Убить начало

ПРОЛОГ

    Школьная перемена никогда не была тихой. Сотни школьни-ков перебегают из класса в класс, от коридора к коридору. Де-вочки цепляют взглядами мальчиков и наоборот. На четвертом этаже опять курят эти отбросы общества. Двоечники бегали и исправляли оценки под конец четверти. Ну а я, как и все остальные шел в класс. Сейчас был последний урок, и я не хо-тел особо напрягаться. Присев за парту, я, лежа, смотрел, как мои одноклассники в отсутствие учителя рисовали каракули на доске. Спустя время прозвенел звонок, и будто по щелчку во-шла учительница. Все сели и она начала рассказывать теорию по параграфу. Я все прослушал, потому что думал, как бы прой-ти в библиотеку после школы незамеченным. Подождать в ко-ридоре пока все уйдут или сразу побежать на соседнюю улицу в толпе? Не хотелось встретить взгляды местных хулига¬нов. Это я ещё мягко выразился насчет них. Мои раздумья пре¬рвал во-прос учителя, пропущенный между моих ушей. Встав, я просто стоял ничком и попросил повторить вопрос. Она с недо¬вольным видом посмотрела на меня и неохотно повторила его.

    — Саймон, ответь на вопрос. В каком году был написано сти-хотворение «Невермор» и как зовут его автора? – повторила учительница.

    Я стоял возле парты и короткими фразами пытался тянуть время. Чувствуя, что краснею. Спрятав лицо в капюшоне, я ждал чуда. И оно произошло, прозвенел звонок. Все встали и как заведенные стали собираться уходить. Учитель забыла обо мне и с отточенной быстротой написала, а потом и продублиро-вала вслух задание на дом.
    Школа уже почти опустела, и лишь немногие остались по своим делам. Я сидел и ждал пока все уйдут. Подождав пол-часа в школьном коридоре возле выхода на улицу, я стал соби-раться. Сверив время с часами, я побежал и, выйдя на улицу, остановился. Холодная и серая улица, темные и не просветные облака и пустые улицы. Всмотревшись в этот мертвый пейзаж все будто ожило. От ветра пошатнулись деревья, похожие на костлявых чудил. Облака закружились как портал в некий мир. Ужасная картина, но мне она нравилась. Эта серая и дождли-вая погода веяла на меня вдохновением и давала стимул к ра-боте.
    Постояв еще немного на улице, я двинулся к библиотеке. Рассматривая улицы, в голове одновременно перебирал книги, которые я сегодня возьму почитать. Тянуло к чему-то грустному. В мыслях мгновенно возникла книга Кафки “Превращение”.
Отличный выбор подумал я и двинулся быстрее
Широкие и массивные двери библиотеки были прямо передо мной. Все-таки решившись войти в царство тишины, я аккуратно толкнул дверь руки и, несмотря на мои ожидания, оказалась довольной легкой. Внешность бывает обманчива. Переступив порог, взгляд библиотекарши уставился на меня. Она показы¬вала пальцем, что нужно вести себя тихо и подзывая махнула рукой. Я быстренько подошел и сказал, что буду читать. Быст¬рые и уже привыкшие руки быстро нашли нужную полку и до¬стали мне книгу в трех вариантах. Я выбрал с мягкой обложкой, пообещав, что не буду сильно мять ее. Усевшись поудобнее в кресло, я погрузился в мир книги и он долго не хотел меня от¬пускать…
    На удивление книга была как будто свежей для меня, новой. Я удивлен, потому что я читаю эту книгу уже раз пятый или ше-стой. Осмотревшись вокруг, я закрыл книгу и понес ее обратно. Как я и обещал библиотекарше, я ее не помял. Отдав книгу, я попрощался и вышел на улицу. Холод мгновенно поменял моё настроение. Я резко стал злым и раздражительным. Ненависть к холоду сделали меня равнодушным ко всему, что только что было. К библиотекарше, к книгам, к школе. Почему-то мне вспомнился отрывок из стиха:

Холод, тело тайно сковывающий,
Холод, душу очаровывающий...
От луны лучи протягиваются,
К сердцу иглами притрагиваются.

В этом блеске — все осилившая власть,
Умирает обескрылившая страсть.
Все во мне — лишь смерть и тишина,
Целый мир — лишь твердь и в ней луна.

    Стих точно описывал окружающую обстановку, ее холод, ее безразличие к людям и ко мне тоже. Надев капюшон, я поспе-шил домой, в то место где хоть и не всегда царил покой между матерью и отцом, но зато там было тепло. Я поспешил и чтобы не чувствовать холод и я закопался в себя…

***

    Все эти задиры в школе, безразличные учителя, которым нравится ставить плохие оценки. Кислые рожи прохожих, недо-понимание родителей и почти полное их отсутствие в моей жизни. Ради чего я живу? Как мне воздастся за терпение этих мук? Только новые страдания во взрослой жизни и ничего дру-гого...
В такие моменты просто не хочется жить. Ты просто устаешь от всего. Сейчас нужно просто вернуться домой и хорошенько по-спать…

    Моё сознание разыгралось не на шутку. Каждую секунду оно рисовало самых страшных созданий из глубин моих страхов. Это были жуткие и изуродованные облики. Я уже потерял грань между фантазией и реальностью, а тишина все давит и давит будто это... сон? Нет, все реально, нужно переходить на бег и гнать до ближайшей остановки. Вокруг были разбросаны га-зеты, мусор, стояли пустые дома, но в некоторых был зажжен свет. Однако никого там не было.
    Темные улицы и тусклый свет фонарей окружали меня. Все больше давящие дома просто не прекращали давить своим размером и величием передо мной. Огромные бетонные тюрь-мы, вот что это такое. Но я не обращал внимания на них и шел все более медленно и спокойно. Свет стал ярче, но это всего лишь фантазия, мозг воспроизводил то, что хотел уви¬деть. Фо-нари так и остались полумертвыми и тусклыми. Такое ощуще-ние, что улицы являются частью меня. Такие же одино¬кие, туск-лые, не имеющие ни капли надежды на изменение. Утром под ярким солнцем они выглядят лучше, но под покровом ночи они снова обретают свой настоящий облик.     Этот город полное отражение меня.
    Спустя некоторое время я дошел до поезда, в котором также одиноко сидит водитель. Мне так не хотелось его будить, но ехать было необходимо. Я аккуратно толкнул его в плечо и су-нул в руке деньги за проезд. Он в первую очередь после про-буждения сильно испугался, да и прибывал в этом состоянии еще минут пять. Отдав деньги и сказав, на какой станции, я вы-хожу, чтобы больше не говорить с ним в дальнейшем, я сел на последнее место в вагоне и уставился в окно. Город был по-прежнему тусклым и мрачным. Гробовую тишину нарушил мо-росящий дождь и через минуту залил окно. Капли стали стекать по окну вниз, в неизвестность, за оконную раму. К слову город не только своим видом был таким ужасным, но и однообразно-стью. Каждый километр я видел одну и ту же картину. Пяти-этажные дома и небольшие ларьки, спуски в метро, арки и зако-улки. Бетонная тюрьма выглядела бы лучше, чем этот городок. Устав от уныния, я просто уставился в кресло перед собой в ожидании приезда.
    Увидев до боли, знакомые дома хоть и не отличающиеся от других, я очнулся. Дождь уже закончился, и город снова пал под покровом тишины. Поезд резко затормозил, и теперь точно осталась лишь тишина. Я не спеша вышел из вагона и отпра-вился домой. Среди не просветных улиц я увидел черную кош-ку. Она безмятежно гуляла по улицам города, но увидев меня, стала убегать в закоулки. Я снова погрузился в себя, убе-дившись, что точно рядом никого нет.
Закончив внутренний конфликт, я на секунду приподнял глаза и увидел очень яркую улицу. Перекресток был ослепительно от-вратителен, но среди этой игры света на асфальте виднелся мешок. Подойдя ближе оказалось, что это был чертов мужик! Он лежал и болезненно стонал.

    — Помоги,…черт возьми,…прошу, помоги – кричал он из по-следних сил.

    Ошарашенный этой ситуацией я не сразу понял, что с ним и что надо делать. Но руки дрожали как не и мои вовсе. Они отка-зывались меня слушать. Вокруг него было много крови, что до-бавляло страха. Вся ситуация заставляла кровь стынуть в жи-лах. Но нужно было прийти в себя, нужно было взять себя в ру-ки и начать что-то делать. Надеясь на свое начальное меди-цинское образование, я бросился к нему. Поняв, что он ниче-го  не скажет, я стал осматривать его со всех сторон. Глаза уже были закрыты, но он все еще продолжал тяжело дышать. На нем были синяки, но не больше. Ни порезов, ни переломов, ни ссадин. Что-то явно было не так. Дотронувшись крови, я понял, что это бутафорская кровь, не настоящая! Из темноты послы-шался ров двигателя. Успев отреагировать, я встал, но было поздно…





















ГЛАВА 1
Потёмки разума

    Тусклый желтый свет просачивался через приоткрытые глаза. Он будил меня и тем самым внушал страх. Думал, если проснусь, то увижу что-то ужасное. Но открыв глаза шире, цвет приутих. Лучи перестали быть встревоженными и продолжали беззаботно освещать улицу. Пролежав на холодном асфальте и продрогнув до мурашек, мозг окончательно проснулся. В нача-ле, привстав, я просто сел и сидел, смотрев по сторонам. Улицы были знакомы, но они не были домом. Все дома были похожи друг на друга, и спутать этот двор с двором моего дома было легко. Та же листва, лавочки, деревья, не вывезенные му-сорные пакеты. Даже лампы и велосипеды были те же. Все бы-ло скопировано подчистую и уже нельзя было отличить, что есть что. Но кое-что было особенным в моем доме, это дыра в стене, где раньше был кирпич и пристроенная там кормушка. Ее тут не было.
    Наконец я понял, что нахожусь не дома, поэтому резко вско-чил и стал искать свой телефон. Карманы были не глубокие, и именно поэтому телефон уже был найден. Зарядка была уже на половину разряжена. Этого заряда ему должно хватить до рас-света. Кстати о рассвете.
    Взглянув на время, в голове быстро рассчиталось время до рассвета. Семь часов и уже первые лучи будут видны по всему городу и … Холод быстро развил эти радостные мысли и заста-вил двигаться и осматриваться. Оставаться на улице был не лучший выход и поэтому я направился к длинной арке и пошел по дворам. Как ни странно все было тихо, все спали, но ощуща-лось, будто никого в этих домах и не было.
    Вдруг я понял, что нахожусь в неизвестном месте совсем один и меня недавно сбила машина. А что если не недавно, а уже несколько дней назад я тут валяюсь или….
    Осознав происходящее, я быстро набрал маме, чтобы спро-сить, сколько меня не было, и не убежала ли она меня искать? Черт возьми, сколько вопросов и проблем навалилось сразу!

    — Черт, черт, черт, черт! Ну почему именно со мной? А?... Я уже говорю сам с собой, совсем уже с ума сошел…

    Бегло набрав цифры маминого номера, четко усевшихся у меня в голове, я приложил телефон к уху и нервно начал ходить по кругу. Мне казалось, что гудки идут бесконечно с бесящей навязчивостью. И наконец, стали слышны какие-то помехи и вдруг голос произнес:

    — ВСТАВАЙ…… Абонент временно не доступен, The sub-scriber is temporarily not available….

    — Что? Это шутка что ли? Или мне уже мерещиться? Так, Саймон, возьми себя в руки, черт побери. Мама не отвечает, значит, пора звонить в полицию. Но кажется мне, что они при-едут и повяжут меня как наркомана или хулигана. Ладно, по-пробую выйти к дороге и тогда если не найду, то буду звонить…
    Собравшись с мыслями, я двинулся. Неужели теперь я не увижу ничего знакомого: дома, родителей, школу, библиотеку? Может, я умру от ножа маньяка в переулке или замерзну и забьюсь в угол, цепляясь за жизнь, но все будет тщетно, и моё тело будет лежать нетронутым. Почему я умру так и здесь? Так, заткнись Саймон!

    — Заткнись, Саймон! Прошу, никто и нигде не умрет!

    Почему мысли в голове не могут уйти по желанию? Почему их обязательно нужно выталкивать, выбивать и выжигать? Каж-дая плохая мысль приходит как с войной, и постоянно завязы-вается бой. И ведь я и вправду думаю, что эта мысль может свершиться в жизнь, и если я ее не уничтожу, то все произой-дет.
    И вот опять я пытаюсь начать конфликт в голове, чтобы не чувствовать страха. Холод, темнота, жуткость и безликость улиц давит и давит, пытается сдавить тебя в лепешку!
    — И с чего я взял, что умру? Пора успокоится. Вдох-выдох, все, я спокоен.
    Передо мной открылся двор с двумя дверьми. Я в тупике.
*дзынь-дзынь* *дзынь-дзынь*
    Это был звук сообщения. Неужто мама увидела мои пропу-щенные и решила ответить? Надеюсь, это правда, и тогда бу¬дет уже легче. Открыв сообщение, первое, что я увидел, это было слово “мама” и я тут же обрадовался:

“Привет, Саймон. Очень беспокоюсь за тебя, уже двенадцать часов ночи, а от тебя ни слуху, ни духу. Где ты? Жду тебя дома, ужин в холодильнике. Прошу не задерживайся, если ты опять задержался в библиотеке. Я побежала на работу. Все, целую, жду звонка.”

    Сообщение успокоило меня и дало бодрости. Заблокировав телефон, и, положив в карман, я вернулся к своей задаче. Пе-редо мной по-прежнему был тупик. Назад идти смысла не было, т.к. там только замкнутый двор и пара запертых дверей. Если немного пораскинуть мозгами, можно понять, что я был в пол-ном тупике без выходов. Но как тогда я здесь оказался? Как я мог прийти сюда, когда был без памяти? Все слишком странно и эти размышления только загрузили мою голову безответными вопросами.
    Вновь решившись, сосредоточится, я подошел к одной из двух дверей, стоявших передо мной, и стал дергать за ручку. Дверь должна была открываться вперед, но она не отпиралась. Начав напирать на дверь телом, она стала немного двигаться, но так и не открылась. Я понял, что дверь была заперта на ключ.   По¬этому решил оставить эту идею и перешел к другой двери.  По¬дойдя к ней, я дернул за ручку, и вслед за этим дверь потянулась за моей рукой. Через мгновение, будто по щелчку пальцев, дверь закрылась, потянув меня за ней. Кто-то явно не желал меня впускать туда.
    Внешняя атмосфера давила на меня. Мигающие лампы, ту-ман, холод, шелест листьев: все это толкало меня к той двери. Другого выхода не было, нужно через силу открыть дверь. Но факт того, что там кто-то есть меня пугал. Вдруг за этой дверью стоит полностью отмороженный тип с ножом или трубой в руке и настолько близко к двери, что от его дыхания там образо¬вался конденсат. В моих потемках разума начались галлюцина¬ции, что вместо двери в проходе стоит высокий мужик в черном балахоне, жадно смотря на меня. Или среднего роста некто в костюме и маске полностью закрывающей лицо, все кроме глаз, которые сквозь тьму смотрели на меня с таким спокойствием, что тишина и бездействие начали окутывать в кокон, пока  пол-ностью не сможешь двигаться и не станешь готовой добычей для того самого маньяка. Твоё тело парализует, обездвижит, сделает беспомощным перед лицом опасности. Ты будешь смотреть на то, как он тебя бьет, режет, душит и смеется над твоим бездействием пока ты не умрешь…
Я снова потянул руку к дверной ручке, забыв о самосохранении. Дверь отперлась и с жутким скрипом открылась. Предо мной появился длинный спуск вниз, слабо освещенный аварийными лампами. Никакого маньяка там не было.

