Врата рая

Это было в Аткарском уезде

--------------------------



  « Александр Степанович Пругавин
   Самоистребление. Проявления аскетизма и фанатизма в расколе.
   
   Издание: "Русская мысль", Москва, 1885, книга I, с. 79-111; кн. II, с. 129-155.

Жизнь- зло, спасение- в смерти.
   
   Не подлежит сомнению, что в массе русского народа, в большинстве всегда наклонного к реализму, мистическая проповедь смерти и самоубийства, проповедь, которую вели учители и последователи нетовщины, не могла иметь сколько- нибудь значительного успеха. Однако, в некоторых местах, благодаря, конечно, особым условиям и причинам, эта проповедь увлекала не мало жертв. С целью показать, как иногда успешно воспринималось пессимистическое учение нетовцев, мы расскажем здесь историю развития этой секты среди помещичьих крестьян Саратовской губернии, где, как мы сейчас увидим, идеи нетовщины наследственно передавались из поколения в поколение.

   Местом действия является село Копёны, Аткарского уезда Саратовской губернии. В начале нынешнего столетия село это принадлежало богатому помещику Дмитрию Львовичу Нарышкину.
По уверению автора статьи «О самосожигательстве раскольников» *), жители этого села "платили легкий оброк, имели над собой управителей из крестьян своего села и жили весьма свободно". К сожалению, автор не приводит никаких данных в подтверждение этого мнения, которое, таким образом, остается совершенно голословным.
 
   *) Православный Собеседник 1861 г., апрель, стр. 431.
   
   Одно не подлежит сомнению, это именно то, что среди копенских жителей издавна существовала наклонность к расколу. Однако, до 1800 года жители села Копен придерживались только обычаев и общих верований раскола, но не принадлежали к какой- нибудь определенной секте: они молились двумя перстами, требовали от священников хождения посолонь (название направления движений молящихся во время крестного хода по часовой стрелке, по солнцу), совершения обрядов и таинства по старопечатным книгам, но беглых раскольничьих попов к себе не принимали, особых часовен не имели, а некоторые даже отличились усердием к церкви.

   В это время, в начале настоящего столетия, по Саратовской губернии, как и вообще по всему Поволжью, свободно расхаживали проповедники разных раскольничьих учений. Жители села Копен охотно принимали к себе этих странствующих пропагандистов, говоривших "от писания", слушали их, поучались. В числе этих бродячих проповедников были последовали спасова согласия или нетовщины. Им, между прочим, удалось "совратить в свою секту" одного из крестьян села Копен- Якова Ефимова Юшкина, который пользовался среди своих односельчан большим уважением за начитанность и строго- нравственный образ жизни.

   Яков Юшкин большую часть времени проводил в лесу за рекой Медведицей, где он имел пчельник с разными постройками для жилья. Здесь он молился, читал книги священного писания, толковал и объяснял их приходившим к нему крестьянам, поучая их догматам нетовщины. Особенно много сходилось к нему по воскресным и праздничным дням. Некоторые из копенских жителей построили себе в лесу, около пчельника Юшкина, кельи, куда уходили в свободное время, чтобы на досуге послушать поучения Якова. Так как поучения эти не заключали в себе ничего особенно поразительного, ибо Юшкин проповедывал умеренную нетовщину, то они и не возбуждали подозрений в местном начальстве. Но вскоре условия изменились, так как в Копенах появился новый проповедник, какой- то бродяга Фалалей, приверженец глухой нетовщины, как мы видели, особенно наклонной к самоубийству.

   Фалалей, прежде всего, постарался привлечь на свою сторону сына Якова, Алексея Юшкина, научил его читать и "распалил молодое его воображение вольным мученичеством". Затем Фалалей, при помощи Алексея, начал читать собиравшимся у него крестьянам о "последнем времени", о пришествии антихриста; стараясь внушить им, что в нынешнее антихристово время нет для человека никаких средств к спасению, кроме добровольного самоубийства. Жить дольше в мире, погрязшем в грехе и неправде, невозможно; единственное спасение уйти от этой засасывающей массы зла и преступлений- это смерть. Итак, нужно умереть,"умереть за Христа".

