Здесь такого не случится. Глава 41

Глава 41

Разбудил их Адельмо. Он просунул свою бугристую голову в дверь и несколько раз повторил:
- Просыпайтесь. Просыпайтесь!
Нил тёр глаза руками. Крис повернулся к двери спиной.
- Пойдёмте за мной! - провозгласил Адельмо, степенно приблизившись к ним.
- Куда? - спросил Нил, уже догадываясь.
- В кабинет, - буркнул слуга.
- Разве Валт уже вернулся?
- Сейчас узнаете, - кажется, Адельмо собирался держать интригу до конца.
Они зашли в светлую и просторную комнату, в которой никогда не бывали раньше. Крису даже показалось, что во время их прошлой экскурсии на месте двери в эту комнату была стена. В открытое окно падали солнечные лучи, освещая выточенную из дерева и покрытую искусной резьбой мебель - стол, стулья, книжный шкаф, бюро и кремовые стены. За круглым столом, уставленным едой и питьём, сидел Валт, доедавший жареную куриную ножку. Вид у него был опрятный и ухоженный. Похоже, он находился здесь уже некоторое время, успев после прихода привести себя в порядок и почти закончив с обедом, о чём говорили несколько полупустых тарелок с остатками пищи.
- Вот и я, - произнёс он буднично. - Присаживайтесь, и отобедайте вместе со мной, для начала. А после поговорим.
Но от волнения им совершенно расхотелось есть. Они могли только молча ждать, борясь со снедавшим их нетерпением, пока волшебник не закончит с едой. Крис даже закашлялся, сдерживая невысказанные вопросы, и торопливо отпил вина, даже не ощутив вкуса.
Наконец, Валт откинулся на спинку стула.
- Когда я хорошо поем, то чувствую себя мудрецом. Теперь можно и поговорить.
- Ты так быстро вернулся, узнал ли ты, как мы сможем попасть в свой мир? - Нил в этот момент мог думать только об одном, и перешёл прямо к сути, минуя все положенные вежливые расспросы.
Впрочем, и Валт, похоже, не был расположен к долгим вступлениям. Он печально оглядел супругов.
- Узнал. Необратимо закрыты все пути, кроме одного. По нему пока ещё можно продвигаться свободно. Гмм. - Валт прокашлялся. - Но, подозреваю, он вам не понравится.
- Что это значит? - Нил изо всех сил вцепился в край стола дрожащими пальцами. Ему стало страшно. Слова мага несли беду. Ведь, если так говорит самый сильный маг в городе, то ничего хорошего ждать не приходится.
Валт отпил вина из сверкающего в свете дня бокала.
- Это значит, что вам придётся кое-что отдать для того, чтобы очутиться дома.
- Что же вы хотите? - Разволновавшись, Крис перешёл на "вы", чего давно уже здесь не делал.
- Я ничего не хочу. - Ответил маг веско. - Этого потребует путь.
- Но всё же - что это? - Мягко спросил Нил.
Таким вкрадчивым бархатным голосом он говорил в моменты, когда хотел расположить к себе собеседника. Маг взболтал вино в бокале и, глядя в окно, медленно ответил.
- Это ваши воспоминания о жизни в этом мире. Когда вы пройдёте через мировой поток, то потеряете их. Другого пути теперь нет. Вы можете остаться здесь. Но скоро и тут станет небезопасно. Стена рушится. Времена меняются. Скоро Город Восхода и Мир под Небом станут одним целым. И только одному Медону известно, кто в итоге победит: Храмовники или Маги.

