Мое все

“Страдать намного проще, чем быть счастливым. Чтобы быть счастливым нужно прикладывать усилия”



 ***
Каждый должен писать так, как умеет. Каждый должен делать то, что радует сердце, забавляет разум. Я люблю писать о тебе. Я люблю тебя.
“Незнание порождает ясность”, - эти слова слишком долго крутились в голове, чтобы я не нанесла их на бумагу. И тут меня осенило. Знаешь,  именно из пустоты родилась единственная верная мысль. Она родилась ниоткуда. Как Большой Взрыв в бесконечной темноте пространства. Других вариантов просто быть не могло. Я напишу письмо к тебе. Напишу так, как умею. Ведь другого способа сказать, как я люблю, быть не может.
Я не писатель. И моя мечта писать по-настоящему не сбудется. Но я все еще могу рассказывать о том, что делает меня живой.




Когда я впервые подумала.

Мои первые в этом году мысли о тебе проявлялись очень неопределенно. Настолько неопределенно, что, казалось, я сама их не замечала. Они тихонько пробирались сквозь разум, пока не дошли до критической точки, дав понять, что написать тебе - моя обязанность. Осталась пустота. Но я не верила,  что чувства могут исчезнуть бесследно. Ведь все в этом мире перевоплощается.
Интерес настолько поглотил меня, что из ночи в ночь я не могла отделаться от мысли, что необходимо немедленно встретиться с тобой. Быть может, еще тогда, пускай интуитивно, я поняла,где проявится моя любовь?
Однако, были и трудности. Мысли эти посещали исключительно в темное время суток. А написать человеку, особенно ночью, значило раскрыть то, что именно он занимает все мысли в то время, когда можно думать о чем угодно. Я мечтала о встрече с тобой. С человеком, которого я не видела много лет. Это поглощало меня полностью. Каждый раз я клялась, что следующим утром соберусь и напишу тебе. Но когда вставало солнце, случалось несчастье: чувства поглощал разум. Тот самый холодный, расчетливый разум кричал о том, что нужно быть сильной и забыть об этой глупой, нелепой затее.
И, однажды, эта борьба между днем и ночью стала столь невыносима, что я написала. И написала именно ночью. Рискуя всем. А главное, спугнуть тебя. Опасаясь, что ты поймешь этот странный план.
Ты ответил. Я тогда, кажется, еще никогда не была так счастлива. Было  удивительно видеть сообщения с твоим адресантом. Было так приятно слышать твой голос. Знаешь, необходимо посвятить целую главу лишь этой маленькой, но невероятно важной детали. И если бы и вправду было возможно описать, как сильно я люблю все, что ты им произносишь, то обещаю, мои слова не будут иметь конца. Когда-нибудь я научусь рассказывать об этом волшебстве то, что ты заслуживаешь не только знать, но  и прочувствовать.
Знаешь, я никогда бы не решилась позвать тебя гулять. Я одновременно желала и ненавидела себя за это желание увидеть тебя. Мне было абсолютно неважно то, изменилось ли что-нибудь. И вот мы договорились встретиться. Никогда не забуду, как долго я уговаривала подругу купить мне то белое вино, которое, как оказалось, ты не очень любишь. И вот я подготовилась и настал день встречи. Тем же утром мы с Леной поехали купить серую кофту, в которой я была у тебя впервые. Добравшись домой, я почувствовала, что спина разрывается на миллионы частей. Что энергии встать с кровати больше нет. И если предпринять хотя бы мизерную попытку встать с кровати, то слезы предательски покатятся по щеке. Но Лена всегда была настоящей подругой и подобрала и одежду (самую лучшую кофточку), и прическу (там было несложно, всего лишь прибрать непослушные волосы). Я пришла в себя и не смотря ни на что поехала.
Маме же не говорила о том, что еду увидеть тебя. Это был чем-то очень личным. Настолько, что я соврала в такой мелочи. Но это был мой маленький секрет, мой маленький план, греющий душу.





Когда впервые увидела.