   Это дикое, мрачное учение нашло себе хорошую почву. Вскоре явилось много последователей, сгоравших нетерпением умереть за Христа. Тайно, тщательно скрывая свой план от Якова Юшкина, они начали приготовлять себе огромную пещеру в уединенном месте на речке Перевозинке, в 25 верстах от села Копен. Решено было собраться в эту пещеру и для спасения своих душ заморить себя в ней голодом. Но план этот был расстроен Яковом Юшкиным, который, узнав о нём, наказал своего сына Алексея чрез сельских десятников розгами, впрочем, не объявив вины сына, и строго запретил ему приводить в исполнение нечестивый замысел. Дело пока на этом остановилось.

   Алексей покорился необходимости, но не отказался от своего плана и начал выжидать удобного случая, чтобы привести в исполнение своё намерение. Такой случай вскоре представился.

   В 1802 году отец его, Яков Ефимов, отправился в город Пензу по мирскому делу. Воспользовавшись отсутствием отца, Алексей Юшкин снова ещё с большею энергией начал проповедь о необходимости немедленно же умереть. Прежние его последователи не замедлили откликнуться на его призыв. Явилось "84 человека разного пола и возраста"; все они были готовы умереть за Христа.

   В глухую ночь все, обрекшие себя на добровольную смерть, собрались в заранее приготовленной пещере на речке Перевозинке. Алексей Юшкин читал перед ними священное писание и увещевал быть твёрдыми в своём намерении и мужественно встретить смерть; он уверял, что "для их душ отверзаются врата рая".

   В пещере сложено было много соломы и хворосту для того, чтобы, в случае розыска или, как говорил Алексей, погони от антихриста, не отдаться живыми в руки его слуг, но тотчас зажечь солому и погибнуть в пламени. Сам Алексей, однако, не хотел умирать со своими последователями, говоря, что "некому будет поминать их, а Фалалей, дескать, молится за других".

   Одна из бывших в пещере женщин усомнилась в спасительности добровольного самоубийства и решилась бежать из пещеры. Она начала просить Алексея отпустить её на речку под предлогом напоить умиравшего от жажды младенца. Алексей сначала отказывал, но затем согласился, взяв с неё клятву возвратиться в пещеру. Пользуясь темнотою ночи, женщина скрылась сначала в кустарник, потом вышла в поле и, нашедши ночевавших там людей, объявила им о замыслах Алексея Юшкина и его последователей.

   Крестьяне сели на лошадей и поскакали в село Копёны, где произвели тревогу и объявили обо всем бурмистру и священнику. Немедленно собран был народ и отправлен на речку Перевозинку, к пещере. При этом они были предупреждены, что сидевшие в пещере при появлении погони намерены зажечь солому и погибнуть в огне. Поэтому посланные постарались подойти к пещере перед утренней зарёй сколько возможно тихо и незаметно. Подойдя к речке, они увидали, что по берегу её ходит какой- то человек с верёвкою в руках. Это был сам Алексей Юшкин; вероятно, он разыскивал ушедшую из пещеры женщину. Заметивши толпу, направившуюся к пещере, Юшкин опрометью бросился туда и начал кричать:
  - Антихрист идёт!... Спасайтесь! Не давайтесь живые в руки!

   Но так как путь в пещеру ему был отрезан наступавшей толпой, то он пустился бежать обратно и бросился в воду и "старался захлебнуться". Но его схватили и вытащили на берег.

   Между тем, сидевшие в пещере зажгли солому и хворост, чтобы задохнуться в дыму. Сбежавшиеся крестьяне старались вызвать самосожигателей, но те не хотели слушать никаких увещаний. Тогда крестьяне начали заливать огонь через отверстие и силою вытаскивать сидевших в пещере. Но так как отверстие было очень узкое, то поэтому работа их подвигалась очень медленно.

