспять?

Ответ на этот вопрос дали мы, сталинградцы. Гитлеровцы не прошли. 
Вам не нравится приказ Сталина №227, который вооружал нас, всех бойцов, на беспощадное истребление врага. Но вы не знаете о двух предыдущих решениях и приказах Ставки Верховного Главнокомандования. Теперь уже не секрет: 6 июля, чтобы вывести войска Юго-Западного фронта из-под угрозы окружения, Ставка решила отвести эти войска на новые позиции. А когда создалась угроза окружения войск Южного фронта, Ставка 15 июля приказала отвести их на реку Дон. Да, мы отступали, но отступали по приказу Ставки и в то же время усиливали своими резервами наиболее опасные направления. Отход наших войск по приказу Ставки на Дон так вскружил голову Гитлеру, его фельдмаршалам и генералам, что они уже считали Советскую Армию разбитой и бросили главные силы на Кавказ. Но когда опомнились и начали усиливать Сталинградское направление, то было уже поздно. Сталинградцы отбили более 700 атак отборных войск Гитлера, перемололи его людей и технику, а затем нанесли сокрушительное поражение всем войскам на южном крыле советско-германского фронта.Вам не нравится приказ №227? Я это знаю. У вас в этом вопросе много единомышленников из генералов вермахта. Генерал Дёрр в своем труде «Поход на Сталинград» на странице 30-й пишет: «Приказ Сталина был характерен стилем изложения: отеческий тон обращения к солдатам и народу… Никаких упреков, никаких угроз… Никаких пустых обещаний… Он возымел действие. Примерно с 10 августа на всех участках фронта было отмечено усиление сопротивления противника». В том же августе командир 14-го танкового корпуса генерал фон Витерсгейм доносил Паулюсу:

 «Соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку всего населения Сталинграда… На поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку… Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели».

Вы, Солженицын, возвели ложь и нанесли гнусное оскорбление тем войскам, которым рукоплескал весь мир, все прогрессивное человечество.

Сознаюсь, что болезненно переживаю оскорбление, нанесенное вами нам, сталинградцам. Говорю вам, потому что пережил двести огненных дней и ночей, все время находился на правом берегу Волги и в Сталинграде.

Может быть, по-вашему, я, как штрафник был назначен командовать 62-й армией.
По-вашему, Солженицын, выходит, что гвардейские дивизии Родимцева, Гурьева, Жолудева и других, состоявшие более чем на 50 процентов из коммунистов и комсомольцев, были «сцементированы» штрафными ротами?!

Неужели боец-снайпер Василий Зайцев, уничтоживший около 300 фашистов и первым произнесший слова, которые воодушевили всех сталинградцев: «За Волгой для нас земли нет», – был штрафником или «сцементирован» штрафниками?

Мог бы привести сотни, тысячи примеров героизма и преданности всех сталинградцев своему народу и партии. Над этими героями вы, Солженицын, посмели издеваться, изливая на них потоки лжи и грязи.

Я снова повторяю: в период Сталинградской эпопеи в Советской Армии не было штрафных рот или других штрафных подразделений. Среди бойцов-сталинградцев не было ни одного бойца штрафника. От имени живых и погибших в бою сталинградцев, от имени их отцов и матерей, жен и детей я обвиняю вас, А. Солженицын, как бесчестного лжеца и клеветника на героев-сталинградцев, на нашу армию и наш народ. Я уверен, что это обвинение будет поддержано всеми сталинградцами. Они все как один назовут вас лжецом и предателем.

Если хотите в этом убедиться, то поезжайте в Сталинград, поднимитесь на Мамаев курган и посмотрите на непрерывный поток людей, паломников из многих стран, людей многих национальностей, идущих по лестницам, чтобы почтить память героев. И упаси вас Бог объявить, что вы – А. Солженицын!"

Как сильно ответил этому лжецу легендарный полководец! Ведь «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына написан не для того, чтобы сказать правду о лагерной жизни, а для того, чтобы внушить читателю отвращение к Советской власти. Солженицын честно отработал свои 30 сребреников за ложь, благодаря которой русские стали ненавидеть своё прошлое и своими руками уничтожили свою страну. Народ без прошлого - отброс на своей земле. Подмена истории - один из способов ведения холодной войны против России. К тому же, число репрессированных по статистикам Солженицына и Яковлева, сильно преувеличено.

Обманутый, опозоренный, не знающей своей истории народ можно было порабощать голыми руками. Неблагодарные потомки своих великих предков начали рушить все старое, устраивая в стране такой же беспорядок, как в сарае, который мы осматривали с матерью Еленой.

Протискиваясь между старой мебелью, тряпьем, мусором, радиолами, телевизором, по настилу вековой пыли шли мы к выходу. Зашли в другой сарайчик. Нашим глазам предстал хаос рабочего беспорядка — одна на другой лежали коробки с гвоздями разного калибра, всюду валялись банки с засохшими эмалевыми красками, олифой, скипидаром, кисти, доски, прочие стройматериалы... Мы сразу определили, чем будем латать щели в домике — в углу сарая стоял мешок строительного мела, из которого, смешав с олифой, можно сделать замазку. Цемент в мешках пригодился нам впоследствии для латания мышиных нор в полу.

Собрав доски и гвозди, я за пять минут сколотила две маленькие скамеечки, чтобы завтра, когда мы будем нарезать яблоки, было на что сесть, и кормушку для птиц, которых в этом глухом селе водилось немало. В соседнем сарае нашла старое цветастое платье и суконное одеяло, и сшила что-то вроде подстилки на эти стулья.
В следующем сарае, по-видимому, раньше жили свиньи, так как там были свалены корыта, кормушки и мешки от зерна, насквозь изъеденные мышами. Хотелось начать в этих постройках хотя-бы некий образ порядка, и я начала собирать мусор в один мешок.

— Сейчас порядки не наводи, это бесполезно — остановила меня мать Елена. Мы выберем день и все приведем в порядок. Сейчас, Лиля, иди готовить борщ.

