Дурбайло М.А.
Тема: Тюрко-огузские народы в условиях раннего феодализма Византии IV-XIII в.в.
(К проблеме государства и права у гагаузов в прошлом)
Кишинев
2008-2010.
ВВЕДЕНИЕ
Обоснование темы
Нами уже были рассмотрены некоторые проблемы этнонимической традиции гагаузов 1, согласно которой, на наш взгляд, началась консолидация тюрко-огузских народов в государство.
Нами в монографии «Ранняя история гагаузов» высказана мысль (на правах концепции) о том, что начало этногенеза гагаузов и ранние этапы их истории заложены Кангюйской этнонимической традицией в эпоху гуннского каганата.
Дальнейшие исторические пути этих народов были связаны с Византией и её ранним феодализмом.
Целью и задачей данной работы является рассмотрение именно этого этапа развития тюрко-огузских народов в условиях Византии и её права и государства.
Влияние феодализма сказывалось через закон, государство, права и культуры, основную часть которой составляло христианство. Несмотря на широкую сеть экономических, культурных, торгово-производственных очагов давления на эти народы, именно эти факты углубили консолидацию тюрко-огузов, в среде которых укреплялись семейно-родственные связи и гагаузов (Гаган-узов). Именно государство и право Византии способствовали укреплению этих связей, если же феодализм привносил, а это было неизбежно, и разрушение этих связей, то тюрко-огузы всеми доступными мерами сохраняли их.
Эти реликты нашли своё отражение в историко-этнографических, экономических, юридических, фольклорных феноменах гагаузов. Изучение этих фактов значительно усиливает значимость с познавательно-исторической точки зрения подхода к государству и праву и отношения к ним предков гагаузов. Для образования административного деления любого этноса нужна территория с «хорошо прочерченной границей» .2
Именно государство и право имеют прямое отношение к нациям как статусу этноса. А «нацией называется исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности специфических особенностях национальной культуры».3
Государство и право являются диалектическими механизмами, то есть они находятся в постоянном движении, что не мешает им иметь и определенные рамки в ходе общего исторического развития. Коль так, и наш предмет исследования требует вполне определенной методики подхода к изучению государства и права в целом. Такой опорой в ходе исследования является материалистическая диалектика, согласно которой, «государство и право изучаются с точки зрения их возникновения, развития и исчезновения».4
В нашу задачу входит только аспект возникновения государства и права у предков гагаузов. Но она состоит из двух частей, а именно: - как Византия способствовала образованию государства, какие рычаги социально-экономического и культурного развития служили предкам гагаузов в административно-территориальном обустройстве выходцев из северо-восточных фем Византии. Эти факторы указывают на этническую и социальную принадлежность к правовому устройству предков гагаузов.
Сложность задачи обрастает ещё и рядом других многочисленных вопросов, потому, что сами тюрко-огузские объединения и народы были соседями Византии. И многие византийские авторы их называют «варварами с Востока», которые «на конях и колесах с детьми и женами» наводили ужас на оседлых земледельцев. Некоторые авторы причисляют их к «гуннским ордам», называя их «мессами» (о печенегах). И эти и другие авторы замечают, что вся их жизнь проходит на конях. Эти «варвары» тюрко-гуннского происхождения, собравшись в «летучие отряды», зимой переходят Дунай по льду и остаются на правом (византийском) берегу, постепенно наращивают свои ряды соплеменниками. Причем, эти переходы по льду, были даже раньше славянских и других народов. И если последние на зиму возвращались на свой берег, то тюрко-огузские племена, вынашивали планы поселения надолго на территории Византии. Но ввиду их воинственности и внезапности вторжения на селения Византии, мирное поселение путем переговоров и договоров исключалось. Императоры Византии вынуждены были выставлять против них значительные силы. Об этих военных столкновениях существует ряд исследований.5
Среди этих трудов значительное место занимает работа А.Н. Бернштама.6
Помимо тюрко-гуннских вторжений, значительную опасность представляли половецко - печенежские продвижения с северных и южных степей Причерноморья. История этих волн связана с огузо–печенежскими столкновениями и их последствиями, о которых пишет Анна Комнина.7
Эти народы у ней названы «савраматами» иногда «гетами», узами. У некоторых же авторов (М. Пселл) – «мессами». Вторжение этих народов в пределы Византии отражены в трудах и других греческих авторов. Хронисты историки, императоры, полководцы эти вторжения оценивали как агрессию, разрушительные; губительные походы гуннов, печенегов, половцев вторгались в устои феодализма, в котором живучи были элементы и первобытного строя.
Хотя разрушители и агрессоры чинили много бед, они одновременно близко соприкасались с государством и правом Византии, её ремеслом, торговлей, культурой, христианством, армией и военной стратегией императоров.
В этом плане вопрос и ответ о сопричастности этих народов к законам и юриспруденции Византии имеет большое значение. Но, тем не менее, государство и право у предков гагаузов должно было быть. Об этом говорят многие факты, отраженные в фольклоре, истории, этнографии 8 гагаузов. Исходя из этого можно сказать, что после многолетних военно-культурных контактов, эти народы все же попадали под влияние законов Византии. А чтобы иметь в их лице покровителя, эти народы должны были быть хотя бы гражданами Византии, вступать в торговые связи, знать язык (древнегреческий), содержание законов о торговле, товарах, место для проживания в столице и место для торговли. Для того, чтобы дать ответ на эти вопросы, мы должны выбрать принципы и методологию исследования.9
В науке об исследовании истории бесписьменных в прошлом народов, к которым относятся и гагаузы, определены некоторые принципы и методы изыскания сведений из фольклорных, этнографических источников. Известно, что как обрядово-фольклорные сюжеты, мотивы, так и эпические жанры имеют точку зарождения, развития и угасания. Поэтому в основе нашего исследования лежит принцип диалектического материализма. Так баллады, как эпический жанр в трансформированной форме отражают черты феодальной эпохи. Это ощущается в образах и сюжетах баллад на семейно-бытовую тему, о трагических происшествиях, в архаических сюжетах, в которых роль матери занимает значительное место. А в балладах военно-исторических и о трагических происшествиях отражены последствия нарушения тех обрядово-социальных норм поведения в быту, установленных обычаем.
В героико-эпических сказках мы обнаруживаем древний пласт обычая отработок женихом отцу невесты в течение трех и более лет. В основе этого обычая лежали семейно-брачные не писаные законы Степи, которые в последствии легли в основу церковного и гражданского права у предков гагаузов.
Пользуясь сравнительно-сопоставительным принципом исследования, мы в праве некоторые моменты из историко-фольклорного пласта взять за основу нашего предмета исследования. Сопоставив их с некоторыми моментами закона и права Византии, эти крупицы, как общие мотивы, могут служить доказательством нашего предположения о том, что предки гагаузов, ведя оседлый (полуоседлый) образ жизни на территории Византии стремились заработать и своим потомкам ценз оседлости (тридцать лет). В условиях действия закона и права Византии ещё задолго до падения Константинополя (29 мая 1453г.) они были в той или иной мере приобщены законам Византии. Другая сложность заключается в том, что, гагаузов, как сложившегося этноса или народа в условиях раннего феодализма, история вообще не упоминает.10 Не знает она и этнонима «гагауз», но зато древнегреческие авторы и императоры упоминают тюрко-язычные волны, которые двигались с Востока в целях завоевания и поселения на землях Византии.
Рассматривая византийские своды законов (Земледельческий, Морской, церковный, гражданский), мы приходим к выводу, что надежды этих народов были не беспочвенны.
Сведения из сюжетов баллад, 11 лирических песен, 12 сказок, 13 патронимии, фамилии, обычаи, традиции ремесла, домашних работ, участие в общественных работах, положение женщины, говорят о том, что предки гагаузов испытывали большое влияние законов Византии. С другой стороны, общественное движение народов Византии (восстания, не подчинение центральной власти и т.д.) охватывало и тюркоязычные народы. В этом нас убеждает и марксистко-ленинская концепция образования государства и права, которое не выбирает состав движущей силы при переходе от более низших ступеней общества к более высоким ступеням развития.
В связи с этим наше внимание привлекли термины – эпонимы (этнонимы), которые в этом свете представляют определенную ценность, в том числе и этноним «гагауз». По всей видимости эпонимы и этот термин прошли ряд этапов развития на своем историческом пути.
1. Прототюрки (гунны и их смешение с семейно-родственными народами – по А.Н. Бернштаму). Символ -Бык («Окuz»).
2. Тюрки Ашина. Символ – «голова волка и поклонение ему».
3. Тюркоязычные волны (орды) бассейна реки Сыр-Дарья, Аму-Дарья, Орхона.
У них также эпоним «Ок;z» (Огуз и его вариации). А также черный конь, как символ силы и стремительности был известен этим народам.
Помимо этих этнических образований, известны тюркские образования в южнорусских степях и северочерноморья: узы, гуззы, половцы, тюрки, печенеги, кипчаки, которые были известны арабским, греческим, римским, русским купцам и путешественникам.
Кроме того, Ашинские тюрки были известны и китайцам (по А.Н. Бернштаму) 4.
Наши наблюдения нашли благодатную почву в работах Ал-Идриси, Кумекова, С.Г. Агаджанова. Так, арабскому путешественнику Ал-Идриси были известны тюрки – огузы, обитавшие в бассейне Арала. Узы, жившие в болотистых местах, называли себя «гагануз», то есть человек, обитающий у моря Гаган (по Ал-Идриси). О таких узах писали Кумеков, С.Г. Агаджанов. По Кумекову – эти тюрки называли себя «гаган-киши». Они занимались рыболовством, сеяли просо («тарыг»), разводили овец, сады, виноградники (по С.Г. Агаджанову). Но эти узы отличались мирным нравом и трудолюбием, поэтому были согнаны с насиженных мест сары-киданями (по С.Г. Агаджанову). В последствии смешались с половцами, печенегами, куманами и другими народами, в частности, с сако-эфталитами. В этом процессе значительную роль сыграли прототюрки – гунны. Именно эти народы уже в IV в. н. э. («по греческим авторам») появились в придунайских землях. Видимо гидроним – этноним «уз» все же сохранился в каком-то семейно-родственном клане. Именно в недрах этой семьи (в системе родов) сохранились древние обычаи, традиции, обряды, земледельческий опыт. Эта система традиций и приобщила к торговле скотом, обмену хлебом, брынзой, шкурами не только в Римской империи, но и после её распада. “На некоторое время гидроним “гагануз” становится достоянием весьма узкого, но очень сильного круга элитных лиц- кровнородственных представителей ”сеятелей проса и доброго нрава”-тюрок”. Здесь важную роль сыграл добавочный продукт, как фундамент и рычаг поддержания этнической общности “гаган-киши” да и всего разросшегося рода “гаганузов”. Миролюбивые по нраву, христианство ими было воспринято, как близкая по духу, религия.
Но находясь во враждебном половецко-печенежском окружении (по А. Комниной) стремились сохранить своё самоназвание”гагануз” как уран и талисман. Благодаря этому, они сохранили и свои обычаи – законы, в основе которых лежали традиции прошлых лет, в частности закон непререкаемости в быту и подчинения старейшинам родоплемённого коллектива. Эти обстоятельства фактически подготовили почву и для образования государства, закона и права у предков гагаузов.
В такой ситуации консолидация тюрко-огузских ”гаганкиши” в большие семейно – родственные объединения была неизбежна. В письменную же историю они вошли как ”гагаузы” (по С.Г Агаджанову) и с указанием (даты с 1853г.) по мнению М.В. Маруневич.15
В данном исследовании мы придерживаемся тех этнологических традиционных наименований, которые зафиксированы в сочинениях византийских авторах.
После падения Константинополя 29.05.1453 г. ситуация на территории Византии резко изменилась. Сельджуками было водворено бесчисленное население греко – арабо – тюрко – огузского происхождения. Многие народы растеряли своё самоназвание, обрели иное название по канонам завоевателей. Историко–экономические, социально–правовые, аграрные, военные отношения и законы приняли совсем иной характер под давлением сельджукских властей. И, видимо, уже тогда в обстановке переселения и заселения новых земель сельджуками, этноним ”гагануз” обрёл особое объединительное значение. Для обеспечения монолитности тюрко-огузских объединений и долголетия этнонима как знамени грядущих поколений, ”гаганузы” ввели новый уран ”Гаган уз олсун!” (Пусть живёт в веках гагануз!). Именно в такой традиции этот уран дожил в устах современных гагаузов (конец II половины XIX-XX вв.). И настоящий смысл урана был понятен только настоящим (“хасыл”) гагаузам. И спустя много лет после гибели Османской империи, уже будучи на территории Болгарии эта часть узов стала себя называть коротко “гагауз”.Эта традиция пережила не только поздний феодализм, но ещё более окрепла уже в условиях раннего капитализма.
Таким образом, ранний феодализм, приобщив к своим формам государства и права тюрко-огузские народы, в их судьбах сыграл прогрессивную роль. В связи с этим можно поставить такие вопросы :
1.Какие условия социально-экономического развития Византии сыграли положительную роль в зарождении государства и права у предков гагаузов.
2.На каком этапе исторической формации эти народы могли обрести территорию с “очерченными границами”.
3.Проблема компактности проживания гагаузов (их предков) на территории Византии.
Таков путь исследования влияния раннего феодализма Византии на судьбы предков гагаузов.
Сноски
1.Для определения этнонимической традиции гагаузов в свете государственного и правового статуса территории осёдлого проживания предков этого народа в условиях византийского феодализма, необходимого провести анализ права Византии ( IV-XII в).
2.С.С. Алексеев. Общая теория права. т.I, М.1981.
а также:
А. И. Денисов. Предмет и метод теории государства и права. Критика буржуазных теорий. М.,1954.стр.11.
3.Там же
4.Там же, стр. 12
5. Византийский временник. т.VI. АН СССР. Институт истории. М., 1953. М.В. Левченко. Произведения Константина Багрянородного как источник по истории Руси в I пол-не X в. “Сопредельные страны.” в 948-952 г.г. стр. 16.
а также :
Академик Ф.И. Успенский. История Византийской империи т.III., М.,-Л.,1948
Раздел “Северная и Восточная граница империи. Печенеги и турки”
а также:
АН СССР Институт востоковедения Л.Н. Гумилев. Хунну. Срединная Азия в древние времена. М., 1960 Михаил Пселл. Иронография.
6.А.Н. Берыштам. Очерк истории гуннов. Л., 1951 .
7. Анна Комнина Алексиада. Вступительная статья, перевод комментарии Я.Н. Любарского М., 1963.
8.С. Курогло. Семейная обрядность гагаузов в XIX- начале XX в. Кишинёв “Штиинца” 1980.
а также:
И.В. Дрон. Гагаузские географические названия. Кишинёв, ”Штиинца” 1992
Его же. Топонимия республики Молдова тюркского происхождения. (Научный доклад, составленный на основе опубликованных работ, представленных на соискание учёной степени доктора филологических Кишинёв 1996г.)
а также:
Буджалтан сесл;р. Кишинёв 1959.
“Гагауз фольклору”. Кишинёв 1969 г.
Гагаузско-русско-молдавский словарь М.,1973.
а также: материалы, изданные В.А. Мошковым:
Мошков В.А. Гагаузы Бендерского уезда. № 1,2,3. 1900г, 1901, 1902.
Маруневич М.В.
М.И.Артамонов. История хазар Л., 1990
а также наши полевые записи и фольклорные сборники, изданы в 1991, 2001 г. и др.
Методология и принципы исследования
9. Б.Н. Путилов.
10. Н.А. Аристов. Журнал “Живая старина” за 1896 г. «К вопросу об этническом составе тюркских племён и народностей».
11.Дурбайло М.А. «Гагаузская народная баллада как историко-этнографический источник». Кандидатская диссертация, институт этнологии (Санкт- Петербург), отдел южно-сибирские тюрки (архив отдела ). Научный руководитель Б.Н. Путилов. 1994 (на правах рукописи).
12.Gagauz halk t;rk;leri, “Pontos” Chi;in;u 2001.
13.Сборник “Героико-этнические сказки гагаузов”. Составитель и собиратель Дурбайло М.А.(на правах рукописи).
14.С.Г. Агаджанов.
15.М.В. Маруневич.
16.Карта Ал-Идриси.
17.Кумеков
Литература к теме «Тюркский феодализм и этногенез некоторых тюркских народов»
С.П. Толстов Древний Хорезм. Опыт историко-археологических исследований. МГУ. 1948.
С.П. Толстов Основные проблемы этногенеза народов Средней Азии и Аральский узел этногенетических процессов. Сборник «Советская этнография». Выпуск VI-VII.1947, № 4, 1940г.
С.П. Толстов Города гузов. – «Советская этнография», №3, 1947.
С.П. Толстов «К вопросу о происхождении Каракалпакского народа». Краткие сообщения Института Этнографии АНСССР. Выпуск II. 1947.
С.П. Толстов Генезис феодализма в кочевых скотоводческих обществах. Известия Государственной Академии истории материальной культуры, выпуск 103, 1934.
Голубовский Печенеги, тюрки и половцы до нашествия татар. Киев. 1884.
Журнал Министерства Народного просвещения (ЖМНП) 1875.
В Григорьев Об отношениях между кочевыми народами и оседлыми государствами.
Н. Козьмина К вопросу о турецко-монгольском феодализме. Иркутск – Москва 1934.
Полное собрание законов Российской империи. т.9, СПб 1830.
А.И. Добромыслов Материалы по истории России. Т. I-II, Оренбург. 1900.
Записки Русского географического общества. Книга V, 1851.
С.П. Толстов Тирания Абруя.
А.Н. Бернштам Происхождение турок.
«Проблемы истории докапиталистических обществ» № 5-6, 9-10, 1935.
«Известия общества археологии, истории и этнографии» при Казахском университете. Т. XXI, выпуск 5-6, 1905. (о работе Абульгази Бахадур-хан Родословное дерево тюрков. К топониму «Куйгун», «Дурбан».)
А.Н. Бернштам «Советская этнография» № 6, 1934.
«Советское востоковедение» т.III, М-Л., 1945.
П.П. Иванов Очерк истории каракалпаков. Сборник «Материалы по истории каракалпаков» М-Л., 1935.
”Красный архив” № 1, 1939.
Н.А. Баскаков. Каракалпакский язык. Материалы по диалектике.
Сочинения Вамбери. Первобытная культура тюрко-татарских народов. Перевод М. Стралатова.
«Записки Русского географического общества» книга 6 Омск 1884г.
Н.А.Аристов. Заметки об этническом составе тюркских племён и народностей и сведения об их численности. «Живая старина» выпуск 3–4 1896г.
«Проблемы истории докапиталистических обществ». N5 – 6 1935/
Н.А. Аристов. Заметки об этническом составе тюркских племён и народностей и сведения об их численности. СПб. 1897.
В.В. Радлов. Вопрос об уйгурах. СПб. 1891.
Н.А. Баскаков. Тюркские языки. М.,1960
С.П. Толстов. Тирания Абруя. (о названии водоёмов – «ууз»).
П.П. Иванов. Архив живинских ханов XIX в. Л., 1940г.
Записки русского географического общества общей географии т. IX в. 1881. стр.509.
Н. Ханыков. Описание Бухарского ханства. СПб.,1843.
«Проблемы истории докапиталистического общества» № 9-10, 1935.
Н.И. Грозеков. Киргизы и кара – киргизы Сырдарьинской области т.I, Ташкент 1889, приложение № 2.
«Записки Восточного отдела русского археологического общества» т.XV, выпуск II-III. СПб 1904.
«Труды Института востоковедения АН СССР» т.VII. М.,1935.
атлас С. Ремезова («чертёжная книга Сибир軬¬¬. 1696-1701г.).
Полное собрание законов Российской империи. т9. СПб. 1830.
А.И. Добромыслов. Материалы по истории России т. I-II. Оренбург 1900г.
«Записки Русского географического общества» кн.V, 1851.
П. Рычков. Топография Оренбургской губернии. Оренбург 1887.
Н.А.Баскаков. Ногайский язык и его диалекты М.,-Л. 1940.
ГЛАВА I.
Экономические и политические условия появления государства и права у тюрко-огузских народов в раннее средневековье Византии.
§1 Предпосылки права в доклассовой эпохе. Табу и обычай.
Возникновение права связано с появлением частной собственности у лиц, которые ещё в эпоху первобытной формации стали присваивать себе добавочный продукт. Следовательно, базисом права и государства (закона) является экономика. Впоследствии, именно частная собственность на средства производства обусловила появление и классов.
Разделение общества на классы повлекло за собой и обычай. Если рассмотреть его как закон, он должен был обладать и качеством диктата.
По всей видимости, он накладывал груз и на жизнь тюрко-огузских народов. При делении общества на классы обычай повлек за собой закрепление статуса «товаровладелец» (С.А. Алексеев. Общая теория права. т.1, М., 1998г., стр. 57.) в то же время стал начальной ступенью права.
Знакомство их с правом и законом Римской империи, Руси, Византии открывало возможность и доступ к основам законов и этим народам тоже. Давало возможность иметь и своё право, переходить от обычая к закону и государству. Это было неизбежно, потому что на смену примитивным условиям жизни при первобытном строе приходили условия феодализма. Вполне возможно, что правотворчество соседей послужило «активно-созидательной силой» (С.А. Алексеев стр.41) и для тюрко-огузских народов. А оно необходимо было в торговле, ремесле, мореплавании, в решении земельных и других проблем в обустройстве на новых землях. Активно-созидательная сила закона и права особое значение имела при получении этих народов гражданства. Именно в спорных вопросах «активно-созидательная сила» закона всегда была и «нормативно-социальным регулятором». Она, как сила, имела место при составлении актов, договоров, контрактов на землю, на недвижимость, материальные ценности. Если в такой ситуации участвовало несколько человек, то тогда вступало в силу «регулирование нормативное».1
Торговля скотом, птицей, шелком, рыбой, хлебом, зерном подчинялась законам ценообразования той эпохи и страны в какой велась торговля или обмен. Здесь и вступало в силу регулирование нормативное. Это способствовало «упорядочению поведения участников» как из Степи, так и других мест. Обычай выходцев из Степи подчинялся общим правилам поведения всех участников сделки – от пастухов и погонщиков до владельцев крупных стад. Все участники попадали в «нормативно-регламентированную ситуацию».2
Зона «нормативно-регламентированной ситуации», помимо урегулирования индивидуальных проблем участников сделок обязательно «охватывает и область общественного сознания проникает в него, сообразуется с существующей системой ценностей обращенных в будущее».3 Для выходцев из зоны степных кочевий (тюрко-огузских народов) такая перспектива приводила к приобщению к законотворчеству через призму их обычая и традиций.
Торговля скотом, хлебом, зерном, шкурами и кожей приучала их к соблюдению законотворчества не только свои круги, но и к уважению нормативных актов Византии, Болгарии, арабов. Так, особое значение приобретали ценообразование, финансы, кредит, банки, обмен валют, метрология, денежная система этих и сопредельных стран, с народами которых приходилось иметь дело и тюрко-огузским народам. Опыт и навыки, приобретенные в ходе таких сделок, этих народов подготавливали и обретению собственного права и государства.
Однако, этот опыт накладывался на тот, накопленный веками их предками, когда обычай и табу (система запретов) были главными регуляторами поведения. Причем, люди были ещё неотделимы от естественно «необходимого природного поддержания форм жизни» (по Марксу и Энгельсу), а регулятивным механизмом был обычай.4 Это была предправовая ступень, когда частной собственности ещё не было, а жизнь социума регулировалась обычаем, что естественным было и для тюрко-огузских народов.
§ 2 Основные черты государства. Право и закон.
Участники «предправовой ступени» подчинялись требованиям обычая, соблюдали положенное табу, и пользовались «возрастающим началом свободы поведения, но все же наступала эра обязанностей»..5 Поэтому, свобода поведения шаг за шагом подпадает под «право», которое и определяет отношение к собственности. Однако, при расколе общества на классы, когда в руках небольшой группы лиц накапливается собственность, меняется и характер свободы людей. И, тем не менее, такие правила как «строгость и непререкаемость, обязательность обычаев и табу, дисциплина и порядок остаются в силе ещё на долгие тысячелетия».6
Государству и закону они не мешают. Оно не только не отменило эти факты из жизни людей, но даже обосновало жестокую силу, обязательности, силу непререкаемости 7 как своих источников власти. Именно в них кроются основные причины, породившие государство. Так, обычай, обряды, рост частной собственности на средства производства во все времена поддерживали зачатки государства.8
Новый экономический уровень требует не просто обрядов, обычаев, а диктует и новые условия труда, изобретение новых и более совершенных орудий труда. Новые законы обслуживают интересы господствующего класса.9 В то же время само государство нуждаются в общеобязательном регуляторе, который смог бы выступить в качестве силы навязывания классовой воли всему населению.10
Общество, совершив качественный скачок от дикости к «варварству» (по Ф. Энгельсу) сделало бесповоротный шаг к цивилизации, конечно, тюрко-огузские народы не избежали этих изменений.
И если государство и право укрепляют свои позиции у других народов, то естественно, что они неизбежно должны были занимать ведущее место в экономике и у тюрко – огузских народов. При этом, основная масса товаропроизводителей в духовном плане продолжают почитать обычаи, обряды, поверья, приметы и архаика.
Частная собственность, товарное производство обязывают закрепить экономический статус товаровладельцев. В связи с этим возникает действие права и государства. При этом группа особых людей (чиновников) осуществляет публичную власть, заставляют признавать писанные и общепринятые общеобязательные нормы поведения людей. Эта же группа лиц осуществляют принуждение на уровне государства. Всего этого и эти уровни огузо – тюркские народы никак не могли избежать.
В связи с ростом правосознания, государство становится организующим и дисциплинирующим фактором одновременно. Оно же выражает классовую сущность, характер социальной свободы и постепенно сказывается исторический тип права и государства, что неизбежно охватывает и жизнь тюрко – огузских народов в эпоху феодализма.
§ 3 Исторические типы права
В ходе социально – экономического развития и необходимости, в зависимости от преобладания главных производительных сил, сложилась следующая картина государственно – правового типа права и норм поведения:
- рабовладельческое право, феодальное право; буржуазное, социалистическое право. Но и эти типы права имеют классическую квалификацию;
- романо – германское право
- право национальных систем англо – американской группы,
- юридические системы народов Азии и Африки;
- общинное мусульманское право, которое сложено из религиозных, морально – философских элементов и термин “право” здесь как бы пришлый со стороны, но бытует и сегодня.
Цивилизации, продвигаясь в своём социально – экономическом развитии, укрепляли всеми юридическими мерами, только частную собственность для того, чтобы возвысить и закрепить статус товаровладельцев обеспечить устойчивые экономические связи хозяйственно – коммерческой деятельности участников государства и права.
С этой целью утверждаются специальные документы, гербовая печать, эмблема клемма с указанием государства, императора или отдельной административной территориальной единицы.
Свод законов Юстиниана, Диоклетиана и др. стали основой Законов и Византии. Романо – германское право феодализма (им пользовалась и Византия) передало ряд традиционных и вновь выработанных юристами Византии, новелл императорам Комнинам, Ангелам и пр.
§ 4 Содержание англо – романского права и тюрко – огузские народы.
Будучи на границе Византии, огузские и другие народы стремились приобщиться к новеллам (законам) Византии через дипломатию, торговлю, христианство. Не ощущая себя едиными в пёстром тюркском мире, они в тоже время обладали всеми признаками нации и народа. С точки зрения феодальных законов этого было достаточно, чтобы обладать и правом. Почему? Нация – это племя, народ, историческая общность людей, складывающаяся в процессе формирования общности их территории, экономических связей, языка, культуры, психологических особенностей.
Тюрко – огузские народы, будучи у стен Византии, уже обладали рядом устойчивых признаков “нации”, ”народа”. Так, согласно данным греческих авторов, эта масса воинов и мирного населения говорила на одном и том же языке, понятном всем. Обладая чертами “исторической общности”, они хорошо владели едиными традициями, обычаями, магическо – обрядовыми системами.
Почти одинаковыми были семейно – брачные обряды, экономические связи через торговлю, разведение стойлового скота, соблюдение древних традиций.
Психологические особенности выдержали немало испытаний, но остались на уровне древних культурных тенденций на основе военно - земледельческого комплекса. Но им не хватало (X-XIв.в.) “единой территории с ясно прочерченными границами”. Но с точки зрения конституционного права англо – романских стран понятие “нация” имеет значение “государство”, “общество”, “совокупность всех граждан”. Однако, в раннем феодализме тюркские народы могли соответствовать “нации”, “народу” но не “гражданам в их совокупности. Речь идёт о том, чтобы получить официальное гражданство Византии, надо было перешагнуть через множество правовых препятствий. Пока не был решён вопрос о гражданстве, они оставались в числе “апатридов”. Люди без гражданства в Византии имели право находиться в её пределах (по торговым делам в Константинополе) только в течение 30 дней. Они лишались “материального права”, т.е. государство могло и не защищать их имущество или собственность. Оно осуществляет правовое регулирование этого права, закрепляет формы собственности, определяет юридическое положение имущества и лиц, а также – порядок образования и структуру государственных органов, устанавливает правовой статус граждан, основания и пределы ответственности за правонарушения.
Казалось бы, ты тюрок (крестоносец) владей копьём и мечом, и ты обеспечен материально и юридически. Однако, всё то, что было накоплено таким путём, без юридического оформления и документации, материальные ценности в условиях Византии получали всего лишь статус “награбленное”. Вот что значило “материальное право”. Другим важным положением было “норма права”, без которого не было пути к накоплению и сохранению материальных ценностей.
“Норма права” это общеобязательное правило поведения, установленное государством и обеспечение его принудительной силой. При зарождении феодализма для тюрко – огузских народов эта установка была особенно актуальной, так как без правил поведения в обществе (акт неприкасаемости) не было бы у них накоплений, не было и их охраны законом.
По законам Византии был установлен и утверждён государством “нотариальный округ”. Это территория деятельности нотариуса, установленная в соответствии с административно территориальным делением. Близко к официальному кодексу поведения стояла система правил поведения, регламентируемая “Обычаем”. В этой системе правило поведения складывалось в результате длительной общественной практики. Им регулировалось поведение в условиях родоплемённого строя. У тюрко-огузских племён такой формой были крупные семейно – родственные объединения – тайфа. Соблюдения обычая обеспечивалось мерами общественного воздействия. С появлением государства обычай становится источником права и его соблюдение обеспечивается принудительной силой государства. И это также было одним из благоприятных условий для возникновения государства и права у тюрко – огузских народов.
Другим условием весьма благоприятным для права этих народов, “была система правил поведения из “Обычая”, касающихся собственности”. “Так, правило “Общей собственности двух или нескольких лиц (участников) на одно и то же имущество (стадо коров, овец, коз) регулировало поведение этих лиц во время передвижения тайфы со скотом. Согласно этим правилам, одно или несколько лиц твёрдо обеспечивались накоплением собственности и участием в торгах скотом, зерном, хлебом и т.д. В рамках этих правил разрешались и спорные вопросы, но с участием нотариата. Такая система обеспечивала удостоверение сделок, оформление наследственных прав или совершение других действий, направленных на юридическое закрепление гражданских прав и предупреждение их возможного нарушения в дальнейшем.
Немаловажное значение для огузо – тюркских народов имел принцип “подданства” и “паритетный принцип”. Независимо от того, были они гражданами Византии или нет, феодализм Византии был заинтересован в получении налогов, прибыли не только от ремесленников, но и от торговли иностранными лицами за пребывание на её территории. Они платили налог за проживание, за использование торговых площадей, за нахождение в определённой зоне Константинополя. Вот почему принцип “подданства” или “паритетный принцип” был под охраной не только сам, но и те, кто его признавал. Взаимная защита и охрана была очень удобна и для международных отношений, в которых «Паритетный принцип» означал и «договорное обязательство» для иностранных граждан и юридических лиц с их режимом, которым пользуются лица данной страны. 19
Принцип «подданства» был приемлем и важным пунктом для народов тюрко-огузского ареала. Этот принцип позволял не только принимать участие в торговле, но и строить перспективу на создание своего государства и права на правах закона. И такая перспектива была все же лучше чем «висеть» на берегу Дуная или в степях Причерноморья.
Это понимали и тайфабаши, поскольку Византия была ещё сильной империей. Такое веление времени диктовалось ещё и тем, что тайфабаши (вожди) были кровно заинтересованы в сохранении хотя бы нации (конгломерат) в рамках «обычая», языка, традиций, корнями, уходящими в древнюю проторюркскую культуру.
И все же, чем принцип «Подданства» привлекали этих вождей с позиции сохранения «национальной общности».
Итак, экономические и политические условия появления государства и права у тюрко-огузских народов были заложены в законах самой Византии и европейской цивилизации IX-XI в.в.
Итак, что имел в виду принцип «Подданство» в свете Византийской цивилизации?
«Подданство» - это форма обеспечения государством с монархической формой управления гражданство20, с выдачей «свидетельства о происхождении и проживании в данной стране». 21
Как можно было получить такое свидетельство? Путь через налогообложение в торговле был не единственным для торговцев скотом огузов в условиях Византии.
Важное значение имела документация, которая связана была с земельно-гражданским кодексом (см. приложение).
Для Византии тюрко-огузские народы были только как иностранцы на берегах Дуная. И все же они себя считали «народом», а византийцы тоже были народом, но в классической форме. «Народ – все население данного государства, образующее единую социально-экономическую и политическую общность независимо от деления его на какие-либо национальные общности».22
Таким образом, экономические и политические предпосылки создали до некоторой степени условия для тюрко-огузских народов и для образования у них государства и права. В этом деле большую роль сыграли этнокультурные контакты с Византией. Византийское государство подготовило почву для приема этих народов под свою юриспруденцию, согласно которой за службу на границе, получали легатарии.23 Римское право такой акт называло пронием.
Когда в Византии готовились своды законов, юристы не имели в виду тюрко-огузские соединения на границе. Они составляли категорию «иностранцев» или «пришлых» в отличие от патрициев (ромеев), которые были господствующим классом. И, тем не менее, владея стадами овец, лошадей, многовековым производственным опытом, они имели основание на своё государство, с обмером определенной территории, с признанным гражданством и документом.
Заключение к главе I.