    — Видимо этот подвал не открывали лет десять – пробормо-тал я.

    И тогда я начал долгий и напряженный спуск вниз. Пересту-пая со ступеньки на ступеньку, я ощущал неимоверный страх. С каждым шагом я был далек от улицы, открытой и светлой, и ближе к подвалу, темному и тесному. Спустя некоторое время я оказался в сыром и тесном подвале. Стены были покрыты сло-ем мха и непонятной грязи.
Перед входом я достал телефон. Мне нужен был фонарь, т.к. уже у входа было видно, что там очень темно. Фонарь моего те-лефона был ярким. Это объяснялось его сильным энергопо-треблением. Тогда, конечно, это мало меня волновало. Поэтому я без лишних раздумий включил его. Как только я вошел, были заметны кучковатые черные мешки.

    — Видимо, уборщик поленился выбросить их, - подумал я, шагая дальше. Трубы над моей головой были мокрые, с них ле-тели теплые капли.

    Я водил фонариком по сторонам, чтобы не упустить каких-то деталей. Мне было интересна каждая вещь этого загадочного места. Я медленно продвигался дальше, к спуску. Чуть позже, прислушавшись, я заметил потрескивания от шагов. Это была облупленная краска со стен. Этот треск меня раздражал, т.к. наводил лишний ужас и суматоху. Со временем, мои уши при-выкли, и потом, я вовсе перестал его замечать. Только у спуска, я обратил внимание на чрезмерную его узость. Рассматривать там было особо нечего, поэтому я просто двинулся по прямой, ничего не разглядывая. Спуск был длинный, и только через ми-нут десять я вышел на какую-то площадку. Там я уже мог нор-мально осмотреться.
    Блуждал я по подвалу где-то минуты две, но они настолько долго тянулись, что казалось все десять. Путь был один, и трудно было ошибиться, но передо мной появилась развилка. Она была настолько странная, что один из этих путей явно вел в тупик или ловушку. Выбор был сложный, я нервно пытался выбрать путь, но черт, я не мог определиться! Успокоив себя, что вернутся всегда можно, я шагнул в левый туннель…

    Я старался идти медленно и аккуратно. Каждый шаг был для меня подвигом и большим достижением. Переступая с ноги на ногу, я освещал все: потолок, стены, пол, заколоченные двери и т.д. Шел я не долго, минуту, наверное. Наконец дойдя, я увидел решетку. Это был тупик, то, чего я и боялся встретить. Решетка была намертво приварена к потолку, что сломать ее я так и не решился.

*ширк-ширк* *ширк-ширк* ; — послышались шаги позади тун-неля.

    Резкие звуки тяжелых шагов до смерти напугали меня, мои глаза раскрылись и глядели назад, в туннель. Я хотел, чтобы это оказалось сном или еще что-то, но только не реальность.

*ширк-ширк* *ширк-ширк* ; — шаги все ближе и ближе

    Думай Саймон, думай! Явно моё положение не выигрышное, я находился в тупике, в подвале и у меня не было оружия… Черт, почему?! Я не могу просто стоять тут! Все, собрался!
Подобрав на полу какую-то металлическую палку, я медленно стал идти на шаги. Я понимал, что с неизвестным придется столкнуться, тогда при встрече он получит пару ударов по го-лове. Если надо будет, я и вовсе убью его, раздроблю череп, сломаю руки ноги, все что угодно. Таков уж страх, ради выжи-вания пойдешь на все, это не шутки.
    С каждым приближением я зверел, превращался в дикаря, волнующего только его выживание. Кто бы мог подумать, что обычного зажатого парнишку один плохой день изменит до не-узнаваемости? Вот именно — никто.
    Шаги были совсем рядом, вот и выход к развилке, и я знаю, что этот урод там, кто бы он ни был. Схватив палку покрепче и положив телефон в карман, я выскочил и, закрыв глаза, нанес удар в предполагаемое место нахождения неизвестного. Но ни-чего не получилось, я промахнулся. Он схватил дубинку, одним движением выбил ее у меня, второй рукой сжал моё горло и прибил к стенке оглушающим ударом. На секунду я отключился, но приоткрыв глаза, я увидел полностью окровавленное лицо с порезами. Взгляд был бешеный и напуганный, да и в целом он был весь потрепан и взбешен. Одет он был в черную кофту и черные джинсы. Смотрел он то по сторонам, то на меня рез-кими рывками головы. Я пытался выбраться из его хватки, но тогда он еще сильнее сдавливал. Мне уже почти не чем было дышать.
    — П…помоги(рывок головы влево) парень, п…помоги мне. Я п…п (рывок вправо)потерялся к... к кажется. Ааа, стой, нее убе-гай, помоги, ПОМОГИ МНЕ (взгляд направил мне в глаза) ПО-МОГИ!
    Я ничего уже почти не видел. Все было темное и серое, в ушах звенело, понемногу я стал закрывать глаза. Он не пере-ставал говорить, бубнил каждую секунду. Я разбирал только:

    — Проснись, хаахахах, стой, я тоже помню, умирал! Ахаха¬хах, помоги мне! Я не знаю куда идти, эй, эй, ЭЙ! – и он засме¬ялся, громко и хрипло.

    После длинного смеха он отпустил меня, я так и не понял по-чему, неужели протрезвел или что там с ним? Я ничком упал на пол, полминуты я приходил в себя, пытаясь что-то сделать, но не смог. Все еще было темное, единственное, что я мог делать – это жадно вдыхать воздух. Ползая по полу и пытаясь схватить хоть что-то, мне удалось найти обломок рыжего кирпича. В гла-зах все еще мутнело, но уже не темнело, и пока я пытался встать и хотел нанести удар кирпичом, тот психопат шаркал по полу и что-то бормотал. В ушах у меня звенело как после бом-бардировки, ужасный и громкий, пробирающий до мурашек писк. Псих слева все еще бредил и крутился и наконец, я при-шел в норму. Ухватив как можно крепче кирпич я сделал рывок с колен и ударил прямо в затылок этому уроду. Его тело упало, он потерял сознания. И именно в этот момент я сорвался с це-пи. Страх превратил меня в агрессора и я сев на его ноги, что-бы он не встал, ударил по затылку еще раз и еще и еще…

***

    Однажды в детстве я пришел на день рождения Софии, моей подружки из первых классов. Мы веселились, играли, бегали по дому и даже хулиганили, но мы были детьми и поэтому нам в меру прощали все. И вот после застолья, все сытые пошли во двор, а там нас ждали родители. Перед нами весела пиньята. Как мы кричали тогда, радовались, описать довольно трудно. Все по очереди играли, т.к. пиньят было много. За каждым уда-ром следовал взрыв из конфет, и это было круто. Наконец настал мой черед, я взял биту, и мне завязали глаза. Это ощу-щение слепоты было для меня новым, не знаю почему. В такие моменты ты не видишь окружающее пространство, а ты чув-ствуешь. Каждую травинку под твоими ногами, каждый бугорок или камушек. Дыхание или шепот детей помогали найти их и указать куда идти. Это как исследовать океан, также ново и опасно. Я махал битой и не попадал. Длился этот позор пару минут, но на удар шестнадцатый, наверное, я попал по пиньяте. Резко я понял, где она, и, не замедляясь, нанес еще один удар. Пиньята упала на землю. Несмотря на это мой мир с закрытыми глазами помог мне понять, где она, я подошел и начал бить ее. Я ее ударил один раз, второй и еще и еще и еще!

***

    Кровь пахла противно, а мозги выглядели еще ужаснее, когда они размазаны на кирпиче. Моя рука вцепилась в этот несчаст-ный кусок камня и давил на мозги, как специи в специальной посуде. Возле трупа я просидел долго, учитывая то, что счет времени уже был потерян, точно я не мог сказать сколько. В один момент лампочка на потолке трубообразного туннеля миг-нула и как по щелчку я очнулся. Выйдя из раздумий, я сфокуси-ровал взгляд впереди. Я увидел, как мои руки выдавливали сок из мозгов, так аккуратно, как будто я это есть собрался, но по-думав об этом меня мгновенно вырвало. Естественно не на труп, а рядом. После рвоты я чувствовал себя еще хуже. Все внутри жгло, вытекало из носа и рта. Как я еще в обморок не упал? Я вытер сопли рукавом серой и уже потертой от пере-дряги толстовки и встав, оперился об стену коридора. Мелкими шагами все еще оперившись, я шел к телефону. Каждый шаг был как испытание. Как будто к моей спине на веревках прице-пили целый корабль, и я один тащил его как мученик. Только вместо корабля моей ношей было убийство человека, хоть и поехавшего, но человека. Эта мысль не выходила из головы все время. Я только об этом и думал, настолько я мучился этой мыслю, что уже подумал о самоубийстве. Но нет, не сейчас, ни за что…
Уже подняв телефон, я направлялся к правому туннелю, наде-ясь не встретить там тупик. Этот туннель был также темным, на полу была арматура и пыль и обломки. “Еще, немного” – думал я. Впереди была стена и кажется проем. Зрение, как и дыхание все еще подводило меня. Добравшись до тупика, я оперился на что-то железное. Это была дверь, да, дверь! Я радовался лишь внутри, моё тело было в слишком хреновом состоянии, чтобы улыбаться и тем более говорить. Проведя, не отрывая рукой по двери, я нащупал ручку и открыл дверь. Впереди показалась длинная и узкая лестница, как в спуске сюда, в это чертово ме-сто. То, чего так не хотелось видеть. Но лестница – единствен-ный выход. Я поднимался очень медленно, но уверено. Каждый шаг давался с трудом. Пройдя эту боль, я снова уперся в дверь. Мне стало слишком хреново, и под весом моего тела дверь от-крылась, и я упал прямо на асфальт и отключился…

































ГЛАВА 2
Грёзы стыда

    Воздух. То без чего бы ни выжило все живое на планете, а точнее кислород. Каждый житель планеты дышит им и не об-ращает на это внимание. Для человека воздух – это что-то обыденное, то, что есть всегда. Но если этот самый кислород забрать у человека, разговор уже пойдет на другой лад. Ныне адекватный и спокойный человек может превратиться в кого угодно. Ведь менять маски в разных обстоятельствах это то, что мы умеем с рождения. Мы отстаиваем свою точку зрения ровно до того момента, пока кулак несогласного не достигнет тебя. То-гда уже конечно, свое мнение мы смело кидаем в мусорку, и пе-ребираем маску, которую следовало бы нам одеть в такой ситу-ации. Выбор у каждого свой и это нормально. Так вот, какую маску готов одеть ты? Или же твой шкаф без масок и ты именно тот, кто ты есть?
    Уличную тишину на этот раз нарушил жадное дыхание. Кто-то пытался забрать как можно больше воздуха, чтобы выжить. Это был я, Саймон. Даже представить себе не могу, как я пар¬шиво тогда выглядел. Скорчившийся труп человека, непо¬движно издавая звуки похожие на хрип, лежал посреди улицы, ночью и весь в крови. Снова я задыхался, снова я был на по¬роге смерти, к которой я уже привык как к тому, что я могу ды¬шать. Я никогда в жизни не мог подумать, что может так везти. После моего падения я так и остался лежать на животе, пока не очнулся и не понял, что задыхаюсь. Я ничего не мог поделать. Моё тело парализовано, легкие не дышат, никого вокруг кроме трупа в подвале. После этой мысли мне стало еще хреновей. Воздух все уходил, пополнения не было. Меня полностью за¬полнило ужасом. Такая смерть еще нелепей, чем смерть от психа. Если в подвале я был не один, то сейчас я умираю в полном одиночестве. Один, среди пустых и темных улиц. Никто не придет на помощь, никто не услышит твой крик. Лишь ты, мокрый асфальт, мигающие лампы и звезды на небе.
Боль в груди дополнилась покалываниями в руках. Такое странное ощущение, как после того, как онемеют руки. Через мгновение я почувствовал пальцы. В моей голове зародилась крупица надежды исправить свое положение. Упершись через боль ладонями в асфальт, я рывком откинул себя в правый бок и неприятно упал на спину. Кислород…я чувствую каждую мо-лекулу, каждый грамм этот прекрасного и опьяняющего кисло-рода. Он так приятен, так манящ, что хочется вдыхать его бес-конечно! Все проблемы мгновенно испарились, как вода в ка-стрюле. Удостоверившись, что воздухом я надышался вдоволь, я стал понемногу приходить в себя. Тело все еще было оне-мевшим, видимо защитная реакция организма, но по мне так она бесполезна. Понемногу я разрабатывал мышцы. Я долго не решался встать, потому что думал, что могу упасть. Но в итоге я решился и рывком поднялся. Таким образом, я оказался на но-гах.
Передо мной открылась улица полная возможностей сбежать отсюда. Одна проблема, я не знал где я и куда мне идти. Этот факт сломал все мои надежды на спасение. Единственным вы-ходом был звонок в полицию и даже тут я встретил проблему. Где я?

    — Я в полном дер… - мой взгляд уперся в остановку.

    — Это же…остановка! Как я рад, черт побери, как я рад! – чуть ли не крича радовался я.

    Эта новость настолько обрадовала меня, что я несмотря на хромоту бежал как на спортивном фестивале или на зачете по бегу. Я мчался как угорелый, бежал к спасению. Пару раз я останавливался от боли в колене, но все равно вставал и шел. Дошагав до остановки, я обнаружил на ней карту района. Карта со всеми адресами! Все, конец мучениям, осталось позвонить полиции. Пока я доставал телефон, я заметил, что остановка сама по себе стеклянная и сделана полностью против дождя. По бокам горели желтые и уютные лампы. Остановку я воспри-нимал как дом, или даже крепость.

    — Видит меня каждый, да не любой достать то сможет. – прошептал я думая, что сказал нечто высокое.

    Руки нервно начали набирать номер дежурной полиции. По-шли гудки и…

    — Здравствуйте, это патрульная полиция, слушаем вас. – от-ветили на той стороне.

    — О, вы ответили. Как я рад! Вы не представляете! Помогите мне, меня оглушили машиной и закинули куда-то далеко от до-ма. За мной гонялся псих и я е…помогите.

    — Молодой человек, сохраняйте спокойствие. Скажите, как вас зовут?

    — Что?...Саймон, меня зовут Саймон. – в моем голосе чув-ствовалась дрожь.

    — Хорошо, Саймон. Назовите где вы находитесь? Скажите адрес, улицу или опишите местность.

    — Да, да. Черт возьми, подождите.

    — Говорите адрес и мы прибудем через десять – двадцать минут.

    — Хорошо, вот, нашел! Я нахожусь на Улице Бэл Алларма 13. Тут есть остановка внутри района. Я нахожусь там.

    — Твой суд пришел! – сказал кто-то позади меня.

    — Что, Саймон? Кто это сказал?