Мне на тот момент было одиннадцать лет, я уже ранее помогала в монастыре на кухне, в том числе участвовала в приготовлении борща, но сама за такое дело взяться боялась. Моя наставница показала мне, как включать плиту, в тетради написала особенности приготовления.

Я почистила картошку, морковь, свеклу, нашинковала капусту, поставила в кастрюле, эмалированной, с надписью на дне «Сделано в СССР», воду, вскипятила, высыпала туда аккуратно, мелко нарезанную картошку и целую луковицу. На соседней конфорке поставила тяжелую чугунную сковороду с зажаркой из лука, моркови и свеклы с томатной пастой. Пока была свободная минутка, накрыв все крышками, стала гоняться по всему дому с самодельной мухобойкой, убитые «жертвы террора» сразу сметала веником на совок. Сорок две, сорок три, пятьдесят.... Наконец-то долгожданная тишина воцарилась с последней убитой мухой, не было слышно этого звенящего жужжания!

Но недолго пришлось радоваться. С лицом победителя и мухобойкой в руке влетела я на кухню. Картошка в кастрюле начала сбегать и залила всю плиту, зажарка в сковороде немного подгорела... В панике начала я заметать следы преступления. Через минуту вода с плиты была вытерта, с зажарки был снят нижний слой, все было на своих местах. «На ошибках учатся» - вспомнилась мне любимая поговорка дедушки.
Борщ получился настоящий, вкусный, наваристый. На второе я сделала салат из помидор с огурцами, заправленный темным, почти черным деревенским подсолнечным маслом.

Когда все было подано на стол, я позвала свою начальницу, мы помолились и сели обедать.

— Да, Лия, есть у тебя способность вести хозяйство — похвалила мать Елена. Еще бы немного мозгов — и был бы человек!

После трапезы я помыла посуду по-сельски — в миске с теплой водой и горчичным порошком. Объявив о завершении работы, я с мать Еленой пошла дальше разведывать наше достояние.

За сараями была маленькая калиточка, ведущая в огород. Открыв ее, мы увидели неухоженные пятнадцать соток земли, все было завоевано сорными травами — пыреем и лебедой. Хрущевская целина. Среди высокой травы попадались полевые цветы — синий василек, красный мак, ромашка. За оградой из колючей проволоки открывался вид на село, сосновый лес, зерновые поля, торфяные болота... Издалека виднелись зеленые купола нашего монастыря.

Мы собрали большой букет из полевых цветов и поставили его в стакан с водой на кухне.

День уже близился к концу. Яркие краски заката украшали небо. Из монастыря доносился колокольный звон перед вечерней службой.

Мне было поручено приготовить ужин. Через полчаса на столе уже стояла горячая пшенная каша с подливой, и ароматный травяной чай в заварнике. Отведав этой стряпни и вместе помыв посуду, мы пошли в молельню вычитывать вечернее правило.
Закончив, разошлись по спальным комнатам готовиться ко сну. Я начала писать письмо маме:

  «Дорогая моя мама! Со мной все хорошо, я живу в монастырском скитке в домике. Сегодня первый раз приготовила борщ. Будем сушить яблоки и наводить порядки. Я скучаю по тебе. Главное, обо мне не беспокойся...».

Решила, что буду в это письмо каждый день записывать новые «подвиги», а потом отправлю маме через отца Василия, когда он приедет нас навестить, закрыла тетрадь и спрятала под вышитую скатерть.  После такого насыщенного дня я свалилась в кровать и не заметила, как заснула.  Мне снились в ту ночь бабушка с дедушкой, мама, Родина, горы, Грузия...

Рано утром, в обычное время, проснулась от стука в дверь.
Тамрикела, вставай! Нас ждут великие дела! - услышала я властный голос моей наставницы. Я встала, оделась и выбежала на улицу. Возле колодца умылась холодной водой.

Мать Елена велела мне разуться и босиком пробежаться по утренней росе. Вступив на прохладную траву, от неожиданности я  взвизгнула, но все-равно прошлась до калитки и обратно. Сон сняло как рукой, почувствовался прилив бодрости.
Как хорошо — кричу я матери Елене, которая тоже гуляла по участку босиком.
— Одевай тапки и заходи, будем молиться.

После утренней молитвы я вышла на крыльцо. На деревянной перекладине стояла литровая банка с теплым, парным молоком, миска с пятью яйцами, глиняный горшочек со сметаной и пакетик с творогом.

Это наша соседка Надежда Григорьевна принесла — объяснила мать Елена. У нее есть корова и куры. Мы каждый скоромный день будем покупать у нее молочное и яйца.
Я занесла все в кухню, а мать Елена положила на то место двадцать гривен для соседки-молочницы.

По вторникам и четвергам в село приезжала машина, типа лавки на колесах. Был четверг, и мать Елена, дождавшись семи утра, вышла за территорию купить хлеб. Я слышала, как подъехала эта машина. Мать Елена вернулась с запасом хлеба до вторника и селедкой на субботу.

Позавтракав свежим творогом со сметаной, мы пошли оборудовать рабочее место. Для начала нашли в сарае косу, моя наставница ее заточила, я выкосила в саду траву, сгребла граблями и отнесла соседям для коровы.

Теперь можно было пройтись по участку и собрать упавшие яблоки. Минут через десять перед домом стояли восемнадцать ведер и тачка, полные яблоками. Мы сели на стульчики, сколоченные мною вчера, и начали нарезку. Поминутно, как бомбы, на землю, крышу и наши головы падали яблоки.

Нарезанные фрукты мы раскладывали на полочки электросушилки. Но яблок было много, сушить мы не успевали, и было принято решение раскладывать яблоки для просушки на все поверхности на дворе — на крышку колодца, на крышу дома, стол в летней кухне... Стальная крыша под палящим солнцем была раскалена донельзя, и кусочки яблок, положенные на нее, шипели, как на сковороде. Готовые сухофрукты складывались в тряпичные мешки и относились в кладовку.

Этим мы занимались каждый день, по утрам мать Елена будила меня с неизменным «Нас ждут великие дела», дальше молитва, готовка и яблоки, яблоки, яблоки...