1. Наши исследования показали, что предпосылками возникновения права и закона закладываются в доклассовой эпохе, когда сильное воздействие на порядок в обществе оказывает табу, обычай и соблюдение системы дисциплины непререкаемости.
2. Помимо этих факторов большое значение имеет возникновение частной собственности, когда определенная часть населения стала присваивать добавочный продукт. Частная собственность стала основой появления классов, что привело к появлению закона и права. Через эти моменты прошли и тюркско-огузские народы.
По мере развития экономических и социально-политических, культурных и других сфер жизни этих народов, в силу вступает «подчинение нормативно-регламентированным требованиям через обычай и табу.
3. В закладке основных черт государства и права большую роль сыграли следующие ступени роста:
а) Предправовая ступень, в которой основную нагрузку несет обычай.
б) Возникновение собственности, что приводит к классам в рамках дисциплины, свободы, но в соблюдении правил непререкаемости и её силы.
Одновременно действие права и закона приводит к публичной власти. В связи с тем, что развитие общественных отношений идет неравномерно, постепенно складывается и определенный тип права и закона. О них мы уже упоминали.
Но очень важно найти место исторического типа права у тюрко-огузских народов в условиях византийского феодализма.
в) В условиях византийского феодализма на судьбы тюрко- огузских народов оказывало воздействие и влияние англо-романское право (с т. з. современной юриспруденции), которым оперировал и византийский феодализм.
4. В конкретных исторических ситуациях эти народы и ромеи (византийцы) пользовались официальной византийской юриспруденцией и законами.
Сноски к I главе.
1. С.А. Алексеев Общая теория права. т.I. M., 198. стр. 49.
2. Там же стр. 50.
3. Там же стр. 51.
4. Там же стр. 52.
5. Там же стр. 54.
6. Там же стр. 55.
7. Там же
8. А.И. Денисов Предмет и метод теории государства и права. Происхождение государства и права. Критика буржуазных теорий. М., 1954, стр.16.
9. Там же стр. 18.
10. С.А Алексеев Общая теория права т. I, М., 1981, стр. 56.
11. Там же стр. 115.
12. Денисов А.И. Предмет и метод теории государства и права Происхождение государства и права. М., 1954 стр.11
13. Там же стр. 18.
14. Юридический Энциклопедический словарь Инфра-М., 1997, стр.187.
15. Там же стр. 190.
16. Там же стр. 198.
17. Там же стр. 195.
18. Там же стр. 190.
19. Там же стр. 214.
20. Там же стр. 223.
21. Там же стр. 172.
22. Там же
23. Юридический словарь Инфра-М., 1999, стр.335.
ГЛАВА II.
Византийский Феодализм и его особенности в свете права.
§1. Земля и аграрные отношения. «Избыточный продукт» в условиях Византии.
а) «Земледельческий закон» и зависимые крестьяне. Рабство в земледелии (XI-XII вв).
В историю Юго-восточной Европы Византия вошла после распада Римской империи в 395г.1 Но она унаследовала в основном эллинизированные, еще в середине I в. н.э. области 2- Македонию, Грецию и прилегающие к ним области. Эти области были завоеваны в половине II в. до н.э. и составляли старофранкийские области. Но как бы они не подвергались «тормозящим производство влияниям» (Д. Ангелов) здесь также происходило зарождение новых феодальных экономических процессов и падение рабовладельческого строя. Приход феодализма укреплялся и соответствующими законами и правом. Эти законы были основаны на факте «избыточный продукт» и его последствия 3 (Э.О. Берзин). Приход феодализма и его законов сопровождался новыми земельными отношениями. Одни из сильнейших факторов, которые определяли и судьбу феодальных отношений был закон «избыточного продукта и его источников» (Э.О. Берзин).
Каким образом аграрные отношения подвергались влиянию этого закона.
б) Классовые формации и «избыточный продукт».
Развитие Римской империи шло очень неоднородно. Были такие регионы, которые шли по своим, более стабильными путями формирования феодализма.
Так, рабовладельческие черты обозначались в Греко-македонском комплексе и более замедленными темпами –во фракийско-иллирийских областях 4 отсутствие полисов, оторванность от крупных торговых и караванных путей, привело к тому, что они были лишены торгового и кредитного капитала. Но были и «тормозящие остатки родового строя»5. они способствовали сохранению обычного права. Обычай подчинял себе всю экономическую и культурную жизнь регионов, что приводило к кризисным явлениям 6.
Но одновременно шла и «варваризация Юго-восточной Европы воинственными племенами, набегами славян, готов, гуннов, тюркоязычных народов». В результате этих вторжений наметились очаги столкновения эллинизма с традициями романизма 7. Два фактора сталкивали эти традиции: деревенская община, рабовладение с новыми волнами вторжений, разрушений и строительством городов, монастырей, мастерских.8
Война приносила рабов, судьбы которых с конца IV в. Меняются, а с 376 г. рабовладение, как явление поддержанное законом, под ударами готов пало.9 Но прибыль необходимо было наращивать, потому в законе о скирах (408г.) на Балканах пленных стали распределять по правовым нормам колоната, а не продавать как рабов.10 В связи с этим на экономическую и правовую арену вступает новое явление – «производство избыточного продукта».
Суть этого явления.
Появлению и накоплению «избыточного продукта» обязано не римско-греческое рабовладение. Оно возникает в недрах первобытной общины. По наблюдению Э.О. Берзина11, именно «избыточный продукт» дает толчок к появлению классового общества. Его механизм прост. «Если один человек производит больше, чем ему нужно для себя и нетрудоспособных членов семьи, то остаточный продукт (излишки) идет по законам обычая на потребление всему коллективу»12.
С переходом же к земледелию и скотоводству, накопление и увеличению остаточного продукта достигает форму сокровища. Оно может выдержать длительное хранение в конкретных условиях. Например, зерно – два или три года, а скот и того дольше, и его накопление более удобнее, как резерв на черный день.13
Ярким примером может служить скотоводство у тюрко-огузских народов. В условиях Арало-Каспийского региона, Южно-Сибирских (полутаежных) климатических условиях, Северного Причерноморья, Южнорусских степях, где были весьма благоприятные условия, эти народы содержали многотысячные стада.
По наблюдениям арабских, греческих, римских путешественников, эти скотоводы держали стада овец, коров, коней, коз. Эти факты нашли свое правдивое отражение в огузком героическом эпосе, в гагаузских героино-эпических сказках, песнях, балладах, в описании В.А. Машкова (начало ХХв.).
Сюжеты эпических сказаний раскрывают значительность этих отар, животных как основу экономики. Престиж владельцев тем высок, чем многочисленнее отары. Здесь они играли роль богатства и сокровища в обществе.
Но в зоне земледелия, зерно выступает в качестве сокровища. Но наступают такие времена, когда производство сокровищ и хранение вступают в противоречия.
По наблюдениям Э.О. Берзина, наступает такой момент, когда «исчез стимул к накоплению прибавочного продукта, что привело к сокращению посевов, рабочего дня, даже сезона работ, зато увеличился досуг»- пишет Э.О. Берзин.
В огузском эпосе описаны длительные и многолюдные гуляния, не прерываясь ни днем, ни ночью, свадебные пиры, конные состязания (ристалища) увеличение досуга требует и особой поэзии любви, страстей, фантазии, семейно-брачных интриг и сплетен для забавы и утехи.
Развивается арабская, тюркская, мусульманская, индийская остросюжетная поэзия.
Расширенное воспроизводство населения приводит к полному поглощению избыточного продукта.14 Но последствия избыточного продукта приводят к обмену. Там, где он не подлежал долгому хранению, не мог стать сокровищем, приходилось обменять продукты скотоводства, садоводства, овощеводства на изделия других разовых и племенных объединений. Это вело их дробление на большесемейные или малосемейные объединения (по Э.О. Берзину).
Избыточный продукт потреблялся уже без остатка этими группами. Мало того, старейшины и вожди стали требовать к себе повышенные нормы потребления. И семья уже производит продукт не избыточный, а только для собственного потребления – минимум. От земли же общины получают «уравнительное благо при родовой общине». Каждому по вложенному труду.
И все же традиционные многолюдные пиры, похороны, встречи дорогих гостей продолжают иметь место.15
Помимо такого потребления, часть заготовок могли отнести и старейшине (вождю) и его домочадцам, как будто это излишки. Но это еще не обязательный налог, в всего лишь взнос со статусом « общественный продукт» (по Э.О. Берзину).
Важное место в обогащении старейшин и их близких занимала религия. Выделение особой касты жрецов, монастырских слушателей наставников храмов, также требовало огромных расходов. А это привело к тому, что избыточный продукт стал подтягивать первобытное общество с ускорением. Религия, обряд, обычай получают новый импульс. Для подчинения большесемейных кланов приходится сокровища концентрировать в одних руках. Теперь «род – племя- семья» имеет тенденцию к этическому объединению 16 на базе окрепших экономических рычагов.
в) «Избыточный продукт – созидатель и объединитель».
«Долгий досуг» приводит к чрезмерному потреблению одними и объединению часто других соплеменников. А отсутствие нормативных регуляторов в обычае и традиции приводит к тому, что «особая группа (лиц) употребляет и управляет» общественным продуктом. Эта группа, занимая высокое и независимое положение по отношению к производителям,17 позволяют снимать еще больше сокровищ для организации особого аппарата управления. Именно этот рычаг и был носителем созидательного импульса. Аппарат насилия и организации племени зорко следил за увеличением сокровищ и по мере надобности, принимал меры. На этой почве у скотоводческих родоплеменных объединений из-за отсутствия запасных земель для выпаса отар овец, коней, обостряются отношения (тенденция к разрушению), что приводит к военным конфликтам. Нарушается схема «род – племя - семья», которая утрачивает свою мирную созидательную функцию, порождает грабеж и оборону своей территории.18
Аппарат насилия делает все, чтобы война стала промыслом и обычным занятием.
Уходя в прошлое «щадящие нормы (быта) первобытного общества (по А.В. Ефимову)», с одной стороны, с другой стороны наступает эпоха усиления этнической общности с глубокими противоречиями.
По наблюдению А.В. Ефимова и других историков- экономистов 19 экономика и этническая общность, как ячейка будущего национального государства, тесно связаны. Поскольку в первобытном обществе обычай и обряд служат регулятором отношений, то «положение масс лучше чем у раба 20, если военная демократия служит рычагом защиты соплеменников. Дух единства приводит к «общности и этническое самосознание, объединяет всех на почве патриотизма».21 Тогда племенной строй имеет несколько ступеней: общественный строгий порядок; отсутствует собственность на средства производства; но существует общая собственность на эти средства» 22.
г) Суть «Земледельческий закон» и зависимые крестьяне.
Этот свод законов регулировал использование земли на основе наглядной системы и был включен во многие источники Балкан по земледелию. Лядная система землевладения была одной из черт раннего феодализма (Византийский временник т I ( XXVI) М., 1947 стр. 150) Византии. Плужная обработка поля с применением рабочего скота (волов, быков, буйволов) было главное в земледелии. Кроме хлебопашества значительное место отводилось виноградарству и виноделию, упоминается садоводство, крупный рогатый скот, овцы, бараны, ослы, собаки. Правила ухода за животными и обращение с ними (там же, стр. 151). Вводится термин, специальный статус «земледелец» с ХII в. Становится основным статусом жителей на земле в ХII в. Но со II половины ХII в. - термин «крупный землевладелец» - уже феодал, он же владелец особого селения, где крестьяне владеют «долей». Здесь были пашни, виноградник, сад и этими участками владели на основе права.
«Азиатский способ производства и его суть»
Наряду с ранним феодализмом существовали элементы рабовладения. Элементы рабовладения были в хозяйствах и тюркоязычных народов Средней Азии, Арало-Каспийских и других регионов. Этим хозяйственным типам были посвящены рад историко-экономических исследований (см. список литературы в Приложении). По этому поводу были высказаны ряд гипотез относительно особенностей этого типа хозяйства, который больше всего напоминает «Азиатский способ производства». Если этот тип хозяйствования не вызывает сомнения в том, что в скотоводческо-земледельческих хозяйствах труд рабов-погонщиков и пастухов применялся, то сложнее дело обстоит с тюркоязычными народами Византии, в частности, гагаузами и их далекими предками.
По нашим наблюдениям, эти народы имели в своем этногенезе не западное, а восточное (азиатско-восточное) начало. Их расогенез и этногенез были заложены на востоке, где и преобладают скотоводство и земледелие, в основном, поливное. Отгонное и стойловое скотоводство требовало много воды, где ее не всегда доставало. Сухие степи, пустынные пастбища также требовали водопоев и воды. Поэтому широко применяли рытые водоемы, водохранилища с применением водонаборного колеса («Чакрык»). С.Г. Агаджанов отмечает, что такое приспособление часто спасало стадо от жажды в сухой степи. Эти работы были изнурительны и в них часто применяли и труд рабов. Однако «Азиатский способ производства» не этим характеризовался. Искусственное орошение было в ведении восточного деспотического государства, оно же и выступало в роли организатора этих работ.23
О трудоемких тяжелых работах по рытью каналов и орошению земли напоминают взращивание овощей и возведение грядок для них у гагаузов. Вполне возможно, что эти трудовые процессы не имеют отношение к «Азиатскому способу производства», но они также прошли путь орошения и рытье каналов. В устной поэзии гагаузов образ воды занимает значительное место. Она укрепляет семейно-брачные отношения, символизирует жизнь и богатство. Самые значительные события в жизни героев совершаются у воды (рек, водоемов, колодцев).
Часто колодец заменяется более романтическим образом –«родником» (ч;шм;) или его заменителями. Конные состязания проходят у «трех колодцев». Самая красивая девушка сравнивается с каплей воды (« бир йудум су») или «су ичими» - утоление жажды глотком воды. Даже заключение торговых сделок («алыш- вериш») происходит у воды (на берегу моря, реки, водоема). Вода – неподкупный гарант в сделке. Эти свидетели не простые почитания воды и ее магической силы. Она имела и реальное значение в земледельческом хозяйстве предков гагаузов. В системе возделывании овощей и корнеплодов для подвода воды роются неглубокие траншеи –«вада». Центральный водосток – «Буук вада» служит для привода воды к грядкая – «карык». От него отводится множество арыков (малых) к растениям в грядках. Грядки имеют размер 3,6 м и могут быть в одной линии главного водостока до 30 шт. Если же основной водоем (колодец) расположен внизу от грядок, то применяется водонаборное колесо – «чакрык» («чакрык»). Его приводит в движение осел или старая лошадь.
Такая система подачи воды к растениям была известна в прошлом многим земледельческим народам Востока, в том числе и тюркоязычным. Возможно, что не все они были на ступени феодализма, но пользовались водоподъемным колесом и распределением воды арыками. И тем не менее, вода находясь в руках государства, была частью «Азиатского способа производства», также как и земля, стада животных и т.д. во всяком случае вода была и сокровищем, поэтому находилась под охраной закона (А.О. Маковельский. Авеста. Баку, 1960, стр.131), где сказано, что культ Апама Наката, сохранив водное законодательство, организовал (дело) так, чтобы следили за его выполнением. Такой подход к феномену воды указывает на элемент «Азиатского способа» ирригации, но это не означает, что феодализм был обязательным управляющим рычагом в земледелии.
Водонаборное же колесо («чакрык») был известен и пастушеским племенам сухой или горной степи. Но есть один очень существенный признак, указывающий на «Азиатский способ производства». Речь идет о государственном законном контролере расходования воды и ее добычи. Оно, как «верховный собственник земли и воды», было и носителем особой формы эксплуатации (по Ю.В. Качановскому. АН.СССР. Институт востоковедения. «Рабовладение, феодализм или азиатский способ производства …» М., 1972, с.7).
Нет сомнения в том, что эта форма эксплуатации не исключало жестокое обращение человека с человеком. Мотив жестокого обращения человека с человеком из-за воды нами выявлен в гагаузской героико-эпической сказке, записанная в с. Котловина, Ренийского района Одесской области УР от Паруш М. 1991 г.
За глоток воды в жаркий полдень, когда девушка – невеста отдала один глаз владелице меха («тулум») воды, по пути в дом жениха, кроется и мотив полного подчинения воле воды и ее владелице –сопернице.
В процессе производства материальных благ должно быть соответствие уровня производительных сил уровню производственных отношений (К.Маркс). Если рассмотреть эту модель в условиях тюрко-огузского феодализма, то обнаружим явное отставание производственных сил от производственных отношений, орудий труда, способа добычи сокровища. И совсем другое дело при земледельческом феодализме, когда привоз тканей был необходим. Из них шили одежды небогатым гражданам, для императора и его двора привозили шелк.
Но для огузо-тюркских народов занятие шелководством все же было неизбежным. Причем, весь комплекс технологии шелководством, по уровню производственных отношений, был выше чем просто поливное земледелие. Более разнообразные и производительные силы (орудия труда, оборудование, производственный уровень работников) могли шелк возвести в ранг сокровища. Реликтом этих технологий является многовековой производственный опыт возделывания шелка –сырца («б;р;нж;к») в домашних хозяйствах гагаузскими женщинами. Вплоть до конца 60 г. ХХ в. в колхозах гагузских сел были - многочисленные насаждения тутовых деревьев, листьями которых вскармливали шелковичных червей («епек б;;ж;;»).
На специальных стеллажах женщины, у которых был опыт взращивания шелковичных червей, выхаживали и получали нить шелка-сырца. Причем, на такую работу назначали опытных и знающих людей, потому что сами шелковичные черви стали очень дорого и доставлялись изделия. В древнюю Византию их привозили из Китая. Это технология говорит о том, что в производственной памяти этого народа сохранился весь комплекс технологии получения шелка-сырца(«меtакsi»), приобретенный в условиях Византии.
С ростом спроса в торговле на шелк-сырец и предки гагаузов были вовлечены в его возделывание. А это повлекло за собой аграрный, торгово-обменный, дипломатические отношения и контакты с государством и законом Византии.
§ 2. Земля и ее состояние в Византии. Роль города в ее феодализации.
Феодализм в своей восточной вариации, помимо «азиатского способа производства» дал толчок развитию города. Так в Китае – исторической родине города (« ЧЭН») с VI-Vвв. до н.э., в связи с наступлением кочевников икюй со стороны Ордоса, стали воздвигать особые укрепленные населенные пункты – «ЧЭН». Они одновременно выполняли и функцию административных муниципий (по А.Н. Бернштаму).
На ближнем Востоке и фемах Византийских провинций города наделялись немного другой функцией. Поскольку здесь в городских условиях укрепление шло под авторитетом закона. Так, во время нападения арабских и других пошлин, особое значение обретал закон Византии. Поскольку «Азия всегда была врагом Европы»5, постольку и город готовился к отпору агрессора не только оружием, но и законом. Казалось, какой же силой должен обладать закон, чтобы заставить врага уважать его. Дело в том, что сама земля охранялась законами Византии. Поэтому городу придавалось особое значение и особый статус его как защитнику законных интересов горожан. Так, в ходе борьбы с арабами в переговорах « города выступали не как самостоятельные единицы, а выступали от имени всей административной округи (земли) » пишет О.Г. Большаков (его – Средневековый город …стр. 90). Договор с городом означал договор со всей округой и до тех пор, пока договора не было, область не считалась завоеванной и завоеватели ничем не были связаны в обращении с населением и его имуществом 6. в основе такого подхода к городу лежало представление о неразделенности города и его округи, сто входило в понятие «полис»7. завоеватели могло грабить, убивать, захватывать в плен мирных жителей, но город фактически мог быть завоеван только по договору, причем этот акт совершала «городская верхушка»8.
Город как цент феодализации провинций Византии, диктовал и свои условия завоевателям с особым значением центра. Сдача врагу начиналась именного с него. Насколько его значение было высоко, говорит тот факт, что ни один завоеватель по закону, не признавался таковым, если не был сдан центр. Например, Александрия не была завоевана до тех пор, пока не был подписан договор о сдаче центра города. Хотя Александрия имела возможность держаться в обороне, благодаря природным условиям стратегической Дельтой 9, она вынуждена была подписать договор о сдаче. Арабы воспользовались смутным временем в самой Александрии.
Патриарх Кир, недовольный философией монофизитов, объявил им борьбу, в которой были казни и преследования коптов. И когда уже Византии угрожала гибельная опасность, Кир вынужден был подписать такой договор.
История сохранила короткое содержание этого договора.
8 ноября 641 г. Кир подписал этот договор с Амром (арабом). Он состоял из следующих пунктов:
1. горожане платят дань (арабам);
2. Византийская армия покидает город со своим имуществом и не будет заменена другой;
3. Мусульмане получают заложников (150 воинов и 50 мирных жителей);
4. Арабы не захватывают церкви и не вмешиваются в дела христиан;
5. Евреи остаются жить в Александрии.
Арабы обязываются не трогать Александрию до сентября 642 г. 10
И, тем не менее, Омар захватил 4000 вилл, 4000 бань, 40000 евреев, которые заплатили арабам (джизью) налог или дань. Помимо этого было захвачено 400 ристалищ для конных состязаний, принадлежащих царям и самим ромеям.11 этот конно-спортивный комплекс находился в центре Александрии.
Для видимости сохранения жизни горожан, в некоторых статьях о сдаче города (Антиохии) представлялось право покинуть город 12, вполне возможно, что этим правом кто-то и воспользовался. Истории известны случаи, когда многотысячное население во время блокады и окружения вступало в бой с оружием в руках. Страх и доверие договору о сдаче города, порой заставляли отойти горожан без боя (Дара сдалась без боя по договору), при этом враг все равно был беспощаден. Хотя бытует мнение, что такая система щадила жизнь и материальные ценности, которых вывозили особыми отрядами.
История помнит трагедию Иерусалима- где в 614 г. было перебито 7000 греков(О.Г. Большаков. Средневековый город и его округа….стр.31)13.
И тем не менее сила Византийского закона и оружия была без почвы прочной и авторитетной. Сила эта обеспечивалась ее денежной системой. С этим обстоятельством вынуждены были считаться и другие враги.
Так в начале VII в. на Ближнем Востоке существовали две независимые системы денег. Византийская система была основана на золоте, Сасанидская- на серебре. В священной книге Корана упоминаются обе монеты – «динар» и «дерхем» 14.
Для арабских завоевателей были ценны именно византийские золотые деньги. Оно и понятно, фунт серебра равнялся 5 номисмам (Византийская номисма – золотая монета), а серебро стоило в 14,4 раза дешевле золота. Серебренная монета «силиква» в V- VI вв. равнялась 1 карату (1:18 серебренной монеты) (О.Г. Большаков. стр.144).
Все это способствовало накоплению торгового капитала, развитию кредита, банков, обмена а, что укрепляло роль города в феодализации Византии. Особенно благодатная почва создавалась и для сохранения земли, ее обработке по системе «Земледельческого закона»15.
Согласно этому закону, в земледелии вводилась плужная обработка поля с применением рабочего скота, хлебопашество было главным занятием, помимо этого, виноградарство и виноделие, садоводство занимали значительное место. Разведение крупного рогатого скота, свиней, овец, баранов, ослов, собак и уход за ними также предусматривалось в системе этого Закона (стр. 151. «Земледельческий Закон Византии Временник….»). С ХII в. водился законом статус «земледелец»16. Но с ХII в. вводился и статус «крупный земледелец – феодал. Он был владельцем целого селения. Каждому жителю выделялось «доля», куда входила пашня, виноградник, сад, и они имели право полного распоряжения своими участками»17.
Историки-экономисты отмечают, что «высокий уровень производственных сил Византии способствовал развитию производства основного продукта питания-пшеницы в Египте, Сирии, Палестине. Именно здесь капиталовложения развили земледелие, строительство плотин и арыков, что способствовало получению высоких урожаев. Например «В Египте с 1 га земли урожай был в 4-5 раза выше, чем в Европе».
Здесь и городов было больше, к тому же они были более многолюдными, чем в Западной Европе. В большом городе здесь проживало 20-50 тыс. населения, в среднем городе- 10-20 тыс. населения, в Западной Европе же средний город имел от 2 тыс. до 10 тыс., а большой город от 10 до 40 тыс. населения.18
Но в то же время существовала угроза голодных лет, эпидемии чумы, холеры, неурожай из-за засухи. В такое время от Египта до Ирана прекращался всякий подвоз хлеба из вне.19 Это нарушало ритмичное развитие экономики, кредита, банков, истощало землю, нарушало нормы городской цивилизации. И все же город и его округа, как порождение феодализма и прибыли от торговли продуктами земледелия, оставался местом концентрации и трансформации прибыли. Благодаря чему феодализация жизни Византии углубляла и ускоряла развитие противоречий между городом и деревней. В то же время противоположные интересы их порождали различия во всем: во внешнем облике, уровне жизни, прибавочный продукт присваивался только городам. За этот счет и велось монументальное строительство церквей, дворцов, бань, вилл.20
С другой стороны, события за пределами Византии пагубно сказались на ее международном положении.
Дело в том, что к середине Х в. завершился распад Аббасидского халифата. За некоторое время Византия превратилась в арену борьбы двух религий: мусульманства и христианства (по О.Г. Большакову. Город … стр.66).
За ними стояли военные влиятельные силы арабов в лице Аббасидов и с другой стороны сила дипломатии Византии.
Распад Аббасидов был связан с усилением туркмен-сельджуков на Востоке (см. кроме О.Г. Большакова. Города. стр.67; В.И. Успенский. История Византийской империи III т, М.,-Л., 1948 г. стр. 78).
Вопрос об истоках ослабления Византии требует особого исследования. Консолидация сил христианского мира привело к усилению рыцарства на Западе и крестоносным их походам на Востоке и Византию.
Однако, турки-сельджуки усиливали натиск на Византию с Востока. В результате этого было создана в 1081 г. столица Никеи, расположенная у самых стен Константинополя. Но непосредственным толчком похода крестоносцев на Восток явилась инициатива Алексея I Комнина, который обратился к папе Урбану II с призывом организовать подход крестоносцев для «освобождения святых мест» от арабов и турок-мусульман. (О.Г. Большаков. Средневековые города…стр. 69).
Однако, Византия и ее земли были полны сил и мощи. Так, куры Египта (Тумай), где насчитывалось 440 селений с их пригородами («махала») продолжали развивать ремесло, строительство дорог, каналов, городов. Сюда съезжались мастера со всей Византии, в том числе и тюрко-огузские, жившие в Тозунавье. Сюда привлекался банковский капитал, кредит и торговля скотом, зерном, птицей, так же укрепляли экономику края. Земля кормила своих будущих борцов за освобождение.
§ 3. Ремесло и право, как основа развития феодализма в Византии. Огузо-тюркские народы и их роль.
а) «Византийская книга Эпарха» и огузо - тюркские народы и их роль в условиях феодализма.
Византийская книга Эпарха и ее суть. Особенности действия в городской среде. Тюрко-огузские народы в свете «Книги Эпарха».
Город всегда был основным местом развития ремесла. Оно подчинялось и развивалось под присмотром особых правил (законов) собранных и описанных «Византийской книгой эпарха». Новеллы этого свода предназначались эпарху (главе) города как руководство к действию. Константинополь, будучи многолюдным как в этническом отношении, так и в составе ремесленников, нуждался в таком упорядочении сводом законов.
Согласно законам (правилам) «Византийской книги Эпарха», права «иностранцев» или «иноземцев» ограничивались в торговле и ремесле, а также в свободе передвижения в черте города. О ком идет речь?
Прежде всего, о тех, кого считали «иноземцем» или «иногородним». В этот круг входили те народы, которые проживали за пределами Византии, сюда же входили и тюркоязычные народы. Но не сельджуки Никеи, у них был султанат со своими законами и правами.
«Иностранцы» или «иногородние» были лишены византийского гражданства.
Чтобы подробнее узнать о тюрко-огузских народах и их отношениях с Византией, обратимся к краткой истории этих народов.
В центре их истории лежат комплексы их обычая, традиций, религии, зачатки закона и права. Ранний этап истории тюрко-огузских народов связан с появлением на исторической арене прототюркских гуннов, гунно-болгарских народов и их движений на Византию.1
К их появлению в юго-восточной Европе в буржуазной историографии крайне отрицательное отношение. Движение этих народов рассматривается как «разрушители европейской цивилизации» (А.Н. Бернштам), в русской и советской науке – они «разрушители, застоявшегося рабовладельческого строя, который в IV в. уже был тормозящей силой, к более прогрессивным феодальным отношениям». (А.Н. Бернштам стр. )
б) Гунны и их объединительная роль в среде тюркоязычных «иногородних».
Продвижение гуннов к Юго-восточным регионам Византии.
Когда мы говорим о гуннах, мы должны иметь в виду истоки их собственного этногенеза (А.Н. Бернштам Очерки истории гуннов, стр. 128, 129, 131). Именно их путь этногенеза сыграл значительную роль на I этапе тюркского этногенеза (А.Н. Бернштам, стр. 128).
Он складывался и укреплялся на основе союза племен с скифскими элементами (там же, стр. 129, 131). В союзе с другими землевладельческими и высокоразвитыми ремеслами, на основе благоприятных природных условий, уже тогда стали испытывать на себе феодализм. Это были регионы с тюрско-согдийским населением с VI-VIII в.в.н.э. (А.Н. Бернштам, стр. 192).
Однако, исторически сложившиеся обстоятельства заставили их передвигаться из Азии до 371г. на Запад. Их нашествие остановилось на регионах близких к Византии, но не только. Во главе этой массы стоял их вождь Баламбер, известный в Европе как Валамир. (А.Н. Бернштам, стр. 370, 371).
Несмотря на их неоднородный состав в этническом отношении, и все же они способствовали консолидации и выделению из масс тюркоязычных народов, так называемых прототюрков.
Объединительная сила исходила их наиболее воинственного ядра, над которыми постоянно висела опасность со стороны более сильных соседей. Примером может служить китайско-гуннские военные столкновения на Востоке, и византийско-гуннские на Западе.
Сложен был путь этнонимического образования союза племен с их геральдикой.
В сказаниях этноса, в скульптурных сюжетах и композициях гуннов выделены элементы и образы звериного стиля, которые были связаны с культурой Яньшао. С образами этой культуры связаны и патронимы, эпонимы, эпические предки из далекой древности. К таким образам относится образ ;к;з (Бык, Вол). Это оригинальное животное, состоящее из смеси дикого яка и домашнего быка. 2
Но такому символу – патрониму поклонялись не все гунны – прототюрки. Этот образ почитали только огузы (А.Н. Бернштам, стр. 66). У других прототюрков эпонимом (патронимом) был Серый Волк («Боз курт»). Золотая голова волна была тиснена на знамени предводителя южно сибирских тюрок Ашина (Л. Гумилев, Гордлевский, Бартольд).
Особенность этнонимического древа огузов связана с древним именем шаньюя Модэ – легендарного персонажа эпических сказаний. Они составили цикл сказаний, посвященных Огуз-кагану.
Но были тюрки (прототюрки - гунны) с этнонимическим истоком в своем родословном каталоге другого толка. Видимо, кыпчаки (в китайских источниках – кыйчаки по А.Н. Берштаму) печенеги, уйгуры (иногда – «гуры») и др. тюрки поклонялись волку и составляли орду Ашина. По наблюдениям А.Н. Берштама Огуз – каган был не реальной исторической личностью. В письменные источники (как Модэ) копал, благодаря Рашид – ад – Дину – Абульгази. Модэ-Огуз в последствии и стал обозначаться как патроним тюрок.3 И многочисленные военные победы Огуз-хана приписываются именно этой ставшей уже легендарной личности.4
Расселение тюрок по Ташкентскому оазису, Сыр-Дарье, Кангюю привело к их ещё большему объединению и консолидации вокруг ислама. Однако, гунно-тюркские народы не всегда оказывались в условиях мирного сосуществования с другими иноязычными народами. Часто причиной столкновения были тесные выпасы и пастбища, водопои для животных, для полива земли. Поэтому часто полчища этих народов «с женами и детьми на крытых повозках» (по М. Пселлу) оказывались в пути в направлении юго-восточной Европы, к землям Византии. Для её дипломатии и законов они оставались «иноземцами», «варварами». Им не понятны были ни язык, ни обычаи, ни культура быта, ни стремления этих переселенцев «с женами и детьми в крытых повозках».
в)«Византийская книга Эпарха» и её суть.
Однако, несмотря на их натиск и агрессивность, в Восточной Европе победил не их язык (тюркский), а романно-латинский и славянский.
К VI-VIII в.в. появляются кочевники западного происхождения – печенеги, куманы, половцы, тюрки.5 Поэтому ко времени установления ранне-византийского феодализма и его законов именно эти огузо-тюркские народы (узы, куманы, печенеги, хазары, арабы, турки- сельджуки, а также тюрки Делийского султаната 6) оказались на исторической арене Византийских событий. Именно эти народы для византийского законодательства оказались не только в числе восточных «варваров» («иностранцев»), но и под строгим наблюдением законов.
Законы всегда были на стороне ромеев (греков), но если представители «иностранцев» оказывались в Константинополе, они обязаны были соблюдать ряд требований, например, чтить христианскую церковь, принять крещение, соблюдать правила торговли, обмена, кредита. Об этом говорит содержание «Византийской книги Эпарха».3 Такое название этого сборника законов было принято в науке, но были и другие названия «Книга для лиц, находящихся в ведении Эпарха» 4. О ком идет речь? Эти лица выполняли роль контролеров. Им предписывалось ограничить права пребывания в Константинополе «иностранцев», из их числа торговцев, ввозить и вывозить запрещенных товаров, соблюдать правила торговли шелком, золотом, шерстью, скотом. В «Книге Эпарха» об этом сказано специальными статьями. Согласно этим статьям, для приезжих торговцев скотом были указаны специальные места (ряды) для торговли скотом, места в гостиницах, привилегии для их знати и челяди, и вообще состоятельные люди пользовались покровительством законов «Книги Эпарха».
В обязанность Эпарха входило и судебное разбирательство для дел ремесленников, торговцев – ромеев, тяжбы, связанные с рынком. Жалобы подавались в письменной форме на государственном (греческом) языке. Все торговые сделки городского населения, соглашения, обязательства и прочие акты фиксировались нотариально. Корпорация нотариусов (табулляриев) были также в ведении Эпарха.
Все новеллы «Книги Эпарха» и учреждения Эпарха охраняли частную собственность.
