Булочница

Эту историю мне рассказал приятель. Я излагаю ее, как услышал, от первого лица.

В январе 99-го, я сидел в своем такси на стоянке у международного терминала Лос-Анджелесского аэропорта. Подошли две женщины лет сорока, и на ломаном английском с явным русским акцентом назвали адрес - отель «Парк Хайят». Всю дорогу до Голливуда, пассажирки трещали на языке родных осин. Они не знали, что я их понимаю, а я не объявлял об этом, предпочитая слушать.
Когда мы подъехали к отелю на Сансет-бульваре, на счетчике было $29,50. Пассажирки сунули мне тридцать долларов и вышли. Я сидел, как дерьмом облитый. В этом отеле, цены начинались с полторы сотни баксов за ночь. А они мне - пятьдесят центов чаевых?!! Вот тебе и новорусские бабы... И я решил их проучить!

У меня есть сосед, итальянец Тони Ардженто, постановщик трюков для голливудских фильмов. Он холост и часто устраивает в своей квартире вечеринки, на которые иногда приглашает меня. Я позвонил Тони, рассказал о жадных пассажирках и добавил, что хочу проучить богатых новорусских баб. Когда я вкратце описал сценарий розыгрыша, Тони пришел в восторг и сказал, чтобы я приехал к нему на студию «Парамаунт».
На проходной студии, меня встретил ассистент Тони и провел к нему. Тони подобрал мне «прикид» – костюм темно-синего цвета, синюю рубашку и кожаные туфли. На руку я одел часы «Кортье» (имитация, конечно!), на палец перстень с огромным фальшивым брилиантом. Тони, для контраста, надел белый костюм, белую рубашку и белые туфли.

В 19.00, в холл отеля «Парк-Хайят» вошли два преуспевающих голливудских продюсера. Тони подошел к стойке регистрации и принялся непринужденно болтать с девушкой-клерком. Я сел за стойку бара и заказал коктейль. Наконец, Тони выяснил все, что нужно, и вернулся ко мне.
-Они в номере! – сказал Тони. – Девочка на стойке позвонила им и спросила, не желают ли они заказать ужин в номер. Но переводчица сказала, что они идут ужинать в ресторан. 
Примерно через час, в холл спустились давешние жадины. Женщины приняли душ, переоделись, нацепили золото и бриллианты, и выглядели очень привлекательно. Их сопровождала переводчица - худенькая молодая еврейка.
«Продюсеры» прошли вслед за женщинами в ресторан, сели столик рядом с ними и сделали заказ. Затем Тони открыл папку и мы стали громко обсуждать новый сценарий. Я играл роль босса. Тони с выражением читал куски текста и спрашивал мое мнение. Чтобы мой ужасный английский не разрушил образ, я либо кивал головой, или вскрикивал «Ноу, нот эт олл!».
Наконец, Тони «заметил» русских баб и вытаращил глаза. Подскочил к ним, стал рассыпаться в любезностях, затем, пригласил их за наш стол и заказал шампанское. Русские бабенки восторженно внимали пылкой речи черноволосого красавца. Переводчица еле успевала переводить эпитеты превосходной степени, типа «бютифул рашен леди».
"Жадины" меня, конечно, не узнали. В такси они не обращали на меня внимания, к тому же там сидел таксист в помятой белой рубашке и бейсболке. А сейчас перед ними был голливудский "продюсер" в шикарном костюме с "Кортье" на запястье.  Тони представил меня. как своего босса, который «вери, вери импортент персон ин Холливуд». Переводчица раньше не сталкивалась с людьми такого уровня. Она смутилась и перевела его слова так, что я оказался «самым важным человеком Голливуда». 
После ужина, Тони сказал переводчице, что в ее услугах мы больше не нуждаемся, и вызвал «личный» лимузин, за рулем которого сидел ассистент Тони. Мы поехали в Малибу, на виллу друга Тони, голливудского продюсера, который улетел в Австралию на съемки и оставил ключи Тони.
Целью нашей «разводки» было трахнуть русских баб, а утром заплатить им по сто долларов, как проституткам, и отправить на такси в отель. Но наш план пошел кувырком...

