Ограничитель моментов

— Один. Два. Три...
— Я придумал одну вещь...
— А? И какую же, чудак? Четыре. Пять. Шесть...
— Я назвал её... Ограничитель моментов.
— Ага... Семь. Восемь. Как пафосно! Какое нелепое и бездарное созвучие гласных и согласных. И что бы делал этот твой Ограничитель моментов ? Двенадцать. Тринадцать.
— Он бы заставил другие вещи рождаться и увядать.
— Какой бред! Но это было бы невозможным. Никогда не слышал от тебя ничего подобного! Совсем с катушек полетел! Девятнадцать. Двадцать. Всё статично, в этом весь смысл, понимаешь?  Двадцать три. Двадцать четыре. Бессмыслица какая-то... Чтобы что-то появлялось и исчезало. Сущее безумие!
— Только представь! Не будет идеально ровной траектории полёта Бабочки. Она не будет вечно летать по одному и тому же пути. Однажды она прекратит свой путь и исчезнет. Моя вещь создаст начало и конец!
— Ну ты и глупый, конечно! Солнечный удар полагаю! Тридцать. Тридцать один. Но в этом нет никакого смысла! Где это видано, чтобы вещи имели рамки и ограничения своего бытия. Бесконечность - это гармония, это наша жизнь.  Этот вечный не изменяющийся полет бабочки и есть великий смысл! Твоя выдумка просто страшна и смешна. Я не могу понять, зачем это. Сорок! Сорок один.
— Послушай. У всего будет движение. Будут появляться новые бабочки, новые пути, новые траектории.
— И зачем это?!
— Затем чтобы была жизнь.
— Тебе надо бы отдохнуть, гений ты мой. Ты сам не понимаешь, о чем говоришь!   Так-с, на чем я остановился! Ах... Да! Точно! Пятьдесят! И ты называешь это дурное движение жизнью?
— Да! Жизнью! С этой вещью будут ценить каждый вздох, каждый взмах крыльев. Я назову это моментом. Да! Моментом!
— Шестьдесят! Нет смысла делить сущее на моменты, если их бесконечность.
— Именно поэтому их будет мало из-за моего ограничителя моментов.
— Звучит логично, но оскверняет все мои нежные чувства! Но как понять когда моментов мало?
— А для этого и надо посчитать моменты, то есть взмахи крыльев Бабочки. Когда мне станет скучно считать, тогда потеряет смысл её полет. Вот сколько я отсчитаю, столько и будет длится её полёт.
— Это странно и страшно. Ты какой-то эгоист, дружище. Из-за твоей незаинтересованности окружающими, то есть Бабочкой, да даже мной, мир должен страдать? Ха-ха...Все равно не вижу смысла в твоём ограничителе моментов.
— Что тут непонятного? У всего должен быть свой смысл! Раз мне стало скучно, значит вещь потеряла свою значимость.
— Ты болен на всю голову... Эх, не переживай, мои тёплые чувства тебя излечат. Ты же осознаёшь, что всё это довольно таки субъективно. Меня вот радует постоянный неизменный полёт той же самой Бабочки. Я люблю это. Моя жизнь вечна. Мне было бы больно через долгие моменты увидеть, что её полёт прекращён.
— Поэтому то ограничитель моментов будет у всего. У всех существ. Они появятся в правилах этого механизма. Им будет необходим каждый момент, каждый шаг, каждый взмах крыльев бабочки. Понимаешь? А потом появятся другие и это вновь продолжится. Снова и снова. И снова, и снова.
— А вот здесь, мой друг, и проявляется твоя истинная бессмертная суть. Ну ещё и безумная суть, конечно. Ха-ха, не обижайся только. Ты не можешь представить сам до конца, как что-то может быть не бесконечным. Твой механизм лишь портит идеал и индивидуализм Бабочки. Она умрёт. Будет следущая и последующая. И так на долгие вновь повторяющиеся моменты.
— Я немного в тупике. Моя идея была словно наваждением, нечто важным, нечто особенным. Кажется, я забыл нечто значимое. Не помню, хоть убей.
( Аккуратно прикасается к пролетающей Бабочке, гладит напряжённо лоб).

— М-дааа... Слаженный выходил механизм, но дурной. Но я рад, что ты вовремя образумился, друг.

— Ты никогда не задумывался, сколько мы здесь стоим?
( Снова потёр лоб).

— Что "сколько"? Эй, дружище, не сошёл ли ты с ума вновь?! Ты можешь спросить сколько облаков я вижу на небе. И я отвечу, что шестьдесят. И в другой раз я отвечу также, даже не посмотрев наверх. Да и вообще в счёте нет никакого смысла.
— Я имею в виду сколько моментов мы здесь стоим?
— Ну давай посчитаем сколько Бабочка делает взмахов, только отстань уже от меня со своими дурацкими вопросами. От них у меня побаливает голова! Один. Два. Три...