Нечистая сила. Гл. 7 Продолжение общения

Заварив кофе, Радомир достал сыр, масло, джем и включил тостер. За едой их разговор оживился, сдвинувшись с мертвой точки. Первый вопрос Воловаида прозвучал несколько неожиданно:
- А вот какое Вы, господин Горкин испытываете в последнее время наибольшее желание?
- Вы это про что? – подозрительно спросил Радомир, оглянувшись на Нехаша.
- Это я про движения души. А вы про что?
- Ах, души... Понятно.
- А если так, соблаговолите ответить, сударь.
- Соблаговолю, соблаговолю... только, как бы это поточнее выразиться... Последнее, значит, желание...
- Упаси Вас Бог, Радомир. Только не это! Последним я назвал время.
- Ах, время... Ну, если вы про время, то, наверное, самым сильным из желаний последнего времени мне представляется написать повествование под эдаким условным таким названием «От Портлэнда до Портлэнда».
- Что вы говорите! А ведь мне доводилось как-то похожее название слышать, только вот не припомню когда и на каком языке оно звучало. И давно же это было. Когда – не упомню. Но очень может статься, что по-русски такое звучит впервые. Что ж, название оригинальное, и ведь сразу становится понятно о чём. Я бы вот только добавил в скобках («Америка - от Мэна до Орегона»).
- Неплохое дополнение. Мне нравится. Покупаю!
- Да что вы, берите даром! Дарю! А Вы считаете, Радомир, что уже достаточно для такого повествования видели и слышали? Хотя, какая разница. Нынче ведь любое писание у нас в почете.
- Вы намекать на графоманство изволите?
- Нет! Я не его имею в виду. Просто писать стали во много десятков раз больше, чем раньше, а главное – на все языках. И если раньше бумага всё терпела, да корректоры с редакторами, то теперь и вовсе, одна только бездушная электроника. А всего остального просто-таки не требуется. 
- Вы абсолютно правы, Легна.
- Естественно! Ведь человечество меньшими силами стало обходиться в том, чтобы создавать, но зато принялось больше говорить и писать! Что поделаешь, такие времена... Про нравы я уже промолчу...
- И это тоже в моих намётках значится!
- Но раз уж Вы в соответствии со своими творческими планами начали столь серьёзно и глубоко раздумывать об Америке, то, как по-Вашему, господин Горкин, на каком этапе развития она находится сегодня?   
- До таких глобальных оценок я, пожалуй, ещё не возвысился, но мелкое своё мнение высказать уже могу. На мой не слишком просвещённый взгляд, современный этап развития Америки, да и других цивилизованных человеческих сообществ близок по смыслу к тупиковому.
- Тупиковому? При теперешнем-то прогрессе и разгуле креативности...
- Дайте мне , пожалуйста, договорить. Кстати, Нехаш, Вы не могли бы понизить громкость, а то эти вопли ночных джунглей сбивают меня с мысли. Вот спасибо. Так намного лучше. – Радомир склонил голову. 
- Действительно. Он и раньше мог бы догадаться надеть наушники. Но, простите, я вас перебил.
- Ничего страшного. Сейчас только припомню, о чем это мы. Ах, да...тупик. Так он в том по-моему заключается, что в принятии большинства якобы демократических решений так называемые мнения общества, или электоральные голоса, стали делиться чаще всего близко к половине на половину. Именно это и ведет в тупик. Движущей силой общества является разность потенциалов политических сил. Начнем с семьи. Это ведь ныне самое трудное место общества. Потому, как базисное!  А феминизм и гомосексуализм довели ситуацию в семье до коллапса. Я не буду входить в подробности, но выработка любого решения подразумевает наличие достаточных знаний для его принятия, но, что ещё важнее – сил для его реализации. Полное выравнивание прав сторон ведет к обнулению общего потенциала семьи, к её деградации. И, на этой почве, к ослаблению целевой функции общества – утрате роста популяции. Это наш тупик номер один. Согласны?
- В общем-то, да...
- Идем дальше. Вот вы помянули о прогрессе. На уровне государства его движение также затормаживается вследствии примерно равного расклада общества на две равные части: производящие (трудом!) и потребляющие (без труда!). Я уже не говорю о степени честности и нравственности представителей этих груп популяции, но уже одно только выравнивание их численности – само по себе уже тупик номер два. Третий тупик просматривается на международном уровне, но мы уже ограничили себя границами «От Портлэнда до Портлэнда», поэтому я тут остановлюсь передохнуть.         
