Дорога длиною в жизнь. 4 глава

     Приближался Новый год, впервые я встречу его в Москве. В квартире, где мы проживали с Ольгой, начались предпраздничные хлопоты. В интернате, конечно же, для детей наряжали ёлку, сестра-хозяйка, грузная, полноватая женщина, надевала наряд Деда Мороза и нам устраивали праздник, даже с подарками, невесть какими, но и это радовало детей так, что они прыгали от счастья. Снегурочкой в спортивный зал, где наряжали ёлку и вешали шары и гирлянды, выходила наша санитарка, Наташа. Небольшого роста, светловолосая, с большими голубыми глазами, немка по происхождению, она и была похожа на настоящую сказочную Снегурочку.
     Но детство моё давно кончилось. Хороводы, стишки и подарки от Деда Мороза давно остались позади. А в квартире, женщины жарили, пекли, варили, резали то, что приносили мужчины. Мы с Олей тоже внесли свою долю на стол, мы принесли колбасы, сыры, ветчину и копченую индейку. Костик принёс торт и шампанское, теперь, когда он работал, он мог позволить это сделать. Вообще-то, я предложила ему встречать Новый год со своими друзьями, с которыми он жил в общежитии, но Костик сказал, что многие уехали домой, к родным, а он хочет встретить этот праздник со мной. Стол решили накрыть в большой комнате нашего соседа, у которого было три комнаты, так как зал был у него больше других комнат.
     Всем миром, так сказать, мы накрыли стол, нарезав разнообразных салатов и весело встретили Новый год. Потом, отодвинув стол, даже танцевали, почти до утра смотрели телевизор и уже под утро убрали со стола и каждый отправился к себе, отдыхать. Правда мы с Ольгой ещё долго мыли посуду и наконец прибравшись, пошли к себе. Костика я отправила в его общежитие и мы с Ольгой проспали почти до обеда.
     Праздники прошли, начались будни, с работой и усталостью. Шли дни, я так и продолжала работать у Елены Анатольевны, но однажды, в начале апреля, произошёл случай, который перевернул всю мою жизнь. Я как обычно пришла на работу, дверь мне открыла хозяйка, она будто ждала меня.
     - Пришла? Ах ты мерзавка! Я тебе доверяла, а ты оказалась воровкой? Сейчас же верни мне моё кольцо! - с силой дав мне пощёчину, с порога начала кричать Елена Анатольевна.
     - Простите? Что Вы сказали? О чём это Вы? - ничего не понимая, хватаясь за щёку спросила я.
     - Хм... она видите ли не понимает! Это ты украла кольцо с бриллиантом, больше некому. А ты знаешь, сколько оно стоит? Заходи. Я милицию вызвала, пусть они с тобой разбираются. Хорошо, что я паспорт у тебя забрала. Ишь! Украла и скрылась бы, - громко кричала хозяйка, с силой втаскивая меня в квартиру.
     Меня будто кипятком ошпарили. Ничего не соображая, я прошла в комнату.
     - Елена Анатольевна, Вы лучше у себя поищите. Я ничего не брала, даже не видела того кольца. Да и зачем мне это? - пыталась я оправдаться.
     Но в дверь позвонили и хозяйка, открыв, впустила в квартиру двух молодых людей в милицейской форме. Тут я, похолодев, совсем растерялась. Елена Анатольевна начала громко высказывать, что я украла у неё дорогое кольцо, подарок мужа к её тридцатилетию.
     - В доме больше никого не было, я только позавчера положила кольцо в шкатулку, сняла с пальца и положила. А вчера эта мерзавка убиралась в моей спальне и после этого оно исчезло. Лучше отдай по-хорошему и мы замнём это дело. Иначе, пойдёшь в тюрьму, - говорила Елена Анатольевна.
     Немного придя в себя, я твёрдо сказала, что не брала ничего и никакого кольца не видела. Но меня никто не хотел слушать, просто надели на руки наручники и вывели из квартиры. Спустившись с молодыми людьми вниз, я села в милицейский УАЗик. От бессилия и клеветы, слёзы душили меня.
     Меня привезли в уголовный розыск и завели в кабинет следователя. Он разрешил мне сесть на стул напротив себя, а сам, сидя за столом, листал документы и что-то записывал. Я терпеливо ждала, надеясь, что этот молодой следователь непременно разберётся и отпустит меня. Наконец, следователь поднял голову и пристально посмотрел на меня.
     - Ну что, доигралась? Вот так приезжают из провинции в Москву и начинают воровать. Давай, рассказывай, зачем взяла и куда дела кольцо своей хозяйки? Небось уже продала, чтобы не нашли? А мы найдём, ты уж поверь, непременно найдём, - сверля меня глазами, говорил следователь.
