Рыцарь времени Карамзина
Ложь во благо
Леон не мог знать, как произошёл брак его родителей, не продлившийся долго. Объективно всё было так. Его отец к тридцати девяти годам владел сетью кафе-баров. Мать Леона, двадцатилетняя красавица, училась тогда на историка. Ей отказал в любви ясноокий однокурсник, ради которого, в общем-то, она и поступила на истфак. Она грустила, не знала, как жить дальше, но тут ею пленился деловой партнёр её отца, которому она впоследствии стала женой и от которого родила Леона. В банальном браке родился необыкновенный ребёнок, без которого не произошло бы потом запоминающихся событий.
Родители Леона жили каждый своей жизнью. Отец с головой погружался в работу, мать сидела дома, читала книги и часто плакала. Таких пар много. Но здесь был ещё маленький мальчик, чьё сердце посетила любовь к его матери. Может быть, это была счастливая любовь, ведь он не замечал равнодушия матери в ответ. Ребёнок был счастлив и тем, что чувство любви просто жило в нём. Он видел молодость и красоту своей матери, но главное, что очаровывало его в ней – её неизбывная тоска, её нежные слёзы. Слёзы надолго запомнились Леону как эталон красоты.
Мать плакала всё чаще и чаще. Её уже не могло развеселить чтение книг. Однажды Леон, проснувшись утром, не увидел рядом маму. Он провёл весь день в страхе. Вечером вернулся с работы папа. Леон спросил у него: «Где мама?» Папа оттолкнул его от себя и ушёл в спальню, хлопнув дверью. Леону стало ещё страшнее.
На следующее утро Леон всё же спросил снова: «Где мама?» Папа выкрикнул в ответ: «Она умерла!» Слово – великая сила. Отец Леона сказал ужасные слова, не в силах сдержать злость на жену, ушедшую от него. Но эти слова не канули в никуда, мужчина запомнил их. Когда его гнев немного остыл, нужно было как-то объяснить сыну уход матери. Отцу Леона не пришлось ничего придумывать – он уже сказал эти слова вслух. «Пусть ребёнок считает мать мёртвой, - решил он, - чем живой, но такой низкой». И выдал сказанное сгоряча за правду. «Это ложь во благо», - считал отец Леона. Он продал свой бизнес, купил другую сеть кафе-баров, стал работать с новыми людьми, не знающими о его жизни ничего, кроме того, что он рассказывал сам.
Счастье нельзя построить на лжи. Ложь – непрочный фундамент. Уже много позже Леон задумывался, как сложилась бы его жизнь, знай он правду с самого начала? Но тут же отвечал сам себе, что теперь всё случилось как случилось и прожитые годы он ни на что не променяет.
2 глава
Вторая мама
Пятилетний Леон, казалось, никак не реагировал на отсутствие матери. Отец надеялся, что маленький ребёнок не будет долго страдать и скоро забудет о случившемся. Но горе Леона лежало в нём тяжёлым грузом. Просто он не мог себе представить, как обнаружить его перед людьми. Наконец горе нашло свой исход.
Леона заинтересовали книги из книжного шкафа мамы. Он стал читать их все подряд. Ему, правда, не всё было понятным, но непонятные вещи он объяснял так, как ему подсказывала фантазия. Леон считал, что он хорошо знаком с сюжетами книг. Мальчику нравилось чтение и нравилось касаться книг, которых касалась мама. В такие минуты она как бы снова оказывалась рядом с ним. Из маминой библиотеки Леону нравились такие книги, как басни Крылова, сентиментальные повести Карамзина, мифы Древней Греции (особенно миф об Артемиде и Актеоне), «Новая Элоиза» Руссо. Больше всего Леон полюбил читать сказки Гофмана. Их содержание отображалось в его мечтах красочными картинами. Главное, что он понял из этих сказок – что красивый и мечтательный герой всегда находит свою любовь. Папа не мешал Леону читать – его устраивало, что сын тихо сидит на месте, что за ним не надо присматривать. Леону между тем попалась «Анна Каренина». Леон плохо разобрался в содержании, но открыл книгу именно на тех страницах, где мальчику говорят, что его мама умерла, а он не верит в это и смотрит в лица всех женщин, вскоре после чего мама приезжает к нему. Леон мысленно сравнил эту историю со своей и с радостью подумал, что и у него всё может кончиться хорошо. Теперь на улице или на папиной работе он вглядывался в женские лица, надеясь найти среди них одно, самое красивое лицо единственной женщины. Но пока что любимые глаза не смотрели на него с чужих женских лиц.
Леон жил с отцом в коттеджном посёлке. В соседнем с ними доме поселился новый приятель отца по работе вместе со своей женой. Отец повёл Леона к ним в гости. Брак этой пары почти не отличался от брака родителей Леона. Сейчас мужу исполнился сорок один год, а жена достигла двадцати пяти лет. Только здесь будущий муж познакомился с будущей женой, когда она работала официанткой в одном из кафе и училась на химика. Она, выйдя замуж, закончила образование, правда не пошла работать.
К такой семье отец привёл Леона. Пока мужчины беседовали, Леон решил обойти многочисленные комнаты коттеджа. Зайдя в очередную комнату, он увидел стройную женщину, перебирающую тонкими руками длинные тёмно-русые волосы, падавшие ей на лицо. Леон вздрогнул от испуга и радости. Нет, он не мог ошибиться…
- Мама! – позвал он.