   Произошло страшное смятение. Спасовцы пришли в крайнее  исступление, начали вырываться из рук непрошенных спасителей, рубить себе пальцы, а один из них- Егор Афанасьев схватил девочку, ударил её о камень и только каким- то чудом не убил до смерти. Видя, что девочка осталась жива, Афанасьев кинулся к своей жене, вырвал из рук её малолетнего сына и ударом о камень убил его, со словами:
  - За Христа убиваю!

   Наконец, самоубийцы были обезоружены и спасены.

Немедленно донесено было об этом начальнику губернии и земскому суду. Началось дело. Алексей Юшкин признан был виновным "в склонении простодушных к самоубийству". Другой из руководителей этого дела, Фалалей, успел скрыться от властей. Юшкин сослан был на остров Эзель, Лифляндской губернии (располагалась на берегу Рижского залива Балтийского моря), а Егор Афанасьев, убивший ребенка, послан в монастырь на покаяние. Все остальные были прощены и отданы под присмотр вотчинного начальства.


   Управлявший в это время вотчинами некий Александр Божков задался целью, во что бы то ни стало, искоренить нетовщину из среды подведомственных ему крестьян. Для этого он не придумал ничего лучшего, как наложить двойной оброк на всех её последователей. В то же время, он сжёг все те кельи, которые были выстроены спасовцами в лесу, а владельцам этих келий приказал переселиться в село и жить вместе со своими семействами.

   Нетовцы просили Божкова освободить их от двойного налога, обещаясь "не слушать впредь никаких зловредных учений". При этом, для прикрытия своих настоящих верований, большая часть спасовцев обратились в поповщину. Для исповеди копенские раскольники стали ездить в деревню Песковатку к беглым попам, приезжавшим туда из иргизских монастырей; прочие же требы исправлялись приходским священником с хождением посолонь, по желанию староверов.

   Около этого времени в среде нетовцев явился новый учитель и проповедник, крестьянин Исай Алексеев. По обычаю того времени, он прикрывался юродством: зимой ходил в одной сорочке, босой, брал руками раскалённые угли и рассказывал, что слышит на небе звон. Звон этот был не простой: он возвещал догматы и учение нетовщины.

Разумеется, явились последователи, которые уверовали в святость Исая Алексеева и начали подражать ему в юродстве. Одна крестьянка, Анна Иванова, вздумала, по примеру учителя, щеголять зимой в одной сорочке, но несчастная жестоко поплатилась за свою отвагу: вскоре она найдена была замерзшей, без признаков жизни.

   По этому поводу началось дело, и Исай Алексеев был привлечён к суду, как расколоучитель и совратитель. Это было в 1818 году. В течение четырёх лет Алексеев находился под судом, но проживал в селе Копёнах и не переставал проповедывать нетовщину. К этому времени освободился из монастырского заключения Егор Афанасьев и, возвратившись в родное село, вместе с Алексеевым начал распространять учение «спасова согласия».

Сельское начальство не только не препятствовало деятельности проповедников раскола, но даже укрывало их и на требование сведений о раскольниках отписывало земскому суду, что в селе Копёнах совсем нет никаких раскольников.

   Тем не менее, в 1822 году Алексеев и Афанасьев были сосланы в Сибирь за распространение раскола. Мера эта отнюдь, конечно, не могла помешать развитию нетовщины, а скорее, напротив, еще более способствовала её усилению, пробудив фанатизм в последователях спасова согласия. Копенские нетовцы ждали только надежного руководителя, который бы дал толчок, чтобы перейти от слова к делу. За руководителем дело не остановилось.

   На сцену появляется старый, испытанный проповедник нетовщины, страдалец Алексей Юшкин, проведший перед тем несколько лет в ссылке на острове Эзель. Будучи в ссылке, он имел тайные сношения со своими последователями, внимательно следил за успехами нетовщины и, между прочим, вёл длительную переписку с саратовским купцом Ладонкиным, принадлежавшим к спасову согласию. Счастливый случай помог ему освободиться из заключения. На остров Эзель как- то приехал Император Александр Павлович; Юшкину, через посредство состоявшего при императоре графа Кочубея, удалось вымолить себе прощение. Государь приказал отпустить Юшкина на родину, с учреждением за ним, однако, строгого надзора со стороны вотчинного начальства.