     - Поверьте мне, я не брала кольца. Может она сама его потеряла, - с надеждой поглядывая на молодого человека, ответила я.
     - Ну да, сама спрятала, а на тебя наговаривает. Что ж, не хочешь признаваться, ладно. Посидишь в отдельной камере, может вспомнишь о том, что наделала, - сказал следователь и нажал под столом на кнопку вызова.
     В кабинет вошёл охранник и встал у двери.
     - Уведи её в отдельную камеру, ну ты знаешь куда, - приказал следователь.
     - Вы ошибаетесь. Поверьте мне. Я не виновата! - закричала я, когда схватив за плечо, меня выводили из кабинета.
     Только мои слова никто не слышал, да и не хотел слышать. Меня вывели в коридор и оттуда, спустившись по ступеням, мы оказались ещё в одном коридоре, тёмном и сыром, с несколькими дверями, которые вели в камеры. Охранник открыл одну из них и сказал, что бы я зашла, что мне и пришлось сделать.
     Небольшое бетонное возвышение, видимо служило кроватью для преступников, туда я и села. Всё казалось страшным сном.
     - Господи! Что это? Может я сплю? Ольга думает, что я на работе, Костик тоже и меня никто не будет искать, - разрыдавшись, дав волю нахлынувшим чувствам, прошептала я.
     Не знаю, сколько времени прошло, но потому, что очень хотелось есть, кажется было часа четыре. К темноте я привыкла, холодный бетон не позволял лечь, я вставала, ходила от стены до стены, потом опять садилась, опять вставала... меня никто не беспокоил.
     - Как же в таких условиях люди живут годами? Лучше смерть, чем так. Сидеть без вины, я не хочу, - говорила я сама себе.
     Но устав, я кажется уснула. Проснулась я от чьих-то прикосновений. В темноте было невозможно сразу различить, кто это был, но в нос ударил запах спиртного.
     - Будь умницей, девочка, я тебя не обижу, - шептал над моим ухом хрипловатый голос.
     И вдруг я осознала, что кто-то пытается меня раздеть. Я с ужасом вскочила и отпрянула в угол.
     - Ну что ты, как дикая кошка? А мне так больше нравится, это меня заводит, - чуть громче, сказал мужской голос, в котором я узнала голос следователя.
     - Вы что, с ума сошли? Отпустите меня! - закричала я, когда он, схватив меня, судорожно стал снимать свитер.
     - Да, это ты свела меня с ума. Иди ко мне, обещаю, я буду ласковым, - еле ворочая пьяным языком, говорил молодой человек, целуя меня засаленными губами, от чего мне стало совсем муторно.
     Мной овладело отчаянье, я поняла, что ещё чуть-чуть и он меня просто изнасилует. И никто ведь мне не поможет, не спасёт меня. Я отбивалась изо всех сил, но он был сильным и крепким малым, ещё и в стельку пьяным.
     Собравшись, я с силой оттолкнула его от себя и он просто отлетел и ударившись о бетонный выступ лежанки, тихонько сполз на пол и замолчал.
Я испуганно смотрела, как он без движения, со спущенными штанами лежал возле лежанки, а из его затылка струиться кровь. В панике, я начала стучать в дверь и кричать:
     - Помогите! Прошу вас, откройте дверь!
     Долго никто не открывал, наверное, прежде чем идти ко мне, следователь приказал ему не мешать. Но я не переставала кричать и наконец замок отодвинулся и в камеру вошёл охранник. Увидев своего начальника на полу, он подбежал к нему и пощупал у него на шее пульс. Потом как-то странно посмотрел на меня и безнадёжно покачал головой.
     - Дура! Что же ты наделала? Ты знаешь хоть, кого убила? - с сожалением спросил парень.
     - Как убила? Убила? Господи! Но он сам полез ко мне! - воскликнула я.
     - Кого это теперь интересует? Это же сын начальника УгРо. Конец тебе, девочка. Ну что, с тебя бы не убыло, а так... пропала ты, - сказал молодой человек и вышел из камеры, запирая дверь на засов, оставив меня с телом убитого мной следователя.
     Я просто сползла по стене и села на пол, закрыв лицо руками. Через полчаса дверь камеры с шумом открылась и вошли три человека.
     - Дрянь! Ты убила моего сына! Я тебя в тюрьме сгною! - кричал мужчина в форме полковника, как оказалось, отец следователя.
     - Но он пытался меня изнасиловать! - рыдая, воскликнула я.
     - Молчи, тварь! Унесите тело моего сына, - приказал полковник двум парням в форме.
     Те быстро нагнулись над телом и подняв его, один за плечи, другой за ноги, вынесли из камеры. Полковник вышел следом и я осталась одна в темноте. От страха, даже голод не мучил, я просто сидела у стены и всё время плакала, не зная, что меня ожидает.
