Бенвенуто Челлини они горькую пьют, на начальство

"Бенвенуто Челлини": "они горькую пьют, на начальство плюют и ещё кое-чем занимаются"
Опера Гектора Берлиоза, 27 октября, Концертный зал Мариинского театра.

Это моя вторая премьера оперы Берлиоза в Мариинке. Первая состоялась десять лет назад, когда Концертный зал ещё источал запах свежей древесины, и мне нравилось в нем бывать из-за необычной архитектуры и этого смолистого аромата. В остальном 27 октября – сплошное дежа вю, только не выходит на сцену отряд дюжих омоновцев с соответствующими надписями на спинах черных курток, не бьёт яростно в крошево витрины ювелирного магазина отца Терезы, и потом в этом всем не ползают артисты, рискуя не по-детски покалечиться. Сегодня же были прекрасная музыка великого француза, хорошее звучание оркестра (дирижер Кристиан Кнапп), достойный (Сергей Семишкур, Виктор Коротич, Екатерина Крапивина), а иногда великолепный (Анастасия Калагина) вокал, аттракционы на все вкусы – с кроликами, мышами и мужским разведением, удивительными превращениями: мужчин в женщин (Асканио), мастерской скульптора в ювелирный магазин, приличной девушки в маленькую разбойницу (теперь она бьёт витрины неизвестно откуда взятыми нунчаками), а всех остальных – вообще непонятно в кого, как и самой истории – неизвестно во что. И Сергей Шнуров как острый соус к этому эклектичному неоварварскому блюду. Именно так можно выразить мое впечатление от спектакля. После него стало бы уместным исполнить что-нибудь ненормативное из Шнурова, но мне хочется пропеть куплет любимой с детства веселой песенки дореволюционных московских студентов, уж больно похоже на историю, визуализированную в опере: «От зари до зари, Чуть зажгут фонари, Всё студенты по улицам шляются. Они горькую пьют, На начальство плюют, И еще кое-чем занимаются! Через тумбу-тумбу, раз, через тумбу-тумбу, два, через тумбу, три-четыре, спотыкаются!». Действительно, главный герой оперы, по версии режиссера Василия Бархатова, целыми днями бездельничает, кружит голову девушке, подбивает ее к побегу, грабит вместе с ней ювелирный магазин ее отца, потребляет спиртное в неумеренных количествах, таскается по сомнительным местам, где балуются наркотиками, сам Бенвенуто Челлини  не брезгует шантажом, грозит порезать себе вены, правда, не ясно ради чего, не удивительно, что и убийство оказалось в его послужном списке. Вообще, мотив самоубийства, как навязчивая идея, кочует в спектакле от героя к герою. Примеривается к своим запястья с осколком стекла и девушка-не-девущка Асканио. Но загадочнее всего были манипуляции с выкаченным на сцену подобием деревенского туалета, в который то какой-то хлам суют, то главного героя запирают, откуда, к ужасу своей невесты (она падает в финале то ли замертво, то ли просто без чувств), он выходит забронзовевшим или прозолоченным туземцем, возможно, так должен был выглядеть Персей, чью статую отливал скульптор. Но ничто в поступках героев и в сценическом антураже не указывает на то, что они имеют какое-то отношение к скульптуре, исключительно к ювелирной торговле. Никаких намеков на какую-либо целенаправленную деятельность Бенвенуто Челлини в видеоряде  спектакля мне уловить не удалось. В ряде сцен ни одно действие героев не совпадает с тем, что поют персонажи. К примеру, Челлини просит Терезу подать его шпагу, а она достает коробку с кольцами, они выбирают по очереди два и обручаются, распевая, что будут ждать лучших времен. Или Бенвенуто пытается перерезать себе вены, требуя от папы Клемента VII преференций, а перевод речитатива свидетельствует, что он грозится разбить скульптуру, если ее отливку отдадут другому художнику.  Если кто-то сумеет мне объяснить, что хотел сказать режиссер «Бенвенуто Челлини» (Василий Бархатов и Зиновий Марголин)  и что значит происходящее на сцене, буду несказанно благодарна! Я обычно шучу, что в опере – главное музыка и пение, а либретто не имеет значения, но не до такой же степени, чтобы не иметь ничего общего с подлинником! Зачем нужно было повторять спектакль десятилетней давности? Какие неоспоримые достоинства он имеет? Для меня это тайна. Такой перевод сюжета из сферы любовно-творческого конфликта на уровень бессмысленно-бытовой разборки настолько уже не нов и не интересен, что скулы сводит от зевоты. И вовсе не безобиден. Сказать про великих, все люди сво… , поставить их в один ряд обывателем, выпячивать их негативные стороны и пороки – общее место с начала 2000-х. Очень это напоминает пьесы, которые пишут для белорусского «Свободного театра», ставят там по Скайпу британскими режиссерами и премируют за счет английских же грантов.
