Лагерный император

Виктор Матюк

Лагерный император

Лаврентий Берия всю страну превратил в тюремную империю,
Куда ни глянь – дело дрянь, нет возможности завести на стороне роман,
Тут же возникнут сложности: нет открытости, страна приближается к пропасти,
Время набожности прочь ушло, бытие сикось-накось пошло и за собой толпы людей повело!
Не лучше будет во времени грядущем, краткий миг был отпущен всем живущим
И на себе тянущих лодырей и пьющих, я не сгущаю краски, без отмазки в тюрьму загремишь,
Здесь - тишь и благодать, а там полно притаившихся крыс  и невозможно с коленей встать,
Чтобы в лучшем виде перед зеками предстать! Народ сучий всех открыто дрючит,
Приходиться врать, так поступает каждый тать, привыкший задарма чужое брать!
А властелин величавый жил в столице и жаждал славы, словно пёс легавый,
Его окружали статные девицы, у них пышные ягодицы, кому как не им,
Надо было ехать на исповедь в монастырь в святой город Иерусалим!
На стенах осыпавшая штукатурка, а по тихим переулкам ходят воры и урки,
Из еды - тухлая рыба, перед глазами - старинная дыба, глядь, а ты уже – не глыба,
 Ты -гнус или мошкара, приходиться до утра греться всю ночь у костра, унылая пора,
Святость мертва, лишь кое у кого ещё совесть чиста! Кружится голова,
Путаются крылатые фразы и слова, а голодная братва собирается уйти в бега через день или два!
Лагерная молва свои слова не повторяет три раза, моет руки из холодного таза,
Зато чистый воздух распирает грудь на десять или двадцать минут,
Не каждый зек стране родной был предан телом и душой, безрассудство молодое
Толкало бедный люд на дело злое! Пусть ты - разумен, но не именит
И тебя в бою никто не победит, тебе всё равно на роду суждено в зоне свой век доживать,
Как пить дать! Холодный ветер холодит больное предплечье, здесь не до красноречья,
Мысль громоздка, она проела дыру в ближних и дальних отрогах головного мозга!
Нет в нём прежнего лоска, но серая полоска выглядит ярко и броско,
Словно женская причёска! Тот, кто разуму привержен, на Лаврентия Павловича был рассержен!
Что у нас за страна? Вышки, вышки и лагеря! Нет у правителя в голове царя,
Он пытается играть роль вождя, грешит втихаря, во всём чувствуется рука Кремля!
Оставь неверный путь, ведь ты – не глуп, и себя не срами перед богом и людьми,
Жить по-другому попробуй, и расстанься со злобой, пусть люд убогий изучает теологию,
Целует молодых грешниц, обнажив свои клешни, ласкает баб местных!
Наши поводыри совсем иначе себя вели, презрев истинных хозяев земли,
Берия быстро вышел у Сталина из доверия, как гласит народное поверье,
Он был полон лицемерия, тварь широкомордая, наглая и гордая, как камень твёрдая,
В испуге затряслась, скорбь по всему Магаданскому краю разрослась, шаркает старая пластинка,
Прохудились старые тюремные ботинки, теперь истёртой подошвой
Шлёпает по тюремному полу наш злопамятный герой! Он – обессилен,
Нет прежней отдачи от мозговых извилин, вначале было слово,
У Лаврентия нет выбора иного, как бывшим соратникам противостоять,
Они на всю округу не кричат, тихо говорят, употребляя уличный мат,
Лишь изредка молчат, что посеял, то пожал! Ещё не высохли чернила
 На белоснежной бумаге ночного допроса, как те протоколы унесли из-под носа
Два краснокожих молокососа! Как ни крути теперь педали, чернее ночи стали земные дали!
Жизнь в миниатюре пришлось и ему прочувствовать на собственной шкуре, у него губа – не дура,
Сильная и творческая натура задыхается от газа углекислого, зачем жить без смысла
И без творческой мысли? Чем больше ты значишь, тем меньше за свои ошибки платишь,
Нынче живёшь без улыбки, в ожидании новой пытки! Теперь его караулят, и за ним глядят
Сто здоровенных солдат, зри в корень, ты был нагл и проворен и не слушал звон колоколен!
Значит, жить ты - недостоин! У тебя были дачи и виллы, нынче с него стащили дырявые бахилы,
Погода сырая между жизнью и смертью одно из двух выбирает! Между допросами нет перерыва,
Он близок к нервному срыву, готов решиться даже на самоубийство, будет больно и недужно,
Кому всё это нужно? Свой страх в тень не спрячешь, но что ты в жизни без власти значишь?
Похоронят тебя не спеша, как бездомного  бомжа, едва дыша, узник прошёлся по лезвию ножа,
Хотел устроить балаган, наглые очи застил сизый туман, был бы наган – иное дело, пуст карман,
Немощное тело к жизни не охладело! Тепло дома, лучше жить за кордоном,
Приятнее на юге загорать на министерской даче вместе с разбитной подругой!
Всевозможные страхи прилипли к потной нательной рубахе, грехов купы,
Треснувшие до крови губы, что-то пытались тихо шептать, чтобы бывшего властителя оправдать,
Но не получалось никак благо ему испытать! Местные богини провели его на мякине,
Нас родили нагими, такими и уйдём, но это произойдёт потом, когда-то любовь существовала,
