Глава 7. Новые открытия

Капитан белоснежного свадебного парохода закурил маленькую пафосную трубочку и начал привязывать к борту корабля разноцветные надувные шарики, затем куда-то скрылся, далее послышался сначала вой сирены, после чего прогремел салют.

Седобородый матрос торжественно стоял на трапе и отдавал нам честь. Вернувшись обратно капитан свистнул чуть ли не мне на ухо и отдал приказ матросу отчаливать, а сам скрылся на капитанском мостике. Глуховатый матрос, видимо получивший эту досадную для него болячку, благодаря привычке капитана громко свистеть, неторопливо начал развязывать веревку, соединяющую пароход с берегом, а мы с Ватрушкой уселись за стол, где нас ожидала бутылочка шампанского, покоящаяся в ведерке со льдом, шоколадки да огромный свадебный торт с нашими именами.

«Как вождю так быстро удалось все это дело обстряпать? - недоумевал я, наливая в бокал шампанское и наблюдая за тем, как свадебный пароход, словно ленясь, медленно отходит от берега».

Матрос вальяжно развалился в гамаке и начал похрапывать. Со стороны рулевой рубки иногда вырывался табачный дымок, видимо капитан опять набил свою трубочку. Все вокруг было очень мирно и покойно, свадебный пароход неспешно раскачивался на волнах, а я сонно наблюдал за всем происходящим, постепенно погружаясь в дрему, мечтая вот так и далее прожить оставшуюся жизнь в безмятежности да в гармонии с окружающим миром.

На следующее утро мы вошли в свадебное море. Ватрушка недоуменно повертела вокруг себя головой и возмущенно воскликнула:

- Нас обманули! - экспрессивно кричала она. - Море не белого цвета!

- Ну почему оно должно быть белым? - недоуменно допытывался я.

- Как почему? - недовольно бормотала Ватрушка. - Фата же белого цвета или нет, платье белого цвета или я ошибаюсь? Свадебное море тоже должно быть белым, вот поэтому нас и обманули. Везите нас куда положено! - кричала она, обращаясь к ни в чем не повинному капитану.

Я мудро молчал, поглаживая ее по голове, и понимал, что спорить с ней нет никакого смысла, потому лишь тихо произнес:

- Не все так как кажется, должно называться.

Таким вот образом мы потихоньку приближались к Острову № 2, который был уже отчетливо виден и выделялся черным пятном среди золотистых волн, окрашенных ярким сиянием южного солнца. Остров на горизонте вырастал на глазах, поэтому я принялся считать минуты, отделяющие нас от земли.

Из рулевой рубки опять пахнуло табачком, показался сизоватый дымок, видать капитан закурил трубочку заново и ожидал маневров, готовясь причаливать свой свадебный пароход к пристани. Глуховатый матрос проснулся, зевнул, посмотрел на часы и лениво проследовал к веревке, намереваясь приготовить ее к воссоединению парохода с берегом.

Мы вышли на землю, капитан с матросом пожали мне руку, а Кая недовольно фыркнула им в ответ на прощание, затем опять увидели салют в нашу честь и пошли прочь от причала.

Я изредка оглядывался на уходящий в море свадебный пароход, с теплом в душе вспоминая доброжелательного капитана и глуховатого седоусого матроса. Войдя в деревню, утопающую в растительности, мы обосновались в маленьком домике, который находился к нашему сожалению на краю деревни, но зато вблизи небольшого прудика, полного карасей и рыбаков, по пояс залезших в водоем. Они с огромным удовольствием забрасывали свои удочки на середину пруда и буквально через каждые пять секунд получали для себя новую рыбешку, однако снимали ее с крючка и отпускали обратно на волю.

Я сидел на крылечке, дивился пасторали и гармонии человека с природой. Ватрушка строила планы на будущие дни, восхищенно описывая достопримечательности острова, обнаруженные в путеводителе, я же впервые в жизни слышал такие термины как дольмены, сероводородные источники и прочие необычные выражения, кажущиеся мне ругательствами.