«Табуллярии» во II главе означали лиц, имеющих дело с денежными документами, а в IV-VI в.в. – счетными чиновниками, но товарно-денежные отношения ввели в их ведение и нотариальные дела. Без оформления соглашений актов о купле – продаже (товаров), завещаний, дарственных актов, все процедуры теряли всякую значимость. Эти документы заготавливал «символограф», а табулярий заверял подписи свидетелей.4 Ведомство Эпарха помещалось на улице между форумом и Августеоном в центре города, среди рынков недалеко от хлебных рядов и рядов ювелиров медников. Там же находилась и городская тюрьма. На пригороды Константинополя его власть также распространялась, но не на военных.5
Табулярии в IV-VI в.в. имелись и в провинциях, в отдельных городах и деревнях. Это означало, что эти новеллы «Книги Эпарха» распространялись и на огузо-тюркские народы. Но в том, что они подчинялись им во время торговли в Константинополе, нет сомнения. Однако, не все категории населения могли входить в категорию табулляриев. Например, с 401г. рабы уже не могли быть табулляриями.6 Они как правило, были апатридами – людьми без гражданства Византии. Уже в IV-VI в.в. в Византии действовали хорошо отрегулированные законы торговли, гражданства, религии, армии. Этому способствовали и строгие правила оформления и ведения документации суда, чтение в устной форме заключения экспертов. Само приветствие Эпарха обязывало знать в совершенстве этикет и язык юриспруденции. Нотарий обязан был владеть искусством стенографии и из-за незначительной ошибки могли быть не признанными вся комплектация документов.7 Поэтому рабы эти требования не могли осилить. Вполне понятно, что тюркоязычные представители из числа рабов никак не могли занимать эти высокие должности и посты. Значение имела и образованность самого Эпарха.
Испытанию подвергались претенденты на эту должность по сложной системе юридических наук. Сложность составляла сама процедура оформления актов в присутствии нескольких свидетелей.8 Не всякий гражданин Византии, а тем более апатрид, мог быть свидетелем. Это была привилегия особых лиц: только высокообразованный семь человек (Miterati) могли свидетельствовать на суде. Но, если таковых не было, разрешалось брать и неграмотных в деревнях, причем брать пять вместо семи человек, но обязательно они должны быть «людьми достойными», не случайные и не низкого происхождения («иноязычные» или «иностранцев») или из бедных.
«Иностранцы» же составляли наиболее презренную часть населения Византии. Об этом говорит тот факт, что золото, парчу, пурпур направлять «варварам» - иностранцам с востока запрещалось. Вывозить «племенам», населявшим Византию, разрешалось только товары низкого происхождения: глиняную посуду с примитивным орнаментом, простые ткани, легкие накидки. А если «варваров» кто-то научит строить корабли, то и тому грозит смертная казнь.
Приезжие в столицу (из «варваров») жили в особых постоялых дворах без покрытия поверхности камнем: зимой и летом в грязи и в болотистых местах.
Им запрещалось носить шелковые одежды, не имели право носить стильные столичные одежды и накидки. Им разрешалось носить «прандии». Это головной убор, состоящий из лент, а носителя называли в насмешку унизительным «прандиопратом».10
Изучая ряд новелл из «Византийской книги Эпарха», можно убедиться в том, что тюркоязычным «варварам» здесь жилось тяжело и унизительно. Это выражалось во всем. Изучение греческого языка, законов и новелл юриспруденции, знания в объеме квадриума, технологии ремесленных, торговых и других специальностей было недоступно степным скотоводам. Но и для рабов было немало проблем. Они исходили из системы трудоустройства, этой категории лиц. Частые трудовые споры, составление актов купли – продажи, толкование условий найма на работу и оплаты труда, значение 30-ти дневного срока пребывания в столице и прочее заставляли «рабов» и «варваров» обратиться к табулляриям. И новый каскад проблем в рамках закона. А о более высоких должностях, даже при их способностях, говорить не приходится. И вот почему. Очень часто вопрос решали свидетели, которым доверяли отбор кандидатов в табулляриев. Они были как бы гарантом при жестком отборе кандидатов. В правилах отбора было сказано «Кто желает быть принятым в число табулляриев, должен быть избран голосованием и подвергнут испытанию со стороны примикирия и подчиненных ему табулляриев, чтобы определить, обладает ли кандидат необходимыми знаниями в законах, искусством письма, владеет ли в большей мере, чем другие претенденты (этими качествами), не ведет ли распутную жизнь».11
Тюркам эти требования были и непонятны и вряд ли они могли быть участниками отборных курсов. Кроме теоретических знаний в объеме «сорока титулов законов Энхиридиона и шестидесяти книг Василик»,12 иметь знаний в объеме энциклопедического образования, сшить эфестриаду – дорогостоящее одеяние для торжественных церемоний после принятия его в табулляриев, тюрку по законам Византии нельзя было быть в числе испытуемых. Столь высокий порог требования не мог быть ими преодолен. Но было ещё одно препятствие для них, как язычникам: «он должен был посетить храм божий - христианский», о которых тюрки знали понаслышке. Особое место занимала Эфестрида (гл.I, о табулляриях, стр. 46 Книга….). Это дорогостоящее одеяние ни по духу, ни по обычаям турок – скотоводов не подходила им. А что касается христианских храмов, то вполне возможно, что к 40-ым годам XI в. печенеги перешли на левый берег Дуная (Истра) и стали ближе к христианству. Но больше вероятности участия тюркских народов в общественной жизни Византии. Эта связь осуществлялась через участие в торговле, кожевенном ремесле, уходе за животными в хозяйствах местного земледельческого населения. Помимо этой связи, византийские императоры приглашали их в охрану границ, службе при дворе в качестве охранников.
В ( гл. II § 1 стр. 50 Книги Эпарха) сказано о том, что в деятельности (участие в экономике) допускаются и рабы, так как особых преград им не чинят. Однако деятельность их ограничивается. «Мы повелеваем считать правом аргипропратов продавать изделия своего ремесла из золота, серебра, жемчуга и других драгоценных камней». Казалось, что к этим драгоценным камням и золоту, нельзя допускать «иногородних» варваров – тюрок. Но в сделках с этими товарами был введен строгий контроль и слежка. Специальная установка (§ 6 Книги стр. 57) обязывает спросить тех, кто из приезжих продает золото или серебро, причем безразлично в изделиях или в слитках, откуда он имеет эти вещи. Затем сообщить об этом проэстоту, чтобы обнаружить не краденые ли они.
О том, что могли торговать и рабы гласит другая установка (§ 8 стр. 57 Книга Эпарха). «Мы не разрешаем, чтобы плавильщик золота, свободный или раб, покупал для своего ремесла больше одной литры нечеканного золота как в изделиях, так и в слитках».
Особый надзор за рабами заключался в том, что рабу необходимо было чаще других предстать перед проэстом плавильщиков. Мало того …. (§ 10 Книга Эпарха стр. 57), «если раб желает быть допущенным в ювелирную мастерскую, он должен представить поручительство своего господина», конечно, «если его господин достаточно состоятелен».
Есть и ряд запретов для плавильщиков золота. (§ 11 Книга Эпарха стр. 57) «Мы запрещаем плавильщику золота работать над золотом или серебром на дому, но требуем, чтобы (плавильщики золота) работали в мастерских Мессе; запрещаем также принимать (в корпорацию) плавильщиков золота без ведома Эпарха».
Рабам запрещено было участвовать в корпорации трапезитов (§ 1 Книги гл. III) в том случае, если вместо себя сидит за столом и ведет дело (другой) раб, но не хозяин. Но если хозяин занят чем-то, другим занятием, тогда он может доверить рабу, но под контролем, чтобы избежать налогов. Имеется в виду при подсчете монет или денег вообще.
В торгово-ремесленной системе Византии шелку придавалось особое значение. Поэтому ( в гл. VI, § 1, § 3, § 5, стр. 62 Книги Эпарха) указаны правила найма на работу мистота «своего и чужого». Причем, о необходимости правил обращения Клемма Эпарха на гирях.
Метаксопраты также были во внимании Эпарха. Это были торговцы шелком – сырцом и в случае нарушения правил торговли или махинаций с гирями «они будут побиты и обстрижены».
В § 5 Книги Эпарха указаны правила и проживания тех, кто производит шелк – сырец (метаксу). В этих операциях участвовали тюрки – мусульмане, сирийцы, египтяне, китайцы и вполне возможно, что и тюрки-огузы. В раннем средневековье, возможно, что они уже были знакомы с процессами получения шелка – сырца. Поэтому, «те, которые приезжают с шелком – сырцом (метаксой) из-за границы, в столице освобождаются от всех торговых пошлин, кроме платы за квартиру (проживание)» (Книга Эпарха стр. 55). Особое значение придавалось сроку пребывания в столице.
В главе ХХ Книги отмечены те лица, которые обязаны были следить за режимом пребывания по торговым делам.
В § 1 гл. ХХ Книги Эпарха указано на то, что Эпарх города назначает легатария, представив его на утверждение императору. При этом легатарию вменяется в обязанность докладывать о всех тех, кто приезжает в богоспасаемый град из какой бы то ни было местности и с какими то ни было товарами.13 Эпарху докладывать за тем, какие они привозят товары и определить каким образом эти товары должны быть ими распроданы. Он должен устанавливать и определенный срок для продажи. Легатарий должен наблюдать, чтобы из столицы не было вывезено ничего того, на что наложен соответствующий запрет.
§ 2 Книги Эпарха стр. 68. Эпарх города не должен разрешать лицам, приезжающих из других городов с различными товарами оставаться в городе более чем три месяца, если же будут обнаружены лица пребывающие более положенных трех месяцев, то они должны подвергнуться побоям, острижению волос, конфискации имущества и изгнанию из города.14
Такой режим пребывания в городе был возведен в ранг закона не случайно. Во избежание нарушения режима торговли, спекуляций, перенаселения рынков сбыта товаров, нужен был именно такой закон. Для заселения тюрко-огузских народов в Константинополе (Византии) нужно было сломить эти жесткие рамки пребывания в столице. А это можно было сделать только через получение земли для заселения их императорами.
§ 4. Василий II Болгаробойца и его реформа в Болгарии. Паристрион.
а) Паристрион – место концентрации огузо-тюрских народов.
В основе данной концепции лежит наше предположение о том, что тюрко-огузские народы были причастны к землям Византии, тогда, когда Комнины им разрешили поселиться и осваивать пустоши на земле Паристриона. Здесь они на себе испытали аграрные, ремесленные, торговые, военные, религиозные законы Византии и их суть.
Некоторые мотивы, сюжеты гагаузских баллад, сказок, а также материалы этнографии дают нам надежду на обоснование нашей концепции об аграрных отношениях гагаузов (как выходцев из среды тюрко-огузских народов) в далеком прошлом будучи на земле Паристона.
Аграрные мотивы сохранились в земледельческих обычаях, обрядах осенне - зимнего, весенне - летнего календаря гагаузов. Земледельческие и животноводческие обряды и обычаи сохранились в материалах В.А. Мошкова, а также в описаниях (дневниках) автора. Примечательны образы земли, урожая, овец, коров коней, буйволов, даже собак, охраняющих стадо. Эта система обычая, ещё не будучи законом играла уже тогда (IX-XI в.в.), большую роль в их жизни и оставалась у них в быту даже в условиях завоеванной Болгарии.15
Судя по фольклорным мотивам и сюжетам, предки гагаузов были зависимыми крестьянами и скотоводами. Через торговлю животными, мясо -молочной продукцией, метаксой (шелком - сырцом) они тесно соприкасались и с законами Византии. Но в исторической литературе эти народы зафиксированы как кочевники – степняки.
Так в «путешествии топарха» (конец Х в.) отмечено, что на пути топарху встречались неприятели, которые ему угрожали. Это были печенеги и было их 8 орд. Четыре кочевали по правой стороне Днепра, а четыре – по левой. Поскольку это были агрессивные орды, византийское правительство стремилось поддерживать с ними дружеские отношения, особенно с херсонскими. Эти племена занимались торговлей с жителями Херсона, выполняли поручения императора Византии на Руси, Хазарии, Зихии, получая от жителей Херсонеса вознаграждения шелковыми тканями, бархатом, перцем (Левченко М.В. стр.55, ценный источник по вопросу ….).17
Однако, печенеги делились на «многие орды и каждое племя имело своего вождя (Левченко М.В. стр.55, ценный источник …). Видимо, печенеги когда-то были (I половина Х в.) более миролюбивыми, но в XI в. «они извратились и их прежняя мягкость и справедливость (Левченко М.В. стр.56) ожесточилась. За миролюбие они заслуживали уважения. Они были хорошими строителями и поэтому воздвигали себе города, но было и такое, когда города сами добровольно примыкали к ним. Но после появилась у них несправедливость и произвол.18 Во владениях топарха (Херсон) ими было захвачено более 10 городов и 500 деревень. И договор Византии с Русью от 945г. (с Игорем) обязывал положить конец этой агрессии.19 Однако, агрессия печенегов не была остановлена и «толпа скифов как будто на своей Родине рыщет по всем направлениям, разоряя и уничтожая железных мужей. И меч их делит пополам младенцев, вырывая их у матерей».20
О печенегах пишет и Константин Багрянородный, называя их скифами, которые обитают к северу от Черного моря. Они сильные, но грабители беспощадные. И дружба с ними должна была обеспечить безопасность от их набегов. К. Багрянородный отмечает, что они владеют землями от Дуная до Серкела к востоку от них – округ Яндержи, затем Узия, Хазария, Алания, Херсонес и другие климаты. От Руси печенеги отстоят на один день езды, поэтому угличи, древляне всегда под опасностью. 21 И, чтобы избавиться от их вражды и воспользоваться их (печенегов) помощью, русские избегают воевать с ними, а иногда даже вступают с ними в союз.22
О жизни других тюрко-огузских народов – кипчаков пишет В.Г. Василевский.23 По его мнению кипчаки также имеют сношения с Византией. Через торговлю они осуществляют с вои контакты.
Получали свои товары у Византии, корабли которой привозили в Сурож одежду. Здесь их покупали девушкам. Здесь же кыпчаки продавали рабов – невольников, буртаских мехов, бобров, белок. Сюда же приплывали и греческие корабли. Они привозили хлеб, вино, шелк. И через печенегов корсунцы отправляли в Россию ткани, тигровые кожи, перец.24
Но неизвестные тюркские племена жили и на берегу Черного моря по соседству с внутренней Болгарией, печенегами и хазарами, а орды горских тюрок были приурочены не к Дунаю, а к Азовскому морю. Они видом и природой были похожи на тех тюрок, которые обитали близ хазар.25
Тюрко-византийские военные 26, торговые, ремесленные и другие контакты нашли своё отражение в работе выходца из Египта Феофилакта Симокатта 27 в его труде «История».
Чрезвычайно ценен материал и сведения о тюрках – аварах, изложенный в разделе «Приложение», где дают исторические справки о некоторых деятелей тюрок.
Другие тюрки и их отношение к Византии. Прииск и его тактика.
Мы уже упоминали о гуннах (прототюрках) – эфталитах («белые гунны» по А.Н. Бернштаму). Этнически они отличались от европейских гуннов. Эти же были выходцами из Китая, где в III-IV в.в. были известны как хоа. Но к середине V в. они заняли бассейн реки Истр (Дунай), а другая их часть, заняв бассейн реки Аму-Дарья в 60-е годы были покорены тюрками.28 Но не только народы эфталитов («хоа») были покорены тюрками. Интерес вызывают и те народы, которые в историю вошли как «авары». Родиной этих народов считается Северный Китай, где были известны под именем шуан-шуан.29
К началу VI в. они заняли значительную территорию к востоку от Каспийского моря (бассейн реки Аму-Дарья, Сыр-Дарья). Эти народы также были покорены тюрками. Но часть из них (20 тысяч человек) бежали на Запад, в Прикавказье, откуда вошли в сношения с Византией.30
Это были тюрки – авары, которые не только силой оружия, но и дипломатией стремились завоевать контакты с Византией. Так, в результате переговоров с посольством кагана (аваров) Бояном в 558г. Юстиниан задумал использовать их силы для охраны Дунайской границы (Истр) от варварских вторжений и обещал им выплатить денежную дань.31 Однако, то ли как охрана, то ли как захватчики в 561-562г.г. авары распространились в областях по нижнему Дунаю.
Прикрываясь дипломатией, послы кагана объявили свое требование дать им земли для поселения.32
Юстиниан предложим им занять землю герулов и гепидов (Панонию), но в этот момент авары (тюрки) были ещё недостаточно сильны для борьбы с ними. 33 Дунай, как важный стратегический опорный пункт оставался на первом плане у аваров. Поэтому они стали искать другие народы, с которыми можно было заключить военный союз. Таковыми стали франки. Юстиниан угадал замысел аваров, воспротивился их непомерным требованиям заселиться на берегу Дуная.34 Он отказался уплатить им дань. Тогда авары вступили в союз с лангобардами. В 567г. они разгромили гепизов, а в 568г. заняли Панонию без города Сирмия. Но река Сава все же оставалась за ними. Таким образом, они вошли в состав Византии. Окрепнув, стали требовать возвращения Сирмии, который раньше принадлежал гепизам.35 Эти события завершились тем, что после двухлетней осады (580-582г.г.). Сирмий был взят аварами.36 Однако дальнейшие события показали, что ромеи не намерены просто уступить стратегически важный пункт на Истре. Поэтому после несложных перестановок в штабе армии Петра, вместо него был назначен Прииск. И вновь начались рейды против тюрок – аваров. Но тактика Прииска отличалась от тактики предыдущих ромейских полководцев.
Подсчитав силы, он убедился в том, что большое число ромеев погибло. Он хотел выяснить все ошибки Петра и передать сведения императору Маврикию, но его убедили не делать этого.37 На данном этапе состояние дел в армии ромеев не было в этом необходимости. Дело в том, что в ходе столкновения с аварами не было элементарных продуктов, в том числе и питьевой воды.
Феофилакт, как участник этого похода, красочно описал в трагических красках гибель ромеев из-за воды… «Ромеи утром, наконец, добрались до воды. Один пленный авар подсказал как «выйти к воде – к реке Иливания. И … вот одни преклонив колени, жадно пили воду прямо губами, другие, выгнув ладони, черпали воду горстями, иные наполняли влагой сосуды. На другом же берегу реки в густом лесу скрывались варвары (авары)» И снова на ромеев обрушилось бедствие. Авары издали поражали копьями тех, кто пил воду».38
Но с наступлением весны Прииск тронулся в путь из Византии и перешел реку Истр (Дунай). Неожиданно явился он в Верхних Новах.
Узнав об этом, каган тюрок отправил к нему послов и постарался узнать причину прибытия ромеев.
Стратиг ответил ему, что эти места очень хороши для охоты, удобны для конницы, богаты водою. Тогда каган указал на то, что он нарушает договор и незаметно разрывает договор о мире.39
Аварам была знакома военная дипломатия, но они чтили и уважали «оружие и законы войны». Каган попытался это изложить стратигу (Приску). Однако тот высокомерно обидел кагана оскорбительным замечанием, заявив, что тот – беглец с востока.40 Для кагана это было в высшей степени оскорбительно, так как он был очень не простым воином: «он обладал титулом «каган – великий владыка семи племен и повелитель семи климатов вселенной»» (из письма кагана императору Маврикию). Уже такой титул обязывал стратега вести себя более уважительно по отношению к кагану. Мало того, что каган – «владыка семи племен и повелитель семи климатов» за ним стоял правозащитный договор с Юстином о землях «на поселение». Договор и ромеев обязывал соблюдать эти условия, а не проникать на земли кагана. Но в эти события неожиданно вошло изменение сил в сами «семи климатах» из-за того, что часть тюрок решили узурпировать власть у кагана.
Дело в том, что сами авары были далеко не однородными. Во время правления Юстиниана некоторая часть племен уар и хунни поселилась в Европе. Они назвали себя аварами и вождю своему присвоили почетное имя «Каган». Унугуры, сабиры и другие гуннские племена единогласно приняли этот титул. Но, увидев только часть людей увар и хунни, бежавших в их места, прониклись страхом и решили, что к ним переселились авары и встретили их дарами.41
Истребление основной части племен огор (уар) каганом, не прошло бесследно. У тюрок началась международная война. Создалась очень удобная ситуация для захвата власти. Турум, по роду близкий к кагану, задумал государственный переворот. Собрал большие силы, но узнав об этом, каган обратился к другим великим каганам: Спарзевгуну, Кунаксолану, Тулдиху. Им вместе удалось разбить Турума как захватчика власти.42 Однако у тюрок авар была сеть обычаев, обрядов, поверий, связанных с поклонением горам. Очевидно, в горах они находили защиту и жизненные источники. Так, у них в почете была Золотая гора. Она была обращена на восток, а золотой (эпитет) её назвали местные жители, потому что на ней в изобилии росли плоды и была богата дикими зверями и вьючным скотом (видимо ослами). У тюрок был закон представлять эту гору в распоряжение кагана. 43 Так описывает Феофилакт обряды и поверия этих тюрок. Кроме того, тюрки своё благополучие приписывали покровительству высших сил, чем очень гордились. Благодаря им, «они не знали мора, землетрясений» - думали они. А вот Согдиана испытала на себе мор и землетрясение.44
Другие аспекты духовной культуры авар. Культ огня.
Феофилакт наблюдал, как тюрки чтут и другие высшие силы. Так, они превыше всего ценили огонь и поклонялись ему. О том, что эти народы (авары) были тюркского происхождения говорит и культ небесного бога – Тенгри. Известно этот культ бытовал у тюрок до исламского периода (Средняя Азия) и до христианского – Византийского периода. Причем «они поклоняются единственно тому, кто создал небо и землю» (Феофилакт). В этом аспекте выразилась связь не только с язычеством, но и духовно-нравственная подготовка к принятию христианства. Эти воззрения были подготовкой («единственно тому…») и началом принятия конкретного Спасителя – И.Христа, Святого Духа и Небесного бога – Отца. Отходя от атеистических канонов, можно сказать, что духовная конкретика не только открыла (через Константинополь польскую церковную эстетику) путь к сердцам многострадальных огузо-тюрских народов, но и закрепила её. Хотя ещё живы были в их обычаях и обрядах языческие традиции, (приношение жертв животными и хлебом), праздники сада, виноделия, многочисленные святые христианские дни почитания великомучеников, незаметно вписывались в их новые воззрения. Но они предпочитают своих священнослужителей, потому что «по их мнению (они) могут дать им предсказание о будущем».45 Почему именно этот аспект их приковал к своим жрецам? Дело в том, что эти народы ещё не имели законного прикрепления к Византии и они не теряли надежду иметь такую. К духовной сфере тюрок (авар) можно отнести ещё один эпизод (по Феофилакту), который разорял земли и исторически был оправдан.
Каган тюрок – авар проявил милосердие по отношению к ромеям. А дело было так. Прииск и каган стояли у разных берегов Дуная (Истры). Шел девятнадцатый месяц противостояния. Каган же собрав войско, двинулся на Фракийскую Мезию и приступил к городу Томису. Узнав об этом, Прииск вышел на помощь городу. Ромеи и варвары стали лагерем около Томиса. Тогда была зима, однако, никто не уходил из лагеря. И с наступлением весны у ромеев начался голод. В канун великого христианского праздника (видимо, речь идет о пасхе) голод усилился. Узнав об этом, «Каган тюрок послал достойных послов к ромеям. Его предложение было также достойное уважения: оно заключалось в том, чтобы прекратить у ромеев голод. Однако, Прииск недоумевал и не доверял этому необычному предложению. Но свирепый голод заставил принять предложение кагана. Они дали друг другу взаимное клятвенное подтверждение, установили пятидневное перемирие. Без страха стали вести дела друг с другом. Каган испытав на себе голод, холод, бескормицу, жестокие испытания в походах, предоставил голодающим ромеям целые повозки продовольствия». (по Феофилакту)46 Этот поступок кагана считается одним из самых чудесных его дел, что в последствии сыграл важную роль в дипломатии тюрок и императоров Византии.
Если акт милосердия тюрок имеет связь с традиционным отношением к хлебу (по Ибн Фадлану – «поканд»), то к некоторым воззрениям на природу, влияние оказала восточная (китайская) медицина. Согласно этим традициям, огонь как символ солнца, является одним из элементов этой медицины. Ибн Фадлан наблюдал не только отношение гуззов к хлебу («паканду»), но наблюдал, как тюрки используют огонь в очистительных целях и как средство для обогрева жилья. У них любой желающий мог не только получить «паканд», но войти к хозяину и согреться у очага. С такими духовными воззрениями тюрки оказались в приграничных(регионах) Византии, где и состоялась их встреча с Прииском.
Другим важным атрибутом степной духовной культуры у тюрок был воздух. Они всегда чтили и ценили просторы (воздух) степей, над которыми плыли белоснежные облака на синем небе. В тоже время с особым благоговением и трепетом относились к воде. Все врачебные манипуляции и магические действия совершали на травах и воде. Это наблюдали Геродот, Страбон, Ибн Фадлан и другие путешественники. Видимо, поэтому (по Фадлану) женщины у них не потребляют воду для гигиены – она священна, а женщина сакрально грязная. Они с особым чувством почитали и землю, поэтому «ей поют гимны» (Феофилакт). Не случайно в центре переговоров с Юстином, основным пунктом была земля как поэтический образ и как «желание» поселения на землю. Они были не просто степными скотоводами, но и земледельцами (по С.Г. Агаджанову).
Военные приемы и тактика тюрок – «мисов».
У другого византийского хрониста философа (ипата наук)47 мы находим описание тюрок- «мисов» и их военные приемы и тактику. Михаил Пселл имел в виду печенегов.48
Из характеристики этих тюрок Пселл выделяет следующее. События происходят в эпоху раннего феодализма, когда императором Византии были Михаил VI, Исаак I Комнин. Исаак I Комнин сначала утихомирил восточных варваров. Это дело не доставило ему больших хлопот, так как у него уже был опыт в борьбе с внешними врагами. А вот западные варвары (тюрки), которые в старые времена звались «мисами», оказались более коварными. Нынешнее наименование получили позже (XI-XII в.в.)- Пселл М. О ком идет речь? Дело в том, что эти тюрки («мисы») раньше обитали в землях, которые от Ромейской державы отделялись Истром (Дунаем). Здесь же жили не только печенеги, но и конгломерат народов авар (угур, хунни), сюда совершали набеги славяне, булгары (внешние), арабы, тюрки и все те, которые претендовали на земли Византии. Именно печенеги («мисы») «неожиданно снялись со своих мест и перешли на берег Дромеев. Причиной же для этого был народ гетов, которые сними граничили.49
Стоило ли менять место обитания и перейти Дунай из-за гетов?
Оказывается ударной силой послужило соперничество из-за сфер влияния печенегов и узов (тюрков). Пселл имел в виду «события 1046-1047г.г., когда печенеги под командованием Пираха перешли по льду Дуная и впервые вторглись в византийские земли из-за притеснения их узами.50 Именно готы (древнее античное наименование узов и тюрков), которые притесняли печенегов, вынудили последних оказаться на землях Византии. Однако, и готы вели себя далеко не мирно, «они разоряли и грабили их страну и вынудили «мисов» - печенегов переселиться с насиженных мест» (М. Пселл стр. 160). М Пселл описывает их как нестандартных (по меркам гимнастов Греции) людей: «телом не сильные и духом не отважные». Но «сражаться и воевать с ними трудней, чем с каким-либо другим народом». При этом, будучи степными воинами, «они не знают панцирей, не одевают поножей, не защищают головы шлемом, в руках не держат щита ни продолговатого какие были у аргивян, ни круглого. Они не вооружены даже мечами, но имеют при себе только копья и это единственное их оружие».51 Если речь идет о копье как единственном их оружие, то очевидно, оно должно было быть весьма существенной длины, чтобы поразить врага на близком расстоянии и не допускать его близко. Кроме того, у них был военный прием держаться вместе в бою. Очевидно, речь идет о семейно-родственном клане. Вполне возможно, что поэтому «они не разделяют войско на отряды, а в сражениях не следуют никакой военной науке, не признают ни фронта, ни левого, ни правого флангов, не разбивают лагерей, не окружают их рвами».52 Все это говорит о том, что у них не было хорошо обученной регулярной армии. В бою действовали стихийно теми методами, которые были известны на поздних стадиях первобытной эпохи. Грабительские рейды были их главной задачей, причем, захват наживы и живой силы противника был главным стимулом их действий. Думается, что у них ещё и государства не было с законами, правом «с четко начерченными границами». Тогда они были обучены, знали бы тактику, стратегию регулярной армии. И, тем не менее, даже не имея специального обучения, они «сбившись в кучу, сильные своим презрением к смерти, с громким боевым кличем (ураном), бросаются на неприятеля» - пишет М. Пселл. И, если враг отступает, они обрушиваются на него как башни, преследуют и безжалостно истребляют его. Но, если неприятельский строй выдерживает напор и не рассыпается под варварским натиском, они сразу же поворачивают назад и спасаются бегством.53
Их походный быт также напоминает первобытный образ жизни. До византийской цивилизации им ещё далеко. Примитивная неприхотливость в быту и походе, они решают просто: если испытывают жажду и находят реку или родник, то набрасываются на воду и жадно пьют её большими глотками. Если же воды нет, то сходят с коней, мечами отворяют им жилы, выпускают из животных кровь и пьют её вместо воды.54 А пищей служат куски самого животного, упитанного коня. Собрав какое-нибудь топливо, разжигают костер и слегка подогревают на нем куски конины, затем сжирают их. Но не этим они опасны. Люди этого племени вероломны. Договоры о дружбе для них ничего не значат, и, даже поклявшись над жертвами, они не держат слова, никакого божества они не почитают в отличии от тюрок – авар. Они с легкостью заключают мир, но когда хотят воевать, сразу же отказываются от договора.55 Но им была свойственна и военная хитрость. Если печенеги замечали сильных неприятелей, воюющих против себя, то они старались привлекать на свою сторону эти силы, при этом выбирали и выгодные моменты. С легкостью становились ударным кулаком для той или иной стороны, не соблюдая никаких дипломатических законов.
Для ромеев эти племена были весьма сильной угрозой так как они были непредсказуемы. Излюбленным хитрым приемом для них была засада на пути ромеев. Но помимо этого царю Роману IV пришлось испытать их один прием далеко не военного характера, но очень коварного. Роман двинулся на неприятеля (печенегов), которые, узнав об этом, решили завлечь его подальше и затянуть в западню. С этой целью они выезжали из строя на конях навстречу ромеям, а потом, будто пускаясь в бегство, возвращались назад. Несколько раз они повторяли этот ложный прием и таким маневром сумели захватить и пленить некоторых начальников ромеев 56, - пишет М. Пселл, который был участником этого похода. Но не только начальники армии попадали в плен печенегам, сам Роман, будучи раненным, упал с коня, его схватили, пленили и привели к себе в лагерь. Его войско рассеялось, небольшая часть их спаслась бегством, но большая часть была взята в плен или стала жертвой меча.57
Беспощадность сказывалась не только в их коварстве тактики. Они знали и ранеефеодальное рабство. Причем хитрость в сочетании с трусостью, часто кончалась тем, что «Если ты берешь верх, они снова домогаются твоей дружбы, если же в сражении берут верх они, то одних убивают, других же выводят на торжественную распродажу. За богатых запрашивают высокую цену, и, если им её не дают, предают смерти и тоже (М. Пселл стр. 161) «торжественная распродажа» порой проводилась прямо на поле битвы, после одержания победы.
Из наших наблюдений выяснилось, что в общественном развитии печенеги были на уровне родоплеменного строя, хотя гунны уничтожили остатки первобытнообщинного строя (по А.Н. Бернштаму). Но печенеги ещё долго оставались фанатичными язычниками. Об этом говорит такой эпизод из их похода к Дризипери.58 Совместно с отрядами тюрок-авар, печенеги прогнали стратига Каментиола до стен Дризипер. Стратиг направился с отступлением к «Длинным степам», в то же время варвары раньше подошли к городу и разрушили его, а храм Александра уничтожили. Славнейший среди мучеников Александр был предан огню и его могила попала в руки врага. Найдя могилу мученика, обложенную серебром, они безбожно ободрали серебро, надругались над телом в раке.59
Насколько должно было быть низким духовное развитие этих варваров (по Феофилакту), что надругательство над телом христианского мученика Александра, превратили в месть за свои неудачи на полях сражений с ромеями. И насколько они были далеки от тюрок-авар, которые голодающим ромеям прислали обоз с хлебом в день великого праздника!
Но беспощадный акт насилия и надругательства не прошел даром в судьбах кагана и его сыновей.
«В эти дни Иисус явил кагану свидетельство своего царственного могущества. Все войска варваров подверглись внезапно поразившему их мору – это было неумолимое бедствие, не поддававшееся никаким лечебным средствам, как бы хитро они не были придуманы. Таким образом, каган получил достойное наказание за оскорбление мученика Александра (Феофилакт, стр.167). Но самое страшное было то, что случилось с его сыновьями. У семи его сыновей при очень высоком жаре и воспалении покрылись нарывами детородные члены, и в один и тот же день они окончили свою жизнь».
Для суеверных тюрок – язычников (печенегов, прототюрок –гуннов, узов, куман, половцев и др.) эти события были суровым достойным уроком разума и справедливости. Поэтому, оказавшись в христианском мире, где были церкви и кресты – энколпионы в пещерных храмах Херсонеса,60 где проводились христианские богослужения в сопровождении звонов колоколов, эти народы на все это смотрели сквозь страх и трепет. И ещё долго блуждая по холодным и голодным степям, они думали, что на них снизошло всеобщее магическое проклятие высших сил – небесных божеств. В это они с убеждением верили, проклиная своих ромейских врагов, а не аваров или печенегов, они отталкивались и от христианства. В то же время страшное наказание за мученика Александра заставило их задуматься над магической силой христианских святынь и по мере возможности сблизиться с ними. Об отношении их к земле Византии пишет Анна Комнина, Менандр и другие писатели Византии.
§ 5. Византийский феодализм в свете права. Суд и юриспруденция Византии.
Борьба за землю давала не только военнопленных, которых тут же продавали в рабство или в имения богачей. За землю выступало и Византийское законодательство, что ещё более укрепляло феодальные отношения.