Его всегда привлекало подобие овала ниже лобка, теперь дрожит его властная рука,
Он не может разделить себя без остатка на два, его положение шаткое, всё именно так,
Теперь лагерного императора никто не купит за дырявый пятак!
Он много думал о жизни своей и о миллионах загубленных людей,
Жизнь тем верней, чем меньше думаешь о судьбе своей!
Всё, что было, прошло, из прежней жизни не осталось ничего,
Былое за пределом, дрожа сальным телом, он осознал, что в своё время власть проморгал!
Ничего не весит на огромном тюремном гвозде, синяя краска везде и даже на туалетной стене,
Нет света, голод даже после обеда, доступны глазу только всплывшие намедни в голове фразы!
В чужие сани мнимые боги усядутся сами, противники выведут его на аркане на студёный мороз,
И что ж? Как знать, не так ли бывшие идеалы нам нервы постоянно мотали, выли как шакалы,
И к небу взывали до тех пор, пока их взгляд не уперся в тюремный забор!
На территории безлюдной вёлся разговор обоюдной – генератор будней,
Бывший воитель, стражник и мститель уже не выглядел как победитель,
Исполнившись злобы и досады, дерзкая мысль медленно вышла из засады,
Подошла спереди и сзади, дабы быстро замести свои едва заметные следы!
Всё, что преподнесено судьбою, неприметно случится с тобою, слава героям!
Они добывали славу и стоили на собственный лад кровавую державу,
Забившись в угол укромный, мужчина толстый и огромный попытался в полнолунье
Поговорить с опытной колдуньей о грядущем бытии, он спрятал мысли свои в собственные мозги,
Зашёл во вражеский стан, и вдруг аркан упал ему на шею, перечить судьбе не смею
И потому любое наказание небес с чистой совестью приму!
По воле неба нам начертан судьбоносный жребий, зрелищ и хлеба хотят все,
Но партбилет оставляют себе единицы, демон, рождённый от ослицы,
Своей родословной до самой смерти будет гордиться! От судьбы высоким тыном не отгородиться,
Окрасился месяц багрянцем, дьявольские танцы в разгаре, молодые девицы и бабы старые
Веселятся до упада в первозданной тишине, вянут цветы на окне, а в Москве жизнь бурлит,
Хочется жить, нежно и ласково женщин любить! С той поры промчалось много лет,
Кое-кто одержал немало побед, но был заживо погребён, потому что был обречён,
Круг последний настал, выл за решёткой злобный шакал, теперь он дышит в забытьи,
В порядок приводит мысли свои! У него внутри мира торжество,
 Хотя раньше не было подобия того, врагами стали даже соловьи! Боже, огради от всякого греха,
Ночь и вправду тиха, совесть не сгорает от стыда, раздаётся крик петуха, пора идти на казнь,
Руки на самого себя накласть, чтобы низко не упасть!
Нынешняя власть от высоких идей отреклась, глаза его чуть-чуть пьяны,
Природа стоит на пороге весны, ему должны сниться дивные сны,
Увы, все мы грешны, он вспомнил, когда был молодым, одним желанием был томим,
Он мог бы тать другим, если бы к нему прилетел сизокрылый серафим!
Он после будет ещё очень долго говорить о пользе исполненного долга,
Да, обжёгся страстью великой бывший владыка Гулага, он не только на бумаге
Обладал неимоверной силой, нынче запахло могилой! Сколько дебилов ему преданно служило,
Но предали все, ничто не  вечно на земле! Сердца ненавистью испепеляя,
Император закрыл перед собой двери рая, вот таким он создан был творцом,
Был мужем и отцом, приятен ростом и лицом! Теперь он пустится в путь обратный,
 Когда наступит момент благоприятный, дрожат его запястья,
Всему виной его пристрастье к немеркнущей  славе,
В красной державе ненароком люди становились соратниками собственных пороков!
Посланник сладкогласный голосом властным заорал на всю тюрьму,
Что лично ему невмоготу так долго своей смерти ждать, пришло время решать, что и как?
Вот рукоять меча, чего не сделаешь сгоряча, но смелость нужна не только для ратных дел,
Только тот, кто удачлив и смел, себя в час кончины преодолел!
Устав от всех своих пороков отпрыск чудный, вот-вот уйдёт в край безлюдный,
То есть в последний путь, когда-нибудь простые люди его добрым словом помянут, но не сейчас!
Временна власть, можно заживо пропасть, легко самому миловать и карать,
А когда дело касается самого себя, сердцем скрипя,
Ты прячешься от дождя и огня! Блеснул путеводный свет,
Но ответа на поставленные вопросы до сих пор ещё нет! Судьбу благодаря,
Он в жертву отечеству решил принести себя! Скрипнула дверная рама, утром рано
На расстрел вывели титана, грянул выстрел в затылок,
Без заминок кровью окрасился  жирный загривок,
Император наземь упал, если бы он заранее свою судьбу досконально знал,
Всё равно ничего бы загодя не переиграл! Печален финал, вырван из рук огромный штурвал,
В когтях у смерти погиб он в борьбе, неведом стал народу и самому себе!

Г. Ржищев
2 ноября 2017 г.