Но об этом расскажу далее, более подробно и по порядку.

- Что такое дольмены!? - воскликнул нервный гид.

И тут его понесло:

- Ученые! – гневно поднял он указательный палец вверх. - До сих пор ломают себе головы над этим проявлением нравственности и ума первобытного человека, который еще будучи не избалованным благами цивилизации, - гид поперхнулся и продолжил, - был объединен с природой, умел творить и создавать вещи себе по душе, а не по заказам торгаша, вздумавшего паразитировать на человеческом обществе и сгребать себе жалкие разрисованные бумажки, пользуясь человеческой глупостью, заранее отняв у него мозг…

Из его речитатива я только и понял, что он чем-то не доволен, поэтому попытался переспросить, но он не слушая меня продолжил:

- … приучая к повадкам черни, - тут он задумался и продолжил. - Благо изобрел для своей особы средство массовой дебилизации или информации, это как вам будет угодно, - нервный экскурсовод вскричал фальцетом, - наняв искусных менеджеров по обработке информации, перешагнувших ту грань, когда человек становится животным и воспринимает весь мир только при помощи денежных знаков и массовости информации, преподносимой нам сверху сектой торгашей. И этот пример особенно четко выражен на дальнем острове! - уже орал с исказившимся лицом он.

- А теперь я буду изгонять из тебя злых духов! - указал он пальцем на Ватрушку.

Кайю запихнули в какую-то глухую комнату, продев ее через круглую дырку, она визжала словно поросенок, затем с любопытством выглядывала наружу, словно тушканчик и не понимала, что с нею происходит.

- Самоочищайся! - молвил грозно гид.

После чего Ватрушка опять скрылась в каменной комнате и тихо, словно мышка, там сидела, надеясь что-то понять и осмыслить.

- С вас двести, - строго глядя на меня, продолжал он, с интересом заглядывая мне в карман.

- Природа разрушена, - с горестью ответил я и протянул ему дань, после чего Ватрушку выпустили на свободу, а меня заточили в дольмен.

Я сидел в нем долго и вдумчиво, пытаясь понять идею предков. Стараясь представить себе, зачем сие сооружение было изобретено. В голове почему-то крутились неясные образы мамонта и первобытного человека, чья воля и тяга к жизни, а впоследствии приобретенная поколениями мудрость, привела бы к идеальному общественному строю. Этому не суждено было сбыться, поскольку с развитием цивилизации человек, повинуясь стадному чувству и мастерству кукловода, придумавшего как из человечества сделать скотину или на худой конец рабов для себя, напрочь потерял гармонию с природой, даже не замечая того что природа уже его начала отторгать.

Было очень грустно и сыро, поэтому я попросился на волю. Теперь уже Ватрушка передала дань экскурсоводу и меня отпустили на свободу.

Настроение окончательно испортилось, потому что это послужило как бы подтверждением моим мрачным мыслям о крохоборстве. Я желал лишь загладить удручающее впечатление от увиденного следующим зрелищем, в надежде вернуть обратно хорошее настроение и таким образом больше не задумываться о столь грустном проявлении человеческой алчности, глупости или глупой жестокости, вызванной недостатком интеллектуального потенциала.

Вернувшись в деревню с намереньем смягчить впечатление от дольменов, мы заглянули на местный рыночек, в надежде прикупить себе немного вина. Оно зело приходится по вкусу местным жителям.

Мы вошли в дом и я, испытывая обиду на человеческую глупость, желал напиться. С первого раза откупорить вино у меня не получилось, поскольку переволновавшись, я сильно дернул за пробку и бутылка, выскользнув у меня из рук, в полете обрызгав низенький потолок, упала, разбившись о пол.