   Юшкин явился в Копёны около 1826 года вместе с "женщиною из почтового ведомства", Дарьею Кононовою, из секты спасова согласия. Эту Кононову Юшкин встретил на пути, возвращаясь из ссылки домой; он сошёлся с нею и прижил двоих детей, из которых одного, как показывала Кононова, по дороге удушил, а другого бросил в колодезь.

Управляющий вотчинными имениями, Галицкий, приказал без огласки выслать Кононову вон из Копён. Приказание было исполнено; вслед за Кононовою скрылся из села и Алексий Юшкин; но место его, как проповедника нетовщины, не осталось вакантным: в Копенах явился новый пропагандист "спасового согласия"- родной сын Алексея, Иван Юшкин.

   О бегстве Алексея Юшкина началось дело: начались розыски, которые, однако, долгое время были безуспешны. Привлечённый к допросу саратовский купец Ладонкин показал, что "Юшкин умер, и мы- де поминаем его за упокой". Только через два года разнеслись слухи, что Алексей Юшкин и Дарья Кононова засыпались, при помощи других, землёй в лесу между сёлами Карамышем и Атаевкою в урочище, называемом Сокино. Здесь в так называемой морельной горе действительно отыскана была пещера и в ней два скелета, из которых один, по освидетельствовании врача, оказался мужским, а другой женским.

   В 1827 году около 60 человек нетовцев из жителей села Копены решились добровольно умереть, чтобы уготоваться царства небесного. В числе решившихся умереть были целые семейства, с отцами, матерями, детьми. И вот, в назначенный день, начинается резня. Крестьянин- нетовец, Александр Петров, является в избу своего соседа и единоверца, Игнатия Никитина, и убивает его жену и детей; затем с топором в руках он отправляется в овин, где его ждали лица, обрекшие себя на смерть: крестьяне Яков и Моисей Ивановы с детьми. Они ложатся на плаху, а Александр Петров рубит им головы топором. Покончивши с ними, Петров идёт к крестьянке Настасье Васильевой: здесь на помощь ему является Игнатий Никитин, семью которого только что пред тем умертвил Петров. В то время, как Никитин убивал в овине Васильеву и её товарок, Авдотью Ильину и Матрёну Фёдорову, Александр Петров перерезал детей Васильевой.
   Свершив тройное убийство, Никитин бросил топор, лёг на плаху и просил Петрова отрубить ему голову. Петров не замедлил исполнить эту просьбу. Затем он отправился к снохе своей, Варваре Фёдоровой, и начал убеждать её подвергнуться смерти, причём сообщил ей, что дети её уже убиты им в овине. Варвара бросилась в овин, чтобы взглянуть на трупы своих детей; следом за ней отправился и Петров. Здесь, среди человеческих трупов, плавающих в крови, стояла толпа нетовцев, ожидая "смертного часа".

   Петров, очевидно, не вынесший потрясающих сцен убийства и смерти, бросил топор, не окончив своей страшной миссии, положил голову на плаху и умолял прикончить его. Иван Юшкин отточенным топором нанёс ему смертельный удар... Несколько семейств сложили свои головы на плахе. Всего погибло, таким образом, тридцать пять человек.

Проходившая мимо женщина случайно наткнулась на кровавое зрелище смерти; в ужасе бросилась она на колокольню и ударила в набат. Сбежался народ, и это обстоятельство положило конец чудовищной драме и спасло остальных участников от смерти.

   Назначенное по этому поводу следствие открыло до 80 человек явных последователей нетовщины; из этого числа 50 человек "после сильных увещаний отказались от своего учения, можно думать, притворно; остальные не сделали даже и этого и остались упорными в своем заблуждении".
Иван Юшкин не хотел слушать никаких увещаний; по наказании, он сослан был в каторжную работу *).

Так закончился ряд кровавых драм, вызванных учением нетовщины.