Женщина откинула волосы с лица. Леон всё-таки ошибся, это была не мама. Хотя фигурой и волосами она действительно походила на его мать, была примерно одного с ней возраста и даже оделась так же, как оделась бы мать Леона – во что-то лёгкое, свободное и летящее. Леон расплакался. Женщина бросилась обнимать его – он не мог её не растрогать, маленький, красивый и плачущий. Леон огорчился из-за своего разочарования, но женщина и теперь не перестала нравиться ему. Это была Эмилия, жена хозяина дома.
Мужчины вошли в комнату. Леон, плача, постарался объяснить, что красивая Эмилия похожа на его маму. Эмилия уже знала, что эта семья пережила горе. Она предложила отцу Леона приводить мальчика к ней, ведь она постоянно дома, с Леоном ей будет веселее. Когда отец согласился попробовать сделать так, глаза Леона, ещё не высохшие от слёз, засияли радостью.
3 глава
Письмо
Леон скоро подружился с Эмилией, называл её мамой, не отходил от неё ни на шаг, спрашивал во всём её разрешения или совета. Эмилия стала предметом его мыслей и восторгов. Прежнее горе уже не так тревожило его. Со временем ему стало казаться, что Эмилия всегда была его мамой.
Эмилия на самом деле поражала всех красотой. У неё были карие глаза и тонкие губы, придававшие её лицу высокомерный вид. Но Эмилия легко сходилась с людьми, завоёвывала их доверие и симпатию. Она одевалась в красочные длинные платья свободного покроя, носила умопомрачительные украшения в этническом стиле и струящиеся шарфики. Получался образ яркой соблазнительницы. Эмилия нравилась нескольким поклонникам в городе, правда, это мало её занимало. Устав от городской жизни, она попросила мужа увезти её в коттеджный посёлок. Об этом Эмилия писала в электронном письме своей подруге:
«Я погибала в городе от безделья. Брала уроки восточных танцев, изучила их в совершенстве, правда, теперь смеюсь над собой. Где будут актуальны восточные танцы в русской земле? Мой психолог посоветовал мне сменить обстановку, поэтому я сейчас в коттедже. Но, боюсь, здесь я не почувствую себя лучше. Поживу в коттедже этим летом, если моё состояние не изменится, устроюсь на работу. Впрочем, я должна была знать, что не найду счастье в жизни, которую себе выбрала. Что хотела, то и получила. Но сейчас у меня появилась радость. Знаешь, Опарина, я познакомилась с маленьким мальчиком, сыном сотрудника моего мужа. Мальчику пять лет, его зовут Леон. Он живёт без мамы, а теперь называет мамой меня, говорит, что я похожа на его маму. Он такой красивый, просто не описать, что это за прелесть! У Леона голубые глаза русые пышные кудри, я говорю тебе, это маленький ангел! Он часто целует меня в губы, совсем как котёнок. Я учу его английскому языку, он быстро всё схватывает. Приезжай, Опарина, я покажу тебе моего Леона».
Так проходило тогда лето.
4 глава
Не от мира сего
Снова лето. В кафе празднуют день рождения мужа Эмилии. Обворожительный молодой человек стоит в стороне от других гостей. О нём говорят шёпотом: «Какой красавец!» Это Леон, теперь уже восемнадцатилетний, ждущий зачисления в театральную академию. Из маленького ангела он превратился в красивого жениха. Он остриг кудри и без них выглядит мужественнее.
Отец Леона и муж Эмилии переехали в городские квартиры. Леон поступил в школу. Школьные годы прошли, как на вулкане. Леон всё больше и больше любил чтение. Его отец уже не понимал, хорошо это или плохо. Любовь к чтению сочеталась в сыне с пылким воображением и склонностью к меланхолии. Леон часто ставил себя на место книжных героев и забывал, где он находится – в книжном или реальном мире. Кроме того, у него появилась странная манера разговаривать. Он именовал всех окружающих рыцарями и дамами, их эмоции – душевными томлениями, и так далее, и тому подобное… Можно себе представить, как звучали его речи на фоне нашего языка, состоящего из неточных английских фраз и русских ругательств. Леон прекрасно учился в школе, и преподаватели удивлялись, как обширные знания сочетаются в нём с умственной неполноценностью. Да, ему приписывали это и ставили вопрос об обучении Леона в спецшколе. Он в отчаянии спрашивал: «Для чего вы терзаете меня? Кому я причинил горе своими словами либо поступками? Я не в силах быть иным – мне уготован лишь этот путь!» В общем, лучше бы он молчал. Но тут заботливая мама Эмилия сумела повлиять на работников школы через знакомых своего мужа. Леона не трогали, лишь говорили о нём: «Он не от мира сего». Странные в своей злобе слова. Человеку отказывают от мира сего, потому что он не похож на окружающую его кучку людей, которая сама – маленькая часть мира.
В зал кафе вошла Эмилия с подругой.
- Опарина, какое на тебе нарядное чёрное платье! – похвалила Эмилия.
- Да, я сначала думала оформить его золотым узором сверху, потом оформила серебряным, пришлось покупать другие туфли…
Леон иронически посмотрел на платье подруги. Для него могли быть красивыми только платья Эмилии. Она пришла сегодня в красно-малиновом блестящем наряде.
