Голицина А. П

ГОЛИЦИНА АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА
22 октября 1665 – 10 марта 1729

Княжна Анастасия Петровна родилась 22 октября 1665 года в семье боярина Петра Ивановича Прозоровского (1644 - 1720) и Анны Фёдоровны, урождённой Ртищевой (1648 – 1683).

Анастасия Петровна с ранних лет находилась при царской семье, так как с 1674 г.  её отец состоял дядькой царевича Ивана Алексеевича (1666 – 1696), старшего брата Петра I (1672 – 1725).
Анастасия росла среди старших дочерей царя Алексея Михайловича (1629 – 1676) от первого брака и с тех пор поддерживала отношения с царевнами Марией (1660 – 1723)   и Екатериной ( 1658 – 1718) Алексеевнами и царицей Прасковьей Фёдоровной (1664 – 1723), урожденной Салтыковой, супругой царя Ивана Алексеевича, до конца их жизни. Этому способствовало и то, что ее сестра Аграфена Петровна Прозоровская (1670 – 1707) стала супругой брата царицы Прасковьи Фёдоровны Василия Фёдоровича Салтыкова (1672 – 1730).
Эта близость к старшему брату Петра Великого отразилась на дальнейшей судьбе Анастасии Петровны.
Муж ее, вероятно, по представительству ее отца, был назначен незадолго до брака с нею комнатным стольником царя Иоанна Алексеевича.

29 января 1684 г. 19-летняя княжна Анастасия Петровна Прозоровская вышла замуж за князя Ивана Алексеевича Голицына (1650–1729), комнатного стольника царя Ивана Алексеевича. И.А. Голицын, как и царевич Иван, был добрый, тихий, богомольный человек, больше известный как младший брат дядьки Петра I – Бориса Алексеевича Голицына (1654 – 1714).

Анастасия Петровна подружилась и с Мартой Скаврон¬ской (1684 – 1727) – будущей женой Петра I, ставшей императрицей Екатериной Алексеевной (Екатериной I), ещё во времена Прутского похода (1711 – 1713).
 Княгиня находилась при ней во всех поездках и путешествиях до 1719 года, в числе немногих свидетелей присутствовала на свадьбе Екатерины Алексеевны и Петра I.

Положение Голицыной при дворе в царствование Петра I было двойственным: с одной стороны, она был приближенной особой к Екатерине (будущей царице Екатерине I), с другой - особенности ее поведения сделали ее предметом посмешища для двора, и эта роль шутихи стала одним из атрибутов ее должности. При очень некрасивой наружности она обладала склонностью к грубой шутке, крайней невоздержанностью на язык и способностью выпивать помногу.
9 января 1712 г. муж ее в письме к Петру I благодарит его за милость к его жене, «нареченной дочерью вашего царского величества».
Шутливое наименование ее дочерью (дочкою) царя впервые появляется в переписке Петра с Екатериною в 1710 г. Оно аналогично называнию «теткою» другой приближенной Екатерины, Анисьи Кирилловны Толстой (? – 1732). В одном из писем царя к Анастасии Петровне он называет ее «дочка-бочка», что может одинаково свидетельствовать как о полноте фигуры, так и о способности много выпить. Царевич Алексей (1690 – 1718) упоминая об Анастасии Петровне, называет ее «сестрицей».
Свои письма к царю Анастасия Петровна неизменно подписывает «дочь ваша» (или твоя) и именует его батюшкой. Одновременно с этим появляется не только в частной переписке, но и в официальных актах титулование Анастасии Петровны «светлейшею княгинею», хотя никакою грамотою этот титул за ней не был признан.
Берхгольц Ф.В (1699 – 1765) в своем дневнике (1721 – 1725)  указывал, что А.П. Голицына одна, за исключением княгини Меньшиковой, имела при дворе титул светлости.