Нил и Крис молчали. Да и что они могли ответить? То, о чём говорил Валт, следовало осмыслить. Но осмыслить такие неожиданные и странные вещи было не просто. Крис потерянно переводил взгляд с мага на мужа. Нил испуганно сжимал и разжимал кулаки. Валт прикрыл красивые серые глаза, нежное молодое лицо его было спокойно. Нил заметил, как он осторожно притрагивается к предметам на столе своими жилистыми руками. Так вот, эти руки лгали. Они не были так молоды и спокойны, как лицо - они принадлежали пожилому человеку. Певец не мог оторвать завороженного взгляда от этих морщинистых беспокойных рук.
- Значит, чтобы вернуться в свой мир, мы должны забыть этот? - Нил не узнал своего голоса.
- Да. Вы сможете вспомнить обо всём, только если встретитесь там друг с другом. - Валт поднял палец. - И ещё. Вы вернётесь именно в тот момент своей жизни, из которого попали сюда.
- Значит, мы расстанемся? Я окажусь младенцем, а Крис вернётся в прошлый год, - прошептал Нил. - И ничего нельзя поделать?
- Именно так.
- И мы, возможно, никогда больше не встретимся? - Когда Нил сказал это, то Крис вздрогнул и схватился за амулет на шее.
- Ну, вы же оба видели сон у Женщины на Костях, в котором вы были вместе в том мире. Значит, возможно, так и будет.
- Да, - пробормотал Нил. - Сон.
Крис не поверил этим соблазнительным словам. Как можно верить в сон, тем более в мире, который скоро начисто исчезнет из воспоминаний? Чего он не помнит - того как бы и не существует.
Сквозь эти мысли до него вновь донёсся голос Валта:
- Мне нужно предупредить вас ещё об одном - даже этот путь со дня на день сделается непригодным. Через двое суток и он исчезнет навсегда. Вам придётся решиться в ближайшие часы. Мне ведь ещё нужно подготовиться.
Валт был сама доброжелательность и спокойствие. Нил закрыл лицо руками, чувствуя, как холодный страх обволакивает его нутро.
- Крис? - Позвал Нил слабым голосом.
Он не знал, на что решиться. Всё смешалось в его голове. Остаться здесь вместе, и всегда скрываться, или отправиться в свой мир, чтобы забыть друг друга, возможно, навсегда? Мысль потерять Криса, забыть о нём, была для него невыносима.
Крис взглянул на него, широко открыв глаза, и, будто испугавшись увиденного, тут же перевёл взгляд на Валта. Переглотнул, стараясь освободиться от кома в горле:
- А если мы решим уйти - когда это можно будет сделать?
- Самое позднее - завтра. У вас есть сутки на размышление.
Нил медленно встал и невидящими глазами уставился на Валта:
- Спасибо, Золотой Маг Валт Робайкс. Мы бы хотели поразмыслить. Идём, Крис.

