Пути и дороги. Глава III

Глава III.

                На земле всегда остаётся след человека и времени,
                зверей и пожаров, птиц и ветров. Надо только научиться
                разбираться в них. И ты никогда не заблудишься.
                Григорий Федосеев «Последний костёр».

  Заря, и без того бледная, гасла прямо на глазах. Сумрачное небо быстро чернело, лишь над странными холмами разгоралась серебристая полоска, и Лёнька с Ликой не сговариваясь подумали, что это всходит луна.
- Дорога из никуда в никуда... - прошептала Лика, - чёрная...
Вечер был прохладным, и хоть в Городе и ночи сейчас были жаркими, в этом мире Лика почувствовала, что ей холодно в своей короткой джинсовой курточке, и торопливо застегнулась. Лён это заметил.
- Что ж ты комбинезон-то не взяла, как все?
- Ну не взяла и не взяла. Я же не думала, что получится. Хуже было, если бы взяла и не получилось...
- Я сейчас в Сашкином рюкзаке гляну, он предусмотрительный... посвети, а? - Лён присел и начал копаться в рюкзаке единственно, чтобы что-то делать и собраться с мыслями. А Котёнок и вправду оказался предусмотрительным: рука мальчишки тут же наткнулась на туго свёрнутое шерстяное одеяло. Вот только запихал его Котёнок как всегда не к спине, и прочее разное, чем был наполнен рюкзак — термос, ножик в пластмассовых ножнах, кружка, топорик, коробка какая-то (аптечка, что ли?) -  ему совсем недавно спину и кололо, когда бежали через парк.
- Вот, на плечи накинь, - сказал он, вставая, - и правда холодно. Осень тут, что ли?
- Давай, - Лика накинула светло-серое одеяло, как плащ, надела отброшенную на шнурке за спину шляпу и стала так похожа на героиню какого-то приключенческого романа, что Лёнька невольно задержал на ней взгляд, и Лика это заметила.
- Ты... ты что так смотришь? - сама не понимая почему краснеет, спросила она.
- Нне-ет, ничего, просто... - мальчишка отвёл взгляд, торопливо застегнул рюкзак и встал.
- Теплее так?
- Да. Лёнь, что это за дорога? Есть предположения? Чёрная такая... или кажется?
 Лён посмотрел туда, где над холмами появился тонкий край месяца. Серебристый свет луны мешался с розоватым свечением. Лес за спиной застыл чёрной стеной, изредка в верхушках осин перебегал неясный шёпот. На траву ложилась холодная роса.
  И вдруг Лён вспомнил.
- Нам Андрей рассказывал. Ему про это говорил Наблюдатель. Про Чёрную дорогу. Она появляется среди Мёртвых пространств. Они её и создают, кажется...
- Интересно. - Лика присела на корточки, провела рукой по мокрой траве. - Ты думаешь, это она и есть? Но мне кажется, что пространство это более чем живое. Смотри, вон даже поздний одуванчик...
- Не в этом смысле наверно мёртвые... хотя я не знаю. И не помню, куда ведёт та дорога, про которую нам Андрей рассказывал.
- По определению, ни в какое хорошее место она не вёдёт. В Антимир какой-нибудь. А нам туда не надо. Пошли, выйдем на неё, что ли...
  Дорогу отделял от опушки неглубокий аккуратный, будто недавно сделанный кювет, в котором не росла трава. Лён спрыгнул в него первый, вылез наверх и протянул девочке руку. Ровное, как скатерть, и гладкое, как дороги в Городе, странное шоссе лежало у их ног. Тонкий серп месяца скользнул в низкие тучи. Чёрная башня на фоне холмов была единственным строением на километры вокруг, но идти к ней почему-то не хотелось.
- Где тут Север, где тут Юг... - пробормотал Лён, вынимая из кармана компас. Они взглянули на тускло подсвеченный зеленоватым диодом циферблат — дорога шла почти точно с Юга на Север. - Ездит же тут кто-то, по этой дороге. Пойдём, что стоять просто так?
- По дороге с облаками? –  нервно хихикнула Лика, –  ну пошли. А куда, в какую сторону?
- Да какая разница. Давай направо. Или налево, по-моему всё равно. –  Лён посмотрел налево и вздрогнул от неожиданности. Высоко, метрах в пятидесяти над шоссе, к ним мчался какой-то летательный аппарат, стремительно приближаясь. Пучок света от фар ложился на дорогу далеко перед ним. Снова возник тот самый странный звук, который они слышали десять минут назад в лесу, когда неизвестная машина пронеслась над ними. Сейчас аппарат был в нескольких километрах, но расстояние быстро сокращалось, и вдруг протянувшиеся вперёд лучи ударили ребятам в лицо, заставив зажмуриться.
  - Лик, - быстро сказал мальчишка, закрываясь рукой и отворачиваясь, - давай я их дождусь, а ты отбеги в лес. Я позову тебя потом!
  Лучи фар по-прежнему били в глаза, и тень за спинами ребят не укорачивалась — машина быстро снизилась и сейчас неслась уже над полотном дороги. Лика не отвечала, надвинув шляпу на глаза и не двигаясь с места.
- Лика, они совсем рядом уже! Мы же не знаем, кто это! Времени совсем нет! - Лён дёрнул её за руку.
- Да никуда я не побегу! - она сердито вырвала руку.
 Совершенно беззвучно машина коснулась появившимся под брюхом трёхногим шасси земли и побежала к ребятам, уже замедляя ход.
, спрячься! Лика!
  Свет фар немного ослабел, и приподнявшись на носки, Лика смогла взглянуть через плечо друга. - Лика! - закричал Лёнька, закрывая девочку от слепящего света. - Почему ты даже сейчас не можешь сделать, как я прошу?! Почему?! Ну пожалуйста, уйди! Если с тобой что случится, я...
- А если что-то случится с тобой?! - огрызнулась девчонка, поднимая голову.
- Лик, я тебя прошу! Пожалуйста Обтекаемый экипаж был совсем рядом, в каких-то двухстах метрах, и с лёгким шелестом шин подкатывался к ним. Фары светили тускло, и тусклый свет был под отражающим цепочку дорожных фонарей стеклянным колпаком кабины.
- Лика! - Лён обернулся, закрывая девочку. - Что ж мне сделать, чтобы ты хоть раз!..
- Хорошо, я сейчас! Позовёшь! - и Лика, отчего-то поняв, как для него важно, чтобы она была в такой, хоть и кажущейся безопасности, сбросила с плеч одеяло и шмыгнула в полумрак, перепрыгнув кювет и оказавшись на тёмной опушке. Она тут же споткнулась о кочку и, ойкнув, упала в траву — удачно, подставив руки, вскочила и метнулась к деревьям.