Начиная с  1710 г. её имя начинает упоминаться в письмах царя к Екатерине. В то же время она сближается и с семьей князя А.Д. Меньшикова (1673 – 1729): в письме от 12 марта 1711 г. к Екатерине он просит передать княгине поклон и поблагодарить ее за письмо к нему.
28 июля 1711 г. царь отправил сестре своей Наталии Алексеевне (1673 – 1716) следующее распоряжение:
«Дщерь мою светлейшею ныне немедленно отправь в Ригу, чтоб она прежде нас туды поспела и нас встретила.»
На проезд ей было дано 600 рублей и сопровождали ее 1 офицер и 15 драгун.
На свадьбе Петра и Екатерины 19 февраля 1712 г. она сидела за столом царицы. В том же году она сопровождала царицу в ее заграничном путешествии.
К этому времени относится несколько ее писем к царю. Из них видно, что Петр писал ей нередко, но сохранилось только два его ответных письма к ней. В своих письмах к царю, Анастасия Петровна нередко описывает времяпрепровождение царицы и ее приближенных в том шутовском тоне, который был ей присущ:
«Изволи ты, государь-батюшка, ко мне писать, что будто я по гостям рыщу и нечего ищу; и мне рыскать некуды и искать нечего; будто я покидаю жену твою, свою царицу государыню Екатерину Алексеевну. Воистину, государь, пишут напрасно, и я всегда живу неотлучно при ее величестве и забавляю увесилением бирюльками; и от оной игры мне царица государыня большою ложкою серебряною побила руку, а до твоего царского величества отобьет и всю провъ; и ты, государь, изволь приезжать поскорее, чтоб моей руки не отбила».
В другом письме из Грипсвальда от 26 апреля 1712 г. Анастасия Петровна так описывает придворный быт:
«А у нас, государь, частые тревоги и Козьма Хрисанфович ходит за светлейшим князем и просит денег; а Василий Олсуфьев бегает благим матом и кушанья на стол ставит; и мне сломил голову; а Берендеев бегает и кричит: государи, государи, дайте мне фуражу; Алексей Носов бегает и фурманы убирает…»
В письме из Ревеля от 14 июля 1714 г. она описывает, как тяжело ей по ночам сидеть у постели царицы:
«Всемилостивейший государь дорогой мой батюшка! Желаем пришествия твоего к себе вскоре; и ежели, ваше величество, изволишь умедлить, воистину, государь, проживанье моё стало трудно. Царица государыня всегда не изволит опочивать за полночь три часа, а я при её величестве безотступно сижу, … Пришествием твоим себе от спальни получу свободу.»
В 1717 г. Анастасия Петровна снова сопровождала царицу в ее загра¬ничной поездке. 2 января 1717 г. она уведомляет царя из Везеля о рождении у него царевича Павла Петровича: «но и впредь пророчествую», прибавляет она, «дарствует Бог вашему величеству сына Симеона Петровича, да Михаила Петровича; изволь меня дарить за услугу мою».
И в дальнейшем Анастасия Петровна неизменно сообщает Петру, что она неотступно находится при царице. Лишь в декабре 1713 г. она уехала по приказанию царя в Москву пожить у царевен Марии и Екатерины Алексеевен, но жаловалась, что здесь ей «истинно тошно: посадил меня в пустую Москву, как в лукошко, а у тебя, государь, ныне наполнение в Санкт-Петер¬бурге, всяких мужиков многое число».
Однако в апреле 1717 г. Анастасия Петровна в письме из Амстердама сама просила царя отпустить ее в Москву: «отлучена третий год», писала она «от батюшки и от мужа моего и детей».

Отношение к ней со стороны общества, окружавшего Петра и Екатерину, ярко рисуется из письма Г.Ф. Лопухина (1677 – 1758) к брату Аврааму (1660 – 1718) из Копенгагена (1717 г.):
«Вчерашнего числа Александр Андреянов (Яковлев), подъячий, приходил ко мне нарочно и просил меня отписать к вам, чтоб изволили оставить писать к кн. Настасьи Голицыной, понеже де вы и сами известны о ее состоянии здесь и в каком порядке она; многие ее пакеты писем оттуда во образ смеха распечатываются, как и третьего дня в издевках распечатали ее пакет и сыскали ваше письмо царице, а самого (царя) не было… Вы сами известны ее невоздержание языка; заступа или хорошее слово не присутствует в пользу заступления, но в самое глубление, и все здесь как могут пользуют, чтоб она ни о ком именно хвалу не говорила.»

Она играла деятельную роль во всешутейшем и всепьянейшем соборе. Князь-папа П.И. Бутурлин (? – 1724), уведомляя в письме от 28 декабря 1717 г. князь-игуменью Дарью Ржевскую (1653 – 1718) о возведении ее в архи-игуменьи, сообщает ей вместе с тем:
«По учинении же сего вам возвышения на место ваше возведена монахиня, из дальних пустынь пришедшая, Анастасия». Но недолго пришлось но¬вой князь-игуменье пользоваться этим званием.