Жизнь в империи ромеев регулировалась специальными законами, изложенными в сборниках. Так, известно, аграрные отношения складывались в свете «Земледельческого Закона», ремесленно-торговые в «Византийской книге Эпарха», внутреннюю и внешнюю политику империи осуществляли дипломатические, военные и другие законы, например, законы о гражданстве, о рабовладении, законы о семье, браке, о сиротах, о попечительстве и т.д. Вся эта система была направлена на благополучное государственное устройство империи и её цивилизации.
В истории принято считать, что «византийская цивилизация» просуществовала свыше тысячелетия и в этом большую роль сыграло её законодательство. Благодаря «прочному государственному правопорядку», христианству, дипломатии, фискальных реформ Диоклетиана в VII в., империя обрела проченную основу в аграрных отношениях. Благодаря этой реформы была отменена податная система, что бесповоротно открыло дорогу для укрепления основ феодализма.
Но развитие и укрепление феодализма шло неодинаково по восходящей линии. Преодолевая остатки рабовладения, последствия вторжений извне, кризисы и голодомор, Византия прошла следующие этапы в своем развитии. Так, в «Сборнике документов по социально-экономической истории Византии»61 историки выделили следующие четыре периода тысячелетней её истории.
I этап. Разлагающийся рабовладельческий строй империи Рима IV-VI в.в.
II этап. Становление феодального строя в Византии (VII-IX в.в.).
III этап. Торжество феодального строя (X-XII в.в.)
IV этап. Разложение феодального строя (XIII-XV в.в.) 62
Однако разлагающийся рабовладельческий строй трагической нитью проходит через многие века в истории Балкан и самой истории Византии. Особенно кровавый след он проходит в Болгарии.63 Нередко жестокая эксплуатация работ и покоренных народов, после завоевания её Василием II Болгаробойцем, приводила их к восстаниям, оставивших след в неравной борьбе.64
Источники рабства, которых не избежали и тюрко-огузские народы, работорговли детьми, семьями, военнопленными приобретали самые разнообразные формы. Например, соседи могли донести на неугодного селянина, военнопленный, которого не выкупили, должники, даже те, которые остались тягловой силы, без семян и пр.
В гагаузских балладах – «рабство» - это «есир». В сюжетах (раздел «семейно-бытовые баллады») баллад отражена картина продажа мужем жены для того, чтобы прокормить многодетную семью, как раз отражен один из таких источников рабства. В фольклоре других народов Болгарии (после завоевания её Василием II Болгаробойцем) есть мотивы продажа малолетних детей из-за долгов родителей. В гагаузской балладе также выявлен мотив продажа мужем жены из-за многочисленных детей и возросших долгов. Рабы в любом варианте были в статусе «говорящего инструмента» (по Ф.И. Успенскому История Болгарии, т. III).
Труд рабов применялся везде. Но особенно он был распространенным в сельском хозяйстве: на пашне, при выкорчевывании пней, выжигании леса, на монастырской земле, уборке урожая, посадке садов и виноградников, устройстве дорог, пастбище, уход за скотом и т.д.
При господстве Македонской династии (Роман Леканин, Никифор Фока, Иоанн Цилисхий, Василий II Болгаробойца) в Византии наблюдается в Х в. подъем экономики.65
Однако рабство продолжает оставаться. Но меняет формы. Так «Иоанн Цилисхий сообщает, что стратиоты не только продавали военнопленных тут же на поле сражения, но и отвозили их в Византийские эпории для продажи. Архонты же стремились купить рабов подешевле и посылали своих людей в районы военных действий»,66 чтобы выбрать себе «лучших мужей и подешевле».
О других путях рабства можно узнать из самой «Истории и Болгарии, и Византии в XI-XII в.в.», когда она была завоевана Василием II Болгаробойцем в 1018-1185г.г.
Усиливающийся феодализм Византии сказалось в том, что периферия стала откалываться, нанося невосполнимый урон её могуществу. Так, от империи отпадает Кипр. Исаак Комнин ( по отцу Дук, а по матери Комнин) на Кипре проявил такую жестокость и беззаконие, что его прозвали «бесконтрольным распорядителем судеб острова».68
Феодолизм требует захвата и новых земель, областей, регионов. Поэтому в попытке покорить Фракию и Македонию зимой в 1186г. Враний привел союзных славян и болгар, среди которых были половцы и куманы. Восстание Врана было направлено против династии Асеней в Болгарии. Но уже весной 1186г. Исаак, став во главе войска, пошел против болгарского войска Асеней. Несмотря на маневр Асеней (они отступили за горы Балкан), Исаак неожиданно явился перед станом Асеней и его отряд был разогнан, а вожди убежали за Дунай к половцам за помощью. 69
Феодализм предполагает привлечение военных сил и извне лишь бы укрепить свою базу. Так, к половцам после длительных переговоров, Петр и Асень обратились с предложением заключить союз с ними против Византии. Условием было одно - занять крепость около Балканских гор. За это была обещана оплата добычей не просто войной, а грабить Византийские города и деревни, забирать и уводить в полон всех, кого могут. Болгары же обещали дать им проводника через горный хребет.70
Куманы (половцы), охотно приняв эти условия, «подобно весенним пчелам рассеялись по долинам, которые спускались от Балкан». И ужасная сила этих хищников заключалась в их скорости передвижения. Они вели с собой по нескольку лошадей и делали быстрые переходы и вскоре оказались вблизи Андрианополя, откуда стали угрожать самой столице. Исаак же настиг эту лавину в долине. Он заметил в крепком оцеплении пленников (12 тыс. человек) множество животных – «как звезды на небе» было.
Куманы же разделились на две части. Одна встретила войско Исаака, другая же погнала добычу вперед. Как бы упорно не бились куманы их удалось разбить. Это напугало и других куман, которые шли им на помощь.71 После ухода куман за Дунай к северу, Исаак решил двинуть силы на Болгарию и разорить гнездо Асеней.
Новая угроза половцев.
Но из-за наступления суровой зимы, поход был отменен до весны 1187 года. Европейские короли зорко следили за болгаро – византийскими событиями. Начатое освобождение болгар Асенем и Петром привлекло славян Сербии, Македонии, Мезии.72
Наступила весна 1190 года. И половцы, а также отряды куман снова стали угрожать из-за Дуная Византии. Активное наступление в походе в 1191 году болгар и половцев породило угрозу Софии и Андрианополю. Опустошая все на своем пути, в 1194 году против них был организован новый поход.73 Но освобождение северной Болгарии от греков (ромеев) завершилось только в 1201 году, когда Иоанн перешел к открытому наступлению и в южной Болгарии. Этими событиями и было положено начало распада Византии как империи.
Но превращение захваченных в плен рабов ещё долго процветало. Причем не только в Византии, сколько в самой Болгарии.74 Дело в том, что Болгария после завоевания Василием II Болгаробойцем, была разделена на три части (фемы): «Паристрион», «Болгария», (Самуилово царство) и «Сирмий» - территория по Дунаю и Саве к западу от Паристриона (см. карту). Но Паристрион существовал со времен Иоанна Цимисхия до восстания 1185г. Именно сюда ближе всего подходили находились кочевья половецко-куманского населения.
Половцы на службе у Алексея Комнина.
Чем отличалась эта фема от остальных фем Болгарии?
Историки её считают «особой фемой» на том основании, что Паристрион (северо-восточная Болгария) была ядром первого Болгарского царства, которое опережало по развитию экономики гористые западные районы. Именно в Паристрионе были императорские владения. Но императоры предпочитали жаловать земли в этих местах знатным лицам из иноземцев, переходивших на службу империи или кочевникам с условием несения военной службы. Так куманы и половцы оказались в рядах императорских войск – пограничников. За это половцы получили при Алексее Комнине богатые травой и водой пастбища вплоть до моря.75 Были ли знатные лица среди этих тюрок? Вполне возможно, что среди вождей и каганов они были. Их объединяли в особые отряды – «этерии». Эти отряды считались личной гвардией императора, этерии состояли из иностранцев. Ими командовал этериарх.76Так по сведениям Анны Комниной, приглашенный на службу к Алексею Комнину Борил был (по словам Вриения) одним из ближайших к Никифору лиц, которому император пожаловал высокое звание и титул протопроедра и Этнарха, что означало начальника союзнического войска ромеев. По происхождению он был скифом или «мисием», имеется ввиду половцем или печенегом. Вриений имел ввиду «болгарином», а историк Златарский – половецко – болгарским выходцем.77 Мы разделяем мнение Златарского на том основании, что в войсках императора действительно были кумано-половецкие соединения, которые шли против печенегов (по Анне Комниной). И вполне возможно, что именно они получали земли на территории Паристриона (северо-восточной Болгарии).
Положение духовенства и крестьян после падения Болгарии.
Другой особенностью Паристриона была замена состава греческого духовенства (XI-XII в.в.) после 1185 года болгаро-славянским. Это привело к ожесточенной борьбе в этой феме на почве религиозной ориентации. Никита Хониат сообщает о суровом обращении Калояна с представителями греческого духовенства.78 Сокращение прихожан на почве этой борьбы привело к сокращению доходов казны императора. Поэтому срочно были издали хрисовулы императора. В чем их смысл? Хрисовул Алексея I Комнина запрещал допускать поселения в свободной от налогов деревне, «подаренной в полную собственность» подплатежную казне.79 Мало того, «свободные граждане становились рабами, будучи отданы императором в частные лица».80 При этом, даже несение воинской службы, не защищало от «повелевания императора в адрес свободного воина», а также свободных крестьян, которые перебежали к архонтам и церковным лицам от налога 81 (Г. Литаврин). В тоже время существовала практика выдачи дарственных подтвердительных и экскуссионных грамот контроля и ограничения со стороны центральной власти, в то же время «верховная общегосударственная собственность на землю оставалась центробежной силой в Византии.82 На этой почве возникает класс крупных «держателей земли – харистикарии, прониары, василики».83 Эти владения были отданы от императора за условным несением военной службы.84
Право на землевладение. Прония.
Ввиду осложнения военно-политической ситуации в империи, военным стали выделять пронию (землю), которая становилась наиболее распространен-ным видом условного пожалования землей. Но сначала XIII в. практически и юридически становится правом на доходы с территории. Центральную роль при этом играл прибавочный продукт. Его размер зависел от общего состояния экономики производителя – крестьянина или раба. Поэтому в XI в. феодалы предпочитали в своем домене состоятельных производителей, у которых было бы своё хозяйство в отличие от бесхозяйственных.85 Это обеспечивало дополнительный доход с «одной упряжки волов натурной податью в размере один модий пшеницы, проса, мерке вина».86 Но не только с упряжки волов взимались подати, они как рабочий скот, должны были быть в каждом хозяйстве. Во внимание (учет) брались ослы, лошади, кони, быки – яки, буйволы. Эти животные также облагались налогом Феодализм предпочитает обязательное юридическое обоснование каждого элемента бытия. Так, вступает в силу и действия закон «вне экономического принуждения и иммунитета феодального поместия».
Дело в том, что вотчина (феодальное поместье) формировалась в течении длительного времени, постоянно стремясь развиваться самостоятельно от центральной власти. Чтобы обуздать эту силу, необходимо было выбрать такой рычаг воздействия на феодалов, с помощью которого можно было бы принудить к послушанию и укротить их пыл и нрав. Таким рычагом оказалось «вне экономическое принуждение». Политическая власть феодала оказывалась в тисках этих сил, поэтому она и ущемлялась. Но так или иначе, прибавочный продукт в вотчине феодала двигал экономическое развитие самого феодала, что приводило к росту и укреплению феодальной системы в целом. Политическая власть «держателей земли» (селений, деревень, угодий общин) иногда опережала центральную власть императоров, что приводило к углублению противоречий между ними.
Если сильные мира сего от них «страдали» почти незаметно, то бывшие свободные крестьяне, воины, ремесленники через торговлю своими изделиями теряли личную свободу и становились зависимыми людьми. Эксплуатация была неконтролируемой через рост податей и налогов.
Общей чертой зависимых людей, как в Болгарии, так и в Византии была система нариков, 87 колонов, рабов разных уровней. Именно они составляли основную производительную силу экономики феодализма. Правовое положение этих категорий населения было одинаково с зависимыми крестьянами родовых владений феодалов (домовладык), крестьянами императорских владений, жителями деревень, отданных императором в дар (кому-то) или пронию.88
Касалось ли такое правовое положение и «иноземцев», в состав которых входили и тюрко-огузские народы?
Эти народы в результате многочисленных военных действий, все же попадая в плен, оказывались в числе рабов. Их дальнейшая судьба складывалась в рамках византийских законов, согласно которым они попадали в число париков, раба на земле, на пашне, на земле монастырей. Причем все эти пути проходили в русле законов Паристриона, где действовали административные законы.
В науке существует мнение, что византийское господство в этой феме просуществовала не более половины периода правления Василия II до восстания 1185г. Причем постоянные набеги печенегов, узов, куман, половцев расшатывали устои этого правителя. Эти набеги открыли дорогу норманнам, венграм, крестоносцам с запада.
Паристрион и огузо-тюркские народы.
Однако, страстное желание увеличить прибыль через прибавочный продукт, доходов от тюркских, славянских, болгарских народов заставляло императоров Византии поселять «иноземцев» и в Паристрионе тоже. Тюрки – скотоводы и земледельцы разводили не только рабочий скот (волов, быков, лошадей), но и выращивали просо, ячмень, пшеницу, разводили сады и виноградники на пустошах.
Возможно, что императоры не задумывались о роли и значении этих народов в прогрессивном общественном движении и развитии. Двору и императорам нужны были деньги и прибыль, увеличение богатства и роскоши. Им все равно была и судьба Болгарии: будет она многонациональной или мононациональной страной. Поэтому расселение в Болгарии различных кочевых и полукочевых народов (по А.П. Каждану)89 не противоречило, а обусловило её своеобразную цивилизацию, рост экономики и самосознания нации. В этом пути есть вклад и доля огузо-тюркских народов Паристриона. Наряду с ними, здесь трудились славяне, булгары (внешние), болгары, арабы, бывшие авары (тюрки), венгры и другие народы, которые по тем или иным причинам оказались в Паристрионе.
Судьба многих тюркоязычных народов была определена рядом действий самих императоров, для которых Паристрион имел и стратегическое значение. Некоторые аргументы говорят об этом. Сами тюрко-огузские народы были «духом сильные», их нападение напоминало «движение башни при обрушении» и т.д. Поэтому таких «хищников» надо было укротить в свою пользу. Кроме того, северо-восточная Болгария (Паристрион) стала колыбелью современных гагаузов (наша гипотеза).
Ещё в IX в. в Болгарии было расселено множество печенегов, так как ромеи (по Скилице) считали полезным расселять их в пустынных равнинах Болгарии (при Константине IX век). Поселив их в одном или другом месте, власти облагали их налогами. Они были водворены по равнинам Сердики, Ниша, Овчероля. Эти поселения нередко изменяли Византии и возвращались к старым кочевьям.90 Другие племена несли военную службу в течение длительного времени и становились опорой византийского владычества в Болгарии. Так, узы поселенные на казенной земле Македонии при Константине Х, а также печенеги расселенные после разгорома в 1091 году в феме Меглен (печенеги - меглениты), после победы Иоанна II в районе Веррон, оставались в зависимости от Византии. Добровольное расселение императорами оправдалось тем, что «грабители и разрушители» обладали большим потенциалом трудового и производственного опыта. Христианизация огузо-тюркских народов сыграла значительную роль в укреплении трудового населения в Паристрионе.
Укреплялась позиция Византии через вновь крещенных «влахов» - так называли всех народов в Болгарии в XI-XII в.в., в том числе и тюркских.91 Их производственный опыт, обретенный в тяжелых климатических условиях Приаралья, где строились города гуззов (по С.П. Толстову), климатические условия Средней Азии, Южной Сибири, степи Северного Причерноморья, увеличили их опыт, закалили психические ценности. Эти факты укрепили их личные качества, о которых писали Анна Комнина, Феофилакт, Менандр, М. Пселл и другие писатели. Не такие уж они были «разрушители и грабители» и они навредили Византии не больше чем все четыре похода крестоносцев на империю. Расчленение её началось из-за походов рыцарей Запада , что привело к падению Константинополя после 29 мая 1453 года.
§ 6 Зависимые крестьяне.
Попав в условия жизни в Паристрионе, эти народы оказались в многоуровневой зависимости.
Чтобы получить гражданство в этих землях, надо было, терпеливо переносить все виды тягот (тяглы) рабства в течении 30 лет. Законные и незаконные извлечения прибыли и добавочного продукта в течении этих лет, вселяло надежду получить оседлость, то есть гражданство. Поселенец (элефтер), получив гражданство, мог иметь и землю.
В болгарии различались следующие категории зависимых крестьян:
1) «Парики» - зависимые крестьяне родовых владений, феодалов. Они были и до завоевания Болгарии (по Г.Г. Литаврину). Но их можно определить и как крестьяне – общинники, попавшие в зависимость, но не утратившие связи со своими наделами, но уже потеряли на них право собственности. После всего этого они стали их держателями.92
2) «Парики» - неплатежные крестьяне. Казне они были неизвестные. Эти крестьяне не имели ни стасей (домов), ни земли.
Сюда же относились «актимоны» - неимущие; «дуленты», «поселенцы» - элефтеры.93
У этих категорий крестьян отсутствует своё самостоятельное хозяйство и надела земли как собственность. Они не приносят казне дохода, поэтому центральная власть их раздаривает в первую очередь, а феодалам разрешает поселять их в своих имениях.
Спорное положение занимают актимоны. Одни историки отмечают, что среди них были и обладатели скота, другие же – что у них не было ни дома, ни семьи, ни рабочих животных (тягловой силы). В таком положении они были на ступени рабов. Но, «ничего не иметь» по законам Византии значило – «лишний человек», «лишний рот - потребитель». Поэтому их, как правило, причисляли к «детям» общины или отдельного домена. Такого обнищания могли иметь и тюрские народы ввиду их долгого перемещения, различные межплеменные стычки и раздоры по пути в Византию. Потеря волов, плугов, семян, инвентаря чревато было тем, что они оказались в рядах актимонов. Но их могли разорить и набеги извне, голодоморы, неурожаи, эпидемии. Но были и такие переселенцы (элефтеры), которые обитали вместе с рабами. Их легко можно было превратить в крепостных, иногда – в челядь феодалов, тогда они жили бы в его имении – пишет Г.Г. Литаврин.
3) Ещё одна категория зависимых крестьян – мистии. Мистий работал на феодала в силу определенного договора в течение какого-либо срока за плату. Элефтеры же выполняли те поручения, которые устанавливал их господин, а награда – милостыня. Бесправное и неустойчивое их положение вынуждало покидать своего господина.
4) Одной из категорий зависимых крестьян были проскафимены. Это -присельники на чужой земле (по Г.Г. Литаврину стр. 180). Этот способ привлечения крестьян в зависимость, которая сохраняется и за их детьми и внуками (по Г.Г. Литаврину).
5) Рабы в Болгарии в XI-XII в.в. также были зависимыми и бесправными. У них был сложный путь в зависимость и кабалу. Таким источником была война не только в Болгарии, но и по всей Византии. Неравный бой обогащал ряды рабов, но и освободиться от рабства было крайне тяжело. И когда по империи прокатилась волна восстаний угнетенных ( рабов, зависимых крестьян разных уровней), императоры задумались над их положением. Но никто не хотел терять такой источник доходов, поэтому и любые уступки шли в русле права императоров. Одним из таких уступок был хрисовул о происхождении рабов по системе должников. Император усмотрел такое положение в документе о родителях: «Те из рабов, которые представят достаточные доказательства своего происхождения от свободных родителей, должны быть освобождены» (Г.Г. Литаврин, стр. 183). 94 Сами же рабы говорили, что они произошли от отцов – болгар, но некогда, во время угнетавшего их голода были по дешевке проданы родителями. (по Г.Г. Литаврину, стр. 183).95 По подсчетам лет оказалось, что когда они были проданы, то это были 50-70-е годы XI в., которые были отмечены особенно тяжелыми налоговыми и феодальными притеснениями в Болгарии. Этот пик выпадает на период 1018г. (Дата завоевания Болгарии Василием II Болгаробойцем).
В гагаузских балладах выявлены следы этих суровых лет; в разделе семейно-бытовые баллады мотивы бедствий (налоги – «Болглар», «голодные годы» - «кытлык», «аачлык йыллар», «женклар» - войны, «война олдуйду» - «была война», «есир алдыйды» - «угнали в полон») наглядно показывают каким образом муж вынужден был продать жену и прокормить детей. Но есть и мотивы, в которых когда-то проданный или потерянный ребенок во время войны, по истечении многих лет, находит свою сестру, которую муж вывел на продажу.
Рабы, освобожденные по новеллам хрисовул, считались гражданами ромейской державы «поэтому им не должно быть причинено препятствия проживать и служить, где бы они не находились».
В этой ситуации тюрко-огузские народы также испытывали гнет, насилие, бесправие и гонения. (Вышеприведенные примеры мотивов и сюжетов баллад гагаузов служат доказательством этой идеи). Так, в XII в. Иоанн II часть пленных печенегов расселин на территории Византии, обязал их военной службе, а часть продал в рабство. Мануил расселил всех пленных сербов и распорядился вернуть свободу всем, кто был свободен по происхождению, а кое кого даже выкупил из рабства. Они также стали зависимыми крестьянами (по Г.Г. Литаврину, стр. 191).
Кое-что меняется и в положении мистия. Юридически он свободный, а рабом становится после освобождения зависимых крестьян, даже имея надел земли.
6) Это категория зависимых скотоводов – «влахов». Они входили в состав дулопариков. «Влахи» обитали в основном в феме «Меглен». 96 Здесь они пасли скот (овец, коз, коров). Возможно, что какая-то часть их стала оседлой. О том, что они также были на положении зависимых и бесправных обитателей говорит тот факт, что «в 1198-1199г.г. Стефан Первовенчанный подарил Хиландарю (монастырю) 140 влахов, которых можно было возвращать (при побеге) только в наручниках».
Загадочность термина «влах» заключается в том, что одни историки указывают на их занятие скотоводством, другие – на их этническую принадлежность. Сомнение вызывает термин как на этническую принадлежность, в раннем византийском феодализме на этническое происхождение пришлых поселенцев (печенегов, узов, славян и прочих) вообще не обращали внимания. 97 Но термин «меглен» (печенеги– меглениты) в этнической памяти гагаузов все же сохранился не как «пастух овец», а как фамилия семьи рода Меглели (г. Чадыр-Лунга, 1972, исполнительница песен).
Мы склонны считать, что «влахи» это печенеги – меглениты. Думается, что именно о них говорилось «в XI-XII в.в. как об особой этнической группе» (по Г.Г. Литаврину. Источники – И. Дуйчев, Д. Ангелов, стр. 193).
Зависимость от крупных землевладельцев, воды, пастбищ сказывалась и на личной судьбе каждого поселенца (элефтера). Уже в XI-XII в.в. эти отношения были закреплены и обоснованны юридически: «предписывается пополнять число париков, освобожденных от налогов, их детьми и внуками». 98 (от Хрисовула Никиты Вотаниата).
После раздела Римской империи (395г.), где действовал закон римского права, и в Византии это право защищало частную собственность. Законы ограждали от всех посягательств именно её. Строго соблюдался закон и теория налогов в Византии.
Согласно хрисовулам, прежде всего возвышалась роль земельной ренты.
Через неё укрепилось налогообложение и публичные правовые привилегии феодалов. А иммунитет соблюдал правила сбора налога с зависимых крестьян без махинаций, фальши и обмана. С этой целью были созданы Писцовые книги, куда вписывались поименно налоговые обязательства каждого плательщика по всей Византии. По ним финансовый чиновник собирал налог. От него порой зависела жизнь семьи, детей, родителей. Как верно отмечает чиновник – все обязаны платить налог с колыбели. Поэтому «сущность эксплуатации не в отношении человека к вещи, а в отношении человека к человеку».99
Социальные положения в свете права семьи и брака.
Социальные отношения и связи в Византии находили своё преломление также через земельно-рентовые моменты. Об этом свидетельствует такой феномен феодализма как «аграрные города». Именно они дали толчок к развитию культуры быта, церковной культуры, закона и права. Христианские обычаи и обряды были подключены к регулированию через правопорядок. Социальные отношения, как семейно – родственные связи, были патронатом церкви. Согласно христианским канонам «брак должен был оформляться специальными церковными и светскими обрядами: венчание в церкви в присутствии свидетелей. Внебрачные связи сурово карались».100
Видимо на брачные отношения влияли такие факторы как соседско–родственные связи, единоверцы и их этническое самосознание, единый язык, общественный коллектив – этнические меньшинства славян, тюрок, влахов, евреев.101 Коль речь идет о единоверцах, надо полагать, что тюрко-огузские народы к этому времени уже приняли крещение и христианство.
«Влахи» также составляли определенный коллектив единоверцев. В состав этих народов в последствии входили все народы невизантийского происхождения. В отличии от граждан Византии – ромеев, влахи также составляли этническое меньшинство. Судя по всему, они ещё не обладали единой территорией, администрацией, «четко очерченными границами», жили распыленно в среде ромеев. Они могли быть гонимы, изгнаны с насиженных мест (по С.Г. Агаджанову), но которые управлялись своими вождями. 102 Это все вносило организующее начало в их среду, благодаря чему «иноземцы» стали соблюдать административно – фемные указы, приучались к церковно – христианским праздникам и обрядам.
Законодательство Византии всеми мерами ограждало свои учреждения и двор императора от «иноземцев». Но из среды тюрских народов пробивались такие, которые служили в охране дворца. В основном это были евнухи. Тихое безразличие было гарантом их верности в среде дворцовых интриг и измены.
Социально-экономические связи испытали влияние и поземельно-аграрного устройства в свете Римского права, которое защищало интересы крупного землевладения, колоната, крепостного права. Черты этих отношений уже в VIII-IX в.в. под натиском вторжений славян складывались в свете общинных традиций землепользования. Согласно им, крестьяне могли свободно переходить в поисках лучшей доли на землю другого феодала. В таком случае земельный надел терял всякий смысл: ушел держатель земли и налог не с кого брать. Тогда император, ленники, рыцари получают официальное право суда над крестьянами и париками. Вводится система описей, куда вносятся все участники земли, если даже они находятся в разных местах – стасях. В описи отмечались все данные владельца (Ф.И.О., место, название деревни, см. образец в приложении). Такую же цель преследовали купчие грамоты. Особое значение имели Земледельческий закон и «Геопоника». 103
Согласно новеллам «Геопоники» на земле необходимо было сеять ячмень, пшеницу. Монахам предписывалось выжигать и очищать от леса и зарослей землю и засевать ячменем. Такой суровый хлеб употребляли земледельцы, а бобовые – отшельники без масла. Применялся севооборот. В плуг греческого типа впрягали пару волов. Плуг был легким, без колес, который царапал землю, сошник менялся, был съемным, он не имел отвала. Проводили борозду вдоль и поперек поля. 104 Изогнутое дышло напоминало крупный рог быка. Инструкция «Геопоники» предписывала такой инвентарь почти для каждого крестьянина. Даже отбору семян и их яровизации были даны указания и соответственно глубина вспашки бралась во внимание.
Селения и стаси крестьян.
Особые новеллы указывали и о сельских поселениях Такие поселения напоминали большесемейное поселение (единоверцев, обладающий общим понятным языком и т.д.). В таких селениях оседали родственные кланы. Как правило, само селение было небольшим, а стаси (дворы) состояли из хозяйственных построек инвентаря, разного рода хранилища и укрытия, навесы и амбары для зерна, для рабочего скота и другие жилые и вспомогательные постройки. В гагаузской балладе упоминается винный погреб, скирда соломы и пр. Все эти объекты предписывала «Гепоника».
Жилые и другие постройки занимали 1/5 часть стаси. Наличие этого комплекса говорило о прочном существовании домашней общины с её общей собственностью105, куда входили кровно-родственные члены семьи (XIII-XIV в.в.) Наличие такой системы земледелия, где совладельцы обязаны были платить совместно все виды подати (по А.П. Каждану), обязывало распределять между собой и эти налоги. Но, несмотря на кровно-родственные кланы, повод для разделения земли всегда находился. Но, из-за частых разделов земли между родственниками, домашняя община вырождалась106. Деревни давали эпиков – свободных крестьян (по Ф.И. Успенскому), но и зависимых крестьян – «париков».
Условия передела земли.
Суд и законодательство Византии, обеспокоенные таким положением дел с разделом земли, издают ряд новелл, согласно которым передел земли (отделение отдельных семей) возможен только при соблюдении ряда условий:
1. Если наделы принадлежат к одной территории.
2. Если владельцы платят подати по единой разверстке.
3. Если они являются соседними наделами
4. Если не прошло ещё 30 лет с момента раздела 107.
Другой особенностью передела земли было право обладания чужой землей. Желающие могли владеть строениями, насаждениями, виноградниками, не принадлежащими им. Но разложение общим продолжалось, что сильно тормозило поселение в стаси вновь прибывших в том числе и «иноземцев». Для их поселения на землю, требовалось согласие уже живущих там соседей, так называемое «право близости», которое давало предпочтение при покупке соседнего участка тому или иному покупателю. На деле же ситуация выглядела примерно так: продавец обращался к субъекту права близости с формальным предложением купить эту землю. Если сосед, не собирался её купить, он должен был отказаться от своего права. Формальный отказ могли дать все близкие соседи и лишь тогда могли её продать постороннему покупателю. Но, как правило, чаще всего крупному феодалу 108.
Разрушение большесемейной общины.
Этот хитроумный закон «право близости» постепенно привел к тому, что земля постепенно концентрировалась в одних «крепких руках». Даже сельский суд, который совершался по древним обычаям, не мог остановить разрушение общины. Судьи взяли себе в помощники весьма хитроумный акт. Достаточно было согласия и показания стариков и старух как свидетелей, чтобы тут же оформить купчую грамоту (А.П. Каждан, стр. 78).
Разрушение общины через передел земли пагубно сказалось на судьбах славян, тюрко-огузских народов. У них патронимия (традиция большой семьи) имела давние глубокие корни, что способствовало укреплению большесемейной общины. Разрушение общины усиливает власть феодала над крестьянами. Все это приводит к тому, что «дети и внуки» оказывались заложниками на земле, как «инструменты» для добычи прибавочной стоимости. Но помимо, «внуков и детей» крестьянина, в случае его ухода с земли, податные чиновники, используя существование круговой поруки, возлагали бремя податей ушедшего на его соседей 109.
Активное сопротивление крестьян (восстания, бунты, отказ выполнять барщину, платить подати) не улучшало их положение. Их сопротивление встречало жестокое подавление. Закон и суд Византии пытались через «уступки крестьянам» предотвратить окончательное разрушение устоев феодализма. Так, восстание 1262г. в районе Никеи привело к тому, что Михаил Палеолог издал христовул, согласно которому «земельная собственность крестьян была признана не правом, а лишь традицией, что фактически означало полное бесправие крестьян».110
Экономический подъем в земледелии.
И тем не менее, благодаря трудолюбию и стараниям крестьян к середине XI в. наметился подъем урожайности зерновых. Улучшилась торговля хлебом, которая опередила даже торговлю шелком, пенькой, канатом, пушниной. Так в г. Родесто в XI в. прибывало большое количество телег с зерном, хлебом и тут же все это продавалось. А купцы из Италии, Египта, Северного Причерно-морья, Солуни (Балканы) торговали конями, быками, овцами, свиньями.
Балканский хлеб и брынза болгар, тюрок–гагаузов славились своими вкусовыми качествами. А в день 8 ноября («Касым») проводилась многолюд-ная ярмарка и она продолжалась 15 дней. В Скопле был винный рынок, где разрешалось продавать только монастырское вино111.
В то же время происходит небывалое обнищание париков, елефтеров (поселенцев), которые теряют пашню, быков, волов, инвентарь, семена, недвижимость, сад, виноградники (по А.П. Каждану). Но суд и судопроизводство в Византии обретает новую энергию в действии так, как они стали как никогда востребованы.
§ 7. Византийское право и судопроизводство.
Особенность права и суда в Византии вытекала из её обширной территории. Сюда входили: Сирия, Египет, Малая Азия, Греция, Фракия и страны Балкан (см. карту в приложении). На всей территории империи население говорило на греческом (государственном языке), а большинство из «иноземцев» - на тюркских основных языках и на их диалектах. Но подчинялись они законам Византии. Причем, те народы, которые вступили на землю империи, имели и свои многочисленные традиции, обычаи, местное право 112. И тем не менее они впервые столкнулись с сводом законов Кодекса Феодосия (438г.), который сильно повлиял на становление законов Византии. Ввиду того, что рабство ещё существовало, на первом плане выделены были новеллы о рабах. Закон касался их семьи, хозяйства, земли, на которые права были урезаны. Эта категория людей даже юридической правоспособности были лишены. Все, что раб имел или зарабатывал, поступало его господину 113.
Не легче было и колонам, среди которых «Энапографы» особенно угнетались. Но они обладали правом завещательного распоряжения своим имуществом. А также могли участвовать в судебных процессах со своими господами, могли служить в армии, получать пронию, заключать брак, иметь семью. Колоны могли иметь и свою семью, арендованную землю, но этим хозяйством распоряжался только с разрешения господина.
Права лиц, входивших в состав «familia». Гай и его новеллы.
Законодатель Гай главное место в новеллах уделял семье в лице «hotestatem». Нет никаких других людей, которые имели бы такую власть над своими сыновьями, какую имеем мы.114 Установление отцовского права, которое регулировало брачные и имущественные отношения в IV-Vв.в. уже было не традицией, а законом.
Согласно этому закону «pater familias» - «домовладыка» обладал высшей властью в решении имущественных и брачных отношений в его многочислен-ном клане.
Отцовское право бытовало и в ранней Византии. Коль так, то оно действовало и в огузо-тюркской среде, в частности, в Паристрионе.
Особенно влиятельны были права, регулирующие брачно-семейные отношения. Таким образом появляется имущественное право жены, детей, которое охраняет их от произвола домовладыки - «pater familias».
Эти особенности отцовского (римского) права переходят и в греческое право, а затем и в Византийское. Итак, в чем суть права супругов?