- Леон, почему такой раскрасавец до сих пор без девушки? – спросил кто-то из гостей.
- У меня есть дама сердца, - ответил Леон. – Она – королева, и у неё есть муж-король и подруги-феи. Моя любимая счастлива, а я могу быть лишь её пажем и хранить любовь в своей душе, как жемчужину в раковине…
- Друзья, почему меня никто не слушает? – капризно воскликнула Эмилия. – Я должна прыгнуть выше головы, чтобы вы меня заметили!
Но это кокетство. Эмилию невозможно не заметить. Яркая, манящая и дурманящая, словно сладкая отрава, она сводит с ума многих. Для кого-то она – колдовское зелье, для Леона – самый дорогой человек. Она лучше всех заметила в нём перемены в переходном возрасте. Например, он перестал звать её мамой и начал звать Эмилией. «Вслушайся в звуки своего мелодичного имени! – говорил он. – Эмилия! С ним созвучно слово «милая». Но изменилось не только это. Леон очень нежно относился к Эмилии и рассказывал ей все свои тайны. А к её мужу у него отчего-то появилась антипатия. Обычно спокойный и добрый, при муже Эмилии Леон просто дрожал от ненависти. Один раз, когда они оказались втроём в одной комнате, Эмилия села на колени к мужу. Леон сказал, что ему пора домой, и ушёл. Эмилия заметила, что он забыл книгу, и побежала отдать её. Она увидела Леона, стоящего на крыльце, обхватившего голову руками. Эмилия до сих пор не понимала, что тогда с ним произошло. Ведь её муж никогда не препятствовал их дружбе (Муж являлся причиной того, что в их браке не родились дети, и ему была выгодна забота жены о чужом мальчике – так она меньше хотела собственных детей).
Бедного Леона пронзила в самое сердце любовь к замужней взрослой Эмилии. Он не справлялся с раздражением, видя рядом с ней другого человека, недостойного её, мечтал оказаться на его месте. Прекрасная Эмилия влекла Леона, как огонь – мотылька. И скоро его любовь должна была перестать быть тайной, если ещё таковой являлась.
5 глава
Луна на голубом небе
В августе обе семьи жили в коттеджном посёлке. В тот день случился пожар в одном из кафе, к счастью, обошлось без пострадавших. Отец Леона и муж Эмилии уехали туда. Вечером Леон глядел на луну, бледнеющую на голубом небе. Его охватил восторг, смешанный с нежностью. Леону стало хорошо от того, что он любуется луной один, вдали от суеты. Вдруг он догадался, что и Эмилия глядит в небо одна…
Леон пришёл к её дому. Она вышла на крыльцо.
- Я хочу глядеть на луну вдвоём с тобой, - сказал он.
- Что ж, давай глядеть вдвоём, - Эмилия села на лавку.
- Я хочу всегда глядеть на луну вдвоём с тобой, - Леон поцеловал руки Эмилии. – Любовь к тебе так давно живёт в моём сердце! Я хочу быть для тебя уже не пажем, а рыцарем!
Эмилия обняла его в ответ. И целую ночь они просидели под луной, целуясь. Время от времени на голубых глазах Леона мелькали слёзы. Лишь на рассвете он выпустил руки Эмилии из своих.
- Прости, я теперь оставлю тебя одну, - сказал Леон. – Буду считать мгновения до вечернего свидания.
Леон нарядился в самый лучший чёрный костюм, в котором праздновал выпуск, взял с собой свои сбережения и поехал в город. Там он купил тонкое золотое обручальное кольцо.
Вечером Леон с трепетом входил в дом Эмилии. Там уже сидели хозяин и отец Леона. обсуждали вчерашний пожар. Леон с трудом решился начать говорить.
- Дорогая Эмилия, я прошу твоей руки, - он раскрыл перед Эмилией бархатную коробочку с кольцом. – Клянусь тебе, что ты будешь счастливейшей женщиной на свете. Наша вина перед вами тяжела, - Леон обратился к мужу Эмилии, - но мы полюбили друг друга. Умоляю, отпустите Эмилию, ведь мы с ней не можем жить порознь. Эта ночь перевернула наши жизни…
- Эмилия, это что за?.. – обратился муж к Эмилии.
- Господи! Да кого ты слушаешь?.. – начала она оправдываться.
- Как ты посмел, гадёныш? – отец бросился на Леона с кулаками. Леон старался перехватить его руки, но не сделать больно в ответ.
- Да, Леон влюбился в меня и этой ночью пришёл ко мне и начал объясняться в любви, - говорила Эмилия. – А я велела ему забыть эти глупости, но ты же знаешь, у него постоянно какие-то фантазии…
- Дрянь, признавайся, что было без меня ночью?!
- Да кому ты веришь? – истерично завизжала Эмилия. – Он же ненормальный уже давно!
У Леона помутилось в глазах. Тут же отец вытащил его во двор.
- Значит, так, - сказал отец. – Ты уезжаешь в город, собираешь вещи и уходишь!
- Куда мне идти?
- А это уже твоя проблема, куда ты пойдёшь. Я приеду вечером, чтобы к этому времени тебя там уже не было. Это ж надо – мой сын с женой моего лучшего друга, я кровью не смою этот позор!