Но не все было так гладко. Один раз я сильно провинилась, и была наказана. Мать Елена заперла меня в спальне на ключ без еды на целый день. Сначала я читала спрятанную под матрацем любимую книгу, а потом зверски захотелось есть. Под моей кроватью были сложены большие мешки с сахаром. На помощь пришла смекалка, я сделала дыры в мешке и аккуратно ела оттуда сахар... Потом, когда у меня в комнате завелись мыши, пришлось все доставать из-под кроватей и ставить мышеловки, дыры в мешках с сахаром были обнаружены, но приняты за мышиные.

В воскресенье мне был дан выходной.  Я собрала кирпичей, досок, прочей дребедени, нашла небольшой железный лист и из этого всего, на поляне перед нашей хатой, соорудила маленький домик. Во мне проснулось стремление к творчеству, и к полудню на поляне был построен уменьшенный макет всего нашего участка, вплоть до обеденного столика, который мы на лето вынесли на улицу.

Вечером мы сели в прихожей на кресле-кровати и стали составлять план на неделю. Решено было до полудня заниматься яблоками, а после обеда каждый день понемногу разгребать сарайчик. Я  предложила, чтобы после обеда мать Елена шла отдыхать или заниматься документами (она что-то писала), а я бы потихоньку, спокойно, наводила порядок и выносила мусор.

Так и будет — сказала моя наставница.

Я взялась за дело со всей серьезностью, каждый день после двенадцати дня бежала в заветный сарайчик. Сначала мы с мать Еленой вынесли старую, разрушенную из-за протекавшей в сарае крыши мебель и порубили на дрова. Мне очень нравилось работать топором, глядя, как с каждым взмахом руки, эти старые, прогнившие двери, тумбочки и доски превращались в дрова  и кучу щепок.

Позже из монастыря нам в помощь прислали рабочих, но они долго не продержались. Потом к нам приехал дядя Саша — брат матери-игуменьи. Жил он у нас на кухне. С ним было очень интересно — он учил меня делать из бумаги и досок танки, много рассказывал про войну со слов своей мамы, Катерины Трегубовой, впоследствии принявшей монашество с именем Анны. Еще мы с ним отправлялись в лес за грибами.

Интересным занятием была ловля мышей по дому. Убивать мы не хотели, поэтому ловили их в стеклянную полулитровую баночку на приманку — грецкий орешек, а после отдавали ленивым кошкам. Сначала глупые мыши попадались, потом уже не так просто было их приманить. Стали ловить на сыр. Интересно поведение крыс в подвале — мы поставили мышеловку рядом с мешками картошки. Крыса сначала метала картофелину в мышеловку, и когда она срабатывала,  подходила и съедала сыр.

Потом стали разбирать старый хлам. Если попадалось что-то важное и нужное, оно складывалось отдельно, все остальное выбрасывалось на сжигание. Также сохранялось все, имеющее историческую ценность — книги, газеты, была найдена даже повесть «Как закалялась сталь», которую я спрятала под матрац и читала по ночам, светя карманным фонариком, который я хитростью выманила у матери Елены под предлогом боязни темноты. Передо мной стояли живые картины Гражданской Войны, лица героев-патриотов...

Самая интересная находка была обнаружена в свинарнике. Разбирая хозяйственные вещи, мы нашли кормушку для кур. Стряхнув с нее пыль, заметили, что нижняя доска (дно) было полностью исклевано курами, но в двух местах не было ни одного следа от клювов. Помыли находку, и оказалось, что это была икона Божьей Матери, которую во время революции использовали в качестве дна для кормушки. И там где были изображены лики Богоматери и Богомладенца, куры не клевали. Икона была передана в монастырский музей, а мне остался на всю жизнь урок того, что чудеса бывают и в наше время, и даже бессловесные животные благоговеют перед святыней.

Однажды, разбирая содержимое старого буфета, я нашла папку с письмами и детскими рисунками. Мне попалось письмо из самого Сталинграда, где солдат-патриот писал своей жене и дочери о ходе боев в Сталинграде. Хоть я и не запомнила наизусть текст письма, но помню, что оно было полно любви к Родине, надежды и веры в Победу.

Еще в начале войны тов. Сталин ободрял наши войска верой в Победу. «Мы можем и должны победить» - говорил он. И народ с радостью, с этой надеждой шел в бой, на всех фронтах  люди гибли за Родину, за Сталина, не жалея жизни, тысячи людей умирали  от голода в Ленинграде... Они умирали с верой. Эта вера — вера в нашу Победу, никогда не гасла в их сердцах.

Бог помогал нашим войскам одолевать противника. Свидетельства чудесной Божией помощи на войне можно приводить бесконечно. Например, Василий Иванович Чуйков, который в Сталинграде сидел со своим штабом в 300 метрах от передовой (!), и его не брали ни пуля, ни осколок, вспоминал, как во время боев на Украине на него, командарма, немцы бросили три звена штурмовиков. Целили именно в него, знали, где он находится, сработал радиоперехват. Он простоял весь налет у стены дома, даже не пригибаясь, а потом, когда опять каким-то чудом остался цел под лавиной огня, перекрестился. Кулаком. Пальцы не мог сложить в крестное знамение, судорогой свело руки. Так потом и крестился кулаком - и под Запорожьем, Одессой, у переправы через Вислу, под Познанью, в Берлине. Когда глубже вникаешь в судьбы наших героев, вспоминается крылатая фраза, что «рукописи не горят». Когда в марте 1982 года Василия Чуйкова не стало, то в его портмоне, где он хранил самые важные документы - партбилет, воинскую книжку, которые всегда были с ним, нашли... молитву. Это был небольшой клочок бумаги, очень старой, с несколькими строчками, написанными наспех, скорописью, но явно рукой отца. Эта молитва лежала в партбилете.