  Лён увидел краем глаза, что она наконец послушалась.
- Молодец, Лика... - прошептал он, не отводя взгляда от машины. Она остановилась в десяти шагах, совершенно бесшумно, не скрипнув тормозами. Дверь открылась тоже совершенно беззвучно, просто скользнув по корпусу, и на дорогу из машины шагнул высокий широкоплечий человек, странно узкий в талии, в тёмном с металлическими пластинами на груди комбинезона и в шлеме с закрытым забралом. На стекло шлема лёг красноватый отсвет.
 В правой руке за спиной Лён сжимал отцовский станнер. Большой палец перевёл регулятор на максимальную мощность. Сердце колотилось, будто готовое разорваться.
 Прожектор на крыше машины вдруг ожил и, выбросив яркий луч, развернулся в сторону леса, высветив белым светом заросли. Раздался спокойный, будто с металлическим отливом голос из динамика:
- Выйти из леса на дорогу! Обоим руки за голову.
- Выходи, выходи, не будем играть в прятки, - насмешливо произнёс стоящий у машины мужчина, и Лён увидел в его поднятой руке тускло беснувшее оружие, похожее на странный длинноствольный пистолет.  - Тебя прекрасно видно, мальчик.
 Его рука поднялась так быстро, что не успели ничего сделать ни Лён, ни ослеплённая безошибочно нашедшим её лучом прожектора-искателя Лика. Мальчишка услышал лишь негромкий хлопок, а над головой Лики что-то стукнуло по дереву, у ствола которого она спряталась за густым кустом. И в тот же миг вскинул станнер испугавшийся за Лику Лён.
 Он не успел даже ни о чём подумать, слишком всё быстро произошло. Расстояние в десять шагов для станнера, да ещё поставленного на максимум излучения, было идеальной дистанцией боя. Палец мальчишки нажал на спуск.
  Он представлял, что должно произойти, но мужчина в комбинезоне не упал, а только отшатнулся назад, оперевшись на гладкую крышу машины. Выпавший из руки пистолет брякнул о дорогу. Луч прожектора скользнул вверх и замер на дрожащих под слабым ветром кронах осин.
 В глазах Лики поплыли синие круги, и она наощупь откатилась в сторону. Крик Лёна долетел до неё:
- Лика, беги, я за тобой! Беги, Лика-а-а!
 С того места, где она оказалась, листва закрывала дорогу, и девочка не видела, что там происходит. Она на четвереньках отползла назад, приподнялась, вытягивая шею и, так ничего и не разглядев, бросилась бежать по тропинке, вытянув вперёд руки, чтобы защитить от веток лицо.
 Лён, направив станнер на застывшего у машины противника, попятился и ткнулся ногой об рюкзак.
- Мы ничего плохого не хотим! Мы здесь просто случайно! - выкрикнул он, держа могучую фигуру в прорези прицела. - Мы...
 Он не успел договорить — станнер вышибло из руки, словно по нему молотком ударили.
- Нападение на Патруль! Руки за голову! - загремел голос из динамика. - Следующий выстрел на поражение!
 И уже инстинктивно, думая только о том, чтобы ничего не случилось с Ликой, чтобы не стали преследовать её, Лён повернулся и, перепрыгнув через Сашкин рюкзак и брошенное Ликой одеяло, кинулся бежать прямо по дороге. Он мчался что было сил, наверно, будь это на школьном уроке физкультуры, он побил бы все нормативы по спринту, подошвы ботинок били об упругое полотно шоссе, и только обрывки мыслей были в голове: «Как Лика?.. За двумя зайцами...Ничего нельзя бросать в других мирах... Нападение почему?... Не мы же напали?... На Патруль... ведь не я первый... я если он... попал в Лику?!..» И подумав об этом, он остановился и обернулся.
  Машина была на том же месте, но вооружённого мужчины рядом с ней не было — наверно, он сел в кабину. Или бросился за Ликой? Но после попадания из станнера, как он мог за кем-то броситься? «Или вернуться, объяснить?» Но тут машина, стремительно ускорившись с места, рванулась вперёд.
 Лёнька прыгнул в сторону, на обочину и вдруг понял, что находится не на обочине, а на узком, с таким же покрытием, как и основная магистраль, ответвлении дороги. Узкой дорожкой оно уходило под прямым углом от основной трассы в темноту леса. Начало её освещал фонарь, а дальше над ней низко нависали ветви разросшихся деревьев. Машина была уже совсем рядом, и мальчишка, не раздумывая, бросился по этой дорожке. С тихим свистом машина патрульных проскочила мимо, на этот раз он успел услышать визг тормозов, но теперь он не остановился, а всё бежал и бежал в темноту. Ночной лес глухими стенами вставал по сторонам, чёрным сводом нависал над головой. Лучи прожекторов мелькнули далеко сзади и вдруг пропали, хотя дорожка была совершенно прямой.
  Когда девочка услышала крик Лёньки, у неё не было времени, чтобы задержаться и подумать, тем более, что луч прожектора опять шарил по зарослям совсем рядом с ней. Потом луч пропал, глаза немного привыкли к темноте, она ещё шагов сто пробиралась через лес, проскальзывая между стволами и продираясь через густой кустарник, и вдруг остановилась, поняв, что таких зарослей на тропинке, по которой они пришли сюда с Лёном, не было. Она сбилась с тропинки. Пока она бежала, она не слышала, что творилось на шоссе. А сейчас, оглянувшись, не увидела света за деревьями — там, где должна была, по её расчётам, быть дорога, - тихо и сумрачно шумел лес. Она прислушалась, но не услышала ничего, кроме шороха ветра в листве. С минуту она стояла на месте, но, понимая, что Лёнька её может искать только на тропинке, а значит, тропинку нужно найти, начала тихо пробираться в ту сторону, откуда прибежала. Через шаг она останавливалась и прислушивалась, потом даже решилась тихо позвать: «Лёнька! Лёнька, ты куда делся?», но не услышала ничего в ответ. И самое страшное было то, что Лика была совершенно уверена — она отбежала в лес совсем недалеко, лишь бы спрятаться: значит, свет от дорожных фонарей должен был быть виден, но его не было. «Заблудилась? На самом деле?» - эта мысль заставила девочку похолодеть от страха, и тут же в голову полезли и другие мысли, одна другой тревожнее: по ней стреляли... значит, стреляли и по Лёньке... вдруг он ранен... или... И Лика обессиленно прислонилась к дереву.