Леон уехал в город, сложил необходимые вещи в спортивную сумку и так и пришёл к школьному приятелю по драмкружку – в парадном костюме и со спортивной сумкой. Душевная боль лишила его всех сил. Каждый день казался тяжёлой мукой. Леон не помнил ни своего прошлого, ни своих планов на будущее. В памяти сохранился лишь визгливый крик Эмилии: «Он же ненормальный уже давно!» Его бы ничего не ранило так, как предательство возлюбленной. Леон приходил к ней на работу (Эмилия теперь работала, изготавливала парфюмерию), обещал ей прощение за один ласковый взгляд. Эмилия ответила: «Юные мальчики и привлекательные женщины иногда теряют разум, но потом наступает обычная жизнь. Не мы первые, не мы последние. Всё, всё, закроем тему».
У Леона не осталось даже золотого кольца, как воспоминания о его коротком счастье. Понадобились деньги, кольцо не приняли обратно в ювелирный магазин, пришлось его заложить в ломбард. Отец звонил Леону, но Леон не отвечал ему. Леон не чувствовал обиды, но чувствовал душевное истощение. Тут ему пришло время уезжать в театральную академию в чужой город.
6 глава
Адвокатесса красоты
Боль Леона не проходила и во время учёбы, хотя в иное время он бы порадовался своему новому делу. Он не общался с однокурсниками и радовался этому – Леон ни с кем не говорил, поэтому его лексика никого не удивляла. Тяжёлое воспоминание о словах Эмилии не уходило, но при этом и горячая любовь не исчезала тоже. Леон словно бы разделялся надвое.
Его однокурсники заговорили о красоте лица и тела, порадовались, что сейчас есть много средств для её поддержания, похвалили влияние Америки – если говорить по справедливости, оттуда пришло много нужного.
- Насколько старо это заблуждение! – возразил Леон, не справившись со своими чувствами. – Красивая оболочка не может скрыть безобразную душу! Внешний блеск – лишь мишура! Прикрытие для убогой сущности!
- Ты думаешь, что внешняя красота – это плохо? – спросила одна из девушек, холодно глядя на него карими глазами сквозь очки. Это была Лидия, надменная и, между прочим, чудно красивая. – А какое зло она может в себе нести? Да, душа бывает убогой, но не нужно переносить её вину на телесную оболочку. Красота лица приятна глазам, красота души – другой душе.
- Но красивое лицо с дурным сердцем – разрушительная стихия! - Леон уже не видел свою собеседницу, а видел Эмилию, опасно притягательную. – Из-за красоты Елены Троянской началась война!
- Бедная Елена! – вздохнула Лидия. – Сколько можно её винить? Она полюбила вместо мужа другого человека, а у царя Менелая был выбор – простить её или начать войну. Он сделал этот выбор.
Леон не знал, что ответить. Изящная, очаровательная Лидия усмехнулась – она поставила точку в этом вопросе, чёткую, словно удар её тонкого каблука.
Леон, немного успокоившись, почувствовал себя виноватым перед однокурсницей. Он привык во всём уступать дамам, а тут вступил в спор с девушкой, влюбившись из-за тяжкого воспоминания. Леон вспоминал сказанные им слова. Они казались ему резкими и грубыми. После занятий он подошёл к Лидии у гардероба и, смущаясь, попросил у неё прощения за обиду.
- Ты совсем не обидел меня, - удивилась Лидия.
- Я так боялся, что моя несдержанность причинила тебе боль.
- Ты совсем как благородный рыцарь, ещё времени Карамзина… Может быть, ты проводишь меня? Я живу недалеко.
- Почту за честь.
- Я всегда защищаю красоту, - рассказывала Лидия по дороге. – Красота не может нести в себе зла, если только люди не используют её в своих целях. Меня называют адвокатессой красоты. Я даже проучилась год на юриста, но мне мало понравилась эта профессия, да и коллектив там собрался неприятный. А здесь я чувствую себя более нужной. Только я не понимаю, почему ты сегодня выступал против красоты, хотя сам так красив? Неужели ты видел своими глазами… несоответствие души с телом?
Леон, сам не зная почему, рассказал полузнакомой девушке историю своей первой любви.
- С тех пор я несчастен, - закончил он.
- Очень горько, - согласилась Лидия. – Но, знаешь, тебе не нужно из-за этого зачёркивать свою жизнь.
- Счастья я не узнаю больше никогда, да и не хочу узнать. Моя душа – как выжженное поле, не способное дать всходов.
- Вот мой дом, - показала Лидия. – Завтра после занятий я могу показать тебе что-то удивительное, и ты поймёшь, что был сейчас неправ. Я знаю такую историю!..
- Я прочитал много книг в нашей домашней библиотеке. Ты вряд ли расскажешь мне историю лучше литературных шедевров.
- Можешь мне поверить, - засмеялась Лидия, - мой шедевр гораздо лучше!
7 глава
Как Мона Лиза
Следующим вечером Лидия попросила Леона помочь донести книги до квартиры своей подруги. Леон согласился. И вот они – в квартире подруги Лидии. Леону показалось, что подруга ненамного старше его однокурсницы – невысокая, хрупкая, хорошенькая. Лиловый халатик с фестонами придавал ей сходство с нежным цветком. Но, приглядевшись к её лицу, Леон угадал реальную цифру её возраста – тридцать. Рядом стоял в детской кроватке маленький ребёнок, цепляясь за перила.