    Я уронил телефон на пол, позади меня стоял высокий чело-век в черной и кожаной куртке в маске чумного доктора. В левой руке он держал странный пожарный топор. Из-под маски доно-силось долгое и тяжелое дыхание. Из под вырезов для глаз я видел полные гнева глаза. Я стоял на месте как вкопанный и ждал чего-то.

    — Объявляю суд открытым! – провозгласил некто в маске и, схватив меня за голову, и разбил ей стеклянную вставку оста-новки. Все стекло разнесло вдребезги, я перелетел за оста-новку. Головная боль от удара была не так важна в данный мо-мент. Чумной Доктор глядел на меня через разбитую остановку, перебирая в руках свой топор.
В голове крутились мысли о том, какой суд он имел в виду? По-чему я ему нужен и какого хрена этот район полон сумасшед-ших уродов психопатов?

    — ДА ЧТО ВАМ ВСЕМ ОТ МЕНЯ НАДО? Я ПРОСТО ЖИЛ СВОЕЙ СПОКОЙНОЙ ЖИЗНЬЮ. ОТВАЛИ! – не выдержал я.

    — Ты совершил преступление. Я твоя совесть наяву, за смерть ты получаешь смерть. Неужели непонятно? Ты умрешь, как и все до тебя!

    Я был готов к этой фразе. Как только я его увидел, то уже был готов бежать от новой проблемы. От “Чумного Доктора”, ведь он не настоящий врач, он явно не лечит людей, он пришел меня убить. Просто разрубить топором не задумываясь и оста¬вить лежать мой искаженный труп прямо посреди улицы. Ни¬чего человеческого в нем нет, это видно по поведению. Его глаза горели гневом сквозь потрепанную бумажную маску, его ды-хание были похоже на рычание дикого зверя. Передо мной был монстр, самый настоящий монстр в теле человека.

***
    Кажется, я убежал от него. Хотя он особо и не гнался, ведь как только я ринулся бежать, он лишь повернулся в сторону, куда я бежал, и просто пошел пешком. Может это и не убийца вовсе, а какой-нибудь мужик который посчитал это смешным. Сейчас как раз популярны эти тупые пранки. Насмешки над че¬ловеком хуже некуда. Полно новостей о том, как от пранка умер человек по причине того, что от испуга у жертвы пранка не вы¬держало сердце. И ведь убийством не назовешь и наказания не понесешь, ведь ты же пошутил, а человек уже мертв. Вот и тут также, просто взять и разбить моей головой стеклянную панель остановки, немыслимо. Но все же я надеюсь, что это и вправду был пранк, шутка лишь и ничего больше. Хотя я все равно вы-звал полицию… Полиция…

    — Телефон! – крикнул я от испуга.

    Только в эту минуту я понял, что произошло. Я был занят раздумьями об этом незнакомце, как вспомнил, что теперь я точно один. Никто не приедет, никто не ответит. Я снова один. Эта мысль повергла меня в шок, в состояние беззащитной жертвы. Некуда бежать, не к кому идти, некого просить о по-мощи. Ты один в темном дворе посреди домов, среди которых  на мало освещенных улицах бродит тот псих и ищет тебя.   Те-перь начинаешь понимать, почему в фильмах ужасов или трил-лерах персонажи поступают очень тупо и резко. Я понимаю их, я прочувствовал страх на своей шкуре. Страх как наркотик – он притупляет разум, заставляет думать нелогично и быстро без раздумий.
    Даже сейчас, когда я вроде как убежал и теперь я в безопас-ности, я до сих пор не могу придумать, что делать дальше. Я в безысходности, и совсем один!
Неужели этот город пуст? Где все жители? Они вымерли, ис-чезли, спят? Да не верю я, не могут они спать. Никого на ули-цах, ни одного кафе или магазина! Ничего нет, чертов город призрак. Даже если я постучусь, никто не ответит, но этого не может быть. Мне должен кто-то помочь.

    — Откройте, откройте! Спасите меня. За что! – бил я дверь и кричал, пытаясь, достучатся до жителей.

    — Вы есть! Я знаю, тут кто-то живет, ответьте хоть кто-ни¬будь! Неужели вы все такие безразличные! Прошу, будьте лучше, откройте! Кто-нибудь! Я не заслуживаю так просто уме¬реть даже без надежды на помощь!

    Бесполезно, никого нет. Нет смысла ждать помощи. Как я и предполагал, все исчезли. Просто никого нет в домах, ни света, ни шумов. От этой настолько не натуральной тишины я уже начал сходить с ума. Даже в поле за городом есть звуки. Но тут нет, как будто вымерли все живые существа. Оставшись без надежды, я сел у двери в подъезд и сидел, молча смотря в небо. Редко я смотрел на ночное небо, хотя был без ума от космоса. А тут такая красота, такое количество звезд сверкало в небе. От одной мысли, что эти звезды лишь отражение про-шлого, ведь свет до нас доходит так медленно, что возможно они уже мертвы, а я вот смотрю на них, любуюсь. Поистине прекрасная эта вещь – космос.
    Меня никак не покидала мысль, что я убил человека. Я вся-чески пытался забыть ее, оправдать самого себя, но не могу, не получается. Каждый раз, когда я вспоминал об убийстве, у меня перед глазами пробегали фрагменты как я его убивал. Эта кровь, мозг, раздробленный по камню. Эта мысль уничтожала меня изнутри, мучила! Разъедала весь здравый рассудок, кото-рый только имелся. Я уже дважды думал о самоубийстве, по-тому что я никак не мог остановить этот кошмар. Совесть ко-варная штука, ей все равно в каких обстоятельствах ты сделал то или иное преступление, ведь ты его совершил, а значит дол-жен понести наказание. Но я не готов к такому, чтобы бороться с мыслью, что я убил человека. Тем более так варварски, прост, раздробить череп не каждый сможет. Но я должен бороться, каждый раз, когда буду вспоминать, я должен забывать, но по-рой это невозможно. Как же я хочу домой, хочу свои прошлые проблемы. Отношение с человеком или плохая оценка просто ничто по сравнению с этим. Почему я не ценил то, что имел раньше. Не зря говорят: “Имея не храним, потерявши плачем”.
    Потеряв телефон, я теперь не знаю, сколько сейчас времени. Такое ощущение, что я теперь живу вне времени. Это, навер-ное, даже лучше, чем торопиться, и пытаться ухватится за лиш-нюю минутку. Мой покой потревожил звук шагов возле дороги. Встревожившись этим, я обратил внимание на место, откуда исходили звуки. Было снова страшно, ведь это мог быть тот псих с топором, или же наоборот это могли быть полицейские, которые хотели спасти меня и вытащить из этого мертвого го-рода. Но чем были ближе шаги, я все больше был уверен, что это и не псих и не полицейские. Полицейские бы переговарива¬лись или у шагов был звук кожаных ботинок. А псих бы тяжело дышал и звенел бы топором. Я все ждал, пока незнакомец по¬явится в моем поле зрения. Наконец некто вышел из тени, и я увидел обычного по виду человека. Он был в белом пальто с одетым капюшоном, лицо я не увидел т.к. смотрел с боку. Вот он, мой шанс на спасение. Это был человек, обычный парень, шедший куда-то по делам. Может он проходил мимо этого мертвого города, но я никак не хотел думать, что этот незнако¬мец хочет меня убить. Поэтому надеялся на лучшее. Пока я ду¬мал что делать, он уже ушел в переулок, и я решил, что пора действовать. Я побежал за ним. За последним шансом, что был у меня сейчас.

    — Стойте, мистер! Остановитесь, прошу. Я потерялся, за мной гонится убийца. Помогите, прошу. Мне страшно.

    Но он не останавливался. Может, слушал музыку или имел плохой слух. Меня не волновало, я продолжал бежать за ним.

    — Ну прошу, остановитесь. Мне нужна помощь. Меня хотят убить. Остановитесь же, прошу! Мне тяжело бежать за вами, прошу, остановитесь.

    Такую наглость я простить уже не мог. Я бежал из последних сил, нога подводила после боя в подвале, так еще и голова трещала после удара об стекло. Он обязан, остановится, неужели ему все равно, что я могу тут умереть? Я не прошу ни-чего, кроме помощи. Мы ведь люди, коллективные существа. Мне не нужно ни от кого ничего, мне никто ничего не должен, но неужели я не могу попросить помощи и просто получить хоть что-то? Хотя бы внимание, необязательно помощь.

    — Стой! – прокричал я изо всех сил, но он все шел и шел.

    — Стою – ответил некто. Это был не незнакомец впереди. Я посмотрел вправо и там был Чумной Доктор.

    — Уйди, умри, исчезни! Помогите! Прошу, остановитесь! – кричал я изо всех сил, чуть ли не срывая горло.

    — От правосудия не убежишь. Ты будешь наказан за убий-ство! Я найду тебя везде, ведь я и есть часть тебя, я твоя со-весть! – слышал я где-то позади, ведь изо всех сил бежал. Бе-жал уже больше не за незнакомцем, а от психа позади.

    Бежав чуть ли не умирая по узким улочкам, я прибежал в ту-пик. Откровенный тупик без выходов и только одна дверь была посередине. Один шанс, единственный ход, куда ушел незна-комец и куда мог уйти я. Без лишних колебаний я открыл дверь и перед собой увидел комнату полную снимков на стенах, надписей из крови и просто разного хлама. На фотографиях были мертвые люди, а надписи не имели смысла. На потолке висела белая тусклая лампочка и превращала это место в ком-нату из фильмов ужасов.
Резко меня схватили за руку и отбросили в дальний угол ком-наты. Это был незнакомец. На нем был противогаз и как только он отбросил меня, он ринулся закрывать металлическую дверь, в которую я вошел. Заперев ее, он подошел ко мне и спросил:

    — Ты в порядке? Как голова? Что-нибудь болит?

    — Да, голова болит…стоп, откуда вы?

    Он достал из кармана баллончик с газом и выпустил неиз-вестный газ мне в лицо. Я почувствовал слабость и потемнение в глазах. И последнее, что я услышал – это было:

    — Тише, спи, Саймон.



ГЛАВА 3
Стражи Разума

    — Что, Саймон? Кто это сказал? Вы меня слышите? Алло! – в панике пытался докричаться Рик – Ты слышал? Ты записывал? Черт побери, запиши адрес с записи на бумажку, мы едем!

    — Но… - хотел возомнить Майк.

    — Никаких “НО”!

***
    Пустые и темные улицы освещались от ярко-белых фар ма-шины, в которой ехали Рик и Майк. Путь для них был довольно долгий и изнурительный. Улица, на которую они должны были ехать, была глубоко во дворах. Спустя десять минут они ре-шили остановиться у арки и дальше пойти пешком. От исчерпы-вающей тишины звенело в ушах, периодическое постукивание капель воды об лужу прерывали тишину. Рик думал, что если сейчас же не начать разговор, то можно сойти с ума.

    — Уф, Билл, проверь патроны, фонарь, рацию и прочее. Не хочется как-то обложатся.

    — Все готово, давай быстрее. И постарайся особо не пере-живать, все будет нормально…я в это верю.

    Они оба знали, что они идут к опасности, которую они должны преодолеть и победить. Парня, которого некий, воз¬можно, псих или убийца вырубил, или убил, стоит бояться. По¬этому они постоянно шли оборачиваясь. Спустя некоторое время, еще не дойдя до той остановки, Рик и Майк достали оружие. Ожидать можно было все что угодно. Гуляя по этим улицам, можно было понять, что на них творится полный бес¬предел. Из всего города этот район был черной точкой на карте, которую обходил любой здравомыслящий человек. Видимо наша жертва, которую поли-цейские шли спасать была не в списке адекватных людей, или ему просто не повезло.
Обстановка вокруг была довольно тихой и спокойной. Везде был разбросан мусор, моргали фонари, были исписанные стены и забитые окна. Иногда казалось, что этот район был не частью города, а островком во тьме, который сам от тьмы отличался лишь осязаемостью.
    Руки все сильнее сжимали пистолет, глаза бегали в панике, дрожали ноги перед каждым шагом. Непристойная паника для полицейского и возможно даже непростительная и не оправ-данная. Завернув за улицу, они увидели ту самую остановку, откуда был произведен звонок Саймона. Она была светлой и прозрачной, была последним светлым местом. Тусклые и мига-ющие лампы были не в счет.

    — Вот она, гляди. Так, пистолет наготове, я произнесу речь. – Рик явно был взволнован, когда говорил это, но не хотел пока-зывать это.

    — Ну что ж, удачи нам – пожелал им обоим Билл.

    Оба полицейских аккуратно стали подходить к остановке. Чем ближе они были, тем яснее были видны детали. Разбитая па-нель осколками лежала на асфальте и освещалась светильни-ками. Еще шаг и был виден телефон, скорее всего Саймона. Они почти подошли и Рик начал говорить:

    — Саймон, если ты меня слышишь, скажи что-нибудь. Это полиция, если помимо Саймона меня кто-то слышит, выйдите на свет.

    Но никто не вышел. На улице также стояла мертвая тишина. Ни одного отклика, ничего, даже стука капель не было слышно.

    — Ты пытался. Ладно, давай осмотрим что тут есть. – успо-коил его Билл.

    — Я понял. Кажется, в нашей карьере впервые попалось за-путанное дело. Так, я займусь уликами. И если так думать, то звонок был минут двадцать назад. Поэтому нам лучше разде-лится. Ты иди дальше по улице, если что сообщай по рации, я приду без замедлений.

    — Ага, опасные дела сразу мне. – Билл слегка посмеялся – ладно, ты пока копошись здесь, я пойду.


***

    И вот я остался наедине, но это не успокоило, наоборот, лишь встревожило, но я думаю, что поступил правильно, отпра¬вив его на поиски. Найти паренька было главной задачей. Не каждую ночь (а может и каждую) за людьми охотятся психи. Ну да ладно, время летит, а дело не ждет. Я тут же принялся осматривать место. Первым в глаза бросился телефон, но пока брать его я не стал, важнее было осмотреть осколки. Если на них и вокруг них есть много крови, то Саймон потерял много крови пока бежал, если он все еще жив.
    Начав копошится в стекляшках, я ничего не обнаружил. Крови просто не было и все. Это довольно странно, если крови нет, то Саймона били не головой. Хотя если он был с кепкой или ка-пюшоном на голове, то вполне вероятно, что травма есть, но без сильных кровоподтеков. Окинув взглядом все вокруг, то других следов крови не обнаружено.
    Не тормозя, я одел резиновые перчатки и взял телефон. Он сильно не пострадал, корпус был цел, лишь стекло было не-много исцарапано. Телефон был старой модели, кнопочный и с довольно не большим экраном. Марку телефона толи Саймон, толи убийца почему-то стер. Но внешнее состояние меня не волновало, мне было важно само содержание. Я открыл вклад-ку звонков и стал листать. За сегодня был звонок “Маме” и во-семь неудачных попыток дозвонится в полицию. Видимо не бы-ло сети, но где он мог находиться, что связь не доставала до его телефона. Подвал? Лес? Проблемы с сим-картой? До¬вольно туманно.
    Чтобы удостоверится, что у Билла все хорошо, я откликнулся по рации:

    — Прием, Билл. Как обстановка?

    — Прием, пока ничего необычного. Только заколоченные окна и мигающие фонари не успокаивают, но не важно. Как дела у тебя?

    — Улик мало, почти нет. На осколках нет крови, телефон по первой оценке пока пуст. Оружия не обнаружено. Странно это все.