Кайя недоуменно и ошарашено смотрела на испачканный вином, некогда белоснежный потолок, то и дело повторяя:

- Как теперь мы будем смотреть хозяйке в глаза?

Я постоянно подливал себе в бокал из другой бутылки вина и бездумно смотрел на узоры, оставленные на потолке.

- А может быть, сбежим отсюда пока не поздно, - уговаривала меня Ватрушка.

Но я ей не отвечал, желая добиться душевного равновесия, что у меня получилось после пятого бокала. Мозг начал проясняться и поднялось настроение, я стал хохмить по поводу этого досадного казуса, предлагая то сжечь хижину, чтобы не было так стыдно за свою неряшливость, то свалить всю вину на предыдущих жильцов. А то вообще полностью залить потолок вином и сказать, что так и было.

Я веселился, одновременно соображая как исправить столь плачевное положение. Когда мне это надоело, то вышел на улицу, прошел несколько домов и оказался в баре, чтобы подумать, как поступить с этим несчастным потолком. Там взял себе штоф с вином и медленно его попивал. Рядом со мной сидел худосочный мужик и порывался вступить с барменом в разговор на тему, чтобы тот дал ему пиво в долг, но бармен долго не соглашался. И все же дядьке удалось его уговорить и он, взяв в руки мелок, записал на доске фамилию посетителя и сумму долга.

Меня как током дернуло. Я расплатился и принялся умолять бармена подарить мелок, на что он предложил мне заказать еще один штоф, в результате чего я согласился, понимая, что мелок уже в моей собственности.

Вернувшись в хижину, я принялся водить белоснежным мелком по потолку, но на нем оставались лишь царапины да борозды. Но тем не менее неясная идея находилась где-то уже совсем близко.

- На рынок пойдем! - вскричал я. - Краску купим.

После чего мы заторопились.

Найдя краску с кисточкой, я долго перекрашивал весь потолок в белоснежный цвет на радость так и ничего не узнавшей хозяйке. Раззадорился до того, что уснул лишь в полночь, потому что, увлекшись собственным изобретением, я был доволен своей смекалкой и поэтому наносил слои краски за слоями, пока та попросту не закончилась.

Вот таким образом прошел первый полноценный день пребывания на острове и начало медового месяца.

На следующий день к нашему крыльцу подъехал высокий автомобиль с широкими колесами и просигналил, приглашая на посадку. Я увидев в окно водителя, сообщил Ватрушке, что за нами приехали, после чего та усердно закопошилась и через пять минут мы уже сидели в автомобиле, который взревев мощным мотором, резко дернулся с места, а после начался ужас.

Машина въехала в близлежащие кусты и куда-то вниз, я ничего не понимал и только успевал загораживать лицо руками от веток, в охлест бьющих меня со всех сторон, а далее происходили совсем странные вещи, те, что не укладывались в моей голове.

«Водитель сошел с ума! - лихорадочно пытался думать я, пересиливая эмоции. - Он нас угробит!»

Упав в очередную яму, автомобиль вдруг оглушительно взревел всеми своими могучими лошадиными силами и мы к своему ужасу поплыли по реке, вернее поехали по ней, поскольку ощущали, что сильно трясло и постоянно кренило то вправо, то влево. Я сидел в нем, словно в лодке, с которой случилась пробоина и наблюдал как вода подбирается к моим коленям.

Была бешеная скорость, Ватрушка визжала и подняла юбочку настолько, что показались трусики, но мне было не до этого, я не обращал на нее никакого эротического внимания.

Внезапно адская машина подскочила вверх и накренилась так, что автомобиль чуть не завалился на бок, но водителю все было нипочем. Я лишь крепко держался за поручень и цепенея предчувствовал приближение смерти. Но это были еще цветочки по сравнению с тем, что произошло дальше. Сильно газуя, да так, что наши лица покрылись копотью, садист и довольно сумасшедший водитель направил бешеный автомобиль к большому озеру. Далее я не помнил ничего, кроме брызг и фонтанов, бьющих мне в лицо.

