Как я провел это лето

КАК Я ПРОВЕЛ ЭТО ЛЕТО

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Этим летом были большие каникулы и полно приключений. Все приключения были мелкими, но одно приключение было большое. Это приключение я сейчас расскажу.

По семейным обстоятельствам - как это пишется в справках - этим летом я жил один, а все мои родственники были от меня далеко. Жил я в одном очень приятном селе у одной старенькой-старенькой старушки, которая была старинной двоюродной тетей одной такой старинной маминой подруги; а более точно я в эти дела не вникал. Древняя добренькая старушка приняла меня словно родного внука, мы с ней варили варенье, вспоминали старинное житье, и она вообще ничуть не мешала мне жить и делать что я хочу. Компания ребят в селении была разнообразной, и, кроме обыкновенного плескания в местном большом "ставке" - то есть в пруду - у нас было множество развлечений и забав, но если я буду рассказывать здесь обо всем, что было летом, то тетрадки на это не хватит, а до темы главного приключения я не дойду и оставлю ее не раскрытой. Так что пишу я здесь только о деле и более ни о чем.

...На нашей улице почти по соседству с нами, у каких-то своих родственников жила приехавшая из ближнего областного города "Энска"  одна семиклассница, вроде бы Женей звать. Начало лета она провела в пионерском лагере в первую смену, а теперь приехала с родителями сюда; родители погостили и оставили ее до осени у родных. (У ее родителей есть новенькая "победа", и это им без проблем. Впрочем, и рейсовый автобус до города в нашем селении есть, так что и без папиной "победы" с транспортом в нашем селении хорошо.) С виду девочка Женя была обыкновенная хорошистка; она была начитана разными книгами сверх головы и сразу подружилась с соседской девочкой по имени Таня, папаша которой работал в кузнице в МТС, а старший брат девятиклассник Леха вечно пропадал то в кузнице у отца, то "у механизаторов" в колхозе. Я тоже с ним там бывал и очень удивлялся тому, что этот парень с виду простоват, но охотно разговаривает на темы фантастических книг про галактики да звездолеты и запросто раз за разом в шахматы обыгрывает меня. И в МТСе он тоже обыгрывал всех мужиков. Его невоспитанная сестрица Танька была характером совсем на него не похожа, и она даже не смогла сдержать хихиканья в кулачок, когда познакомила Женю со мной, а Женя по-взрослому обратилась ко мне на "вы". Конечно, мы тут же на "ты" перешли.

У Таниного отца в сарае почти целый угол был занят разными штуками вроде ржавых железок, старых инструментов, проводов и всякого такого, что выбросить жалко, а дела для них не найти. Леха часто возился с теми железками там, и родители его тоже против моего присутствия в сарае не возражали - они полагали, наверное, что коль скоро я как бы в дружбе у них с детьми, то и мне подходящее место в сарае там.

Одна из улиц селения выходила на крутой склон широкой разветвленной долины происхождения еще с ледниковых времен. Этот склон местами зарос разными растениями не сильно, а местами было там не пролезть, и не только разные высоченные травы да густые кусты, но даже деревья росли. Одно из таких мест очень понравилось мне. Наверху у кромки склона было удобно устроить шалаш, и я даже начал было такую постройку, но не закончил ее и к строительству охладел. Внизу был ручей, и близко под склоном были развалины мельницы, которая работала в незапамятные старинные времена, когда ручей еще речкой был. Но с той поры речка переменила русло, переметнулась к другому краю долины, а здесь остался узенький ручеек, весь заросший травою да лозняком, но местами на чистом песчаном дне и с небольшим расширением у остатков мельницы внизу, заросших все той же лозой. Были там мелкие рыбки в ручье, разноцветные бабочки и стрекозки над ним - в общем,  кипучая мелкая жизнь как раз для сказок про Дюймовочек и фей.

С левой же стороны от моего шалаша склон круто спускался к дорожке, которая сверху вела к мостику через ручей внизу. Тот склон тоже густо зарос травой, деревьями и колючими кустами шиповника внизу, а за дорожкой было что-то вроде мелкого глухого овражка и такой же склон к огородам наверх. По причине густоты и колючек шиповника я туда не ходил, но овражек был интересен мне - потому что местные жители сумели остановить там размывание земли и рост овражка от дождей. Интересно будет посмотреть на него в следующем году, если я снова приеду туда. Но как я уже говорил, мое любимое место было в чащобе с другой стороны.

И вот там-то возле шалаша и пришла мне в голову самая гениальная мысль. Дня за два до этого я всячески трепался Женьке про привидения и колдунов, и что будто бы у меня когда-то был доступ к старинной книге на каком-то древненемецком языке как привидения вызывать. Жутко трудная книга, и шрифт там готический был. Я еле-еле одно место там разобрал, да взрослые вычислили меня и отняли. Но я старался-старался и сам по намеку той древней книги научился привидения вызывать. Это страшно аж жуть, но не смертельно - ведь я-то живой. Могу и ей показать, если она не боится. Женька тогда отвечала, что я это все сочиняю, но теперь-то по своему гениальному плану я ее уговорил. Я предложил ей "американку" - то есть если привидения не будет, то я выполняю любое желание, что скажет она, а если привидение будет, то наоборот - она выполняет, что я скажу. Так вот эта Женька еще и Таньке все разболтала и ее привлекла. Танька сказала, что я дурак, а Женька - дура, но на "американку" клюнула и она. Осталось по звездам вычислить день, когда привидение будет наверняка - я им скажу.