И мы победили! Как радовался народ — радовались русские, встречая победителей, радовался и народ Германии, встречая своих освободителей. Ненасытный фашистский зверь Гитлер, из-за лютой алчности которого погибло столько людей — и русских, и немцев — получил по своим заслугам. Самый сложный и ожесточенный бой в истории — Сталинградская битва, поворотный пункт Великой Отечественной Войны. Это  было сражение века, еще раз доказавшее непобедимость нашей армии. В сердцах наших воинов звучал мощнейший Сталинский приказ «Ни шагу назад!» и бессмертные слова: «Единственной причиной ухода с позиций может быть только смерть».

В книге В. И. Чуйкова «Гвардейцы Сталинграда идут на запад» вспоминается его трогательная встреча  со Сталиным, состоявшаяся после войны.


     Разговор состоялся летом 1952 года. Я отдыхал в Сочи. В то время я был главнокомандующим Группой советских войск и председателем Советской Контрольной Комиссии в Германии.

Время было послеобеденное. Раздался телефонный звонок. Я поднял трубку. Незнакомый голос спросил:

—Это вы, товарищ Чуйков?

—Да, это я. С кем имею честь разговаривать?

С другого конца мне ответили:

—Говорит Поскребышев. Соединяю вас с товарищем Сталиным.

От неожиданности я даже растерялся. Вскоре я услышал негромкий и спокойный голос со знакомым каждому грузинским акцентом. Сталин спросил:

—Как отдыхаете, товарищ Чуйков, как себя чувствуете?

—Отдыхаю хорошо, чувствую себя прекрасно,— ответил я.

—Вы могли бы приехать ко мне?— спросил Сталин.

—Как прикажете, товарищ Сталин! Я готов приехать в любую минуту. 
               
—Сейчас за вами придет машина. Приезжайте! Только не понимайте это как приказ!

На сборы у меня ушло не более десяти минут. Подошла машина. Ехали мы недолго. Сталин встретил меня у подъезда. Я вышел из машины и, подойдя к Сталину, отрапортовал:

—Товарищ Сталин, по вашему приказанию прибыл!

Он мягко отвел мою руку от козырька и сказал:

—Зачем же так официально?! Давайте проще!

—Хорошо, товарищ Сталин. Но это у меня по привычке.
Сталин улыбался в усы.
—Если по привычке, то я тут ни при чем!

Мы прошли в большую комнату, в бильярдную. Сталин начал меня расспрашивать о положении в Германской Демократической Республике. Ужин был собран на открытой веранде. Непринужденная обстановка за столом располагала к откровенности. Я спокойно отвечал на все вопросы, которые возникали у Сталина. Он вспомнил о Сталинградской битве и вдруг спросил:

—Скажите, товарищ Чуйков, как вы думаете, можно ли было нам в декабре сорок второго года пропустить в Сталинград группу Манштейна и там ее захлопнуть вместе с Паулюсом?

Мне приходилось думать о такой возможности в дни Сталинградского сражения. Мы не могли не принимать в расчет возможности прорыва войск Манштейна к Паулюсу, то есть возможности деблокировки окруженных частей. Скажем прямо, полной уверенности у нас, сталинградцев, что танковый клин Гота не протаранит фронт внешнего обвода нашего окружения, не было. Могла позже пробиться к Сталинграду и группа армий «Дон». Не исключено, что, деблокировав армию Паулюса, противник не дал бы нам возможности захлопнуть за ними дверь.

Одно мы тогда знали четко, что собственно окружение, полное окружение не так часто бывает и не так часто повторяется в военной истории. Мы отчетливо тогда понимали, что рисковать — выпустить из Сталинграда немецкую армию — мы не могли.
Могло ли случиться так, что,— прорвавшись в Сталинград, Манштейн мог влить окруженным силы и надежду на спасение, на выход вместе с деблокирующей группировкой из окружения? Это сковало бы еще надолго наши силы вокруг Сталинграда. Уничтожение такой крупной группировки отчаявшихся людей дело нелегкое и затяжное.

В духе этих размышлений я и ответил Сталину.

Сталин вздохнул и задумался. Тихо проговорил:

—Это было очень рискованно. Рисковать нельзя было. Народ очень ждал победы!

Он встал. Прошелся по веранде, остановился. Раскуривая трубку, вдруг спросил:

—Скажите, товарищ Чуйков, что такое окруженный противник?

Слишком уже нарочито простым показался мне вопрос. Я искал за ним какой-то скрытый смысл, но Сталин не ждал моего ответа. Он сам отвечал, развивая свою мысль:

— Если окружен трус и паникер,— он тут же бросит оружие, даже не удостоверившись, есть ли выход из окружения. Если окружен ожесточившийся враг,— он будет отбиваться до последнего. История войн знает очень мало примеров полного окружения противника. Многие полководцы пытались провести полное окружение противника. Почему же это не удавалось? Им это не удавалось потому же, почему Кутузову не удалось окружить Наполеона. Царь Александр требовал от Кутузова, чтобы он окружил, отрезал французские войска. Кутузов этого сделать не мог только потому, что бегство французов было стремительнее движения за ними Кутузова. Мне во время войны после Сталинграда не раз представлялись проекты окружения немецких войск. На меня, наверное, даже обижались, когда я отклонял такие проекты. Товарищи, предлагавшие операции по окружению противника, часто не принимали в расчет такие моменты. Первое. Немецкое командование после Сталинграда не желало ждать, когда мы ударим по флангам той или иной группировки, сведем кольцо окружения, и торопливо выводило войска из-под опасности окружения, очищая при этом нашу территорию. Второе. Памятуя о Сталинграде, немецкие солдаты не желали попадать в окружение. Если солдат не захочет попасть в окружение, он всегда сумеет вырваться из любого «котла» или заблаговременно отступить. Лишь только намечалось окружение, немецкие солдаты покидали позиции и отступали, опять же очищая нашу территорию. Это совпадало с нашей главной задачей изгнать врага с нашей земли.

Разговор наш закончился в первом часу ночи. Сталин проводил меня до выхода. Мы распрощались…

Конечно, первый фактор нашей Победы — мужество и героизм наших воинов в сочетании с блестящей стратегией и тактикой боя высшего военного руководства. Но главное— наша Православная вера и небесная помощь.