  Точно так же, как она, сейчас стоял за деревом и всматривался в темноту Лён. Он не отбежал далеко в лес, просто, как только понял, что машина проскочила перекрёсток и разворачивается, спрыгнул с дорожки и спрятался за первой попавшейся толстой сосной. Дорожка лежала совсем рядом, в каких-то двадцати метрах, и он ждал, что машина неизвестного Патруля вот-вот пронесётся мимо, но она всё не появлялась. Мальчишка старательно прислушивался — вдруг фары выключили и подъезжают тихо-тихо? Вдруг кто-то крадётся за ним через лес? Но не было слышно ничего, кроме шума ночного леса. Он подождал минут пять, отсчитывая время про себя и не решаясь даже поднять руку, чтобы взглянуть на экранчик стереофона. «Так, - сказал он сам себе наконец, - если тропинка, по которой мы пришли из нашего мира, была параллельна дороге, а я свернул на боковую дорожку, то мне нужно просто подобраться поближе, чтобы видно было шоссе, и идти по лесу обратно. Тогда на дорожку я наткнусь обязательно, заодно увижу, что там на шоссе». Возвращаться было страшновато.
 Он, стараясь идти как можно бесшумнее, начал пробираться вдоль дорожки обратно к магистрали, и тут же понял, что бесшумно получается плохо. Вообще не получается. Всё же никакой он был не индеец и не таёжный охотник. Сухие сучки скрипели под ногами, подвернувшаяся на пути ветка сломалась с глухим треском, и Лён остановился. Если эти там, на дороге, просто ждут, я прямо к ним и вылезу, как медведь из валежника.  Лучше отойти всё же вглубь леса. И тут он понял, что в очередной раз ведёт себя совершенно глупо. Хоть, наверно, это и было простительно, потому что этой функцией стереофона все пользовались редко: на дальности в несколько километров он с помощью встроенного коротковолнового передатчика мог соединиться со стереофоном другого человека, даже если вокруг не было стереосетей. Он быстро набрал номер Лики, ожидая услышать её тревожный шёпот в ответ... Но экран просто погас, и соединения не произошло. Он набирал снова и снова, но всё было по-прежнему. Это означало только одно — они были с Ликой слишком далеко, больше чем в пяти километрах друг от друга. Или уж повреждён её стереофон.Или выключен... нет, если бы он был выключен, но Лика была рядом, его стереофон показал бы это. Но не могли же они разбежаться так далеко за какие-то минуты! Лёнька с досадой стукнул кулаком по стволу.
; Лика, Лика, что же с тобой?... - прошептал он, глядя в темноту. Он не знал, что в это же время, на самом деле неизмеримо далеко от него, плачущая Лика безнадёжно смотрит на экранчик своего стереофона.
 Почему-то ему стало совсем всё равно. Это он был виноват с его дурацкими приключениями, и совсем необязательно было таскать с собой в чужие миры Лику, и совсем необязательно было лезть в них самому. Пытаясь быть сейчас с собой честным, Лён вдруг подумал, что в этом его желании найти Андрея было ещё что-то кроме попытки помочь другу — а было в нём ещё  любопытство, тяга к другим мирам, к которым они прикоснулись тогда, спасая Город. И было это любопытство совершенно глупым, а единственно правой среди них всех была потерявшаяся сейчас по его вине Лика — надо было просто довериться взрослым. Котёнок с Димкой — они дети ещё, но он-то, он с чего вдруг решил играть в секретность? Лён, уже не таясь, вышел на дорожку и быстро зашагал в сторону шоссе. Изогнутые, как тонкие арки, деревца нависали над головой, ветер совсем стих и, подняв глаза, он увидел над головой узкий коридорчик усыпанного яркими звёздами неба. Сейчас даже встречи с этим непонятным Патрулём мальчишка не боялся.
  Только вот дорожка, совершенно прямая дорожка, по которой он так недавно бежал, вдруг кончилась. И совсем не на чёрном шоссе. Перед ним лежала под сияющим звёздным небом степь. Густая, выше пояса трава неподвижно застыла. Тонкий-тонкий месяц, — пара дней до новолоуния, не больше,  - висел высоко, совсем не затмевая свет звёзд. В тёплом, напоенном ароматом цветов и трав воздухе не было ни дуновения ветерка. И вдруг Лёнька понял, что этот месяц — совсем не тот растущий месяц над красноватыми холмами, на который они смотрели с Ликой только что, стоя на чёрной магистрали.



         Алексей, как ни старался, так и не смог выехать до сумерек: пока купил подарки, это как всегда отложилось на последний день, пока сложил все вещи; пришлось отстоять длиннющую очередь в ближайшей "Ленте", уже полной желающими выехать за город - слишком поздно вспомнил, что не купил любимых дочкиных конфет; а потом пришлось целых два часа выбираться из города по пробкам. Наконец с таллинского шоссе он свернул направо, и уже по пустой дороге поехал в сторону киевской трассы.
  Дорожное полотно неспешно стелилось под колёса машины. Он любил ездить белыми ночами: над застывшими в полудрёме лесами бледно-розовым светом мерцало светлое небо, в нём беловатым, едва заметным полукольцом терялся месяц. Алексей обогнал неторопливый фургон. В последнее время машин на дорогах стало намного больше, и, дважды чуть не попав в глупые аварии, Алексей стал ездить не торопясь, только на совсем пустых дорогах позволяя себе погоняться - понимая, что и это делать совершенно незачем. Это, наверно, подумал он, когда серебристая "Хонда", плавно обойдя его машину, с шелестом унеслась вперёд и скрылась за крутым поворотом, в мире Лики и Леонида можно без опасности для себя и других мчаться по автострадам с сумасшедшей скоростью... Эта мысль заставила его в очередной раз подумать о новых, навсегда исчезнувших знакомцах - подростках из другого мира. Что мы знаем о мире будущего из фантастики? Города в космосе, на орбите и на других планетах - это понятно, это есть ещё у Циолковского. Коммунизм на всей планете - это если читать Лема, Стругацких, Ефремова; правда, у каждого из них он разный, причём настолько, что в мир Ефремова что-то очень бы не хотелось Алексею даже заглядывать, пусть этот мир уж как-то будет сам по себе. Но ребята рассказывали о другом. А детали-то, между прочим, каждый фантаст старается опускать. Оно и понятно. Это тебе не миры фэнтези рисовать, там знай копируй со Средневековья да приукрашивай, населяя мир на свой вкус эльфами, троллями, орками. А вот если читать того же Брэдбери, то получаем мы несколько другие картины будущего. И очень уж они, прямо скажем, не радуют. Впрочем, чему тут удивляться? Двадцать первый век, на одну десятую уже прошедший, что-то не принёс на планету такого уж добра. Кое-где как раз наоборот...