На вилле, мы прожили двое суток. Тони всерьез увлекся блондинкой Наташей
и не вылезал с ней из спальни. Переводчик им был не нужен...
Что касается меня, то изображать голливудского босса удалось только до первого постельного «захода». Брюнетка Инна выдала такой секс, что я не удержался и ляпнул: «Ну, блин, ты даешь, сестренка!». Инна тут же потребовала объяснений. Пришлось расколоться. Инна рассмеялась, после чего мы вернулись к любовным утехам...
Утром третьего дня, Тони предложил Наташе руку, сердце и все что у него было. Блондинка приняла предложение. Тони взял отпуск и мы все вместе укатили в Лас-Вегас, где Тони и Наташа расписались.   
После возвращения в Лос-Анджелес, Инна предложила мне повозить ее по магазинам, где она будет закупать кремы и косметику для салонов красоты. Я стал возить Инну на своем такси, помогал ей с переводом при покупках. А по ночам мы с ней «пекли блины»...
Перед отъездом, Инна предложила мне стать ее агентом - закупать товары по ее заказам и отправлять в Москву. Она стала переводить мне деньги, а я наладил закупки и  поставку товаров. Через три месяца, я продал такси и вложил деньги в бизнес Инны.

Теперь я летаю в Москву два-три раза в месяц и всегда останавливаюсь у моей партнерши по бизнесу. У Инны дом на Истре, доставшийся ей от первого мужа, молочного олигарха. Дом большой - два этажа, на каждом по три комнаты. Бизнес у нас процветает (тьфу, тьфу, не сглазить!). Я закупаю и поставляю кремы, Инна продает их салонам красоты, клиникам и фитнес-центрам. Денежки она считать умеет, и наш бизнес приносит приличный доход.
Собственно говоря, мое присутствие в Москве вовсе не требуется. Когда мы с Инной стали партнерами, наша сексуальная связь прекратилась. Инна сказала, что это будет мешать партнерству. Причина моих частых полетов в столицу - "бизнес-проект", под названием «Ублажи подругу!». Началось это так...

У Инны полно подруг. Она не самая богатая среди них, но самая отзывчивая. Подружки часто приезжают к ней плакаться о своих проблемах.
Rогда я в первый раз приехал в Москву, у Инки дома сидела Ольга Еремина, муж которой владеет сетью ювелирных магазинов «Сверкающий мир». Я с ней был знаком, она один раз прилетала с Инной в Лос-Анджелес. Сейчас, Еремина изливала подруге свои проблемы.
Мы с Инкой целый час слушали Ольгины стенания по поводу ее супруга, у которого "стоит" только на виски. Наконец, Инне это надоело.
-Слушай, подруга, у меня есть идея! - сказала она. - Ты можешь остаться у меня ночевать? Твой не заревнует?
-Он на рыбалку укатил, – ответила Еремина. – Сказал - «до конца уикенда», алкаш чертов!
-Вот и прекрасно. Остаешься у меня. Ты голодная, Лешка из Америки приехал голодный. Вот и накормите друг друга!
-Как это? – удивилась женщина. 
Лешка, то-есть, я, тоже «не въехал в тему» и недоуменно посмотрел на Инку. Она незаметно подмигнула мне. Я понял, и чтобы не смущать Ольгу, встал и вышел. "Неужели, бабу действительно так приперло, что она согласится переспать с первым попавшимся мужиком? Хотя, почему «с первым»? Мы с ней давно знакомы...".
–Ты что, маленькая, не понимаешь?! - хохотнула Инка.
-Но как же... – пробормотала Ольга,отводя глаза. - Лешка же твой...    
-Сколько раз вам всем можно повторять, что Лешка мой партнер в бизнесе, а не в постели! – воскликнула Инка. - Короче, дуй в ванную, потом в спальню. Потрахаетесь с Лешкой до воскресенья, потом домой поедешь.
-Инусик, а ему сколько? – понизив голос, спросила Ольга. 
-А тебе какая разница?
-Ну, я в смысле... Он виагру будет глотать? – спросила Еремина.  Я едва сдержал смех.
-В мужике главное, не сколько ему лет, а сколько он может!  - ответила моя партнерша. - Лешка в этом смысле, половой гигант!  Да ты сама проверишь!   
-Ладно... – протянула Еремина. – Мой алкаш, ты же знаешь - бревно-бревном! Я третью неделю на «просушке». Представляешь, уже хотела в эскорт-сервис звонить, так прижало!
-Ну, ты придумала, подруга! – воскликнула Инка. - Еще неизвестно, кого этот эскорт пришлет, и кому потом об этом расскажет! А Лешка свой, болтать не будет! Давай, иди в ванную...