   Память об этих драмах до сих пор живёт в народе, в чём пишущему эти строки удалось убедиться лично, во время пребывания в Саратовской губернии в 1881 году. В Саратове нам пришлось, между прочим, встретить одного старика из города Аткарска, который живо помнил эту историю, помнил действующих лиц и прочее. Но особенно в его памяти врезалась заключительная сцена этой драмы, сцена на площади, с позорной колесницей и эшафотом, на котором Иван Юшкин был подвергнут жестокому наказанию.

   *) Материалом для этого рассказа послужила, главным образом, указанная выше статья Православного Собеседника, а также История министерства внутренних дел г. Варадинова».

----------------
Из открытого источника.

----------------
Для справки:

Дмитрий Львович Нарышкин (30 мая [10 июня] 1764— 31 марта [12 апреля] 1838) — обер- егермейстер, известный своим браком с Марией Четвертинской, многолетней любовницей императора Александра I и матерью их общих детей, которые получили фамилию Нарышкиных.
Подобно брату своему Александру Львовичу, он вёл шумный и рассеянный образ жизни, и весь знатный Петербург можно было встретить на его блестящих приемах. Расположение императора Александра I к Нарышкину выразилось, между прочим, в пожаловании ему обширных земель в Тамбовской губернии.
В ноябре 1836 года знакомые Пушкина получили анонимный «диплом» об избрании его заместителем магистра ордена рогоносцев Д. Л. Нарышкина. До глубины души оскорблённый этой насмешкой, поэт попытался разобраться в салонной интриге. Результатом стали последняя дуэль и смерть А. С. Пушкина.
Дмитрий Львович Нарышкин умер 31 марта 1838 года и был погребён в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры.

Александр I Павлович (12 (23) декабря 1777, Санкт- Петербург — 19 ноября (1 декабря) 1825, Таганрог)— император и самодержец Всероссийский (с 12 (24) марта 1801 года), протектор Мальтийского ордена (с 1801 года), великий князь Финляндский (с 1809 года), царь Польский (с 1815 года), старший сын императора Павла I и Марии Фёдоровны. В официальной дореволюционной историографии именовался Благословенный.

Граф (1799), князь (1831) Ви;ктор Па;влович Кочубе;й (11 (22) ноября 1768— 3 (15) июня 1834)— русский государственный деятель, министр внутренних дел Российской империи (1802—1807, 1819—1823), председатель Государственного совета (1827—1834) и Комитета министров (1827—1832), канцлер Российской империи (1834).

-----------------------

Нетовцы (нетовщина, самоназвание— спасовцы, Спасово согласие)— одно из беспоповских направлений старообрядчества.
Уже в XVII веке в Поморье был известен Ладожский скит, придерживавшийся спасовского учения.
Сами спасовцы считали своим первым учителем легедарного Капитона Даниловского.
Возникло в конце XVII века в среднем Поволжье и изначально не было связано с северными беспоповцами (федосеевцами и поморцами).
Главной идеей учения является то, что в мире воцарился Антихрист, благодать взята на небо, Церкви больше нет, таинства истреблены. Сам человек не может способствовать своему спасению, спастись можно только через молитву Спаса (Сына Божьего), только Он знает, кто и как спасётся.
Основным отличием нетовцев от большинства старообрядческих толков является то, что, считая православную церковь еретической, тем не менее, при переходе православного в нетовщину, они требуют не повторного крещения, а только произнесения семипоклонного начала и обещаний без их согласия «ни с кем не молиться и не сообщаться в пище, а также блюсти некоторые обычаи в молитве и одежде».
Нетовцы не только принимают новых членов без повторного крещения, но и своих новорожденных крестят у православного священника. Это связано с тем, что нетовцы, не имея своих священников (так как беспоповцы), считают, что крещение должен совершать «какой бы ни был, но всё- таки поп, а не простой мужик». Хотя некоторые толки от крещения со временем стали отказываться. За принятие крещения от православного священника нетовцы подвергались резкой критике со стороны других старообрядческих толков.
Спасовцы довольно сильно отошли от других течений старообрядчества и своей религиозной индифферентностью в какой-то мере напоминают агностиков и скептиков.
В 1840 году Спасово согласие разделилось по вопросу о форме принятия новообрядцев, а в 1892 году по вопросу крещения. Этот процесс занял весь XIX век и привёл к образованию староспасовцев и новоспасовцев, которые в свою очередь разделились на малоначальных и большеначальных.