  В дороге Алексей всегда слушал музыку. Давно разочаровавшись в авторских сборниках, они с Наташей, часто делая друг другу сюрпризы, записывали с Интернета или своих старых кассет диски сами. Он протянул руку, взял диск наугад, вставил в магнитолу, отрегулировал звук. Перебор электрогитары - и салон заполнили неторопливые аккорды "Пачки сигарет" Цоя. Он вспомнил этот сборник, в том году сам писал его для дальних дорог и не включал обычно в городе: Цоя сменит жёсткий ритм "Я не люблю" Высоцкого, потом будет "Подари, Господь, мелодию" Розенбаума - под руку удачно попал один из его любимых дисков.
        Постепенно, слушая музыку, он отключался от то и дело всплывающих мыслей о работе, от текущих забот. Впереди были несколько дней, на которые можно обо всём забыть. Пусть мысли о работе лезут в голову на обратном пути. Ему нравилось ездить по этой дороге всегда, хоть дорога и была в добрых четыреста километров: в мае, когда только набухшие почки на деревьях в окрестностях Питера сменялись весёлым шумом зелёных берёз ещё не доезжая до Порхова; когда белые облачка черёмухи, пристроившиеся на лесных опушках в Ленинградской области, к концу поездки сменялись пышной сиренью, заполняющей деревенские полисадники... Дорога была здесь прямой, как стрела, но, проехав утопающее в зарослях бузины кладбище с деревянной церквушкой, он сбавил ход. Справа, за мемориальным комплексом — стелы, вымощенная площадь — среди поля белели русские печи, одни только печи без изб. Это была русская Хатынь, и Алексей остановил машину.
 Сейчас шоссе было пустынно, лишь голубой минивэн промчался мимо. Алексей заглушил мотор и вышел в звенящую скрипками кузнечиков светлую ночную тишину. Серебристый месяц, всё же проступивший на бледной бирюзе неба над дальним лесом, клонил своё серп, словно разгдядывал что-то внизу. Среди нескошенной придорожной травы белели поздние ромашки. На другой стороне дороги лежало желтеющее сурепкой, даже в сумерках августовских отблесков белой ночи будто светящееся поле.
Алексей сошёл по каменным ступеням на с трёх сторон окружённую гранитными стелами площадь, прошёл мимо памятника. Узкая тропинка увела его вперёд, где лежала мёртвая деревня. Там были аккуратные белые дорожки между домами, были улицы под высоким ночным небом... только ни домов, ни улиц не было. Вместо них, словно из сказки про Емелю, по сторонам дорожки застыли печи, поднимая к небу выбеленные трубы.
Густая трава упругими космами склонялась над плитами дорожки. Алексей дошёл до крайней печи и остановился перед чёрным зевом. На загнетке были выложены алюминиевая погнутая ложка, закопчённый топор без рукоятки, осколок чашки, маленький чугунок. И табличка: «В этом доме заживо сожжена семья Васильевых...».
На печи в соседнем доме, в глубине простенка, будто спрятавшись от дождей, сидела полуобгорелая тряпичная кукла, откинув назад голову и глазами-пуговками глядящая в небо. Часть сделанных из нитяных жгутиков волос сгорела, но остальные торчали задорными вихрами; изображавший рот стежок улыбался. Алексей, повернувшись, проследил её взгляд. Бледно-розовый, подсвеченный последними лучами давно скрывшегося за дальним лесом солнца самолёт плыл в вышине.
Белая ночь вокруг напевала колыбельную.
Когда он вернулся к машине, там разрывался телефон. На экранчике высветился вызов на вторую, недавно вставленную симку. Телефон замолк, и Алексей увидел пять непринятых вызовов. Звонил Зубр. Алексей закрыл дверь и набрал его сам. Зубр ответил сразу.
- Привет, что долго трубку не брал? - голос Андрея Краснова, бывшего спецназовца, в последние годы сделавшего стремительную карьеру в охранных структурах (которые, понятное дело, были лишь верхушкой айсберга более серьёзной и влиятельной системы), был деловым.
- Привет, Зубр. Я в дороге. К семье еду. - Алексей выжидательно замолчал.
- Далеко уехал? - Алексею представился сейчас Краснов — коренастый, квадратный, хоть диагонали на форме наглаживай, как шутили в курсантской роте, бритоголовый, с тяжёлой бычьей шеей борца. В училище он пришёл, имея за плечами суровую школу казанских группировок. В армии  не  задержался, уйдя с должности командира группы спецназа, и за короткий срок сделал карьеру там, где более старшие и опытные так и остались администраторами, рядовыми охранниками и старшими объектов. 
- Уже далеко, скоро в Луге буду.
- А... - Зубр замолчал, глухо кашлянул.
- Как сам? - спросил Алексей, улыбаясь. От такого позднего звонка можно было ждать чего угодно.
- Молитвами твоими, братишка, - голос Краснова помягчел. - Наших видел кого?
- Да на работе я постоянно, Андрюш, никого не вижу. С Маршалом разве что иногда перезваниваемся.
 Краснов хмыкнул.
- Ну привет от меня ему. Он всё иностранщину в Россию-матушку таскает? А я тут, представь, Юру Кочерыжкина встретил. Работу ему, дураку, предложил. Болтается без дела...
- Тоже уволился?
- Он давно. Штаны где-то протирает. Я ему говорю... ну, солидарность, ты понимаешь... иди ко мне. Администратор при одной конторке, а там погляжу да и подниму. А он что мне, знаешь?
- Что?
- Первый вопрос у него: «Кормят?» Нет, ну ты представь. Точно мужиков всех в войну и смутные времена повыбило.
 Алексей представил вечно обиженное лицо Юры и рассмеялся.
- Алек, это не смешно, - помолчав, буркнул Зубр, - ну, я ему объяснил... Он же в армии привык — одет, обут, социально защищён, и тут чуть ли не на шее у родителей сидит, жлоб здоровый. Зарплата, между прочим,  на моём объекте сорок штук! Не для всех такие вакансии держу!
- И что он? - подзадорил Алексей.
- «А нет ли чего понадёжнее?» - говорит, - Зубр мастерски скопировал голос приятеля. - Есть, говорю! Ты дома сидишь на диване, а я тебе деньги домой привожу! Послал его... надо будет, придёт, тогда я сам уже подумаю. Понадёжнее ему надо, ты прикинь...
 Представив сцену, Алексей расхохотался.