Все специальное для этого дела в сарае у Лехи нашлось, а фонарик у меня уже был, и я привидение сделал за день. В старой коробке от обуви прорезал я дырки, вклеил зеленые обломки бутылочного стекла (синее было бы лучше, но не нашлось.) Туда же карманный фонарик, двойной длинный провод, акварельные зеленые краски из культтоваров для школьников и детей, веревочка, клей... все дела. Привязал чуть пониже по склону в кустах, проверил вечером на всякий случай и до дела к старушке своей в ее сарайчик отнес.

В первый назначенный вечер эти дурочки не пришли - что-то у них сорвалось. Потом не то Женька отпросилась к Таньке ночевать, не то Танька к Женьке - но как стемнело, они решились прийти. Я устроил их возле шалаша, и сначала мы разговаривали о ведьмах, привидениях, астрологии и колдунах, ожидая, когда стихнет гармошка вдали. Я отчаянно порол всякую чушь, критикуя науку по поводу невозможности колдовства. Девочки стали скучать, но гармошка утихла, я посмотрел на звезды и сказал, что они как раз теперь на нужных местах. Велел им теперь сидеть тихо, смотреть туда. Они сидели слева от меня, поэтому я незаметно взял в правую руку торцевую кнопку, совсем не видную ночью в траве, левой рукой стал делать пассы и забормотал:

Домовой, Домовой,
Покажися под горой!
К тебе девочки пришли,
Тебе хлебца принесли!
Тебя девочки ждут,
Тебе корочку дадут!
Домовой, Домовой... итд.

С третьего повтора я решился на кнопку нажать. В темных кустах внизу бесшумно зеленых два глаза неярко зажглись. Девчонки взвизгнули, вскочили и бросились наутек, да с перепугу метнулись вместо моей удобной тропинки куда попало на левый склон. Там они в темноте продрались сквозь колючий шиповник и улепетнули домой по той дорожке наверх.

Я боялся последствий такого неожиданного поворота событий и назавтра к ним не ходил. Но вечером Танькин папаша сам заявился к старушке за мной, схватил меня за ухо и потребовал объяснений. И я, как порядочный человек достойному доверия джентльмену, все ему рассказал. Он смеялся до слез, это был гомерический хохот, но затрещину мне все же Танькин батяня влепил. Правда, скорее влепил подзатыльник шутя, и звенело в башке не долго, да и ухо к утру тоже на место пришло. На следующий день я как ни в чем не бывало явился к Лехе в сарай; девчонки от смущения глаз поднять не могли, прятались от меня, но вскоре наладилось все. А такое хорошее пари так и пропало, даже мысли не было его реализовать.

Короче говоря, лето прошло хорошо, я замечательно отдохнул и с новыми силами влезу теперь в школьный учебный процесс.

-----------------------------------

В оригинале это сочинение было написано когда-то более простым, наивным полудетским языком, но я теперь повторить тот замечательный стиль не смогу. Это наш знаменитый Чехов когда-то за Ваньку Жукова на деревню дедушке Константину Макарычу простодушно письмо написал, но я не Чехов, увы, отнюдь, далече до Чехова мне. Но как бы то ни было, милейшая Лидия Сергеевна, замечательная учительница русского языка и литературы, по школьной традиции после летних каникул заказавшая школьникам такую стандартную тему, не решилась это сочинение как лучшее в классе вслух прочитать, хотя и поставила "пять". В классе читали сочинение одной отличницы закоренелой, а мое сочинение читали в учительской и на педсовете с вопросом "как с ним быть?". На уроке Лидия Сергеевна спросила меня, насколько это соответствует действительности. Я отвечал в том духе, что природа, деревня и ее обитатели описаны в принципе верно, но само происшествие - сочинено. Вот был бы задан нам "очерк" - была бы чистая правда, но велено было именно "сочинять". Вот сочинился рассказ...  - Так ты знаешь разницу между очерком и рассказом? - спросила Лидия Сергеевна с некоторым недоумением у меня. - Конечно, ведь вы же вели литкружок... Против этого не возразишь, и Лидия Сергеевна пригрозила, что в покое меня не оставит, я же сам напросился со своими свежими силами да в учебный процесс... Класс был заинтригован этим диалогом, и на переменке я всю правду ребятам сказал, расцвечивая скудные стебли придуманного мною сюжета цветами наивной фантазии, тогда посещавшей меня.

Также и учительница немецкого языка была удивлена моим сочинением на тему летних каникул, в котором я посерёд нашей матушки России самым бессовестным образом напирал на дикие красоты и опасности природы, еще не тронутой людьми, но я честно признался ей, что летом прочел простенькую книжечку про приключения и путешествия для детей и прямо почти готовые сочетания слов оттуда целиком доставал.( Abenteuer- und Reisegeschichten - очень милая книжка, до сих пор у меня.) Учительница была разочарована этим, но тоже поставила "пять".

Спустя короткое время я почти полностью потерял к учёбе интерес, стал лениться и огорчать учителей, почти поверивших в меня. Так оно и пошло пошловато, а теперь вот воспоминания о том, "Как я провел это лето", а также "Meine Sommerferienzeit" - чем-то они согревают меня, и моя супруга заметила, что никогда не видела у меня такого одухотворенного лица, чем когда я писал на компе этот родной мне сюжет.