Рассмотрим теперь позицию нашей Православной Церкви по отношению к Великой Отечественной Войне и взаимоотношения высшего церковного руководства и Сталина на тот момент.  Вот что об этом говорит история:

 По сути, Сталин объявил священную войну нацизму. И слова песни «идет война народная, священная война», обретают второй скрытый смысл.

 Уже 22 июня 1941 года патриарший местоблюститель митрополит Сергий совершил молебен о даровании победы русскому воинству и в своей проповеди в тот день призвал православных верующих встать, как один, на защиту Родины, велев разослать эту проповедь-призыв по всем храмам, что еще действовали, и зачитывать ее с амвонов. Защищать страну призвал и митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий.

В апреле 1942 года впервые в крупных городах было разрешено провести пасхальный крестный ход вокруг храмов с зажжёнными свечами. «Не свастика, а Крест призван возглавить нашу христианскую культуру, наше христианское жительство», - писал митрополит Сергий в пасхальном послании 2 апреля 1942 года.

  В начале 1943 года состоялся первый обмен посланиями между Сталиным и патриаршим местоблюстителем митрополитом Сергием. А 25 февраля 1943 года митрополит писал Сталину о просьбе принять в дар деньги, собранные на постройку танковой колонны «Дмитрий Донской». В Новосибирске священнослужители и прихожане собрали средства на авиаэскадрилью «За Родину». На средства священника из Ижевска построено две «именных» машины - «Александр Невский» и «Дмитрий Донской», на средства прихожан Саратова - 6 самолетов «Александр Невский». Сталин просил передать духовенству и верующим благодарность от Красной Армии.

Первая личная встреча Сталина с духовенством произошла только в 1943 году. Вождь спросил о проблемах РПЦ. Сергий сказал, что главная проблема - отсутствие у церкви Патриарха и Священного синода, которые могут быть выбраны по обычаю только Поместным Собором. Сталин поддержал это предложение и предложил помочь транспортом и созвать Собор уже 8 сентября. 12 сентября состоялся Поместный Собор - 3 митрополита, 11 архиепископов, 5 епископов избирали Патриарха Всея Руси, которым стал митрополит Сергий. Сталин сам предложил Сергию открыть духовные академии и училища.

Для связи между правительством и Церковью был создан Совет по делам Русской православной Церкви во главе с генералом НКВД Карповым. Только с января по ноябрь 1944 г. было открыто более 200 церквей. В блокадном Ленинграде проводились регулярные богослужения и духовенство разделяло все тяготы вместе со своей паствой. Из 50 священников, живших в Ленинграде, 20 умерло от голода. Все они читали молитвы за победу над нацистами. Выжившие были награждены правительством медалями «За оборону Ленинграда».

В 1944 году икону Казанской Божией Матери, по личному приказу Сталина, вынесли из храма и пронесли по всем воинским частям, готовившимся к снятию блокады Ленинграда, и она была прорвана.

В то время, когда нацисты стояли под Москвой, вокруг нее была обнесена самолетом Ли-2, пилотируемым личным пилотом И. Сталина, впоследствии маршалом авиации Александром Головановым чудотворная икона Тихвинской Божьей Матери.
Более 50 советских священников были удостоены медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».

И когда велась самая ожесточенная бойня, когда ослабленный блокадой Ленинград уже готовили к сдаче, когда под небом Сталинграда летали вражеские самолеты и беспрерывно рвались бомбы, Божия Матерь явилась Илии (Каран), Митрополиту Гор Ливанских, и сказала передать И. В. Сталину следующие слова:
 
«Должны быть открыты во всей стране храмы, монастыри, духовные академии и семинарии. Священники должны быть возвращены с фронтов и из тюрем, должны начать служить. Сейчас готовятся к сдаче Ленинграда — сдавать нельзя. Пусть вынесут, — сказала Она, — чудотворную икону Казанской Божией Матери и обнесут ее крестным ходом вокруг города, тогда ни один враг не ступит на святую его землю. Это избранный город. Перед Казанскою иконою нужно совершить молебен в Москве; затем она должна быть в Сталинграде, сдавать который врагу нельзя. Казанская икона должна идти с войсками до границ России. Когда война окончится, митрополит Илия должен приехать в Россию и рассказать о том, как она была спасена».

Он все дословно передал тов. Сталину, Сталин послушался этого совет, выполнил все указания, и дело круто повернулось по направлению к победе. А в 1947 году, митрополит пожаловал в гости к И. Сталину поздравить с Победой и сделал большой денежный вклад на восстановление Советского государства после войны.
Так же известно, что Сталин, в сопровождении личного секретаря, ходил к Матроне Московской за советом и благословением и она ему также предсказала победу.

Вернемся снова к самой войне. Какова тогда была ситуация в УССР? Положение было тяжелым, оно усугублялось тем, что вдобавок к гитлеровскому фашизму, там являлись пособники фашизма украинского происхождения, по злости и жестокости превосходящие самих гитлеровцев. Особенно отличился Степан Бандера — именно тот, которым так хвалятся современные украинские наци(онали)сты.

Чем он занимался? Совсем не освобождением Украины «от московского ига», как сейчас говорят, хотя и был у него лозунг «Воля Україні! Смерть Москві! Най живе Німецька Армия!” О какой народной свободе может здесь идти речь? Хотя бы из этого лозунга мы видим, что Бандера был пособником немецких фашистов. Цель его была едина с целью воинственно-разрушительного иудаизма США. Он врывался в дома и убивал простой украинский народ, творил насилие — словом, делал то же, что подобные ему бандиты времен Гражданской, такие как Махно и Петлюра. Конечно, наша армия под предводительством Сталина сражалась исправно, и мы загнали зверя Гитлера в его фашистское логово, там его добили и водрузили победное знамя над Рейхстагом.