    Я встал и решил осмотреть остановку вокруг.

    — Не переживай, продолжай искать. Если ничего не найдешь, то надо будет встретиться.

    Обойдя остановку и подойдя к другим обломкам, я заметил на них карту района. Подняв её, я увидел числа и буквы, по¬этому решил прервать речь Билла.

    — Стой, Билл. Я, кажется, что-то нашел. Походу маньяк не так прост, как кажется.

    На карте красными буквами и цифрами было написано: “12М173Ь” и “13КР1Й – приглашение.mp3”.

    — Ты уверен? Там точно это написано? Я ничего не понял, кроме как “приглашение.mp3”. Я так понял, этот файл находится в телефоне. Ты пока отыщи ее, а я тут кое-что кажется нашел… До связи

    — Стой, Билл? Черт, вот я тебе это припомню, “герой” чер¬тов.

    Ситуация накалялась и останавливаться было уже нельзя. Не задумываясь над двумя зашифрованными словами, я стал копошиться в телефоне и искать файл. Не прошло и минуты, как я нашел этот файл, но это была папка, а не .mp3. Попытав-шись открыть папку мне вылезла надпись “Пароль:”.

    — Какой невежа этот долбанный убийца. Даже времени по-лицейских не пожалел.

    Я судорожно стал вбивать те надписи, состоящие из букв и цифр, но в итоге пароль оказался не верным. Что же это зна-чит? Может, цифры тут не нужны, а например их первые буквы? Я решил вместо цифр вставлять их первые буквы. Получилось: ОДМОСТЬ и ОТКРОЙ… Я попробовал, но снова не правильно. Я был готов разбить телефон, т.к. время, потраченное на раз-гадку, возможно, приближало смерть парнишки. Но телефон нельзя было разбить – это была первая и последняя улика.
    Что-то не так в первом слове. Что именно трудно понять, но можно убрать первые две цифры и не читать их как буквы. По-лучалось это: “12 МОСТЬ и ОТКРОЙ”. “Мость”? Что за слово? Он за старославянском говорит что ли? Подумав, я понял, что и единицы есть два обозначения – единица и один. А что если вместо “О” там буква “Е”? Я подставил, и вышло: “12 МЕСТЬ и ОТКРОЙ”. Я ввел “12МЕСТЬ” – подошло, и вот она, та самая аудиозапись...
Я нажал на нее и заиграл mp3 файл:

    — <треск>(заиграл рябой и грубый голос). А, пишет. Привет, Хранители Порядка, Великие Стражи и Борцы за порядок. Как вас я только не называю… Читали “Процесс”?
Помните, как там не пойми, за что по закону главного героя каз-нили? Поучительная история, не правда ли? Не всегда закон неприкосновенен, каким его описывают. И я из тех, кто их не слушает по первому зову. Но неважно. У меня один вопрос. По-чему я должен делать работу за вас? Кхм…ловить преступни-ков? Вот Саймон, например. Он же преступник, ловите его — он усмехнулся,  ; — да, забавно за ним бегать. Короче, жду вас на ул. Святого Храма. Он у меня. Никакого подкрепления, только вы… Пока, неудачники и лучше покайтесь, пока мо-жете…<треск>

    — Билл, прием…


































ГЛАВА 4
Белый волк

    Когда вы последний раз слушали джаз? Я вот, например, слушаю его прямо сейчас. Он не так настойчив и громок, что довольно мягко давит на уши. Я чуть ли не засыпал под него. Не потому что он плохой, а лишь потому, что он красивый, как колыбельная для младенца. Сидя в моем кресле легко не за-снуть. Оно мягкое и большое, а также рядом камин, куда же без него. Стандартный набор для уюта. Еще бы кружку чая или ко-фе и было бы заме…О, а вот и оно. Как я его не заметил?
За окном была вьюга и сидеть греться, сейчас было самое то! Пока я отвлекался на окно пластинка перестала играть, надо повторить круг! *щелк* И вот снова заиграла! Все новая и новая! *щелк* Я так много их послушал, что могу с уверенностью назвать себя профессионалом в этом деле. Только представить заголовок интервью – “Мастер Джаза – единственный знаток!” *щелк* *щелк* *щелк*

    — …а…н, в…ай! До…н…й ты ши…н…и…к.

    Странно, этих слов я не помню в песнях. Да и на джаз это не похоже. Скорее на…

    — Ты еще не зн…ь …ай…ку…а.

    В один миг и я вместо теплой и уютной комнаты с камином перенесся в мало освещенное помещение с пианино, диктофо-ном и каким-то столом. Это сон? Или же сон внутри сна? Или это реальность? В глазах рябило, лампочка над головой раз-дражительно болталась из стороны в сторону как часы: тик-так, тик-так. Руки онемели, я не чувствовал их совсем, как будто жил всю жизнь без них. Стопы тоже были как в воде, бесчувственны. Что было недавно, я помнил смутно, помнил только…месть.
    Резко треск пластинки перебил топот чьих-то ног. Они шагали устремлено и точно, опять же, как часы: тик-так, тик-так. Все ближе и ближе и вот, наконец, что-то будет, развязка! Внезапно отворилась дверь, и передо мной предстал доктор в длинном белом медицинском халате, ровно отглаженных брюках серого цвета и противогазе. Самом настоящем противогазе. Может тут летает ядовитый газ, а я так жадно вдыхал в течение этих ми-нут? Что вообще происходит? Стоп…я вспомнил!

    — Добрый вечер, Мистер Саймон! — заглушено и низко объ-явил доктор через свою устрашающую маску – Наконец-то вы проснулись, и так, начнем!

    Я не знал что делать. Как только он вошел в комнату, я захо-тел кричать, кричать, что есть сил, но не мог. Мой рот будто за-шили нитками настолько туго, что было больно. Я был беспо-мощен как марионетка в его руках.

    — Ах да, я же забыл представиться. Меня зовут Доктор Пур-нелл. Можете звать меня просто доктор, я не обижусь. Так, с этим закончили, теперь я думаю вам нужно объяснить соб-ственно, что произошло? Начну сначала: Я шел сюда, в мою больницу, нес продукты и инструменты… И вдруг я еле услы-шал, что за мной кто-то бежит. Я все думал, что это мне ка¬жется, но нет, оказалось совсем не так. Пока вы за мной бе¬жали, я дошел до больницы и постояв у двери, решил вас впу¬стить. ТА ДАМ! — на граммофоне резко заиграла органная му¬зыка Баха. — И теперь ты тут, на моем осмотре. Хочу сразу по¬яснить, я не сумасшедший…

    Он подошел ко мне очень близко к уху и встревоженным го-лосом прошептал:

    — Я тоже ищу выход, и пока искал, нашел тебя — избран…

    Резкий крик раздался из-за двери. Крик был громкий и принес за собой жуткое эхо. В этот момент Доктор отвернулся и секунд десять смотрел в открытую дверь, ведущую в длинный коридор, который в конце вел налево, в неизвестность.

    — Продолжим осмотр, — он взял зеркало — забыл тебе ска-зать, Саймон, пока ты спал, я тут решил тебя немного угомо¬нить заранее – он поднес к моему лицу зеркало и я увидел — и я решил зашить ТЕБЕ РОТ САЙМОН! Ты же болтливый малый, а то вдруг разболтаешь чего ненужного. Но... но этого мало, пойми!

    В коридоре снова раздался крик.

    — Надо тебе ОТКРЫТЬ ГЛАЗА! — он схватил мою беспо-мощную голову и закрепил непонятный прибор на мои веки!

    Я чувствовал резкую боль, свет теперь бил во все уголки гла-за. Воздух щипал глаза как кислотный раствор, слезы текли без остановки. Я пытался кричать, я пытался освободить руки и сделать хоть что-нибудь, но я был беспомощен.

    — А теперь пойдешь со мной. Я тебе покажу мою больницу. – он развязал веревки с рук и ног. — пошли, избранный. Тебя ждет интереснейшая экскурсия. Вставай.

    Как по его команде я встал со стула.

    — Пошли…

    Я пошел.

***

    Он вел меня по коридору, который не кончался довольно долго. Несколько поворотов на право, три налево и вот мы вы-шли в небольшую комнату. Комната была прямоугольная и по-крашена в больничный синий цвет. Было две двери по бокам и одна перед нами. Доктор повел меня в правую дверь. Она была железная, закрыта на четыре замка. После щелчка дверь от-крылась, и я увидел огромный зал с темным освещением, цара-пинами на полу. Ближе к концу пустого зала было ограждение в виде тюремной клетки. Я увидел знакомые очертания. Тишину прервал громкий удар по дереву. Еще один удар. На третий удар что-то упало.
    Доктор решил подойти ближе к сетке, за ним пошел и я. Глаза слезились, я чувствовал, что начинаю слепнуть. Я хотел упасть на колени, просто упасть, но я даже этого не мог. Одним взмахом руки Доктор достал фонарик и одним нажатием осве-тил фигуру. Это был тот самый Чумной Доктор с топором. Он был одет в черную футболку, а руки были полностью обмотаны бинтами. На лице была все та же жуткая маска. Чумной подо-шел к сетке, посмотрел на Доктора и сказал:

    — Здравствуй, отец наш. Я привел к тебе избран…

    За дверью снова раздался крик, еще громче и безумней.

    — Идите к нему…- Чумной отвернулся и продолжил колоть дрова.

    Доктор все это время молчал и просто вел меня. Показывал свою чертову больницу. Тем временем я уже ничего не видел, все было туманно, почти черно. Но я шел, как зрячий. Доктор управлял мной – это факт, но как? Судя по звуку, Доктор закрыл дверь и открыл ту, откуда шел крик. Почти во тьме я продолжал шагать, мы шли к нему, я не знал кто это или что, но я ждал чего-то уродливого или безумного. У меня дрожали колени и руки, но я не мог ими шевелить, но я чувствовал дрожь…
В моих глазах тьма, теперь я ослеп. Теперь я мученик Доктора, его чертова марионетка. Судя по всему, я не единственная кук-ла в его руках. И вот мы шли к второй. Пропало зрение, но обострился слух, и я услышал его, он читал стихи:

    — И в звездный час разъятия оков, Я весь – пыланье обла-ков! И тих мой дух, как сладостен и тих, Пустынный цвет пу-стынных снов моих! ВСЕ – СОН, ВСЕ – СВЕТ, И САМ Я – ЛУН-НЫЙ СВЕТ! И НЕТ МЕНЯ, И БУДТО МИРА НЕТ!

    — В объятьях света я стоял, весь мир был на руке. И звонко цокал я стаканы, не зная, какой меня, там ждет конец. Бушую-щие ветры, беспощадные дожди, изнурительные ночи и лишь один я что есть мочи, сидел и доживал свой век, без памяти в одной руке с подпиской: Гордый человек и с целым миром во второй, что не прожил еще и век…

    Я чувствовал, что стою рядом с пророком или мудрецом. Он говорил громко и уверенно. Его строки вселяли восхищение, и я ничего не мог поделать. Благодаря ему и его стихам я смог по-забыть, что лежу в неведении на полу без зрения у чокнутого Доктора. У Доктора была власть надо мной, я был никем, но сейчас больше, чем раньше. Грусть и печаль заполнили меня. Я пропитался им и стал слабее и трусливее.

    — Саймон, не переживай, я позабочусь о вас, я не убийца, ни капли. Вы, мои сыновья. Может ты, Саймон ещё не понял это и не принял, но скоро ты поймешь. Не переживай.

    — ТЫ НИЧТО! ЧУЧЕЛО В ХАЛАТЕ! НЕ ТЕБЕ РЕШАТЬ, КТО МЫ И ЧТО МЫ ЕСТЬ! У НАС СВОЯ ЖИЗНЬ, МЫ САМИ ВОЛЬ-НЫ ВЫБИРАТЬ! ПОРА СВЕТУ НА ТЕБЯ УПАСТЬ! ОБЖИ¬ГАЯ ТВОИ КОСТИ! И ПОД ПОКРОВОМ АНГЕЛА, СВЕТ ДЕ¬МОНА В ТЕБЕ ПОКАЖЕТ!

    — ШУТ! СЫН МОЙ! Я тебе разрешал говорить?! Иди Я с Саймоном разговариваю, а ты влез! ЗА ТАКОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МАРБИО КАМЕРУ!

    — НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ТУДА! Я УБЬЮ ТЕБЯ, ПОНЯЛ? УБЬЮ! РАЗРУБЛЮ ТЕБЯ НА КУСОЧКИ! ХАХАХАХА, ДАААА, Я ТАК И СДЕЛАЮ!

    — Вряд ли…

    Судя по звукам, Доктор поднялся на сцену и попытался схва-тить шута. Резко прозвучал хруст, потом падение.

    — Не трогай его! ОСТАВЬ! Что ты с ним сделал?! – закричал я.

    Шут был единственным нормальным человеком.

    — Тебе лучше не видеть, Саймон…

    Разгорелся огонь, зашипела кожа и слилась с мясом. Был крик, крик громче всего. Шут кричал, как будто умирает и я ни-чего не мог поделать. Я попытался встать и вслепую помочь ему, хоть кому-то кто был против Доктора. Шагая на звук, я де-лал шаги, но Доктор услышал и пнул меня в лицо ногой. Моё тело обездвижено упало на пол. Крик Шута был также громок, и через мгновение он приглушился, но был таким же ужасающим. Мурашки бежали по коже, будто хотев выскочить из кожи и убе-жать в никуда. Навсегда.

    — Убийца…

    — Нет Саймон, я не убийца, я доктор. Думаю, что Шут теперь не помешает,…он поймет и примет свои ошибки.

    — Убийца…

    — Не думаю, что ты хочешь почуять ту же боль, что и он.

    — Убий…

    Его нога ударила мою голову и я отключился…

***
    Вновь пробуждение, и снова я не знаю где нахожусь. Это уже входит в традиции. На самом деле я и не хотел просыпаться, в моих желаниях было просто уснуть там, где я слышал этот ужас и больше не проснутся. В глазах все было темно, рябило и кру-жилось. Открыв глаза, я лежал неподвижно глядя в пустую и белую стену передо мной. Краска на ней была неровной и ше-роховатой. В ней хотелось увидеть хоть что-то позитивное, но я ничего так и не увидел.

    — Стоп. Мои глаза. Мой рот! Я могу видеть и говорить! – прошептал я.

    Голова стала затекать, и мне пришлось повернуть ее ниже. Я увидел себя. На мне была форма психопата. Руки были свя-заны, на ногах были длинные брючины, а по середины крест не пойми что связывающий. Моё тело лежало в углу, как личинка перед рождением и изредка подергивалось. Все онемело и хо-телось встать, разогнать кровь по моему телу. Испытав жуткую боль в теле, я все-таки поднялся на ноги. Они дрожали, просто еле держали моё тело. Было ощущение озноба или болезни. И от этой мысли у меня появилась надежда умереть. Это был наилучший вариант в данный момент.

    — Доброе утро, Саймон! – произнеся голос Доктора где-то за дверью.

    Я решил молчать, вдруг повезет и если притворится мерт-вым, то он выкинет меня из этой чертовой больницы.

    — Не притворяйся, что ты там умер. Я слышу, как ты ды-шишь, – он начал открывать дверь.