- Ладно, смех смехом, а могут быть и дети, - наконец снова заговорил Андрей, - я чего звоню... Срок подходит, ты помнишь?
- Андрюш, я подводил тебя когда-то? - вкрадчиво спросил Алексей. Финансироваться и на самом деле пока выгоднее было через Зубра. Пока.
- Не подводил, не подводил, просто напомнил.А звоню вот чего. Резервы у тебя есть?
- Мало-мало есть. А что?
- Ты вот что, Алек... Я тебе не говорил, но на днях к тебе заглянут...
- Кто заглянет?
- Не подумай чего, не мои. Из администрации, из органов, не важно. Так ты, чего они попросят, дай. Без разговоров дай, понял? Как провести, они подскажут.
- И сколько же они попросят? - резко спросил Алексей.
- Ты не щетинься передо мной, Алек, а? - в голосе Краснова — стальные нотки, - они придут, понял? Я это не решу, понял? На что и сколько — тоже не знаю. Может, храм очередной построить нужно. Как главный храм страны строили в Москве, тебе напомнить? Может, на какую партийную компанию. Не суть.
Оба помолчали.
- Ты меня обрадовал, Андрюша, - наконец произнёс Алексей, глядя на убегающую вперёд дорогу.
- Я тебя предупредил, - примирительно сказал Зубр.
- Понял, спасибо, брат... То есть, лучше дать?
- Не лучше дать, а дать. Не тот случай, братишка. Серьёзно.
- Как не ко времени-то, а?! - сквозь зубы процедил Алексей. Сейчас лишних денег не было, а фонды для модернизации производства как раз образовались. Значит, не будет этих фондов...
- Ладно, ты успокойся там. Давай, не задерживаю больше. Привет своим от меня передавай. А это, сам понимаешь, вот так оно есть и будет. - Алексей отодвинул телефон от уха, и голос Зубра звучал тише.
- Да я понимаю. Объективная реальность, данная нам в ощущении и существующая независимо от нашего желания! - раздражённо сказал Алексей, - бьёшься, бьёшься тут, как рыба об лёд, а тут тебе ещё на — такую подачу. Хорошо, я понял. Твоим привет от нас огромный.
- Ты не психуй там особо-то, а то я тебя знаю... Вернёшься, подъедь, хоть пива попьём, а то что мы всё на трубках? Уж забыли, как выглядим...
- Да, обязательно, Андрюш, соберёмся. Ты сам там себя побереги. Ну, военного счастья?
- Его, его... - пробурчал Зубр, - ну, бывай здоров.
  Минуты две Алексей сидел задумавшись, глядя, как колышется под лёгким ветром придорожный бурьян. Потом завёл мотор и медленно тронул машину с места.
 Когда он свернул на Киевское шоссе в Выре, горизонт впереди заволокли чёрные тучи и далеко, над лесом, начали вспыхивать редкие зарницы.


   Лике стало страшно. Темнота кругом сгустилась, стволы деревьев уходили вверх, теряясь в ночной черноте, и, как ни привыкли глаза, она почти ничего не видела. Выставив вперёд руку, она прошла ещё шагов сто, пробираясь через густой подлесок.
; Лёнька! Ну куда же ты пропал?! - уже ни от кого не таясь, закричала она. Ночная тишина стояла кругом, даже стих ветер. «Какая же я дура, - безжалостно подумала она, - зачем мне понадобилось тащить сюда Лёньку? Не получилось и прекрасно, а мне всегда больше всех надо, хотела доказать, что мы с ним вдвоём... можем то, что не могут другие, ага.  Да что же, что же делать?!»  Она опёрлась о шершавый ствол старой сосны и вдруг сообразила.
; Ну точно глупая! - громко сказала она, подняв руку со стереофоном. - И как не догадалась...
Она вывела на экран компас. Понятно же было: если дорога шла с Запада на Восток, а она осталась на южной стороне, то просто нужно идти на Север, и окажешься на дороге. Стрелка крутнулась, уверенно выцелила направление и замерла, подрагивая. Это было уже кое-что. Правда, слишком много было ещё «если»: если всё в порядке с Лёнькой; если она по-прежнему в этом мире; если там, на шоссе, не окажется тех агрессивных патрульных... но главное было — хоть что-то делать. И девочка начала пробираться к дороге.
 Хоть непроглядная темнота окружала её по-прежнему, она теперь хотя бы представляла, куда идти. Густые заросли ей пришлось обогнуть, потом она попала на полянку, заросшую густым и высоким, по самую грудь, папоротником. Она включила фонарик стереофона, но так было только хуже — темнота везде, кроме узкого кружочка света от него, стала просто чернильной. Лика выключила фонарик и с минуту постояла, закрыв глаза и прислонившись к дереву. «Всё будет хорошо, всё будет хорошо, вот увидишь, - мысленно твердила она себе, - это только приключение, о котором ты давно мечтала. И с Лёнькой всё в порядке, и скоро ты будешь дома. А мама и папа, наверно, даже не узнают, где мы были! И больше я уж точно ни в какие миры ни ногой, и Лёньку тоже не пущу. Тоже мне Хранитель нашёлся!» - от этой мысли ей даже стало веселее, хоть она и понимала, что она просто лукавит сама с собой, чтобы не думать о том страшном, что запросто уже случилось или ещё может случиться. Она открыла глаза. То, что вот так постояла зажмурившись, помогло — она видела очертания деревьев, узорные листья папоротника-долгоножки. Тут под ноги ей подвернулся сук, и она чуть не упала. А когда подняла голову, увидела, что сплошная стена папоротника словно расступилась, и вперёд идёт узкая стёжка. Очень быстро Лика поняла, что не ошибается, и это действительно тропинка — она шла по ней всё дальше, а деревья всё не смыкались. Почему-то быстро становилось светлее. Случайно девочка взглянула наверх. Небо над лесом не было больше чёрным, оно было полно лёгкого беловатого свечения, чуть с оттенком в бледно-лазоревый. А тропинка всё вела и вела её вперёд. Лика ускорила шаг, потом побежала. Упругая ветка смахнула у неё с головы шляпу, шнурок шляпы неприятно резанул шею, и Лика так и оставила её откинутой за спину.
 А тропинка всё не кончалась, и Лика, запыхавшись, остановилась. Этот неясный полумрак что-то напоминал. И вдруг она поняла, что. Поздняя, как сказал Алексей, «уже гаснущая» белая ночь на Северо-Западе... Девочка растерянно огляделась. Да, это было невероятно похоже на тот ночной парк, по которому они пробирались втроём к заброшенному дому. Может быть, здесь лес был гуще, но, наверно, и в том парке были такие места. Значит, она всё же попала в мир, из которого приходил Андрей? Но если так, то одна — что она там будет одна делать?