- Ты моё сокровище! – обратилась к нему Лидия. – Не буду трогать его немытыми руками.
- Сейчас я уложу его спать, - сказала подруга. Можешь пока сама налить нам чаю.
Лидия и Леон пошли в кухню. Лидия разливала заварку из чайника с олимпийским мишкой. Кухня выглядела скромно и аккуратно, на ручке двери висела летняя сумка из голубых шёлковых ленточек, украшенная ромашками.
- Как ты познакомилась со своей очаровательной подругой? – спросил Леон.
- Я пришла перед поступлением на юридический в салон сотовой связи, где работали они с Радой. Я подрабатывала там промоутером, и в первый же день у меня случился небольшой конфуз с телефоном клиента. Вернее, большой конфуз. Громадный. Девушки тогда не взяли с меня штраф. Я подружилась с Радой. Мне она очень понравилась, но мы постоянно о чём-то спорили и редко соглашались. Этим летом Рада уехала за город, а я сблизилась с её подругой, которую ты сейчас видишь. С ней так хорошо, мы друг друга понимаем с полуслова. Я обеим девушкам желаю добра, но Рада не разделяет моё отношение к красоте, такое восторженное. Она говорила: «Как можно любить то, чего нет?» А наша подруга говорила: «И внутри, и снаружи человек может и должен быть красивым, это гармония». Нас, наверное, сроднило отношение к красоте.
В кухню вошла хозяйка.
- Не соскучились? – спросила она.
- Нет, Лидия рассказывает мне о вашем знакомстве, - улыбнулся Леон. – Не устаёт вами восхищаться.
- Можешь говорить мне «ты». Я не такая уж старая.
- Ты – прелестная молодая мама, - сказала Лидия.
За разговорами время пролетело незаметно. Леон, вернее, не столько говорил, сколько любовался подругами. Они выглядели приятной парой – обе изящные, невысокие, черноволосые. Леону впервые понравились чьи-то женские лица, кроме лица Эмилии. Только в Лидии он разглядел высокомерие и гордость, а в её подруге – мягкость и доброту. Вдвоём они походили на Разум и Чувство, которые хороши в отдельности, но являются изумительным чудом вместе.
На улице Леон поделился этой мыслью с Лидией.
- Она действительно прекрасна, - сказала Лидия о подруге. – Ты видел портрет Моны Лизы?
- Да.
- Многие говорят, что они переродились, увидев Мону Лизу, что на них снизошло озарение… Со мной случилось то же самое, когда мы летом стали подругами. У неё необычная судьба. Она была замужем за нелюбимым человеком, а любила другого, так получилось. И вот когда она совсем не смогла быть не рядом с любимым, она ушла к нему. Они какое-то время жили вместе, а потом она почувствовала, что беременна. Сказала об этом любимому, а он заявил, что сейчас не готов ни к браку, ни к воспитанию детей. Ему тогда исполнился тридцать один год. Тогда она стала жить одна, ушла от него и не вернулась к мужу. Её не понимали ни родственники, ни друзья – кому-то казалось странным, что она не стала жить с законным мужем, кому-то – что не избавилась от ребёнка, кому-то – что не заставила кого-то из мужчин признать отцовство… В чём только не обвиняли. А мы с Радой стали уважать. Её даже зовут Лизой.
- Она поистине достойна уважения, - согласился Леон.
- Поэтому-то я хотела познакомить тебя с ней. Я поняла из твоего рассказа, что тебе очень больно из-за поступка твоей любимой. Но моей подруге было так же больно и даже хуже – отец её сына отказался признать ребёнка. Ведь ни ты, ни я не знаем, что это такое, когда отказываются от нашего ребёнка. Она не опустила рук, и я думаю, - Лидия смутилась, - если кто-то несчастлив в любви, он должен вести себя так же…
- Я благодарен тебе.
Они тепло попрощались и разошлись – завтра занятия начинались рано.
8 глава
Подруги
Леон незаметно подружился с девушками. Он называл Лидию Ангелом Возмездия, а Лизу – Ангелом Всепрощения. Боль, причинённая Эмилией, понемногу утихала. Конечно же, Леон до сих пор вспоминал Эмилию, но теперь часто сравнивал её с Лидией. Несомненно, блистательной Эмилией трудно было не восхищаться. Но теперь Леон думал, что она всегда смотрела на него свысока. Ему нравилось служить ей, но как бы сложилась их жизнь, будь они равными? Неизвестно. А Лидия вызывала у него доверие. В разуме Леона каждый день возникало много мыслей, вопросов, рассуждений. Он рассказывал о них Лидии, и оказывалось, что её занимают те же самые мысли и что она уже постаралась найти им объяснение. Вдвоём они решали все трудности и удивлялись потом, как просто это получилось. А когда Леон говорил о своих переживаниях Эмилии, она смеялась: «Юный философ опять познаёт мир! Не грусти, давай послушаем музыку!»