...Ольга так изголодалась по мужику, что кончала беспрерывно. Я сдерживался до тех пор, пока не почувствовал, что Ольга уже наелась. И только тогда кончил сам. 
-Вопрос насчет виагры снят? – ехидно спросил я Ольгу, которая бессильно разметалась на постели. Я взял ее руку и положил на свое достоинство. Оно тут же начало принимать боевую стойку.
-Ну, ты даешь, американец!
Второй заход был менее бурным, но более качественным. Мы поняли, что хочет каждый из нас, и поскакали в галоп. К финишу, мы пришли вместе.
Потом мы с Ольгой пили чай на кухне.
-Мой благоверный хлещет виски, как слон! – рассказывала Еремина, прихлебывая ароматный чаек. - И потому, у него перманентное состояние полного нестояния. А ведь ему всего сорок пять!
-У тебя его фото есть с собой?
-Сравнить хочешь? – засмеялась Ольга. – Не боись, сравнение однозначно в твою пользу!
-Просто любопытно.
Ольга повернулась и взяла с подоконника альбом.
-Здесь есть фотки с Рождества, мы у Инки гуляли... - Она перелистнула несколько страниц и ткнула пальцем в фотографию, на которой были сняты двое мужчин. Их красные от алкоголя фэйсы, не помещались в кадр. 
-Вот он, урод! Со своим дружком-собутыльником Серегиным обнимается. У Серегина магазины итальянской обуви в Москве и Питере. Он такой же алкаш, как и мой. Ненавижу алкашей! Была бы Президентом, издала бы указ, чтобы пьяниц пороть публично, как при Петре.
-А ты своего лечить пробовала?
-Что ты! Даже слышать не хочет!
-Будешь разводиться?
-Не могу. У нас контракт. Если разведусь по своей инициативе, останусь без копейки. Деньги могу получить только по причине его супружеской неверности. Но он не по этим делам. Только виски лакает, но об этом в контракте ни слова.
-Он вообще кто?
-Русский.
-Да уж, по роже видно, что не еврей! Он бандит?
-Сейчас уже нет! - усмехнулась Ольга.
-Понятно...
-Ни хрена тебе не понятно! – огрызнулась Еремина. - Ты в 91-м свалил в благополучную Америку и представить не можешь, что у нас творилось!
-Вот потому и свалил, предвидел, что тут скоро начнется. Я, между прочим, в Штатах с нуля начинал - пиццу развозил, такси водил... И не пропал, как видишь!
-Ты молодец, правильно сделал, что уехал! – В голосе Ольги прозвучала горечь. - Вы, евреи, вообще все чувствуете тоньше и реагируете быстрее. 
-Ну, мы же избранный народ!
-Это точно! – засмеялась Ольга. – Пошли в спальню, избранный, а то у тебя сейчас трусы лопнут!
Уснули мы под утро...

После «случки» с Ереминой, Инна стала сдавать меня напрокат своим подружкам. В шутку, мы назвали это бизнес-проектом «Ублажи подругу!».
Многие Инкины подружки замужем за "большими деньгами". И почти все их мужья – алкаши. Когда они возвращаются домой поздно вечером, от них несет спиртным и воняет табачищем - явными уликами пребывания в мужской компании. Нет, они не геи, с ориентацией у них все в порядке. И пьют они не денатурат, а элитные сорта виски и текилы. 
Но то, КАК они пьют, точнее, СКОЛЬКО пьют, давно сделало их равнодушными к сексу. Они вспоминают о своих супружеских обязанностях только тогда, когда жены им об этом напоминают (нервно, со скандалом, с угрозами развода – нужное подчеркнуть). После этого, мужья исполняют эти самые обязанности (наспех, с трудом, с виагрой – нужное подчеркнуть), а на следующий день, снова бегут к собутыльникам (в парилки, на рыбалку, на охоту – нужное подчеркнуть).   
А женам хочется мужской ласки! Но женам богачей сложно завязывать интрижки на стороне, и весьма чревато последствиями! Такие связи имеют тенденцию быстро выплывать наружу. К тому же, любовники могут использовать эти связи для шантажа и вытягивать из женщин деньги.   

