Огонёк из серии Рассказы деда Трофима

Дед Трофим - местная достопримечательность. Никто не знает, ни откуда он взялся, ни сколько ему лет. Он как бы застыл во времени и не меняется внешне. Сколько себя помню, он всегда работает в местной больнице сторожем. Живет недалеко от места работы, в однокомнатной квартире, даденной ему, когда то, государством. Дед он аккуратный, всегда чисто одет, но по старинке - в пиджак, в рубашку и брюки, заправленные в хромовые сапоги, начищенные до блеска. Борода у него белая, почти до пояса, всегда причесана и аккуратно лежит на груди. Глаза чистые-читсые, бело-синие какие-то, всегда хитрые, готовые засмеяться. Курит он, махру, закручивая из газеты "козью ножку". Дед про всех в поселке все знает, и поэтому многие его побаиваются. Ходят слухи, что он вообще бывший КГБшник. Иногда к нему приезжают люди на больших, темных машинах, о чем-то поговорят, пожмут руку и исчезают. Так-что репутацию Дед приобрел непререкаемую. Даже местная шпана при нем притихает. Вот так он и живет.
Я с детства любил посидеть с Дедом и послушать его многочисленные рассказы, которых он знает миллионы. Вот и сейчас, проходя мимо его лавочки, решил пообщаться с ним. Поздоровавшись, хотел угостить сигареткой, но он, покачав головой, достал свою газетку и как всегда стал закручивать "цыгарку".
Мимо нас неспеша проходила женьщина, лет сорока, со светлыми волосами и лицом излучающим покой и доброту. Тут Дед встрепенулся:
- Огонёчек! Ты чтоли?
Женьщина повернулась к нам лицом и узнала деда. (Я её тоже много раз видел, но ведет она себя как-то замкнуто, вроде улыбается, но подойти не сможешь, как будто она закрыта невидимой стеной.)
- Ой, Дед Трофим! Сколько лет! Сколько зим!
- Смотрю выстояла, не поломалась, все так же хороша и упряма!? Молодец! Молодец! Замуж-то не вышла больше?
- Нет, Дед, нет, мне это ни к чему.
- Да, дураки наши мужики, под носом у себя не видят!
- Да нет Дед, видят, только я не сдаюсь! Мнеж "прЫнц" нужен, ты же знаешь!
И засмеялась, но как то грустно.
- Ладно, Дед, пойду, как-нибудь поболтаем.
- Иди родимая - иди. Удачи тебе! Молодец!
Дед смотрел ей в след, пока не исчезла, а потом, повернув голову ко мне, проговорил:
-Знаешь кто это? О, брат! Это Русская королева! Она и в огонь и в воду. Везде выстоит. Ты не смотри что она всегда с улыбкой, судьба её испытала, не дай бог никому. Я думал, больше её не увижу, ан вот, появилась.
- Дед, а расскажи мне про неё, откуда ты её знаешь?
- Ну чтож, рассказать можно. Ладно, слушай...
- Звать её Анной. Появилась она у нас вначале 91-го, ей тогда лет восемнадцать было. Худенькая, вся издерганная, похожая на затравленного волчонка, но при этом, она привлекала тем, что всегда была доброжелательна, улыбчива. Глаза у неё, какие-то огромные, грустные, без дна. И ещё голос, она мертвого поднимет, если скажет что, прямо хочется бежать - сделать. Ей вот только "массами" руководить, а она пришла устраиваться санитаркой. Удивило меня это очень. Я ей говорю
- Иди учиться, не твоё это место.
А она говорит что, ребенок у нее маленький, от мужа убежала, вот и ищет где заработать.
Тогда, в те годы, сам знаешь, тяжело было, где устроиться - но её взяли. Главврач больницы была мамой её одноклассника. И устроилась она в хирургическое отделение на полторы ставки, буфетчицей - санитаркой. Летала как заведенная. У неё туфельки были, такие, на маленьком каблучке; и когда она прилетала на работу, звон её туфелек разносился по всему отделению. Больные сразу полюбили и прозвали "Огонёчком". Всех выслушает, всем поможет. И еще я замечал: ей сунут, что-нибудь вкусненького в карман, а она пойдет, положит человеку, к которому никто не приходит. Я ей говорю:
- Чё домой то не берешь? Неси ребенку;
А она:
- Дед, я то справлюсь, им тяжелей; и улыбается, блаженная, какая то.
Один раз зашёл к ней в столовую, а она плачет. Молчит, уставилась в одну точку, как бы ушла в себя. А у самой слезы льют крупные-крупные. Я её покачнул, а она как каменная. Я:
-Ань, Ань, Что случилось?