* * *

Нил ощутил себя песчинкой, выброшенной на забытый берег. Потерянной и одинокой. У него не было цели, не было желания. Он словно умер в тот момент, когда узнал обо всём. Умер Нил, который верил в силу своего могущества, своей ловкости и хитрости, который верил в свой разум и своё обаяние. Остался только слабый человеческий обломок, ни на что не способный и никому не нужный. Этот обломок не мог ни думать, ни чувствовать.
Крис смотрел на мужа и не узнавал его. Даже лицо Певца переменилось, став страшным, будто опалённым зловещим огнём. Прекрасные глаза померкли, превратившись в пустые дыры. Путник не понимал теперь, чего он больше боится - ужасного приговора Валта или перемены Нила. А Нил между тем, вернувшись в спальню, опустился в кресла и не говорил ни слова, он будто оцепенел. Крис не мог определить, что он думал и не хотел спрашивать. Ему казалось, что если он спросит, и услышит в ответ то, что предполагает, то обнажит нечто такое, чего нельзя обнажать. Им оставалось совсем немного, а они не могли поговорить по душам. Крис думал, что все их усилия в итоге оказались напрасными. Но внезапно одна простая мысль, из тех, что возникают вне всякого резона, пришла в его голову: а что если Нил и вправду был необходим только для того, чтобы помочь ему добраться до дома? Ещё совсем недавно Крис страдал от страха привести в свой мир Певца, и вот теперь, когда мысли его оказались материальны и сбылись, он сожалел о свершающемся.
Он не был готов к тому, что Нил будет жить с ним, и к тому, что о нём придётся заботиться, и вот сама судьба освободила его от этой тяжёлой задачи. Он вернётся домой и всё будет по-прежнему. Ведь он этого хотел? Разве нет? И всё-таки он признавал всю подлость такой позиции. Ему было невыносимо стыдно за свои мысли и желания. Больше всего он боялся, что Нил поймёт его настроение и его мысли, так как знал насколько это может его обидеть. Крису хотелось искупить чем-нибудь своё малодушие, но он не знал, что можно сделать. У него даже мелькнула мысль плюнуть на все и остаться тут, в этом мире. Он не понимал, что его терзания, его осознание собственной неправоты уже сами по себе являются искуплением. Крис же представлял это себе как нечто более существенное и явное. Душа его впервые в жизни получила такую рану, которая, даже затянувшись со временем, будет напоминать о себе при каждом удобном случае. Крис уже не радовался, что вернётся домой. Теперь он было во власти горького разочарования и ничто не могло его утешить.
Слёзы сами собой полились из его глаз. Он не утирал их, а только неотрывно смотрел в пространство. Он не понимал, что это, скорее, слёзы жалости к себе, чем к Нилу. Эти слёзы не были очищением, а только растравляли его боль и горе. Крис протяжно всхлипнул и поднял глаза на мужа, всё так же сумрачно, без движения, сидевшего в креслах. Может быть, слёзы могли облегчить состояние Нила, но слёз не было. Он будто позабыл обо всём, что его окружало и отрешился от всех уз, связывавших его существо. Он будто даже не думал о Крисе, пристально смотревшем на него. Он словно одеревенел. Слишком неотвратима была сила, управлявшая их судьбой и она поразила его так глубоко и неизбежно, что на время Нил потерял все ориентиры. Он пытался справиться и собрать обломки своего сознания в единое целое и не мог. Он только повторял мысленно: "Надо как-то всё устроить!" Но ничего устроить не мог. Более того, все жизненные проявления были ему противны в этот момент. Наконец, как во сне он поднял глаза на Криса. Взгляды их перекрестились: умоляюще-жалкий взгляд Путника и холодный безжизненный взгляд Певца. Нил ещё ничего не осознал, но взгляд Криса безмолвно просил: "Пойми меня. Угадай мою душу". В другой момент этого бы не произошло, но теперь Нил был не властен над собой, а потому он сделал то, что не проделывал со своим мужем никогда. По привычке, приобретённой Певцом на службе и так долго искусственно подавляемой ради Криса, он захватил его сознание и прочёл его мысли. Сначала Нил ужаснулся, а потом его медленно наполнили сострадание и понимание. Это и помогло ему оттаять. Нил протянул руки Крису и, когда тот сел рядом, взял его ладони и крепко сжал их. Теперь он мог стать почти прежним. Нил принял решение, такое важное для них сейчас.