Не ожидали тайные враги Родины такого поворота событий. Некоторое время они застыли в молчаливом поклоне перед СССР — победителем, а немного времени спустя схватились за голову — что же делать? Все их попытки разрушить наше государство потерпели провал — организовали революцию, упразднили монархию, развязали Гражданскую Войну с интервентами  - умер Ленин, и Сталин не оправдал ни единой их  надежды. Несмотря ни на что, численность населения только увеличивалась — рождаемость возрастала, смертность падала, все больше креп и закалялся в трудностях наш народ, жил счастливо и наша страна, вся наша страна процветала.  Нам навязали эту войну. Было невероятно сложно подготовить войска к войне, ведь она началась почти неожиданно. Сообщения о готовящейся войне перехватывались и оседали в секретных папках Берии и Кагановича. И даже при такой хитрой подготовке событий, планы наших врагов потерпели полнейшую неудачу!

Пришлось им уже хорошо подумать, как же все таки сломить эту непокорную и непобедимую державу?

А. Даллес «со товарищи» составлял всевозможные планы, рассылал шпионов по всему СССР.  Это была так называемая «холодная война», начавшаяся еще при Сталине. Тогда, под руководством Маршала Жукова, еще успешно работала советская разведка, и нашим разведчикам и контрразведчикам удавалось пресечь многие готовившиеся преступные планы.

Но самое страшное зло, которое нашим врагам удалось совершить —это убийство Сталина. Некоторые считают, что его отравил Хрущев, но это маловероятно, хотя он хотел насладиться властью и с нетерпением жаждал его смерти. Официальное мнение вообще не подлежит рассмотрению — чтобы скрыть свое истинное лицо,  версию, выложенную для простого народа, написали именно те, кто осуществил убийство тов. Сталина. Это и фальшивые «врачебные исследования», и «диагнозы», и другие поддельные «документы».

Истинный же ход событий известен немногим. Эта информация в основном получена от самого Берии при его аресте. После войны здоровье Сталина ухудшалось. Сказывались бессонные ночи, проведенные за картами и планами хода войск, и бесконечная, жертвенная забота его о нашем народе в те годы, и смерть его матери — любящее, заботливое сердце отца народов не находило покоя в те годы. Все это понесло за собой сердечные приступы и т. д..

Этим воспользовались никогда не дремлющие в своей злобе наши враги. Немного спустя после войны снова пошли репрессии, аресты священнослужителей и прочий беспредел.  Берия уже не боялся ничего и мог вступать в открытый спор со Сталиным. Он просто приходил к нему в кабинет и нагло выражал свое недовольство. Сталин ничего уже не мог сделать. Готовилось ужасное преступление.

Заблаговременно была сменена вся охрана, наведен «порядок» во всех документах, была изменена вся структура партии и внесено множество изменений. И в один прекрасный день Берия, Каганович и Крац бесцеремонно пришли в кабинет к Сталину. Несколько минут между ними шел напряженный разговор, после которого со Сталиным случился очередной сердечный приступ. Он в изнеможении лег на диван, и эти  враги нашей Родины наконец-то совершили страшнейшее злодеяние — убили Сталина.

Невозможно передать словами, кого потеряла наша страна в лице И. В. Сталина. Настоящего отца, заботившегося о нашем народе как о родном детище, пережившем все падения и взлеты нашей страны, восстановившего ее после революционной разрухи, одержавшего победу в войне...

Но что нам говорить? Вот как пишет об этом тогдашний иерарх Русской Православной Церкви, Патриарх Алексий I, истинный патриот нашей Советской Родины, участник блокады Ленинграда:


РЕЧЬ СВЯТЕЙШЕГО ПАТРИАРХА МОСКОВСКОГО И ВСЕЯ РУСИ АЛЕКСИЯ ПЕРЕД ПАНИХИДОЙ ПО И.В. СТАЛИНЕ В ПАТРИАРШЕМ СОБОРЕ В ДЕНЬ ЕГО ПОХОРОН (9.03.1953 г..   
               
    Великого Вождя нашего народа, Иосифа Виссарионовича Сталина, не стало. Упразднилась сила великая, нравственная, общественная: сила, в которой народ наш ощущал собственную силу, которою он руководился в своих созидательных трудах и предприятиях, которою он утешался в течение многих лет. Нет области, куда бы не проникал глубокий взор великого Вождя. Люди науки изумлялись его глубокой научной осведомленности в самых разнообразных областях, его гениальным научным обобщениям; военные - его военному гению; люди самого различного труда неизменно получали от него мощную поддержку и ценные указания. Как человек гениальный, он в каждом деле открывал то, что было невидимо и недоступно для обыкновенного ума. Об его напряженных заботах и подвигах во время Великой Отечественной войны, об его гениальном руководстве военными действиями, давшими нам победу над сильным врагом и вообще над фашизмом; об его многогранных необъятных повседневных трудах по управлению, по руководству государственными делами - пространно и убедительно говорили и в печати, и, особенно, при последнем прощании сегодня, в день его похорон, его ближайшие соработники. Его имя, как поборника мира во всем мире, и его славные деяния будут жить в веках. Мы же, собравшись для молитвы о нем, не можем пройти молчанием его всегда благожелательного, участливого отношения к нашим церковным нуждам. Ни один вопрос, с которым бы мы к нему ни обращались, не был им отвергнут; он удовлетворял все наши просьбы. И много доброго и полезного, благодаря его высокому авторитету, сделано для нашей Церкви нашим Правительством. Память о нем для нас незабвенна, и наша Русская Православная Церковь, оплакивая его уход от нас, провожает его в последний путь, «в путь всея земли», горячей молитвой. В эти печальные для нас дни со всех сторон нашего Отечества от архиереев, духовенства и верующих, и из-за границы от Глав и представителей Церквей, я получаю множество телеграмм, в которых сообщается о молитвах о нем и выражается нам соболезнование по случаю этой печальной для нас утраты. Мы молились о нем, когда пришла весть об его тяжкой болезни. И теперь, когда его не стало, мы молимся о мире его бессмертной души.Вчера наша особая делегация возложила венок к его гробу и поклонилась от лица Русской Православной Церкви его дорогому праху. Молитва, преисполненная любви христианской, доходит до Бога. Мы веруем, что и наша молитва о почившем будет услышана Господом. И нашему возлюбленному и незабвенному Иосифу Виссарионовичу мы молитвенно, с глубокой, горячей любовью возглашаем вечную память.