     Два дня никто не приходил, лишь пару раз мне принесли воду и сухой хлеб, наверное, чтобы я не умерла от голода и жажды. Но через два дня меня вывели и отвели в кабинет, но совсем в другой, не в тот, где меня допрашивал мой мучитель.
     За столом сидел мужчина в летах, он велел мне присесть. Я села и посмотрела на него, понимая, что меня уже ничто не спасёт.
     - Капитан Величко. Я буду вести твоё дело. Может быть сама всё чистосердечно расскажешь? - устало, привычным тоном спросил капитан.
     - А что рассказывать? Он сам пришёл ночью ко мне в камеру и хотел меня изнасиловать. Я только защищалась и просто оттолкнула его. Кто же знал, что он ударится головой и умрёт, - ответила я более спокойно, видимо смирившись со своей участью.
     - А тут написано, что ты вызвала его, якобы дать признательные показания, а затем хладнокровно его убила, - сказал капитан.
     - Конечно. Сама ему штаны спустила, напоила его до чёртиков, чтобы потом убить. Вы сами в это верите? - спросила я.
     - Здесь вопросы задаю я, а ты должна на них отвечать, ясно? - приказным тоном сказал капитан.
     - Я ни в чём не виновата. Я не знаю, что ещё сказать, - сказала я, опуская голову.
     Капитан вызвал охранника и велел отвести меня в камеру. В коридоре, я увидела Елену Анатольевну, она сидела на скамье, у стены в коридоре. При виде меня, она быстро встала и подошла ко мне.
     - Прости меня, Алефтина! Чёрт. Кольцо я нашла, оказывается оно упало в ящик моего туалетного столика. Возвращайся, давай всё позабудем. Это было недоразумение. Понимаешь? Я сейчас скажу следователю, что ты ни в чём не виновата, - говорила она, нервно теребя в руках сумочку.
     Я с безразличием посмотрела на неё.
     - Вы со своим кольцом всю мою жизнь сломали. Прощайте, - ответила я и пошла впереди охранника.
     Потом начался кошмар. Меня каждый день выводили на допрос, потом в подвале, который они называли камерой предварительного заключения, то есть, КПЗ, меня избивали до потери сознания. Наверное, это у них так полагалось, а скорее всего, им приказал полковник. Может он просто хотел меня убить и списать на несчастный случай? Этого я не знала, только от каждодневных побоев, я перестала чувствовать своё тело и даже боль. Почти ничего не ела, пила только воду и было полнейшее безразличие к происходящему.
     Но однажды, меня перевели в другую камеру, где сидели три женщины, в камере стоял невыносимой запах, ведь мягко говоря, туалет для нужд находился здесь же. Меня встретили суровыми взглядами, ко мне подошла одна из женщин.
     - Курево есть? - спросила она.
     - Нет, я не курю, - ответила я, садясь на свободные нары.
     - А тебе никто не разрешал садиться. А ну встать! - рявкнула на меня женщина, попросившая курево.
     Две другие, усмехаясь, смотрели в ожидании, что же будет дальше.
     Я поднялась, чтобы не обострять конфликт.
     - Ишь ты, послушная какая. Значит, это ты грохнула сынка полковника? Ну всё, тебе конец, - проговорила женщина, шатающейся походкой подходя ко мне.
     - Оставь её, Шмыга! Видишь, она и так натерпелась, - вдруг сказала вторая из женщин, в платке, со шрамом на лице.
     - Да ей всё равно хана, Кармен. Ты же и сама знаешь, - ответила та, которую назвали Шмыга.
     - Под ментом ходишь, гнида? Не будет по-ихнему. Не позволю, - тихо прошипела Кармен.
     Третья безучастно сидела на верхней полке нар, свесив вниз ноги и курила остаток папиросы.
     - А мне то что? Тебе виднее. Но потом, тебе же хуже будет. Слышала, что нам велели? - промяукала Шмыга.
     - Чага, сползай вниз. Жрачку достань, видишь, деваха еле на ногах стоит. А этого падлу, сынка мента поганого, давно в жмурики прописали. Туда ему и дорога. А ты садись, поешь давай, а то скоро копыта откинешь. Видать били тебя крепко. Падлы, - говорила Кармен, сажая меня к железному столу.
     Та, которую назвали Чага, из-за нар достала пакет и положила на стол перед нами. Кармен вытащила из пакета хлеб и колбасу и протянула мне.
     - Ешь. Ты перед честной компанией своё уже отработала. Как кличут тебя, Рыжая? - спросила Кармен.
     - Алефтина, - тихо проговорила я, еле шевеля опухшими от побоев губами.