Адвокатесса красоты. Была ли виновата Елена?

Лидия была адвокатессой красоты. Она защищала красоту во всех её проявлениях. Красоту, собственно говоря, Лидия любила и защищала всегда, но профессиональным адвокатом красоты она стала, подружившись с Радой. Хотя их дружба с Радой была хороша во многих отношениях.
Лидия всегда вставала на защиту красоты. Она ненавидела, когда в советских книгах писали о ковриках с лебедями и кружевных салфетках: «Буржуазия, мещанство, отжившее». Это она объясняла просто: то время недалеко ушло от революции, красивые вещи были принадлежностью белых, и люди психологически боялись вернуться к прошлому. А сейчас такого уже нет. Но бывают случаи, когда люди презирают утончённую изящную красоту в голубых и розовых тонах, противопоставляя ей реальность. И Лидия защищает такую красоту. Если у нас существует грязь и вонь, то почему не существовать невинной, ничем не загаженной красоте?
Она до крика доказывала это Раде. Рада говорила, что выбирает формулировку «излом да вывих» вместо непогрешимой жизни. И вообще, со слов Рады Лидия усвоили, что красота – смертный грех, преступление, что это преступление нужно презирать…
Но по закону преступникам полагается адвокат.
Лидия не понимала только одного. Обычно красоту ненавидели некрасивые, жалкие люди. А её Рада была красивой до восторженных криков, красивой во всём и всегда, красивой и внешне и внутренне, хорошенькой, доброй и умной… Почему же она так против красоты, если сама такая совершенная?
Так или иначе, Лидия не рассказывала Раде о том, что ей мучительно с однокурсниками. Лидия поняла, что, как бы ни были неправы безнравственные в своей безнравственности, Рада будет на их стороне. Потому что они – злы, некрасивы и убоги, а Лидия – продуманно красива и нарядна. Лидия не могла рассказать Раде о своих проблемах, боясь встретить непонимание и потерять единственную и любимую подругу, и презирала себя за это. Лидия жалела Раду, как и всех красивых людей. В её понимании, они больше нуждались в жалости, чем убогие. Убогие могут материться, пить, дико стонать о своём несчастье или просто неряшливо одеться, и все понимают, что им плохо. А красивые не только мучаются, но им приходится ещё и следить за своей внешностью, чтобы никто не догадался, как им больно сейчас. А наши люди ведь нечуткие, они не представляют себе, что красивый человек может страдать, и ещё обрызгивают его ядом зла. Красивые ведь не могут даже напоказ всем устроить истерику, упасть на пол и извиваться с ненормальным визгом – красивым положено ронять небольшие слезинки на кружевной платок.
Светлая и чистая любовь у нас стала тоже феноменом. Когда Лидия обдумывала, кто из её круга знакомых счастлив в любви, она вспоминала всего лишь одну пару – однокурсницу Солнцеву и её парня. Но это счастье циничных людей. А из красивых историй Лидия вспоминала  только историю Рады и её любимого, но эта история счастливого конца не имела, так как Рада сама понаделала делов тире при первой же трудности связалась с человеком, которого не любила. В результате Рада оказалась замужем без любви, а красота улетела в волшебный сад.
Раньше  Лидия  искала красоту у гениев. Вернее, у тех, кого называла  гениями. Она приравнивала к небожителям тех. кто зарифмовывал свои мысли или удачно запечатлевал момент заката солнца. Крушение идеалов произошло, когда Лидия   в полудрёме услышала фразу из документального фильма, говорящую о том, что, будучи гимназистом, Чехов посещал бордель. Лидия  рассказала об этом Раде. Рада поведала ей историю о том, как она в школе восхищалась Лермонтовым, и какими слезами это кончилось после прочтения его дневниковых записей, описывающих хождение Лермонтова в бордель.
– Да разве они имеют право писать какие-то красивые слова после такого! – восклицала тогда Лидия. Рада улыбалась и говорила:
– Хорошо, что не ты выдаёшь права. А то у нас бы не было ни Есенина, ни Высоцкого…
– Нет, почему, каждый имеет право выражать свои мысли, но надо же соответствовать этой красоте…
Лидия пересмотрела своё отношение к великим умам. Она поняла, что к их творениям нужно относиться, как к рождению человека. Сначала происходит соитие – когда гениев кто-то или что-то вдохновляет. Сперматозоид оплодотворяет яйцеклетку. Потом вынашивание плода – когда создатель работает над своим созданием. И, наконец, само рождение, когда что-то необыкновенно красивое и гениальное готово. И не вина этого новорождённого, что у него плохие родители. Он будет лучше их. А что же касается великих умов, то они должны не только плодить прекрасное, но и быть прекрасны сами, если хотят дотянуться до уровня человека разумного.
Раде о своих мыслях Лидия, естественно, не говорила. У Лидии вообще был принцип не раскрывать никому свои мысли – всё равно никто не поймёт и золотой венец на неё не наденет. Только в своей дружбе с Радой Лидия отклонилась от своего принципа, но больше этого не повторится. Главное, что эти мысли родились в голове Лидии, а всё остальное не имеет значения. Рада всё равно не примет ничего всерьёз. Она смотрит на Лидию со снисходительной улыбкой и думает: «Какая она маленькая, глупая и бунтующая». Лидию стали с недавнего времени раздражать улыбки, с которыми люди говорили о категоричности и горячности молодых, мысленно называя этих самых молодых желторотыми полудурками. А если бы Лидия была алкоголичкой, она каждый день пила бы за молодость. В этом возрасте принимаются конкретные решения, и мысли осязаемы, а дальше у многих идёт куча слов, из которых невозможно вынести никакого вывода. Люди более старшего поколения тычут молодым в лицо свои прожитые годы, за которые успелось немало повидать, но – что было увидено за эти годы? Жизнь с нелюбимым мужем?