Настоящую историю скульптора Бенвенуто Челлини я знаю со школьных лет, советские дети зачитывались романом Александра Дюма «Асканио», в котором рассказывался именно тот эпизод, вокруг которого строится оперное либретто «Бенвенуто Челлини». На самом деле опера посвящается и любви,  и творчеству скульптора, тому, как, пожертвовав всеми своими прежними ювелирными работами, он создал великое произведение, получил прощение за все прегрешения, а главное – право жениться на любимой девушке. Главный герой не идеален, он – живой человек, у него есть вредные привычки, недостатки, даже пороки. Такими были многие творцы, как в прежние времена, так и в наши дни. Тут можно привести длинный список имен выдающихся людей, но какой смысл?
Разговорная роль, написанная специально для Сергея Шнурова (постаревший Бенвенуто Челлини), тоже удивляет. Опираясь на дневники скульптора, он на чистом русском языке говорит, как был глуп и недальновиден он сам в молодости. Как-то пренебрежительно высказался о любимой девушке. Словом, смысл того, что он произносит, можно воспринимать, как аллегорическая иллюстрация к анекдоту в стиле песен самого Шнурова про вдохновенно играющую на рояле обезьяну, которая в ответ на вопрос, что  она играет, многозначительно сообщает: «А-а, так, х…  ерунду всякую!»
Хотя было смешно, когда он пошел по рядам собирать у публики и оркестра металл, которого не хватало для отливки статуи Персея. Забавно выглядели фокусы – цирк с доставкой в оперу! Одна знакомая сказала: «Было весело, но больше не пойду!» Я с ней согласилась. Я тоже смеялась, наблюдая за  Асканио, учеником скульптора, поначалу одетым, как парень, а выглядевшим как неопределившийся с полом подросток, которому забили мозги гомосексуальной ерундой. Постоянно всплывал в сознании эпизод романа Булгакова «Собачье сердце», где профессор Преображенский интересовался гендерной принадлежностью одетой, как мужчина, члена домкома, которая предлагала купить журналы в пользу детей Германии. Даже когда во втором действии Асканио (Екатерина Крапивина) облачился в платье и сделал женскую прическу, я так и не поняла, это сделано в шутку или нет.
Глупо до смешного грабили герои (Бенвенуто и Тереза) то ли дом Бенвенуто Челлини (иначе зачем били витрину?), то ли ювелирный магазин папского казначея. Взяли, было, золотые цепи, по которым только коту ученому ходить вокруг дерева, и тут же бросили их, словно забыв о цели ограбления, и плюхнулись в обнимку на диван. Ну, просто современный сериал про три вокзала! А эти мафиозные атрибуты! Тазик с цементом, привешенный к ногам одного из персонажей. Но заливается цемент исключительно минеральной водой «Перье» из узнаваемых бутылок! Ну не продакт плейсмент же это?! Уже второй в Мариинке на этой неделе! Или врывающиеся на праздник люди с автоматами! Это уже становится дурным тоном в опере, только в Мариинке в последние годы этот штамп встречается многократно. Среди последних премьер – в «Сицилийской вечерне».
Словом, вся эта цветистая режиссерская мишура, отдающая дешевыми популистскими приемами и дурным вкусом, очень мешает слушать прекрасную музыку Берлиоза. Даже закрывание глаз не помогает. Хорошее звучание оркестра и певцов тоже. А жаль.
Но зал бурно одобрительно реагировал, аплодировал после спектакля, устроил овацию всем участникам и создателям спектакля. Но более половины публики явно пришли не на Берлиоза или оперу, а на Шнурова. Само по себе это неплохо, может, кого-то зацепит серьезная музыка! А как побежали бы на Киркорова, Баскова или Галкина?!
И последнее. В любом фильме сейчас пишут предупреждают о возможном изображении процесса курения, которое вредно для здоровья, наличии сцен жестокости и т.д. В спектакле курили сигару (иллюзионист), пили спиртное, нюхали наркотики (показ этого процесса, например, в рекламе запрещен), но возрастные ограничения (16+)  есть только на сайте,  в программке они нигде не указаны, как и наличие сцен курения, пьянства и потребления наркотиков. На мой взгляд, не курение и пьянство являются абсолютным злом и неразрешимой социальной проблемой, а потребление наркотиков. Не зря президент США объявил вчера в своей стране чрезвычайное положение именно из-за наркотиков. А у нас в приличных театрах надо не надо суют это в спектакли, например, в «Травиату». У меня тут единственный вопрос: «Зачем?» По сюжету это не надо, у авторов этого не было. Ну, не лоббирование же это интересов наркомафии?! Известно, что черный юмор – идеальный проводник в сознание любых, самых людоедских идей без критики. Стоит ли множит проблемы и без того не самого благополучного общества?