 Звать Лёньку было глупо, и она не стала. Попадёшься не Патрулю, так охранникам... Хотя — ну не звери же они в конце концов, если всё объяснить... но ведь ни одни, ни другие объяснений и не спрашивали... Постояв, Лика решительно пошла вперёд.
  Тропинка начала петлять, лес по сторонам поредел, потянулись какие-то лохматые кочки и тонкие сосёнки среди них. Один раз, оступившись, она шагнула в полную водой бочажинку и промочила кроссовку. Какой-то тонкий писк повис в воздухе, и вдруг, ойкнув, Лика хлопнула себя по щеке — маленькое  насекомое впилось в кожу, будто тонкой иголочкой. В полумраке она не видела, кто это так кусается, но тут же три таких же иголочки впились в шею, две — в лоб, одна — даже в висок. Гнус или комары, поняла она. Она про них читала, но... Лика замахала руками. Писк не утихал.
- Да что вы меня, съесть собрались, что ли?! - возмущённо вскрикнула Лика, - вас только тут мне не хватало!
  Она торопливо пошла вперёд, отмахиваясь руками, потом шляпой. Это помогло, только обмахиваться приходилось постоянно. А тропинка всё не кончалась. Болотистая местность кончилась, снова потянулся густой лес. Странной белёсой тенью промелькнула впереди между стволов какая-то птица.
  Лика никогда не увлекалась туризмом.  Конечно, с друзьями она вечерами сидела у костра, и в палатках в лесу ночевала пару раз, но предпочитала другой отдых: полёты на флипах и скоростных флаерах, занятия гимнастикой, обожала купаться в море. Сейчас она пробиралась по ночному лесу, стараясь ни о чём не думать, потому что чувствовала, что ей становится просто жутко. Вдобавок ко всему верховой ветер вдруг взметнул ветви деревьев, наполнив лес тревожным гулом. Лика остановилась, чтобы отдышаться, и услышала, как вдалеке, как-то лениво перекатываясь, загромыхали грозовые раскаты.
- Замечательно! Полный комплект развлечений! - выпалила она, чтобы как-то подбодрить себя. Лес вокруг тревожно зашелестел. Гром пророкотал снова, но трудно было определить, приближается гроза или нет. Единственное, что казалось хоть чуть-чуть надёжным, это тропинка. В конце-концов, это она здесь не просто так. Правда, вспомнилось ей из любимой несколько лет назад книги «Айвенго», Чёрный рыцарь заблудился в лесу, доверившись именно таким вот тропинкам... или нет, они же всё же вывели его к домику отшельника...
; Только домика отшельника мне тут и не хватало! - громко сказала Лика тропинке и окружающему лесу, - вам обоим давно пора кончиться! А тебе, - она посмотрела в тут сторону, где пророкотало в третий раз и, кажется, громче, - лучше и не начинаться!
 Ветер уже не стихал. То он дул порывами, такими сильными, что на голову Лике сыпались тонкие ветки и сорванные листья, то переходил в ровный, но грозный гул. Гроза явно не послушалась, и вдруг далёкая молния слабым отсветом осветила верхушки сосен в стороне.
  С минуту Лика промедлила, соображая, что же делать. Теоретически — грозу можно переждать под каким-нибудь густым деревом, но какой смысл стоять и ждать? Небо над лесом начало темнеть, и темнота окутывала тропинку. Девочка торопливо пошла вперёд, борясь с накатывающими приступами страха — вроде бы и непонятно, чего тут бояться, подумаешь — гроза; но сейчас эта трезвая логика почему-то не работала, и какой-то первобытный страх заставлял всё сильнее колотиться сердце.
  Лес всё чаще озарялся мёртвенно-белым светом молний. Комары куда-то пропали. К шуму ветра вдруг добавился неясный, но становящийся всё громче странный шелест, и в свете очередной вспышки Лика вдруг увидела стремительно приближающуюся к ней серую призрачную стену — замерев на месте, она не успела понять, что это, как вдруг её окатило холодным дождём. Ливень рухнул потоком на лес, в минуту вымочив Лику до нитки. Она прижалась к ближнему дереву, запрокинула голову. Раскалённые вилы огромной молнии вспыхнули прямо над головой и медленно погасли, через несколько секунд оглушительный удар грома заложил уши.
  Не двигаясь, она стояла, прижимаясь к мокрому стволу, глядя на озаряемый молниями лес. Гроза бушевала совсем рядом и один раз Лика увидела, как огненный столб врезался в верхушку чёрной ели метрах в двухстах от неё. Сломанный порывом ветра, рядом рухнул большой корявый сук.
  И вдруг странным, словно морозным холодом повеяло справа. Повернув голову, Лика не поверила своим глазам: странный, полупрозрачный, но тем не менее чёткий силуэт всадника на огромной коне медленно двигался меж деревьев. При свете молнии он почти исчезал, свет гас и он проявлялся снова. Совершенно ясно Лика разглядела выступающее вперёд забрало закрытого шлема, раздуваемый ветром плащ. Повернувшись в седле, всадник взглянул на неё, - во всяком случае, ей так показалось, - скрылся за деревьями, но вдруг показался уже с другой стороны, всё такой же безмолвный и пугающий.
- Ты... ты кто?! - выкрикнула Лика, затравленно оглядываясь. Призрачный рыцарь не отвечал, его конь шёл шагом, словно не замечая кустов и деревьев. Но сейчас он был уже ближе. «А помнишь Туманных всадников?» - вспомнила она весёлый голос Котёнка.
; Что тебе от меня нужно?! - снова закричала Лика. Нестерпимо яркая молния залила лес, заставив девочку зажмуриться на мгновение. Когда она открыла глаза, неясная громада конного рыцаря была совсем рядом, шагах в десяти. Он стоял, повернув коня к ней, и она видела покатый треугольник большого щита.
- Уходи! Ах так! - она вскинула руку и фонарик стереофона выбросил луч света. И в этом луче света Лика увидела, как всадник медленно поднимает длинный широкий меч, на клинке которого словно клубится серый туман.