    Доктор отворил дверь и подошел ко мне с подносом еды. Он демонстративно показывал его мне, но я не реагировал.

    — Ах да, ты же слепой… Ну ничего, я тебе принес поесть, чтобы ты не умер по-настоящему. Мы же тебя лечим здесь, а не морим голодом.

    И тут меня осенило. Неужели доктор настолько глуп, что не проверил мою реакцию на свет? Ну что ж, это мой шанс сбе-жать из этого мрачного и забытого места. Куда сбежать – это уже другой вопрос. Голод съедал меня изнутри, но брать то, что давал мне доктор, есть было нельзя. Он поднес к моему лицу поднос, дав понюхать это нечто.
    На нем лежала в одном отсеке непонятное месиво. Рассмот-рев поднос получше, я понял, что это внутренности человека. Они были розово-фиолетовые с белым. Меня тошнило от этого цвета, а вырвать было нечем, но нельзя подавать вида, я же “слепой”. В другом отсеке был кусок ребра с мясом на нем и чьи-то глаза. И в третьем отсеке была просто конфетка. Из пи¬тья был стакан ржавой и мутной воды. И все это отвратитель¬ное нечто лежало на грязном подносе. В это время доктор во всех подробностях объяснял, что лежит на подносе, хотя я и сам все видел.

    — В первом отсеке всеми нами в этой больнице любимая каша из мозгов. Как ты любишь. Да, Саймон? Ммм…объеденье!

    Нет, только не это. Меня точно вырвет! Этот псих заставляет меня есть человека!

    — Во втором отсеке куски желудка и кишечника. Они ше-девральны, ведь я готовлю её по рецепту моего замечательного друга. Мы держим их на солнце 7 дней, от чего она тухнет и по-том, замочив в кашице из первого отсека, запекаем ее. Ну не объеденье?!

    От нежелания видеть и слушать весь этот отвратительный рассказ, я отвернулся в угол и пытался закрыться любыми спо-собами. В этом дурацком костюме я был как червь, чертов червь!

    — Куда ты, Саймон? Тут такое стынет! Ну-ка быстро сел и начал есть, или хочешь разочаровать меня? Я добрый отец, хоть и справедливый.

    — Отвали! Уйди! Прошу, отпусти! Зачем тебе я?! Боже, нет! Я не хочу, прошу! Что ты хочешь?! – я начал пинаться ногами тем самым я разлил весь поднос прямо на доктора.

    — НЕБЛАГОДАРНЫЙ! – от возмущения он поднялся, взял меня за шкирку и ударил два раза моей головой о стену – ЕЩЕ ПОЖАЛЕЕШЬ, ЧТО РАЗЛИЛ СВОЙ ЗАВТРАК! – он продолжал бить – Я ТЕБЕ ОБЕЩАЮ, ТЫ БУДЕШЬ СЛИЗЫВАТЬ ЭТУ КАШУ С МОИХ НОГ! – это был последний удар.

    Он отпустил мою голову, и я стал скатываться по ней лбом вниз. Доктор закрыл дверь и больше не возвращался в течение часа.

    Я понял, что нужно срочно что-то делать. Вокруг все было в этих внутренностях и крови. Было ужасно противно смотреть на все это. Но я взял себя в руки.
    Первым делом я должен был освободить руки. Я поднес ткань к рукам и зубами начал рвать ткань. Как только я проде¬лал дырку, я попытался разорвать ткань. Сделав рывок руками, ткань порвалась. Руки были свободны.
    Голова сильно болела после удара о стену. Но времени было мало, ведь Доктор мог вернуться в любую минуту. Я стал ду-мать, что делать дальше. Дверь я открыть точно не смогу, по-этому надо подождать пока Доктор сам откроет дверь.
Бегло осмотрев пол, я нашел ребро с кусками мяса. Ребро было очень острое, т.к. было грубо отрублено. Я схватил ребро и спрятал его в рукав. Сделав вид, что рукав цел я сел обратно и просто стал ждать Доктор.
    Спустя время я услышал шаги и был готов нанести удар.

    — Ну что, Саймон? Обдумал свое поведе…

    — Да, обдумал…

    Я рванул прямо на него и столкнул его с ног. Занеся кусок ре-бра острым концом к нему над головой, я проткнул ему глаз че-рез стеклышко противогаза.

    — КТО ТЕПЕРЬ ТУТ СЛЕПОЙ?!

    Доктор кричал, он мучился, а я радовался как ребенок.    От-пустив ребро, я стал бить его по лицу, телу, ногам, пока он не вырубился. Ловким движением я снял ключи с его пояса, и по-бежал, куда глаза глядят. Но я не мог просто так уйти. Я хотел узнать, жив ли Шут? Может он тоже, как и я потерялся.  Воз-можно, он знает ответы.
    Широкими шагами я бежал и искал камеру с Шутом. Кажется, я довольно быстро смог её найти. Перебрав все ключи, я от-крыл дверь. Передо мной сидел в строгой позе Шут. На его ли-це была маска с улыбкой и ехидными глазами на лице. Он про-должал смотреть на меня сквозь свою маску. Я понял, что док-тор сломал его, и я открыл дверь не человеку, а зверю…

    — Привет, Саймон! Неужели ты ему поддался? Или же…ТЫ СБЕЖАЛ! – Шут погрузился в протяжный и безумный смех, по-зверски напрягая связки.

    Я рванул от камеры вперед, где предположительно я попал сюда. Передо мной была единственная дверь. Подбежав к ней, я стал с истерикой перебирать ключи. Чертовы ключи, для чего их столько? Нас всего здесь трое, так ведь? Позади меня про-должал смеяться Шут.
    Отворив дверь, я выбежал. Мне открылось огромное поле с густой травой. Шел проливной дождь, тучи были темнее ночи, а ветер сшибал как удары яростного зверя.
    Думать было времени мало, и я просто побежал вперед. Где-то впереди далеко был лес. И на этом моменте я подумал, зря я не умер в той камере…











ГЛАВА 5
Признание

    Никогда не думал, насколько больно замерзать. Обычно, ко¬гда было холодно, я сразу пытался согреться: надеть теплую одежду, зайти в теплое помещение или выпить чего-нибудь го-рячего. Но когда ты идешь по мокрой траве босиком, ночью, не имея ни шанса на ближайшее успокоение – это убивает. Все эти мысли лишь тушат твой огонь внутри, а именно желание жить. Иногда проще умереть, чем испытывать все эти муки. Ни-когда не думал, что буду думать о таких вещах, особенно в моей ситуации. Дрожь полностью покрыла мою кожу, ноги я пе¬рестал чувствовать где-то минут пять назад. Но нельзя было сдаваться, ни за что! Если я и умру, то умру, борясь за свою жизнь. Это будет лучше, чем просто стоять и ничего не делать. Всегда нужно бороться, в любой момент твоей жизни, даже са¬мый трудный – борись.
    Сейчас вы могли подумать: “Да кто он такой, чтобы давать нам советы?”. Да вот именно, что я не бизнесмен, заработав-ший свое состояние на книгах по бизнесу. Я не мотиватор и не медийная личность, я обычный человек, как и вы, возможно. Но в этом и состоит разница. Иногда лучший друг или вы сами яв-ляетесь лучшим мотиватором, чем кто-либо другой.
    Тем не менее, я слаб. Черт побери, как же хочется сдаться, как же хочется просто сесть и умереть не в муках. Все вокруг давит как тяжеленный груз, он напирает и в конечном итоге мо-жет просто раздавить. Это трудно, слишком трудно…
Ветер ни ослаб, ни на секунду. Дождь лишь усилил порывы, как будто у него было в запасе еще куча сил. Я шел наугад, закрыв глаза и надеясь на судьбу, может, приду в какой-нибудь лагерь или город. А еще сильней я хочу к маме — домой.
Пройдя еще пару десятков метров, я оказался возле леса, но ноги уже начала сводить судорога. Корчась от боли, я дополз до ближайшего пригорка с небольшой крышей и лег под него. Там было сухо, дождь почти не доставал, даже самые сильные по-рывы, но холод был убивающим, и от него нельзя было спря-таться. Я лег в одну позу, как можно сильнее сжавшись, чтобы сохранить хоть какое-то тепло. Зубы стучали без остановки, ногу сводило судорога, я перестал чувствовать кисти рук и стопы. Я пытался найти какую-нибудь острую палку, чтобы пре¬кратить мои мучения. Хотелось просто заколоть себя. Я был го¬тов по-тратить на это последние силы и я сделал это… Взяв палку в руки, я вознес ее над собой, примерно над сердцем и…

***

    Свет. Яркий свет, а еще тепло, как же это приятно. Сколько я провел под этим дождем? Час или два, а такое ощущение, что целую вечность. Мне долго не хотелось открывать глаза, мне хотелось продолжать чувствовать это ощущение безопасности. В один момент мне показалось, что все это сон, в котором я так давно хотел оказаться. Безмятежность и покой окружали меня в этой приятно желтой темноте, держа как будто в мягком одеяле. Понемногу я стал слышать треск огня где-то в дали, будто ка¬мин в большом и уютном доме пытается мне что-то сказать.
Волей не волей, я все-таки открыл глаза. Делал я это медленно и осторожно. Все это время я лежал на одиночной кровати в небольшой комнатушке, заполненной тумбами и креслами. Я был покрыт толстым белым одеялом, от которого становилось жарко. Глянув на право, я увидел человека, сидящего на стуле возле кровати. Он что-то читал: книгу в красно-темной обложке. На человеке был темно-серый плащ, горловиной закрывающий его половину лица, маска темно-болотного цвета с двумя чер-ными круглыми глазами и черные кожаные перчатки. Я не знал кто он – враг или друг. Все кого я встречал в этом чертовом го-роде, хотели меня убить или сделать из меня психа, так что причины подозревать были. Начиная понемногу двигаться, не-кто заметил это, закрыл книгу, положил на тумбу и выбежал из комнаты. Воспользовавшись моментом, я начал искать любое холодное оружие, которым можно было бы защититься. Обыс-кав тумбочку и ничего там не найдя, вскочив с кровати, я начал осматривать комнату как можно внимательнее. Некто мог при-бежать в любую секунду, как оружие мне бы подошло все, даже палка. От резкого скачка у меня закружилась голова, я еще не до конца восстановил силы. Я прилег на постель, отдохнув пять секунд, я схватил ручку от тумбочки, на конце которой было острие шурупа, и спрятал в рукаве. Через мгновение послыша-лись шаги, я был на стороже, готовясь нанести удар. Как только он зашел в комнату, я увидел в его руках поднос с кружкой и та-релкой.

    — Можешь опустить оружие, я не желаю тебе зла. И да, тум-бочка раритетная, – спокойным и глухим голосом сказал некто.

    Я все равно был не уверен в нем. Поэтому оставил оружие при себе и продолжил слушать.

    — Я нашел тебя почти мертвым, ты мог замерзнуть до смер-ти. Думал, что хоть спасибо скажешь. Вот, держи. Тебе надо восстанавливать силы, – он поставил поднос с чаем и едой на тумбу возле кровати. Его голос был уверенный и спо¬койный, через маску он становился более низким и внушал до¬верие.

    — Прости, я не могу тебе доверять, хоть ты и спас меня. За сегодня меня слишком много пытались убить.

    — Я понимаю, поэтому я принес тебе поесть и попить. Отды-хай, силы тебе еще пригодятся.

    Я не сводил глаз с неизвестно спасителя, и как только он начал уходить, я кинулся на еду. Желудок вспомнил, сколько он уже не ел и начал мучить меня, чтобы я съел хотя бы крошку. Одним хватом я взял кружку с чаем и опустошил ее наполовину. Оставив остальной чай на потом, я начал жадно поглощать ма-кароны с кукурузой и куском мяса.
Доев и допив, я просто лег подушку и смотрел в потолок. Меня до сих пор интересовал этот человек в соседней комнате. Кто он? Одет он был довольно закрыто и темно, но при этом гово-рил с такой интонацией, будто уверен в своих словах и во мне тоже. Он казался мудрым в моих глазах, т.к. постоянно читал книгу, что-то записывал и просто ходил по комнате, полушепо-том рассуждая на какие-то темы. Я долго не решался позвать его, да и вообще я был в полном замешательстве. Долго думая как его позвать и о чем спросить в первую очередь, я услышал шаги, быстрые и уверенные. Через мгновение я увидел его на пороге комнаты, перешагнув порог, он присел на кресло напро-тив меня. В руках он держал ту красную книгу и небольшую тет-радку. Разложив свои вещи на тумбе, он посмотрел сквозь мас-ку на меня и ждал, пока я начну разговор. Ситуация была не-ловкая, лично мне сказать было нечего, лишь вопросы. По¬этому задал первый вопрос:

    — Кхм… Кто ты?

    — Ожидаемый вопрос, конечно, забыл представиться. Меня зовут Джек. Просто Джек.

    — Джек, очень приятно. А меня Саймон, а хотя ты уже зна-ешь. Откуда? Я тебя вижу
впервые. Черт побери, сколько вопросов.

    — Успокойся, просто дыши. Если тебе так будет легче, то я отвечу на все вопросы. И так, откуда я тебя знаю, да? Ну, на самом деле у тебя в телефоне написано, было легко, – он усмехнулся и отвел взгляд.

    — Так вот как, – я облокотил голову на обе руки и смотрел в кровать пустыми глазами. Я знал, что телефона у меня не было. Я потерял его на остановке. Значит, он врет, и пытается меня успокоить. Но я не стал обращать внимания. – Где я? Я не помню ничего после инцидента, последние часы я просто гулял по темному и пустому городу. Я умер?

    — Хах, нет. Я сам не уверен, но думаю, мы в месте, где все зависит от тебя. Не знаю почему, ты просто мне приглянулся, когда я нашел тебя в лесу. В тебе я увидел мученика, потеряв-шегося в себе. А ты как думаешь? – он снова уставился на ме-ня.

    — Мученик? Ты сказал мученик? Да какой к черту мученик, Джек? Я чуть не умер, дважды! И после этого ты говоришь, что я мученик? Почему я здесь? Я не понимаю, ничего не пони¬маю… - я поник.

    — Слушай, давай ближе к делу. Что ты видел в городе? Меня там давно не было, и лучше столько же мне там появятся не нужно. Поэтому ты мой единственный источник.

    Снова взглянув на Джека, я уставился в стену возле него и пытался собрать в голове последние события. Некоторое каза-лось сном, другое бредом, что-то вообще не вписывалось. Было очень трудно вспомнить последние часы перед побегом, но я пытался, как мог. Мозг понемногу вспоминал события и склады-вал их в общий пазл. Углубившись в размышления, я совсем забыл, о чем меня просил Джек.

    — Что ты спросил? – тихим голосом спросил я, не отвлекаясь от размышлений.

    — Кхм… Что в городе? Саймон, что в городе? – настойчивым голосом сказал Джек.

    Собравшись с мыслями, я сказал:

    — В городе творится полный беспредел. Я…потерялся в нем, он совершенно мертв. В окнах домов пусто, на улицах никого. Я думал, что все спят, но нет! Я стучал, кричал, буянил, но никто не проснулся, будто все легли и покинули свои тела на ночь, улетев в мир сновидений. Еще в городе какой-то псих доктор, и его два подопытных. Он кормил меня…людьми, их внутренно-стями… Я не знаю, как это сказать! Джек! Где мы? Кто ты? Кто они все! – я уставился в глаза Джека, ожидая ответа.