(Журнал Московской Патриархии. 1953, №4. С.3. )


Казалось бы, после смерти Сталина у американских сионистов были полностью развязаны руки. Но не тут-то было! Спустя немного времени после этого, нашей разведкой были перехвачены бумаги с указаниями по разрушению государства, адресованные Берии. Там предписывалось применить на территории СССР такие методы, какие не использовали даже Гитлер и Муссолини. К счастью, это все удалось предотвратить путем ареста и расстрела Берии.

Новым разрушительным планом стало внушение народу ненависти к Сталину. Как уже говорилось, этим занимались с одной стороны новый Генеральный Секретарь КПСС Хрущев, с другой — сбежавшие на Запад диссиденты, такие как Солженицын.

Хрущев был неплохим военным, но для партийной работы, в особенности возложенной на него должности Генерального Секретаря ЦК КПСС, ему не хватало знаний и опыта. В революционные годы было принято считать, что каждая кухарка способна управлять государством. Выходит, что совсем не каждая! Хрущев был излишне вспыльчив, часто говорил невпопад, принимал необдуманные решения. Очередной его глупостью было «развенчание культа личности Сталина». С этого можно только снисходительно посмеяться — невозможно, чтобы воробей пошел в бой с орлом и одержал победу.

Сталин привел народ к полной победе над фашистской Германией, при нем процветало государство, не было людей без определенного места жительства, безработных, с каждым годом увеличивалась численность населения. И народ любил Сталина. Эта любовь не была навязана — это была искренняя, преданная любовь и благодарность советского человека. В отличие от ленинизма, который и правда был народу навязан.
 
Есть в сознании русского народа один большой недостаток, которым по сей день успешно пользуются наши враги. Это — стремление к «недостижимой загранице» и ко всему иностранному. Синдром недовольства своей страной, дескать, «мы неученые, темные, а за границей люди умные». Эта непатриотичность, постоянное унижение себя перед иностранцами, тяготение ко всему «заморскому» — страшный вред для нашей державы. В 19 веке это было развито до тошноты, в русской речи использовались французские слова, одежду носили по иностранной моде, воспитанием детей занимались гувернантки — француженки, воспитывали новую элиту — вольнодумцев, не знавших  православную веру, гнушавшихся всего русского. То же самое творится и сейчас, только французский язык заменен английским. Как засорена русская речь — вместо «промышленность» мы говорим «индустрия», вместо «положительный-отрицательный» – «негативный-позитивный», и т. п. Мы употребляем эти уродливые слова, даже не догадываясь, что это входит в масонский план по уничтожению нашего государства.

Сталин принял разрушенное, ослабленное государство, глядя на которое казалось, что мечта наших врагов удачно свершилась. Он, как любящий отец и хозяин, стал трудиться над развитием производства, борьбой с бандитизмом и воровством, и добился своего — страна встала с колен, воскресла из руин. Мой дедушка рассказывал мне, как после войны прилавки магазинов ломились от изобилия продуктов, всевозможных колбас, всех видов рыбы, в бочках, разных видов икры — красной, черной, желтой... И не нужно было тогда советскому народу завидовать другим странам — весь мир перед нами трепетал. Под нашими ногами лежал повергнутый фашизм, мы прошли победителями по германской земле. Нам завидовали все самые развитые страны мира. Сталин отлично справился с поставленной им задачей — Советское государство было восстановлено, отстроено.

И если бы не тайная оппозиция во главе с «волками в овечьей шкуре» Берией и Кагановичем, страна достигла бы полного счастья.

И с памятью о таком могучем правителе великого народа вздумал начать борьбу Н. С. Хрущев... При его правлении не было ни одной войны и ни одной победы, кроме массового уничтожения виноградников, разработки целины и плановой посадки кукурузы.   7 июля 1954 года вышло партийно-правительственное постановление «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения». С 1948  по 1954 год не разрешили открыть ни одного храма, а с 1959 года началась массовая хрущевская кампания по закрытию действующих церквей. С 1958 по 1964 год закрыли  более 4 000 православных храмов! И в дополнение к этому — борьба со «сталинизмом» - правителям не было другой работы, чем вычеркивать имя Сталина из советских гимнов и учебников, на замену ему встал давно уже почти забытый Ленин.
Что только ему не приписывалось — бессмертие («Ленин всегда живой»), любовь к детям, любовь к России, придумывались разные мифы. Даже самого Сталина, которого вначале положили в Мавзолее рядом с Лениным, вынесли и перезахоронили у Кремлевской стены «за неисполнение ленинских заветов».

Понятно, что антисталинская кампания проводилась Хрущевым не из личных побуждений. Возможно, это было из-за его связи с масонами Кастро.

В ту ложь, самую удачную ложь всех времен , вылитую как грязь на светлую личность Сталина, многие верят и по сей день. Но Сталин сам говорил:

Придет время, и на мою могилу нанесут кучу мусора. Но ветер истории безжалостно развеет её.

Советую всем, кто станет осуждать Сталина — сначала вспомните: кто был главным антисталинистом? Л. Д. Троцкий — масон, лютый враг русского мира, изменник Родины. Кто убил Сталина? Л. П. Берия — агент Даллеса в СССР. Что сделал Н. С. Хрущев по «развенчании культа» Сталина? - Воздвиг еще больший культ Ленина и войну с Церковью.

Захочется ли после всего этого быть в сообществе с врагами Родины? Думаю, нет...
 