В деле царевича Алексея, один из главных обвиняемых, расстриженный епископ Досифей (Глебов, ? – 1718) донес на А.П. Голицыну, что царица Евдокия (1669 – 1731) ходит в мирском платье, будто бы надеясь, что она, Голицына, доведет об этом до сведения царя, она же этого не сделала.
Кроме того, певчий царевны Марии Алексеевны Федор Журавский с розыску сказал, что княгиня приезжала к царице и из дому государева всякие ведомости ей сказывала, а именно, что царевич возвратился, и что он лишен наследства, о чем обе они тужили. При этом княгиня еще говорила, что царица к ней не так милостлива, как прежде.
Анастасия Петровна была привлечена к допросу и призналась, что слышала про царицу от Досифея, а не донесла о том по забывчивости. Что царевич потерял наследство, а отцу учинил досаду говорила царевне Марье. На вопрос, передавала ли она царевне Марье, что говорит царь в разговорах, отвечала отрицательно.
18 марта 1718 г. «за недонесение слов царскому величеству, которе ей сказывал бывший Ростовский епископ расстрига Демид (Досифей) и за перенос слов из дому царского величества к царевне Марье Алексеевне и что она тужила о лишении наследства царевича Алексея Петровича, и которые она слова слушав, будучи в Копенгагене, от Писарева пронесла князь Вас. Долгорукому» Анастасия Петровна приговорена была к ссылке на прядильный двор. Пётр I изменил приговор и приговорил высечь ее батогами. Экзекуция была совершена над нею и другими замешанными в дело лицами в Москве 28 марта 1718 г. при большом стечении народа.
Австрийский резидент (1711 – 1718) О.А. Плейер донес своему двору, что кн. Голицына была привезена в Преображенское и там на пыточном дворе в кругу сотни солдат положена на землю с обнаженною спиною и очень больно высечена батогами; после того она была отправлена к мужу, который, однако, отослал ее в дом ее отца.

После кончины П.И. Прозоровского (1721) Екатерина Алексеевна вновь приблизила ее (1722). Голицына вновь оказалась в свите царицы и участвовала в различных увеселениях. За Анастасией Петровной было закреп¬лено все имущество отца ивозвращены ей взятые у нее царицей Прасковьей Федоровной 2000 рублей.
Берхгольц рассказывает, как на Пасху 1723 г. она рассмешила царя, потребовав от герцога Голштинского, чтобы он похристосовался с нею. 5 сентября того же года она участвовала в маскараде в день тезоименитства цесаревны Елизаветы Петровны в качестве «абатиссы» маскарада; очевидно, вместе с возвращением царской милости ей было возвращено и звание «князь-игуменьи». Во время коронации Екатерины I (1724) А.П. Голицына была на¬значена статс-дамой и пожалована портретом Петра Великого на голубой ленте, украшенного бриллиантами.

В приходно-расходных книгах «кабинетных сумм» довольно часто встречается имя княгини А.П. Голицыной:
«Будучи в Ревеле дано по приказу господина вице-адмирала Настасье Голицыной, что ее по рукам били, 10 червонных» (1715);
«В Шверине царское величество пожаловало княгине Настасье Голи-цыной за вытье 20 червонных» (1716);
«1722 год. Настасье Голицыной за то, что она перед их величеством плакала у реки Сарлака, 15 червонных»;
«В апреле 1723 г. подарено ей императрицею 25 рублей; в июне - еще 10 рублей. 14 марта 1724 г. царица обещала пожаловать ей 23 червонных для того чтоб она плакала по сестре».
24 апреля 1725 г. «ее величество изволили бросить на пол 1 червонный для светлейшей княгини Настасьи Петровны, то же самое, но с 4 червон¬ными произошло и 10 июня, 6 августа пожаловано ей 10 червонных, которые императрица положила в большой кубок английского пива с условием, чтобы она выпила его до дна, 25 сентября она выпила два кубка и заработала опять 10 червонных.»
«1725 год. Октября в 19 день. В вечернее кушанье указало ее величество государыня императрица пожаловать светлейшей княгине Голицыной 15 червонных, за которые червонные выпила она большой кубок виноградного вина; в тож числе положено в другой кубок 5 червонных, которой она не выпила, и оные червонцы отданы муншенку…».

В 1725 году Анастасия Петровна породнилась с императорской семьёй, женив, 22 августа, своего старшего сына Фёдора на двоюродной сестре Петра I - Марии Львовне Нарышкиной (1703 – 1727).

После смерти ее отца за Анастасией Петровной было закреплено все его имущество. Сыновья - Федор (1700-1759) и Алексей (1707 – 1774) - были назначены ко двору в звании гоф-юнкеров. После смерти Екатерины I указом от 22 мая 1727 Голицына была уволена «на покой».

 В 1728 г. князь Иван Алексеевич Голицын заказал известному «гоф-малеру» Андрею Матвееву (1701 – 1739) парные портреты его самого и жены. Портреты подписаны и датированы.

Княгиня Голицына и ее муж Иван Алексеевич Голицын умерли в один год, 10 марта 1729 г. – она, 17 апреля – он. Похоронены в Богоявленском монастыре в Москве.