Если бы Лидия могла, она стала бы и адвокатессой молодости, но, видимо, её профиль всё же красота, а молодость (дай Бог) защитит адвокат, компетентный в её защите.
***
У Лидии был день суда.
Рассматривается дело Натальи Ланской по обвинению в развратности и нелюбви к Пушкину.
Наталью называют «женой поэта». Это – её титул. Но, ознакомившись с материалами дела, Лидия поняла, что это у Пушкина был титул «муж Натальи».
Их любовная история была подобна сюжету «Каменного гостя». До Натальи Пушкин погрязал в разврате, платоническом и физиологическом (вспомните ребёнка Ольги Калашниковой). У Пушкина существовал даже «Донжуанский список». Наталья стала его настоящей любовью, и Пушкин, по-видимому, испытал те же чувства, о которых Дон Жуан говорил Донне Анне: «Так разврата я долго был покорный ученик, но стой поры, как вас увидел я, мне кажется, я весь переродился. Вас полюбя, люблю я добродетель и в первый раз смиренно перед ней дрожащие колена преклоняю». Ответное чувство Натальи стало для него поистине счастьем с небес. Хотя ей нелегко было переступать через его прошлое, но она видела в нём прежде всего любимого. И при жизни, и после смерти о Наталье ходили грязные сплетни. Она была необыкновенно красива, и зависть к её красоте порождала злоречия о ней, передающиеся из века в век. В числе лживых рассказов о ней была и непозволительная связь с Дантесом, которой на самом деле не существовало, как не существовало и духовного влечения к Дантесу – она была слишком красива для него.
В «Каменном госте» Дон Жуана настигло возмездие за его бессмысленную жизнь – после объяснения в любви Донне Анне Каменный гость губит его. С Пушкиным это произошло после шести лет совместной жизни с Натальей, но произошло. Люди бросали, да и сейчас бросают обвинения Наталье – как она смела выйти вторично замуж? Но она чиста и здесь. В новый брак она вступила не автоматически после смерти Пушкина, а только семь лет спустя. Её красота производила впечатление на многих, но она выбрала Ланского. Объективно Ланской был во многом лучше «Дон Жуана» Пушкина. И всё же истинной любовью Донны Анны остался Дон Жуан. Наталья оценивала в письме их с Ланским чувство: «…сохраняя оттенок любви, оно, однако, не является страстью, и именно поэтому это чувство более прочно…». Безрассудное и всепоглощающее чувство было в первом браке, а во втором – благодарность, испытываемая к достойному человеку и ровная, спокойная симпатия. Невиновная и беззащитная красавица любила распутного Пушкина. А было ли в жизни счастье без пылкой любви? Лидия может дать ответ на этот вопрос, ведь у неё есть близкий пример. Несчастливость человека исключает обвинительный приговор.
Суд красоты приговорил: Наталью Ланскую, обвиняемую в развратности и нелюбви к Пушкину, оправдать и признать за ней право на реабилитацию.
***
Наступило лето. Рада уехала отдыхать, а Лидия торчала в городе. За это время она нашла наконец весомый аргумент в пользу существования красоты.
Когда-то Лидия читала свои стихи, в которых говорилось о красивой и циничной героине. И подруга Рады спросила её после этих стихов: «А в гармонию между внешним и внутренним ты не веришь?»
– Почему, верю, –  сказала Лидия. Просто эти её стихи были посвящены однокурснице Солнцевой, ну, а где Солнцева и где гармония.
И только сейчас, летом, Лидия разглядела смысл слова «гармония». Доказательство того, что красота нужна, найдено. Если человек – личность изнутри, то почему он не должен быть красивым снаружи? Глазам тоже должно быть приятно. Кроме внутренней красоты должна быть ещё и наружная. Гармония. Соответствие.
Долгое время не видя Раду, Лидия  переосмысливала Радины взгляды на красоту. Лидия вспоминала, как Рада печально, но горячо говорила: «Мне бы очень хотелось встретить настоящую любовь». И Лидия вдруг поняла: слова Рады, о том, что ей плевать на чистую и красивую жизнь – просто внешняя бравада, а на самом деле ей, как и многим, хочется прекрасной любви на всю жизнь, от которой она, к сожалению, так глупо отказалась когда-то. Лидии, как никогда, стало жалко подругу, захотелось обнять Раду и погладить по головке. Ещё больше Лидии хотелось, чтобы Рада наконец нашла своё счастье, ведь нельзя же такому прекрасному человеку провести свою жизнь так бессмысленно, как она живёт сейчас.
Лидия  ходила в кафе с другом Рады. Круг общения Лидии состоял теперь из  друзей Рады.
– Главное – внутренняя красота, – говорил он. – Назовите мне хотя бы один плюс от внешней красоты. Из-за внешней красоты царицы Елены началась Троянская война.
Это повторялось в сотый раз. Каждый второй обвинял Елену в начале Троянской войны.
Рассматривается дело Елены по обвинению в начале Троянской войны.
Елена не провоцировала Троянскую войну. Войну начинали безумные цари. А Елена просто изменила свои симпатии. История молчит о том, был ли Менелай настоящей любовью Елены, а Парис – досадной ошибкой, или же, наоборот, серьёзно она любила Париса, а Менелай был просто её мужем, с которым ей впоследствии пришлось остаться. Важен факт: чувства Елены изменились. А Менелай не сумел достойно проиграть. Он решил отвоевать то, что ему уже не принадлежало. В жизни других людей тоже менялись чувства, но войны из-за этого начинали только цари греческих мифов.
Суд красоты приговорил: Елену, обвиняемую в начале Троянской войны, оправдать и признать за ней право на реабилитацию.