Вдруг все стихло.

- Приехали мои хорошие, - ласково произнес наш водитель, которого я после всего случившегося возвел в чин божества. - Буду ждать вас здесь, в тенечке. Вы же хотите доехать обратно?

- Нет! - пропищала Кайя сорвавшимся голосом. - Я лучше пешком обратно пойду.

- Да нет,- ласково умолял водитель, - не дойдете.

Я ощутил ужас от того, во что вляпался, а особенно чувствовал скорбь, потому что нам предстояло испытать то же самое на обратном пути.

Водитель, наконец-то угадав наши мысли и опасения, произнес:

- Я просто хотел вас развлечь, чтобы все окончательно развеселились. Не взыщите, обратно повезу тихо и другой дорогой, хорошие мои, - расслабленно произнес он.
После чего накрыл автомобиль тканью и удалился отдыхать на скамеечку, расположившуюся под деревом на самом краю обрыва, который открывал великолепный пейзаж на озеро. Я узнал его, ведь мы недавно форсировали сей водоем, поэтому очень запомнил окружающую его местность, всю покрытою желто-зелеными красками природы.

Мы прошли немного по просеке в ожидании необычного, бурно обсуждая адскую транспортировку и радуясь, что обратно поедем с комфортом, но наткнулись лишь на ручеек, неприятно пахнущий тухлыми яйцами.

- Это сероводородные источники, - пояснил нам мужик, который сидел на берегу и купал свои ноги в ручье. - Он очень полезен для организма в целом, а если его пить, то особенно полезен для пищеварения и кишечника.

Я посмотрел на его жирные ступни, находящиеся в воде, представил, как я эту противную воду буду пить и меня начало сильно подташнивать. Оступившись, я высвободил утробную смесь мужику на левое плечо и поежился, ожидая удара в ухо, но ничего подобного не произошло. Мужик омыл плечо из ручья, вдруг улыбнулся и произнес:

- Сам так начинал, ничего в этом страшного нет. Ты испей водички. Станет легче, а ноги я уберу. Течением принесет свежую воду, угостись ей, но пожалуйста, я тебя умоляю, когда опять затошнит, держись от меня подальше, а то ненароком получишь в глаз или в нос, я просто еще не решил куда ударить, - и с этими словами человек улегся на песок, подставив свое толстое тело лучам солнца.

Несмотря на отвратительный запах, сероводородная водица пришлась мне по вкусу, я пригласил Ватрушку отведать ее из ключа, но она наотрез отказалась. После чего мужик опять подошел, опустил свои ноги в ручей и, по-видимому, погрузился в свои мысли.

Я еще раз извинился перед ним за свой проступок и мы, попрощавшись, направились далее. И вдруг… перед нами материализовался Ефимыч.

- Как ты тут оказался? - воскликнула Ватрушка, в то время как я медленно погружался в полуобморочное состояние.

- Да я не здесь, а там, просто сочинил мудреный ящик и теперь могу чудиться вам повсюду, - дед сделал удивленное лицо и почесал затылок.

- Телепортация называется, - с умным видом произнес я гордо.

- Да не то, не прав ты, из ящика моя голограмма гуляет по всему миру.

Он на мгновение пропал из виду, но тут же показался его облик на небосводе, хитро подмигнул нам лукавым глазом и вовсе исчез. Затем в небесах показался вождь, сурово сдвинув брови, погрозил мне пальцем и растворился в ближайшем облачке.

Ватрушка рассмеялась, не поняв ничего из происходящего вокруг, а я принял решение идти дальше, надеясь избавиться от увиденной мною бесовщины, по дороге размышляя о том, какие психиатрические лечебницы мне придутся по душе.

Мы вошли в прохладную тень, я немного отдохнул от впечатлений и решил подниматься вверх по реке, навстречу к водопадам.