Лиза тоже понравилась Леону, хотя он внутренне трепетал пред ней. С трудом верилось, что скромная молодая женщина жила такой насыщенной жизнью. В отличие от той же Эмилии, казавшейся всем извержением вулкана, но живущей тихо за богатым мужем. Сердечные раны Леона начали заживать. Этому помогала его молодость. В молодости всё происходит впервые, поэтому даже разочарование кажется интересным событием. Лидию Леон воспринимал как друга. Лишь однажды он посмотрел на однокурсницу иначе.
Он ждал её возле академии. Лидия пришла с Лизой и мужчиной, показавшимся Леону пожилым. Мужчине было тридцать лет, он был одет в джинсовые лохмотья, из его длинных волос торчали цветы. Он катил коляску с сыном Лизы, а девушки шли по обеим сторонам от него. Хиппи что-то говорил им, улыбаясь, а они заливались хохотом. Леону сразу не понравился их спутник. Хиппи склонялся над коляской, поэтому его плечи казались сложенными крыльями дракона, а улыбка походила на змеиную. Они остановились. Лидия кивнула Леону, остальные не заметили его.
- Хиппи стоят в стороне от политикс, - говорил мужчина. – Принсеплы хиппи – френдшип и взаимопомощь.
- Наверное, так романтично жить в мире согласия, вдали от агрессивного мира, - согласилась Лиза.
Они отошли в магазин за детским питанием. Хиппи хотел заплатить за него – «почувствую хоть раз себя фазером». Леон и Лидия стояли возле коляски с малышом.
- Кто это? – спросил Леон.
- Её новый коллега.
- Как жалко выглядит этот фанфарон!
- Что тебе не нравится? - удивилась Лидия.
- Неблагородно кружить головы легковерным девушкам. И английский язык он чудовищно коверкает.
- Не занудствуй. Если бы я была молодым мужчиной и увидела её карие глаза, я бы вела себя так же.
Друзья Лидии вышли из магазина. Теперь хиппи казался Леону симпатичным, при этом Леон радовался и за Лизу, улыбающуюся сегодня особенно светло.
9 глава
Перед первым свиданием
Подругу Лидии всё чаще и чаще видели в компании её сотрудника. Наконец стало понятно, что их соединяет, хотя мужчина и женщина всё ещё говорили себе: «Это совсем другое…» Но часто бьющиеся сердца объясняли всё красноречивей слов – работники салона сотовой связи сгорали от большой и светлой любви. И вот возлюбленный пригласил Лизу в театр. Это можно было считать первым свиданием.
Лидия и Рада согласились в тот вечер посидеть с малышом. Лидия пришла раньше – помогала подруге выбрать платье.
- Ты не представляешь себе, как вы с Радой меня выручили, - сказала Лиза.
- Ничего особенного, тебе полезно иногда развлечься, а нам – пройти курс молодых мам. Да, мой сладкий? - Лидия высвободила свои волосы из пальчиков ребёнка, сидящего у неё на руках. Его всегда привлекали волосы Лидии, которые были длиннее волос его мамы и за которые было удобнее взяться.
Лиза выбрала чёрное облегающее платье с белой кружевной вставкой на груди.
- Какая ослепительная дама! – похвалила Лидия.
Они обе носили строгие чёрные или серые костюмы с белыми блузками, сочетание светлый верх-тёмный низ, очки, небольшие украшения «под золото». Всё это очень шло девушкам, они выглядели не «синими чулками», а элегантными барышнями.
- А это что? - Лидия взяла со столика у зеркала бумажную трубочку, вставленную в бисерную фенечку и испачканную пудрой. – «Бэби, мы с тобой – айдиэл дуэт инь и ян! Давай творить лав, а не воо!»
- Отдай, - попросила Лиза, но Лидия отвела в сторону руку с запиской. – Отдай, как тебе не стыдно?
- Это записка от твоего жениха?
- Он не мой жених!
- Уже не жених? Вы уже расписались? - Лидия кинула записку подруге.
- как ты можешь? Почему ты стала такой невыносимой
- Я могла бы спросить тебя о том же. Ты так поглупела, когда влюбилась. Ты уже не способна говорить ни о чём, кроме своего любимого. Но, кроме любви, существуют ещё дела, идеи, подвиги. Ты хочешь пропустить это мимо себя?
- Я уже получила всё, что мне нужно для счастья. Моё счастье – в сердце дорогого мне человека.
- Ведь есть ещё работа карьера. Нужно достигать высот, а не расслабляться после первого поцелуя.
- У нас с тобой есть разница в возрасте. За этот срок я добилась успеха в ворке, но он мало радовал меня. Я была одинока без любимого пипла.
- Ты уже заговорила, как хиппи. У тебя всё сложится хорошо. Вы поженитесь, твой возлюбленный усыновит твоего ребёнка, а потом у вас ещё родятся дети. Идиллия! - Лидия нервно засмеялась. – Счастье, любовь, цветочки, бабочки… и всё. А жизнь надо проживать ярко, чтобы у тебя было нечто такое, чего нет ни у кого другого!
- Но такой любви, какая есть во мне, тоже нет ни у кого другог.
Лидия смутилась. Тут за Лизой пришёл жених. Он одевался уже не столь неформально – сегодня оделся в джинсы прямого покроя, белую рубашку и тёмно-серый пиджак, длинные волосы собрал в аккуратный хвост. В петлицу пиджака был вставлен цветок – хиппи не мог изменить любви к цветам. Начались нежные разговоры о «гуде» и «фридэме». Как только за женихом и невестой закрылась дверь, Лидия склонилась над кроваткой ребёнка.