В лифте пришлось столько раз спросить у бедной Лены, хорошо ли лежат мои волосы, что, кажется, даже ее это стало немного раздражать. В метро я повторяла, словно мантру: “Не влюбляйся. Прошу тебя, только не влюбляйся”. Наверное, к каждому написанному прежде предложению, стоит приписать то, что я помнила все, что ты сделал в детстве. Вернее, помнила о том, как мне было жутко больно. Больно настолько, что я пронесла это сквозь время. Я не верила, что люди меняются. Но лишь на тот момент. И я так боялась подпустить тебя ближе, что посмела пообещать такую глупость.
Поэтому в метро я умоляла себя не нарушить обещание. Но даже не представляла, как это тяжело, особенно, когда увидела тебя.
Помнишь, я говорила об ожидании? Когда я встречаюсь с кем-то, кого давно не видела и боюсь не узнать, то смотрю в телефон, не обращая внимания на окружающих, чтобы не обознаться. Но тебя я заметила сразу. Тебя невозможно было не заметить. Меня будто притянуло взглядом к твоим глазам. Я не верила, что все в человеке может измениться настолько сильно.
Объятия,  казалось, возродили воспоминания о родном тепле. Это настолько кружило  голову, что впервые я не знала о чем заговорить. В такие моменты становится страшно. И я пытаюсь скрыться от неопределенности не очень верным способом. В свою защиту сознание выдает лишь агрессию на происходящее. Я не привыкла к такому теплу. И, как следовало, испугалась. Ты предложил погулять по бульварному кольцу (да-да, я даже запомнила). Пытался объяснить, где мы находимся, но эмоции на моем лице выдавали лишь недовольство. Незнание, как повести себя, приводит к странным поступкам.
Помню, как говорила, что не люблю много людей. Не люблю много детей.  “Не люблю, не люблю”, - столько недовольства было в моих словах. Я чувствовала что-то и не знала, как реагировать. Что-то очень непонятное,  новое, спокойное и приятное.
Я рассказывала какие-то глупости и, в конце концов, все вернулось на свои места. Но лишь до тех пор, пока мой взгляд не замер. Контролировать происходящее стало все сложнее. Мысли в голове превратились в хаос. Наступил момент слабости и я замолчала. Мне кажется, никто на свете не может прочувствовать хоть каплю того, желания поцеловать тебя. Время замерло и все темы перестали быть важными. Что-то очень важное ускользало в тот самый момент. Так что же выбрать? Обещание или желание?
Решение пришло без всяких усилий. Я стала смотреть на тебя , ожидая поцелуя, все чаще. Казалось, будто именно ты бы источником вдохновения для избавления от мучительных размышлений.
Взяв мои пальчики, ты что-то увлеченно рассказывал. Но смысл этой истории не был так интересен, потому что впервые я почувствовала те самые руки, пробудившие новую волну эмоций. Одна мысль о том, что целую вечность ощущать их тепло невозможно, казалась невыносимой. Будто предновогодняя Москва осталась где-то далеко, а мы переместились на самый север, где лишь ты один - источник  тепла. И единственный способ выжить - ухватиться сильнее. Но ты отпустил.
Наверное, самой большой глупостью было обсуждать наши планы на отношения. И зачем я сказала, что мне это не нужно? А ну да, я ж сильная. Я же такая независимая, что могу жить без любви и ласки. А если и чувствую такую потребность, то сжигаю любые идеи об этом в корне. Но ты не должен был верить мне. Все это глупости. Я хотела. Меня мучило отсутствие твоего тепла от объятий, рук, взгляда,  Однако, пришлось совершить маленькое внутреннее самоубийство после следующих слов: ”Зачем вообще нужны отношения? Допустим, встречаюсь я с девочкой. А на вписке мне понравилась другая.”  Больше не было шансов. Окончательно запутавшись, я поняла, что устраивать эмоциональную мясорубку более невыносимо.
Когда мысль о поцелуе прокралась в голову,  меня что-то ударило. Поразило, как электрический ток проходящий сквозь голову. Вино путало мысли. Смутившись от беспорядка в голове, мы шли к метро. Но я не замерзла. Это было что-то очень непонятное, неизведанное для меня.
Когда мы прощались, я уже не знала, во что перевоплотить эмоции, появившиеся тогда на свет. И действительно не знала, как себя вести. Но одно было ясно одно: это чувство настолько неконтролируемо, что нужно уехать и больше не встречаться. Перед тем, как сесть в вагон ты впервые сказал:” Позвони, как приедешь”. Я не привыкла к таким словам. И необъяснимый страх, что сдерживать чувства, накопленные за вечер,  более невозможно, парализовал меня.