В литературе известны различные названия разных толков Спасова согласия, среди которых:
нетовщина глухая (иногда— староспасовцы, а также келейники)— основная часть нетовцев, по самоназванию которых «спасово согласие» иногда называют всех нетовцев вообще. Не признают исповеди, не совершают уставных молебнов, вместо которых они только читают Псалтирь и кладут поклоны, используя лестовку (Старообрядческая лестовка– это нескончаемая молитвенная дорожка, состоящая из переплетенных между собой твердых кожаных ступенек- бобочков. В связи с особенностями староспасовского вероучения большое значение в согласии получил исихазм, а также помимо лестовки стали использоваться и чётки.); поющие нетовцы, напротив, признают исповедь и отправляют службы, совершая пение по уставу; отрицанцы выделились из основного течения в сороковых годах XIX столетия. Их название связано с требованием от приходящих из православия отрекаться от неких ересей. Кроме того, в отличие от большинства нетовцев, отрицанцы сами крестят своих младенцев, а для заключения брака достаточно просто благословения родителей; новоспасовцы так же, как и отрицанцы, крестят младенцев сами, считая, что это таинство может совершить любой мирянин; самокрещенцы считают, что креститься можно лишь самому. Некрещёные старообрядцы, или строгие нетовцы, вообще обходятся без крещения. так называемая группа немоляков отказалась от икон. У некоторых групп спасовцев существует обряд исповеди земле.

У спасовцев-  пришествие в эпоху патриарха Никона духовного (или "мысленного") антихриста, взятие благодати на небо, вследствие конечного истребления антихристом священства и наступления последних времен.

Под антихристом спасовцы подразумевают прежде всего совокупность ересей, содержащихся в «никонианской" церкви — написание имени "Исус" с двумя "и", четвероконечный крест и троеперстие, как "печать антихриста". Однако природу антихриста спасовцы представляют себе в целом нечетко. Иногда можно встретить отождествление антихриста с Петром I, с Лениным и со Сталиным.

В вопросе об отношении к гражданской власти среди спасовцев также нет единства. С одной стороны, они утверждают, что всякая власть от Бога, но, с другой— за нее не молятся, так как власть в России, по их представлениям, с XVII в. идет от антихриста. А символ советской власти— красная звезда— однозначно трактуется спасовцами как сатанинский знак и "звезда антихриста".

В связи с прекращением преследований верующих в постсоветское время в сохранившихся спасовских общинах происходило смягчение отношения спасовцев к власти и одновременно усиление критики нравственного состояния современного общества.

Многие из спасовцев не признают телевизор, радио и тому подобное, а некоторые не употребляют чай, кофе, картофель, называя их — "сласти антихристовы". Есть случаи отказа от пенсий и паспортов, так как они исходят от неверной власти. К явным плодам деятельности антихриста спасовцы относят безнравственность современного общества, пьянство, массовую культуру в целом, считая весь этот комплекс явлений признаками приближающегося Конца света. Ожидание Окончания Времен, а также грядущего Страшного суда определяет все поведение современного спасовца, его отношение к окружающим— "мирским" людям. В этом отношении осуждение их беспечности сочетается со скорбью по погибели их душ, добровольному обречению ими самих себя на вечную муку. Только неустанная молитва и особенно милостыня, а также иные христианские добродетели могут, по вероучению спасовцев, спасти человека от ада.


В настоящее время известно о существовании зарегистрированных общин новоспасовцев в Поволжье и о деятельности староспасовцев в Санкт- Петербурге, возрождающих древнее учение. Общая численность спасовцев— примерно 100 тыс. человек. Компактно спасовцы живут в Саратовской области, есть они также в Нижегородской, Владимирской, Ульяновской, Самарской, Оренбургской и других областях, а также в Татарстане, Мордовии и Алтайском крае.

Поповцы — обобщённое название представителей старообрядческих согласий, имеющих священство.

(Из открытого источника)