Шли мы долго по воде, со временем за нами увязался щенок. С ним переходили реку несколько раз, надеясь избавиться от непрошенного гостя, но все было безуспешно. Рассмотрев неподалеку деревню, я услышал лай местных собак и намеренно направился в сторону ближайшего жилища. Навстречу выбежала огромных размеров псина и негромко залаяла. После чего наш нечаянный попутчик присоединился к ней, предпочитая находиться в стае, нежели кочевать с людьми вдоль реки, тем самым оставив нас в покое.

Мы облегченно вздохнули и отправились вверх по реке далее, осторожно ступая по осклизлым камням, боясь оступиться, затем вышли на берег и дружно зашагали вдоль нее.

- Змея! - неожиданно закричала Ватрушка и принялась бегать вокруг камня, где этот гад, по-видимому, грелся на солнышке. Я устав от впечатлений близоруко прищурился и ничего не разглядев, мудро вошел обратно в воду, поднял голову вверх и закрыл глаза, в ожидании окончания спектакля. Так же одновременно размышлял о природе женской логики, поскольку не понимал ее. А именно, зачем она крутится вокруг змеи, пугает ее вместо того, чтобы отойти в сторону и продолжить путь далее.

Итак: Кайя бегала вокруг змеи, верещала, но ей так и не пришло на ум, как избавиться от столь неприятной ситуации.

- Иди сюда в реку, - уговаривал я ее, но она меня не слышала, только повиновалась первобытному инстинкту, поэтому мне пришлось выйти на берег и утянуть ее за руку обратно в водный поток.

И опять мы ступали по воде, даже не ведая о том, что уже давно шли по притоку, а настоящая река ушла от нас вбок, прячась под камнями и уводя к водопадам, которые питали укрывшиеся от глаз человека потоки, в свою очередь насыщающие Свадебное море.

Нас обгоняли длинные угри, похожие на змей да веселящаяся в воде, нагретой приветливым солнышком, мелкая рыбешка. Я разомлевший даже не помышлял их вылавливать в корыстных целях, а лишь желал присоединиться к природному естеству, преклоняясь перед совершенством мироздания, определяющего им место жить и особо не задумываться об инстинкте самосохранения.

- На, держи, - с этими словами Кайя отдала мне в руки камушек, - я слышала, что тот который с дыркой надо поднимать и беречь его, он приносит счастье.

Мягко говоря камушек может быть и был счастливый, но однако весил аж под два килограмма. Я безропотно повесил его себе на шею, опечаленно смотря на гирьку, привязанную к моему пальцу, оглянулся на Ватрушку, которая, любовавшись камешком, вправленным в свое колечко, с шутками да прибаутками, смеялась над камнем, тяжким бременем, повисшим мне на шее.

«Ефимыч - предсказатель, будь он неладен, - с печалью и раздражением думал я».

Но повинуясь законам супружеской жизни и ее бытом, продолжал идти далее, не смея снять груз со своей шеи, даже не подозревая, как в дальнейшем сложится моя нелегкая судьба.

Где-то в районе полудня наш путь вверх по реке был вынужденно остановлен, поскольку мы банальным образом очутились в тупике. Он был выражен в виде завалов бревен, огромных валунов, на которых рос мох и фрагментов скал, свалившихся с вершин гор, поэтому мы решили, что дальше идти опасно, развернулись и отправились обратно к нашему водителю, чтобы тот довез обратно до Свадебного моря.

Спустя несколько часов мы вошли в деревню ужасно проголодавшиеся и отправились на местный рынок за продуктами, поскольку я вдруг захотел приготовить на ужин нечто оригинальное.

Вечером я суетился на кухне, чистил и разделывал рыбу, запихивал в нее всевозможные приправы да овощи, жарил картошку, периодически оценивающе рассматривая покрашенный мною потолок.

На этом очередной наш свадебный день был окончен.

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2017/11/12/1128