Для Инкиных подружек, я оказался просто находкой. Во-первых, партнер их подруги, то-есть, надежный человек. Во-вторых, я не посещал  московские тусовки, где болтают о своих похождениях. Ну, и самое главное, я - МОГ.
Инка всем говорит, что мне сорок пять. На самом деле, мне почти пятьдесят. Но моих лет мне никто не даст. Тело в порядке, на лысину и намека нет. Седина имеет место, но она меня не старит, наоборот, придает шарм. А сексом я могу заниматься сутками напролет!
ЭТО у меня фамильное. Мой дед по отцовской линии, был инспектором ГУЛАГа. Особенно он любил инспектировать женские бараки, где выбирал самых красивых баб и вызывал их на допросы. «Допросы» продолжались часами, иногда сутками. Потом эти женщины получали продукты, переводились на блатные должности. За это дед и поплатился. На него написали донос и он загремел в один из лагерей, которые раньше находились под его надзором. Спасла его война. Деду заменили лагерь штрафным батальоном, потом ранение, госпиталь. Врач, которая оперировала деда, оказалась одной из «допрошенных» им женщин. Она выходила моего деда, и после войны они поженились.
У них родились два сына. Старший сын стал моим отцом. Папа был домосед и семьянин, а вот его брат пошел по стопам отца. Будучи журналистом, мой дядя летал по всей стране. Он написал более тысячи статей и очерков о женщинах, и со всеми своими героинями он спал!
Дяде сейчас 80, а он еще не угомонился. У него есть любовница, которой 55 лет. И никакой виагры дядя не признает!   

Дедовы гены проявились у меня не сразу. В школе я был застенчивым подростком и девчонок боялся, как огня. Когда я учился в десятом классе, у нас появилась новая соседка, миловидная женщина лет тридцати пяти. Галина Николаевна работала в библиотеке и была не замужем. Ее досуг скрашивали кот Васька и книги.
В один прекрасный день, Галина Николаевна купила новые полки и позвала меня помочь разложить книги. Я подавал книги Галине Николаевне, а она раскладывала их на полки, стоя на стремянке. На женщине был короткий домашний халатик, который она надела на голое тело. Каждый раз, когда я протягивал ей очередную книжку, я видел стройные голые ноги и черный треугольник курчавых волос. От этой картинки меня бросало в жар. 
Во время передачи очередного томика Пушкина, Галина Николаевна заметила холм, возникший в моих спортивных штанах в районе причинного места. Она улыбнулась, слезла со стремянки, расстегнула халатик и распахнула его. Под халатом ничего не было. Я не мог от оторвать взгляда от двух обалденных шаров, которые качались из стороны в сторону.
Галина Николаевна взяла мою руку и положила на грудь. А свою руку протянула к моему холму. Вулкан, который там бушевал, тут же взорвался!
Потом Галина Николаевна мыла меня в ванной. Затем мы переместились на кровать.
После того, как я кончил в пятый раз и снова стал целовать ее, она отстранилась и прошептала: «Лешенька, у меня никогда ничего подобного не было. Но это надо кончать! В смысле, прекратить нашу связь. Иначе я сойду с ума!».
Наша «связь» продолжалась целый год, пока она не вышла замуж. После Галины, я пробовал встречаться со своими сверстницами, но они были мне неинтересны. Меня привлекали только взрослые женщины, старше меня, как минимум, на десяток лет.

К концу восьмидесятых, ситуация в стране накалилась. Я нашел «выездную невесту», заплатил пять тысяч долларов и уехал в Америку. Прошел все круги эмигрантского ада – развозил пиццу, работал в ресторане, водил такси.
В Америке с русскими женщинами ба-альшая проблема. Любовницы изредка случались, но долго не задерживались. А на «замуж» я никого не встретил...

Тот памятный приезд я подгадал ко дню рождения Инки. Рейс из Лос-Анджелеса приходит в Москву под вечер, а потом еще надо было доехать до Истры, так что я приехал на дачу Инки уже к десерту.
Когда я вошел, Инна гасила свечи на торте, на котором красовалось число «39». На самом деле, ей 42, но число на именинном торте не менялось уже несколько лет. Многие гости об этом знали, многозначительно переглядывались и посмеивались. Я тоже не удержался от улыбки... 
Инка страшно боится старости. Она изводит себя массажами, фитнесами и тратит бешеные деньги на диетологов-косметологов. Платит за это ее бывший муж, молочный олигарх. Он давно имеет новую семью, но исправно оплачивает Инкины счета. За это, олигарх имеет спокойную жизнь. Однажды, он забыл оплатить какой-то ее пустяковый счет на 230 долларов, так Инка примчалась в его офис и устроила страшный скандал! Я спросил ее, неужели она не могла сама заплатить. На что Инка гордо ответила – «Еще чего не хватало! Пусть платит, коз-зел!».

