Три очень давних лета. видения юности

Бессонница в старости – это хорошо.
Для меня это проживание в далёком прошлом…

Прошло более полвека,
 а степные летние ночи
на «Чёрных землях» Калмыкии 
крепко врезались в мою память.
 Пятнадцатилетний паренёк, 
став стариком, в бессонные ночи
 помнит   величие той  картины летнего степного заката и  безмятежного звёздного ночного неба над его головой.

Ночью в широких калмыкских степях  внимание притягивает всегда одна и та же величественная картина, как
громадный оранжевый диск солнца касается далёкого горизонта и, ПОДАРИВ ЗЕМЛЕ единственное за весь день лёгкое дуновение воздуха над засыпающей степью, оставляет восходящие ввысь  багровые сполохи заката.

Лежишь на мягкой телогрейке в тёплой земляной меже, глядишь вверх, туда, где загорается одна звезда за другой, и вслушиваешься в жалостную, незнакомую тебе песню, которая со стороны кухонного домика стелется низко над землёй.

Не тревожь ты себя, не тревожь,
Обо мне ничего не загадывай.
И, когда по деревне идёшь,
На окошко моё не поглядывай.
«»»»»»»»»»»»»»»

Точно так же было и на следующий год, когда повзрослевший на год,
уже шестнадцатилетний парень,
после долгой дневной летней работы  на хлебных полях Ингушетии,
сойдя вечером со ступенек комбайна,
со всей страстью окунался в прелести летних ночей.

 Купание в небольшой реке при свете луны,  терпкий воздух фруктовых садов,
 узкие улочки,
и проулки в фантастической ночной полутьме, деревянные лавочки в густых зарослях зелени,
зовущие голоса деревенских девчат,
тихие песни то в одном, то в другом конце села – быстро восстанавливали силы и не давали спать до петухов.
От околицы  долетает мягкое, мелодичное раздумье:

Говорил он: «Ты красива.
Ты красивей всех девчат».
А может, это да всё неправда?
А может, это всё слова?

А у деревянного, приземистого клуба кто-то перебирает клавиши баяна, прилаживаясь к песне, и, наконец, взяв нужный аккорд,
ведёт вместе с тремя девичьими голосами  такое знакомое и родное:

На крылечке твоём
Каждый вечер вдвоём
Мы подолгу стоим
И расстаться не можем на миг.

Телу нужны силы для завтрашнего дня,
нужен отдых,
 нужен сон,
а душа не пускает в дом,
душа требует лунного сияния и лунной дорожки, дурманящих запахов ночи,
 томления,
любви и тихих песен обо всём  этом.
Хорошее это было время.
В нём сочеталось всё самое нужное юному возрасту:
не знающая забот молодость,
одухотворяющий труд,
раздольная природа
и  владыка души – музыка».
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

А в семнадцать лет лето я провёл в чудесных предгорьях Карпатских гор.
Провёл один на один с Природой этого диковинно красивого и заманчивого края.
Когда солнце только начинало озарять вершины Карпат, я уже был далеко от дома и  полной грудью вдыхал прохладный речной воздух на высоком берегу реки Черемош.
Отсюда начинался мой утренний кросс.
Я бежал трусцой против течения реки по узким тропинкам в прибрежном кустарнике.
Я видел на середине реки небольшие островки, заросшие густым ивняком.
Видел голубую, быстро бегущую воду
 и речных чаек над пенными бурунами небольших перекатов.

Отойдя от городских окраин на 3-5 километров,
я по береговому склону спускался  вниз к реке,
 бросал автомобильную камеру на воду,
 садился в неё, как в лодку,
выгребал руками на середину реки,
и течение само несло меня в сторону города.

Главный мой интерес заключался в том,
чтобы побывать на каждом из встречных островков.
Причалив к первому же на моём пути островку,
 я  вначале не спеша, обходил его весь, убеждаясь в том, что он безлюден.
 Затем часа два купался и загорал на его песчаных отмелях или забирался в кусты, находил там травянистую лужайку и лежал  на спине, глядя на заросшие лесом крутые и высокие берега или прямо в небо - безмолвное и бездонное».

Три прекрасных лета подряд,
три прекрасных возраста – 15, 16 и 17 лет.

Какое везение,  какое счастье носить в своей памяти и освежать видения своей юности!