  Она бросилась в сторону, совершенно ясно услышав сзади перестук тяжёлых копыт и кинулась бежать по тропинке, оскальзываясь и падая. Один раз она обернулась — рыцарь скакал за ней, но не по тропинке, а рядом. И вдруг яркие лучи фар мелькнули сквозь кусты впереди. Лика ворвалась в упругие заросли, продралась через них, провалилась в какую-то грязную яму, - это был придорожный кювет, - и на четвереньках выползла на раскисшую от дождя обочину. Красные огоньки стоп-сигналов машины были уже далеко. Она оказалась как раз на повороте какой-то широкой дороги. Дождь вскипал на бугристом асфальте — наверно, совершенно таком же, какой был на дорожках парка, на шоссе, по которому Алексей вёз их с Лёнькой смотреть фонтаны. Чёрными стенами поднимался по сторонам дороги гнущийся под порывами ветра лес. Она посмотрела назад — её странного преследователя не было, или он остался в лесу, не решившись выйти за ней на шоссе.
- Что же ты отстал? Боишься?! Открытого пространства боишься, призрак несчастный?! - выкрикнула Лика, поднимаясь. Дорога вдали осветилась беловатым светом, он становился всё ярче, и вот показалась легковая машина. Ливень лил сплошной завесой, и она ехала не быстро, дворники шоркали по залитому водой стеклу. Решившись, Лика выскочила на дорогу и замахала руками. И машина плавно остановилась перед ней.
- Возьмите меня, пожалуйста! Я тут... заблудилась... - выпалила она, подскочив к окну водителя. Стекло плавно скользнуло вниз.
- Лика?.. Ты здесь откуда? - Алексей удивился не меньше неё, увидев здесь, среди леса на Киевском шоссе, в пятидесяти километрах за Лугой, странную девочку из другого мира. Она стояла рядом с машиной как мышь мокрая, на шнурке за спиной висела помятая шляпа. Капли воды дрожали на мочках ушей, на кончике носа, стекали по щекам. - Да садись ты скорее в машину!
 На заднем сиденье стояла сумка, и Лике нужно было сесть рядом с ним. Он распахнул дверь, и вдруг Лика, оказавшаяся рядом с капотом, взвизгнула. Прямо напротив машины на залитом водой асфальте стояла призрачная фигура конного рыцаря. Он подал коня вперёд, вытягивая меч, стараясь достать застывшую от страха девочку.
- В машину!!! - заорал Алексей, одной рукой нажимая на сигнал, заваливаясь на пассажирское сиденье, чтобы достать Лику рукой. Она всё же смогла отшатнуться, оказалась возле двери, и Алексей успел схватить её за руку и втащить в кабину. С визгом покрышек машина рванула с места, прямо на всадника, но он уже двинул коня к обочине, вслед за Ликой. Словно в замедленной съёмке Алексей и Лика увидели, как у  оставшейся открытой двери, рядом с лицом девочки, промелькнул дымчатый клинок.
- Дверь закрой! - Алексей остановил машину, проехав вперёд метров тридцать, быстро запустил руку в бардачок и выхватил кобуру пистолета. Это был хороший, из современных, травматический пистолет, разрешение на который он давно себе сделал с помощью Зубра. - Не выходи, поняла?
- Алексей, не надо, так не получится! - крикнула Лика, но он уже выскочил из машины, передёргивая затвор. Высверк молнии сделал фигуру всадника, уже развернувшего коня, рельефной, как скульптура мутного стекла.  Они смотрели друг на друга, глаза в глаза, казалось, целую вечность. Потом рыцарь медленно тронул коня вперёд.
  Когда-то, в горах, Алексею доводилось оказываться внутри катящегося по склону облака. Сейчас это было очень похоже на приближение такого вот облака — ледяной холод приблизился волной, кроме бушующего кругом ветра ещё потянуло холодным сквозняком.
- Пожалуйста, поедем! - крикнула Лика, распахивая водительскую дверь.
 Устоять перед глупым мальчишеским соблазном Алексей всё же не смог, и, вскинув руку, выстрелил. Он услышал, как звякнула об асфальт выброшенная гильза, и его противник, на мгновение замерев, вдруг поднял коня в галоп. Алексей увидел расширенные страхом глаза Лики и запрыгнул в машину.
- Едем отсюда к чёртовой матери! - машина рванула с места, и он уже ничего не разглядел в зеркале заднего вида, лишь темноту да дождь.
 Несколько минут они ехали молча. Лика, прижав затылок к подголовнику, сидела, закрыв глаза, её лицо было жалким и осунувшимся.
- Это что было за явление из «Матрицы»? - наконец нарушил молчание Алексей.
- А... откуда явление? - слабым голосом спросила Лика, поворачивая к нему голову, - из чего?..
- Ну вот это вот привидение с тесаком, это что такое было? - усмехнулся Алексей, вглядываясь в мокрое полотно дороги впереди. Водитель встречной машины не переключился на ближний свет, и он досадливо поморщился. - Или ты и сама не знаешь? А Леонид где?
 Лика вдруг расплакалась, и он растерялся.
- Я не знаю... я ничего не понимаю... - всхлипывала Лика, отвернувшись, - я знаю только, что совсем запуталась... и Лёнька потерялся... и я не знаю, что делать... понимаете?..
 Алексей пошарил рукой за спиной, достал с заднего сиденья термос и протянул ей.
- Вот, тут кофе горячий, выпей... вот кружка с крышечкой, чтобы не разливалась... потом расскажешь. Или давай остановимся?
 Лика начала откручивать крышку термоса. Её знобило.
- Не надо останавливаться, мне и так удобно... поехали лучше... - глухо сказала она, покосившись на тёмный лес за окном. Гроза стихала, уходя назад. - А монетка Лёнькина с вами? - вдруг спросила она.
 Алексей, не отвечая, вытащил странную монетку со стрелой из кармана рубашки и протянул ей. Лика сжала её в кулаке.
- Можно, она у меня будет? - тихо спросила она.
- Конечно, я её случайно нашёл... - ответил Алексей, - просто она странно... подошла кое к чему.
- Случайностей, наверно, не бывает... - проговорила девочка, пряча монету в карман куртки, и снова замолчала.
 Алексей подождал минуты две, потом снова сказал:
- Никогда не слышал про призраков в этих лесах.
- Я вообще про призраков только в книжках читала... - отозвалась Лика, снова косясь в окно. - Но это был не призрак. Это такой всадник, мне про них недавно рассказали ребята... Слуга Князя Ночи...
- Ка...кого князя? - удивлённо спросил Алексей, - знаешь, Лика, я с вами теперь буду верить во всякую чертовщину. В исчезающих из пустых комнат мальчиков и девочек, в слуг Князя Ночи... слуги дьявола, что ли?
 Лика слабо улыбнулась, точнее, попыталась улыбнуться, и вместо улыбки вышла жалкая гримаска.