...К полуночи, гости разъехались. Осталась только крепко сбитая румяная бабенка. Женщина не сводила с меня глаз, в которых читалась такая страсть, что мне стало ее жаль. Похоже, совсем изголодалась, бедняжка! 
От Инки я уже знал, что это моя новая «пациентка» - Виктория Громова, по кличке «Булочница». Сорок три года, муж погиб два года назад при невыясненных обстоятельствах. Виктории досталось несколько пекарен и сеть многочисленных кафетериев «Сладкая жизнь». По словам Инки, Громова была сказочно богата.

Инка пожелала нам «неспокойной ночи» и ушла в свою спальню. Я протянул Виктории руку. Женщина вложила свою теплую ладошку в мою и сжала пальцы, как будто опасалась, что я убегу. Я улыбнулся и повел ее на второй этаж, где была гостевая спальня.
Едва мы с Викой оказались в постели, как "булочница" набросилась на меня и стала исступленно целовать, ухватив мои губы своими пухлыми губами. Затем, не разжимая объятий, Виктория перевернулась на спину, раздвинула ноги, ухватила мое «копье» и нетерпеливо ввела в свое гнездо. Прихватила мои ляжки сильными руками и стала насаживать меня на себя.
Вскоре, я почувствовал приближение «выстрела», и попытался выйти из женщины. Но Виктория прошептала: «Кончай в меня, миленький!». От ее ласковых слов и нежного прикосновения губ, я кончил так бурно, как будто мне было не 50, а двадцать!
Несколько минут, мы лежали в объятиях. Затем я сполз с Вики, и на полусогнутых ногах поплелся в ванную.

И тут сбылось пожелание Инки - ночь перестала быть спокойной!
Во дворе раздались два приглушенных хлопка, затем во входную дверь ударили чем-то тяжелым. Она со стуком распахнулась и по мрамору вестибюля, а затем и по лестницам, загрохотали тяжелые ботинки. Там, где была спальня Инки, раздался еще один выстрел.
В нашу спальню ворвались несколько человек. Вика испуганно закричала...
-Заткни ей пасть, Кривой! – рявкнул грубый мужской голос. Прозвучала хлесткая пощечина и крик оборвался.
В стене ванной комнаты был встроенный шкаф, в котором висели банные халаты. Я быстро залез в шкаф, закрыл дверь и спрятался между халатами. И вовремя! 
-Мы с Кривым потащим булочницу, а ты, Ковбой, поищи ее хахаля! – крикнул тот же мужчина. - Вся его одежда тут, в спальне! В ванне посмотри!
В ванную вошел крупный, судя по тяжести шагов, мужчина. Он осмотрелся и не увидев никого, крикнул:
-Митяй, тут его нет! 
-Обыщи спальню, там полно шкафов! И проверь комнаты рядом! – приказал снизу Митяй. Судя по властным репликам, он был главарем налетчиков.
В спальне захлопали дверцы шкафов. Затем, Ковбой пробежал по коридору и заглянул в соседнюю комнату, которая когда-то была кабинетом бывшего Инкиного мужа, а теперь служила Инне офисом. В комнате были только стол с компьютером и шкаф с папками. Я услышал, как открылось окно в кабинете и Ковбой крикнул во двор:
-Рожа, глянь на заднем дворе, может «пиндос» из окна выпрыгнул!
Бандит вышел из кабинета и побежал вниз по лестнице.