Но, несмотря на особенности правления Хрущева, в СССР тогда еще  не было такого беспорядка, как при последующих правителях. Хватило на время его правления того благосостояния, которое было достигнуто при Сталине. При следующем Генеральном Секретаре Л. И. Брежневе страна стала еще больше расшатываться и разваливаться, заводам требовалось новое оборудование, здания требовали ремонта, дороги, особенно в сельской местности, зияли   ямами и ухабами, в сознание народа стало закрадываться старинное тяготение к иностранщине. Позднее дипломаты, переводчицы и прочие «счастливчики» cтали привозить из Америки и других стран разные «заморские штучки», от жевательных резинок до джинсов и прочей по-западному модной одежды. Стиль одежды начал терять скромность и  приобретать краски «свободы». И это все не просто так. Народ не сам к этому пришел. Это — новый план А. Даллеса по разрушению Российского государства.
Именно сей коварный план действует и поныне, только в последнее время он достиг небывалого масштаба.

Осуществлению нового плана Даллеса при Брежневе, помог   «застой» экономики и стремление народа к лучшим условиям для проживания. Таким образом, когда пришли к власти Горбачев, а после и Ельцин, страна, опытными руками наших врагов, была подготовлена к распаду. И, поскольку уже не было у нашего народа таких великих людей, как Сталин (а может и были, просто их преднамеренно не допускали к власти), наконец удалось врагам нашей Родины разделить и поработить нас.

Распалась великая страна, началась «перестройка» - с корнем вырывались моральные и нравственные устои, перестраивалось общественное сознание.

Заговорили о свободе общества, о так называемой демократии. Какая свобода? Какая демократия? Та свобода, диктуемая нам Западом, вовсе не свобода, а рабство мировому тоталитарному режиму. Под видом свободы нас заманивают в разные сети — посмотрим на Украину. Она стремится в Евросоюз. Что она там найдет? Свободу? Какая может быть свобода, если ей уже диктуют тоталитарные правила, ущемляющие народную свободу? Легализация однополых браков, искажение  моральных ценностей, подмена православия экуменизмом — это не свобода, а рабство глобальному мировому режиму.

Что ни говори, столь униженной и ненужной  Украина не была ни в составе Российской Империи, ни в составе СССР.  В Европе ей никогда не быть «своей», о чем свидетельствует многовековая история. Нет, не найдет Украина в Евросоюзе того, к чему она стремится. Как не нашла и Грузия. Да и то, что сами страны Евросоюза процветают — наглая ложь. К примеру, во Франции, после вступления в ЕС безработица уже достигла 50%, закрылись фабрики и заводы, экономика пришла в упадок. Такая же ситуация и в других странах, членах ЕС.
Что же останется от Украины, если она действительно вступит в Евросоюз? Необходимо над этим поразмыслить...

Нас развалили, разорвали Союз на части — что эти части могут сделать по отдельности? Если машину разобрать по частям, то запчасти, лежащие отдельно, работать не смогут. Они принесут пользу, если их снова объединить, собрать из них машину. Так и наш Союз, разобранный на много стран и республик, не может нормально существовать. Сила — в единстве. Только единая и могучая страна может одержать победу над противником. И, когда мы сбросим с себя это американское иго, когда мы вновь сплотимся — именно тогда будет счастье у народа. И тогда мы — украинцы, россияне, белорусы — придем на могилу Сталина и скажем: спасибо, наш родной отец! Прости нас, неблагодарных!

 Есть разные мнения по поводу личности И. В. Сталина. Но я  доверяю больше моим наставникам — матери Елене, моим дедам и прадедам, Катерине Трегубовой, впоследствии монахине Анне — участнице войны... Помню, как спустя много лет, за неделю перед ее смертью, когда я приехала в монастырь ее навестить, она подозвала меня и сказала:

— Лиличка! Тебе будут говорить всякое, но запомни на всю жизнь то, что скажу тебе я, старый фронтовик. Именно благодаря Сталину — она показала рукой на портрет, стоявший рядом на тумбочке — мы победили. Именно благодаря ему наша страна была спасена и восстановлена. Каждый житель нашего великого Союза должен быть ему лично благодарен!

— Хорошо — ответила я...

Чудесный был человек эта матушка Анна. Нас, детей, она считала своими внучками, дарила нам шоколадки, писала красивые стихи. А еще она любила зимой кормить птичек, и они слетались, как только она выйдет из дома. Когда она умерла, я горько плакала и не могла смириться с утратой...

Светило солнце, птицы пели,
И серым утром, рано-рано
Под сводом одинокой ели
Похоронили ветерана...

Ракеты в воздухе гремели,
Снаряды жестоко рвались,
Солдаты, не жалея жизни,
За Родину с врагом дрались.

Освободили Украину,
Освободили Сталинград,
Легко вздохнула Сакартвело,
Последний прогремел снаряд.

Победный залп уже раздался,
Свободна русская долина,
Бессилен враг. Уж подписали
Капитуляцию Берлина.

Салюта звуки прогремели,
Взмыл в небо залп их огневой,
Под сводом одинокой ели
Лежит товарищ боевой...


Я бесконечно благодарна моим наставникам, воспитавшим во мне патриота. Никогда, ни при каких обстоятельствах не забуду это лето, проведенное на скитке с матерью Еленой, ароматный деревенский борщ, яблочный компот, домашние оладьи... Это — мое беззаботное детство, о котором остались самые теплые воспоминания... Теперь я живу вдали от этого места, от моих любимых наставников... Но для меня остался на всю жизнь их поучительный пример, их заветы...

Никогда нельзя предавать устои нашей Родины! Наши братские народы свободны только, когда они вместе. Украина с ее золотыми полями, Златоглавая Москва...

На дворе начало ноября. Желтые листья медленно опадают с деревьев. По-другому, по-осеннему поют птицы... Я в последний раз обошла постройки монастырского скитка, заботливо убранные нами... В сараях стоял идеальный порядок, трава была коротко скошена, везде побывала наша заботливая рука... Перед домом одиноко стоял построенный мною макет нашего участка.

Я задумалась... Жалко было оставлять дом, к которому я привыкла, который отремонтировала и выбелила своими руками... В то же время на сердце была радость — скоро увижу любимую маму...

Все так же грустно пели птицы. Где-то в далекой Грузии, над древней крепостью Нарикала, занималась заря. Наша машина медленно поехала... Прощай, любимый скиток — помахала я рукой милому домику...