    — Ты много не знаешь, это видно. Но я не могу раскрыть тебе всех тайн. Все очень сложно, ты даже представить себе не можешь насколько, – он утих и взял костыли, протянув его мне.   – Саймон, пойдем, прогуляемся.

    Я без колебаний слез с кровати и взял костыли, неуверенно оперся на них и аккуратными прыжками пошел за Джеком. Те-перь я понял, зачем костыли, я сильно ушиб ногу. Видимо пока шел, ушиб об камень. Но сейчас это не так важно.
Джек вывел меня на крыльцо. Оказывается, мы находились в двухэтажном деревенском домике. Вокруг было огромное куку-рузное поле, оно внушало чувство безопасности, т.к. выглядело как прочная стена. На деревянном заборчике весел светильник, слабо освещая меня и Джека. Он долго стоял, смотря вдаль, куда-то вперед, и пытался подобрать слова. По нему было вид-но, что он хочет что-то сказать, но не может. Но вдруг он глубоко вдохнул и сказал:

    — Тебя ждет трудный путь, Саймон. Береги себя, и не сбейся с пути, – он промолчал

    — Сейчас мы вернемся домой, я залечу твою ногу, дам ору-жие и ты отправишься в город.

    — В город? Ты видел, каким я пришел оттуда? Ты спятил! – крикнул я.

    — Я не спятил. Если ты не вернешься в город, то город при-дет сюда. Все зло, что в нем есть, может дойти до самых даль-них и светлых уголков твоей па… Неважно. Ты должен вернутся в город и дать бой.

    — Бой тем психам… Ну если ты дашь мне огнестрельное оружие, то будет легче. Ладно, я вернусь, только покажи путь до самого города.

    Джек кивнул, развернулся и вошел в дом. Он позвал меня в комнату и сказал поднять штанину до колена. Помазав мазью и сделав массаж колена – оно прошло. Это было чудо, ведь обычно после таких травм нога восстанавливалась неделю. Но сейчас не было времени для вопросов, было время для дей-ствия. Встав с кровати, я забинтовал правую руку по локоть, надел сумку через плечо. Джек тем временем открыл тумбочку и достал револьвер с шестью патронами. Он протянул его мне и сказал:


    — Да спасет он твою душу и тело.































ГЛАВА 6
Воспоминания

    Путь через кукурузное поле был не такой уж и простой. Стеб-ли растений постоянно мешались под ногами и били в лицо. По пути я пару раз присаживался, чтобы отдохнуть перед тяжелым путем в никуда. Весь путь я не знал, зачем я туда иду, что буду делать и кого встречу, все казалось туманным и непо¬нятным. Да и Джек был больше похож на галлюцинацию. По¬этому я решил просто бежать из города, после небольшой раз¬ведки.

    Через посевы кукурузы начал пробиваться свет уличных фо-нарей, и поэтому я вырубил свой фонарик. Совершив послед-ние шаги на полях кукурузы, я перешел на небольшую бетон¬ную тропинку, ведущую в город. С этого ракурса город было не узнать, все те здания, которые я обходил, потерялись в гуще других домов. Видимо после побега от доктора я совершил кру-говой марш-бросок и оказался здесь. В ста метрах от меня сто-ял жилой пятиэтажный дом, и я решил исследовать его, по-путно взобравшись на крышу. Подойдя к двери, я увидел, что все окна первого этажа были заколочены, а сама дверь была старой и ржавой. Я ухватился рукой на нее и зашел в дом, по-путно включая фонарик. В нем никого не было, но свет горел. На потолке были разломанные лампы и целые одновременно. Слева была лестница, ведущая на второй этаж, а справа кори-дор с комнатами. Мне было интересно, почему окна были зако-лочены, и я двинулся в коридор. Приоткрыв первую дверь, я увидел само заколоченное окно, а под ним на полу лежал обго-ревший скелет, рядом с ним была куча пепла и сгоревших де-ревяшек. Из комнаты несло гнилью и горелым. Задыхаясь от вони, я резко запер дверь и начал откашливаться. На этом я решил закончить исследование первого этажа и просто пойти на крышу.

    Поднимаясь по ступенькам, я пришел в тупик на третьем эта-же. Лестница была полностью завалена различным хламом. Тут я понял, что разгребать его я буду долго, поэтому стал ис¬кать окно. Возможно, там будет лестница на верхние этажи. Осмот-ревшись вокруг, я заметил два коридора вправо и влево, кото-рые были поклеены в темно зелёные обои. На полу лежали различные строительные инструменты, мусор и канцелярия. Передвигаясь медленными шагами, я направился в правый ко-ридор и начал проверять каждую дверь. Большинство было за-крыто, но одна из них поддалась и все же открылась. Я приот-крыл дверцу и заглянул, с виду обычная комната, но вот только в ней было куча мусора, как и в коридоре. На всякий случай я достал револьвер и направил на дверь. Одни резким движе-нием я пнул дверь ногой и полностью открыл её. Она громко ударилась о стену, и я услышал резкий звук. Мигом, отпрыгнув вправо и направив револьвер на дверь, я был готов стрелять. Приглядевшись, я увидел грамотно организованную ловушку. Она состояла из пружины, деревяшки, веревки и гвоздей на этой самой деревяшке. Если бы я не отпрыгнул, все эти гвозди вонзились бы в меня. Это была ловушка, но не было понятно, новая они или старая? Может ее оставили после моего побега из больницы или…резко я стал чувствовать боль в плече, ка-жется я ушиб его, когда отскочил в сторону. Взглянув на плечо, я увидел небольшую дырку в толстовке, я порвал ее, когда упал на кирпич. Главное, что не сломал само плечо, а лишь ушибся. Все это время я направлял оружие на дверь. Аккуратными дви-жениями я встал с пола и стал заходить в комнату. Дальше по-рога я не сунулся, т.к. там могли быть еще ловушки. И в этот момент я снова осознал, что происходит. Меня чуть не убили ловушкой как зверя в каком-то заброшенном доме. Черт побери, это же идеальная ловушка. Вход завален, лестница на вверх есть только в комнатах, а комнаты можно запереть все, кроме одной, в которой и была ловушка… Какой же я тупой, просто чуть не угробил себя.

    Осмотрев комнату, я понял, что явных ловушек больше не было. Зайдя внутрь, я заметил телевизор и кассетный плеер, можно было бы глянуть что-нибудь на нем. Но кассет не было, был только мусор. Самое странное было то, что свет здесь го-рел, а значит, кто-то был тут. Эта мысль так и намекала просто уйти отсюда. Но идти было некуда, наверху я хотя бы пойму, где я и возможно подам сигнал о помощи полицейским. Наде-юсь, они приехали.

    Дверь, ведущую на лестничную площадку, была заперта на ключ. В зале его не было, поэтому я решил поискать в других комнатах. На кухне было пусто, везде, даже в холодильнике. На столе стояла пустая рамка для фотографий и пару пустых тет-радей. В ванне тоже ничего особо не выделялось, поэтому я просто вышел в зал. Осталась последняя комната, скорее всего спальня. Дверь туда была закрыта. Зная, что здесь могут быть ловушки, я взялся за ручку и отошел в сторону, потянув ее, произошел щелчок, и дверь открылась. Я стал понемногу ее тя-нуть. Приоткрыв дверь чуть сильнее, позади нее произошел вы-стрел из дробовика. Выстрел разнес часть двери вдребезги и звуком оглушил меня. Я упал. Дробь долетела до стены зала. Начала болеть голова.

    — Ах…черт, голова….

    Я протянул револьвер вперед и готовился стрельнуть. От звона в ушах я упал на спину и стал отползать назад, держа ре-вольвер наготове. Добравшись до дивана, я увидел комнату, там висел дробовик с веревкой на спусковом крючке. Внутри меня помимо боли в голове была растерянность и необуздан-ный страх. Выстрел был настолько громким, что его слышали по всему городу. Поэтому надо действовать быстрее. Я поднялся на ноги, постарался удержаться и подождать пока писк в ушах уйдет. Через минуту он прошел, и я двинулся в комнату. На двери была дырка, больше чем моя голова, что значило одно – от моей головы не осталось бы ничего. Внутри комнаты было тесно. Кровати не было, на стенах были странные фотографии, на стенах кровь, а на полу ключ. На фотографиях были трупы людей с подписью в стиле “Еще одна свинья”, “Неплохая до-быча”, “Грустная Ленни” и разные даты. Все начало склады-ваться у меня в голове, поэтому стал торопиться. Я нагнулся, чтобы поднять ключ. Резко в комнате выключается свет, потом в зале и во всей квартире. Я пытаюсь выбежать, но дверь кто-то запирает. Через дыру ничего не видно, я понимаю, что какой-то урод пришел сюда, ждал меня. Вдруг через дыру в двери я уви-дел, чью то голову. На ней была одета маска как у шута, только состояла она из кожи человека, содранной с какого-то человека. Степлером некто сделал из чьего-то лица веселое лицо. Он смотрел прямо на меня, прямо мне в душу. Я резко отпрыгнул к стене и направив револьвер на дверь, я выстрелил. Лицо про-должало смотреть на меня, и я понял, что надо прыгать в окно слева. Взяв ключ, я с разбегу прыгнул в окно. Одной рукой я ухватился за перилла лестничной площадки. Кинув револьвер и ключ на пол площадки, второй рукой я зацепился и начал заби¬раться наверх. Через стекло я видел, кто некто в маске смотрел на меня и пытался открыть дверь на площадку. Забравшись наверх, я ухватил револьвер ключом и побежал вверх. Вторым ухом я услышал, как он разбил стекло и с криками стал бежать за мной. Мы бежали по лестнице как могли, но он догонял меня. И на очередном повороте я заметил, как он был в четырех ша¬гах от меня. Я остановился и направил на него оружие, но он прыгнул прямо на меня. Я выстрелил ему в живот еще раз. Спиной я пробил окно в другую комнату на последнем этаже. Револьвер вылетел из руки. Он навалился на меня и одной ру¬кой стал душить, а второй доставал нож. Боль от осколков в спине подавляла попытка сопротивляться. Лишь рука была свободна. Ей я взял осколок и воткнул ему в ногу. От боли он закричал и скинулся с меня. Я со всех ног побежал из квартиры, он, заметив это, тоже побежал за мной. Подбежав к двери, я дернул ручку двери, но начав делать это, я поскользнулся и упал, держа при этом ручку. Через секунду я услышал выстрел у себя над головой. После него наступила тишина. Я облоко¬тился о дверь и повернулся лицом к маньяку. Его голова раз¬неслась во все стороны. Через две секунды он упал на колени, а потом на живот. Снова наступила тишина…
Везение или судьба? Я сам до сих пор не определился. Осо-знание близости к смерти долго меня не отпускало. Одна мысль крутилась в голове и не давала мне покоя. Я будто вошел в транс и потерял чувство времени. Просидев так примерно ми-нут шесть, я стал ползти к трупу. Его размозженная голова меня уже не вводила в ужас и не вызывала отвращения, меня волно-вало, что было у него в карманах. Под темной кожаной курткой была кассета, приклеенная скотчем к телу. Чуть ниже было два пулевых ранения в живот. Значит, я все же в него попал Рез-кими движениями я взял осколок и отрезал скотч с кассеты. Глянув на кассету, на ней был листочек с надписью “Play Me”. В голове сразу вспомнился проигрыватель на втором этаже. Взяв кассету в левую руку и револьвер в правую, я двинулся по лестнице вниз.

    Подойдя к телевизору, я осмотрел комнату. На стене была кровь. Судя по всему я попал по тому уроду, когда он был у двери. Вопрос в другом, почему он не чувствовал боли? Но он уже мертв, это не имеет значения.

    Опустившись на корточки, я включил проигрыватель. На те-левизоре появились шумы. Значит, все работает. Я вставил кассету и просто откинулся на диване.

    *на экране появился человек с маской как у того мертвого ти-па, пустые радостные глаза и натянутая улыбка смотрели пря-мо в камеру – это был Шут*

    — Пишет? Кхм, отлично. Здравствуй, Саймон. Если ты вы-жил, значит, силой тебя не взять, либо ты просто везучий кусок дерьма. Первое, что хочу сказать – это спасибо за Доктора. Если бы не ты, я бы не смог отомстить ему, за содеянное. Ду¬маю, он лежит мертвый где-то в поле. Надеюсь, он мучился долго… Что насчет тебя? Доктор не умел обращаться с подоб¬ного рода людьми. Ты же понимаешь, о чем я. Не то, что я, ко¬роль этого города и по совместительству высококвалифициро¬ванный спе-циалист в области медицины. Поэтому ты обязан прийти ко мне на сеанс. Мы очистим тебя от грехов, и прими тебя в свои ряды. Жду тебя на ул.Уэллса 16, это твой един¬ственный шанс.

    *его лицо исчезла с экрана. Появилась надпись “Кассета взо-рвется через:”*

*3*

Я побежал их комнаты на крышу со всех ног. Мне мешала дверь, которая заела.

*2*

Я открыл ее и помчался наверх.

*1*

Успел.

*Взрыв*

    Поднявшись снова на крышу и отчаявшись, я сел в угол возле края крыши. В руке револьвер, а в сумке фонарик. Только справился с одной проблемой, появились новые. И каждая из проблем пытается тебя убить. Если я выберусь из города, то больше никогда не буду собой. Я больше не смогу также гово-рить с одноклассниками, также проводить свой досуг. Я взял на себя убийство. Не каждый может осознать это и смирится.
    Пошел снег. Легкие хлопья в танце опускались на землю, на меня, на крышу. Снежинки, упавшие на следы крови на моей одежде становились красными. Я глубоко вдохнул и тяжело вы-дохнул, выпустив теплый пар на свободу. Кажется, я смирился, но не с убийством. А со своей смертью. Она неизбежна, поду-мал я. Открыв барабан с патронами у револьвера, я вытащил все, кроме одного. Я поднялся на ноги и снова узрел весь город. Он был как на ладони. Пустые дома превращались в коридоры, а позже в лабиринты, в лабиринты безумия. Поднеся пистолет к голове, я уткнул его в висок. Последним, что я увижу, будет го-род, который меня поглотил. Лучше я умру от своей руки, чем от рук психов.

    —Прощай, я больше не вернусь домой. – сказал я и пустил слезу.

    Вдали засветился длинный луч света, будто от прожектора. Оттуда раздались голоса. Они были громкие и разносились по всему городу.

    — Это полиция! Парень, если ты нас слышишь или видишь луч света, иди к нему. Мы вывезем тебя отсюда!

    Опять в шаге от смерти. И снова есть надежда на спасение. Убрав револьвер от головы, я убрал его на предохранитель и вытер слезу. Схватив сумку и положив в неё патроны, я рва-нулся на этажи. В шкафах я нашел перчатки без пальцев, чтобы руки не обморозились. Поверх кофты я одел другую черную кофту, перемотав бинты поверх кофты, и побежал вниз. Пару раз, споткнувшись на лестнице и выбежав на улицу, я взглядом стал искать луч света, который зажег во мне искру надежды.