Когда звуки шагов налетчика стихли, я вылез из шкафа и перевел дух. Руки у меня дрожали, я был весь мокрый от пота. Несколько раз глубоко вздохнул, насыщая мозг кислородом... Наконец, ко мне вернулась способность размышлять.
Ковбой назвал меня «пиндосом», так русские презрительно называют американцев. Значит, за домом  следили, и знали, кто и когда здесь бывает. С меня взять нечего, Инка на олигаршу тоже не тянет. Это не налет, а похищение! Бандиты пришли за Викторией, а сторож и мы с Инкой подлежали зачистке!
Я потряс головой, отгоняя картину – Инка на кровати в луже крови...
И тут, я вспомнил, что в «офисе» Инки, в ящике стола лежит пистолет «Беретта» и две запасные обоймы с патронами! После развода, ее муж забрал свои вещи, но «Беретту» Ирка ему не отдала, сказала, что оставляет пистолет для защиты от грабителей. Мы с гостями несколько раз стреляли из «Беретты» на заднем дворе Инкиного дома, после чего я чистил пистолет и снова заряжал обоймы.
При мысле о пистолете, я воспрянул духом и уже хотел мчаться в соседнюю комнату за «Береттой». Но вдруг остановился...
Ну, возьму я  «пушку», и что дальше? Один против банды налетчиков?! У Инки нет охраны, только пожилой сторож, да и того бандиты убили. Виктория знала, что остается ночевать у подруги, и своих охранников вчера отпустила. Дом стоит на взгорке, поодаль от остальных коттеджей. Если даже соседи слышали выстрелы и сообщили в милицию, пока менты приедут, пройдет немало времени. Это в кино герой запросто кладет налетчиков десятками. Но я далеко не герой, а бандюков минимум четверо – Митяй, Кривой, Ковбой и Рожа, который, видимо, водитель. Четыре человека, как раз необходимый минимум для такой акции, как похищение заложника!
И вообще, как это будет выглядеть, когда сюда нагрянет милиция - американский гражданин, в состоянии алкогольного опьянения, затеял перестрелку с  российскими гражданами?!
Но другого выхода нет. Бандиты убили Инку, значит, и меня убьют. Или я их...
Я набросил халат и осторожно выглянул в коридор. Никого. Метнулся в кабинет Инки и рванул ящик стола. Вот она, красавица! У меня в Штатах точно такая же «Беретта», обращаться с ней я умею, стрелять люблю и в тир хожу раз в месяц.
Я проверил обойму в пистолете, загнал патрон в ствол и снял предохранитель. Сунул в карман халата запасную обойму и вышел в коридор. Стараясь ступать тихо, начал спускаться по лестнице на первый этаж, держа пистолет перед собой, двумя руками.
Я старался бодриться, шепча заезженную сентенцию: «Хорошо тому, у кого есть кольт, и плохо тому, у кого его в нужный момент не окажется!». Но в глубине души, я боялся, конечно.

В распахнутую входную дверь вбежал высокий крепкий мужчина в джинсах и черной куртке. Перескакивая через две ступеньки, он побежал вверх по лестнице. Видимо, его послали вновь проверить все комнаты на втором этаже, а заодно, и чердак. Увидев меня, бандит остановился и ошалело уставился на пистолет. 
Я надавил спуск. Девятимиллиметровая пуля проделала во лбу бандита дырку с красными краями и его тело грузно рухнуло на мраморные ступеньки.
-Ты его грохнул, Ковбой?! – с криком влетел в вестибюль коренастый мужчина в камуфляже. Судя по голосу, это был Митяй.
Когда я в Лос-Анджелесе хожу в тир, всегда отодвигаю мишень до упора к дальней стене, примерно на дистанцию 15-20 метров. Выстреливаю обойму, потом проверяю кучность попадания. Обычно, кучность довольно высокая. До Митяя было не больше десяти метров. Причем, я находился вверху на лестнице, а он внизу.
Я выстрелил трижды. Митяй рухнул на пол, дернул ногами и затих. В дверь вбежал еще один бандит. Я дважды нажал курок и бандит упал. Три-ноль, в мою пользу...

