Два дня в эйлате 4

4. – Ну и что? – удивился Михаил. -   Или это как-то влияет на результат? Ты и вчера мне проиграл, и позавчера, и в прошлый мой приезд, и даже почти 50 лет тому назад, когда ты со своей ныне покойной мамой приехал в Тбилиси сватать мою сестру. Просто я играю лучше. Так что Эйлат здесь не причем.

- А в Тбилиси он проиграл специально, чтобы тебе понравиться! – Заступилась за мужа сестра. – Иначе ты мог бы не согласиться выдать меня за него замуж.

- Вот как! – Картинно возмутился Михаил. – Вместо подобающего за такую невесту калыма ты расплатился с нами игрой в поддавки? Не ожидал я этого от тебя, Шалом! А ты куда смотрела? – Возмущенно ткнул пальцем в направлении сестры Михаил. - Или тебе так хотелось замуж, что ты согласилась выйти за первого попавшего  афериста?

- Можешь даже не сомневаться! - Подтвердила страшную догадку невестка. - Все так и было!

- Все ясно! – Михаил отвернулся от доски. – И теперь ты боишься ехать со мной в Эйлат, чтобы там  я с вами что-нибудь не сделал? – Последовала долгая пауза с всхлипываниями, постепенно перешедшими в смех. - Да не бойтесь вы! Я уже давно обо все догадался, почти забыл и почти простил! Живите и радуйтесь. Подойдите ко мне, дети мои. Я вас поцелую.

Сестра с готовностью двинулась к Михаилу, зять по-прежнему застыл в позе игрока, бросающего кости.

- Вы что, не понимаете? Нам послезавтра ехать, а у нас машина совершенно не подготовлена! – Зять аккуратно положил кости и захлопнул доску. – А туда, между прочим 350 километров и серпантин! – Слово «серпантин» в его устах прозвучало как смертный приговор.

- Ну и что? – Не обратил ни малейшего внимания на интонацию зятя Михаил. – 350 километров это всего-навсего 200 миль. Я в Америке каждый день проезжаю не меньше ста, а иногда к детям езжу из Сиэтла в Сан Франциско. А это, между прочим, 3000 миль, если в оба конца! И серпантин там огого!

- Миша, это у вас, в Америке. А у нас здесь Израиль. А в Израиле принято готовить машину к дальним поездкам! – уныло гнул свою линию Шалом, покачивая в такт словам своим большим породистым еврейским носом. – Придется звонить сыну, чтобы пришел и тщательно проверил машину.

- Я что-то не понял? – картинно удивился Михаил. – Ты что, собирался возить на пляж меня, своего единственного зятя, на неподготовленной машине? Как тебе не стыдно! Что я тебе сделал плохого? Или ты так решил отомстить мне за нарды? Да если для тебя это так важно, я готов из уважения к тебе проиграть десять раз подряд, хотя это будет непросто!

- Причем здесь нарды? – не согласился зять. – Может все таки поедем на автобусе? – и в его черных, как израильская ночь, навыкате глазах явственно читался страх перед долгой дорогой и, особенно, перед серпантином.

- Шалико, дорогой, не гони пургу. Все будет хорошо! – Михаил разогнул судорожно сжатые пальцы зятя и высвободил кости. – А чтобы не пришлось в дорогу брать памперсы, попроси Давида проверить  машину. А теперь бросай кости.

- А для чего памперсы? – заинтересовалась невестка.

- На всякий случай, чтобы не испачкать машину!