Иной мир Тины

Мир рухнул на её глазах. Светлый, наполненный радостными встречами, оказался совершенно пустым. В нём не было его. И, самое страшное, Андрей сам ушёл, бросив через плечо:
- Не люблю прилипчивых! Ты мне надоела.
Что она сделала такого, что сказала плохого, как посмотрела не так? И это произошло именно тогда, когда она, отдавшись страсти, о которой раньше не имела понятия, разделась и легла рядом с ним на диван в зале.
Она никогда не думала, что может произойти нечто, изменяющее суть её представлений о себе.
- Наконец ты допустила в себя, - сказал вчера Андрей так, словно стоял у входа в клуб «Счастливчик» и туда не допускали крепкие парни. Она представила себя одним из этих громил и ужаснулась: ничего похожего!
А сегодня, играющее солнцем утро, исчезло. Осталось какое-то непонятное безвременье и отсчёт ему начался не тогда, когда он сказал о её надоедливости и брезгливо, молча натянул на себя брюки и майку, а когда за ним хлопнула входная дверь и тут же ожил лифт, который словно ждал этого в своём глубоком колодце.
- Зачем мне жить? – спросила Тина у своего отражения в зеркале ванной комнаты. Но ответа не последовало, а лишь раздался звонок будильника её смартфона, настроенный на рабочие семь утра. Этот звук соединил девушку с миром, в котором ей ещё надо что-то делать и о чём-то думать.
Она автоматически убрала постель, забросила в стиральную машину всё, что было брошено, смято, могло навести на нехорошие мысли Елену Федоровну, её мать, возвращавшуюся из командировки. 
Тина снова подошла к зеркалу. Это она-то надоедливая? Одна из самых привлекательных студенток курса? И ей захотелось спросить об этом кого-нибудь. Да хотя бы себя!
Эта мысль показалась смешной в этом мире без цветов и иных чувств, кроме растерянности и уныния. Решение пришло быстро и принесло облегчение: она должна умереть!
Тина удивилась резкой смене настроений. Тупик, который, казалось, не принимал в себя её чувств, был не непреодолимой глухой стеной, за которой угадывались беспросветный мрак и отсутствие всякого движения, а некоей гранью в иную действительность, которая пропустит её, если она обретёт способность проникать через стены, как…
Вот-вот, как призрак!
Нет, нет, девушка не увлекалась навязчивой философией о бесконечности форм жизни, о чём призывно рассказывали ярко и загадочно оформленные статьи сайта МирТесен, чем и отторгали от себя, просто к ней пришла уверенность, что в этой действительности, превратившейся в тупик, ей нет места.
Это осознание было простым, как привычное - перейти из одной комнаты в другую, не задумываясь о дверях, пространстве и иной чепухе. Этот мир не за порогом её квартиры, не за подъездом и за чертой их города, а за представлениями о себе, живущей в теле, ставшим несовместимым с её мыслями и чувствами.
Девушка почувствовала себя в глубине толщи воды, которая выталкивала из себя человека, потому что он был жив, заполнен тем, что называют его Сущностью. И эта Сущность была ореолом нестерпимо для глаз синего цвета. Ничего подобного не было в учебниках о строении тела, иллюстраций анатомии человека, начавшихся с рисунков Леонардо да Винчи.
Нет она вспомнила о другом, скользнула взглядом по книжной полке, нависшей над столом с открытым монитором ноутбука, и увидела корешок странного сборника о чудесах, который она листала ещё подростком, удивляя сверстников страшными историями, которые, казалось, не могли произойти, потому что были дикими и несовместимыми с воображением.
Тина сняла книгу и раскрыла, словно перемещая курсором мыши бумажный вариант какого-то сайта, и нашла очерки о самовозгорании, поразившие её много лет назад. Если это было, то почему невозможно с ней? Пусть соберут с этого кресла оставшийся после её исчезновения пепел? Это для матери лучше, чем таскать по всему городу её мертвое тело, чтобы закопать на городском кладбище! Да, так будет лучше и пусть все страшные подозрения падут на Андрея!
При его имени её охватила страсть, словно пламя, распаляемое упрёками и желанием отомстить. Тина ничего не почувствовала, хотя с высоты выше потолка квартиры (такое невозможно, она б запуталась в слоях из бетонной плиты, цемента опалубки и линолеума, хотя что та у них, соседей сверху?) увидела, как её тело, с книгой в руках, вспыхнуло ярчайшим синим пламенем, слившись с оболочкой её Сущности.
Книга осталась нетронутой в этом костре перехода в Иной Мир, она упала на кресло, а на открытых страницах лишь лежала кучка пепла (и это всё, что от неё осталось?).  И улыбнулась, представляя, как её соберут в какой-нибудь сосуд, а следователи и учёные будут изучать, пожимая плечами в бессилии, что-нибудь понять. Пепел отдадут маме…  Мысль о ней перешла в отчаяние от непоправимого, но через мгновение исчезла.
Мир, в котором она росла, удивлялась его противоречиям, и который поддерживал её чувства, перестал для неё существовать! Но это не так, что за окнами помещения в котором она находилась, именно находилась, было голубое небо с облаками, стремящихся спрятать солнце, но настроение у неё было совершенно иным. Она уже неслась с огромной скоростью вокруг огромного круглого шара, издали похожего на глобус в школе или магазине с надеждой разогнаться ещё сильнее и... вернуться к привычному ритму жизни.

Маргарет лежала на больничной койке, а когда она отвернулась от окна, то увидела мужчину, совершенно непохожего на Андрея, и его звали Джоном, а её - Маргарет. И лишь иногда в её снах появлялись лица, которые казались ей родными, но когда просыпалась, то забывала. Она вставала, подходила к окну, за которым был город, который никогда бы не приснился, потому что такой её прежней Землёй та не была. Да планета, очень похожая на прежнюю, виделась иначе. На ней было лишь три материка и огромное количество островов, между которыми были невозможно крепкие и красивые мосты, и под ними проносились быстроходные суда. В этом мире не было самолётов, но созвездия невидимых спутников объединяли страны самой совершенной связью. Но в этом мире ещё существовала и телепатическая между близкими родственниками. И Джон часто вызывал Маргарет.
Войны в этом мире считались страшным архаизмом, старости не было и люди жили столько, сколько хотели. Но  иногда умирали по своему желанию, и нередко их сущности попадали в один из параллельных миров под названием Вселенная Земли.