    Столько мыслей и эмоций было в моей голове, что трудно было, успокоится и хоть минутку помолчать. Я пытался думать только о луче, отбросив все ненужные мысли. Сфокусировав-шись на цели, я рванул со всех ног к спасению. Еще немного, и я буду сидеть в машине, едя домой. Надеюсь, когда я выберусь отсюда, власти города снесут этот чертов заброшенный и ни-кому не нужный город.

    Пока я шел, дома становились гуще, света становилось все больше, а места меньше. С неба все также шел снег. Эти бело-снежные хлопья забирали последние шумы, которые были в го-роде и оставляли меня наедине с тишиной. Падая на землю, снежинки таяли, оставляя от себя мокрый след. Прямо как мы, люди, проживаем жизнь, и после смерти оставляем след в ис-тории. Не всем дано попасть на страницы учебников или интер-нет ресурсов, но в любом случае, участвуют в ее создании все. От работяг до политиков и ученых.

    — Саймон, если ты слышишь нас, то ждем тебя на крыше здания. Ты должен видеть луч света.

    Снова они. Не уверен, что это могут быть полицейские, но как минимум я дал им адрес и они должны были приехать. Это мой последний шанс выйти из города живым. Если же все это об-ман, чтобы заманить меня в ловушку, тогда я умру с мыслью, что других вариантов  не видел. А если не умру, то убью всех уродов, находящихся там. Сначала расстреляю, кого успею, а остальных, на кого не хватит пуль, я убью сам, руками. Терять уже нечего.

***

    Находясь почти, что у подножья дома, я смотрел на крышу, в попытке разглядеть там людей, но все тщетно. Я смогу увидеть их, если только поднимусь на крышу. Здание было пятиэтаж-ным и кирпичным. Застройка старая, но крепкая, в наших райо-нах такие дома считаются хорошими. Здесь же – это очередная коробка, в которой нет ничего, кроме пустоты.

    Дверь была открыта и подпертая каким-то тяжелым камнем. Видимо полицейские позаботились о моем приходе. Когда я вошел в дом, меня сразу же встречает лестница. Так даже луч-ше, чем быстрее я поднимусь, тем быстрее я отсюда выйду.

    Лестница скрипела, дерево под ковром было старым, и ме-нять его явно никто не будет. Быстрыми шагами я поднимался на крышу. Каждый этаж увеличивал напряжение во мне. Хоть надежда и была, но обман мог быть и здесь. Заранее достав револьвер и спрятав его за кофтой, я резким движением выбил дверь плечом и вышел на крышу. Кинув взгляд вперед, я уви-дел двух полицейских, смотрящих на меня вопросительным взглядом.

    — Вы Саймон, верно? – сказал один из них.

    — Да, Я Саймон. – я подошел чуть ближе – предупреждаю, у меня есть огнестрельное оружие в правой руке. Я не хочу стре-лять.

    — Мы поняли, Саймон. Успокойтесь и медленно положите оружие на землю, чтобы мы не беспокоились об этом.

    — Хорошо, – аккуратным движением я положил револьвер на пол и пнул его к ним. – это оружие дал мне какой-то человек, возле города. Он спас меня.

    — Спас вас? От чего? Вам угрожала опасность? Вы кого-то убили?

    — Да, меня чуть не убили трижды. Эти уроды… и нет, я ни-кого не убивал, – тут нужно было соврать — Сэр, я устал. По-жалуйста, отвезите меня домой. Я вам все расскажу, но не сей-час. Прошу…

    — Ладно, Саймон, мы тебя поняли. Не переживай, все будет хорошо. С нами ты в безопасности. Сейчас мы пройдемся до машины и уедем отсюда. Хорошо?

    — Да, я понял. Но предупреждаю, в городе я не один. Тут бродят как минимум три психа. Не знаю, что у них в голове, но это что-то явно не доброжелательное.

    — Будем иметь в виду, Саймон. А теперь пойдем, ты очень испуган, тебе нужен отдых и спокойствие, – сказал один из них и взял револьвер, брошенный мной. – Мы заберем его для следствия. Не переживай, против тебя это никак не сыграет.


    Через минуту, когда полицейский упаковал револьвер в па-кет, мы двинулись к лестнице. С каждой ступенькой я расслаб-лялся все сильнее и сильнее. Скоро я сяду в машину и унесусь домой. Последствия не так страшны, как нахождение в этом го-роде.

    Мы были на третьем этаже. Один из полицейских, что-то услышал, попросил меня и напарника остаться на этаже. Он достал пистолет, направил его вперед и медленными шагами пошел вниз. Этажом ниже я стал слышать шаги. Мы были не одни. Кто-то следовал за мной, давая мне фору. И теперь, когда все в сборе, ловушка захлопнется и прольется кровь.

    Прозвучал крик, пронизывающий страхом все тело. Пошли выстрелы, и снова крик, но более человечный. Второй полицей-ский сказал идти за ним. Мы опустились на третий этаж и уви-дели его. Он стоял на трупе полицейского, в голову которого был, воткнут топор. Его лицо было все в крови. Чумной вер-нулся, чтобы завершить суд. Полицейский открыл огонь по нему и сказал бежать на выход. Я, не задумываясь, побежал сломя голову, полностью охваченный страхом. Позади слышались вы-стрелы, возможно, ему удалось, а может и нет.

    На бегу открыв дверь, я выбрался на улицу. Я не знал куда бежать, паника охватила меня, и я не мог двинуться с места. Через пару секунд выбежал полицейский и сказал:

    — Я его убил, надо идти!

    — Стой, а как же твой напарник? Что с ним?

    — Он мертв! Сейчас опасно возвращаться за телом. Бежим за мной, к машине!

    Мы ринулись с места и побежали прямо по улице. На бегу я пытался оглядываться, они могли следить. Если они видели луч в небе, значит они идут.

    Пробежав мимо серых домов и сухих деревьев, мы пришли к той самой остановке, где я позвонил полицейским. Там вдалеке стояла машина. Только увидев ее, я бросился к ней. Полицей-ский последовал моему примеру и тоже ринулся к ней.


    *Щелк*

    Машина разлетелась от мощного взрыва внутри нее. Ее охватило огнем, а нас отбросило сильной ударной волной. Мы лежали в десяти метрах от машины. Вокруг шел снег, а перед нами горела машина. От боли при падении я не мог пошеве-литься. Еле повернув голову, я посмотрел на полицейского. Он лежал без сознания. Я просто смотрел на него, осознавая, что мы не выберемся из города. Это место поглотило всех нас и ни-когда не выпустит.

    Изможденный болью, я закрыл глаза. Слышался звук огня от машины. Откуда-то появились шаги, которые направлялись к нам. Открыв глаза, передо мной открылась картина, как тот урод, который был на кассете, человек в маске шута, держал ногу на полицейском и целился из револьвера в голову. Он все еще был без сознания.

    *выстрел*

    Он даже не смог осознать свою смерть. А я смогу, и молча-ливо ждал ее. Ждал, пока она, с оружием в руках подойдет ко мне и закончит мои страдания. Шаги были все ближе и вот, он стоял надо мной, смотря прямо мне в глаза. Его пустой взгляд пронизывал меня и пропитывал страхом. Он питался им, смако-вал жертву перед смертью. Резким ударом ноги в бок, он осла-бил меня еще сильнее. Взявшись за мои руки, он стал везти меня по асфальту куда-то. Полузакрытыми глазами я видел, как удаляется горящая машина и труп полицейского.
    Шут бросил меня, обошел со стороны, взял за ноги и снова потащил. Силы окончательно меня покинули. Я иссяк…и отклю-чился.







ГЛАВА 7
Потеря

    — Как давно вы видели Саймона? Расскажите подробнее, нам пригодится вся информация, – спросил полицейский у ма-тери Саймона.

    — Я…давно. Я видела его вчера вечером. Пришла поздно с работы, а утром я спала, когда Саймон ушел в школу. Боже… Помогите, прошу, найдите моего сына.

    — Хорошо, мэм. Мы сделаем все, что в наших силах и найдем Саймона.

    — Прошу, поторопитесь…

    Оба полицейских взяли показания, взяли фотографию, для поиска пропавшего и направились к выходу. Имея на руках все-го пару зацепок, нужно было приступать к поиску пропав¬шего. Выйдя на улицу, перед ними открылось темное ночное небо с яркими
звездами.

    — Что думаешь? Куда парнишка делся? – спросил один из полицейских.

    — Честно, понятия не имею. Может, сбежал от семейной су-еты. Часто такое бывает.

    — Да, помню, сам сбежал один раз из дома. Раньше я считал это очень смелым поступком.

    — Что еще сказать, подростки. Ну а если серьезно, то давай начнем с библиотеки. Его мать сказала, что он часто туда хо¬дит, может там и заночевал.

    Подойдя к патрульной машине, они открыли двери, уселись и поехали к первому предполагаемому местонахождению Сай-мона.

***


    Остановившись у библиотеки, полицейские вышли из ма-шины, взяв собой фотографию. Постучав в дверь, никто им не ответил. Попытавшись открыть дверь самостоятельно, у них ничего не получилось, она была заперта на замок.

    — Ладно, вариант с библиотекой отметается. Едем дальше. Думаю можно объехать территории вокруг маршрута домой. Возможно, он потерялся по пути домой.

    — Мда, дело набирает недоброжелательные обороты.

***

    Проезжая территорию вокруг дома, полицейские решили за-ехать в один из переулков. Прямо перед ними они увидели кое-что.

    — Смотри, вон там, справа, я что-то вижу. Давай, подъез¬жаем и осматриваемся…












ГЛАВА 8
Вынужденные меры

    Домашний очаг, знакомые улицы, лучшие друзья и приветли-вые соседи. Звучит как идеальная жизнь, согласны? Вокруг ца-рит добро и покой. Каждый занят своим делом и если что слу-чится, готов ринуться на помощь. Честно, я бы все отдал за та-кую жизнь! Долгое счастье до конца жизни, по-моему, просто прелестно.

    А теперь вопрос. Можете ли вы сказать, знакомо ли вам такая жизнь? Может у ваших знакомых или родственников? Уверен, ваш ответ нет, а если же вам знакома такая жизнь, то поздрав-ляю! Вы счастливчик! Ведь добрые соседи и идеальные друзья – редкость. Даже друзья, не идеальны, либо ты сотворил пол-ную хрень или же сам друг стал другим. Иногда в личной жизни накапливаются проблемы, и друзья срываются друг на друга. Это происходит намного чаще, чем просто душевный разговор о проблемах. Или соседи. Знаете ли вы своих соседей? Говорили ли вы с ними? Звали на чай? Вот именно, никому в наше время доверять нельзя. Да и раньше тоже доверие было опасной шту¬кой. Мы все люди – мы лжем, пакостим, унижаем, презираем, ненавидим, разрушаем и убиваем. То, что я описал выше, лишь идеал, к которому мы стремимся. Пожелаю лишь удачи буду¬щим поколениям, надеюсь, они будут умнее. А что до нас…пора снять розовые очки и проснутся… Эй…

    — Проснись! Эй… Проснись! Открой свои грёбанные глаза, и взгляни на меня! НА
МЕ – НЯ!

    — Просыпайся! Как же долго ты спишь…ты меня разочаро-вываешь, дружок…

    Очнувшись от неглубокого сна, я пытался понять, где я нахо-жусь? Попытавшись пошевелить рукой, я почувствовал скотч, привязывавший мои руки к ручкам стула. Понемногу я стал чув-ствовать ноющую боль в голове. В ушах периодически звенело и не давало сосредоточиться. Кое-как очнувшись, я начал со-вершать попытки оглядеться вокруг. Тьма закрывала все вокруг, я видел лишь стул, на котором сижу и стол, находившийся в метре от меня. На нем лежал револьвер. Всмотревшись в него, я понял, что на столе лежит тот самый револьвер, который дал мне Джек.

    — Уже почти утро! На улице прохладно, 10 градусов по Цель-сию. Облачно, - прозвучал голос из колонок — Думаю, краткая сводка погоды приободрит вас и заставит проснуться. И так, доброе утро!

    Резко со всех сторон включился свет. Прожектора были мощ-ные и не оставляли теней вокруг. Осмотревшись с новым инте-ресом, я увидел перед собой сцену, а позади меня кучу сиде-ний. Все выглядело старым и неухоженным, но все еще гранди-озным.

    — Дамы и господа! Представляю вашему вниманию великое шоу "Тяжелый выбор"! Только в нашем театре слез и смеха! - из Шута вырвался его безумный смех, который сотрясал воздух.
Резко помимо голоса из колонок полилась музыка, обозначаю-щая начало представления. Она была без слов, больше похожа на классическую. Под торжественную музыку открылся занавес и на ней стоял, вознеся руки над собой, Шут.  Он был в новой маске: она выглядела, как маска актера театра. Улыбка, нари-сованная красным цветом, тянулась до ушей, а глаза, были прищурены из-за безумной радости. На Шуте был костюм са-мого настоящего шута. Весь золотой в колокольчиках, мишуре и прочих украшениях, и на голове аналогичная шапка. Перед ним на коленях стояло два человека с мешками на голове.

    — Ну что? Пора делать выбор! - сказал в микрофон Шут.
Я изо всех сил пытался вырваться из кресла, но ноги и руки бы-ли заклеены скотчем слишком сильно и туго. Мне было страш-но, вновь. Последняя надежда умерла у меня на глазах. Остал-ся лишь я и Шут. Я попал в его игру, из которой выбе¬рется лишь один.

    — У меня есть игра, Саймон. Если ты сыграешь в неё, то ты будешь свободен. Откажешься, то я убью тебя или еще хуже, найду твоих близких и сделаю то же самое. Поверь, они будут страдать.

    Я был обессилен, но все же принял его игру. Я кивнул, и как только Шут увидел это, то побежал с жутким смехом за кулисы сцены. Через пару минут он притащил двух людей с мешками на головах. У одного на мешке было нарисовано улыбающееся лицо, а у другого грустное. Взяв пистолет в руки, Шут подошел ко мне и сказал:

    — Если ты убьешь этих несчастных людей, то сможешь уйти. На решение даю одну минуту, – он отвязал мне одну руку и по-ложил в руку пистолет. Была бы возможность, то пристрелил бы на месте, он я практически не мог шевелиться. Поэтому при-шлось играть по его правилам. Я отбросил все принципы, по-тому что сейчас они лишь убьют меня. Мне важно лишь моё выживание и больше ничего. Люди, стоявшие на коленях пе-редо мной, для меня были никем. Значит, и их убийство было простым делом…

    Я навел прицел на голову первого заложника, закрыл глаза и выстрелил. Грохот оглушил меня, но лишь на мгновение. От-крыв глаза, я увидел, как мозги с кровью стекали по ткани по-зади. После выстрела второй заложник закричал от ужаса и по-нимания предстоящей смерти. Переведя прицел на второго, я выстрелил в сердце. Его крик оборвался. Может я и не попал точно в сердце, но уверен, он был мертв. Театр охватила ти-шина. Спустя неловкую минуту Шут медленными шагами начал идти к сцене. Я всем сердцем надеялся, что он сдержит свое обещание.
    Вдруг Шут остановился возле трупов и начал жутко и ехидно смеяться, будто я делал все так, как хотел он, и никакое осво-бождение меня не ждало. Он продолжал смеяться, потом опу-стился на колени и медленно начал снимать мешки с голов.  У одного было разорвано лицо, и ничего я особо не увидел. Я очень боялся, что если там были мои родители? Я не желал этого всем сердцем…но, я увидел нечто более пугающее. У этих заложников были одинаковые лица. Это было…моё…лицо…
    Как такое может быть? Какого черта здесь происходит? Бо-же… Неужели это все сон? Или после всего этого дерьма я просто слетел с катушек? Боже, что происходит? Почему все именно так? Я не понимаю. Мой мозг сейчас взорвется! Может этот урод накачал меня наркотиками, пока я спал?