Они сидели друг напротив друга, сцепив руки. Нил думал, что скажет Крису то многое, что не успел сказать за их путешествие, за этот полный приключений год, но не мог теперь вымолвить и слова. Он держал маленькие худые ладони мужа и не находил всех этих слов, о которых передумал, казалось, тысячу раз. Крис же плакал как ребёнок, всхлипывая и шмыгая покрасневшим носом. Он, в который раз, со стоном повторял:
- А если мы не встретимся? Если я никогда больше не увижу тебя, как я буду жить?
Нил, запинаясь, проговорил:
- Валт сказал, что пока мы не встретимся, мы не сможем ничего вспомнить.
- Ооо! Так ещё страшнее. - Губы Криса скривились в страдании. - Ведь всё будет так, будто мы никогда и не встречались!
Нил ничего не отвечал. Он всё ещё не мог заплакать. Отторгнув всю свою жизнь, все прежние обеты и чаяния, уйдя за любимым человеком и за своей мечтой, свершив тем самым тяжкое преступление, он не добился желаемого. Напротив, Нил усугубил своё положение. Теперь он уже не мог остаться тут, но и новый мир был так же темён, как и раньше, а может и ещё темнее. Ведь раньше его утешала мысль о Крисе и о том, что его любимый будет рядом. Теперь даже эта тонкая нить не связывала его с новым миром.
Им сказали, что раз они видели сон, посланный женщиной у костей, то так тому и быть, в другом мире они встретятся. Но это было слишком ненадёжным утешением. Однако он, уже раз отринув эти соображения, не дал им одолеть себя и теперь.
- Я верю, верю, что мы будем вместе. - Твёрдо сказал Нил. - Мой путь длиннее твоего, но я знаю, я приду к тебе сквозь это время. Ты подождёшь только чуть-чуть.
Нил протянул руку и погладил мокрую щеку Криса. Крис прижался губами к его руке, всё ещё вздрагивая от плача. Певец притянул его к себе и крепко поцеловал.
- Я люблю тебя. Пускай теперь эта любовь - лишь короткий миг, никакая магия не сможет её полностью искоренить. Я знаю, что без тебя буду чувствовать неутолимый голод.
Крис не отвечал, он только умоляюще смотрел на мужа. Он не мог поверить своим ушам. Нил принимал все условия, а значит, был готов поступиться своими интересами ради него, Криса.
- Ты вернёшься домой. Так будет даже лучше. Ты горевал, что твоя мать расстроится, а теперь она даже ничего не узнает. И я вернусь к своим родным. Не будет нужды привыкать ко всему заново. Это будет просто моя жизнь. Всё пойдёт своим чередом. - Голос Нила звучал ласково и убедительно.
Он смотрел на Криса совершенно по-старому, его прекрасные лучистые глаза были ласковы и взгляд его был полон любви. Крис бросился на шею мужа и снова плакал, но это уже были слезы благодарности.
- Мы встретимся, - продолжал Нил, - я знаю, что это произойдёт. Я узнаю тебя даже среди толпы. В один прекрасный момент мы снова будем вместе. Уже навсегда. Это лучшее, что могло с нами случиться. Хоть сначала это и трудно понять.
Оба они почувствовали облегчение. Слёзы Криса высохли и голова его покоилась на груди Нила. Доброта его сердца окутала Криса и уняла жгучую боль его ран. Ни один из них не подумал, как удивительно было то, что так откровенно они никогда прежде не говорили.


* * *


Где-то в глубине дома ударил гонг, распространяя волны густого, как патока, звука. Только теперь Крис заметил, что солнце медленно садится за дома, прочерчивая розовые дорожки на деревянном полу. В дверь постучали и тут же, не дожидаясь ответа, Ад вошёл в комнату и важно сказал:
- Валт приглашает вас поужинать на западной терассе. Можно будет проводить закат и выбрать себе медоновы камни.
Нил хотел ответить, что он не голоден, но Крис быстро сказал:
- Хорошо, мы сейчас придём.
А когда Ад закрыл за собой дверь, он с робкой улыбкой сказал:
- Я хочу есть и хочу узнать, что такое эти медоновы камни.
- Хорошо, - печально улыбнулся мужу Нил.

Крис ел с аппетитом, а Нил задумчиво ковырялся в своей тарелке. Валт весьма изящно поглощал пищу, при этом рассуждая на тему еды, погоды, заката, сада и птиц. Так он, вероятно, думал развеять напряжённую атмосферу за столом. Он делал вид, что не замечает опухших глаз Криса и скорбного выражения на лице Нила. Он время от времени указывал то на одно, то на другое блюдо и предлагал попробовать его. Крис пробовал всё, что ему предлагали и вскоре ощутил, что переел.
- Где же медоновы камни? - Пыхтя и отдуваясь, спросил он Валта.
Золотой Маг позвал слугу и велел ему принести "ту самую" шкатулку. Ад ушёл, и отсутствовал довольно долго. Крис успел выпить за это время бокал вина, а Нил встал и, опёршись на перила, наблюдал за последними лучами ушедшего солнца. Валт повёл руками, зажигая фонари на террасе. Из сада веяло свежестью, и слышался свист и чаханье соловьев. Нил долго смотрел на темневшие деревья и на соседний дом, в котором были открыты окна и лёгкие занавеси вяло колебались.