Имущественное право супругов.
В имущественном праве четко различается римское право и греческое право.
В римском (отцовском) праве «приданое жены считалось собственностью мужа». За это он должен был содержать жену, кроме того, он приобретал право на её приданное. Этим самым обретал и власть над женой. Все, что находится в его доме, считалось его собственностью.
В греческом же праве приданное жены считалось собственностью жены 115. В раннефеодальной Византии действовало греческое право. Так в IV в. закон обязывал мужа «в случае расторжения брака возвращать жене её приданное». Оно не считалось собственностью мужа (по Э. Липшиц). При этом особое внимание уделялось совместным детям.
Имуществом мог пользоваться муж («Bona materna»), но при условии, что он не имел права отчуждения имущества 116 но после смерти мужа – отца детей материнское имущество не включалось в общую наследственную массу, которая подлежит разделу между всеми наследниками, а переходило непосредственно детям.117
По прежнему выделяются особые категории населения: рабы, колоны, свободные.
В некоторых новеллах о рабах запрещены браки: ( в IV-Vв.в.) между свободными и рабами. Такой брак считался недействительным (У.Э. Липшиц, стр. 47). Но брак с колоном признавался законным. Запрещались браки лиц из высших сословий с женщинами из низших сословий: служанками, актрисами, прачками, а также между родственниками, между христианами и евреями. Строго карались вступление в брак вдов во второй раз (до истечения) установленного срока.118
Особые новеллы касались «filia naturalis», как и «pater naturalis», то есть незаконных внебрачных детей, которых к семье отца (мужа) не причислялись. Они в народе назывались свободнорожденными сыновьями или «Vulgo», «Spurius» - прижитый; второочередной сын отца.119 Естественно, что такие дети лишались не только моральной отцовской поддержки, но и наследства.
Предбрачный дар мужа.
Среди новелл, регулирующих имущественные отношения супругов, было обязательство жениха внести предбрачный дар невесте. Но когда-то это была устная словесная форма договоренности: в ходе общего договора обговаривались размер содержание дара, срок внесения его. Впоследствии словесная форма была заменена письменной формой, в которой (видимо через табуляриев)оговаривались все стороны брака. А с VI в. эта доля жениха стала называться брачным даром.120 Такой взнос не был известен древним, как полагает Е.Э. Липшиц, в том акте сказалось влияние восточных провинций 121, у которых широко бытовал калым жениха для родителей невесты.
Не остались без законов Византии и служащие, которым полагалась прония и «Peculium castrens» (новелла от Августа). Этот вид собственности оставленный сыновьями приобретенной на военной службе. Такая собственность отличалась от другой собственности, которую можно было оставлять по завещанию, но только тем, кто являлся подвластным домовладыке, то есть родной сын отца. Солдат, подвластный домовладыке, находясь на военной службе, мог оставлять по завещанию собственность, если даже он раненный. Но в случае смерти собственность переходила к их детям, если у него не было детей, то переходила к его родителям.122
«Эклога», «Византийское гражданское право», «Земледельческий закон».
Согласно «Византийскому гражданскому праву» запрещалось вызывать в суд епископов при разборке гражданских и уголовных дел. Они подлежали суду архиепископа и патриарха Константинополя. Запрещалось клирикам основать в Константинополе или на их территории церкви.123. Что касается земельных территорий, то на них возрастает роль свободной крестьянской общины, а также политики переселения целых общин с восточной границы во Фракию и другие Балканские провинции.124
К гражданскому кодексу можно отнести и правоспособность жены. Это означает допуск жены (вдовы) к выполнению функций опеки над несовершеннолетними детьми. В классическом римском праве опекуном мог быть только мужчина. Византийское право ограничивало правоспособность лиц по вероисповеданию: язычники и евреи были лишены права занимать должности на государственной службе. Лица, отступившие от (государственной) господствующей церкви, также лишались права занимать пост на государственной службе, 125 но вновь ставшие язычниками «подлежали смертной казни».Повседневным заботам византийцев был посвящен специальный свод законов Юстиниана от VIIIв. – «эклоги».126 Авторами этих законов были по духу иконоборцами, но после IX-Xв.в., когда восстановили иконопочитание, Эклогу отменили. Но частная жизнь ромеев все равно оставалась под присмотром законов. Эти законы были собраны в своде «Частная Распространенная Эклога»- Ч.Р.Э. В ней вопросам брака также уделялось большое внимание, в частности, разводам и другим видам разрыва отношений между супругами. В центре этих отношений – частная собственность. «Безнаказанный разрыв соглашения о браке возможен тогда, когда неимущий (жених) собирается вступить в брак с богатой» (стр.14). Довольно четко определена роль собственности (богатства). Немаловажную роль играла видимо, и мать – домовладыка в супружеских отношениях «Если помолвка разорвана в следствии смерти её матери, то разрыв соглашения также считается безнаказанным».127 В новеллах ЧРЭ 2,13, 2, 11 – речь шла об имущественных правах малолетних детей при вступлении их матери во второй брак. А также была специальная статья «О наследстве сирот», в которой сказано, что «наследство детей – сирот, умерших в малолетнем возрасте, не переходит их матери, а доля его переходит к братьям умершего по отцу».128
Ряд статей регулировали развод супругов. «Развод разрешен во многих случаях и осуществляется по частному акту без решения суда. А наказание в форме возмещения ущерба полагалось по моральным основаниям на того из супругов, кто дал повод для развода. Но наказание было и для тех, кто разводится без основания, хотя развод и оставался в силе».129
Эклога внесла значительные ограничения для развода, минимум причин могли служить основанием развода супругов. Однако, в законах от 776-780г.г. от Льва IV и Константина VI развод был разрешен во многих случаях. Но наказание за развод все было оставлено в прежнем виде. Например, при разводе по обоюдному соглашению супругов предписывалось заточение в монастырь и запрещение вторичного вступления в брак.130
Уход в монастырь.
Согласно законодательству, брак расторгается у лиц, заключивших его по устному соглашению. Если оба супруга идут в монастырь, то брак все равно расторгается, независимо от наличия детей, при этом наказание не применяется. Зато имущество и наследство меняют картину. Если имеется не более трех детей, то четвертая часть имущества предоставляется тому из супругов, кто не избрал монашество.131
Если же детей четверо или более, то доля одного ребенка переходит в собственность к тому супругу, который не вступил во второй раз в брак. Затем и эта доля отдается детям, а в монастырь необходимо внести долю одного ребенка. Все брако – разводные новеллы ЧРЭ были ориентированы на установку церкви «кого бог соединил, человек да не разделит».
В связи с возобновлением военных действий на восточных границах империи, были введены дополнения в новеллы о завещании солдата. В мирное время для завещания солдата нужно было иметь семь свидетелей. Во время военных действий солдату (в пути или в лагере) достаточно было иметь двух свидетелей для того, чтобы составить завещание.
Для этого он должен был попросить кого-нибудь в лагере написать завещание домовладыке вместо раненного солдата. Речь идет о том, что если он выразил свою волю в походных условиях. 132
Новеллы о возврате дара.
ЧРЭ (титул 4,7) определяли, когда и кем можно вернуть дар (жениха). Если дарителя нет в живых, то дар остается в силе.
Попечительство.
Малолетние дети, находящиеся во II периоде совершеннолетия (мальчики с 15 лет до 25 лет) должны иметь куратора, который заботится о сохранении имущества. Не разрешалось быть опекунами и кураторами епископам, стратиотам, женщинам, кроме матери и бабушки.
Эти и другие новеллы ЧРЭ касались и тюрко-огузских народов, когда они обитали в Паристрионе и других областях (фемах) империи. Следы этих норм поведения в быту, в обществе мы выявляем в семейно-бытовых, военно-исторических, архаических сюжетах гагаузских баллад и песен.
Немаловажное значение имеют факты патронимии и представителей господствующего класса Византии – выходцев из среды огузо-тюркских народов. Патронимы гражданских, военных, церковных, а также аристократических кланов представлены работой А.П. Каджана. 133
Аналоги этих патронимов имеют параллели и в гагаузских патронимических списках.
Господствующий класс Византии: Карандины, Сарандины, Каппадоки Василики, Гавалы, Панайоты, Маврикии, Карамалы, Хасаны, Манастир, Мандалы, Казаны, Кирицы, Капандриты, Караджа, Кармаликии, Мавроматы, Манганы, Ангелы, Ласкари, Влахерниты, Меглели эти и другие.
Гагаузские параллели:
Меглели (г. Чадыр-Лунга, запись1970г.)
Саранди. В с. Авдарма 1976г. нами были записаны эпические сказки гагаузов. Сказительница Саранди М.И. оказалась весьма талантливой сказочницей.
Мандалы – в начале патронима были скотоводы – буйволиц и буйволов, а может быков и коров. Эти животные были рабочим скотом, и разводить их мог не всякий. В гагаузской балладе у героя Стояна была пара крепких молодых буйволов («Манда»), для которых он скашивал молодой камыш. На них он решил поехать в гости к родственнице жены.
«Караджа» - патроним («олень») возможно, что восходит к местам, где далекие предки гагаузов разводили оленей или видели их у соседей. Но в балладе о том, как Олень – Орел несет в клюве воду больному Ойку, говорится не о животном Севера олене. «Олень-Орел» («Караджа Картал»)-
-синкретический образ и корнями уходит в архаику поэтических образов гагаузов. Но можно предположить в переводе и как «Черный Орел», который в знак благодарности больному юноше Ойну, делает ему тень и в клюве несет воду.
Эти и другие патронимы гагаузов ещё ждут своего исследователя. Но византийские патронимы гражданской знати с нулевым показателем, ушли с исторической арены, в отличии от клана Комнинов.
Заключение к главе II.
I. В экономической основе Византийского феодализма лежит земля, как гарант экономического развития общества. Земля дает ключ к развитию общественно-экономических формаций и их смене.
Благодаря земле производители получают «остаточный продукт», что приводит к зарождению классов.
В условиях Византии вступает в силу закон и право . Земледельческий закон устанавливает особый статус «земледелец», в отличии от статуса рабов и зависимых крестьян.
II. С ростом мощи производительных сил растут города как опора феодализма со всеми его последствиями: ростом и развитием ремесла, торговли, банков, кредита, обмена. А эти факторы приводят к образованию специальных сводов законов. Таким сводом законов была «Византийская книга Эпарха», «Частная Распространенная Эклога», свод законов по юриспруденции Византии.
III. Наряду с этими законниками на историческую арену выходят огузо-тюрксие народы, историю которых описали М. Пселл, Феофилакт Симокатта, Анна Комнина и другие.
В судьбе этих народов феодализм сыграл положительную роль. Так, они расселяются на землях Византии в феме Паристрион. Они получают статус «земледелец», «скотовод -влах», «торговец скотом» и т.д.
В ходе их военных действий против войск ромеев (византийских армий) проявились их военные качества в такой степени, что императоры сочли нужным их отряды нанять на пограничную службу сторожевых легионов. За эту службу они получали пронию (землю) и определенный карьерный рост, в частности, примикирия, этнарха и др. Однако, их след в истории затерялся очень давно.
Но некоторые фамилии представителей господствующего класса сохранил.
Сноски ко II главе.
1. XIII Международный конгресс исторических наук. Москва, август 1970 г. Д. Ангелов (Болгария) «О некоторых проблемах социально-экономического развития Юго-Восточной Европы во II-Vв.в. и переход от Античности к Средневековью». М., 1970, стр.4
2. Там же.
3. АН СССР Институт народов Азии Общее и особенное в историческом развитии стран Востока. Материалы дискуссии об общественных формациях на Востоке (Азиатский способ производства). М., 1966. О.Э.Берзин (Институт народов Азии АН СССР). Некоторые вопросы возникновения раннеклассовых формаций. стр. 59.
4. Д. Ангелов (Болгария) О некоторых проблемах социально-экономического развития Юго-Восточной Европы во II-Vв.в., стр.2.
5. Там же.
6. Там же.
7. Там же.
8. Там же.
9. Там же.
10. Там же.
11. АН СССР Институт народов Азии Общее и особенное в историческом развитии стран Востока. Материалы дискуссии об общественных формациях на Востоке (Азиатский способ производства). М., 1966. О.Э.Берзин (Институт народов Азии АН СССР). Некоторые вопросы возникновения раннеклассовых формаций. стр. 59.
12. Там же.
13. Там же, стр. 60.
14. Там же.
15. Там же, стр. 61.
16. АН СССР Институт народов Азии Общее и особенное в историческом развитии стран Востока. Материалы дискуссии об общественных формациях на Востоке (Азиатский способ производства). М., 1960. А.В. Ефимов (Институт Этнографии АН СССР) – «Этническая общность и общественные формации». стр. 180, 181.
17. Там же. Э.О. Берзин (Институт народов Азии АН СССР). Некоторые вопросы возникновения раннеклассовых формаций. стр. 62.
18. Там же, стр. 63.
19. А.В. Ефимов (Институт Этнографии АН СССР) – «Этническая общность и общественные формации»
а также:
Сборник статей
Античная древность и средние века. Сборник № 9. Свердловск. 1971.
М.Я. Сюзюмов Суверенитет, налог и земельная рента в Византии; Византийский временник (журнал) Издание института истории АН СССР т.I, (XXVI).М., 1947.
Н.В. Пигулевская Византийская дипломатия и торговля шелком в V-VII в.в. АН СССР Институт востоковедения. Ю.В. Качановский Рабовладение, феодализм или азиатский способ производства (Спор об общественном строе древнего и средневекового востока, доколониальной Африки и доколумбовой Америки). М., 1972. и др.
20. АН СССР Институт народов Азии Общее и особенное в историческом развитии стран Востока. Материалы дискуссии об общественных формациях на Востоке (Азиатский способ производства). А.В. Ефимов (Институт Этнографии АН СССР) – «Этническая общность и общественные формации». стр. 180.
21. Там же.
22. Там же.
23. Там же, стр. 181.
§ 2. Роль города в Византии и её феодализме. «Остаточный продукт в условиях права». «Азиатский способ производства».
1. АН СССР Институт востоковедения. Ю.В. Качановский Рабовладение, феодализм или азиатский способ производства (Спор об общественном строе древнего и средневекового востока, доколониальной Африки и доколумбовой Америки). М., 1972.стр.5.
2. Там же.
3. Там же, стр.7.
4. Византийский временник (журнал) Издание института истории АН СССР т.I, (XXVI).М., 1977.
Н.В. Пигулевская. Византийская дипломатия и торговля шелком в V-VII в.в. стр. 184.
5. А.Н. Бернштам Очерк истории гуннов . Л. 1951.стр26.
6. АН СССР Институт востоковедения О.Г. Большаков Средневековый город Ближнего Востока VII –середина XIII в.в. Социально-экономические отношения. М., 1984.стр.30.
7. Там же.
8. Там же, стр. 32.
9. Там же.
10. Там же, стр. 33.
11. Там же, стр. 31.
12. Там же, стр. 143.
13. Там же, стр. 266.
14. Там же.
15. Византийский временник (журнал) т.I, (XXVI).М., 1947. Земледельческий закон.стр.150.
16. Там же, стр. 151
17. Там же.
18. АН СССР Институт востоковедения О.Г. Большаков Средневековый город Ближнего Востока VII –середина XIII в.в. Социально-экономические отношения. М., 1984.стр.263.
19. Там же стр. 139.
20. Там же, стр. 11.
§ 3. Ремесло и право как основа развития феодализма Византии. Огузо-тюрксие народы.
1. А.Н. Бернштам. Очерк истории гуннов.Л., 1951. стр.137,142,141 и др.
2. Там же, стр. 48,229.
3. Там же, стр. 66,228,229 рис 10,11.
4. Там же, стр. 224, 225, 235 и др.
5. Там же, стр. 225.
6. Бахрие Учок. Женщины–предводительницы в мусульманских государствах. М., 1982 (к вопросу о соседстве с масульманскими тюрками Византии).
«Византийская книга Эпарха».
1. «Византийская книга Эпарха». Вступительная статья, перевод, комментарии М.Я. Сюзюмова. М., 1962.
2. Заглавие приведено не по Женевской рукописи, а по Метохия Тафы, № 25, впервые оно было опубликовано Паподопуле Керамевсан, стр. 99.
3. Оно было адресовано всем, кто прибывает в Константинополь и для состоятельных лиц.
4. Смысл этих названий единый для всех вариантов, стр.108.
5. Там же, стр. 105.
6. Там же, стр. 109.
7. Там же, стр. 110.
8. Там же, § 12, стр. 119.
9. Там же.
10. Там же, § 1, гл.V, стр. 157
11. Там же, стр. 109.
12. Там же, стр. 111.
13. Там же, стр. 170.
14. Там же, стр. 68.
§ 4. Василий II.Болгаробойца и его реформы в Болгарии. Паристрион.
15. АН СССР Институт истории Г.Г. Литаврин Болгария и Византия в XI-XIIв.в.. М., 1960.
16. Византийский временник (журнал) Издание института истории АН СССР т.IV, (XXVI).М., 1951. М.В. Левченко Ценный источник по вопросу русско-византийских отношений в X в. (Записка греческого топарха) в исследовании В.Г. Василевского. Выпуск 1877, стр. 55.
17. Там же.
18. Там же, стр. 56.
19. Там же, стр. 61.
20. Там же, стр. 67.
21. М.В. Левченко Произведения Константина Багрянородного как источник по истории Руси в I половине Х века. Сопредельные страны в 948-952г.г. Византийский временник т. VI, АН СССР Институт истории, стр. 22.
22. Там же.
23. Журнал министерства народного просвещения (ЖМНП) СПб.1889, май, Житие святого Стефана Сурожского. В.Г. Василевский, стр. 120
24. Там же.
25. ЖМНП Февраль 1908 СПб. 1908. К анализу восточных источников о Восточной Европе. Внутренняя Болгария, стр. 388.
26. Анна Камнина «Алексиада». Вступительная статья, перевод, комментарии Я.Н. Любарского. М., 1965. стр. 484.
27. Феофилакт Симокатта. История. М., 1957.
28. А.Н. Бернштам Очерк истории гуннов. М., 1951. стр. 233, а так же
29. Феофилакт Симокатта. История. Стр. 206,196.
30. Там же.
31. Там же.
32. Там же.
33. Там же.
34. Там же.
35. Там же.
36. Там же.
37. Там же, стр. 155.
38. Там же, стр.59.
39. Там же.
40. Там же.
41. Там же, стр. 160.
42. Там же, стр. 161.
43. Там же.
44. Там же.
45. Там же.
46. Там же, стр. 166.
47. Михаил Пселл Хронография. Перевод, статьи и примечания Я.Н. Любарского. М., 1978. стр. 160.Там же.
48. Там же, стр. 293 (сноски и примечания).
49. Там же.
50. Там же.
51. Там же, стр. 160.
52. Там же, стр. 161.
53. Там же.
54. Там же.
55. Там же.
56. Там же.
57. Там же, стр. 182.
58. Феофилакт Симокатта. История. М., 1957. стр. 167.
59. Там же.
60. Византия и Русь. Сборник статей памяти Веры Д. Лихачевой. Ответ. Редактор Г.К. Вагнер. М., 1989.
С.А. Беляев Пещерный храм на главной улице Херсона. Стр.26.
Здесь же. В.Г. Пущко Два фрагмента крестов – энколпионов из Крыма. Стр. 32 (рис. 1,2), стр. 38.
61. Сборник документов по социально – экономической истории Византии. М., 1951г.
62. Там же, стр. 270.
63. АН СССР Институт истории. Г.Г. Литаврин. Болгария и Византия в XI-XII в.в. М., 1960, стр. 176.
64. Византийский временник, т.IV. М., 1951 А.П. Каждан Великое восстание Василия Медной рупии. стр. 77.
65. Там же.
66. Там же.
67. Ф.И. Успенский История Византийской империи. т.III . М.-Л., 1948.стр. 322
68. Там же, стр. 324
69. Там же, стр. 325
70. Там же.
71. Там же, стр. 328.
72. Там же, стр. 351.
73. АН СССР Институт истории. Г.Г. Литаврин. Болгария и Византия в XI-XII в.в. М., 1960, стр. 137.
74. Там же, стр. 137.
75. Анна Камнина «Алексиада». Вступительная статья, перевод, комментарии Я.Н. Любарского. М., 1965. стр. 70, 449 (Раздел Комментарии).
76. Там же, стр. 447.
77. Там же, стр. 449.
78. Г.Г. Литаврин Болгария и Византия в XI-XIIв.в.. М., 1960, стр. 369, 366 и др.
79. Там же, стр. 53.
80. Там же, стр. 49.
81. Там же, стр. 56.
82. Там же, стр. 53.
83. Там же, стр. 157.
84. Там же, стр. 137.
85. Там же, стр. 161.
86. Там же, стр. 259.
87. Там же, стр. 176.
88. Там же.
89. Институт истории АН СССР А.П. Каждан Аграрные отношения в Византии в XIII-XIV в.в. М., 1952. стр. 79.
90. Там же, стр. 57.
91. Г.Г. Литаврин Болгария и Византия в XI-XIIв.в.. М., 1960, стр. 49.
92. Там же, стр. 176.
93. Институт истории АН СССР А.П. Каждан Аграрные отношения в Византии в XIII-XIV в.в. М., 1952.
94. Г.Г. Литаврин Болгария и Византия в XI-XIIв.в.. М., 1960, стр. 183.
95. Там же.
96. Там же, стр. 191.
97. Там же, стр. 351 (фема Меглен и печенеги).
98. Там же, стр. 157 (различались только феодалы по степени землевладения); стр. 366,434 и др.
99. Сборник статей «Античная древность и средние века». Сборник № 9, Свердловск 1973, М.Я. Сюзюмов Суверенитет, налог и земельная рента в Византии. Стр. 61.
100. Е.Э. Липшиц Законодательство и юриспруденция в Византии IX-XI в.в.. Л., 1981. стр. 94.
101. Г.Г. Литаврин Болгария и Византия в XI-XIIв.в.. М., 1960, стр. 434.
102. Были известны такие как Боян (авары) каган Тудун (авары) и другие вожди у печенегов, куман и половцев.
103. Институт истории АН СССР А.П. Каждан Аграрные отношения в Византии в XIII-XIV в.в. М., 1952. стр. 43.
104. Там же.
105. Там же, стр. 55.
106. Там же, стр. 76.
107. Там же, стр. 83.
108. Там же, стр. 87.
109. Там же, стр. 100.
110. Там же, стр. 110.
111. Там же, стр. 168.
112. Е.Э. Липшиц Право и суд В Византии в IV-VIII в.в.. Л., 1976. стр. 3.
113. Там же, стр. 40.
114. Там же, стр. 45.
115. Там же, стр. 46.
116. Там же.
117. Там же.
118. Там же, стр. 47.
119. Там же, стр. 48.
120. Там же, стр. 49.
121. Там же.
122. Там же, стр. 51.
123. Там же, стр. 193.
124. Там же, стр. 202.
125. Е.Э. Липшиц Законодательство и юриспруденция в Византии IX-XI в.в.. Л., 1981. стр. 94.
126. Там же, стр. 9.
127. Там же, стр. 14.
128. Там же, стр. 15.
129. Там же, стр. 16.
130. Там же.
131. Там же.
132. Там же, стр. 21.
133. Институт всеобщей истории А. Н. Каждан Социальный состав господствующего класса Византии XI-XII в.в. М., 1974. стр.90,92,94,95, 96 и др.
ГЛАВА III
Фольклор гагаузов как историко –этнографический источник. (к проблеме государства и право гагаузов в пределах Византии в IV-XIII вв.)
Фольклору (сказкам, балладам, лирическим песням, куплетам типа «маане» и др.) гагаузов мы придаем особое значение как незаменимому источнику по истории, этнографии, экономике, элементам права и закона, государства этого народа в далеком прошлом. Последние данные истории и этнографии гагаузов показывают, что их далекие предки жили уже в IV-XIII вв. в фемах Византии.
Благодаря классификации фольклорного материала, мы можем выделить значимых сюжетов баллад, их мотивов, проследить народную оценку событий, поступков персонажей, реликтов культуры прошлого и более позднего периода.
Поступки героев находят анализ их функций. Образы освещают обычай, обряд, элементы экономики, реликты истории и земледелия. Их судьбы и функции преломляются через социально-экономический статус.
В жанровом отношении в балладах можно выделить следующие типы мотивов:
1. Сюжетообразующие мотивы и их комплексы. Вокруг них складываются не менее значимые подмотивы, в которых сохранились детали быта, хозяйства, фрагменты обычая, отдельные коллизии;
2. Мотивы вспомогательные, без которых сюжет не обладает информативно-познавательной нагрузкой. Как правило, в них отражены элементы природы, пейзажа, земли, хозяйственные детали, торговые, военные, ремесленные действия, раскрывающие фон идей повествования.
С точки зрения временных и пространственных явлений мотивы в сюжетах различаются следующим образом:
1. Архиичные мотивы и сюжеты;
2. Древние мотивы и сюжеты;
3. Более поздние, средневековые, в которых можно выявить элементы феодальной эпохи. В них можно обнаружить элементы исторической географии: Дунай («Туна»), Биаз Туна- Белый Дунай, Болград, Хасан Батыр, Манчжурия, Нан, Галиция, Одесса («Хадес»), Кириет-Лунга («Кириет»), Чадыр («Чадыр-Лунга»), Комрат и др. в некоторых сюжетах баллад зафиксированы имена или прозвища исторических деятелей края – Инзов, Никулашка («Николай II»), «Командир казаков», «Салдатлар» («Салдаты») и др.
В некоторых мотивах сохранились реликты писаных законов и права Византии; обычай, образ как основа будущего государства и права.
Эти крупицы помогут сделать анализ тех событий, участниками которых были персонажи баллад, песен (Солдаты, рекруты, хозяйственники, торговцы, ремесленники) а также сопоставив элементы закона и права Византии, сделать вывод об их влиянии на историческую деятельность, в которой обитали носители эпоса гагаузов.
§ 1. Мотив «непререкаемости» в архаичных балладах.
Исследователи отмечают, что закон и порядок возникают при определенных условиях исторической реальности. Одним из важных условий является наличие в социуме комплекса дисциплины состоящий из правил непререкаемости. В происхождении закона это качество бытия предусматривает полное подчинение и послушание определенному порядку и нормам установленных обычаем, обрядами и культурными, экономическими запросами этноса (народа). Для осуществления норм жизни и развития правопорядок должен был соблюдаться всеми членами родоплеменного сообщества. Эти правила и закон непререкаемости имели большое значение и в тюрко-огузских соединениях. Ввиду их особой формы (кочевое, стойловое животноводство) экономики непререкаемость воспитывалось с раннего детства.
Проявление обычая непререкаемости, правил норм полного подчинения воле старшинства в коллективе нами выявлено в цикле баллад с архаическими сюжетами. Ярким примером в свете непререкаемости является баллада о материнском проклятии в адрес дочери иногда сына.
В результате магического проклятия, дочь стала безропотной жертвой, которая попадает в пасть желтой змеи.
Дочь (сын) не проявляет сопротивления, чтобы избежать страшной участи и кары. Она покорно и послушно как бы добровольно, попадает в пасть змеи. Не пререкается она и с коллективом, покорно оказывается в таинственном «высоком небесном месте», где куст розы расцвел:
«Ах, небеса, небеса
На высоком месте,
За горой высокой
Куст розы расцвел»
(Баллада т;рк;лери Кишинев, «Штинца», 1991. стр. 28.)
(Текст на языке оригинала нами включен в раздел «Приложение»)
Близость «куста розы» и «желтой змеи» объяснима тем, что сама юность девушки (она еще не помолвлена) сравнивается с розой во цвете. Но и «желтая змея» где-то рядом. Она знает, что юность еще не способна сопротивляться, что она воспитана в духе непререкаемости. Цикл испытаний молодежи был насыщен жесткими упражнениями на выносливость. Молодежь не проявляя даже и намека на сопротивление обрядам и обычаям, должна была проявлять выносливость , силу духа, меткость в стрельбе из лука, победить свирепого дикого змея, хорошо бегать, преодолевать скрытые препятствия, во всем стремиться к победе. Вот почему «цветущая роза» всегда была символом этой победы, до которой было «далеко и высоко» в горах. При этом непререкаемость заключала в себе не только подчинение старшинству, то есть руководителям испытаний, но воспитание лучших черт в характере. Эти испытания порой длились месяцами, и иногда и годами. При этом -многоуровневый комплекс выдержать до конца без ущерба здоровью испытуемых. Только после этого они получали право (статус) мужчины и охотники. (см нашу статью в «Советской тюркологии» № 2,1991 г. «Гагаузская народная баллада с образом Желтой змеи»).
Перед вступлением в I период совершеннолетия, юноши проходили тщательную и психологическую подготовку, где значительную роль играли театрализованные и иные игры с действиями и «монологами» других зверей, змей, драконов и т.д.
В этой подготовке большую роль играло слово матери (женщины).
В вербальной части комплекса были моменты суровых пожеланий, проклятий, рассказывание жестоких и угрожающих историй в адрес тех, кто проявил трусость, упрямство, игнорировал непререкаемость. А уход в тайные места для прохождения инициации уподобляется «небесам, горам, огнедышащим гротам» поэтому материнское напутствие часто носило характер проклятия.
В чем сила материнского проклятия?
Непререкаемость, как основа подготовки к установлению закона и правопорядка поддерживалось материнским правом и обычаем. Действительно при матриархате зарождение закона и права опиралось на волю и мнение женщин-старейшин. В этой системе и семейно-брачные отношения преломлялись через их совет и общего собрания(первобытная демократия). Дело другое осуществлялись ли все установки этого совета, в том числе и семейно-брачные узы. Важным моментом в этой системе было совершеннолетие прежде всего юношей. Так в балладе о Желтой змее, в пасти которой мучается юноша (упоминается I период совершеннолетия или раннее детство):
«Там, за горой
За горой высокой.
Куст зеленел.
И под кустом тем, змея калачом обвилась, а в пасти змеи той
Совершеннолетний юноша
Когда ему было
Три с половиной лет
Ему такое пожелали:
«Пусть змеи кровь твою пьют,
И волки (черви) тело рвут (на части)»».
(Баллада т;рк;лери стр.31)
Совершеннолетие (раннее детство) предусматривало вербальные куплеты еще при исполнении трех-четырехлетие (по С.С. Курогло), когда ребенок делал первые самостоятельные шаги. Желтая змея, обитая в горах, рассказывает путникам каким образом юноша оказался у ней в пасти:
«Его мне мать
С раннего детства обещала,
Мать к груди его прижимала
И такими словами проклинала:
«Ах сынок, сынок,
Ты мою кровь сосешь сейчас,
А на том свете, сынок, пусть змеи тебя так же сосут»».
(Баллада т;рк;лери стр.29)
Но и судьба девочки была предопределена проклятием матери. Непререкаемость имела место и в этом комплексе вербальной культуры. Но в этой системе на передний план выступает парная семья («ана-боба»). Дочь оказалась в пасти желтой змеи из-за проклятия родителей.
«Иленка пошло на виноградник
Там она нашла монету золотую.
Но то не золото было,
То змея желтая была.
Обвила Ленку за талию, за талию обвила.
Тело ее глодала,
Кровь ее сосала,
Но это было не от бога предписанием
То было родительское проклятие»
(Баллада т;рк;лери стр.30)
Оказывается, что магической силой обладает и родительское проклятие. Видимо, противоречия обычая и феодального закона могли породить борьбу нравственного плана. Иначе чем объяснить суть «родительского проклятия» в адрес Иленки. Очень часто из-за наличия пережитков обычая и обряда возникали весьма драматические ситуации в семье. Что вызывало конфликты. Наличие языческих верований и поклонение силам природы иногда ломали судьбы отдельных людей, разрушали семейно-родственные общины. Именно эти факты, проявлялись через призму времени и пространства. Они находят отражение в судьбе «помолвленной Анчи». Так по воле магической силы матери Анчи, девушка, будучи уже помолвленной, сливается с пейзажем на берегу Дуная. В этом мотиве отразились неразрывные связи человека первобытного общества с природой. И в то же время балладный образ матери наделена чертами огузо-тюркской эпической поэзии. В семейно-брачных обрядах этих народов вода или ее заменители (заместители) – река, водоем, колодец, море или берег реки играла значительную роль. Архаический образ матери переходит в поэзию и в более поздние эпохи, например, к феодализму, обретая функцию домовладыки. Но событие, которое описывается в сюжете баллады о не состоявшейся свадьбе дочери, несет на себе следы непререкаемости со стороны дочери. Что указывает на связь возникновения закона и права на почве обычая. Об этом говорит сам факт «свадьбы», «помолвки» нарушение системы свадебных обрядов. Эти моменты являются поздними мотивами, ведь брачные отношения при матриархате носили случайный характер, не подчинялись каким-либо обрядовым законам и пр. да и присутствие гидронима Дунай («Туна») указывает на то, что носители этой культуры уже жили и обитали на берегу Дуная (Балканы) или где-то поблизости. Это новые условия развития. Вот почему «свадьба»(«д;;н») являлась одним из таких новых факторов реалии. В целом, это – комплекс семейных и родственных участников, которым отведена конкретная роль в сценарии. Весь комплекс действий направлен на создание и укрепление молодой семьи, с обязательным участием христианских свадебных атрибутов. Но в историческом мышлении этих народов живы были и языческие дохристианские верования, обычаи, обряды. Об этом говорят такие реликты как ряженные на свадьбе (по С.С. Курогло), место главного руководителя « действий на свадьбе», (по С.С. Курогло – «саадыч» , «крысинца», «деверь» и т.д.
В балладном же сюжете эти функции – приписаны «рыбе и ее песне», «пляске Дуная». На наш взгляд, им приписывалось магическое действие – оберег молодой семьи. Но по сюжету баллады «помолвленная Анчи» от горя и тоски (ведь и рыба не «запела» и Дунай не «сплясал») слилась с пейзажем на берегу Дуная. Согласно архаическим понятиям, семейно –брачных игр, «руководителями» этих комплексов («песня рыбы», «танец реки Дунай») назывались объекты природы. Им придавалось обычаем рода особое укрепляющее значение парной семьи. Магическое звено в браке в новых условиях феодализма Византии вступает в глубокое противоречие с христианской семейно-брачной обязанностью. Вот почему не состоялась свадьба «помолвленной Анчи». В мироощущении матери Анчи (она- носительница архаики) христианские обряды по церковному вероучению еще не находят понимание и поклонение. Видимо, в условиях, Подунавья, огузо-тюркские народы (тайфа) еще не приняли христианство и его законы. Пример убийства Грода (945г.) соплеменниками за то, что он был крещен в Константинополе, говорит о том, что эти народы еще строго соблюдали языческие нормы бытия. Поэтому непререкаемость как норма поведения, еще сохраняется. Мать приказывает:
«Мать Анчи выдала замуж и тут же
Прокляла: «Сходи Анчи на берег
На берег Дуная сходи.