    — Что ты наделал? Что ты со мной сделал? Отвечай! – про-кричал я.

    — Я наделал? Посмотри, что ТЫ наделал! Неужели не ожи-дал увидеть свой труп? Так еще и два трупа сразу! Этих тво-их…двойников…полно по городу. Как букашек! Это все ты наделал! Ты! Теперь сам это все и расхлебывай… Когда убь¬ешь всех, ты сможешь освободиться.

    Я продолжал ошеломленно смотреть на трупы и слушал, что говорит Шут. Я уже не хотел ничего. Мне было безразлично, выберусь ли я? Я уже не хотел жить в этом кошмаре. Черт по-бери!

    — Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! НЕНАВИЖУ! Я убью всех этих копий меня,…но потом ты освободишь меня. Иначе я убью тебя.

    — Ох, не ожидал я такого, но я очень рад, что ты пошел мне и самому себе на встречу! – удивился Шут.

    — Да…я убью их всех.

    — Молодец…молодец. Я помогу тебе. Предоставлю оружие. Все будет так, как ты пожелаешь… Владыка Саймон. В комнате позади тебя есть оружие и снаряжение. Ключ оставлю на столе. Развлекайся. А я пошел. Ах, да…забыл про нож – Шут положил нож мне в руку – гуляй. Шут быстрым шагом с посвистыванием направился к выходу.

    Я же сразу начал разрезать веревки на руке и ногах. Это за-няло примерно минуты три. Сразу после этого я помчался к комнате с оружием. Открыв дверь ключом, передо мной оказа-лось куча ящиков с оружием, патронами, модификациями и прочим. На стене висел бронежилет и сумка с патронами. Я надел бронежилет, повесил через плечо сумку. Взял собой дро-бовик и револьвер. Наложил патронов в сумку и приклеил к оружиям фонарики. Теперь я готов. Ни один ублюдок от меня не убежит. За эту ночь я повидал многое и прежним я уже не буду, поэтому я пойду на массовое убийство ради простого выжива¬ния. Я направился к выходу, и был готов выслеживать этих кло¬нов. Здесь один Саймон – и это я.

***
    Я не знал где искать, сколько их и как они одеты, вооружены ли? Нет, я не знал, но шел, обыскивая каждый уголок. Мне уже приходилось убивать и я готов сделать это еще раз, а потом еще и еще…
    Пройдя два квартала, я напал на след. Я слышал чей-то го¬лос и шаги. И вот, с каждым шагом я все ближе к цели. Адрена¬лин скачет, руки крепко вцепились в оружие, а глаза бешено ищут жертву. Последнее, что я услышал, был хлопок двери. Все, жертва загнана в угол. Хищник уже рядом…
    Подойдя в упор к стене, я тщательно прицелился и хоро-шенько разбежавшись, выбил дверь ногой. Передо мной стоял напуганный я. Точная копия меня в начале этого кошмара: се-рая кофта, телефон в руке, черные кроссовки и джинсы. Он су-дорожно пытался кому-то позвонить, но никто не отвечал, связи не было.
    Обратив на меня внимание, напуганный Саймон ошарашено начал осматривать меня. Увидев мой дробовик, он широко рас-крыл глаза и понемногу начал бледнеть. Вся моя уверенность мигом пропала, по телу прошла дрожь. Нужно было что-то де-лать. Убить или не убить, иначе никак. Саймон начал плакать и я тоже почти пустил слезу, но я сорвался и нажал на курок. Раздался выстрел и его крик боли. Он был коротким и почти сразу прекратился. Обмякшее тело меня лежало на полу, держа в руке телефон с пустым гудком, он держал в руках последнюю надежду…

    — Боже…что я…

    Я потерял дар речи. Меня начало трясти. К горлу поступала рвота, но я подавил порыв. Я пытался держать себя в руках, но не мог. Меня будто разрывало изнутри. Я никак не мог принять тот факт, что я убил беззащитного и не агрессивного человека. И самое главное тут было, что это был Я. Именно Я. Такой же напуганный и находящийся в безысходности.
    Если я и выберусь, то точно попаду в психушку и проведу там остаток своей жизни. И хоть я не доверю Шуту, он был послед-ним шансом. По крайней мере, мне не за что уцепится.  Не во что верить, кроме как в его обещания. Вся эта идея с убийством клонов…к чему она? Боюсь, ему виднее. И я просто палач в подчинении…
    В порыве ярости я начал кричать. Я почти, что сорвал голос, но тут меня остановил он. Опять я, смотрящий на меня из-за угла здания. Он также боялся, был в ступоре. Он видел меня, своего клона и наверняка верил, что во мне есть что-то доброе. Но, к сожалению, все доброе почти умерло. Я знал, что должен убить его, но не хотел, парень был напуган и, в конце концов, он был мной.
    Тишина. Мы смотрим друг на друга в ожидании действия. Я решил сделать это действие первым. Махнув головой, я дал ему понять, что лучше бежать и вместе с этим начал наводить дробовик на него. С грустью на лице, он понял это и тут же по-бежал.
    Как только он рванул, я выстрелил и попал ему в спину. От попадания он споткнулся, но не упал и продолжил бежать.  Ви-димо в него попало лишь несколько дробей. Сделав переза-рядку, я снова направил дробовик на него, но клон уже скрылся за углом здания. Я решил не отставать и тоже побежал. Стре-лять на бегу было не целесообразно, поэтому я решил до-ждаться момента, когда смогу остановиться и точно попасть в него. Раненым он далеко убежать не сумеет.
Завернув за еще один поворот, я увидел, что он бежит в тупик. Впереди был общественный туалет возле кофейни. Вот он и попался. Резко остановившись, я нацелился на клона и точным выстрелом поразил его. От попадания он свалился на землю, но продолжал ползти и успел спрятаться за бетонной стеной туалета. Перезарядив дробовик, я медленным шагами шел к нему, в надежде, что не придется его добивать, и пока иду, он умрет от кровотечения.
    Подойдя к повороту, я начал осматривать пространство во-круг меня в поиске раненого, но вместо одного клона, вокруг лежала целая гора мертвых абсолютно одинаковых клонов ме-ня. Все они были как тот, которого я только что подстрелил. У всех были огнестрельные ранения. Я пытался понять, что здесь происходит и тут меня осенило. Я не первый и не последний во всем этом круговороте. В круговороте чего? Я без понятия.
На стенах вокруг трупов кровью было написано:

“Спасешь нас, спасешь себя”. “Спаси нас”.

“Очнись, прошу”.

    Справа лежал тот самый клон, которого я подстрелил и писал очередную надпись. Как только он дописал, то сразу упал нич-ком и стал частью той безликой и бледной горы трупов. Я по-грузился в состояние шока. Не мог заставить свое тело дви-гаться. Я пытался понять, что здесь происходит и каков смысл всего того, что произошло. Неужто это все сон? Или может гре-банная мистика? Или я реально жертва маньяка, который настолько постарался, что…я не знаю, Боже.
Я решил зайти в туалет, смыть все это с себя и просто поду-мать. Возможно, я решу, что делать дальше. Открыв дверь, я сразу сбросил тяжелую сумку с патронами на пол, и тут же за-метил, что вокруг лежали такие же сумки с патронами. Раковина была в крови, вокруг были кровавые следы рук. Поняв, что я со¬вершил очередное действие в петле, я подошел к зеркалу и просто смотрел на себя. Мертвый и безразличный взгляд, бледная кожа и капли крови на щеке. Черная одежда, бронежи¬лет и дробовик в руке. Кем я стал? Таким же маньяком, каким является Шут, каким был Доктор и Чумной. Видать такова судьба и, наверное, самым верным решением будет месть Шуту. Я найду его и убью. Да… Я убью его. А дальше... думаю, у меня не будет смысла жить. Уже не хочу…
    Я достал бинт и обмотал им лицо, оставив небольшой разрез для глаз. Подобрав сумку и зарядив дробовик, я отправился на поиски Шута. Для начала решил зайти в тот самый театр. Мо-жет он все еще там.
    Пройдя мимо горы трупов, улиц, на которых я гнался за кло-нов я понемногу возвращался назад. Всю дорогу я обдумывал произошедшие, обдумывал возможный план действия. Почти все было бессмысленно. Но я не сдавался и пытался приду-мать, что делать дальше.
    Вернувшись в тот самый театр, я не нашел там никого. Решив осмотреть здание, я нашел лишь записку, в которой говорилось, что ждет меня на остановке, где я первый раз увидел Чумного.   Я практически не знал этот город, поэтому было очень трудно представить, где это находится. Но все же я бездумно отпра-вился на улицу, зная, что рано или поздно найду это место.
    Проходя однотипные кварталы, я все больше погружался во тьму. Я думал только о мести, о смерти Шута. Но как только начинал думать о том, как выбраться, то мысли не приходили в голову и я снова возвращался к мысли о мести. Я уже практиче-ски не смотрел куда иду, изредка оглядываясь и пытаясь найти верный путь. В итоге я нашел его. За крышами невысоких зда-ний я увидел дым, исходящий от машины, которую взорвал Шут. Мысль о том, что он уничтожил последний шанс на сво-боду, еще больше разгневал меня. Мысль о мести лишь нарас-тала. Я хотел покончить с этим.  Поэтому ускорил шаг.
    Подходя все ближе к остановке, я становился лишь уверен-нее. И вот я завернул за угол и увидел остановку. На лавочке сидел Шут, и изредка подкидывал палки в горящую машину. В машину, которая могла увезти меня из этого чертового места. И вот, я почти подошел к Шуту. Одет он был по-другому. Черная кожаная куртка и черные штаны. Маска была белая и пластико-вая с таким же улыбающимся лицом. Как только хотел начать разговор, он сразу начал первым, как всегда:

    — Привет, Саймон. В таком костюме тебя и не узнать. Как жизнь? Ты случаем не замерз? Садись, погрейся. Можешь убрать свое оружие.

    — Ты отнял у меня почти все. Даже надежду… Я ненавижу тебя — сказал я и начал наводить на него оружие.

    — Может и отнял, но лишь для того, чтобы дать, понимаешь ли, я… - мой выстрел из дробовика в его тело оборвал его. Че-рез секунду он ничком раскинулся на лавке.

    Чувство облегчения тут же накинулось на меня. Резко мне стало так хорошо и легко. Впервые я почувствовал расслабле-ние. Я сел рядом с Шутом и просто смотрел на огонь, который медленно поедал обломки машины. Языки пламени били чуть выше крыши автомобиля. Вокруг было тепло и светло. Я сидел так примерно минут пять, пока не решил осмотреть тело Шута. Я решил снять маску Шута и все же увидеть, кто скрывается за ней. Я ухватился за маску и стал понемногу снимать ее. Это был я.
    Я понял всю суть происходящего. Я не потерялся в реально-сти. Я потерялся у себя в голове. Поэтому мне нужно было найти выход.
    Я решил проверить карманы Шута. У него ничего не было, кроме ключа в верхнем кармане его кожаной куртки. К нему был прикреплен брелок с бумажкой, на которой было написано “Вы-ход”. И тут меня осенило.
    Вспомнив, что тут рядом находится место, откуда я вышел, в моей голове появилась идея прогуляться до туда. Проходя ме-ста, я с ужасом вспоминал, что там происходило. Я шел среди пустых темных улиц, понемногу подбираясь к той самой двери, откуда вышел. Как только я ее увидел, то сразу же остановился и просто смотрел на нее. Я боялся, почему не знаю, но чувство-вал, что это очень важно. Но, все же решившись, я открыл дверь и начал спускаться вниз по лестнице в полной темноте. Спустившись вниз, я уперся в еще одну дверь. Она была лишь чуть прикрыта, поэтому я без проблем смог её открыть. Войдя внутрь, я увидел труп. Тот самый неизвестный мне человек, ко-торому я размозжил череп. Он лежал в той самой в позе, в ко-торой я его и оставил. Но я не стал зацикливать на этом внима-ние, поэтому пошел дальше.
Впереди был подъем наверх. Я был почти в двух шагах от ме-ста, где очнулся. Поднявшись наверх, я увидел тот самый дво-рик. И где-то посередине лежал я. Еще один клон, одетый как я в самом начале. Судя по всему, он еще не проснулся. Я решил пока оставить его и осмотреть двор. Дверь, из которой я вышел, была открыта, но рядом находилась еще одна, которую я так и не смог тогда открыть. Достав ключ из кармана, я попытался от-крыть ее. Я немного боялся и был в предвкушении. Вставив ключ, он идеально подошел к двери. Первый поворот ключа дался успешно, а за ним и второй. Дверь открылась, но я не стал открывать ее. Я чувствовал, что все это не просто так и возможно это не реально, лишь сон. И на инстинктивном уровне я решил не открывать ее. Поэтому я подошел к Саймону и начал будить его. Через некоторое время он очнулся. Моё лицо было в бинтах и было видно лишь глаза, поэтому он не понял, что я его клон.

    — Где я? Кто вы? Что случилось? -  спросил он.

    — Привет. Не переживай, все нормально, – я пытался чуть изменить голос.

    — Кто вы? Почему я здесь, я же просто гулял…

    — Неважно кто я, главное, что ты жив и здоров. Вставай, мне надо кое-что тебе показать.

    Не знаю, верил ли он мне полностью или же нет, но все же он встал и пошел за мной. Я отвел его к двери.

    — Через эту дверь можно выйти домой. Ты не подумай, я не маньяк какой-нибудь, просто человек, который решил тебе по-мочь. Наверняка тебя ждет мама, так что иди.

    — Я честно не до конца понимаю, что произошло, но спасибо вам, – он хватился за ручку и открыл дверь. Из прохода исходил сильный белый свет.

    — Что это? – спросил он.

    — Это просто лампы, там стройка. Не переживай, все нор-мально.

    Проход был длинным, поэтому Саймон шел довольно долго, будто пытаясь все осознать. Я же в свою очередь понял, что сделал все правильно. По крайне мере сейчас. Понемногу моё тело начало ослабевать, и окружение вокруг меня темнеть. Саймон уже исчез за ярким светом. Теперь пора отдохнуть…





















ЭПИЛОГ

    “Больница. Вокруг лежали другие больные и бегали доктора. Рядом сидела мама, которая сильно переживала за меня и ждала, когда я очнусь. Не знаю, что произошло, но я явно попал в передрягу. Позже докторам доложили, что я проснулся и мне дали воды и пару таблеток. Мама была рада, что я очнулся. Оказалось, что меня сбила машина, когда я гулял той ночью. Полиция продолжает искать преступников. Некоторое время я катался на коляске, пока полностью не восстановлюсь. Сейчас я счастлив, но лишь изредка по ночам мне снятся странные сны, в которых я в черной одежде и с бинтами на лице. Некие чудаки в маске Шута и Чумного Доктора. Заброшенные дома и прочая жуткая ересь. А так, все просто прекрасно. Я счастлив, что остался жив”.

“С уважением, от Саймона для своего дневника.“