- Вот этот называется "молочное облако", а такой "подкидыш", а вот этот "кровь дракона". - Объяснял Валт.
- Это от того, что он красный. - Довольно сказал Крис принимая камень из рук мага. - Иди, Нил, погляди какие красивые!
Нил неторопливо подошёл, сел в своё кресло и склонился к шкатулке.
- Но это же просто морские слёзы! - Воскликнул он. - В Приморском из них делают кучу разных вещей.
- А у нас такие камни янтарём зовут. Почти у каждой старухи есть янтарные бусы. Или браслет. - Кивнул Крис. - А у меня на ключах были четки.
- Крис, закрой глаза и опусти руку в шкатулку. - Сказал Валт.
Крис послушно зажмурился и положил руку на камни.
- Возьми первый попавшийся и сожми в кулаке.
Крис послушно сжал пальцы. Маг взял его руку в свои и вынул из неё камень так, что ни сам Крис, ни Певец не смогли разглядеть выбранного.
- Теперь ты, Нил.
Нил повторил действия мужа. Валт забрал и его камень, положив оба в карманы, и потянулся к бокалу, жестом предложив гостям последовать его примеру.
- Эта ночь ваша. - Сказал Валт.
Нил посмотрел на тёмное небо и увидал слабые сполохи, сопровождаемые далёким громом. На секунду наступила тишина, в которой отчётливо было слышно стрекотание кузнечиков. У тусклой лампы плясали мотыльки. Крис встал и сказал:
- Пойдём, Нил. Я ужасно хочу спать.