Постой там и прислушайся»…»
(Баллада т;рк;лери стр.33).
Но если нарушается момент непререкаемости и молодой человек проявлял упрямство, непослушание, то старшие их жестоко наказывали.
Так, в варианте о помолвленной Яне, источником проклятия матери стал отказ дочери выходить замуж.
«Янку мать хотела
Замуж отдать.
А Янка отказалась
Выходить замуж.
И тогда мать ее прокляла….»
(Баллада т;рк;лери стр.34).
Она идет на берег Дуная и собирает цветы. Плетет венок («fene;») и пускает его на воды Дуная. И через него передает привет родным.
«Ах венок, венок,
Венок из разных цветов
Неси привет моей матери
Здесь на берегу Дуная
Пусть холст не полощет
Холст не полощет
И кровью моей пусть не моется»
(Баллада т;рк;лери стр.35).
Кости девушки – в камень:
«Таш да чыкармасын,
Кемиклерми да кырмасын»-
Передает отцу и брату:
«Здесь пусть камень не добывают,
И кости мои пусть не ломают».
Но по истечении времени, в сюжет баллады вплетается очень необычный мотив для архаических баллад – мотив влюбленного девушки. С этого момента резко ломается линия непререкаемости. В лице девушки, которая отказалась выходить замуж, отражен протест молодой души, против установки соблюдения линии непререкаемости. Этот принцип, как основа обычая и закона раннего феодализма, уступает место личным переживаниям социума, связанные не грубым давлением нормами быта, а более романтичными чувствами молодежи:
«Шлю большой привет
Первому возлюбленному,
Если он от души любил, то пусть ищет меня
На берегу Дуная
Под ивушкой».
(Баллада т;рк;лери стр.35).
Мать – домовладыка не желает, чтобы дочь обзавелась «домом и хозяйством». В условиях раннего феодализма Византии. Это - означало овладеть определенной суммой материальных ценностей и статусом в общине. Брак прежде всего предпологал власть «Pater familias» - домовладыки отца или мужа над молодой женщиной – невесткой («гелин»). Такая власть обеспечивалась «предбрачным даром мужа»1. причем, исследователи права и закона Византии IV-V вв. отмечают, что «имущественные отношения входили в систему института приданного и предбрачного дара мужа. Старые же формы словесной договоренности о приданном отмирают»2.
Вместо классических форм вербальных «stipulatio», «distio dotis» приходит письменная форма обещаний, которые получают защиту законов. Постепенно разрабатывается и вопрос о доле, вносимой при вступлении в брак мужем, которая до IV в. называлась «брачным даром»3 в исследуемой балладе (дочь отказалась выходить замуж) очевидно мать проклинает ее за то, что в дом не придет «предбрачный дар» от жениха. Это ущемляет интересы матери – домовладыки. Вот почему она желает дочери, чтобы она никогда не выходила замуж («ев олмасын»). Речь идет о том, чтобы дочь никогда не обзавелась не просто собственным домом, а более сложным комплексом имущества, а именно, землей, рабочим скотом, инвентарем, садом, виноградником. Этот комплекс составлял основу любого земледельческого двора («стаси»). Интересен вопрос о форме «stipulatio», «distio dotis» во время заключения брачных сделок у гагаузов. Гагаузский этнограф С. С. Курогло в своем исследовании 4 семейной обрядности гагаузов, отмечает, что у этого народа бытовала устная форма ( «stipulatio», или «distio dotis» ) официального сватовства девушки . эта форма в селах гагаузов называлась «с;з» или «с;з вермек»- букв «Слово» или «дать слово»5. Все обрядовые встречи по этому поводу сопровождались долгими переговорами о размере предбрачного дара жениха и невесты друг другу. Очевидно эти следы древнего обычая огузо-тюркских народов «с;з» уже приравнивался закону, обретал право официального этапа в цепи свадебных обрядов.
§ 2. Семейно-брачные отношения в свете права и закона Византии. Их следы в других сюжетах баллад. Домовладыка, закон и право.
В решении семейно-брачных вопросов во время переговоров («с;з») особую силу имело слово домовладыки–отца (« Pater familias»). Именно он анализировал вес приданного и предбрачного дара жениха. Он же решал вопросы наследия детей, родителей, сыновей–воинов в свете права и закона.
Сложность заключения брака была связана с приданным невесты. Во многих случаях учитывалось и социальное положение вступающих в брак. По законам Византии 5 запрещены были браки во многих случаях (между бедными и богатыми, гражданами и апатридами). Например, «безнаказанный разрыв соглашения о браке возможен тогда, когда неимущий собирается вступить в брак с богатой»6. Значение имело для имущественных разбирательств и «письменное заключение брака», в частности, для «определения имущества жены, пережившей своего мужа»7. все нажитое при совместной жизни остается жене, при этом могли быть споры и заботы. Поэтому «предписывалось обязательное соблюдение порядка при рассмотрении всех фальшивых имущественных споров». Особое место занимали споры родителей с детьми, детей с родителями, их необходимо было разрешить без дрязг и судебных тяжб 8.
Домовладыка – отец, как глава многолюдного клана, был защищен некоторыми новеллами семейного кодекса.
Эти явления частично носили свое отражение в гагаузской балладе о том, как сын ведет связанного отца в суд. Отношение сына к отцу враждебное, оно далеко не мирное, тяжба на лицо. Сын Никола судится с отцом очевидно по земельным вопросам. Хотя причина тяжбы не указана, но непочтительный сын Никола.
«Никола связал отца
Сам сел на коня
А отеца (пешком) гонит на суд».
(Гагауз халк т;рк;лери стр. 28).
И жестокосердный сын не внемлет просьбе отца:
- «Никола, сын мой, Никола,
Слезь с коня своего, Никола,
Развяжи мне руки и ноги, Никола,
Хочу руки и лицо обмыть».
Но сын же с отцом поступил так жестоко, что тот вынужден был пожелать жестокое наказание:
«Никола, сын мой, Никола,
Назад вернешся, Никола,
Чтобы ты жену и детей
Каменными нашел.
И чтобы ты их испугался
И девять лет, чтобы
Ты лежал (недвижимым),
Чтобы ты девять тюфяков
Сгноил, чтобы ты на дно
Стакана сиднем сел ».
Проклятие отца обладает такой магической силой, что приводит к гибели жестокосердечного сына.
В сюжете другой баллады (вариант) тяжба отца и сына почти открыто передана:
«Тудор и его отец.
По судам ходят.
Тудор верхом, отец рядом идет.
И он сыну говорит:
-Тудор, сын мой.
Вот уже семь лет
По судам мы ходим»9
(Гагауз халк т;рк;лери стр.29).
В другом варианте баллады, они судятся девять лет. Тудор верхом, отец по бездорожью пешком. Судя по этим фактам, домовладыкой является не отец, а сын. И власть его над отцом исходит от владения землей. И судятся они не только из-за надела земли, но и по имущественным владениям. Владея землей, сыну принадлежат скот, инвентарь, семена, стройки во дворе (стаси) сад, виноградник. Вполне возможно, что сын все это приобрел благодаря пронии на службе. К этому времени отец успел обеднеть и горькая его судьба сына не волнует.
Но особенно острые противоречия заложены между мужем и женой, когда домовладыкой является муж 10. так в сюжете баллады с архаическим мотивом жертвоприношения бездетной жены мужем, освещены обстоятельства гибели безвинной жены. Муж, не зная о ее беременности, ведет ее к мяснику, чтобы тот принес ее в жертву небесным силам.11 В результате выясняется, что она была беременна мальчиком. В цикле этих баллад лежит мотив тенденции к разводу. А причин для этого по балладной версии много. Что же общего между законодательством Византии и балладной версией? Оказывается, что в Эклоге 12 развод супругов рассматривается не так как в Частной Распространенной Эклоге (ЧРЭ), которая следует нормам, установленными новеллами Юстиниана. 13
По балладной версии в центре повествования не конкретная собственность мужа или жены, а дух «dominium» и «dominius» право собственности (сама собственность), которая как бы и роли-то особой не играет, а на самом деле, является стержнем конфликта.
Проследим эту мысль на серии баллад о бездетной жене.14
Хотя мотив бездетности предполагает собственность и наследие, в балладе он переплетается с архаическим мотивом обращения к небесному Аллаху.
«Тудор и Тудорка
Три года беседовали
Встречались…
И девять лет прожили вместе
Но они своего ребенка не увидели.»
(Баллада т;рк;лери стр.54).
Согласно верованиям древних огузо-тюркских народов, Небесный бог (Аллах) помогает всем, кто к нему обращается за помощью.
Балладные герои (супруги) также обратились к богу с молитвой 6
«Аллаха дува етмишл;р. (И помолились они богу, чтобы он одарил их ребенком)»
Согласно общетюркским верованиям, для исполнения желания, необходимо было принести в жертву барана или птицу. И об этом голос с неба напомнил:
«От Аллаха голос был (дан)
Пусть (муж) жертву принесет».
Супруг же этот «голос с неба» понял по -своему. Ему показалось, что он должен бездетную жену принести в жертву Аллаху. У тюрок действительно был древний языческий обычай принесения в жертву человека, но это были военнопленные. Баллада вобрала в себя другие религии.
Муж-язычник знал этот обряд жертвоприношения небесному богу, но он не знал, что рождение ребенка не зависит от жертвоприношения. На этот древний пласт наслоились земельно-феодальные порядки. Ведь балладный жанр – продукт феодализма. Поэтому богатство и собственность под прикрытием права и закона диктовали и порядки свои. Отсюда следует вопрос зачем мужу нужен ребенок? Да все просто: он уже имел землю, скот, инвентарь, сокровище. Однако, если не будет наследника у него, все это уйдет прахом со двора. Отсутствие наследника ложится тяжелым бременем на безвинную жертву – жену. И он решил ее принести в жертву:
«И зарезал мясник, зарезал ее
Зарезал и раскромсал ее.
Отыскал желчный пузырь ее
И … оказалось, что она уже
Была мальчиком беременна».
(стр.35. баллада т;рк;лери).
Наступает трагический финал баллады. Узнав об этом муж приходит в горькое раскаяние.
«Тудор как только это узнал
Рука об руку стал бить
Голову свою стал бить,
И волосы на голове рвать».
Такая манера выражения горя и печали была известна почти всем огузо-тюркским народам востока. А в условиях действия Земледельческого закона, согласно которому особое место занимает свободная крестьянская община, жизнь земледельца еще более усложняется. Вследствие переселения с востока во Фракию 15 многочисленных тюркоязычных общин, Земледельческий закон обрел в высшей степени экономическую значимость. Право собственности и богатства. Стало регулировать и семейное право. Такая связь влияет и на взаимоотношения в семье, где детям придается особое значение. О такой обстановке повествует баллада о бездетном, но очень богатом Петре («Петр с дворцами»). По мнению жены его, в семье нет детей из-за бесплодия мужа («Петр с дворцами»).
У богатого Петра долгое время не было детей. Бесплодие мужа в жене вызывает горечь и тревогу. И она посылает в его адрес проклятие:
«Петр с дворцами, богатый Петр!
Будь прокляты они,
Если нет у тебя
Родных детей».
(Баллада т;рк;лери стр.57).
Для нее идеальна многодетная семья брата, которая является порождением –родственной общины. Она об этом рассказывает мужу:
«Я пошла, Петр , к
Старшему брату (бат;)
Брат сидит, он сидит
Хе, за столом пирует.
Девять сыновей ему
Бокалы подносят
Девять невесток
Ему песни поют»
В такой идеальной семье обитает и мать бездетной Тудорки. И она восхищается материнским счастьем, потому, что у
«У девятерых невесток
Девять детей в колыбели,
Девять младенцев
И девять колыбели»
Тяжелое и горькое разочарование наступило тогда, когда она попросила у матери (бабушки младенцев) одного ребенка себе. Тогда мать сказала:
«Ах молодая невестка моя,
Молодая Тудорка.
Какую же невестку мне обидеть?»
Бездетный супруг хочет помочь жене и ищет выход в сокровищах. Он едет к ювелирам и заказывает:
«Из серебра ребенка (куклу)
Из серебра ребенка
И сусального золота колыбель».
Но семейное (женское, материнское) счастье от этого не прибавилось, потому, что она
«Три дня и три ночи
Качала куклу – ребенка.
«Отец» не сказала она,
И «Мать» не сказала она».
И жена проклинает (арта калсын) собственность и богатство.
Не для забавы жена хочет ребенка. Бездетность указывает на бесплодие мужа. По законам Византии (ЧЗЭ ч.2,17) брак, заключенный по устному соглашению сторон, в случае импотенции (бесплодия) мужа, распространяется после трех лет совместной жизни (22 новелла Юстиниана. VI-VII вв.).16
Развод всегда был наказуемым актом. Чаще всего он был в форме возмещения ущерба по моральным основаниям. Причем, оно налагалось на того из супругов, кто дал повод для развода. Развод же по обоюдному соглашению супругов, предписывало заточение в монастырь и запрещение вторичного вступления в брак.17
С позиции этого закона и надо рассматривать поведение супругов в сюжете баллады. О том, что «богатый Петр» бесплодный, говорит его тревожное беспокойное поведение. Именно он решил «заказать у ювелира куклу- ребенка». Супруга же решила попросить у матери одного из девятерых младенцев. Но, получив отказ, она «плачет и ревет».
Налицо безвыходность ситуации. Вариант безнаказанного развода супругов выявлен в балладе о продаже мужем жены. (Баллада т;рк;лери стр.96).
В бедной семье выросли долги и детей стало много. Муж решил продать жену на рынке и на вырученные деньги прокормить детей. На рынке жена достается младшему ее брату, который в ней узнал сестру. Мотив развода обоснован как «обоюдное соглашение супругов». Здесь же прослеживается намек на работорговлю. Жена полностью зависимая и бесправная. Домовладыка- муж помещает ее в скотный ряд, дома же он диктует ей свою волю: «сходи», «надень красивые наряды», «повяжи красиво голову» и т.д. она же свой протест выражает слезами.
«Подойди ко мне, Тудорка.
В последний раз мы видимся
Простимся здесь в доме, а затем станем рядом
И на базар пойдем».
Как только она это услышала,
Плакать стала навзрыд» .
Он стал звать людей, желающих купить «красивую Тудорку».
Продажа свободных (общинников) людей на рынке была запрещена новеллами Юстиниана. Но в балладе речь идет о больших долгах. В истории Балкан известны случаи продажи детей или их родителей из-за долгов. И семейные узы разрушались под видом «согласия сторон». Так, в одной из баллад муж «по согласию жены» уходит в рабство («есир»). Такая идея находит глубокое осуждение ( Гагауз халк т;рк;лери стр.60). Иногда «есир»- рабство приравнивается уход на заработки, иногда –на службу. Во всех вариациях хозяин («чорбажи») распоряжается судьбами своих подчиненных. И освобождение от рабства наступило, после смерти хозяина (10 титул ЧЗЭ). Если же хозяин забыл и не упомянул о рабе в завещании, то он все равно получал свободу.19 В балладах о рабстве персонаж отбывает срок в имении «горбажи» и возвращается в свой надел, («мера» или «мемлекет»). В этих вариантах «горбажи» - добрый, отзывчивый человек, понимает горе своего работника, помогает ему конем, чтобы тот быстрее добрался домой, чтобы застал жену дома. В такой роли «чорбажи» как бы олицетворяет тенденцию облегчения выхода из рабского состояния,20 что вполне вероятно, имело место и среди огузо-тюркских народов. Но до освобождения было еще далеко. В сюжете ряда песен 21 выявлен такой домовладыка - муж, который строго соблюдает все семейно – брачные законы. Молодая женщина попала в дом такого домовладыки. Он назван «ел» (Gagauz halk t;rk;leri стр.111). он не только обладает правом собственности (dominium), но и богатством ( domonius). Поэтому его воля для всех – закон. И непререкаемость окружающих составляет основу всей жизни двора. Они должны терпеть и слушаться «ел». Сама участница этого двора рассказывает так:
«Я молоденькой была
«Ах-хей»- сказала.
Дорогу дальнюю перешла.
И в дом «еля» я попала,
Горькую отраву здесь
Дали мне.
Ела и пила отраву
Я парализованной была
Такой осталась навсегда»
Но у другой героини баллады происхождение более высокое – она «дочь крала» (короля).
«Я изнеженной была
Я дочерью («крала») была».
И была любимой дочерью «крала». Он не просто богатый («крал»), а принадлежал к господствующему классу. Каким образом изменилась судьба некогда цветущей девушки песня не рассказывает. Но песня застает её в доме «еля». Из прошлой жизни ей ничего не досталось: нет приданного, нет (предсвадебного) дара мужа, обряды или обычаи вообще не упоминаются. Поэтому есть основание полагать, она была уведена в плен внешним врагом, захватившим их дворец.
Она оплакивает свою жизнь в доме «ел»; «Сейчас я попала в руки «еля»
В руки «еля», в руки «еля»
Добро он не ценит
Моё доброе отношение он отвергает».
Он «dominius», поэтому все старания «изнеженной девушки» грубо и цинично отвергает.
При таких супружеских отношениях вполне реально «наказуемый развод». В такой унизительной обстановке, когда «слезы не усыхают» и вся жизнь в доме «еля» «горше полыни», наказуемый развод вполне оправдан.
Одним из сложных проблем в семейно-брачных отношениях является этап «помолвки» - «уавклу олмак».
Гагаузская баллада выхватила ряд интересных моментов из жизни молодежи. В некоторых сюжетах прослеживается брачный возраст девушки, иногда парня. В предбрачном периоде прослеживается возрастная граница, означающая совершеннолетие. Причем за этот период отвечают родители девушки. Наши наблюдения показали, что совершеннолетие девушки совпадает с правилами и законами о попечительстве Византии. В сборнике законов («Частная Распространенная Эклога»- ЧРЭ) в титуле 8,2-8,4 введены специальные новеллы о попечительстве над малолетними, которые близки к нормам права Юстиниана. В статье 8 сказано, что лица, находящиеся во втором периоде совершеннолетия: мальчики с пятнадцатилетнего, а девочки – с тринадцатилетнего возраста, вплоть до двадцатилетнего должны иметь куратора (Е.Э. Липшиц). Но с наступлением второго периода совершеннолетия мужчина с двадцати одного года, женщины с девятнадцати лет, желающим управлять собственным имуществом должны спрашивать согласие у своих кураторов, при этом свидетель подтверждает, что они достигли требуемого возраста 22.
Обратимся к сюжетам баллад о помолвке и её последствиях. Так, выявлен мотив второго периода совершеннолетия у девочек. Помолвка для них открывает начало новой жизни в браке. Впереди одна из сложных ступеней свадебного цикла – «с;з- уавклу олман» - помолвка.
«Сидела девушка на присьбе
И луч солнца осветил камень на сережке.
Бедняжке горе навалилось –
А ведь ей только 14 лет исполнилось.
Да сваты навалились на голову ей».
Роль куратора в данном сюжете выполняет домовладыка – отец. Он встречает гостей – сватов словами отказа «дочь моя ещё мала, не выдам я её вам». А домовладыку - мать беспокоит не возраст дочери, а её приданое, которого ещё нет. И она так сказала гостям – сватам: «Приданного у ней нет, не может она выходить замуж» (Gagauz halk t;rk;leri стр. 75).
В гагаузских семьях приданое для дочери начинали готовить ещё в I периоде совершеннолетия и состав его был сложным и дорогим: ковры, подушки, одеяла, тюфяки, вышивки и прочее. Очевидно, сказались законы Византии, согласно, которым приданое – это собственность. От этой собственности зависело положение невесты в семье мужа. Старались, чтобы оно было дорогим, внушительным, потому что «оно наделяет правом охраны», семейное и имущественное право также на стороне приданого невесты. Но не всегда было так. В греческом праве приданое невесты считалось собственностью жены, а в римском классическом праве – мужа. Он обязан был содержать жену и за это он приобретал право на её имущество – приданое.23 Вот почему перед родителями – кураторами вопрос приданого дочери был крайне важным. Девушка без приданого чаще всего оставалась в доме родителей.
Но не только приданое невесты играло роль. Важное значение придавалось и предбрачному дару жениха, причем, строго соблюдался срок востребования обещанного дара для лиц старше двадцати пяти лет. Дар письменно оформлялся по закону. Например, ценность до 500 номисм оформлялся в присутствии трех или пяти свидетелей. Дар, превышающий 500 номисм, при оформлении должен был присутствовать магистр ценза или чиновник провинции, иначе дар считался недействительным.24
О даре жениха в гагаузских селах исследовал этнограф С.С. Курогло.
В сюжетах баллад отражен и возраст девушки, к которой пришли сваты:
«Сидела девушка у родника в овраге.
Луч солнца отразился на сережке.
Она вступила в свои четырнадцать – пятнадцать лет
Как птица чужая повадилась к ней.»
(Gagauz halk t;rk;leri стр. 86).
Эти годы указывают на то, что девушка вступила во II период совершеннолетия.
В некоторых текстах баллад сохранились следы военного занятия жениха: «Я пустил свою стрелу
За дерево граната полетела она
Полетела она во владения
Сероглазой девушки
Полетела и упала перед крепостью её».
Жених не просто «военный со стрелой», а и сама девушка принадлежит к военной среде. Об этом говорит мотив «кал;» - крепость. Жених же испытывает счастье самым древним образом – путем стрелы (иногда – «топуз;»), пущенной с огромной силой. Этот мотив мог быть взят из турецкой любовной поэзии.
О том, что баллады зародились в земледельческой среде феодализма, говорит ряд мотивов. Так, в сюжете о больном (мнимом) юноше, упоминается не только помолвка и сватовство, но и владение землей, пашней, посевом, золотом и др. собственностью. Захворавший юноша тревожит мать, она спрашивает его, чтобы он взял в утешение ( «;к;з-пулук») – «упряжь волов и плуг», а может - «подводу и лошадей», а может – «одежду суконную, «каракулевую шапку» и пр. Сын от всего отказывается, но встал бы с постели, если бы появилась невеста с украшениями при фате»:
«Хочу, мать, хочу невесту
Даже, если я буду больным
То встану я, мать, встану».
(Gagauz halk t;rk;leri стр. 96).
Этому юноше повезло тем, что он захворал при матери. Но печальна и трагична судьба юноши, который находится в тюрьме («зиндане»). Он обращается к людям, чтобы кто-нибудь пошел к его родственникам: к матери, отцу, возлюбленной. О чем же просит их?
«Сходите и скажите матери
Пусть приданное и землю свою продает
Пусть пять тысяч приготовит
«Сын мой Махмед»- скажет
Пусть осободят меня из тюрьмы».
Но мать и отец отказались от него, не согласились пять тысяч накопить и вызволить его из тюрьмы. Тогда он обращается к возлюбленной («помолвленной невесте»).
«Сходите и скажите «помолвленной»
Пусть приданое и землю продает
Пусть пять тысяч накопит
«Мой любимый Махмед» скажет
Пусть вынут меня из тюрьмы».
Оказалось, что любовь сильнее чем собственность, поэтому она передает ему в тюрьму.
«Приданое и землю могу продать
Десять тысяч накоплю я
Я выкуплю его из тюрьмы».
(Gagauz halk t;rk;leri стр. 98).
Мы полагаем, что эти куплеты из турецкой любовной лирики, и в гагаузский фольклор попали благодаря межрелигиозным и межэтническим бракам в фемах Византии.
Сюжет другой песни раскрывает измену парня, который помолвлен с другой.
«Вставай девушка, вставай
Хватит тебе спать.
Твой возлюбленный помолвлен с другой.
И проснувшись в саду, девушка отвечает парням:
«Пусть он женится,
Пусть он женится.
Он меня не любил.
Мой возлюбленный.
Звезда на небе голубом
Когда она взойдет
Тогда она ко мне придет
И он возьмет меня с собой»
(Gagauz halk t;rk;leri стр. 76).
Сватовство и помолвка молодых часто зависит от воли домовладык – земледельцев: отца, матери, даже бабушки. Они управляют жизнью и судьбами молодых. Так, к «маме» - матери обращается парень:
«Хочу послать тебя, мама,,
К Лене сосватать её.
Я была, сын мой Коля, у Ленки
Мать и отец согласны её выдать.
Но бабушка против.»
(Gagauz halk t;rk;leri стр. ).
По мировоззренческим и эстетическим воззрениям гагаузов в прошлом помолвка («с;з») обязательно должна была состояться в I периоде совершеннолетия (для девушек). Исключение составлял предел девятнадцати лет. За этим возрастом начинался период риска оставаться незамужней.
Так, в балладе о гибели помолвленной Железны («Зины») сказано (в тоне сожаления), что к ней долго не сватались, ей было уже девятнадцать лет, шел двадцатый. И вот, наконец, её сосватали. Сваты пришли с дальней стороны – аж с Дезгинжа. Помолвка состоялась и дай бог, чтобы она прочно закрепилась свадьбой.
Но в жизни Железны происходят загадочные дела, которые в ней вызывают тревогу. Ей снится вещий сон, как будто:
«Во сне к ней змея пришла
Змея желтая пришла.
Но змея та была без головы,
А у обручального пояса
Пряжки – застежки не было».
( Баллада т;рк;лерию стр. 151)
Как «безголовая змея», так и «пояс обручальный без пряжки» несут на себе отрицательную функцию- оповещения несчастья, беды, печали.
Обручальный пояс («нишан колан») дарил жених вместе с другими подарками («предбрачный дар жениха»). Они указывали на то, что девушка уже сосватана, получила новый, долгожданный статус «помолвлена». Но во сне она видит не полноценный пояс, а лишенный пряжки – застежки, что значит ей не быть воссоединенный с женихом. Совершившаяся помолвка не приведет к свадебному финалу. Этот эпизод из древней брачной культуры огузо-тюркских народов, очень близок к суеверному страху (дар жениха символизировал оберег) перед обрядом. Не случайно в этом комплексе имело место множество табу, иносказаний, магических действий. Все это служило одной цели - обмануть враждебные силы. Например, о финале свадебных игр никогда не говорили правду.
В балладе против действия магии и оберега, страха и суеверия выступает старшая невестка («бул;»). Она, узнав о причине слез Железны, рекомендует ей:
«Помолвленная Железна не обращай внимание на сны. Оставь ты свой станок (ткацкий) и сходи к карьеру. Выкопай там подводу глины (песка), привези домой. В воскресенье свадьба твоя. Люди придут и тебя могут высмеять. (За неубранный двор)».
Судя по этим наставлениям невестки («бул;»), в этом дворе (стаси) она – домовладыка. Её философия («не верь снам») имеет реальное обоснование. Она реально владеет домом, собственностью, защищена правом со стороны мужа, на этом основании она и распоряжается судьбой Железны. Всего этого ещё нет у помолвленной девушки. Поэтому она, покорно идет к карьеру за песком, лишь бы не быть осуждена людьми – общиной. Но в яме скрыт невидимый душегуб, которому нужна молодая жизнь. Яма «просит» душу и об этом ей говорит старик («дядо»).
«Железна, («Зина»)дочь моя,
Я выйду из этой ямы, но ты
Не спускайся в неё.
Эта яма аж с каких пор
Душу одну просит.
Я вот вошел, но меня не берет.
Девушка спустилась и глинник рухнул на неё».
Гибель помолвленной девушки вытекает из логики земельных отношений сельской общины, где каждому члену семьи (общины) положен был земельный надел. Погибшая Зина уже не потребует своей доли у домовладыки – невестки («було»).
По наблюдениям А.П. Каждана в Византии, где существовали коллективные сообщества (славян, влахов, евреев, арабов, турок25), земля постоянно делилась между членами общесемейной общины. В процессе исторического развития, это приводило к увеличению частной собственности в руках одних домовладык и обезземеливанию других.
Предки гагаузов, которые входили в этническую группу тюрок - влахов, управлялись своими вождями 26, и также становились общинниками. 27 Пришлые, подвергаясь воздействию частной собственности, вынуждены были наниматься пастухами или батраками к богачам (по А.П. Каджану Аграрные отношения. стр. 74).
В Византии в XIII-XIV в.в. сохранились пережитки большой семьи, куда принимались и «иностранцы», в том числе и тюрко-огузские народы. И тогда большесемейная собственность родственников становилась объектом особых напряженных отношений.
§ 3. Сюжеты баллад о свекрови- клеветнице, по вине которой гибнет семья сына.
Кроме этой баллады и её вариаций, сюда же относится баллада о сестре – отравительнице.
Определенные сопоставления показали, что истоки их возникновения стали земельно-культурные, правовые, семейно-бытовые условия гагаузов. В этом цикле центральным персонажем – домовладыкой является муж невестки («гелин»). Он – («dominus»), то есть частник – землевладелец, поэтому и все отношения в семье преломляются через его волю и желания. На его стороне и право. Именно носители права собственности распоряжались судьбами и жизнью менее защищенных персонажей - «гелин» (невестки), в некоторых вариантах – «оол» (сына). Коварство «dominus» - домовладыки – свекрови – клеветницы более жестоко и служит главным ведущим мотивом в повествовании и о трагической жизни бесправных персонажей. Ярким примером является баллада о свекрови – клеветнице. «Хочу дать тебе совет, мой сын Стоян».
«Сын мой Стоян
Дам тебе совет
Мой совет вполне обоснованный»
( Баллада т;рк;лерию стр. 76)
Чем же этот «совет» («акыл») обоснован? Видимо, истоком обоснования служит статус невестки («гелин»). Судя по всему, статус её низок, ничем не закреплен, нет земельного надела, нет и дорогостоящего приданого. В доме (стати) мужа она всего лишь обслуга. Поэтому «совет» (акыл) свекрови вполне обоснован.
Видимо, и сама свекровь когда-то в этот двор (стаси) пришла без особых заслуг и богатств. И тем не менее свой «акыл- совет» она все же мотивирует тем, что:
«Кес;син, Сtиуан, Rad;y;
O sana u;ak bakm;yc;k
O sana ev cevirmiyc;k»
( Баллада т;рк;лерию стр. 76)
Зарежь, Стоян, Раду…
Она тебе детей не родит
Она твоё хозяйство не поведет.
В условиях жизни в большесемейной общине такие качества молодой женщины («гелин») были достаточным обвинением для избавления от неё. Такое обвинение было вполне обоснованным. Уничтожение молодой семьи в лице «гелин» означало и сохранение земли (и вообще собственности) в одних руках- «dominus» (домовладыки). Меньше претендентов на землю, меньше и будущих домовладык. Меньше одной семьи, больше земли остальным участникам клана.
В то же время совладельцы земли обязаны были совместно платить подати, а в случае раздела земли, подати также распределялись между делившимися родственниками.28 Из-за частых разделов земли между родственниками она вырождалась. (По Каждану стр. 76) и ничего не могло остановить этот процесс.
В сюжете баллады, сын, как член общесемейной общины, послушен матери – домовладыке, как «dominus». Поэтому он и зависим от неё, и он решил, немедля осуществить «вполне обоснованный» замысел матери:
Стоян послушался мать
Он из дома вышел.
А Рада в дом вошла
И слова матери она услышала.
В знак одобрения «акыл» матери, она восклицает:
«Я «хвалю» совет матери,
Чтобы ты меня зарезал».
Стоян притворно старается одобрить дух супружеских отношений и говорит ей:
«Ты не слушай совет матери,
Возьми «оку» (посуду) и спустись в подвал
Наточи мне вина.»
Рада спустилась в винный подвал наточить вина Стояну. Но она не вина точит, а слезы свои льет. В это время муж (Стоян) также спускается в подвал и зарезает жену. Он снял ей голову, а голова заговорила:
« Стоян, муж мой, Стоян,
Меня ты не пожалел.
Маленький Ванчо в люльке
Ванчо кто будет купать?
Ванчо кто будет кормить?
Кто будет его кормить
Кто Ванчо будет качать».
Классическая гагаузская баллада, как эпический жанр включает в канву повествования элементов природы, пейзажа, которые сочувствуют жертве, разделяют с ней горе и трагедию личной жизни. Эти высшие силы природы отразились в ответе Стояна голове Рады:
«Рада, супруга моя,
Ты не перживай за маленького Ванчо
Проливные дожди искупают его.
Ветры буйные покачают его».
Трагизм мужа – убийцы сгущается в финале сюжета, когда Стоян осознает, что жена была чиста и безвинна; у ней в колыбели остался маленький Ванчо, в то время, как свекровь – клеветница обвиняет её в «бесплодии» («Она тебе детей не родит» и т.д.). Поэтому Стоян с гневом упрекает мать:
«Ах, мать моя матушка,
Воспитай ты моих детей (сама)
И веди моё хозяйство одна».
Создается впечатление, что мать – клеветница вообще не знала о существовании детей у сына, в том числе и о маленьком Ванчо в колыбели. Её жестокость и безразличие к судьбе Рады, сына, внукам граничит космическим холодом, но не человеческими душевными переживаниями. И не случайно она сухо и холодно заявляет сыну:
«Я тебе детей твоих не воспитаю.
Я и хозяйство твоё смотреть не буду».
( Баллада т;рк;лерию стр. 77)
В ходе раздела общесемейной земли общины немало детей становились не только безземельными, но и обретали статус «сирота». В дальнейшей судьбе этой категории населения живое участие принимало государство и право Византии. Так, на их защиту становились некоторые статьи и новеллы Частной Распространенной Эклоги (2, 13, 2, 11), в которых речь шла об имущественных правах малолетних детей при вступлении их матери во второй брак. 29
Но в сюжетах гагаузских баллад серии «свекровь - клеветница», «сестра - отравительница» домовладыка убивает и оставшихся детей – сирот – внуков. Дети также владели частью имущества и землею домовладыки - «dominus». Частная Распространенная Эклога (ЧРЭ) предусматривала и эту сторону наследства малолетних сирот и их интересов. Законоположение «О наследстве сирот», предписывает, чтобы наследство детей – сирот умерших в малолетнем возрасте, не переходило к их матери, ибо доля, причитающаяся на ребенка, переходит их братьям, умерших но по линии отца.30 Напрашивается вопрос, почему домовладыка – бабушка отдает внука Ванчо на «попечение природы», а в одном из сюжетов «домовладыка - бабушка» их вообще убивает словами «не оставайтесь и вы на мою голову».