Она очнулась, прижалась ко мне, и как давай рыдать еще пуще. Я подождал малость - пусть выплачется, а потом начал расспрашивать. И вот что поведала...
Она сама местная, из многодетной семьи. Мать у неё командир в юбке. Детей держит в ежовых рукавицах. Поэтому, каждого ребенка, достигшего шестнадцати лет и получившего паспорт, мать просто выставляла на улицу. Так было со старшим братом, сестрой и так же поступили с ней. Но ей повезло тем, что приехал старший брат и забрал её в деревню, где сам обзавелся семьей и жил. Так как у него уже были двое маленьких детей, Анька, недолго думая, устроилась дояркой и стала снимать жильё у соседней бабки с дедом. Тут и ухажёр нарисовался.
Ей тогда уже было семнадцать - восемнадцатый. И решила она обзавестись семьей, думала, хоть кому-то будет нужной, но, как и следовало ожидать, муж оказался алкоголиком и начал распускать руки. Тогда уже ребенок народился.
Собрала наша Аня ребенка и приехала домой к матери, думала поможет. Мать тогда была уже на пенсии, но на руках у неё был, еще несовершеннолетний, Анькин брат. И обмозговав свою выгоду, приняла Анну с семимесячным ребенком. Работа подвернулась выгодная - буфет. В общем, вроде, начало налаживаться. Но тут у матери "заиграли демоны". Вроде и зарплату ей всю отдавала и с работы продукты несла, но не устраивало это - мало было и начала мать травлю. Начались унижения. Утро - не успев еще встать с кровати, мать орала мат-перемат, и спать Анька ложилась под эту же музыку. Есть ей, не разрешали за общим столом, только после того, как все поедят. Гулять тоже не разрешалось - позор семьи, брошенка! Да и не хотелось, было стыдно, ведь стены в квартирах тонкие и все соседи были в курсе домашних дел. Но дальше - больше. Анна безропотно переносила унижения дома и с удовольствием бежала на работу. Но тут мать решила что хватит ей сидеть со внуком, пусть Анька его берет на работу. Притащив ребенка пару раз на работу, получив выговор от врача, Анна впала в панику. Но медсестры, пожалев её, посоветовали сходить в детское отделение и рассказать все детскому врачу, а потом сходить в поссовет и попросить комнату. Благо, что построили новые дома и скоро должны были переселять общагу. Сказано - сделано.
Детский доктор заселил Анну в бокс. Оформил ребенка, как бы, на лечение и начались у горемык спокойные денечки. Анна с утра убегала на свой этаж, на работу, а медсестры и санитарки следили за мальцом, благо он всем нравился, спокойный был мальчишка, как взрослый себя вёл, как будто всё понимал.
Получив зарплату, первый раз потратила на себя и на сына. Купила конфет шоколадных, красивую машинку и по костюмчику, себе и сыну. Дни шли размеренно и спокойно. Но в один из дней Анне позвонили из детского отделения и попросили подойти. Не зная, что произошло, она полетела со всех ног. И «лоб в лоб» столкнулась со своей матерью. Та начала плакать и уговаривать вернуться. Подумав и пожалев мать, Анна разрешила забрать ребенка. Ведь родные же! А вечером вернулась домой.
Спокойных дней было от силы семь или десять, а потом началось всё сначала: крики, ругань, унижения. Анна попробовала вернуться в детское отделение, но там уже было закрыто на карантин и никого не принимали. Вот в это время я и застал её плачущей. Вытерев ей слёзы, и глядя прямо в глаза, сказал:
- Ань, запомни мои слова: у тебя на роду написано пройти через мясорубку, это ещё цветочки, ты должна быть сильной и терпеливой, подумай хорошо и сделай шаг. И ещё, запомни, что бы ты ни сделала, ты делаешь правильно. Ты избранна. Иди и прими всё как есть.
Я ушел, не глядя на неё, а потом узнал, что она в этот же день подала на увольнение и уехала в деревню. Я знаю, что было с ней дальше, но это другая история. Главное - она прошла своё испытание и осталась целой.
Дед ушёл в свои мысли и замолчал надолго, лишь иногда произнося:
- Дааа, Дааа.
Я посидел немного и пошел домой, на душе было как то грустно и в голове крутились мысли. Все мы пострадали в девяностые, каждый по своему, никому не было легко. А это одна из историй той борьбы за выживание. Сколько было таких худеньких девчонок, "Огонёчков", которые остались светить, а которые потухли навсегда. Да, такова борьба за жизнь.


Рецензии