- Как мне грустно, - прошептала она. – Я ссорюсь с твоей мамочкой, потому что завидую ей. Она любит и любима. Я тоже люблю своего однокурсника Леона, но он любит не меня, а подлую женщину Эмилию из его города.
В дверь позвонила Рада.
10 глава
Карамельки
Заканчивался учебный год.
Летним днём Лидия зашла к соседке – выбирали старшего по подъезду.
- Пройди, попей чаю, - пригласила соседка.
- Не знаю, я потом в академию иду… Ну, давайте на минутку.
- Проходи-проходи! Там мои девчонки прихорашиваются.
Лидия прошла в комнату. Старшая соседкина дочка работала над чёлкой младшей – соседка сказала, что чёлку неудачно подстригли в парикмахерской. Старшая дочка была ровесницей Лидии, младшая – на год моложе. Мама родила первую дочку в восемнадцать лет. Все три были полненькие, в шутку говорили о себе: «мы лошади», но на самом деле их полнота смотрелась аккуратно, симпатично. Волосы, тёмные от природы, мать и дочери красили в рыжевато-золотистый цвет, мать месяцами не прокрашивала корни. Старшая дочь походила на мать заострённым профилем, голубыми небольшими глазами. Младшая дочь походила на них меньше – мягкий профиль, большие карие глаза. Но всех троих равняло какое-то будничное спокойствие, деловитость. Они носили разноцветные вещи классического покроя, лучше всех одевалась старшая дочь, подбирала самые нарядные украшения. Своим стилем, длинными волосами и громким артистичным голосом она выигрывала перед младшей, у которой было более красивое лицо, но робкий характер и тихий голос.
- Вот, посмотри на мои безделки, - соседка показала Лидии пейзажи, нарисованные ею.
Лидия восхитилась пейзажами, как восхищалась всем, чего не умела сама. Её руки не владели кистью, владели лишь клавишами фортепиано и жестикуляцией.
- Угощайся, соседка придвинула к Лидии чай, печенье и карамель.
- Мам, ты опять купила эти карамельки! – возмутилась старшая дочь. – Их делают из столярного клея с сахаром!
Вот почему у Лидии не сложилось тесной дружбы с этой семьёй. Здесь постоянно говорили о том, что куплены не те конфеты или не те семена для огорода. Лидию же всегда интересовали высокие материи.
- У тебя такое печальное личико, - заметила соседка. – Что случилось?
- Как сказать… Мне понравился один мальчик из академии. И не просто понравился, а я, кажется, влюбилась в него. Но он меня не замечает.
- Значит, он дурак, если упускает такую красавицу, как ты.
- Нет, он очень хороший. Просто он несчастно влюблён в женщину старше него.
Соседка вздохнула. Очаровательная Лидия даже грустила красиво. Женщина променяла бы свою проблему на её изящную грусть. Соседка уже довольно давно развелась с мужем и жила в однокомнатной квартире с детьми. Сейчас к ней сватался обеспеченный человек. Она не любила его, но, с другой стороны, выгодное замужество решило бы финансовые трудности семьи. Девочки даже не могут привести в их кукольный домик подруг…
- Мой парень тоже оказался козлом, - сказала старшая дочь соседки.
- Девочки, а давайте скушаем по карамельке, - предложила соседка.
Страдалицы на втором десятке с укором посмотрели на мать семейства, наивно полагающую, что карамелькой можно вылечить их горе.
- По чуть-чуть, вы не испортите ваши фигуры, - настаивала соседка.
Все съели по карамельке. Соседка бросила Лидии несколько штук в сумку. Конфеты оказались вкусными. Лидия улыбнулась. Может быть, Леон уже и не любит Эмилию? Ведь он давно далёк от неё.
- Чёлка готова, - объявила старшая сестра.
- Прелесть! – восхитилась мама. – Не зря в парикмахерской испортили волосы!
Позвонили в дверь. Младшая сестра впустила парня старшей.
- Мир вам, и я к вам! – поздоровался он.
- Уходи отсюда! – велела старшая сестра.
- Перестань, - сказала соседка. – Пусть попьёт у нас чаю с карамельками.
Про себя она уже решила, что откажет своему поклоннику.
Лидия попрощалась со всеми и пошла на занятия. В академии она встретила Леона, держащего в руках письмо.
- Держи, - она дала ему карамельку. – Что это? – и заметила в глазах Леона слёзы.
- Я получил письмо от папы.
- Что-то с папой?
- Нет, не с ним. Прочитай.
Леон отдал ей письмо. Оно было написано крупным почерком, но Лидия лишь с третьего раза поняла содержание. Папа Леона писал о том, что в руках Эмилии взорвался химический состав, из которого она делала парфюм в лаборатории. Теперь Эмилия лежит в глазной больнице, и неизвестно, вылечат ли её. Она сейчас развелась с мужем, так что вряд ли её кто-то навещает.
- Есть Бог на свете, - сказала Лидия, прочитав письмо.
- Я поеду туда, - решил Леон. – Теперь мне нет иной дороги, чем дороги к ней.