Мы склонны предполагать, что наследство убитых малолетних сирот остается в составе богатства домовладыки –бабушки. Именно она как носительница традиционных семейных начал, является хозяйкой всего нажитого в стаси как сыном так и невесткой. Бабушка - «dominus», опираясь на Византийское право, действует безнаказанно.
В сюжете баллады отразилась не традиционное для тюрко-огузских народов отношение к невестке («гелин») в семье. На наш взгляд, персонажи трагических сюжетов, действуют вопреки этим традициям, а согласно официальному праву в семейно-брачных отношениях, которые оказались под грузом земельного права и наследования.
Известно, что Византия унаследовала классическое римское право, где фамилия (семья) была одной из важнейших социальных ячеек римского общества. Поэтому есть основание считать, что в семейном, брачном, имущественном праве IV-Vв.в. уже ощущается полный разрыв с традицией 31 не только у ромеев, но и у тюрко-огузских народов.
Безнаказанное убийство невестки («гелин»), внуков, самоубийство сына – убийцы как бы обосновывается клеветой матери - «dominus», но на самом деле интересами имущественного права.
Что говорит об этом в балладах серии о свекрови – клеветнице и сестре – отравительнице?
Согласно жанровым особенностям баллад, в них главой семьи является «Pater familias» (домовладыка0 в лице женщины – матери, которая обладает имуществом, но совместно с сыном. Сын же при ней, в её стаси выполняет её волю, его же воле и диктату подчиняется жена в лице «гелин». Он обладает имуществом. Так, Стоян посылает Раду в винный погреб («мааз;»). Чтобы иметь такое хранилище вина и других продуктов и напитков, надо иметь большую площадь виноградников, земельную собственность, а к ней – инвентарь, пару волов, подводу или «арабу», плуг, обрезчиков кустов винограда (по «Геопонике»). Видимо у Стояна и его матери – домовладыки все это было. А наличие особой посуды «Ока» для мерки вина, говорит о торговли вином. В этом дворе (стаси).
Причем закон о землепользовании (в свете «Геопоники») в этой стаси проявлялся во всем. Имение клеветницы – домовладыки было не из бедных. Она оклеветала сноху («гелин») такими словами, что молодая женщина, почувствовав опасность, «стала лить слезы». Стоян же только со слов головы Рады узнал правду о маленьком Ванчо. Тогда он, как очередная жертва домовладыки – матери, говорит ей:
«Мать моя, матушка,
Чтоб не плакать тебе одной,
Пусть плачут две матери».
И сам себя уничтожил.
(Сборник баллад стр. 77)
Что стало с осиротевшими детьми ? По законам Византии малолетние, осиротевшие дети обеспечивались опекунами и попечителями («curatom»).
В балладе ничего не сказано об этом, да и балладный жанр не имеет цель освещать реалии действительности.
А в действительности Византийское право ограничивало правоспособность лиц по вероисповеданию (язычники, евреи) занимать должность на государственной службе 32, следовательно, и быть попечителем малолетних детей. Однако, с титулах 8 (8,2-8,4) законоположения о попечительстве над малолетними, указано, что дети (I период и до II периода совершеннолетия) должны иметь куратора и опекуна, иначе в будущем у них будут проблемы с собственностью.
Кто мог стать попечителем или опекуном ?
В законе Юстиниана (321г.) новеллы 8, 6 ЧЭ запрещалось быть опекунами епископам, стратиотам, клирикам, но родичи малолетних могли быть.
Не разрешалось и женщинам (посторонним) занимать опекунство и попечительство. Но матери и бабушке – можно быть куратором или опекуном. Основание – Кодекс Юстиниана.33
Но сюжет баллады зарождался не из содержания Закона Юстиниана, а на почве земельно – аграрных отношений в большесемейной общине, где обитали и далекие предки гагаузов – тюрки.
Эта ситуация (бесконечный раздел земли) была полна острых конфликтных столкновений. С этой точки зрения опекуном никак не может быть бабушка – губительница сына, невестки, внуков, отданных на попечение природы. И тем не менее, наследство детей – сирот, умерших в малолетнем возрасте, не теряет покровительства закона. Так, доля такого ребенка переходит к братьям по отцу.34 Мало того, статья 51 из свода законов Юстиниана предусматривала кару за клевету. 5 Но погибшая семья Стояна никак не могла воспользоваться этими законами по многим причинам, в том числе и положением знания государственного (греческого) языка, вероисповеданием (язычники), отсутствием материальной заинтересованности.
Из этой серии весьма информативна и ценна баллада о невестке («гелин») Гиргинке ( Баллада т;рк;лери стр. 78)
Центром конфликта является также домовладыка – мать и невестка («гелин») – жена сына. Её собственность не просто двор (стаси) и «винный погреб», а обширная площадь пастбищных владений для многочисленной отары овец. Здесь хозяйничает и её сын – Стоян. Конфликт начался с того, что «гелин» не послушалась (сесл;меди). В наказание за это она просит Стояна:
«Сын мой Стоян,
Стоян, мой сын !
Твоя невеста ослушалась меня.
Пошли её на самый большой луг,
Который пересекается с горой («перд;»)».
Но и это ещё не все. У ней есть поля и земельные владения. Именно она является домовладыкой, а сын пока в её стаси (дворе), он ещё не отделился от неё. В балладе не указана причина непослушания, но ясно одно, что самолюбие домовладыки глубоко задето. И она решила её наказать тем, что сын должен её послать за «крупным ягненком» в самый дальний угол пастбища к горе, где пасутся овцы. И сын:
«Гиргинна, Гиргинна, – говорит
Жена моя, Гиргинна
Сходи, жена моя
На большую долину, где гора
И слови там в отаре крупного ягненка».
Задание не из легких, так как отара охраняется пастухами и собаками: муж советует ей:
«Ты тихонько войди (в стадо)
Так, чтобы чабаны не услышали
И собаки не учуяли.
Самого крупного ягненка схвати
И домой его принеси».
Но и этого мало. Он просит, чтобы она приготовила ему особым образом, а именно:
«Целиком приготовь
И мне на поле принеси».
Этот способ приготовления тушки весьма древний. В пастушеской памяти гагаузов сохранились любопытные детали этого способа. Надо было вырыть в земле углубление (яму), разжечь там костер, сделать уголья, а затем, обмазав тушку глиной, вложить в золу и укрыть угольями. Все это должно было обеспечить готовность мяса.
Все эти процедуры Гиргинна должна была сделать одна и к полудню отнести мужу на поле обед. Она управилась со всеми этапами приготовления обеда и принесла обед на поле. Но здесь она встретила грубое замечание мужа вместо приветствия:
«Когда дошла она на поле
Поздоровалась с мужем:
- Бог в помощь, возлюбленный мой».
Но Стоян ответил грубым вопросом: «- Аман, жена моя, что же ты такая веселая?» И на её приглашение сесть и пообедать он ответил:
«Если я буйвола выпрягу,
Тебя, жена, в плуг впрягу.
И, Гиргинка, черную пахоту до вечера
Белым сделаю. И только тогда, жена, тебя домой отпущу.
Следы свои слезами наполнишь.
И впредь мне лишний раз не будешь улыбаться».
( Баллада т;рк;лери стр. 79)
Обед завершился тем, что она в слезах вернулась домой. Свою угрозу Стоян не осуществил, но жена вернулась домой,
«Пошла сразу в сарай
Взяла веревку витую
Пошла за дом,
Где орех зеленый рос».
Тайну угрозы Стояна («черную пахоту белым сделаю») раскрывает четырехлетний сын. Из его слов выясняется следующее:
«Мама, мама, Ванчо в колыбели,
Маленький Ванчо плачет».
Оказывается у Гиргины был младенец Ванчо, и она была кормящей матерью. И из-за того, что она за целый день не кормила младенца, молоко уже вытекало бы на пахоту, от чего она и стала бы белой. Мать, доведенная до крайнего унижения, с петлей на шее, ответила малолетнему сыну:
«Пусть плачет, пусть бьется ножками и ручками».
Ответила и повесилась. А четырехлетний сын повис на её ногах, заплакал, зарыдал. Эту картину застал Стоян. На сообщение сына о случившемся, он ответил: «Меня с женой разлучила моя мать».
Какова же судьба малолетних детей ? Сюжет баллады об этом ничего не говорит: она не входит в рамки эстетики песни. В некоторых вариантах баллад – Стоян кончает жизнь самоубийством. Но в исследуемой балладе у Стояна – собственность (отара овец, поля, пахота, буйволы и т.д.). И ко всему этому малолетние дети имеют также отношение. Где бы не возник этот сюжет
(Паристрионе ли, в Македонии ли, в северо-восточной части Византии) носители собственности находились под воздействием Законов Византии. Поэтому малолетние дети (мальчики с 15 лет, девочки – с 13 лет) до наступления совершеннолетия, собственность (доля) детей будет под опекой и наблюдением кураторов. Как будет разделено имущество Стояна в пользу детей, решит суд.
В другой балладе «Сын мой накажи ты свою невесту» (Баллада т;рк;лери стр. 80) свекровь – клеветница обвиняет молодую невестку в том, что: «что она очень некрасиво поступает. Детей своих она не воспитывает, за детьми не смотрит». За эти аморальные поступки её следует наказать. Причем, наказать должен её муж. Очевидно, здесь сказывается традиция обычая. В канве этой системы мотив ожидания супруга у ворот занимал центральное конфликтное место.
Балладная эстетика требует именно этого «инструмента» для раскрытия сути поступка мужа как главного исполнителя слов и клеветы матери. И он, обращаясь к жене («gelin») говорит:
-«Петрана, мари Петрана,
Я в корчму пойду
Устал я. Выпью чарку вина
А ты стой у ворот. Жди меня.
Когда домой я приду
Ворота мне открой».
В руках свекрови – клеветницы оказался очень удобный момент для усугубления обвинения невестки («гелин»).
«И эта ведьма – мать
Петрану обманула.
Обманула словами:
- Петрана, мари Петрана,
Когда Стоян придет
Я тебя тогда разбужу.
И Петрана легла спать»
Она ушла спать, этим самым нарушила вековой обычай и уклад крестьянской жизни.
Возвращается Стоян, а жены у ворот нет. И он спрашивает:
«- Ах, мать моя, матушка
Где же моя Петрана?»
Для свекрови – клеветницы представился ещё один повод для того, чтобы окончательно очернить невестку.
- «Твоя Петрана очень усталая,
В эту ночь она дома не спала.
Дома она не спала.
Детей не смотрела она», - отвечает мать сыну. Он вошел в комнату и видит спящую жену. Мать оказалась права – жена усталая. Спит и не слышит прихода мужа. Тогда он ей говорит:
«Петрана, Петрана,
Я на поле пойду
А ты теплый хлеб спеки
Вкусную еду приготовь
И мне на поле принеси».
( Баллада т;рк;лери стр. 81)
Все эти действия она называет «сеza» - наказание, близкое к тюремному режиму.
Все, что он наказал ей сделать, она сделала и к обеду принесла обед ему на поле. Но неблагодарный муж, и на этот раз остался под впечатлением клеветы. Он выпряг буйвола и место него Петрану запряг. Но, вспахав некоторое время на ней, он её отпустил домой. Петрана в слезах пошла домой и под веткой яблони веревку на шею набросила. Отсутствие Петраны дома, свекровь – клеветница снова поспешила восполнить своим грязным домыслом:
-«Жена твоя, сын мой,
Домой не пришла.
Детей своих она не смотрела».
( Баллада т;рк;лери стр. 82)
Только теперь он понял, что мать оклеветала невестку, она же и виновна в её смерти.
«Враг ты мне, мать !
Детей моих осиротила.
А меня вдовым оставила».
Внимательно изучив обвинения из уст матери – клеветницы, оказалось, что их можно привести в единую систему:
- «Она гуляет с чабанами и пастухами.
Всю ночь гуляет»
- «Она совсем не заботится о детях».
- «Она излишне нежна и улыбчива Стояну на поле».
- «Она должна ждать мужа у ворот и не уходить до его возвращения».
За нарушение семейно-брачного кодекса типа «обязанности гелин» в стаси мужа следуют наказания со стороны мужа:
- «Он угрожает ей впрячь в плуг вместо буйвола».
- «Он кормящую жену впрягает в плуг. Он ударяет её кнутом также как и буйвола !!!»
Жестокие «обязанности и наказания» за невыполнение их невестой. Мало того, особую обязанность составляет цикл табу в отношениях свекрови и невестки. Свекровь говорит:
- «Она ослушалась свекровь (в чем-то)».
- Она «наступает ей на пятки».
Эти и другие «обвинения» зародились в семейно-брачном кодексе обычаев тюрко-огузских народов. И балладный жанр оказался близким к воззрениям носителей правил поведения Обычая.
Однако, по мере продвижения этих народов к Византии с её законодательством и юриспруденцией обычай с его установками вливается в эту сферу, с другой стороны продолжает жить в мировоззрениях тюркских народов.
К XIII-XIV в.в. в Византии меняется трактовка многих новелл Гая Юстиниана. Так, появляется Частный Распространенный Прохирон, созданный на рубеже XIII-XIVв.в. и существовал почти до конца Византии. 36
В своде законов Василики Новеллы Льва IV (Македонская династия), в которых значительное внимание уделялось заключению брака, обручению, помолвке, в ходе которых значительную роль играл не только закон, но и обычай.
Прохирон. Предбрачный дар.
Василий I сделал все, чтобы поднять роль правосудия и он приказал переработать Дичесты Кодекса и Новелл Юстиниана
В этом свете были рассмотрены трепы и некоторые моменты брачных отношений в русле собственности. Особое место занимала статья (титул 3) о брачном даре, как о молчаливом согласии и условии заключения брака.
Дару придавалось особое значение, и миссию он выполнял как закрепляющий брак. Акт дарения (договор) совершался до свадьбы и никогда не имел место после неё. Но Юстиниан разрешил увеличить размеры предбрачного дара после заключения брака. Закон приравнивал его к приданому, которое дается во время брака. 37
Закон и обычай. Новеллы Льва VI.
Если в Прохироне значительное место уделялось значению и роли предбрачного дара, то в новеллах Льва VI значение придавалось обручению и помолвке. Именно ей придавалось то значение, через которое открывалась возможность и доступ к обручению. В то же время на обручающихся накладывались определенные моральные и правовые обязательства. Закон предусматривал и свободу расторжения обручения по желанию одной из сторон. При заключении соглашения о помолвке, жених вносил задаток, но невеста и её сторона могли предусмотреть на случай разрыва помолвки получение особой пени или штрафа. Размер его был определен не более чем в размере ; части задатка. 38
Возрастной ценз для помолвки.
Обязательства участников соглашения об обручении заключалось в том, что они входили в поле действия не только закона, но и обычая. Так как он приравнивался к закону, то и требовал более строгого наказания за разрыв помолвки.
Согласно обычаю нарушение такого соглашения наказывалось предусмотренной в нем неустойкой, пеней и эта пеня взыскивалась судьями в пользу фиска.
Обручение могло быть разрешено мужчинам с 14 лет, девушкам с 13 лет (18 новелла Льва VI). Этот возрастной ценз был обычаем, а Лев VI ввел его как закон, а Алексей Комнин расценил этот акт (закон) как «неполное обручение» и участники такого соглашения могли его расторгнуть 39. Но церковное обучение считалось нерасторжимым и главным определяющим этапом в брачно-семейных делах.
По нашим наблюдениям, некоторые балладные мотивы соприкасаются с реалиями Обычного права.40 Обычное право регулирует общественные отношения (в социуме), правила поведения и нормативы, выработанные обычаем. Оно служит регулятором для данного народа или этнической группы. Оно формируется на основе обычаев этой группы (этноса), ещё с древних (догосударственных времен). Но значительно изменяется при появлении классов, при этом подчиняется имущественным отношениям. 41
Такие отношения прослеживаются и в сюжетах баллад и выражаются через поступки центральных персонажей – матери (домовладыки) - «dominus», иногда эту роль играет брат и его жена главной героини. Его жена и он отказываются выдать замуж сестру, за что она отравляет брата или его жену.
Они мотивируют свой отказ тем, что жених (возлюбленный) принадлежит к другой этнической группе (он болгарин, турок, тюрок). Эти персонажи выражают идеологию гагаузов далекого прошлого. Все они принадлежали к имущим классам-собственникам – землевладельцам. Именно у них сосредоточена собственность, стаси, инвентарь, рабочий скот и т.д. И через обычное право проходят помолвка, обручение, свадьба, убийства, рождение и смерть.
Но создается впечатление, что сестра брата что-то нарушает, поэтому и не выдают её замуж за возлюбленного. Очевидно «нарушения» связаны с общепринятыми правилами поведения в быту, если же сестра и своевольна, непослушна, она часто бывает лишена и приданого.
В сюжете исследуемой баллады свекровь заявляет сыну, что невестка «гуляет с чабанами, пастухами и целую ночь домой не является, детей не смотрит».
Кто такие чабаны, пастухи и другие работники? По существующим правилам обычая, с ними нельзя «гулять, пировать, общаться» женщине из состоятельной стаси (богатого двора).
Из истории тюркизации северо-восточной Болгарии (Паристриона) и границ Византии известно, что в пастухи нанимались беглые рабы, колоны, влахи, славяне, арабы, тюрки, греки и др. Это были разорившиеся беглые, почти деклассированные элементы, которые только и могли пасти овец и коз. А Стоян и его семья (жена, мать, дети) была достаточно богатой и зажиточной. Поэтому его жене (детям, родным) общение с «чабанами, пастухами» считалось позорным явлением. Но занятие пастушеством в Византии и (при господстве вельмож и чиновников) было наложено табу (запрет) ромеям (гражданам).
В новеллах Льва VI и Прохирона была предусмотрена правовая поддержка помолвки, предбрачного дара жениха, основанная на Обычае. Правила тюрко-огузского общества также базировались на Обычае. Это было весьма богатое, достаточно экономически крепкое (скотоводство, земля, разведение виноградов и садов, кредит и банки и их сокровища) общество. Поэтому право обычая должно было блюстись основательно и без нарушений.
В цикле семейно-брачных правил Обычая было немало запретов, которые вменялись в обязанность молодой невестке («гелин»). Одним из них был момент избегания матери мужа, молодая должна была уступать дорогу везде и всюду в стаси.
Так в одном из сюжетов баллады о наказании молодой жены Стояном, нарушен момент избегания. Свекровь – клеветница как блюстительница Обычая заявляет сыну:
«Твоя невеста («гелин»)
Мне на пятки наступает».
( Баллада т;рк;лери стр. 84)
По правилам поведения в новой семье, невестка («гелин») обязана была соблюдать ряд очень строгих обязательств, в том числе и избегание родителей мужа (этой теме посвящены исследования этнографов «Женщина в свете этнографии…..»).
Другим нарушением кодекса Обычного права со стороны невестки – безразличие к детям («Она совсем не смотрит за детьми»- заявляет мать – клеветница сыну) Такое обвинение во все эпохи социума требовало сурового наказания. Чтобы смягчить наказание, невестка, у которой младенец в колыбели, старается привести убедительные доводы в свою защиту. Она заявляет, что успевает не только растить малолетних детей (кормит, ухаживает за ними), но при этом успевает делать массу дел по хозяйству. Перечень этих дел весьма внушителен, перед уходом в корчму муж обязывает её:
«Пока я приду с корчмы.
Три тюка хлопка насучи.
Три веретена ниток накрути.
Ванчо чтобы не плакал, следи.
И мне вкусную еду приготовь,
Мой приход услышать должна,
Встретишь меня у ворот,
Ворота мне откроешь,
Меня ласково встретишь».
( Баллада т;рк;лери. стр. 84)
В другой балладе героиня также выполняет большой объем работы, а муж уходит в «Бендеры в плавание». Ей он наказывает ждать его прихода на главной присьбе:
«И сидит Тудорка на присьбе у окна
Три дня и три ночи ждет Ивана.
Три дня и три ночи ждет его приезда.
И за эти дни и ночи она девять рубашек сшила
Девять рубашек сшила и на колени разгладила.
Разгладила и на подоконник сложила.
И девять веретен ниток насучила».
( Баллада т;рк;лери стр. 82)
Ожидание у ворот мужа – необходимое условие для сохранения семьи и расположения мужа. Но мать – клеветница опережает невестку, открывает сыну ворота и тем самым нарушает кодекс семьи по Обычаю.
Следующий шаг в разрушении семьи мы находим в ответе матери сыну на вопрос «где же Тудорка». Она отвечает:
«Сын мой, Иванчо,
Как ты ушел она три дня и ночи
Гуляла, ест – пьет, три дня и ночи
Не выбирает ни батраков, ни чабанов
С ними время проводит».
Как уже было сказано, батраки, чабаны, погонщики скота и прочие работники низшего сословия в огузо-тюркском обществе были недоступны (запрещены обычаем) для собственников («dominus») – в целях личного общения. «Dominus» считал ниже своего достоинства общаться с чабанами или погонщиками скота. Поэтому разрыв помолвки, возвращение брачного или предбрачного дара было обычным делом.
Да и обычное законодательство Льва VI (новелла 18) поддерживало эти нормы поведения и общения с людьми низшего сословия. Но во времена позднего феодализма браки между несвободными рабами, беглыми были запрещены. А дети, рожденные вне брака (конкубинат) были лишены отцовской опеки и материальной поддержки. От них отворачивался не только закон, но и церковь. Неравные браки церковь не освещала, запрещалось вступать в брак второй раз и более.42
Атмосфера отчуждения от семьи влюбленной девушки – сестры брата – домовладыки отражена в серии баллад о сестре отравительнице.
Два противостоящих друг другу лагеря влюбленная сестра и её возлюбленный (в балладах это лицо выражено личным местоимением «я») и брат с женой, которые чинят препятствия её браку с этим «я». Это лицо принадлежит к другой группе (этнической, социальной, культурно-религиозной), но они по расстоянию и духу настолько близки, что он называет её «Красивой Тудоркой».
«Ах, Тудорка, мари, Тудорка,
Красивая Тудорка!
Я просил тебя выйти замуж
Но ты отказала мне».
( Баллада т;рк;лери стр. 71)
Браку чинят препятствия брат и его жена. Некий «я» советует отравить их змеиным ядом, что и делает «Красивая Тудорка».
Чем объяснить поступок сестры – отравительницы ?
Эти сюжеты поздние и в них отразились те изменения, которые происходили по истечении времени. Видимо, изменившиеся условия и правовые нормы и обычаи в семье уже не совпадают со старыми законами. Причем, иногда они более приемлемы в социуме, чем даже сами законы. 43
В системе помолвки наступают такие изменения, которые не осуждают браки по избранным романтическим симпатиям по обоюдной любви и согласии. В большесемейной общине уже не осуждаются браки даже с неизвестным «я» («b;n»). И часто осуждают тех, кто чинит препятствия браку даже с неизвестным по происхождению юношей. Но обычай распределения семьи наследникам семьи продолжает жить, при этом роль опекуна и куратора сохраняется.
Видимо, эта позиция сохранилась в балладе о сестре отравительнице брата. По взглядам брата сестра не настолько ещё взрослая, чтобы получить свою долю и управлять ею. Чувствуется, что она ещё в I периоде совершеннолетия, а брат или его жена (домовладыки) ещё в ответе за имущество и наследие сестры. Но некий «я» видит вещи по-своему. Его стремление уничтожить брата девушки объясняется новым явлением в семейно-брачных отношениях. На арену выходят новые чувства и движения души, которые находят поддержку в простых людях.
Но убийство резко осуждается. Словами брата народ выразил своё осуждение сестры – отравительницы, на попечении которой остались дети – сироты.
Умирающая невестка говорит ей:
«Мари, Тудорка,
Разве не жалко было брата?
Очень молодой он был
Троих его детей без отца оставила,
Теперь расти их без отца, матери».
( Баллада т;рк;лери стр. 72)
В одном из вариантов этих сюжетов умирающий брат просит сестру:
«Тудорка, мари, Тудорка,
Меня ты погубила, но
Хотя бы невестку не губи».
Но ожесточившаяся сестра отвечает:
«Хорошо ли брат мой
Разлучать с возлюбленным?
Разлучать с возлюбленным и семью разрушать».
( Баллада т;рк;лери стр. 73)
Протест оскорбленной сестры, имеет под собой реальную почву.
И не только этот персонаж, но и все рассмотренные женские персонажи и их трагизм, обоснованы историческими событиями. В научной литературе такие угнетенные женщины объединены одним рядом и относятся к циклу «завоеванная женщина». (см. Р.С. Липец и др.).
В гагаузском балладном эпосе – они жертвы лжи и клеветы (цикл баллад о свекрови – клеветнице, сестре – отравительнице и др.). Но есть и такие сюжеты, в которых цель нападения (открытое) завоевать женщину под видом сватовства. Ярким примером служит баллада «Тудорка и турки». Но наличие таких атрибутов как меч, сабля, ;р;к конь, встреча с пашой на поле брани – говорят об открытом походе за невестой. Ярким примером служит баллада «Еди йыл т;рк пашасы д;н;р йоллады» - «Семь лет паша сватался к Маринке». Другая баллада освещает грозное намерение турок – просто увести девушку в плен в качестве наложницы. Она предпочитает смерть в водах Дуная, чем быть «служанкой у турок». Вызывает интерес женские персонажи, которые оказались в роли «гелин» - «невестки» в доме стаси домовладыки. История создания их семьи не связана с нападением извне. Хотя в балладе «Я была дочерью графа» («Б;н бир краф кызыйдым») напрашивается мысль о том, что она была насильственно уведена в дом «ель» - богатого землевладельца (феодала).
В этом цикле баллад просматривается наличие элементов первобытного обычая, согласно которому «гелин» должна блюсти обычаи двора (стаси) мужа. Одними из таких обязанностей были работы и заботы о детях и родителях мужа. Малейшее отклонение от этих норм, в адрес «гелин» (невестки) были направлены грозные заявления – клеветы и лжи. И все принималось за правду только потому, что заявительница была домовладыка – свекровь. Именно она была главным держателем земли.
§ 4 Земельные отношения в балладах. Инвентарь, тягловая сила. Следы «Геопоники» в балладах.
История земельных отношений тюрко-огузских большесемейных общин связана с поселением их на территории Паристриона (Северо-Восточная Болгария).
Налоговые обложения и подати для них также измерялись теми же нормами, что и для ромеев вообще, Законами и Византии они обеспечивались по системе «Геопоники». Как земельная политика и Земледельческие законы нашли своё отражение в фольклоре и балладах мы попытаемся выявить в функциях и образах баллад и сказок.
«Мера» - надел земли и её хозяин. К дому (двору или стаси) обязательно прилагалась «мера» - надел земли, но на поле или в степи. Хозяин обязан был пахать, сеять, ухаживать за посевами и собирать урожай. Но при этом платить денежный налог. Поэтому земледельцам часто приходилось покидать («меру») надел и уходить на заработки в другую сторону (страну).
Ярким примером служит баллада об отходнике Тудоре, который ушел на заработки: «Мари, Машу, генч гелиним» ( Баллада т;рк;лери стр. 63).
Тудор, поработав некоторое время у работодателя, стал испытывать тоску по родным и «мере»:
« Мало ли поработал
Много ли поработал он.
Тудор сказал хозяину
Я хочу домой идти
К своему наделу (земле).
К своему наделу
На родину свою
На родину свою, на государство («мемлекет») своё».
( Баллада т;рк;лери стр. 63)
Из фрагмента баллады выявлены следующие моменты. Тудор сам является землевладельцем небольшого надела. Но он скучает не только по своему наделу («мера»), но и «мемлекет». Он, будучи гражданином какого-то, но своего государства, он тоскует и по родине и по родным местам. Если же он гражданин какого-то государства («мемлекет»), то он юридически защищен законами этого государства. По законам Византии, например, если женщина выходит замуж (заключить брак) должна была иметь действия её законов, в пределах действия их юриспруденции.44 Этим же правом пользовались и отходники, уходящие за пределы «мемлекет». Конечно, если «мемлекет» был расположен в пределах какой-либо фемы Византии. Чужбина не может защищать юридически «иногороднего» или иностранца, к которым причислялись иноплеменные народы. Видимо, трудовые и договорные отношения с хозяином («чорбаджи») приняли нежелательный характер и требовали укрепить их законным образом. Хозяин, зная эту сторону соглашения о работе, узнав причину тоски по «мемлекет», даже и не по земле, отпустил Тудора немедленно. Родная земля – это и родной очаг. Так, в балладе о Петре, которого увели в рабство («Есирли Петри») сказано, что у него дома осталась молодая жена и мать. Петру жена дарит свежий цветок. Магический цветок служит связующим звеном с мужем. По нему он должен определить, ждет жена его или нет. Цветок – символ любви, родного очага, семьи. Его свежесть показывает, что жена его ждет:
«Каждое утро, как проснешься
Загляни ты на этот цветок»- наказывает жена.
Но однажды он взглянул на цветок, и он был крайне огорчен:
«Эх, Петр, когда встал,
Он увидел, что цветок завял».
И он вспомнил слова напутствия жены: «Знай, Петр, что в божий день свадьба твоей жены».
( Баллада т;рк;лери стр. 60)
Увидев увядший цветок, он помчался домой, чтобы застать жену дома. Он успел застать её дома. Он спокоен за «меру», за землю, за родной очаг.
О том, что у тюрок (предков гагаузов) была зажиточная земледельческая (феодальная) прослойка, говорит сюжет баллады «Сидели три хозяина (чорбаджи), (стр.74).
У них почти праздное время провождения.
«Сидят три хозяина
Сидят за беседой они.
Сидят и шутят, смеются они.
Едят, пьют они и хвалятся».
Смех вызван тем, что каждый из них рассказывает о женщинах своего двора (стаси):
«И говорит хаджи- хозяин
-Моя невестка (« гелинь»)
В течение трёх дней.
Триста аршин бязи наткала.
Но Ена, дочь моя,
И трёх аршин не смогла наткать».
Услышала эти слова дочь Ена и она пришла в ярость. Причиной могла стать не просто уязвленная гордость девушки. Речь идет о семье богатого чорбаджи –землевладельца. Именно в такой стаси и жили глубокими корнями устои обычая.
Невестка («gelin») здесь уже утвердила себя как обладательница права на землю и долю в имуществе мужа. Очевидно, она и свое приданное привезла обозом, что обеспечило ей твердое положение во дворе чорбаджи Хаджи. Другое положение незамужней еще дочери Ены. Коль ее престиж перед другими хозяевами настолько низок, что ей надеяться не на что: «за три дня три аршина не наткала» - конечно же смехотворно и унизительно. Поэтому она решила отравить змеиным ядом соперницу- невестку. Совершив злодеяние, она не стала каяться хотя бы потому, что ей тоже что-то достанется от хозяйства отца.
Другим представителем имущественного класса является персонаж Хаки-Хаджи. С ним произошел случай в результате чего он обжегся.
Самые близкие кровнородственные представители - жена, сын, кум Коля, решили его убить и взять его золото. Он умоляет их о пощаде и говорит:
«У меня пазуха полна золота,
Возьмите его, но пощадите меня».
Обогащение за счёт убийств было видимо, в этом клане делом обычным. И ему за это говорят:
«И золото возьмём,
И тебя убьём»
Видимо, злое дело совершено родственниками.
В земледельческой среде семья и дети всё же пользовались авторитетом. По закону семейного кодекса (Прохирон Р.) вдовец мог жениться второй раз, но ради детей. Очевидно, сказалось влияния тюркского обычного права, по которому, новеллы Льва IV запрещали второй брак. Но ради детей, персонажи баллады о Николае из Чадыр-Лунги, который «ищет себе жену, а детям мать» после смерти жены. И наконец, он встретил «красивую Иленку». Он предлагает ей:
«Иленка, мари красивая Иленка,
выйди за меня замуж, Иленка.
Женой будь мне а, детям
Матерью стань, Иленка.
Корми их, воспитай их, Иленка
(Баллада т;рк;лери, ст.86)
Уговорив её, сделка состоялась, но жизнь детей (1 период совершеннолетия – от трёх до пяти ) не стала краше. Дети стали жертвой красивой Иленки:
«Капуйу да капуйуор,
Ушаклары да кесийор». ( стр.87).
Иленка завела детей в дом, заперла дверь и детей зарезала она». Земледельческая среда всегда таила в себе что-то злобное и антигуманное. Но не всегда оно вырывалась наружу. Причин для вражды было много. Ложь и клевета часто возбуждались из-за дележа, земли, стаси, инвентаря и т.д. Так и в этом сюжете. Иленка убийца заявила властям, что детей убил их отец Николай. Убив, он ушёл на поле пахать. Без вины виноватый земледелец попал в тюрьму («зиндан»), потеряв детей, инвентарь, тягловую силу и т.д. Ложь и клевета, обходя закон, действовали хуже меча в бою.
Картина полного разорения, некогда цветущего двора земледельца, описана в балладе о голубке, к которой обращается юноша в тюрьме («зиндане»). (Баллада т;рк;лери стр. 90).
В сюжете баллады также «мера» служит местом где земледелец находил радость и утешение. Но нападение извне, а может быть свои единообщинники захватили и разорили «меру юноши» Но помимо «меры» (надела, земли), у него был и «план». Это – жилой комплекс где есть надел земли, сад, виноградник, постройки хозяйственного назначения. И этот «план – «Стаси» также разорён. Сам хозяин стаси закован в кандалы и наручники. Свой «план – стаси» он называет «dolu plan» –«полный (добрa) стаси». Он некогда был зажиточным земледельцем. Но в тоске он обращается «к сиротинушке-голубке» («гугушум, ;;с;з чугушум»). Голубка – вестница из двора – («плана») заключённого.
«Твой полный двор
Теперь четырьмя стенами стоит (голый)».