Они попрощались с Валтом. Нил снова бросил взгляд на небо, уже через плечо, и увидал, что треть его заслонила тёмная туча. Он взял Криса за руку и шагнул в дом, как в душную яму. Маг всё ещё сидел в своем кресле с бокалом вина в руках.
В своей комнате Нил подошёл к окну и распахнул его. Опёрся о подоконник, вдыхая свежий воздух. По веткам деревьев уже пробегал тревожный предгрозовой ветер. В комнате стало прохладнее. Пахло зеленью и землёй, и чем-то пряным, горько-сладким. Крис встал за спиной мужа. Он не думал сейчас о грозе. Взгляд его был устремлён на ягодицы Нила. Он приблизился и сжал их пальцами, едва слышно застонав от страсти. Крис провёл руками по бёдрам мужа, потом одной рукой прижал его к себе, а другой шарил по лобку. Даже сквозь сатру чувствовалось как Нил длинно вздрогнул. Он откинул голову на плечо Криса и сглотнул. Совсем близко вспыхнула зарница, осветив открытые глаза Певца. Крис настойчиво целовал его в ухо и шею. Он ласкал мужа, который всё ещё держался обеими руками за подоконник, но дыхание его уже потяжелело, и на висках выступил пот. Крис скользнул руками под сатру Нила, с наслаждением осязая его гладкую кожу. Нил повернулся к нему и в свете новой вспышки увидал, как губы Криса вздрагивают. Певец прикоснулся пальцами к его щеке, а потом накрыл его рот своим. Они долго целовались, а потом Крис что-то страстно зашептал Нилу, но его слова поглотил гром.
- Идём. Идём. - Услышал Нил и одновременно с этими словами на землю обрушился ливень.
Они отодвинулись от окна и прикрыли его. Крис помог снять мужу сатру, вымокшую со спины. Он положил любимого на кровать и, сам навалившись на него, принялся целовать шею и плечи. Нил тоже потянул вверх сатру мужа, и Крис торопливо снял её, бросив на пол. Все его мысли заполнил Нил, пристально смотревший на него широко распахнутыми глазами, с отсветами молний в них. Его приоткрытые губы и взволнованное дыхание. Жилка, бившаяся на его бледной шее. Напрягшиеся соски, выделяющиеся на нежной коже, и густая поросль волос на животе. Он поцеловал пульсирующую жилку на шее Нила, отведя отросшие кудри. Снова раздался раскат грома, и Крис остро почувствовал сладостную боль в сердце, перемешанную со страхом. Как ему захотелось впитать в себя всего Нила, овладеть им настолько, чтобы стать одним целым. Заполнить его собой без остатка. Он целовал его тело, оставляя отметины, и Нил целовал его с такой же страстью, и следы поцелуев горели на коже.
Крис спустился к его бёдрам, и взял в рот набухший пенис. Но Нил требовательно схватил его за плечи:
- Я тоже хочу. Прямо сейчас!
Крис поднял голову, и посмотрел на мужа. В свете молний, непрерывно сверкавших, его лицо было пугающе в своей прелести. Глаза сияли тёмным светом, звали и проникали в самую душу. И Крис был рад открыть ему всё, он не стыдился и перестал бояться. Как можно бояться, если Нил так любит его? Он не мог оторвать зачарованного взгляда от лица мужа. И Нил пристально глядел в его глаза, тоже пытаясь открыться полностью перед своим любимым, открыть всё прежде спрятанное в глубине души, запечатлеть себя в его мыслях, и понять его без слов. Так же, как Крис позволил ему сделать это с собой. Словно горячая волна прошла по их сознанию, меняя их. Сверкнула молния и одновременно раздался ужасающий гром.
Крис едва заметно кивнул, и ловко перевернулся, наклонившись над ним так, чтобы и Нил мог ласкать его плоть. Нил обнял мужа за ягодицы и как можно глубже втянул в себя его восставший орган. Крис глухо застонал, и прижался к нему, продолжив сосать, вытягивая из него тяжесть желания, и обхватив бёдра. Это было невыносимо сладко, и с очередным ударом молнии Нила прожгло выплеском оргазма, таким же ярким и мощным, как бушующая снаружи стихия. Крис ощутил во рту острый вкус семени.
Он приподнялся и сел, вглядываясь в лицо Нила. Погладил его по щеке. Нил повернул голову, поцеловав ласкающую ладонь, и изогнулся, притягивая Криса к себе. Крис сразу же поддался и стиснул его в объятиях, прерывисто всхлипнув.
Нил сжимал худое тело мужа изо всех сил, будто ища в нём спасения, до боли крепко обхватив его. Пусть будет больно, пусть! Ему хотелось боли. Эта боль утоляла охватившую его жажду. Крис обнял его под колени, и Нил закинул ноги на плечи мужа, не отрывая взгляда от его лица.
Крис вошёл в него глубоко одним толчком. Жаркие волны одна за другой прокатывались внутри, заставляя их тела двигаться в едином ритме.
- Глубже, ещё, ещё!
Нил повторял эти слова, и хотя Крис знал заранее, чего он желает, но хотел слышать этот нежный ломкий голос, полный всепоглощающей страсти. Он начал вращать бёдрами, и стоны Нила стали громче и сладострастнее, движения быстрее, так что терпеть стало невозможно, и Крис, заглядывая в глаза мужа, наконец, позволил себе кончить.
Крис ощутил, что плачет, и Нил целует его мокрое от слез лицо. А в стекло бурным потоком хлестал ливень, постепенно заглушая раскаты грома, пока не заглушил совсем. Крис лёг рядом, обняв его сзади. Теперь они занимались любовью нежно и тягуче медленно, стараясь продлить каждое мгновение. Тихо шелестел дождь, и в комнату проникал прохладный свежий воздух, давая чувство свободы.
Крис уткнулся в горячее плечо. "Я хочу, чтобы он тоже взял меня. Хочу, чтобы заполнил собой. Но это слишком..."
Нил заворочался и отодвинулся, чтобы повернуться к Крису лицом. Он лёг на спину, и потянул Криса на себя.
Крис осторожно сел на него верхом, и глубоко застонал от удовольствия. Ощущение жара и наполненности Нилом доводило до дрожи. Его будто качало на ласковых волнах. Крис зашептал неразборчиво, ловя ритм, но глаз не закрывал, глядя в глаза Нилу. Хотя Нил и так знал, что он шепчет. Он притянул к себе голову Криса, мягко обнял, продолжая двигаться в нём, и долго-долго целовал по-детски дрожащие губы.
Когда дождь закончился, двое влюблённых лежали на смятой постели в изнеможении, так и не разомкнув объятий.