- К ней?! Она вытерла об тебя ноги, а ты…
- Но моё бедное сердце побеждает разум. Прости, я должен остаться один.
Он ушёл. Теперь расплакалась Лидия. Ей казалось, что Леон потерян для неё навсегда.
11 глава
Другое лето
Леон в каком-то смятении шёл по улицам родного города. Вернее, город перестал быть для него родным. В другом городе он оставил любимую учёбу и близких людей, а что он имел здесь? Отца, отказавшегося от него, и женщину, ранившую его? Леона охватило неудержимое желание уехать снова туда, где он за год пустил корни, где ему всегда радовалась Лидия.
Вот и глазная больница. Зал свиданий. Леону показывают на кожаный диван. Нет, нет… Женщина с повязкой на глазах, из-под которой спускаются длинные нечистые волосы – Эмилия?.. Она, склонившись, шарила рукой на полу. Леон догадался, что она ищет сотовый телефон, лежащий в другой стороне от неё. Он поднял телефон и вложил ей в руку…
- Я думала о тебе, - говорила она позже. – Только ты мог пожалеть меня после того, что я с тобой сделала. У тебя золотое сердце.
- Теперь мы вместе, и я помогу тебе преодолеть это тяжкое испытание.
- Ты не знаешь, какая я… Муж ушёл к другой, друзья оставили меня… Им нужны были от меня только деньги. А потом… потом…
- Собери в себе силы, Эмилия, - просил Леон, сам подавленный горем. Лучше бы он сейчас тоже ослеп, чтобы не видеть такой несчастной Эмилию, всегда искромётную и жизнерадостную. Он уже не помнил жестокость Эмилии, помнил только её красоту, помнил, как она всегда была душой компании…
- Послушай меня, - сказал он. – Жила-была королева. Она не любила своего короля, а любила рыцаря. Рыцарь увёз её в свой замок. Королева должна была родить ему сына, но рыцарь не хотел этого. Тогда королева вместе с маленьким принцем ушла в лес и стала там лесной феей. Там она встретила кентавра, и они полюбили друг друга…
Эмилия решила, что Леон рассказывает ей сказку, но постаралась утешиться.
Дома Леон рассказал отцу об этой встрече.
- Несчастная, - сказал отец. – Её зрение и раньше не было идеальным, она читала в очках. Чем всё это кончится, не понимаю.
Об их ссоре Леон не сказал ни слова. Отец заговорил об этом сам.
- Мне было очень плохо, когда твоя мама от меня ушла, - никто не заметил, что он назвал настоящую причину отсутствия матери. – Но стало ещё хуже, когда ушёл ты. Жить без своего ребёнка – это горе.
Жить без своего отца – не менее тяжкое горе.
- Знаешь, я подумал: если вы с Эмилией хотите пожениться…
- Пожениться?
Отец высказал вслух то, что Леон боялся обозначить в своих мыслях.
- Да, если вы хотите пожениться, вы можете жить в нашем коттедже. Правда, твой вуз не здесь, но об этом ты сам должен с ней поговорить.
- Пожениться… - ещё раз повторил Леон.
Что ж, сейчас Эмилия свободна… Он поймал себя на гадкой мысли, что теперь ей не к кому больше обратиться за поддержкой. Но хочет ли сам Леон видеть её своей женой? Тем летом он ответил бы «да», не задумываясь. Но это было бы тем летом, а сейчас многое изменилось. Леон объяснял свою отчуждённость от Эмилии обидой на неё, но, если честно, та боль уже как-то забылась, словно приснилась в далёком сне. Он, видимо, настолько привык жить без Эмилии, что уже не представлял себе жизнь с ней. Леон коснулся нагрудного кармана футболки. Там оказалась карамелька Лидии. Леон положил в рот конфетку. Тут же вспомнилась Лидия с её невыразимо прекрасными глазами. Да, кажется, в его сердце поселилось что-то ещё кроме равнодушия к Эмилии…
***
Операция прошла благополучно. Эмилия снова стала видеть. Леон встретил её с цветами при выписке из больницы.
- Спасибо, Леон! – обрадовалась она. – Что бы я без тебя делала! Пойдём ко мне в гости, рыцарь, у нас в запасе есть время!
Леон подумал, что в Эмилии он любил сначала воспоминание о маме, потом – свои мечты о прекрасной королеве, но не замечал, что она не похожа на его фантазии. Мечты Леона, кажется, нашли своё воплощение, но только не в Эмилии.
- Твоё приглашение – честь для меня, - поблагодарил Леон. – Но я еду туда, где находится наша академия и живёт моя возлюбленная.
… Без любимого человека не греет солнце, не цветут цветы и не движется учёба. Лидия грустила в одиночестве, когда в её квартиру летним ветром ворвался Леон, если можно представить себе летний ветер всё с той же спортивной сумкой.
Осенью праздновали свадьбу Лизы с её возлюбленным-хиппи. Гости ездили по городу в микроавтобусах, украшенных цветами. В загсе молодые по очереди сказали: «Йес». Невеста после этого отдала букет Лидии с условием, что их с Леоном свадьба будет следующей. Но Лидия и Леон ещё не торопятся вступать в брак, хотят подольше продлить романтический период. Отец написал Леону, что у Эмилии появился жених.
Свидетельство о публикации №217110301115