Когда впервые осознала.

Я всего лишь хочу поговорить, - утверждала я преподавательнице по химии, которую не так давно просила отпустить с занятий пораньше.
Нет, ты идешь за чем-то другим, - ехидно улыбаясь, сказала она, облизывая кончик колпачка ручки.
“Ничего она не понимает”, - промелькнуло в голове и, выбежав из РХТУ, я судорожно искала телефон, чтобы позвонить. Набирая номер, я усмехнулась, осознавая, что до сих пор помню номер. Пальцы с бешеной скоростью сами набирали цифры на экране смартфона. Было смешно. Столько лет прошло. Я должна была его забыть. И вообще странно, что я помню. “Жаль в голове нет функции “удалить”, - думала я (вот так люди врут себе). С момента нашей последней встречи я сдержала обещание и через силу , шаг за шагом убила любые воспоминания о твоем тепле. К счастью, лишь на время. И, как оказалось, на очень короткое время.
Знаешь, я тогда еще стеснялась своего тоненького голоса. И мне очень не  хотелось звонить. К моменту второй встречи я не так сильно волновалась, думая, что мне нечего терять.
Через полчаса я стояла на станции, как обычно, читая что-то в телефоне.
“Девушка, а можно с Вами познакомиться?” - услышала я где-то позади и обернулась.
 Облокотившись на колонну, ты смотрел на меня тем пытливым взглядом, который я так люблю. Почему-то именно тогда ты стал для меня настолько красивым, что не любоваться твоими глазами казалось невозможным.  Я не знала, что сказать. Мне хотелось серьезно отнестись к этим словам. Я хотела сказать: ”Да”, и забыть о всех новых ограничениях, которые сама создала. Хотелось вырваться из клетки, которую построила и начать флиртовать. Потом пойти в какую-нибудь теплую, уютную кофейню и провести там весь вечер. Но, к сожалению, все получилось совсем по-другому.
Я ответила: “Смотря, с какими намерениями”. И, довольная собой, а, главное, своей силой, отказалась от такой уникальной возможности.
Когда мы гуляли, я старалась задеть как можно больше больных для тебя тем. Хотелось, чтобы ты был настойчивее. Но ты лишь участвовал в диалоге и не капельки не спорил с теми странными доводами об отношениях, которые я изредка приводила. Я действовала по методу: ” Чем больше отталкивают, тем сильнее ты тянешься”. Но я не знала, что ты исключение. Мне и голову не приходило, что с тобой это работает с точностью до наоборот. Поэтому, тема о твоих чувствах была сказана в шутку. Не придавая никакого значения реальности их существования.
Перед встречей я столько раз перечитывала эти простые три слова: “Ты мне нравишься”. Я догадывалась, что для тебя они ровным счетом ничего не значат. И что, возможно, ты написал это не только мне. И что все это может быть шуткой. Но мне было приятно слышать это. Во мне не было чувство игры или забавы.  Однако, ощущение того, что чувства  нужно скрыть и зарыть глубоко  в душе, частенько посещало меня
Мы гуляли, а я все хвасталась своей жизнью. Ты же сам говоришь, что чем больше человек выставляет чувства напоказ, тем более они фальшивые.  “Все так здорово!” -твердила я, а ты верил.
Но обо всем по порядку.
(Продолжение следует).