- То есть, если я вас правильно понял, Радомир, вы утверждаете, что результативность и эффективность борьбы и единства противоположностей  тем выше, чем сильнее разница в их взглядах, потенциальных возможностях и устремлениях.
- В каком-то смысле - да. Но вами перечисленны количественные «технические» параметры. А если мы ведем речь о системе, в которой задействованы живые «человеки», то она дополняется ещё и качественно! СпрОсите чем? А вот представьте себе - благородством, верой, любовью, товариществом, могуществом ума. И ровно также ухудшается любого вида негодяйством и недоумием, и всяким нарушением заповедей божьих и человеческих. А это значит, что помимо собственно организации общества, решающим фактором является правильное воспитание нарождающегося поколения. – Радомир замолчал и внимательно посмотрел в глаза собеседнику, оценивая реакцию на собственные слова.
Некоторое время тот раздумывал, погруженный в себя. Потом выразительно поднял кверху указательный палец правой руки и промолвил:
- В целом понятно. Но это ведь констатация фактического. А где выводы?
- У нас не хватит ни сил, ни времени на все эти разговоры. Но первое и главное, о чём я хотел бы сказать, это необходимость введения коэффициента общественной полезности, помножаемого на право голоса во всех из демократических процедур на любом уровне принятия решений.
- Вот вы даже как вопрос ставите!
- А как же иначе! Начиная от семьи и кончая международными отношениями. Каждому члену общества должна быть установлена его личная ценность, цена членства. АйКью или любой другой показатель, учитывающий, скажем, все способности человека, его физическое состояние или что там ещё придумают великие умы. При этом основные права личности, свобода слова, собраний, религии - предусмотренные конституцией, сохраняются неукоснительно. Но право личности принимать общественно значимые решения ограничивается её потенциальными возможностями осознавать результаты общественных деяний и полноценно в них участвовать. Я понятно выражаю свою мысль.
- М-м-м-м... – неявственно выразился Легна.
- Ясно! По глазам вижу, что вам не по нраву слово «ограничивается». В порядке политического маневра заменим его на слово «определяется». Полегчало?
-   Да вы ведь расист, батенька Радомир Эммануилович. Чистейшей воды расист, антифеминист и даже хуже, о чем я просто и заикнуться-то вслух боюсь.
- А чего тут бояться, господин Воловаид.
- Так ведь крик-то какой поднимется. Крик-то какой!...
- Волков бояться, в лес не ходить. И это уже не мной придумано, а народом. – Горкин засмеялся.
- Ох, не знаю. – притворился перепуганным Легна. - Ей богу, даже думать боюсь.
- Какой-то вы пугливый. Как будто политкорректностью пришибленный. Что вы её боитесь? Она только на словах кусается.
- И не боюсь я её вовсе... Но это ведь одно из достижений двадцатого столетия... – Воловаид покачал головой.
- Да нет же вовсе! Достижения оценивают по степени общественной значимости и результативности. А от неё ведь, от политкорректности, один только ущерб пока наметился... Но, поскольку вы, я вижу, не согласны, давайте не будем углубляться в этот спорный и болезненный вопрос. Лучше вернемся к цели вашего здесь появления. В данный момент она меня волнует значительно более судеб мира! Я так до сих пор не могу представить себе вашей задачи. Вы ведь намекали о какой-то властной структуре, которая вам её поставила.
- Всему своё время, господин Горкин. А пока, позвольте мне подвести итог вашей «антиамериканской» идее. Правда, учитывая, что вы двадцать лет прожили в Израиле, мне хотелось бы дополнительно понять, насколько сказанное выше относится и к тамошним политическим коллизиям.
- На сто процентов. Бэмеа ахуз, как говорят на иврите.
- Видите ли, Радомир. Я вынужден констатировать, что первые полвека вашей жизни наложили родимое пятно традиционной российской радикальности, на все ваши убеждения и суждения.
- Я не согласен с Вами... – Радомир с досадой пристукнул пальцами по столу.
- В данный момент это не имеет никакого значения. – медленно выговаривая каждое слово, подвел черту Легна. – Мы ведь сейчас просто рассматриваем фактологию ваших взглядов и поступков. Хотя до поступков ещё не дошли, а со взглядами пока только начали разбираться.