Но герой снова и снова посылает её навестить дом, сад, двор. Но к сожалению, «некогда полный» добра двор теперь разорен. Герой посылает навестить его виноградник. Голубь навестил и по возвращении, сообщает узнику:
«Я был на твоём винограднике.
На винограднике зелёном был.
Твой виноградник высох весь.
Из него три ветки остались.
И на трёх ветках голуби сидят.
И все трое в один голос поют» (Баллада т;рк;лери стр.90).
Несмотря на полное разорение двора, сада, виноградника, узника радуют три голубя, которые поют «в один голос». В них он узнаёт своих родных. И он говорит голубке – вестнице:
«Тот голубь, что поёт с вечера – мой отец.
Голубка, которая поёт утром – моя мать.
Голубь, который поёт в обед – мой брат».
В другом варианте баллады земледелец сидит в тюрьме давно, так давно, что наручники на его руках заржавели. Дом его разрушился и рассыпался, хотя на дверях висят замки. И они ржавые, также и его наручники. Узник просит голубя слететь на его улочку в селении, посмотреть его детей – сирот. Птица отвечает узнику:
«Я слетела на твою улицу.
Я спросила о твоих детях
Дети твои все пропали
И дом твой сухой веткой стоит».
В ходе земельных (военных, политических) отношений тюрьмы были обычным местом заточения виновных (бедных) земледельцев. Но после завоевания Византии турками (сельджуки, османы, арабы и т.д.) земельные отношения стали более суровыми, а наказания – жестокими до предела. Но особенно горька была судьба девушек из земледельческой среды. Так, в балладе об Иорданке (Баллада т;рк;лери с. 92) как в мирную жизнь врывается беда в лице турок. Персонажи песни – явление позднее в балладах, очевидно речь идёт о Византии после её завоевания турками - османами 29 мая 1453 г.
И тем не менее, баллада ярко рисует их отношения к земледельческому сословию, но уже в Болгарии.
«Иорданка вымыла голову
И села во дворе плетёт косу».
Отец любуясь действиями дочери, начинает свой печальный рассказ. Он как - то зашёл к туркам и те ему сказали своё слово («лаф»). В таких условиях «слово» означал и закон, и повеление, и приказ и подчинение. В чём же суть этого грозного «слова»? Турки предупредили отца Иорданки:
«С тобой у нас есть слово (договор)
Очень красивая твоя приёмная дочь.
Будет обслуживать наш диван». (Видимо ей предстоит обслуживать заседание государственного органа или какую- либо вечеринку у турок ).
Обслуживание господствующего класса также обязаны были земледельцы, их сыновья, а дочерей брали в гаремы навсегда. Поэтому для отца Иордании такое заявление турок было сильным ударом. И он восклицает в порыве гнева и боли:
«Ах Иорданка, дочь моя
Лучше бы тебя болезнь нашла.
Лучше бы ты почернела от болезни
И тогда турки бы тебя не украли бы,
И отец твой Али до утра
Не сгорел бы от горя».
Говоря о законах по земледелию, следует отметить инвентарь, тягловую силу, следы «Геопоники» в балладах.
Культура земледелия была также частью земельного законодательства, изложенного в сборнике советов и обязательств под названием «Геопоника». Здесь подробно описывались инвентарь – греческий (однорожковый ) плуг, тягловая сила – пара крепких волов. Указывались сорта зерновых, глубина вспашки, методы уборки серпом. Помимо этого большое значение придавалось шелководству, ткацкому делу, домашним промыслам.
Среди них особое место занимало скотоводство, особенно овцы и козы. В фольклоре (эпические сказки) можно найти сведения о разведении коров, быков, волов, свиней, домашней птицы. В балладе с архаическим сюжетом о мщении Стаяна медведицы находим следы борьбы с дикими хищниками, которые уничтожали поголовье скота.
«Айы даданмыш койуннара» (Баллада т;рк;лери стр.49)
В сюжете отражено крупное овцеводческое хозяйство Стояна. Но владелец многочисленного стада огорчён тем, что «Медведица повадилась на стадо овец и стала уничтожать их. Сын рассказывает матери:
«Из пятисот овец, мама,
Пять оставила медведица мне.
Из трёхсот коров,
Только три оставила мне».
Причём, он основательно подготовился к содержанию такого стада:
«Тысячу арабу сено заготовил
Пятисот килограмм ячменя приготовил я».
Однако радости не суждено было сбыться. Он опечален и с горем рассказал об этом матери. Мать отвечает ему «Как старшая»:
Сходи Стоян к себе домой
Вырой яму в хлеву
Три саженя глубиной
Два саженя шириной пусть будет (стр. 50).
Это образец ловчей ямы, о которых археологи приводят примеры из раскопок.
Далее события приняли удачный конец: медведица пришла на стадо и она упала в яму. Оттуда стала просить у Стояна о пощады, заявляя что у ней тоже есть дети. Но Стоян беспощаден и напоминает о содеянном. Расплата пришла справедливая.
Из сюжетов баллад мы узнаём, что скотоводы заготавливали скоту зелёный камыш, ячменя. Сеяли просо, пшеницу, и использовали для перевозки фуража – высокобортную повозку – арабу. Впрягали в них волов, иногда – буйволов, реже – рабочих лошадей. Но особо обученные кони «;р;к» были предназначены только для военно- спортивных состязаний или войны. В арбах иногда ездили и в гости.
Но это были повозки с низкими бортами. В одной из баллад описывается гибель молодой женщины с ребёнком в водах Дуная. (Баллада т;рк;лери стр.142).
Стоян запряг своих чёрных буйволов в арабу – повозку и тронулись в путь. Быстрое и бурное течение Дуная (Дунайки) не остановили Стояна. И тогда заговорили буйволы:
- «Стоян, наш хозяин,
Ты надеешься на свою арабу?
На арабу и её детали».
Мудрые буйволы не зря задали этот вопрос: они – то надёжные, храбрые, сильные, а араба может подвести, не выдержать бурное течение реки. И действительно «чиви» - крепления, оказались предательски слабыми и ненадёжными.
Стоян загнал буйволов в середину реки. Крепления арабы сломались. (стр.142).
Жена с ребёнком осталась в одной части, а Стояна буйволы вынесли на берег, и они спаслись, а жена и ребёнок погибли. Трагизм сюжета объясняется обычаем, согласна которому роженице до сорока дней угрожает гибель, если она покинет свой двор. Двор – оберёг от злых сил, которые преследуют мать и ребёнка в течение сорока дней. Но к официальной юриспруденции такая установка не имеет отношение. Гагаузы (их средневековые предки) ещё долго будут жить по нормам обычая.
§ 5 Торговые и другие связи предков гагаузов в эпоху Византийского феодализма.
Из фольклора нами выявлены элементов тесных торговых связей, которые осуществлялись прежде всего через торговлю скотом. Эти рыночные отношения служили балансировкой отношений тюрко – огузких народов с ромеями.
В сюжетах баллад о продаже мужем жены, упоминается такой феномен торговли скотом, как специальное место (ряд), где торговали скотом («хайваном»). Муж жену установил в один ряд с животными и стал созывать покупателей для «Красивой Тудорки».
В сюжете баллады о девушке – воине хорошего коня также выбирают, выбирают его там, где продаются кони, лошади, жеребята, ослы. А в героико – эпической сказке для девушки, которая едет на войну вместо отца, выбору коня помогает старик. Он советует ей купить чахлого жеребёнка, который «стоит три копейки», но который ест «жар из печи» («Коор»).
Был и оригинальный приём определения крепости коня – надо было дёрнуть за хвост и если животное выдержит, устоит на ногах, значит, оно отвечает военным требованием. Покупает такого коня – «дурачок, который обитает в очаге печи». Он – то и едет на состязания с пашой.
В Византии торговле лошадьми придавалось серьезное значение. Об этом говорит закон о вопрах – посредниках при продаже лошадей.
Этот инспектор наблюдал за правильной торговлей конями. Он должен был иметь познания в ветеринарии и правилах оценки животных в торговле. Продажа осуществлялась на площади Амастрион в Константинополе.45
Особенно ценились кони чёрной масти с подготовкой к состязаниям (ристалищам).
Этой теме посвящены несколько баллад с образом «юрюк at».Это быстроногая, специально обученная лошадь – гордость главного героя – Стояна («Устуйана»). Зная что у него такая лошадь, которая победит на состязаниях, он похвалился в кафе у турок:
«Стоян похвалился в кафе у турок.
- Конь у меня юрюк (;р;к)- сказал,
И невеста моя красивая».
Это и послужило причиной конфликта между пашой и Стаяном.
Место конфликта - «кафе (бар) у турок», куда Стоян заходил как свой человек. Поэтому он и ведёт себя свободно и раскованно. Паше донесли о его заявлении во всеуслышание. И паша вызвал его на поединок. Но
«Доехал этот Стоян к воротам дворца
А ворота эти (ох) какие!
-Их-хэй,- крикнул он коню
И конь перепрыгнул (эти) ворота».
Паша терпит поражение, но это его не пугает. Он знает, что он вскоре совершит на «мемлекет» Стояна поход.
Торговля животными в Константинополе разрешалась (по книге эпарха) только в особые дни. При этом животных должен был сопровождать не только пастух, но и мясник («макалярии»).46
К военно - спортивным играм иногда паша приглашает письменно.
«Падишахтан кихат гелди».
«Стояну от паши письмо пришло
С сорока всадниками паши
С сорока воинами паши на состязания пойдёт он».
(Баллада т;рк;лери. стр.106).
Паша и Стоян обитают в разных странах («мемлекет»). Это зримо ощущается в балладе о том, как паша сватался «семь лет к Маринке». Получив отказ, наконец, едет он сам. Но обручение с девушкой не просто обряд сватовства, это и вступление иноземного завоевателя на территорию родины Маринки. Здесь дух своей родины, которая «с ясно очерчёнными границами», будит в девушке чувство мщения захватчику:
«И надела она одежды брата
Мечи и сабли нацепила (на плечо)
Затем села на коня брата
И турецкому паше навстречу выехала».
И турецкому паше она голову сняла.
Доспехи и наряды его надела
И на коня паши села
Войско его назад прогнала
Вот какая дочь моя была
И семь лет правила пашалыком».
(Баллада т;рк;лери стр.108).
На наш взгляд, речь идёт о части Конийского султаната, которая ближе всего расположена к Паристриону, где обитали предки гагаузов. В целом, вполне возможно, что военно - политические контакты и стычки постоянно были. И эти боевые стычки были местом, где требовались выносливые и сильные кони, торговые и экономические контакты осуществлялись через торговлю оружием, шелком, шерстью, мясом, молочными продуктами. Особенно ценилось разведение шелковичных червей и получение шелка. По нашим сведениям, в далёком прошлом гагаузские женщины и девушки увлеченно занимались шелководством. Причём, этот промысел процветал вплоть до 80х г. XX в.
Какое отношение оно имело к торговле, военному делу, экономике Византии?
Из истории производства и сбыта шелка – сырца («metaksi») известно, что он производился в основном за пределами Византии, а в Константинополь возили « Metaksoprati” – продавцы шёлка – сырца.47Не исключено, что такими продавцами были и предки гагаузов, обитавшие в Паристрионе. До сих пор в языке гагаузов сохранилось самоназвание такого шёлка – «б;р;нж;к». Но и производственная терминология ещё бытует в их языке. Изучение её не входит в наши задачи. Но на наш взгляд, забытая или не изученная терминология по развитию и получения шёлка – сырца («metaksi») по законам Византии не разрешалось «иностранцам» производить «Serica»- самые ценные (шелковые) ткани, изготовленные из высших сортов шёлка. Но сюда же относились и ткани – роскошные сорта из шёлка и золотых ниток. Именно эти ткани шли на обслуживание императорского дома и высоко ценились. Но они ценились и в арабском мире. Благодаря им в 769 г. христиан - пленников обменяли на шёлковые ткани 48.Другой сорт «виатии»(viattii) состояли из двух пурпурово – шелковых, нитей и третьей – золотой нити 49.Эти ткани охранялись законом и были под запретом (вывоза), на них висела свинцовая пломба в знак запрета. За нарушение этого запрета – следовало наказание стрижкой и побоями. Вывоз и условия обговаривались таможенным уставом Византии. Приезжим купцам разрешалось вывозить из столицы только сшитые, но не целые куски тканей. Причём, готовые одежды должны были быть сшиты в цехах самой столицы, к тому же перешитые из ношенной. Поданные Византии, видимо, и предки гагаузов, к XII в. не имели право даже одеваться так, как одевались жители столицы (стиль, мода, тип ткани).
Для них существовали более простые, упрощённые одежды50. В насмешку им разрешалась носить на голове прандии (prandii) – головной убор для варваров (и тюрков – огузов тоже), сшитый из лент, о котором упоминает Феофан51. Так что, соблюдая многочисленные запреты в производстве и сбыте шёлка- сырца, торговля имела широкое распространение на востоке. На наш взгляд, производство этого материала имело широкое распространение и среди тюрко - огузских народов. Несмотря на трудоёмкие и кропотливые процедуры по получению шёлка – сырца, были упрочены в семьях скотоводов. Например, начиная с 5-10 г шелковичных червей, их вскармливание, отлежание в коконах, разматывание нити, знали и в гагаузских семьях. В фольклоре зафиксировано маане о шёлковом пути.
«Дорога, по которой ведут меня, узенькая.
Моя возлюбленная очень красивая,
Красивая и юная.
В бегах она и такая проворная».
Действительно, прожорливые шелковичные черви («б;;жек») требовали много шелковичных листьев. Листва деревьев кончалась быстро, и надо было добывать её с верхних веток. Только сильные и сноровистые сборщики могли их собирать с верхних веток. Поэтому она была «и красивой и юной». Думается, что шёлк – сырец был связующим звеном между гагаузами и Константинополем.
§ 6 Следы государственных, юридических учреждений в фольклоре гагаузов. Христианство.
Свидетельств государственных, юридических, административных учреждений в терминологии фольклора мало сохранилось. Но и те, которые нами обнаружены, связаны с турецким языком, учреждениями, отчасти и письменной культурой. В этом отношении термин «кихат»- «письмо, извещение, сообщение» подтверждает официальную письменную значимость извещающего документа- «кихат». Например «Услыхал паша (слова) Стояна и посылает ему свое письмо».
Видимо, Стоял жил не в самом пашалыке, а где-то в стороне, не на турецкой земле. Но похвалился он в кафе у них. Паша не просто приглашает его письмом, а передает и устно гонцом.
«Пусть приходит этот Стоян
Как только получит это письмо».
Тот паша суров и требователен как посмел некто Стоян иметь «;р;к» коня и красивую Тудорку.
При появлении Стояна в его резиденции он продолжает допрос:
«-Селям алейкум Стоян
- Что ты, мой паша вызвал?
- Что это я вызвал тебя?
-Говорят конь – ;р;к у тебя
Есть конь такой и
Красивая Тудорка у тебя! »
И паша ставит жестокое условие: если переспоришь моего коня, то будешь иметь «;р;к» коня и невесту красивую. Конь победил на скачках всех коней, и паша остался в проигрыше.
Одним из терминов, указывающих на наличие регулярной армии («аскер») является «аскер».
В славянском жанре - баллад он заменен термином «солдат». Так в сюжете баллады о девушке войне, сказано, что от
« от нашего паши, товарищи,
Письмо одно пришло».
Многодетному отцу следует идти в солдаты. Но в письме было написано следующее:
«У кого есть сын
Тот на службу пойдет
У кого же сына нет
Тот сам на службу пойдет».
(Баллада т;рк;лери стр.108).
Но в положении многодетного отца не так-то легко идти в солдаты. И тогда вместо отца идет на службу младшая дочь Тудорка.
В балладах очень мало терминов по административному управлению, учреждениям. Но у тюрко-огузских народов все же были какие-то документы по учреждениям и территориально- административному делению. Скорее всего таким документом были купчие, разрешение от эпарха на занятие торговлей, ремеслом торговля шелком, выделка и дубление кож, изготовление сбруи, телег, арабы, колес. Сапожники, металлисты, кузнецы, мастера золотых дел. Были вне закона. Им категорически запрещалось кораблестроение для варваров.52 Если же кто и допускал их к этому делу, то был наказан.
Документы для занятия ремеслом выдавал эпарх или же корпорация нотариев, а может быть и табуллярии. 53 Но был и такой документ, который разрешал не только поселяться на Византийской земле, но и заниматься земледелием (см. приложение).
Корпорация нотариев вела учет сведений продвижения земельных наделов. Сведения о сельских населениях на северо-балканских землях54 указывают на то, что они были сильно распылены и разобщены.
Крестьянское хозяйство составляло 1/5 часть стаси, но даже в одной стаси (дворе) могли находиться владения разных лиц. Но все должны были иметь купчие бумаги (см. приложение) если все это находилось на земле монастыря, то в уставе монастыря. Определялись и все обязанности членов общины.
Купчие грамоты были официальными документами юридического содержания, акты о купле-продаже земли, тяглового скота, семян, инвентаря,55 без которых не совершались поселения любого этноса, в том числе и тюрко-огузского.
Между тем, в Византии не было единого образца и плана этих грамот. В каждой крупной канцелярии существовал свой формуляр правил поселения, что оставлял свободу толкования правил поселения. Вполне возможно, что именно этим можно объяснить распыленность стасей и разноликость их хозяев.
И тем не менее, свободная частная собственность на землю приводила к изменению общины. Земельная собственность приводит к росту могущества земледельцев,56 разложение большесемейной общины было неизбежным. По наблюдениям Ф.И. Успенского выделяются эпики и парики из среды большесемейной общины.
Эпики- свободные крестьяне - общинники, парики- зависимые крестьяне.57
Какова же судьба огузо-тюркского большемерного клана? Постепенное обогащение одних родственников и обнищание других (париков) отрицательно сказалось на их государственно- административном устройстве.
Вражда родственников на экономической почве (раздел земли, отар овец, коней, коров) была неизбежна, и это приводило к разрушению основ государства в Паристрионе. В свою очередь враждебное отношение к ним со стороны ромеев, ослабевало их стремление к единению. Основа большесемейной общины служила к образованию вновь появившихся поселений и деревень. Не случайно, не успев осесть на земле в одном месте, они « снимались с насиженных мест» (по Анне Комниной) и уходили в неизвестном направлении. И все же, ранний феодализм подготовил почву для развития капиталистических отношений. Этот путь привел к образованию первого правового государства у тюрко-огузских народов, но уже в условиях Северо-Восточной Болгарии.
§7. Мотив завещания раннего солдата
Зарождение капиталистических отношений было связано с войнами за рынки сбыта, новых сырьевых баз, за людские силы.
Из истории огузо-тюркских и Византийских военно- дипломатических, торговых сфер влияния, известно что, велись многочисленные войны. Но и зарождение капитализма на востоке так же требовало многочисленных жертв, среди которых были и предки гагаузов. В балладах эти события так же оставили след.
Виде особо повышенного риска для жизни, ряд новелл Частной Распространенной Эклоги (ЧЗЭ) предусматривали и судьбу раненного солдата в бою. Согласно некоторым новеллам, солдат мог отставить завещание в устной форме. При этом « устные завещания считались действительными, если они сделаны в присутствии семи свидетелей, которые обязаны были по памяти записать имена наследников, распоряжения, касающегося их (наследников солдата) ».58
Исторически доказано, что гагаузские молодые люди обязаны были нести военную службу в рядах регулярной армии. Но во время военных действий, они также выступали на стороне того или иного государства.
В балладах сохранились отголоски мотива солдатского завещания. Так, мотив тяжелораненого солдата и его завещания выявлены в балладе «Хасан батырда» (Баллада т;рк;лери стр.134).
У гор Хасана молодой солдат был ранен. От колен ног не было. Солдаты бежали вперед, а о нем позабыли. Солдат просит написать старому отцу письмо, а также молоденькой жене. Отец пусть работает, а жена пусть замуж выходит. В одной из баллад, солдат свою смерти называет женитьбой. И также он желает, чтобы жена вышла замуж, а отец, пусть работает на гумне.
Завещание солдата пишется под диктовку солдат, но при свидетелях:
«Эй, братцы, товарищи мои
Остановитесь и напишите мне письмо»
(Баллада т;рк;лери).
Исторически, в состав новелл Эклоги была введена статья, в которой речь шла о завещании, составленном раненным солдатом на войне при наличии всего двух свидетелей вместо семи59. Балладная ситуация отразила момент гибели солдата не в походе, не на учениях, а на войне. Будет ли это война в Карпатах, под Хасаном, Мукденом или Одессой, раненный солдат как правило, составляет завещание с помощью товарищей. В нем он не просит распределения нажитого добра, а просит, чтобы «молоденькая жена» вышла замуж.
Нет необходимости делить добро, кому что передать. Как правило, в этом цикле баллад умирающий солдат горько сожалеет о погубленной молодости и жизни, что его имя забудут, могила обрастет травой у дороги. Именно жизнь бесценна и молодость – такова идея баллад этого цикла.
Заключение к главе III.
1. Фольклор и баллада сохранили в себе некоторые реликты непререкаемости, как основа начала появления закона, права, которые стали впоследствии основой и государства.Феномен непререкаемости выявлен в цикле баллад (архаическим) мотивом материнского проклятия в адрес дочери (сына). Материнское проклятие она воспринимает как должное, даже зная о жестоких последствиях заклятия. Она тихо и без сопротивления следует наказу матери (отца реже).
2. В разделе баллад на тему семейно-родственных отношений выявлен мотив определения совершеннолетия для девочек, которые готовы к обручению (помолвке). Эти возрастные ступени были определены законами Византии. Но чтобы быть окончательно уверены об их влиянии на возраст девочек в тюрко-огузском социуме, необходимы дальнейшие исследования.
Для девочек , готовых к помолвке возраст -14-15 лет, для мальчиков -18-19 лет (I период). II период –девочки -14-15 лет до 19 лет, для мальчиков – 19-25 лет.
3. Особую роль играет («dominium») домовладыка, как обладатель права собственности (земли, инвентаря, тягловые силы) в судьбах близких по большесемейной общине.
4. Наряду с «dominium» , большую роль играл и «dominius»- носитель собственности.
5. Домовладыка – женщины (мать, невестка, сестра) выявлена в разных балладах по эпохе: ранний феодализм, феодализм – византийский, разложение феодализма (протест влюбленной сестры брата и отравление ею семьи брата).
В более поздних сюжетах –«родители, отец, брат» распоряжаются судьбой дочери и сестры.
6. В балладах выявлен мотив помолвки («с;з», сватовство – «д;н;р»).
7. С циклом помолвки и сватовством связан предбрачный дар мужа (жениха), который есть и в свадебных обрядах гагаузов.
Эти и другие феномены семейно-брачных отношений испытали серьезное влияние законодательства Византии.
Да и сам жанр балладных песен является порождением раннего феодализма Византии, где землевладение играло важную роль в судьбах тюрко-огузских народов.
8. К феномену балладного творчества относится мотив завещания раненного солдата.
Сноски к III главе.
1. Е.Э. Липшиц. Право и суд в Византии в IV- VIII вв. Л., 1976, стр. 46, 49
2. Там же
3. Там же
4. С.С. Курогло. Семейная обрядность гагаузов в ХIХ – нач. ХХ в. Кишинев 1980г. стр.44
5. Там же
6. АН СССР Институт истории. Е.Э. Липшиц. Законодательство и юриспруденция в Византии в IХ- ХI вв. Л.,1981. стр. 9, 14. Здесь же «Частная Распространенная Эклога» стр. 14
7. Там же
8. Там же
9. Gagauz halk t;rk;leri Ki;inev, стр. 28
10. Там же, стр.29
11. Баллада т;рк;лери. Стр.54
12. По наблюдениям Е.Э. Липшиц, с конца IХ в. в истории Византийского права начинается новый период, когда были созданы официальные свободы, частные юридические сборники – корпиляции. Свод Юстиниана (VI)- Эклоги. Это краткий свод от VIII в. императорами – иконоборцами. После восстановления иконопочитания Эклогу отменили. Этот сборник написан по-гречески, но на языке доступном населению Византии. Хотя это и так, но в ней не были затронуты повседневное заботы людей. Поэтому в силе оставалось законодательство Юстиниана (см. Е.Э. Липшиц. Из введения, стр.3. Законодательство и юриспруденция в Византии в IХ- ХI вв.)
13. На первое место выдвигается учение о собственности. Собственность –верховная «власть над вещью (Цицерон) носитель права собственности – dominius – Право и суд в Византии в IV- VIII в. стр.55. Е.Э. Липшиц».
14.Баллада т;рк;лери. стр. 54-56,а также «Сарайлы Петри» стр.57-58.
15.Е.Э.Липшиц. Право и суд в Византии в IV- VIIIвв. стр.202.
16.Её же. Законодательство и юриспруденция в Византии в IX XIвв. стр.17.
17. Там же, стр.16(частная Распространённая Эклога).
18.Там же
19.Там же стр.29
20. Там же
21. Хозяин крупной земельной площади- Эл (ел).
22. Е.Э.Липшиц. Законодательство и юриспруденция в Византии стр.28.
23. Право и суд в Византии в IV-VIII вв. стр.46. ( её же ).
24. Её же. Законодательство и юриспруденция в Византии в IX-XI вв. стр.19.
25. А.П.Каждан. Византийская культура (X-XII вв.) М.,1963. стр.47.
26. Там же, стр. 48.
27. Его же. Аграрные отношения в Византии XII-XIV вв. М.,1952 г. стр.73.
28. Там же, стр. 75
29.Е.Э. Липшиц. Законодательство и юриспруденция в Византии в IX-XI вв.Л.,1981.стр.15.
30. Там же
31. Её же. Право и суд в Византии в 4IV-VIII вв. Л.,1976. стр.45.
32.Там же стр.54.
33.Её же. Законодательство и юриспруденция в Византии в IX-XI вв. стр.28.
34. Её же. Право и суд в Византии в IV-VIII вв. Л.,1976.стр.15.
35.Законодательство и юриспруденция в Византии, стр.41
36. Там же, стр.47
37. Там же, стр.56
38. Там же, стр. 91
39. Там же, стр.92
40. Юридический энциклопедический словарь. Ред. А.Я. Сухарёва.
41. Там же.
42. Е.Э.Линец. Законодательства и юриспруденция в Византии в IX-XI в.в. Л.,1981. стр.93
43. Там же, стр.94
44. Там же, стр.96
45.Византийская книга Эпарха М.,1962,стр.252
46. Там же
47. Там же, стр.162
48. Там же, стр.149
49. Там же, стр.152
50. Там же, стр.155
51. Там же, стр.157
52. «Иностранцы» - заменялась термином «варвары», им запрещалось продавать и золото. В книге Эпарха нет «варваров», есть «иностранцы»- негреческие народы. см. стр. 134 Книга Эпарха.
53. Там же, стр.109. «Византийская книга Эпарха»; а также во II в. означало лиц, имеющих дело с денежными документами, а в IV-VI в.в. они именовались финансовыми счётными чиновниками. стр.107.
54.Так, устав монастыря богородицы Космосатиры близ Эны (XII в.), указывает на то, что деревни были крайне незначительные, малочисленные, поэтому их легко могли переселить с одного места на другое. А.П.Каждан. Аграрные отношения Византии XIII-XIVв.в. М.,1952.стр. 57.
55.Там же, стр. 33
56. Там же, стр.73
57. Там же, стр.77
58. АН СССР Институт истории Е.Э.Липшиц. Законодательство и юриспруденция в Византии в XI-XI в.в. Л. 1981. стр.21.
59. Там же.
Общее заключение к теме монографии.
1.Наши исследования показали, что предпосылками возникновения права и закона закладываются в доклассовой эпохе, когда сильное воздействие на порядок в обществе оказывает табу, обычай и соблюдение системы дисциплины непререкаемости.
2.Помимо этих факторов большое значение имеет возникновение частной собственности, когда определенная часть населения стала присваивать добавочный продукт. Частная собственность стала основой появления классов, что привело к появлению закона и права. Через эти моменты прошли и тюркско-огузские народы.
По мере развития экономических и социально-политических, культурных и других сфер жизни этих народов, в силу вступает «подчинение нормативно-регламентированным требованиям через обычай и табу.
3.В закладке основных черт государства и права большую роль сыграли следующие ступени роста:
а) Предправовая ступень, в которой основную нагрузку несет обычай.
б) Возникновение собственности, что приводит к классам в рамках дисциплины, свободы, но в соблюдении правил непререкаемости и её силы.
Одновременно действие права и закона приводит к публичной власти. В связи с тем, что развитие общественных отношений идет неравномерно, постепенно складывается и определенный тип права и закона. О них мы уже упоминали.
Но очень важно найти место исторического типа права у тюрко-огузских народов в условиях византийского феодализма.
в) В условиях византийского феодализма на судьбы тюрко- огузских народов оказывало воздействие и влияние англо-романское право (с т. з. современной юриспруденции), которым оперировал и византийский феодализм.
4.В конкретных исторических ситуациях эти народы и ромеи (византийцы) пользовались официальной византийской юриспруденцией и законами.
5. В экономической основе Византийского феодализма лежит земля, как гарант экономического развития общества. Земля дает ключ к развитию общественно-экономических формаций и их смене.
Благодаря земле производители получают «остаточный продукт», что приводит к зарождению классов.
В условиях Византии вступает в силу закон и право . Земледельческий закон устанавливает особый статус «земледелец», в отличии от статуса рабов и зависимых крестьян.
6. С ростом мощи производительных сил растут города как опора феодализма со всеми его последствиями: ростом и развитием ремесла, торговли, банков, кредита, обмена. А эти факторы приводят к образованию специальных сводов законов. Таким сводом законов была «Византийская книга Эпарха», «Частная Распространенная Эклога», свод законов по юриспруденции Византии.
7. Наряду с этими законниками на историческую арену выходят огузо-тюрксие народы, историю которых описали М. Пселл, Феофилакт Симокатта, Анна Комнина и другие.
В судьбе этих народов феодализм сыграл положительную роль. Так, они расселяются на землях Византии в феме Паристрион. Они получают статус «земледелец», «скотовод -влах», «торговец скотом» и т.д.
В ходе их военных действий против войск ромеев (византийских армий) проявились их военные качества в такой степени, что императоры сочли нужным их отряды нанять на пограничную службу сторожевых легионов. За эту службу они получали пронию (землю) и определенный карьерный рост, в частности, примикирия, этнарха и др. Однако, их след в истории затерялся очень давно.
Но некоторые фамилии представителей господствующего класса сохранил.
8. В жанровом отношении в балладах можно выделить следующие типы мотивов:
1)Сюжетообразующие мотивы и их комплексы. Вокруг них складываются не менее значимые подмотивы, в которых сохранились детали быта, хозяйства, фрагменты обычая, отдельные коллизии;
2)Мотивы вспомогательные, без которых сюжет не обладает информативно-познавательной нагрузкой. Как правило, в них отражены элементы природы, пейзажа, земли, хозяйственные детали, торговые, военные, ремесленные действия, раскрывающие фон идей повествования.
С точки зрения временных и пространственных явлений мотивы в сюжетах различаются следующим образом:
1. Архиичные мотивы и сюжеты;
2. Древние мотивы и сюжеты;
3. Более поздние, средневековые, в которых можно выявить элементы феодальной эпохи. В них можно обнаружить элементы исторической географии: Дунай («Туна»), Биаз Туна- Белый Дунай, Болград, Хасан Батыр, Манчжурия, Нан, Галиция, Одесса («Хадес»), Кириет-Лунга («Кириет»), Чадыр («Чадыр-Лунга»), Комрат и др. в некоторых сюжетах баллад зафиксированы имена или прозвища исторических деятелей края – Инзов, Никулашка («Николай II»), «Командир казаков», «Салдатлар» («Салдаты») и др.
В некоторых мотивах сохранились реликты писаных законов и права Византии; обычай, образ как основа будущего государства и права.
Эти крупицы помогут сделать анализ тех событий, участниками которых были персонажи баллад, песен (Солдаты, рекруты, хозяйственники, торговцы, ремесленники) а также сопоставив элементы закона и права Византии, сделать вывод об их влиянии на историческую деятельность, в которой обитали носители эпоса гагаузов.
9. Фольклор и баллада сохранили в себе некоторые реликты непререкаемости, как основа начала появления закона, права, которые стали впоследствии основой и государства. Феномен непререкаемости выявлен в цикле баллад (архаическим) мотивом материнского проклятия в адрес дочери (сына). Материнское проклятие она воспринимает как должное, даже зная о жестоких последствиях заклятия. Она тихо и без сопротивления следует наказу матери (отца реже).
10.Определения совершеннолетия для девочек, которые готовы к обручению (помолвке). Эти возрастные ступени были определены законами Византии. Но чтобы быть окончательно уверены об их влиянии на возраст девочек в тюрко-огузском социуме, необходимы дальнейшие исследования.
Для девочек , готовых к помолвке возраст -14-15 лет, для мальчиков -18-19 лет (I период). II период –девочки -14-15 лет до 19 лет, для мальчиков – 19-25 лет.
11.Особую роль играет («dominium») домовладыка, как обладатель права собственности (земли, инвентаря, тягловые силы) в судьбах близких по большесемейной общине.
12.Наряду с «dominium» , большую роль играл и «dominius»- носитель собственности.
13.Домовладыка – женщины (мать, невестка, сестра) выявлена в разных балладах по эпохе: ранний феодализм, феодализм – византийский, разложение феодализма (протест влюбленной сестры брата и отравление ею семьи брата).
В более поздних сюжетах –«родители, отец, брат» распоряжаются судьбой дочери и сестры.
14.В балладах выявлен мотив помолвки («с;з», сватовство – «д;н;р»).
15.С циклом помолвки и сватовством связан предбрачный дар мужа (жениха), который есть и в свадебных обрядах гагаузов.
Эти и другие феномены семейно-брачных отношений испытали серьезное влияние законодательства Византии.
Да и сам жанр балладных песен является порождением раннего феодализма Византии, где землевладение играло важную роль в судьбах тюрко-огузских народов.
16. К феномену балладного творчества относится мотив завещания раненного солдата.
Тюркские народы при раннем феодализме
© Copyright: Мария Куйумжу, 2017
Свидетельство о публикации №217103100734
Свидетельство о публикации №217103100734
Рецензии