- Да нет, дьявол-то тут при чём... Князь Ночи пытался уничтожить Город. Наш мир, о нём мы вам рассказывали. Ребята смогли Город защитить, а Андрей, которого мы ищем, мальчик из вашего мира, победил этого князя в поединке. Только здесь он не мальчик, а уже взрослый... но это мы вам тоже говорили... он в Староукраинске живёт.
  Алексей включил печку и обогрев сиденья, но несмотря на это, промокшая и испуганная Лика всё сильнее дрожала. Коленки джинсов были в грязи, и кроссовки в грязи. Девочка допила чай, вытянула из-за спины размокшую и утратившую всякий вид шляпу и принялась её расправлять. Алексей хотел предложить заехать в какое-нибудь придорожное кафе, но тут же отказался от этой мысли. Хоть один милиционер рядом окажется и объясняйся с ним, откуда у него в машине девчонка-подросток без документов.
- Там у меня в сумке штормовка и свитер, может ты переоденешься в сухое? - всё же предложил он, - тебя же выжимать можно.
- Нне... не надо... - Лика сунула куда-то вбок шляпу, - поехали лучше. Я сейчас согреюсь. А вы куда едете?
- К своим, в деревню. Мы на выходные собирались в Изборск на фестиваль Средневековья. Ещё далеко до нашей деревни, часа три ехать, не меньше. А вот что теперь делать с тобой? Может, всё-таки по-порядку всё расскажешь? Откуда ты здесь, как Леонид пропал, как ты с этими княжескими дружинниками поссорилась?
 Лика помолчала, сосредоточенно глядя вперёд.
- Это очень долго рассказывать... На самом деле всё это из-за меня... - наконец медленно произнесла она, - понимаете, у нас не вышло снова попасть в ваш мир всем вместе. И тогда я предложила попробовать снова нам вдвоём с Лёнькой. А он со мной соглашается обычно, меня обижать не хочет, и вот... мы попали, но не к вам, а...
  Она рассказывала минут пятнадцать, сбиваясь и путаясь; пересказала услышанную от Котёнка историю спасения Города, рассказала про монеты Хранителей, про то, как они с Лёнькой встретились на чёрном шоссе со странным Патрулём... Алексей слушал, не перебивая, смотря на озарённую светом фар дорогу. Дождь почти прекратился, и он приотрыл своё стекло. Свежий, полный  лесных запахов и озона ветерок ворвался в кабину. Вдалеке, над зубчатой кромкой леса, заблестела звезда. Скоро начали одна за другой попадаться деревни. Почти ни в одном окне не было света — всё же почти два часа ночи.
- И что теперь делать, я не представляю... - закончила Лика и замолчала.
 Ну что же, подумал Алексей, примем всё как есть. И призрачного рыцаря, и чёрную дорогу, и загадочного Князя Ночи... а какие ещё варианты?
- На самом деле найти Андрея, возможно, и не так трудно, как кажется, - задумчиво произнёс он, - ты его фамилию знаешь?
- В тот-то и дело, что нет... я с ним почти не была знакома, так, несколько раз видела. Понимаете, я... не совсем из Лёнькиной компании. - уточнять она не стала, а Алексей, подумав, спросил:
- Сколько ему лет здесь, в нашем мире?
- Не знаю. Но наверно, примерно столько же, сколько и вам.
- Уверена?
- Нет, не уверена.
- Задачка... элементарно, Уотсон... - хмыкнул Алексей, сворачивая с шоссе в сторону Порхова, - а кто он по профессии, ребята не говорили?
- Лёнька говорил, - подняла глаза Лика, - он... стихи пишет и вообще писатель и журналист. Он написал роман для детей «Звёздная регата», точно!
- Ну так о чём мы тогда! - он резко повернул вправо, под фонарь у закрытого магазина, - тоже мне, проблема... я, правда, не читал, но...
  Он достал из сумки ноутбук, подключил спутниковый Интернет и, открыв страничку «Яндекса», вбил в поисковую строку «Звёздная регата, автор...» Лика с интересом смотрела на это.
- Это как информаторий, да? - спросила она.
- Почему «как», он самый и есть, какая разница, как назвать... Вот, пожалуйста, нашли мы твоего Андрея. Тут даже есть возможность написать письмо автору. Напишешь? А утром ещё кое-что сделаем.
 Лика секунду помедлила, потом переставила ноутбук себе на колени и быстро застучала по клавишам.
- Там внизу кнопочка «Отправить», - сказал Алексей.
- Да, я разобралась, - девочка выпрямилась, - так оказалось всё просто...
- Язык до Киева доведёт, просто нужно больше рассказывать и поменьше играть в шпионов, - Алексей выключил ноутбук, положил его на заднее сиденье, - ну поехали, затерянная среди миров?

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *


  Лён постоял на опушке. Перемигивались в черноте высокого неба звёзды, маленькое, озарённое золотистым светом облачко зацепилось за рог месяца. Звенели в траве цикады, воздух был напоен запахами степных трав. Подросток всё же отступил назад, обратно под деревья, но тут же понял — никакой это не лес, а узкий перелесок, как лесополоса на краю поля. За ним лежала такая же степь, лишь трава да звёзды. Не только звёзды! Он увидел быстро перемещающуюся по небу точку спутника и тут же заметил такое с детства знакомое светящееся колечко орбитального космодрома. Это был снова мир Звездограда?
 Утопая в траве по пояс, он пошёл в степь, но, не сделав и сотни шагов, остановился. Крутой, метров в двести, а то и больше, ночью не поймёшь, склон тянулся вниз, а перед ним до горизонта раскинулась скрытая темнотой равнина — получается, он стоял на краю высокого плато. Вдалеке поднималось бледно светящееся синеватым светом огромное строение, напоминающее гигантский бутон розы, никак не меньше полукилометра в высоту. А вот это на Город не походило, таких зданий он никогда не видел в своём мире. Созвездия, он только сейчас понял, тоже были незнакомы. Или нет... У самого горизонта мерцал известный ему по учебнику асторономии Южный Крест, самое красивое созвездие Южного полушария.
 Лён остановился у края склона, не зная, что делать.
- Лика, ну где же ты... - прошептал он, и изо всех сил закричал, понимая, что это бессмысленно, - Лика!
- Уже поздно, и Лика спит, - раздался за его спиной женский голос, и мальчишка резко обернулся. Рядом с ним стояла высокая чернокожая девушка в шортах и белой рубашке с коротким рукавом. На запястьях длинных тонких рук незнакомки тускло поблескивали несколько широких  металлических браслетов.
- А вот кто ты и откуда здесь взялся, мне интересно, - продолжила девушка, внимательно глядя на него, - или мне первой представиться?