В кинофильмах, герой, который впервые убил человека, изображает переживание, его тошнит при виде крови. Сегодня, я стрелял в людей впервые в жизни, причем, застрелил сразу троих. Но никаких комплексов при этом я не испытывал. Для меня это были не люди, а враги, которые пришли сюда, чтобы отнять мою жизнь и жизни моих подруг. А раз так, то я должен их убить!
Я пробежал мимо трупов бандитов к двери, на ходу отметив, что второй налетчик, скорее всего, «Кривой» – правый глаз у него был с бельмом. Значит, снаружи остался Рожа...
Я высунул в дверь руку с пистолетом, выстрелил в воздух и крикнул:
-Рожа, я уже завалил Митяя, Ковбоя и Кривого! Сдавайся, если хочешь жить!
В ответ раздалась длинная автоматная очередь. Пули прошили дверной косяк.
Я отскочил в сторону и спрятался за стеной. Бандит выстрелил еще раз в дверной проем и автомат замолк. Послышался характерный металлический звук, бандит  перезаряжал магазин.
Я уже хотел выскочить во двор и покончить с ним, но тут раздался вой милицейских сирен. Хлопнули дверцы, послышались крики «Бросай оружие!», «На землю, сука!!!», «Вася, наручники давай!».
Я отложил пистолет, сел на пол, завел руки за голову и стал ждать ментов...

Как оказалось, я ликвидировал банду, на счету которой было полтора десятка похищений людей. Сегодня они пришли за Викторией Громовой. При налете на наш дом, бандиты убили сторожа и Инну. Вику они связали и положили в багажник...
Патрульные менты рассматривали меня, как диковинку - седой американец завалил трех крутых бандитов, даже не отстрелив всю обойму!
Потом приехал прокурорский следак с экспертами, и началось...  Следователь повертел в руках мой американский паспорт и стал звонить начальству, советуясь, что со мной делать. Налицо три трупа... Да, те самые бандиты... Да, та самая Громова... Да, он ее спас, но три трупа...
Пока следователь докладывал прокурору, освобожденная Виктория, обливаясь счастливыми слезами, обцеловала своего спасителя, то-есть, меня, и тоже стала названивать своим высокопоставленным знакомым. Победили связи Виктории. Следак допросил меня и отпустил под подписку о невыезде, добавив "пока гуляйте, а там посмотрим".

Чтобы все смотрелось как надо, "сладкая булочка" Виктория Громова "зарядила" столько газетчиков и телевизионщиков, что поднялась не волна - цунами, которая  перехлестнула даже через океан!
Русские и американские телеканалы и газеты взахлеб пересказывали душещипательную историю, как русский эмигрант, гражданин США, приехал в гости к своей знакомой москвичке и оказался свидетелем похищения русскими гангстерами подруги хозяйки дома, известной российской предпринимательницы Виктории Громовой, которая кормит население России хлебом и щедро жертвует на детские дома и больницы. Американец знал, где хранится пистолет хозяйки дома и оказал сопротивление гангстерам, убил троих и заставил сдаться четвертого. Общественность требовала не судить, а наградить героя!

Все эти сплетни мы с Викой читали и смотрели в ее усадьбе под Москвой. На заднем дворе усадьбы стоял наготове четырехместный вертолет «Hummingbird», который Виктория арендовала вместе с пилотом за десять тысяч баксов в неделю. Разрешение на вылет вертолета за границу Громова оформила на себя. Пилот неотлучно находился в домике для прислуги, готовый вылететь немедленно. Дальность полета вертолета, при наличии одного пассажира, составляла до 1000 км без дозаправки. В случае каких-то осложнений, я мог, наплевав на подписку, немедленно вылететь в Украину, а оттуда – в Штаты.

Инну похоронили на престижном кладбище. Расходы на похороны взяла на себя Громова. Нанятые Викой адвокаты вели работу со следствием, которое двигалось в нужном направлении. Осмотр дома показал, что с моей стороны это была чистая самооборона, да и четвертый бандит тоже рассказал, как все было. Адвокаты обещали, что на суде будут предъявлены статьи и передачи о моем героизме, а присяжных подберут таких, которые вынесут оправдательный вердикт.
На всякий случай, Вика сделала мне заключение, подписанное медицинскими светилами России, о том, что после случившегося у меня сильное нервное потрясение и мне прописан постельный режим. На допросы в прокуратуру я не ходил, следователь сам приезжал к нам - на лимузине, который посылала за ним Громова. Я отвечал на вопросы, лежа на кровати в окружении антуража из капельниц и всевозможных приборов. Рядом находилась медсестра (конечно же, пожилая и некрасивая, Вика не потерпела бы рядом со мной молодую!). Потом следак получал пятьсот баксов и уезжал на лимузине.   

На суде мои действия были признаны самообороной. Присяжные вынесли оправдательный вердикт, под оглушительные аплодисменты присутствующих.

Мне больше ничего не угрожало. Кроме любви Виктории. Но с этим я уже смирился...